Ещё один перевод. Оригинальный рассказ написал и прислал AJ (aka Effjay99). Из других источников, автор подписался как drew

     Трейси пыталась угомонить класс, но добиться, чтобы её услышали сквозь шум и гам, царившие в автобусе, было почти невозможно.

     — Так, народ, когда мы доберёмся до химзавода, я хочу, чтобы вы вели себя, как положено, там у них есть очень ядовитые вещества, и мы должны соблюдать их правила безопасности в точности, до буквы.

     Основные нарушители порядка едва ли слушали, как она продолжает проводить инструктаж по технике безопасности. Как всегда, в эпицентре этого безобразия были Мэри Стюарт и Брэд Браун, «Кен» и «Барби» их школы; он был капитаном футбольной команды, а она — предводителем чирлидеров.

     Оба они, высокие, светловолосые и загорелые, были самыми популярными учениками, но не потому, что были милы; напротив, они были богатыми избалованными пакостниками, но Трейси всегда держалась с ними настороже — их отцы были в правлении школы и дружили с самим Директором Чамберсом.

     Трейси было очень нелегко нести ответственность за старшеклассников, и она очень хотела, чтобы всё прошло гладко.

     Автобус проехал через заводские ворота, везде появились знаки, предупреждающие людей о наличии опасных материалов и о постоянном строгом соблюдении политики безопасности компании, как для персонала, так и для посетителей.

     У стойки регистрации их встретила симпатичная девушка и приветствовала с прибытием в «Johnsons pharmaceuticals», затем она пробежалась по мерам предосторожности, рассказала, из чего будет состоять их экскурсия и показала раздевалку, с которой она начинается. Брэд и Мэри, как всегда, носились вокруг, не обращая ни на что внимания, но какие-то слова, которые Брэд прошептал девушке, заставили её покраснеть.

     Показав им раздевалку, она объяснила: «Вы должны переодеться в наши безопасные униформы. У нас есть раздевалки для мальчиков и для девочек. Очень важно, чтобы вы сняли всю без исключения вашу одежду, затем надели защитный костюм и завязали его, тщательно привязали ваш головной убор и защитные очки. Некоторые вещества, которые мы увидим, крайне токсичны и, хотя и не смертельны, но чрезвычайно заразны, так что если вы хоть на минуту останетесь без защиты, то придётся пройти карантин. Будьте осторожны!»

     При разделении потоков мальчиков и девочек опять возникла возня и слышен был громкий смех. Мэри хихикнула: «Не подглядывать!»

     Трейси услышала, как Брэд, достаточно громко, чтобы все услышали, пошутил, обращаясь к своей ораве: «Круто, мы сможем увидеть кустики мисс тугой зад Джонс»(видимо, ошибка автора. Джонс — фамилия другого персонажа — прим. перев.), и залилась краской. Девушка-гид тоже услышала это и, чтобы более не смущать её, сказала, что для учителей есть отдельная раздевалка.

     Трейси с чувством благодарности взяла униформу и начала раздеваться. В свои двадцать один год она выглядела как картинка, со светлыми волосами, завязанными сзади и открывающими длинную грациозную шею, с большой грудью и плоским животом, следствием долгих занятий в гимнастическом зале, как и упругая попка, которую она быстро и с удовольствием оглядела в зеркале, перед тем, как натянуть комбинезон.

     Она испытала странное ощущение — быть абсолютно обнажённой под тонким, похожим на бумагу материалом, со свободно свисающей грудью и слегка затвердевшими от трения о сухую поверхность сосками, необычное чувство — сознавать, что единственная её защита от нескромных взглядов — очень тонкий бумажный слой.

     Она вновь присоединилась к группе; все уже были готовы, они выглядели немного нелепо в своих белых униформах, полностью закрывающих с головы до пят, со встроенными бахилами и очками.

     Девушка, встретившая их у входа, тоже переоделась, у неё в костюм был встроен микрофон. Она представилась как «Тара Джонс», и сказала, что она будет проводить экскурсию. Даже через белую униформу было видно, какая у неё хорошая фигура, и Трейси вновь услышала какое-то нахальное замечание Брэда.

     — Мы входим в зелёную зону, так что будьте очень осторожны — мы не хотим никаких несчастных случаев, — сказала она и продолжила экскурсию, демонстрируя разные технологические процессы и зоны их выполнения. В это время они проходили по коридору, одна сторона которого представляла собой толстое, но прозрачное стекло.

     — Мы сейчас в зоне карантина, вы увидите, что есть дренажная зона и зона осмотра. Если кто-нибудь вступит в контакт с опасными материалами, у нас есть очень хорошая система обеззараживания и, при необходимости, помещения пострадавшего в карантин, мы регулярно проводим испытания, но, к счастью, наш уровень безопасности по-прежнему 100 процентов, — сказала Тара, двигаясь по коридору. — Есть вопросы?

     Брэд немедленно вскинул руку: «Мисс, мисс Джонс, Вы не могли бы рассказать нам, что случилось бы, если бы кто-то оказался под воздействием этих веществ, и Вы отправили их туда?»

     Очевидно, Таре было очень неприятно говорить об этом. «Ну, молодой человек, — начала она, — если кто-то окажется в контакте, это будет не очень приятно, — она слегка вздрогнула, — могу сказать вам это из собственного опыта, здесь каждому сотруднику пришлось пережить это, так что мы знаем, что делать в чрезвычайной ситуации».

     — И всё-таки, что именно происходит, мисс? — усмехнулся Брэд, заметив ее дискомфорт.

     — Ну, если раздаётся сигнал тревоги, то вас сразу помещают в камеру, затем приходят сотрудники службы дезактивации, одетые в специальные костюмы, и выполняют процесс обеззараживания. — Она попыталась двигаться дальше.

     — А что это за процесс, мисс Джонс, — льстивым голосом произнесла Мэри, явно наслаждаясь чувством неловкости молодой женщины.

     Поняв, что они не отстанут, Тара сказала: «Так, во-первых, вы должны снять ваши заражённые комбинезоны, которые немедленно подлежат сожжению».

     — Это что, значит, вы голая, мисс? — хихикнула Мэри.

     — Мэри и Брэд, прекратите паясничать, — предупредила Трейси, сознавая, что бедной Таре, очевидно, неприятно заново переживать собственный опыт.

     — Мы просто спрашиваем, мисс, мой отец сказал мне, что я всегда должна спрашивать.

     — Прекрасно, — сказала Тара раздраженно. — Да, вы голые, экипированные сотрудники безопасности должны полностью покрыть вас антибактериальной жидкостью, которая затем соскребается с каждого дюйма вашего тела, после этого вас высушат, а потом будут сканировать ваше тело. Если на вас никаких следов нет, то вам выдают новый костюм, и вы свободны, а теперь давайте двигаться, наконец.

     Экскурсия продолжалась. В тесноте и толкучке дверного проёма Трейси пыталась присмотреть за обоими шкодниками, как вдруг Брэд закричал: «Мисс Джонс, мисс Джонс, у нас проблема».

     Трейси обеспокоенно повернулась к нему, глаза их встретились сквозь зелёные защитные очки, и заметив злобную усмешку на его лице, она встревожилась ещё сильнее и в то же время почувствовала неприятный холодок в районе спины.

     Тара ринулась к ним; увидев открытую спину Трейси, она воскликнула: «Боже мой!» — в защитном костюме Трейси неведомо откуда оказалась большая дыра. Глаза Тары расширились в ужасе, она с сочувствием посмотрела на Трейси и нажала большую красную кнопку на стене. В следующее мгновение зажёгся ярко-красный мигающий свет, зазвенел пронзительный сигнал тревоги, казалось, начался полный хаос.

     Все школьники с испугом увидели, как появились две фигуры, облачённые в специальные костюмы, напоминающие космические скафандры, как они схватили Трейси за руки и потащили её к толстой стеклянной двери отсека дезактивации. Последнее, что в смятении увидела Трейси, была ухмылка Брэда, его жест «V», обращённый к Мэри, и кусок белой бумажной ткани в его руке. «Мелкий ублюдок», — подумала она, когда её втащили в ярко освещённую белую комнату, отделённую толстой стеклянной стеной от школьников и Тары,...

 

      мрачно уставившейся на Брэда.

     Трейси был ошеломлена, она не могла поверить, что можно быть таким злым, но вскоре её мысли вернулись к своему собственному плачевному состоянию — двое «космонавтов» велели ей стоять смирно, и один из них рукой в толстой перчатке расстегнул униформу Трейси, быстро снял её и выбросил в контейнер с надписью «опасно для жизни».

     Внезапно она оказалась голой; сквозь толстое стекло Трейси увидела двадцать пар глаз, уставившихся на неё через очки.

     Она машинально попыталась прикрыться, но тут же получила приказ стоять в зоне дренажа, раздвинув ноги и разведя руки. Всё происходило так быстро, свет аварийных ламп всё ещё пульсировал, звуковой сигнал по-прежнему звенел, и Трейси знала, что надо подчиниться.

     Стоять совершенно обнажённой перед своим классом было превыше её сил, она вздрогнула, когда один из сотрудников взял ёмкость со спреем и приказал ей стоять не шевелясь и закрыв глаза. Лёгкий спрей с запахом моющего средства, холодный и липкий, стал покрывать её тело, затем ей было велено развернуться, и они продолжили опрыскивать её веществом с неприятным запахом.

     Убедившись, что она полностью покрыта жидкостью, один из сотрудников службы безопасности подошёл к ней с чем-то вроде жесткой половой щётки, а затем начал грубо тереть поверхность тела Трейси. Ей было сказано приподнять груди, и щётка поработала под ними; дальше ей пришлось претерпеть ещё большее унижение — раздвинуть ноги, чтобы можно было протереть между ними, при этом щетина больно колола её чувствительную щёлку и то, что ниже.

     Хуже всего было, когда ей велели наклониться и развести ягодицы; она была абсолютно в шоке, когда сообразила вдруг, что спина её обращена к стеклу, они могли видеть всё, каждый момент её унижения, как её всю жёстко трут грубой щёткой, как от действия холодной жидкости пульсирует её маленькое сморщенное отверстие, всё-всё, пока они не убедились, что на её теле не осталось не покрытых жидкостью мест.

     Трейси не успела ещё оправиться от шока, как её заставили выпрямиться и тут же чуть не сбили с ног мощной струёй воды из шланга. От холодной воды, бьющей по её телу, соски её болезненно затвердели; посмотрев через стекло, она съёжилась — ученики, чуть не падая от смеха, наблюдали, как их учительницу самым унизительным образом скребут и поливают, как будто какого-то призового быка на сельскохозяйственной выставке округа.

     Неожиданно воду выключили, и на Трейси обрушился поток горячего воздуха, который бил и обжигал её красивое тело, заставляя колыхаться под напором её большие груди, вибрировать от всепроникающей жаркой струи бритую киску, под восхищёнными взглядами её упивающихся каждым моментом зрелища учеников, из которых громче всех восторгались Брэд и Мэри.

     Когда опасность заражения миновала, Тара зашла в зону карантина и дала Трейси новый защитный костюм. Она явно сочувствовала бедной учительнице, претерпевшей только что такие унижения из-за пары мерзких хулиганов, и у неё была идея, как поправить дело.

     Она помогла Трейси выбраться из белой зоны дренажа. Ученики всё ещё хихикали, беззастенчиво обсуждая «фантастические сиськи» и «симпатичную киску» своей учительницы.

     Трейси молчала, она была слишком смущена, чтобы говорить. Вдруг она подскочила с упавшим сердцем — сигнализация сработала снова, замигали зелёные огни. «Боже, пожалуйста, только не снова меня», — молилась Трейси, и в это время, заставив её вновь вздрогнуть, в помещение вошёл ещё один человек в защитном «скафандре», схватил Мэри и Брэда и потащил их в зону дезактивации, захлопнув за всеми тремя герметичную дверь.

     — Эти двое, как было замечено, сняли свои маски и поцеловались; ситуация серьёзная, поскольку токсины, в случае их проглатывания, могут быть более опасными, чем при попадании на кожу, — произнёс электронный голос, исходящий от нового «космонавта», в то время как двое прежних операторов занялись извлечением Мэри и Брэда из защитных костюмов.

     Двое школьников сражались что есть мочи, отстаивая свою невиновность, но не прошло и минуты, как их восемнадцатилетние тела оказались совершенно обнажёнными, на виду у одноклассников и Трейси.

     Брэд и Мария пытались изо всех сил прикрыться от своих друзей, перед которыми их выставили напоказ; Трейси был потрясена: как они могли так сглупить? Они же знали, что нельзя снимать защиту, подвергаясь риску воздействия опасных препаратов, а теперь они стояли, съёжившись, голые за стеклянным экраном, на виду у своих друзей, которые и не думали проявить к ним снисхождения, смеясь и хлопая капитану чирлидеров и футбольному защитнику, отчаянно пытающимся прикрыть свою наготу.

     Операторы повернули струи обеззараживающей жидкости на них, приказав им стоять так же, как несколько минут назад стояла Трейси; стоя, как было велено, под струёй с расставленными ногами и разведёнными в стороны руками, Мэри заалелась от стыда, от холодной жидкости она дрожала, попытавшись отвернуться, она качнула своей хорошо загоревшей грудью, на радость зрителям; что до Брэда, то теперь, когда его мужское достоинство оказалось на виду у всего класса и съёжилось под действием холодной жидкости, он больше не казался таким взрослым, как раньше.

     — К сожалению, из-за характера происшествия мы должны убедиться, что пострадавшие тщательно обеззаражены, как снаружи, так и внутри.

     Им пришлось открыть рот, беспомощно отплёвываясь от промывания, затем третий оператор встал перед Мэри на колени и велел ей расставить ноги шире; когда же ей было сказано присесть глубже и раздвинуть большие губы, чтобы дать возможность впрыснуть жидкость внутрь, слёзы показались на её глазах. После этого ей было велено развернуться, нагнуться и раздвинуть ягодицы, под хихиканье одноклассников, свидетелей её позора, глазеющих, как она сама раскрывает свою маленькую розовую дырочку и как она болезненно растягивается под напором осторожно вставляемого сопла распылительного аппарата.

     Они перешли к Брэду, красивое лицо которого исказила гримаса стыда, когда ему пришлось сдвинуть крайнюю плоть и обнажить головку. Почувствовав струю холодной жидкости на таком чувствительном месте, он дёрнулся, а затем, вслед за Мэри, ему пришлось нагнуться и раскрыться для внутренней очистки.

     Затем включили струи воды, чтобы смыть неприятную жидкость; бедной Мэри пришлось снова раскрыть себя, чтобы тонкая водная струя промыла её нутро; похоже, оператор уделял больше всего внимания её незащищённой открытой розовой киске, вымывая оттуда остатки жгучей жидкости. Тут стало ясно, что Мэри в затруднении — она вынуждена была держать свои половые губы раскрытыми и была не в силах противиться играющей внутри неё струе и сохранить своё достоинство. Бёдра её задрожали, живот стал непроизвольно сокращаться, ягодицы сжались и, наконец, когда вода, струясь, затеребила её восставший клитор, она, окончательно позорясь, сдалась неизбежному — забилась перед всем классом в сильнейшем оргазме.

     В конце концов, обоих промыли и высушили; казалось, их испытание подошло к концу, но в этот момент микрофон третьего оператора снова ожил. «Мы выполнили тщательный процесс дезактивации, и надеемся, что двое инфицированных в настоящее время вне опасности, однако, чтобы в этом удостовериться, нужно взять мазки на наличие опасных частиц; это неприятно, но я боюсь, что это необходимо».

     Затем «космонавт» отошёл в дальний угол белой комнаты и вытащил лоток с многочисленными проводами и трубками; Брэд и Мэри в ужасе следили за установкой аппарата; глаза Мэри расширились в шоке, когда ей велели открыть рот и туда был вставлен прозрачный цилиндрический зонд, от которого отходил провод к монитору.

     И ещё раз ей было сказано принять ту же унизительную позу, что и прежде; сначала зонд был вставлен глубоко в её влагалище, а затем снова ей пришлось принять самую позорную позу, согнувшись, широко расставив ноги и раздвинув нижние «щёчки», демонстрируя друзьям свои самые интимные места. Стон от боли и стыда сорвался с её губ, когда смазанный предмет был бесцеремонно вставлен глубоко в её узкий задний проход.

     Мэри было велено стоять смирно; с проводами, торчащими из её киски, попки и рта, идущими к монитору, её красивое нагое тело было похоже на пупса, нанизанного на нитку; она взглянула на Брэда, который чуть не плакал, получив приказ открыть рот для первой пробы, а затем должен был наклониться и безропотно стерпеть свою горькую участь, прежде чем ему было сказано выпрямиться.

     Оператор взял последний зонд и немного смазал его; маска оператора оказалась прямо напротив Трейси за стеклом, и тут она открыла рот от удивления — это была Тара, та самая симпатичная девушка, что вела их экскурсию; она подмигнула Трейси и повернулась к злосчастному Брэду, который получил указание расставить ноги чуть шире и плотно зажмурил глаза — зрители за стеклом дружно ахнули, когда тонкий прозрачный зонд был медленно, но уверенно вставлен в его мочеиспускательный канал, тонкой проволочкой соединяя кончик его члена с монитором.

     Весь класс в истерике смотрел на Мэри и Брэда, поставленных таким образом, что унизительнее трудно себе представить, пока оператор, кажется, просто поигрывал ручками на мониторе.

     Неожиданно свет загорелся вновь, и им обоим пришлось вытерпеть новые унижения от удаления зондов. Когда зонд выходил из сморщенного члена Брэда, на глазах его показались слёзы. Оба они, пунцовые от стыда, стояли лицом к стеклянному окну. В последнюю очередь из них были аккуратно вынуты два ректальных зонда и два — изо ртов, которые так и остались открытыми в изумлении, когда Тара сняла свой защитный шлем.

     — Хорошо, теперь вы оба обработаны, — объявила она, и, звонко шлёпнув их по обнажённым ягодицам, продолжила: — Я рада объявить, что вы больше не подвержены заражению, если, конечно, оно было, но ведь осторожность никогда не помешает, — она подмигнула Трейси, — и, возможно, вы сейчас немного представляете, что пришлось вытерпеть вашей бедной учительнице. А теперь радуйтесь, экскурсия продолжается.

     КОНЕЦ

     Перевод © Crazy Grunt 2015