— Сань, ты дома один?
Я доставал ключи, когда за спиной раздался знакомый голос.
— Привет, маленькая...
Она стояла на площадке и, судя по всему, уходила в школу.
— С ночной смены?
— Ага. Сейчас отмоюсь и дрыхнуть завалюсь...
— А у нас контрольная по химии. Хоть совсем в школу не ходи. — пожаловалась Женька. — Слушай, можно я у тебя пересижу? — придумала она.
— Заходи. — я открыл дверь и пропустил её вперёд.

     Женька — моя соседка. Ей почти восемнадцать. Учится она в той же школе и даже у тех же учителей, что учился и я, только на шесть лет позже. А знакомы мы — вечность. Помню, как под присмотром тёти Маши я катал на санках краснощёкую девочку-карапуза. Малышка глядела живыми внимательными глазками и звонко смеялась.
Потом тётя Маша, по-соседски, не раз просила меня забрать Женьку из детского садика. И девочка была этому только рада, ведь путь до дома со мной всегда оказывался интереснее, чем с родителями.

     Теперь мы виделись не часто. Демобилизовавшись я вернулся на завод и поступил на вечерний факультет. Подросшая Женька много времени проводила на тренировках в секции спортивной гимнастики. Выдающихся успехов она не достигла, но занималась увлечённо и тренеры её хвалили.

     — Ты спи, а я книжку почитаю или телек посмотрю.
— Валяй, и приготовь что-нить пожрать из того, что найдёшь в холодильнике.
— Ладно. Халат найдётся?
— Одень мамин, в котором на Новый год спала.
— Ага.

     Помывшись в душе я постелил постель. Под звон посуды на кухне и воркующий в соседней комнате телевизор я отрубился.

     Когда я проснулся в квартире стояла полная тишина. Я открыл глаза и в кресле рядом с собой увидел Женьку.
Встретившись со мной взглядом, девушка смутилась и постаралась незаметно вытащить руку из трусиков выглядывавших из-под распахнувшегося халата. Пока её рука высвобождалась из резинок, я заметил влажное пятнышко.

     — Хулиганишь, проказница?
— Ой, Сань, забылась и совсем сомлела... так сладко оказалось...
— А парень у тебя есть? Он помог бы...
— Нету... ты знаешь... я ведь опять в тебя влюблена... — вздохнула Женя и повторила памятную просьбу. — Сделаешь мне малюсенький подарок?
Тем давним подарком был поцелуй, выманенный отчаянной малолеткой на моих проводах в армию.
— Смотря что ты задумала на этот раз... Только учти. Так как восемнадцати тебе ещё нет, идти в ЗАГС нам рано. — привычно пошутил я.
— Ну... можно я... потрусь об него... немножко... — кивнув на выпукливающий одеяло бугор, сбивчиво проговорила Женя, а неосознанное движение девичьих бёдер стало невербальным подтверждением просьбы.

     — Подарок, говоришь... — ситуация развивалась заманчиво. — Ладно, поиграйся. — я откинул одеяло и приспустил трусы.
Девушка под халатом стянула с себя трусики и перебралась ко мне на диван.
— Ну нет... так не интересно... — нарочито разочарованно протянул я и, разглаживая застиранный ситец на её плечах, предложил — Раз уж ты такая взрослая девочка, может покажешь всю красивую себя?

     Пока Женька искала границу девичьей стыдливости, я вспомнил небольшую деталь и улыбнулся:
— Не съем я твою родинку, не бойся. Ох, давненько-же я её не видел...
Недоступное чужому взгляду коричневое пятно впервые засветилось передо мной, когда я целый день провёл на пляже в компании с голожопой соплячкой. Это Женька помнила смутно. Зато драматичный случай, когда увязавшуюся за мной на рыбалку, свалившуюся в грязь, зарёванную восьмилетку я убедил-таки раздеться, отмыл в речке, одел в свою футболку и почти счастливую за руку привёл домой, оставил у неё незабываемые воспоминания.

     Халатик и лифчик были сброшены. В комнате откровенно засветлели летние треугольники.
— Выступает Евгения Попова. — объявила нагая девушка и со смешком договорила — Показывательное выступление.
Женька круто откинулась назад и стала на мостик, затем, чуть качнувшись, перетекла в стойку на руках и, балансируя, растянулась в шпагате. Далее последовал каскад растяжек, акробатических стоек и прогибов.

     Отмолотив знакомую программу раскрасневшаяся и немного запыхавшаяся Женька запрыгнула на меня и, разом осекшись, присмирнела, когда в её пальцах оказался мой писюн.
— Ух... какой он... самостоятельный...
— Да уж, таким не повертишь...

     К новому снаряду гимнастка быстро приноровилась. Вскоре тугая головка члена, обильно смоченная сочащейся смазкой, легко раздвигала губы и скользила в них задевая клитор. Девушка мастурбировала.
— Тебе помочь?
— Ой, нет... я сама... са-ма... са... ма...
Чтоб не оставаться совсем уж безучастным я занялся движущимися сосками, легонько касаясь, теребя и даже слегка пощипывая отзывчивые на ласку бугорки. Их владелица одобрительно кивнула.

     Женька часто заёрзала, по-кошачьи замурчала и содрогнулась. Цель была достигнута.
— Я ещё побуду так. Ладно, Сань?
Девушка приподнялась, что-то у себя поправила, насела на член и немного покачалась, растягивая эластичную девственную плеву.
— Ты только не делай резких движений.
— А... оно тебе надо?
— Всё равно когда-то придётся. И... с тобой спокойнее.
Женька настойчиво давила вниз и комично гримасничая напевала для бодрости агутинское:
— Ай-яй-яй...
— Больно?
— Неа... страшновато... может передумаю...
Но адреналин уже разлетелся по жилам. Решительно закусив губу девушка продолжала раскачиваться...

     — Уф-ф... — морщась буркнула она, когда горячая вагина плотно охватила мой член. — Легко отделалась. Я ещё посижу.
Женька устроилась поудобнее и расслабилась, осознавая сделанное.

     Вдруг внутри у неё шевельнулось. Поначалу хаотичными, но с каждым разом всё более точными и уверенными сокращениями мышц влагалища, она ощупывала находящийся в ней член, привыкая к его присутствию.
Девчонка добралась до интересного и останавливаться, явно, не собиралась.

     Её прыть пробрала-таки меня. Писюн налился невыносимой тяжестью и ожил. Я успел рывком ссадить с себя увлёкшуюся девушку и повернуться за секунду до того сладкого мгновения, когда мощными толчками на линолеум выплеснулась сперма.
— Вот так. Не стой под струёй. — переведя дух заметил я. — Тёте Маше рановато становиться бабушкой.
— Я всегда в тебе уверена. — Женька с беззаботным любопытством размазывала тёплую лужу. — Сколько тут Александровичей и Александровн. — задумчиво пробормотала она.
— Жрать хочу! И... может... пока не станем одеваться, а, красавица?

     На кухню мы отправились как были — голышом. Восторженная озорница колесом прошлась по комнате и продолжила крутить его в узком корридоре. Увидев себя в трюмо девчонка остановилась и стала кривляться. Проходя мимо я обнял её и, перевернув, поставил на ноги.

     Перекусив, я спросил Женьку о её дальнейших планах.
— Продолжим на чём остановились. — скромно предложила девушка.
Уверенно водрузившись на торчащий болт Женя стала активно и разнообразно двигаться, спеша уловить все оттенки ощущений сразу. Ухмыльнувшись, я подался навстречу.
Девушка вздрогнула, обмерла и едва слышно попросила:
— Ещё... пожалуйста...

     Глаза её закрылись... соски скукожились и отвердели... дыхание сбилось...
Кончили мы одновременно.

     Потом мы валялись и дурачились.
— Ты ногой до носа дотянешься?
— Конечно, это простое упражнение называется *перекур*. Представляю между пальцев сигарету и...
Широким движением Женька подняла ногу, стопой поочерёдно коснулась губ, носа, лба и закинула её за шею.
— Ух ты! А вторую туда-же сможешь?
— Сама, наверно, не смогу.
Женька попробовала, но дальше груди вторая нога не поднялась.
— Давай помогу? Не бойся, сестрёнка, не сломаю.

     Совместными усилиями мы поместили вторую стопу рядом с первой.
— Ого... таким кренделем я ещё не заворачивалась.
Я вытер пальцем густую розовую каплю, появившуюся между губ.
— И моё и твоё вперемежку. — прокомментировала Женька. — И хорошо, что во второй раз это не опасно.
Пока она ощупывала свои, ставшие непривычно близкими, бёдра и ягодицы, я, подтирая остатки, полностью разобрал её губы, облизнул клитор и, приложась мяклой головкой, промокнул вход во влагалище.

     — Сань, принеси зеркало. Я поглядеться хочу.
Я притащил большое зеркало и с ним обошёл вокруг дивана, чтоб Женька осмотрела себя со всех сторон. Особенно её привлёк виз снизу. Девушка долго разглядывала в новом ракурсе своё родимое пятно и, похоже, осталась довольна.
— Раздвинь-ка ещё. Там что-то саднит. Давай посмотрим.
Вложив зеркало в женины руки я вновь развернул губы и на растянутых краях влагалища мы разглядели два разрыва: один побольше, другой совсем крошечный.
— Зелёнкой прижечь? :-)
— Так заживёт.

     — Бреешь? — я взъерошил колючую щетинку лобка.
— Да, стрёмно когда через купальник просвечивает. Перед соревнованиями тренерша девчонок осматривает и просит убрать.
— Тебе обязательно надо так сфоткаться... — сказал я и уточнил, — в купальнике.
— Ага. Ну всё, расплетай меня.

     Ноги вернулись на место.
— Подержи меня, Сань. Покрепче. Разгибаться буду.
Девушка прижалась к моему животу, откинулась назад и повисла на сомкнутых за её спиной руках.

     — А ведь мне пора. В школе уроки заканчиваются.
Женька потянулась к одежде, но я, легонько подтолкнув, уронил девушку на диван, раздвинул её ноги и спросил.
— Малюсенький подарок?...
— Ух... — восторженно отозвалась Женя и, пока я ловил губами сосок, направила член в себя.
Ждущий взгляд горящих глаз удвоил мою прыть. Член яростно вошёл во чрево и задрожал на ребристых стенках влагалища, приводя в восторг и меня и Женьку. Девичьи ноги страстно обняли меня...

     Наши слившиеся тела упивались близостью...

     Выпав из реальности Женька целиком сосредоточилась на приближающейся кульминации. Наконец влагалище запульсировало. Чувствуя, что я тоже дохожу и меня вот-вот разорвёт изнутри, я плотно вжался в девушку, до конца вдавил в неё член и замер. А распалённая Женька, продолжая насаживаться на поглощённый её вагиной стержень, бурно кончала подо мной.
— Ой-ой-ой... ойёёшеньки!... — сдерживая крик, мычала девушка — Спасибо... Спасибо тебе, Санька.

     Разметавшаяся Женька затихла. Хуй выстоял. Я возобновил фрикции.
— Это не всё, маленькая. Полежи спокойно. Расслабься. Я тебя ещё поласкаю.

     Я неспешно наслаждался девичьим телом, когда Женька вновь затряслась в неудержимом нескончаемом оргазме.