Пролог.

     Я вышел из кабинета Иннокентия Григорьевича в расстроенных чувствах. Смерть отца основательно меня подкосила, со дня похорон прошла всего неделя и я с трудом собрал себя в кучу, но, это закрытое оглашение завещания меня ошеломило и окончательно выбило из колеи. Я с отцом не ладил, так было не всегда, лишь в пубертатном периоде, но, отношения были очень не радужными. И представьте моё удивление, когда отец завещал мне всё своё имущество, как единственному сыну. Вообще всё, оба предприятия, технику, недвижимость, финансовые активы в банковской системе. Теперь я понял, почему нотариус настоял на том, чтобы Светлана, моя мачеха, не знала о дате оглашения, ведь ей не осталось ничего, ни единой копейки. Такого от папы я не ожидал, особенно после того, как он, практически выгнал меня из дома без какой-либо финансовой поддержки.

     Я вышел из здания и посмотрел на хмурое предвечернее небо, в голове роились сотни мыслей, и я не понимал, что следует делать дальше. А делать что-то нужно, не прямо сейчас, но всё же. Нельзя просто сидеть на куче денег, к тому же нужно озаботиться о судьбе предприятий, без надлежащего надзора их быстро разворуют, и они придут в упадок. Мотнув головой, отправился в ближайшее кафе, нужно немного выпить и прийти в себя. Я огляделся по сторонам, юридическая контора находилась в небольшом переулке на окраине Петербурга, машина-такси мигнула фарами, когда я вышел из тени арки.

     — Куда едем? — Лаконично поинтересовался водитель, я продиктовал адрес и отметил, что на этот раз за рулём не гость с Кавказа.

     В общежитие идти не хотелось, на работу сегодня тоже не нужно, в прочем, мне теперь вообще на работу не нужно. В нашей комнате всегда шумно, Кирилл и Гена любят поболтать и хорошо посмеяться, я сдружился с парнями за полтора года и теперь как-то даже не хочется переезжать. Но, переезжать нужно, это даже не обсуждается, потому что романтика общежития с кучей людей и общими душевыми прельщала первые три дня, потом это стало раздражать. Сейчас я уже привык брать с собой в туалет бумагу, но, привычка не порождает приязни. Всё же, в детстве и в школьные свои годы я вырос в хорошем доме, двухэтажном коттедже с хорошей мебелью и всеми удобствами. А покинуть свою уютную берлогу пришлось из-за не примиримых разногласий с мачехой, это первый и единственный случай, когда отец встал на сторону Светланы. Моя гордыня и гонор не позволили извиниться, поэтому я собрал вещи и отправился в общежитие, отец тоже занял позицию и перестал снабжать сыночка деньгами.

     Полтора года мы с отцом бодались, либо я прибреду обратно босой и голодный, либо он сдастся и позовёт обратно, а я так и быть, милостиво соглашусь. Папа умер, я как бы выиграл, но, что-то не радостно мне от этого, отца я всё же любил. Мама умерла, когда мне было восемь, рак костного мозга диагностировали тогда, когда уже было поздно что-то делать. Я уже был в сознательном возрасте, всё понимал и очень долго приходил в себя после этой потери. Через восемь лет встал вопрос о папином семейном положении, инвесторы и компаньоны намного охотнее шли на контакт с женатым человеком со «счастливой» семьёй, а бизнес уверенно выходил на качественно новый уровень. Тогда в нашем доме впервые появилась Светлана, очень красивая, среднего роста, великолепная фигура, прекрасная грудь второго почти третьего размера, правильные черты лица, шикарные густые волосы светло-русого цвета чуть ниже лопаток, глаза словно серые озёра, глубокие и выразительные, изящная линия губ, постоянный лёгкий макияж. Великолепная женщина со звонким голосом была такой застенчивой, робкой, тактичной, когда приходила к нам в дом.

     Всё изменилось после свадьбы, моя нова «мама» начала наглеть, не с отцом, со мной. Отец всегда защищал меня, в любых ситуациях и Светлана лишь поскрипывала красивыми зубками, однако, один раз отец решил меня проучить. И что теперь? Папа оставил всё мне, особой любви к мачехе я не питаю, поэтому, скорее всего выставлю её за дверь. Хотя, будем честными, она мне нравилась, как женщина, ведь не трудно предугадать эмоции подростка, к которому в шестнадцать переехала обворожительная зрелая красотка. Сколько я на неё салфеток извёл, трудно сосчитать на калькуляторе, это может в корне изменить дело, нужно немного подумать на эту тему. Мы приехали, и я расплатился с водителем. Не дорогой бар в трёх кварталах от общежития встретил меня не запертой дверью, ремонт недавно закончился. Взяв высокий бокал светлого пива я сел за столик и вновь задумался о будущем.

     Юридический факультет, я учусь хорошо, мне нужна стипендия, была. Специализация не приносит мне радости, вообще никакой, зазубрить материал не составляет труда, особенно на втором курсе, но, что дальше? Я не хочу сидеть в кабинете и с вдумчивым видом изучать бумаги, читая о чужих похождениях, не прельщает меня подобная перспектива. Я хотел пойти учиться на технолога, мне нравится готовить, отец не хотел даже слушать, пришлось «прислушаться к советам старших и более в жизни понимающих». Теперь меня ничто не держит, я волен менять и перекраивать свою жизнь в любом ракурсе, и желание имеется и ресурсы, вот только храбрости ещё бы чуток. Время шло, я сидел, за окном вечерело и зажигались огни. Вторая кружка постепенно опустела, я накинул на плечи осеннюю куртку и вышел, оглядываясь в поисках такси. Пока ехал до родного дома, окончательно стемнело, расплатился, достал из кармана предусмотрительно прихваченные ещё утром ключи.

     Глава 1.

     В доме горел свет, я отпер замок и тихо вошёл. В холле никого не было, лишь телевизор в гостиной не громко вещал о погоде на завтра. Я разулся и пошёл по коридору, голова еле-еле кружилась, но, это быстро проходило. На кухне пусто, в комнатах тоже, первый этаж безлюден, где мачеха? Я услышал переливистый смех на втором этаже и начал подниматься по лестнице. Они оказались в небольшой комнате у спальни, сидели за столом, ужинали, пили вино, молодой, лет двадцати пяти мужчина что-то увлечённо рассказывал, а мачеха улыбалась.

     — Эм-м-м... Здравствуйте... — Не до конца понимая ситуацию, вежливо поприветствовал я гостя. Они оба повернулись ко мне, мужчина посмотрел заинтересованно, а мачеха очень удивлённо.

     — Миша? Что ты тут делаешь? — Изменившись в лице, спросила она, покосившись на собеседника.

     — Вообще-то я здесь живу. — Пытаясь не хамить при посторонних, спокойно ответил я.

     — Ах да, прошу прощения за мою бестактность. Серёжа, знакомься, это мой сын Михаил. Миша, это мой друг Сергей. — Спохватившись представила нас друг другу мачеха, я молча кивнул.

     — Ты не говорила, что у тебя есть сын. — Нахмурился мужчина, пытливо глядя на мачеху.

     — Нет-нет, что ты, он не родной, пасынок от покойного мужа. — С наигранной тоской в голосе пояснила Светлана и снова повернулась ко мне.

     — Миша, иди к себе, не мешай нам с Серёжей. — Ласково попросила она, я стиснул зубы и молча кивнул. В горле встал ком. Неделя, прошла всего лишь неделя с тех пор, как крышки гроба отца коснулись первые комья земли. Я было пошёл к себе, но, ежесекундно взбурлившая в груди ярость и почти забытая злость заставили резко повернуть на право, я вошёл в отцовский кабинет, привычным движением включил свет. В небольшом стенном шкафу из кедра я отыскал галерею из бутылок, тут же были и рюмки. Налил коньяка до краёв и резко опрокинул в себя, горло обожгло, а к пожару в груди добавилось ещё огня. Код от сейфа я знал с десяти лет, в отличии от матери, ей в этот ларец доступ был закрыт.

     Не задумываясь о последствиях, я набрал комбинацию, отворил стальную дверцу, кинул в угол папку с документами и поворошил руками бумаги, вот он. Я извлёк на свет божий отцовский Магнум, этот Дезерт Игл пятидесятого калибра ощутимо оттягивал руку и придавал уверенности словам, пора потолковать с мачехой по душам. На всякий случай проверил, полная обойма, посмотрел на початую бутылку, но, покачал головой и пошёл к Серёже.

     — Ты чего-то хотел? — Уже слегка раздражённо поинтересовалась мачеха,...

  вновь заметив меня в дверном проёме, Сергей тоже глянул с неудовольствием. Тут они заметили в моей руке пистолет, оба всполошились и вскочили со стульев, бокал с вином опрокинулся и по животу мачехи расплылось уродливое пятно, бежевое платье было испорчено навсегда. Они быстро отошли к окну, встревоженно посмотрели на меня, я стоял и молчал. По взгляду Сергея понял, он заметил, что я снял пистолет с предохранителя.

     — Миша. Я понимаю, папа умер, ты в шоке, но, положи пожалуйста пистолет. — Начала ласково увещевать меня мачеха, не сводя напуганного взгляда с оружия.

     — Заткнись. — Коротко и грубо бросил я, в упор посмотрев на Сергея.

     — Ты, вали нахер из этого дома. — Жёстко сказал я и вошёл в комнату, махнув пистолетом на выход, мужчина испуганно, вдоль стены быстро выбежал.

     — И пикнешь кому хоть слово, расплещу мозги по лужам! — Крикнул я ему в след, прислушался, вскоре послышался хлопок входной двери.

     Мачеха забилась в угол и теперь затравленно смотрела на меня, я прошёл к столу, сел на стул и внимательно посмотрел на неё.

     — Ничего не хочешь мне сказать? — Хмуро поинтересовался я, откусывая кусочек от багета.

     — По поводу? — Аккуратно спросила она.

     — По поводу? Я прихожу домой, а ты тут с каким-то хахалем, сидишь такая счастливая, пьёшь вино, хохочешь. Тебе поводов мало? Или тебе напомнить, что у тебя муж не так давно умер? — Едко поинтересовался я, от греха подальше ставя оружие на предохранитель и кладя его на стол.

     — Я... Я не... — Не нашлась сразу с ответом Светлана.

     — Я... М-у-у-у... Б-е-е-е... — Издевательски передразнил я, её щёки вспыхнули.

     — Да как ты!? Не смей говорить со мной в таком тоне, я твоя... — Начала она грозную тираду, но осеклась под моим испытующим взглядом.

     — Вот-вот, правильно, лучше заткнись. Назовёшь себя моей матерью, пожалеешь. — Тихо сказал я и встал.

     — Да ты пьяный, от тебя несёт! — Завопила она, когда я сделал шаг вперёд.

     — Ну да, пьяный, а ты имеешь что-то против? — Вздёрнул бровь я.

     — Знаешь, что, это мой дом, поэтому я прошу тебя уйти. — Как можно твёрже сказала она, но голос дрогнул.

     — Твой дом? Да? А хуй там плавал! — Картинно хохотнул я, она не понимающе посмотрела на меня.

     — Ну да... Завещание ещё не объявили, но, Аркаша мне обещал... — Забормотала она, лихорадочно что-то обдумывая.

     — Завали ебало, дура. — Уже ничего не стесняясь, бросил я и протянул руку за бутылкой вина, там плескалось ещё больше половины.

     — Завещание уже озвучили, сегодня днём, в у-у-у-узком кругу. Тебе папа не оставил ни-че-го, оставил твою павлинью жопу голой. — Радостно сообщил я ей, немного отхлебнул, горло пересохло.

     Посмотреть на это выражение лица просто бесценно. Сказать, что она удивилась, ничего не сказать, она охуела. Ну да, отдать лучшие годы не молодому мужику с взрослым сыном, а в итоге остаться ни с чем, это ещё нужно постараться.

     — Ты врёшь! — Истерично взвизгнула она.

     — Ой да иди ты на хуй, нужна ты мне что бы врать. — Лениво махнул рукой я, злость куда-то попала, её место заняла усталость.

     — Нет! Ты мне... — Начала она говорить, но, я её перебил, оплеухой. — Она резко замолкла, не в силах поверить, что получила не слабого такого леща, а что? Не привыкла дама по мордасам отхватывать, ощущения в новинку. Я не остановился на достигнутом и злорадно улыбаясь вылил ей на голову остатки вина. Светлана завизжала и начала размахивать руками. Я поймал её за запястье и, вывернув верхнюю конечность второй рукой вцепился ей в волосы. Было желание садануть её лицом о стену, но, что-то во мне запретило портить такую красоту и поэтому я просто повёл её к выходу.

     Мачеха упиралась и пыталась цепляться за стены свободной рукой, выла и что-то не членораздельно орала. Приходилось подбадривать её коленкой под зад, но, мне это было только в радость. Доведя её до двери, я вытолкнул Светлану за порог с огромным наслаждением не сильно пнув её под зад, захлопнул дверь, повернул замок. Через несколько секунд послышались удары, она пинала дверь и рыдала. Закатив глаза к потолку, я сходил на верх, вернулся с пистолетом в руках. Удары и вой продолжались, я отпер замок и резко распахнул дверь, она стояла на пороге озябшая и жалкая, шикарные волосы слиплись от вина, макияж потёк от слёз, ни единого воспоминания о великолепии и лоске. Я молча поднял пистолет и ткнул холодной сталью ей в лицо, попал в переносицу, она мигом заткнулась и замерла, боясь даже дышать.

     — Я тебе уже сказал. Иди на хуй. Ещё раз пнёшь эту дверь, последствия будут фатальными. — Тихо, выделяя каждое слово, слегка заплетающимся языком выговорил я, убрал ствол и снова захлопнул дверь. Теперь там была тишина.

     А что я? Да, не май месяц на дворе, а она в лёгком платье, на миг сердце кольнула жалость, но, память услужливо предоставила образ Серёжи. Светлана сама виновата, ведь я ехал цивилизованно поговорить и обсудить ситуацию, не надо было хахаля приводить. Я поднялся на верх, в кабинет отца, бросил ствол в сейф, закрыл его и взял в руки бутылку с коньяком, медленно побрёл к себе в комнату, понемногу хлебая по пути прямо из горла. Спать я лёг сразу, не раздеваясь, нужно немного отдохнуть.

     ***

     Проснулся я утром, в половину десятого утра, голова побаливала, но не сильно. Вчера я немного выпил, а не нажрался в хлам, слава богам. В шкафах ещё были мои вещи, я принял душ и пошёл готовить завтрак, сушняк почти не мучил, в холодильнике нашлась бутылка минералки. Телевизор всё ещё работал, когда я начал шуметь посудой на кухне, послышался деликатный стук в дверь. Я улыбнулся, за ночь поостыл и пока был в душе принял хоть и аморальное, но, полностью импонирующее мне решение

     — Опять ты? Что ещё? — Строго спросил я, застав мачеху на пороге. Она стояла, обхватив ладонями плечи, мелко дрожала и жалостливо смотрела на меня. Но взгляд не действовал, косметика обтекла, образуя ужасные разводы, волосы засохли комками, в общем бр-р-р...

     — Я хочу поговорить. — Тихо проговорила она, стараясь не смотреть мне в глаза, да, вчера я разошёлся не на шутку, хорошо хоть что в потолок не стрелял.

     — Правда? Поговорить? Тогда заходи. — Посторонился я и она быстро зашла в дом.

     — Я хотела... — Начала говорить она, но я её прервал.

     — Мне по барабану, чего ты там хотела, пойди и приведи себя в порядок, на тебя смотреть тошно. — С выверенной брезгливостью в голосе произнёс я и молча ушёл на второй этаж.

     Я прошёл к родителям в спальню, ага, так я и думал, сучка уже сделала всё по-своему, об отце больше не напоминало ничего, ни фотографий, ни вещей в шкафу, вот как с ней после этого говорить? Я сел в глубокое кресло и задумался, нужно спланировать то, что собираюсь ей сказать. Моя речь должна быть глубокомысленной и пафосной, жёсткой и в меру жестокой, буду лупить по фактам, благо их хватает. Прошло больше получаса, когда Светлана вошла в спальню обёрнутая полотенцем, направилась к кровати.

     — Я думал, тебя придётся ждать до конца дня. — Недовольно произнёс я, закидывая ногу на ногу, член дал о себе знать при приближении мачехи. Она резко обернулась и рефлекторно прижала руки к груди.

     — Что т тут делаешь?! — Взвизгнула она и попятилась, я не делал даже попыток встать.

     — Ты хотела поговорить, говори и выметайся из моего дома. — Холодно заявил я.

     — Но... Я... Мне не куда идти... — Попыталась возразить она, но опустила голову.

     — Иди в гостиницу, ах да, у тебя же нет денег. Тогда к друзьям, хотя постой, у тебя же нет друзей, только пара мегер что называют себя подружкам, а сами готовы утопить в говне при первом благоприятном случае. Тогда шагай к родственниками, но, и с ними ты порвала все связи, как только выгодно вышла замуж, конечно, зачем тебе эти отщепенцы? — С радостью начал издеваться я, наслаждаясь тем, что каждое моё слово было правдой и попадало в точку. Она только ниже опустила ...   голову, я давил в себе жалость, теперь пожалеть её хотелось больше всего.

     — Что? Денег нет? Друзей нет? Идти некуда? — Спросил я, она молча кивнула.

     — Может пожалеть тебя? Ведь, считай, три года вместе жили, не чужие же люди? — Провокационно спросил я, Светлана вскинула голову и с надеждой посмотрела мне в глаза.

     — Ха-ха, я пошутил, иди на хуй. — Радостно осклабился я, она снова помрачнела, но промолчала, умная, быстро сообразила, что деваться ей некуда, придётся терпеть хамство и грубости от пасынка. В прочем, я не собираюсь долго себя так вести, самому не приятно, однако, нужно для дела.

     — Ладно, шутки в сторону. — Перестал улыбаться я и скрестил руки на груди.

     — Если ты хочешь остаться в этом доме, есть здесь и пить, то засунь свою велеречивую гордость себе поглубже в жопу, потому что ты никто, и звать тебя никак. Отец на тебе женился, потому что ты была красивой девкой, а жениться ему было нужно, ты сама отлично знаешь, сколько таких как ты у него было после свадьбы. Мне как мачеха ты была не нужна, толку ноль, а проблем с отцом прибавилось. Теперь всё изменилось, теперь в этом доме я глава, и либо мы меняем роли, либо ты катишься на все четыре стороны, а точнее, на дно, потому что в свои тридцать два, снова ты так удачно замуж не выскочишь, да чёрт возьми, тебе и с отцом-то повезло, ведь он выбирал не долго, а сейчас в моде молодые горяченькие девочки первокурсницы.

     — Какие твои условия? — Тихо спросила она, глядя мне в лицо.

     — Всё просто, как мачеха ты мне не нужна, но, женщина ты красивая, этого у тебя не отнять при всём твоём поганом меркантильном характере. Остаёшься если становишься моей домашней сукой, и пререканий от тебя я не потерплю, поняла? — Жёстко спросил я, глядя ей прямо в глаза, женщина медленно кивнула.

     — Я не слышу, кто ты? — Переспросил я.

     — Я... Твоя сука... — Тихо поговорила она, снова роняя взгляд.

     — Молодец, если не будешь выёбываться, мы с тобой ещё поладим. — Покровительственно сказал я и встал, более не скрывая своего стояка. Она сделала шаг назад, упёрлась коленями в край кровати. Я быстро подошёл и резким движением сорвал с неё полотенце.

     Великолепная грудь, нежная, бархатистая кожа, тёмные ореолы сосков на светлом фоне, как же хотелось припасть к этой груди губами, прикусить эти сосочки, но, это ещё успеется, нужно закрепить успех. Я жёстко усмехнулся и развернул её за плечи к себе спиной, толкнул вперёд, она пошатнулась и нагнулась. Светлана всё поняла, молча приняла позу, я не заставил долго ждать, скинул домашние брюки и погладил стоящий колом член. Он у меня не маленький, природа не обидела, да и гены помогли, славянские корни пальцем не замажешь. Плюнув на руку я бесцеремонно и властно сунул ладонь ей в промежность, проник пальцами, женщина ойкнула и слегка напряглась. Да, не очень красиво, но отлично показывает кто теперь главный.

     Я вошёл в неё одним движением, она охнула, когда я коснулся головкой шейки матки. Женские бёдра в моих руках напряглись, эластичные стенки влагалища заботливо обхватили мой ствол по всей длине, ей явно не был привычен мой размер. Я начал двигаться, не торопясь, смакуя каждое долгожданное движение, ведь нагнуть я хотел её уже давно-о-о-о... Она засопела чаще, вдохи становились всё глубже, а выдохи всё шумнее, наконец сквозь плотно сжатые зубы прорвался первый стон. Она уже потекла, физиология делает своё дело в независимости от того, хочет ли хозяйка давать, пиздёнка будет сочиться если её растормошить. Я плотнее обхватил женщину за бёдра и немного увеличил темп, я кайфовал, она тихо постанывала, в комнате слышались влажные хлюпанья, по внутренней стороне бёдер у Светланы потекла смазка.

     Наконец она не выдержала и застонала в голос, локти подломились и она опустила грудь ниже, раскрываясь передо мной полностью. Я не останавливался ни на мгновение, её промежность пульсировала и сокращалась, она явно изголодалась, вот что значит не молодой и постоянно занятый на работе муж, а на лево сходить нельзя, сразу выпнут на улицу, вчерашнего Серёжу я ей обломал. Я сменил темп, начал входить в неё резче, жёстче, но ей, судя по всему, это только нравилось. Видимо мозг отключился, эмоции и мысли ушли на пятый план, теперь она застонала как настоящая сука, которую хорошенько так имеют. Светлана напряглась, заскулила и начала кончать, её влагалище было влажным, горячим и бешено пульсировало, словно пытаясь доить мой член. Я не выдержал долго подобной пытки и тоже начал кончать, в последний момент вынув и оросив белыми струями её спину.

     — Ф-у-у-ух... — Протянул я, вытирая со лба испарину и с размаху шлёпая её по заднице.

     — Одевайся, пошли завтракать. — Устало сказал я и начал надевать брюки, Светлана не шевелилась, лишь тихо поскуливала, потом выпрямилась, сделала несколько шагов в сторону и рухнула на подушки.

     — Ладно, полежи пока, я пойду что-нибудь сооружу на завтрак. — Улыбнулся я и вышел из спальни.

     Мы ели в молчании, я наблюдал за тем, как моя бывшая мачеха отводит взгляд, вздохнул.

     — Света. Раньше мы с тобой очень сильно не ладили, я мешал тебе, а ты мешала мне. Теперь всё в корне изменилось, тебе больше не нужно выслуживаться перед папой, а мне не нужно спрашивать ни на что разрешения. Не смотри на меня так, я любил его, но, я здравомыслящий человек, а факты вещь упорная и на самом видном месте лежащая. Ты его не любила, не возражай, ему уже всё равно. Я тоже не прошу от тебя любви, но, я хочу, чтобы в моём доме меня всегда ждала красивая, нежная и ласковая женщина. Я вчера немного погорячился, да и постель радикально меняет любые отношения, если ты не будешь абстрагироваться и сделаешь шаг на встречу, наши отношения наладятся. Я был жёсток, впредь я постараюсь быть мягче. — Не выдержав этой гнетущей тишины начал говорить я. Светлана посмотрела мне в глаза, улыбки на её губах не было.

     — Хорошо. Я постараюсь. — После долгого раздумья кивнула она и слегка улыбнулась. У меня было хорошее и умиротворённое настроение, поэтому я удовлетворённо кивнул и стал доедать яичницу.

     — И ещё. Мы переезжаем, мне очень надоел Питер. Сегодня начну искать жильё во Владивостоке, был там пару раз, мне город очень понравился, хочу жить у моря. Несколько дней улажу все вопросы и будем готовиться к переезду. — Сообщил я Свете о решении, принятом пол часа назад за готовкой.

     — Но... Как же я? — В испуге вскинулась она.

     — Не беспокойся, ты едешь со мной. — Ответил я, замечая, как изменилось её лицо.

     — Не спорь пожалуйста, на Петербурге свет клином не сошёлся, Владивосток тебе понравится, к тому же, я подберу для нас комфортное и уютное жильё. — Ласково сказал я и подошёл к ней, аккуратно поцеловал в щеку.

     Для меня это было не привычно, я действовал экспромтом и нервничал, но, выглядел вполне уверенным. Я подумал и решил не держать её в постоянном страхе бедности, не смогу я так долго жить с могильным настроением под боком. Да и женщина она красивая, а мы мужчины, хоть и молодые, не можем долго смотреть на грустную женщину, особенно на ту, с которой теперь спим. Я забрал документы и пошёл в гараж, проходя мимо небольшой BMW заметил потёки на кожаном сидении, вот где она ночевала. Влез в папин Джип, бак полный, отлично, нужно обсудить многие вопросы с юристами. Нотариус предугадал моё желание и договорился обо всём заранее, на оглашении завещания рассказал мне, и я решил продать папино имущество. Да-да-да, разбазариваю наследие.

     Папа вкладывал деньги в недвижимость, хорошие квартиры в городе и черте, мне они ни к чему, так же его предприятия. Я просто не смогу ими управлять, мозгов не хватит, а ставленники из наймитов быстро приведут их к банкротству предварительно плотно набив карманы, лучше сейчас продать всё по хорошей цене. Общая сумма примерно выходит от восьмидесяти до ста миллионов, если учитывать счета, технику, недвижимость, предприятия, земельные участки и наш коттедж. Этого хватит что бы купить во Владивостоке хорошее жильё и машину....  

      Жизнь в общежитии всё же многому меня научила. В детстве у меня были деньги, и они мне не были нужны, папа обеспечивал всем сына. Немного пожив на вольных хлебах, я научился эти деньги ценить и теперь не собираюсь разбазаривать не маленький капитал на глупости типа яхт и прочая-прочая. Почти вся сумма ляжет на банковский счёт, можно будет безбедно жить на проценты всю свою жизнь, ещё и внукам хватит. Я удивился, насколько быстро работает машина Иннокентия Григорьевича. Как только я дал отмашку, почти на всё имущество были готовы бумаги и их можно было подписывать уже завтра, на обратном пути я заехал в риэлтерскую контору, смотрел фотографии квартир во Владивостоке и выбирал подходящую, изучал карту города, подбирал местоположение, я ощущал себя богом на вершине олимпа, в моей власти было всё и это пьянило.

     Домой я вернулся ближе к вечеру, перед этим забрал документы из университета и все вещи из общаги, попрощался с приятелями, окончательно решил начать новую жизнь.

     — Привет, кушать не хочешь? — Спросил я, заходя в спальню, Света сидела в кресле и читала журнал.

     — Не откажусь. — Мягко улыбнулась она, видимо, тоже о многом подумала за прошедший день, что же, это радует.

     — Собирайся, поедем перекусим. — Сказал я и наклонившись, поцеловал её в умело подставленную щёку.

     — Уже бегу. — Прочирикала она и направилась к шкафу, не стесняясь скинула халатик и принялась подбирать платье. Я хмыкнул, не удивляясь столь быстрой и разительной перемене, женщины быстро приспосабливаются, а красивые ещё быстрее. Мне девятнадцать, а ей тридцать два, но, меня это абсолютно не смущает. Она вдова моего отца, но и это меня тоже не трогает за душу, наверное, я ужасная аморальная тварь. Хотя, на вид ей тридцать два не дашь, максимум двадцать пять, даже меньше, а это радует.

     Настроение было великолепным, впервые за всю жизнь я управлял собой, у меня под ногами был весь мир и красавица рядом, пусть она и притворяется, но, я не отец, я не стану забрасывать её в дальний угол комода, а женщины любят внимание, может что-то у нас и получится, со временем... Света спустилась спустя пол часа, теперь это была действительно она. Лёгкий макияж, водопадом ниспадающие на плечи волны волос, лёгкая полуулыбка, пушистая шубка, великолепно сидящее на идеальной фигуре платье, несколько колец на изящных пальчиках, небольшой каблучок кожаных сапожек цокал по дубовому паркету, в эту женщину невозможно не влюбится, но, я исключение.

     — Ты прекрасна. — Искренне улыбаясь, сказал я и мы вышли из дома.

     Когда мы приехали, я открыл ей дверь и подал руку, помогая выйти. Теперь она моя женщина, и я буду относиться к ней соответственно, единожды я уже показал ей свою силу и власть над ней, теперь она знает кто ей хозяин, больше демонстрация не требуется, теперь можно просто наслаждаться жизнью. Мы зашли в небольшой уютный ресторанчик, когда-то он мне очень нравился. За столиками сидели люди, и молодые парочки, и большие компании, стоял мерный гул, играла тихая не навязчивая музыка, мы выбрали свободный столик в одном из укромных уголков и принялись листать меню.

     — Ты знаешь, в моей жизни раньше многое было не правильно. Хочется начать всё заново, с новыми людьми, в новом городе, не грусти о переезде. — Сказал я, наливая в наши бокалы вино, она лишь покачала головой.

     — Всё хорошо, не имею ничего против Владивостока, чудесный город. — Кивнула Света, аккуратно отрезая кусочки от стейка.

     — Именно, тёплая зима, не жаркое лето, мягкое межсезонье, к тому же, море. — Мечтательно протянул я, вспоминая картинки из детства. Набережная, тянущаяся в даль линия горизонта над морской гладью.

     — Ты уже подобрал нам квартиру? — Покачивая в ладони бокал, спросила света.

     — Да, тебе обязательно понравится. Не коттедж, но, нам не нужно столько пространства. Три комнаты, кухня, ванная с джакузи, первоклассный евроремонт. — С улыбкой протянул я, представляя, как буду обустраивать дом, свой дом.

     — Всё сразу готовое? — Вздёрнула бровь Света.

     — В общем, да. Первые пару дней по прилёту поживём в гостинице, выберем с тобой мебель, технику, всё установим и заселимся. — Кивнул я.

     — Я стесняюсь спросить, но... Я... — Замялась Света, но этот вопрос её явно интересовал.

     — Не волнуйся ни о чём, ты теперь моя девушка, я всё обеспечу, что захочешь, в разумных пределах. — Успокоил я её, она не заметно выдохнула, небось подумала, что я её на работу отправлю.

     Мы великолепно поужинали, я никогда ещё не общался так с мачехой. Милая, вежливая, тактичная, неужели для подобного результата её просто нужно было отодрать как следует? Слегка засидевшись, мы приехали домой уже ближе к полуночи, я вышел из душа, Света стояла у окна в одном халатике. Мои ладони мягко легли на её плечи, скользнули вниз по рукам, сомкнулись на талии и крепко прижали ко мне. Женщина откинула голову мне на плечо, её тело было расслабленным, мягким и податливым как масло. Я медленно коснулся её шеи губами, по бархатистой коже пробежала дрожь, слишком сильным был контраст этих ласковых прикосновений с утренним инцидентом. Без слов я увлёк её на кровать, навис сверху глядя прямо в глаза. Её руки дёрнули пояс и халат оплыл на кровать открывая моему взору волнующую и прекрасную грудь.

     Тёмные сосочки медленно твердели под моими губами, я был нежен и ласков, движения были медленными и плавными, она действительно возбуждалась, тело не голова, оно не обманывает. Дыхание стало ровным и глубоким, она прикрыла глаза, полностью раскрываясь передо мной, такая нежная, беззащитная, хрупкая, такая чувственная под моими пробегающими по ней пальцами, как я мог столь грубо овладеть ею этим утром. Словно искупая вину, я продолжал целовать её грудь, ключицу, шею, подбородок. На миг я навис над её губами, ощутил горячее, ставшее прерывистым дыхание. Она сделала это сама, слегка приподняла голову и коснулась моих губ, уверенно, женственно и столь обезоруживающе. Я целовал её, держал ей в своих руках и ощущал, как бьётся её сердце, теперь я понимаю, почему отец на ней женился.

     Когда я в неё наконец-то вошёл, она была уже мокрой и горячей, это было не грубое вторжение и слияние, плавное и сладострастно приятное. Её руки обвили мою шею, ноги мои бёдра, она выгнулась подаваясь вперёд, когда я вошёл в неё полностью, без остатка. Уже давно не будучи девственником я впервые испытал подобное чувство. С другими было приятно, но не так, там было иначе, подобное же наслаждение мужчине может подарить только женщина. Мои губы снова нашли её, я не переставал двигаться, Света поймала ритм и стала подмахивать легонько прикусывая мою губу. Я чувствовал её, по настоящему, теперь она была истинно моей, у нас было одно горячечное дыхание на двоих, один ритм и одно наслаждение. Мой член двигался в ней плотно, доходя до самых глубин, и ей это нравилось, ей это очень нравилось, наконец-то она получила то, чего ей так не хватало в браке. Стон, громкий, протяжный, не сдерживаясь, запрокидывая голову и прикрыв глаза, это был настоящий оргазм женщины, достигший своего пика, заставляющий всё тело напрячься словно струна, заставляя влагалище запульсировать в бешенном ритме. Я не остановился, не замер, продолжил двигаться плавно и уверенно, продлевая её сладострастную агонию. Наконец и я кончил, выходить не было ни желания ни времени, поэтому я вошёл до упора и излился в её лоно, заполняя своей густой, горячей и липкой спермой.

     Я упал рядом, мы тяжело дышали, наши тела были покрыты потом, оба прикрыли глаза. Одна моя рука так и осталась лежать на её груди, такой мягкой, тёплой, такой уютной и прекрасной. Спустя десять минут Света открыла глаза, с трудом поднялась и достала из тумбочки коробку салфеток, взяла себе несколько штук, протянула коробку мне, я устало кивнул. Следом она извлекла пачку таблеток, выдавила на ладонь четыре штуки и закинула в рот, я всё понял без слов, правильно поступила. Она снова легла на кровать, ко мне спиной, я накинул на нас одеяло и обнял одной рукой её за талию, прижал к себе, вторую руку сунул ей под подушку, так удобнее.

     — Не обижай меня больше. — Тихо прошептала она в ночной тишине

     — Не стану, теперь... ты моя... — Так же шёпотом ответил я, поцеловал её в шею и провалился в приятный усталый сон, как ни странно, сейчас я был счастлив.