Я не помнил, сколько меня везли. Я лежал связанный, в мешке, без всякой возможности посмотреть в окно.
По-моему, я даже некоторое время спал.
Машина остановилась.
Меня вытащили из неё и куда-то несли.

     Затем меня освободили от мешка. Я лежу на ковре, в каком-то шикарном особняке, полностью голый.
Одна из моих насильниц посмотрела на меня

     — Милый, тебе понравилось? — с издёвкой спросила она меня.
— Нет, — сказал я, ощущая, как мой член встаёт.

     Обе девушки, однако, пока решили оставить меня в покое. Они ушли, затем я услышал звук закрывающейся двери.
Я здесь совсем один.

     Я извиваюсь, пытаясь сбросить или хотя бы ослабить свои путы, но всё бесполезно. Осознание моей полной беспомощности взбесило меня, но при этом, я ничего не мог сделать, я сейчас не в состоянии даже как-то прикрыть свой член.

     Наконец, я понял бессмысленность моих попыток освободиться и стал ждать того, что со мной будут делать дальше.

     Где-то спустя полчаса в другой конец комнаты кто-то вошёл.
Обернувшись, я увидел потрясающую рыжую девушку.

     

     Полностью голая, она стояла у окна.
Я, на секунду забыв о своём положении, смотрел на неё, пожирая взглядом.

     Наконец, она обратила на меня внимание.
— Привет. Тебя утром привезли? — её нежный голос звучал в ушах музыкой.
— Да... — замялся я, — Пожалуйста, отпусти меня.

     Я стал умолять незнакомку. Сначала я обещал ей большое вознаграждение, потом стал угрожать, но она, казалось, вообще не слушала меня.

     — Все так себя ведут. Когда меня поймали, я точно так же унижалась, как ты сейчас.

     Я закусил губу, поняв, что так просто мне отсюда не вырваться.

     — Хотя, быть может, мы и ошиблись, — сзади меня, в тёмной части комнаты сидела смуглая роскошная брюнетка в чёрном белье и чулках. Видимо, за мольбами, я не заметил её прихода.

     

     Она подошла ко мне, соблазнительно виляя бёдрами. Я с надеждой ждал, что она скажет дальше.
Усевшись на кресло, она продолжила:

     — Может быть, ты действительно не андрогинный субтильный хлюпик, а настоящий мужчина? И тогда я немедленно тебя отпущу, — каждое её слово ранило моё самолюбие, но я слушал её дальше, — Если она (тут черноволосая дама кивнула в сторону рыжей) не сможет уложить тебя на ковёр за минуту, то ты можешь быть свободен.

     Она выразительно смотрела на меня, ожидая ответа.

     — Да... Я согласен, — выбора у меня всё равно не было.

     Меня развязали (тело тут же взорвалось болью — я был связанным много часов), попутно объяснив, что делать глупости не стоит. Затем в мою кожу втёрли какую-то мазь, благодаря которой боль быстро прошла, и я постепенно пришёл в форму.

     Мы с рыжей встали друг против друга. Я смотрел на неё, не понимая, почему они предложили мне такой вариант — я, конечно, далеко не мачо, но считать, что я не смогу справиться с хрупкой девушкой...

     Она же только улыбалась мне. Затем, она оказалась рядом со мной и ударила в солнечное сплетение. Не давая мне опомниться, она заломала мне руку за спину и с силой давила на меня. Я пытался сопротивляться, но, спустя мгновение, лежал на ковре лицом вниз, с прижатой бедром девушки головой.

     Я был готов плакать от собственной слабости и беспомощности в этот момент.
Брюнетка же не теряла время — я снова был надёжно упакован, теперь уже в какой-то спальный мешок, почти полностью закрывший моё тело — свободны были только голова, член и ягодицы.

     Я ощутил на своём члене тонкие девичьи пальцы. Они игрались с ним, притрагивались, и уходили, затем начинали ласкать — и все повторялось вновь.

     Меня хватило на несколько минут — и я начал извиваться от нахлынувшего удовольствия, умоляя своих мучительниц прекратить эту сладкую пытку, но они словно не слышали меня.

     Я уже сумел понять, что я здесь — всего лишь игрушка для удовлетворения этих роскошных женщин.
А игрушка своего мнения иметь не должна.

     — Не могу больше, — простонала рыжая, — Я хочу его.
Тут же она вскочила на меня, направив мой член в себя.
В это время я усердно вылизывал киску своей темноволосой госпожи. Мой язык проникал всюду, где он только мог достать — если вчера оральные ласки казались мне унизительными, то сейчас я получал удовольствие от этого процесса.

     Потом они обе отошли от меня. Я переводил дух от нахлынувшего на меня оргазма и слышал их разговор только частично:
— ... Великоват.
— ... В самый раз.

     Меня перенесли и поставили на колени рядом с кроватью — при этом верхняя часть туловища лежала на ней
Я посмотрел в зеркало, висевшее на стене. Увиденное мною заставило меня забиться в настоящей истерике — единственной одеждой на брюнетке были трусики с прикреплённым к ним искуственным фаллосом.

     Не обращая внимания на мои попытки вырваться (этот чёртов спальный мешок обездвиживал меня, как младенца), в меня сзади втирали гель.

     Сейчас я прекратил кричать и только плакал.

     — Ну вот, молодец. Я уверена, ты будешь хорошей девочкой, — с этими словами в мой анус вторгся огромный чужеродный предмет.
Я снова закричал, теперь уже от невыносимой боли. Но, мою насильницу это только раззадорило, она начала неистово трахать мой зад.

     Невозможно описать всю гамму терзавших меня чувств в тот момент — но среди них выделялось одно. Я ощущал, что принадлежу этой девушке, являюсь её собственностью, говорящей вещью.

     Я не знаю, сколько продолжалось это безумие, но затем, меня полностью униженного и морально раздавленного вытащили из мешка и куда-то понесли. Я не сопротивлялся и ничего не спрашивал.

     Меня уложили в чёрную латексную кровать. Когда она замкнулась, я ощутил каждым миллиметром своей кожи прикосновения латекса.

     Я ничего не видел и не слышал, я словно завис в пространстве... Ровно до тех пор, пока моим хозяйкам снова не понадобится игрушка.