Зима давно вступила в свои законные права, и заканчиваться собиралась ещё не скоро. В последнее время в соцсетях много жалоб на то, что зима совсем не похожа на зиму. Может, где-то это и так, но только не в Сибири. Сейчас, 31 декабря, за окном было — 18 градусов, на землю падал редкий снег, а ветер слегка шевелил ветки деревьев. И тем приятнее было находиться дома, в тепле. Расположившись в уютном кресле, я погрузился в воспоминания...

     Когда же всё началось? В школе? Да, пожалуй. В возрасте лет 13, когда у всех мальчишек в трусах бушует ураган, я практически не ощутил на себе его воздействия. Да, спонтанные стояки, да, запачканные ночью простыни. Но у меня почему-то никогда не возникало дикого желания трахать всё подряд, да и девушки особо не привлекали, даже те из них, что постарше. Позже, заработав сотрясение мозга во время очередного сталкерства по руинам заброшенной швейной фабрики, я узнал причину своей малоэмоциольности. Когда мне делали МРТ, врач заметил, что мой гипофиз (отдел мозга, ответственный за выработку гормонов) меньше обычного. Соответственно, гормоны гораздо в меньшей степени влияют на моё поведение, чем у большинства людей.

     Однажды, сидя на скучном уроке химии в десятом классе, я от нечего делать представил, что встречаюсь со своей соседкой по парте. Что обычно присуще отношениям? Походы в кино, кафе, цветы, подарки... скукота. Но ещё есть секс! И какой же он? По обоюдому согласию, с прелюдиями и ласками, и обычно не отличающийся особым разнообразием. Ещё большая скукота. Скосил глаза на соседку, я представил её голой. Вот я целую её, мои руки ласкают её талию и бёдра, затем я нежно массирую языком её соски... нет, так не пойдёт! Я должен выполнять целую уйму бесполезных и неинтересных действий, чтобы мне раз в неделю дали под одеялом с выключенным светом, да ещё и в презервативе?

     К чёрту! Я знаю, чего хочу. Она стоит передо мной на четвереньках, связанная по рукам и ногам. Тело её дрожит от страха, тушь потекла, оставляя на лице чёрные разводы. Схватив её за длинные волосы, я рывком насаживаю Машину киску на свой член и начинаю драть её так жёстко, что... Из мыслей меня вырвал звонок на перемену. С удивлением я поймал себя на том, что член сильно напрягся и ещё долго не мог успокоиться. С тех пор похожие фантазии стали периодически посещать меня.
А в одиннадцатом классе мне довелось-таки испробовать запретный плод. Это был выпускной, к его концу моя партнёрша с трудом соображала, что происходит, а вот я был трезв как стёклышко. Тогда у меня практически ничего не получилось. Да, я трахал её без резинки, да, она наверняка была не в восторге от моей грубости, но всё же сопротивляться она не пыталась, и от навалившегося разочарования у меня едва не опал прямо в процессе. Кое-как кончив, я оставил её спящее тело прямо там, где использовал его, с вытекающей между половых губ спермой.

     Снова я вспомнил о сексе только через два года. Учась в техникуме, я обратил своё внимание на одну девушку из своей группы. Редкий случай, когда красивая девушка учится на технической специальности. В ней было нечто, что отталкивало от неё моих сокурсников, в то же время привлекая меня — недоступность. Кристина исправно отшивала всех кавалеров, причём по неясным причинам. Видя её практически каждый день, скользя взглядом по её точёной фигуре, слыша её мелодичный голос, я вскоре понял, что желаю обладать ею. Но как это осуществить? Добровольно она мне не отдастся, да мне это и не нужно. Взять силой? Это я могу, но где её ловить? Тогда я несколько раз незаметно проводил её до дома, пытаясь выявить подходящие участки её маршрута. И... ничего. Она ходит по второй главной улице города, где всегда много народу, а во дворы сворачивает только непосредственно перед своим домом. Никаких гаражей, подворотен, глухих тупиков на её пути не было. Похоже, сама судьба бросает мне вызов? Что ж, я принимаю его! Должен сказать, во время слежки я испытывал необычное будоражащее возбуждение, предвкушение самой сладкой части — изнасилования.

     Изнасилование... само это слово вызывало в моей душе приятную истому. Да, насилие манит меня даже больше, чем сам половой акт. Но одно без другого меня не интересует. Не хочу причинять боль просто так, не хочу трахать просто так. А вот если совместить... Это задевает самые чувствительные струны моей души, заставляет кровь кипеть от прилива адреналина.
Но оставим лирические отступления. Многие жалуются на то, что раньше было лучше, но при этом не могут привести ни одного конкретного примера, ограничиваясь абстрактным «люди были добрее, а жизнь проще». А вот у меня есть такой конкретный пример: домофоны. Раньше их не было, и человеку вроде меня было легче проникнуть в нужный подъезд. Так я решил и поступить — захватить свою добычу в подъезде. Конечно, насиловать девушку в подъезде среди бела дня слишком рискованно. Но я с детства любил лазать по стройкам, вышкам и прочим интересным объектам, так что я знаю, как попасть на крышу девятиэтажки (а именно в таком доме и жила Кристина).

     И вот настал день Д. Во время занятий я сидел как на иголках, то и дело бросал взгляды на ничего не подозревающую девушку и боролся с адским стояком. Наконец, звонок известил нас об окончании занятий. Быстро собравшись, я почти бегом добрался до дома Кристины, опередив её саму, и встал у окна на лестничной клетке, прикинувшись курильщиком. Несколько томительных минут ожидания, и вот фигурка девушки в чёрной кофте вошла в подъезд. Стук её каблуков, когда она вышла из лифта на своём девятом этаже, эхом отдавался у меня в мозгу. И вот её шаги оборвались у меня за спиной. Раздалось характерное позвякивание — Кристина доставала из сумки ключи. Сейчас или никогда! Я резко развернулся, на ходу доставая из кармана смоченную клофелином тряпку, и сзади набросился на объект своих «нежных» чувств. Пара секунд сопротивления, и её тело обмякло в моих руках.

     Очнулась Кристина уже на крыше. Кляп во рту не позволял закричать, а верёвки болезненно врезались в руки и ноги. Штанов и трусиков на ней к тому моменту уже не было. Девушка замычала, пытаясь позвать на помощь, но спустя секунду её горла коснулся нож.
— Тихо, сучка, тихо, мы же не хотим чтобы нас услышали? — заговорил ей в ухо подрагивающий от похоти шёпот. — Ты будешь делать то, что я тебе говорю, и останешься жива. А будешь пытаться звать на помощь — я трахну твой труп, он и остыть не успеет.
Конечно, здесь я приврал. Убивать её я не собирался, но мной овладело желание покуражиться, насладиться своим положением.
Девочка испуганно притихла, и я убрал нож от её лица. Стянув с себя штаны вместе с трусами, я выпустил на свободу давно уже стоящий член. Маска из капронового чулка надёжно скрыла моё лицо, так что я без опасений перевернул Кристи на спину. Глаза девушки расширились от ужаса, и от этого я чуть не кончил. Но нет, ещё не время.

     Киска Кристины хоть и не была гладко выбритой, но всё равно мне нравилась. Аккуратная, без отвисших половых губ, симметричная, телесно-розовая. Я наклонился и провёл по ней языком снизу вверх, пробуя на вкус. Уже потом я понял, что лизать киску сразу после мытья гораздо менее приятно, она почти безвкусная. Но киска Кристины имела свой собственный уникальный вкус. Не в силах устоять, я присосался к этому чуду. Жадно втягивая в себя её половые губы, надавливая языком на клитор, проникая его кончиком во влагалище, я быстро увлажнил половые органы Кристины, подготавливая их к продолжению действа. Вряд ли мои ласки доставили ей удовольствия больше, чем страха, но мне плевать. Оторвавшись от этого сладкого цветка, я приставил головку члена ко входу во влагалище. Кристина замычала и попыталась отодвинуться, но я уже давил на член всем весом, заставляя его медленно погружаться внутрь.
— Будешь мне мешать, и я сброшу тебя с крыши! — проникновенно прошептал я, и сопротивление ослабло.

     Встретившись с девственной плевой, мой змей-искуситель немного забуксовал, но резким рывком я тут же загнал его на половину глубины....

 

      Стенки вагины сжали меня, сократившись от боли, из глаз девушки потекли слёзы, но ещё через несколько секунд я смог практически полностью войти в неё. Замер, привыкая и наслаждаясь тугим девственным влагалищем. В такие моменты, когда член полностью погружён в жертву, я чувствую с ней какое-то единение, даже немного жалею её. За это чувство можно всё отдать.
И вот я начал двигаться, используя слюну и кровь как смазку. Мои бёдра со шлепками врезались в её ягодицы, а член беспощадно вонзался в такое желанное лоно. Каждый раз, когда я доставал головкой до матки, Кристина вздрагивала и всхлипывала, но я уже чувствовал, что её естественная смазка начинает мне помогать. Наращивая темп, я неотрывно смотрел девушке в глаза, смакуя каждую секунду.

     — Тебе ведь нравится, да? Я чувствую, как твоя пизда мокреет! Это ещё только начало, мы с тобой здесь надолго...
Вскоре я почувствовал приближение оргазма. Первого настоящего оргазма в моей жизни. Максимально ускорившись, я загонял свой член в киску Кристины со скоростью и напором отбойного молотка, даже яйца начали болеть от ударов об её задницу. Грубо схватив её груди, я из последних сил несколько раз конвульсивно вошёл в свою ненаглядную, и выстрелил внутрь тугую струю спермы. Кончал я долго и бурно, такое чувство, что спермой можно было бы наполнить стакан. Когда я вышел, из разработанной дырки вылилось много розовой тягучей жидкости, но я уверен, большая часть осталась внутри. Я в блаженстве повалился на поверхность крыши, уставившись в небо. Это было 14 мая, как сейчас помню. — Крыши домов дрожат под тяжестью дней, небесный пастух пасёт облака, город стреляет в ночь дробью огней... — тихо пропел я себе под нос.

     — Но ночь сильней. Её власть велика, — это я сказал уже Кристине, пытавшейся незаметно освободиться от пут. — Не думай, что я не вижу, что ты там делаешь. Предположим, ты освободишься. Что дальше? Кинешься с кулаками на нож? Или убежишь? Что ж, желаю удачи с замком на двери, хе-хе. В общем, советую тебе особо не усердствовать, и тогда ты уйдёшь отсюда живой и относительно невредимой.
Я снова улёгся на спину и уставился на пробегающие по небу облака. «Ну вот, это свершилось, ты добился того, чего хотел. Доволен собой?», — сказал я сам себе. И тут же ответил: «Доволен, но ещё не совсем». Я скосил глаза на Кристину.
Заплаканное лицо, кляп из её собственных трусиков во рту, порвавшаяся кофточка, покрасневшая киска и ягодицы в кровавых подтёках. Как тут устоять? Член снова начал обретать боеготовность, и я направился к трясущейся в беззвучном плаче девушке.

     Без лишних слов я рывком поставил её на колени, заставив приянть коленно-локтевую позу. Кристина, похоже, частично смирилась со своей участью, поэтому особо не сопротивлялась. Сопротивление началось, когда я смочил палец слюной, плюнул ей на анус и попытался вторгнуться в него. Кристи замычала и замотала попкой, пытаясь сняться с моего указательного пальца, который я одним толчком загнал ей в задницу. Ей это удалось, и ещё с полминуты я пытался вставить его обратно, пока злость не взяла верх.
Я оставил попытки вставить в неё палец, вскочил на ноги, схватил её за шкирку и на коленях потащил к краю крыши. Не обращая внимания на приглушённое мычание, я перекинул верхнюю часть её тела через бортик и схватил за волосы.
— Я тебя предупреждал, сука, что случится, если будешь мне мешать?! Полетать захотела? Ну давай, лети! — с этими словами я взял её за ноги и приподнял их, готовясь сбросить упрямую девку вниз.
Кляп приглушил крики ужаса, но даже через него я слышал, как она пытается сказать: «Нет! Не надо!». И вдруг её тело обмякло, прекратив сопротивление. Оттащив её от края, я проверил пульс — жива. Похоже, лишилась чувств... от их переизбытка. Я усмехнулся — мне же лучше.

     Один палец легко проскользнул в попку лежащей без сознания Кристине. Два пальца вошли туго и тяжело, но за несколько минут мне удалось немного разработать её анус. Кристина очнулась, когда я начал вставлять в её тесную попку свой немалых размеров член. Головка с трудом протиснулась внутрь, но дальше стало легче. Кристина хоть и стонала от боли, особого сопротивления не оказывала. Видимо, поняла, что я не шучу.
Крепко стоящий член медленно продвигался вглубь попки Кристины. В отличие от вагины, я чувствовал не только крепко охватывающие меня стенки кишечника, но и тугое колечко мышц заднего прохода Кристины. Внутри было горячо, сухо и тесно, кроме того, члену было не во что упираться, так что довольно быстро я вжался бёдрами в пышную попку девушки. Вывел член так, что показалась головка, и снова нырнул назад. Божественные ощущения... Я сразу взял высокий темп, протыкая её задницу глубоко и резко. Члену очень нравилось в девичьей попе, и я с удовольствием загонял его внутрь всё быстрее и резче. К сожалению, это не могло продолжаться вечность, и в очередной раз вжавшись в ягодицы моей девочки, я кончил внутрь.
— Фух-х-х... Ну, видишь, не так страшно? Твоя жопа создана для анала!

     Не думаю, что Кристина согласилась бы со мной. Её анальное отверстие покраснело и не могло закрыться, края пульсировали, а ягодяцы порозовели от интенсивных шлепков. Увидев всё это, я почувствовал, как не успевший толком опасть член снова наливается тяжестью. Зарычав словно зверь, я резко перевернул девушку на спину, прижал ей ноги к животу и одним решительным рывком снова влетел в её многострадальную попку. Я драл её ожесточённо и с какой-то злостью, наслаждаясь не только тугой дыркой своей жертвы, но и её перекошенным лицом, выпученными глазами, бегущими из них слезами, стонами боли и запахом страха. Я овладевал этой самкой так, как хотел, не считаясь с её чувствами. Волосы на её лобке приятно щекотали меня, когда я входил максимально глубоко, а тугая задница так сильно сжимала мой кол...

     Затем я положил Кристину на бок и надругался над ней и в этой позе. Чувство полного контроля как будто дало мне второе дыхание — я и не собирался кончать. На некоторое время сменив кишку на вагину, я снова хорошенько смазал своей бойца, бросил Кристи на живот, развёл её ягодицы в стороны и опять вонзился ей в зад. Какой же мягкий у неё кишечник, какое тугое очко... впрочем, уже не такое тугое, как с утра! Не переставая насиловать попку Кристины, я рассмеялся во весь голос.
— Знаешь, придётся тебе поработать ротиком. Мне что-то не кончается, да и член весь в твоём дерьме, — девушка со смесью ужаса и злости смотрела на меня, а я откровенно глумился над ней. — А если откажешься, я просто брошу тебя здесь. Как думаешь, быстро тебя найдут? Не раньше, чем завтра. Ночи в мае ещё холодные, а одежды на тебе осталось всего-ничего.
Прежде чем вытащить кляп изо рта Кристины, я приставил нож к её горлу.

     — Предупреждаю сразу: если ты заорёшь или попытаешься меня укусить, я всё равно выебу твою голову, но уже отдельно от остального тела. Капиш?
Затравленный зверёк, в которого превратилась Кристина, покорно кивнул. Я осторожно вытянул скомканные трусики из её рта и тут же ткнул ей в губы грязный член.
— Приступай. Если мне будет недостаточно приятно или после я замечу, что на нём остались твои следы, эти трусы окажутся у тебя глубоко в заднице.

     Кристина неумело засасывала член, давясь и глотая слёзы, но должен признать, её ротик был достаточно нежен, а язык — достаточно подвижен. Мягко скользя во рту у своей первой жертвы, я блаженствовал и любовался ею. За несколько часов стильно одетая недотрога превратилась в залитую слезами покорную сучку, с полными дырками моей спермы. Это не могло не радовать. И всё же её ласки были не способны заставить меня кончить. Тогда я положил руки ей на затылок и насадил горло Кристины на член. Да, так определённо лучше! Трахая её в горло, я быстро снова возбудился до максимума, а через пару минут кончил в рот почти потерявшей сознание от недостатка кислорода девушке. Дав ей откашляться, я придирчиво оглядел член.
— Не очень-то он и чистый. Надо тебе было стараться лучше, — с этими словами я показал ей её трусы. — Помнишь, что я говорил по этому поводу?
Кристина испуганно уставилась на меня и захрипела.

     — Не надо... пожалуйста, не надо...
— Я солгал, — засмеялся я. Видя, что девушка вздохнула с облегчением, я шагнул к ней и засунул импровизированный кляп ей обратно в рот. — Но я солгал дважды. Видишь ли, я не собираюсь тебя отсюда забирать. Полежи тут пока, отдохни. Хочу, чтобы тебя нашли такой.
Я направился к выходу, весело насвистывая и не обращая внимания на мычание за спиной.

     Ах, воспоминания... Глядя в окно, я провожал взглядом спешащую кудо-то одинокую женскую фигурку. Удивительно, что не боится ходить одна. В последнее время в городе только и разговоров, что про насильника, которого пока никто не может поймать. По вечерам местные мужики патрулируют улицы, ища сами не знают кого. Но сегодня... сегодня особый день, всенародный праздник, на улицах много людей, всё в движении. Люди радуются началу нового витка планеты вокруг звезды, как будто это что-то изменит в их жизнях. Сейчас в их сердцах нет места страху, а зря. Кто обратит внимание на одного из толпы? Кто забьёт тревогу, увидев как парень куда-то тащит перебравшую девушку? Кто в полиции будет первого января искать загулявшую и не вернувшуюся домой женщину?
Усмехнувшись и потерев руки, я оделся и вышел и квартиры.