Ресторанчик был не дорогой, я себе могу позволить и лучше, но Эльвире приперло тащиться именно сюда. Утверждала, что хочется быть ближе к простому народу — враньё. Она тупо хотела по понтоваться новыми брюликами и тугим кошельком. Причем, кошелёк — это, видимо, я.

     Может быть, сказывалась усталость и накопившийся стресс, но эта силиконовая кукла бесила меня. Её жеманные уловки, высокомерные команды официантам, презрительно поджатые губы, взгляды, полные превосходства...

     Смотрите все, какая она молодец! Насосала на машину, серьги, колье и колечко. Умница! Ноги раздвигает, как профессиональная гимнастка. Сиськи огромные, жаль не настоящие.

     — А эта дура мне и говорит... , — Эльвира что-то втирала, но я пропускал мимо ушей. В её монологе было столько мата, что остальные посетители начали оглядываться на нас, а это, между прочим, семейный ресторан. Я хоть и успел прикончить бутылку вина, но чувство стыда потерять не успел.

     — Извините, — за соседнем столиком в печальном одиночестве сидела серая мышка, женщина лет тридцати в дешевой мешковатой одежде, русые волосы перетянуты резинкой, образуя хвост. Никакого стиля, никаких внешних данных — серость. — Не могли бы вы, прекратит ругаться.

     — Чего? — Эльвира окинула женщину презрительным взглядом. — Ты вообще понимаешь на кого рот раскрыла, мымра? Вали отсюда, пока тебя не вышвырнули.

     Женщина растерянно захлопала глазами и за озиралась в поисках поддержки, но остальные посетители, вдруг, вспомнили о своих блюдах и уткнулись носами в тарелки. Эльвира продолжила разоряться:

     — Ты себя видела? Плоскодонка и нищебродка! Я, конечно, понимаю, что это дешевая забегаловка, но пускать таких...

     — Послушайте, — у женщины задрожал голос. — Я — учительница, у меня нормальный заработок и я могу себе позволить перекусить в ресторане.

     — Ага, мужика только не можешь позволить, — хохотнула Эльвира, она неожиданно схватила бокал с недопитым вином и выплеснула на женщину, та только ахнула.

     У несчастной выступили слезы, она опрометью выскочила прочь.

     — Извините, — к нашему столику подошел управляющий. — Вы устроили скандала, женщина убежала не заплатив... Расплатитесь за неё и уходите.

     — Что!? — Эльвира явно была готова продолжать. — Да иди ты в..

     Она заткнулась. Я молча стоял и выливал останки вина из второй бутылки ей на голову.

     — Надоела, — бросаю напоследок, оставляю деньги на столе и выхожу. Позади снова крики и визг, но мне уже все равно, это дура просто достала... Даже хороший секс не стоит такого.

     Алкоголя во мне было ровно столько, чтобы я впал в мрачное, даже злое настроение, когда все бабы — дуры, мужики — козлы.

     А тут еще эта серая мышка под руку подвернулась, она всхлипывала около входа в ресторан и явно собиралась вернуться, чтобы расплатиться по счету.

     — Что стоишь? — менян немого повело в сторону, пить я, если честно, не очень умею.

     — Вы решили извиниться? — неуверенно предположила эта дурочка.

     — Я тебя оскорблял? — нагло дышу перегаром.

     — Нет, но...

     — Тогда с дороги! — делаю широкий шаг, попадаю ногой в лужу, отскакиваю в сторону и врезаюсь в столб. От падения меня спасают крепкие женские руки, эта Мать Тереза пытается удержать меня на ногах. Зашибись. А ведь сейчас еще и Эльвира выскочит, тогда тут такое начнется...

     Беру себя в руки, насколько это возможно, и властным жестом останавливаю такси. Женщина помогает мне устроиться на заднем сидении, а когда начинает пятиться, я хватаю её в охапку и усаживаю рядом:

     — Решила помочь — провожай до дома.

     Диктую таксисту адрес, нагло обнимая притихшую женщину. Она испугана, смущена и растеряна. Водитель, получив крупную купюру — мчит, как ветер. Полчаса и мы на месте, хотя ехали на другой конец города.

     Мы вылезли наружу и машина уехала.

     — А как же я обратно? — растеряно спрашивает эта добродетельная фея.

     — Это должно меня волновать? — грубо уточняю я, она опускает глаза и замолкает, но не уходит, а покорно помогает мне добраться до дома.

     Мы минуем пост охраны, поднимаемся на лифте и оказываемся в моих апартаментах. Женщина впечатлена — элитный дом, пятикомнатная квартира с шикарным ремонтом. Ха! Да я сюда денег вбухал... Много вбухал.

     Черт! Напился до такой степени, что забыл данное самому себе обещание — шлюх в квартиру не водить. Слишком много меня здесь дорогих и памятных вещей. Да и просто не хочется засирать все.

     — Я заварю чая, — женщина не уходит. — Давайте помогу вам прилечь.

     — Ага, — позволяю довести себя до кровати и начинаю бесцеремонно её ощупывать.

     — Вы что себе позволяете? — вырывается она

     — А зачем ты сюда приперлась? — резонно спрашиваю я, одурманенный алкоголем. — Муж есть?

     — Нет...

     — Любовник есть?

     — Нет, конечно!

     — Секса хочешь?

     Она покраснела, опустила глаза.

     Я спокойно ощупал небольшую грудь и плоскую попу, сильно мешала одежда.

     — Раздевайся.

     — Послушайте, я не собираюсь...

     Вот тут я начал свирепеть. По трезваку никогда бы такого не позволил себе:

     — Слушай меня! — повышаю голос. — Ты одна в моей квартире, черт знает где. В этом элитном доме меня знают, а тебя нет. Я тут хозяин положения. Поэтому будь послушной девочкой... Раздевайся!

     — Вы не посмеете, — она пятиться к двери, испуганно глядя на меня огромными глазищами.

     А ведь права — не посмею. Пусть пьяный дурак, но не насильник.

     — Ну, и вали, — презрительно даю отмашку рукой. — Я тебе хотел одолжение сделать. Живи дальше без мужика. Посмешище!

     Слышу, как хлопает дверь, прикрываю глаза. Ну, и вечер. Может вызвонить Жанну или Анжелу? Обе модели, фигурки... ммм... Только и запросы у них. Снова весь этот гламур, понты. Достало... После работы хочется отдохнуть, а эти шлюшки только и тянут деньги, при этом почему-то считаю, что раз я директор фирмы, то гребу бабло лопатой, но сам ничего не делаю. Дуры! Как же я устал...

     С некоторым удивлению слышу, как снова хлопает дверь, только на этот раз намного тише. Неуверенные шаги и серая мышка снова входит в комнату. Вернулась.

     — Раздевайся, — я не задаю лишних вопросов.

     Словно робот она стягивает кофточку, начинает медленно расстегивать блузку. Лифчик у неё паршивый — дешевый, старомодный, да еще и врезается в тело. Оказывается, небольшая грудь все же присутствует.

     Она замерла, неуверенно глядя на меня.

     — Полностью, — твердо говорю я. — Юбку, белье... Все снимай.

     С каким трудом она раздевалась! В глазах нешуточная борьба, руки трясутся.

     Какие у неё трусы! Ужас! Это вообще, из какого века?

     Итак, что тут у нас. Я подошел к ней и принялся изучать. Грудь небольшая, но есть. Женщина вздрогнула, когда два упругих полушария оказались в моих ладонях. Попка плоская, ляжки худенькие. Лобок не бритый, заросший жесткими волосами.

     Не густо.

     Я неторопливо расстегнул ширинку и достал вялый член:

     — На колени.

     Она вздрогнула, посмотрела на меня с ужасом.

     — Никогда не сосала?

     — Нет...

     — Будешь учиться, давай быстрее.

     — Я не хочу.

     — Мне все равно, тут я решаю, как и что будет делать. Тебе придется очень сильно постараться и доставить удовольствие мне, чтобы я согласился доставить его тебе.

     Женщина опустилась на колени, но медлила, собираясь с духом. Её дрожащие пальчики робко коснулись моего члена, было в этом что-то приятное. Её неуверенность здорово меня заводила.

     Наконец, она решилась взять в рот. Влажные губы сомкнулись на лиловой головке, горячий язычок осторожно начал исследовать чувствительные зоны моего организма. Женщина прикрыла глаза и неторопливо ласкала меня.

     — Соси, — скомандовал я. — Работай не только языком, но и губами.

     Она вздрогнула, будто только вспомнила о моем присутствие, и подчинилась. Опыта не было, навыка тоже, минет ...

  доставлял мне удовольствие именно своим фактом, а не уровнем исполнения.

     Интересно, сколько она продержится, прежде чем убежит в слезах? Меня разбирало пьяное веселье и азарт.

     Кончил я без предупреждения, прямо в её сладеньки ротик. Женщина закашлялась от неожиданности.

     — Проглоти, — командую.

     Она подчинилась, хотя и было видно, как ей противно.

     — Можно я воспользуюсь ванной? — жалобно просит.

     — Можно, — разрешаю я. — Но сперва почисть его.

     Она торопливо облизывает опавший член и мчится к умывальнику, где долго поласкает рот, даже выдавила себе на палец немного зубной пасты и почистила ротовую полость. Ха! Какие мы брезгливые!

     Пока она занималась личной гигиеной, что, кстати, действовало на меня крайне возбуждающе, я нашел тюбик с вазелином. Отрываться, так отрываться!

     — Иди сюда, — хлопаю рукой по кровати, когда она вернулась. — Залезай, вставай на четвереньки.

     Женщина послушно исполняет все мои команды. Я поглаживаю худую попку, мну ягодицы, которые все же сохраняют упругость. Хорошо, что они такие плоские, дырочка ануса легко доступна.

     Лубрикан был бы лучше, но и вазелин сойдет, пусть и трудно потом его смыть.

     Когда она поняла, куда я нацелился, сжалась в комок, но смолчала. Её буквально трясло, но она молчала.

     Выдавливаю вазелин себе на палец и начинаю втирать в темное колечко, пока только снаружи. Наслаждаюсь её испугом, предвкушаю, как покорю это, несомненно, девственно отверстие.

     Когда ввожу палец, она стонет, дергаться вперед, но замирает. Я был уверен, что собралась отказаться, но нет — молчит.

     Сфинктер узкий, тугой, второй палец уже не пускает. Мучительно долго разрабатываю её. Мучительно, конечно, для неё, я то получаю огромное наслаждение от этого процесса. Трепещущая плоть, испуг, унижение... В паху начинает нетерпеливо зудеть.

     — В попу давала? — я знаю ответ, но хочу поговорить с ней, пока мои пальцы хозяйничают в тугой дырочке.

     — Нет, — сдавлено отвечает.

     — В рот не даешь, в попу тоже, — добавляю в голос наигранное разочарование. — Что же ты так трахаться не любишь? Когда последний раз с мужиком была.

     — Давно, — слова даются ей с трудом, я подгадываю моменты, когда жестко массировать анус.

     — Рассказывай, — приказываю. — Когда последний раз тебя трахали?

     — В институте, — огорошивает она. Женщина кряхтит от моих грубых проникновений, н выкладывает все. — Один раз пьяный однокурсник...

     — И все?

     — Да! Я училась, работала... Времени не было... Я не красивая...

     — Ладно, — бодро сообщаю я. — Сегодня наверстаешь.

     Головка нехотя погружается в разработанную попку, я активно помогаю себе большими пальцами обеих рук. Женщина пыхтит, как паровоз, стонет, но терпит.

     Туго так, что даже мне больно, что чувствует она — восторг! Начинаю неторопливо двигаться. Один раз я уже кончил ей в рот, теперь могу терпеть дольше. Она что-то поскуливает, кажется, просит помедленнее, но мне уже все равно. Её дырочка так сжимает мой член, что стоит мне замедлиться, как я почувствую боль и дискомфорт, чтобы избежать этого ускоряюсь. Наслаждение должно опережать боль.

     Она визжит подомной, мечется, но я намного сильнее, крепко держу за талию. Женщина срывается на крик, но он обрывается, когда она зубами прикусывает покрывало. Теперь только глухие стоны в такт моим бешеным толчкам. Вижу, как у неё растрепались волосы, как на висках выступил пот, как покраснела шея.

     Я так увлекся. Что кончил неожиданно для самого себя, хотя и хотел поиграть с ней подольше. Женщина соскользнула с моего члена и вытянулась на кровати. Раздолбленное очко не хотело закрываться, выпуская наружу немного белого мутного семени.

     Кажется, она всхлипывала. Я не видел лица, но она точно вытерла слезы рукой. Ну, это понятно. Первый раз в попу, да вот так жестко.

     Полюбовавшись на результаты своих трудов, я устало устраиваюсь на кровати рядом с ней. Немного кружиться голова, сказывается перенапряжение и алкоголь.

     — Теперь мы займемся этим нормально? — она с трудом садиться, смотрит с надежной. Эк, эй приперло.

     — Я устал, — лениво зеваю и указываю на вялый член. — Давай почисть его, потом посмотрим.

     Брезгливо морщась женщина все же берет вялый орган в рот и осторожно обсасывает. Реакции у меня никакой, нужно время.

     Я балдею на кровати, она снова поласкает рот. Кажется, всерьез обиделась.

     Черт, голова продолжает кружиться. Не умею пить!

     — Вот! — её голос выводит меня из беспамятства, я умудрился отрубиться на какое-то время. — Я воспользовалась кухней.

     Она протягивает мне бокал крепкого чая. Сама уже оделась, смотрит тревожно:

     — Вам плохо? Вы побледнели...

     — Нормально, — буркнул в ответ. Чай очень сладкий, но мне становиться легче. — Почему оделась?

     — Неприлично...

     — А сосать и в задницу трахаться прилично? — вгоняю её в краску своей грубостью. — Давай, снимай все.

     Она снова опускает глаза и раздевается. Как же меня бесят её нелепые трусы — паруса.

     — Что вы делаете!? — она кричит, когда я невозмутимо выбрасываю этот ужас в окно.

     — Раздражают, — отвечаю. — Носи что-нибудь приличное.

     — Вам какое дело!?

     — Раздражает, — повторяю я, мне и правда не должно быть до этого дела.

     — Как я теперь пойду!? — она продолжает паниковать

     — Как обычно — ножками, — обрываю я. — Ты что, перед каждым столбом юбку задираешь.

     Это её немного успокоило.

     — Давай на кровать, на спину, — продолжаю отдавать команды, которые она, как послушная собачонка, исполняет. — Руки за голову, ноги раздвинь.

     Устраиваюсь перед её мохнаткой, нависаю над ней. Все же это баба, пусть и не модельной внешности. Сиськи упругие, но не большие. Ничего, мять все равно приятно, можно даже соски пососать, вон, как сразу задышала.

     Животик мягкий, веду рукой от пупка и ниже. Подстричь бы её, но не сейчас... В зарослях скрывается нежный цветок. Припухшие, влажные губки уже готовы принять моего бойца, но я не спешу. Ласкаю её руками. Грудь, плечи, живот, бедра...

     Она не смотрит мне в глаза, но дышит тяжело, покусывает губки. Ей очень хочется, поэтому дразнить приятно.

     Наваливаюсь сверху, губами касаюсь шеи, ключиц. Одной рукой направляю член к заветному месту, буквально чувствуя её жар. Какая же она тугая! Медленно погружаюсь, чувствуя, как сокращаются её мышцы, как трепещут нежные стеночки влагалища.

     Она жалобно стонет, когда головка члена упирается в преграду. Все, я вошел так глубоко, как это возможно. Влагалище плотно обхватывает меня, согревает, ласкает.

     Начинаю двигать тазом, сперва короткие толчки, но затем все более длинные и глубокие. Насаживаю её все быстрее и яростнее.

     Женщина не выдерживает и начинает отвечать на ласки, опыта нет, но природа подсказывает. Она целует мое плечо. Её руки блуждают по телу, словно не зная, где остановиться. Она стонет, и плачет от восторга. Оргазм накрывает её с головой.

     Я готов продолжать, но останавливаюсь и выхожу из неё. Женщина, словно пьяная, пытается слезть с кровати:

     — Все, спасибо... Я пойду. Спасибо...

     Пойдет она, как же. Я хватаю её за талию и ставлю в коленно-локтевую:

     — Мы еще не закончили.

     Наклоняюсь над раздолбанным анусом и щедро сплевываю на него. Дырочка испуганно сжимается. Я сплевываю еще и еще, пока слюна не начинает стекать ниже. Тогда приставляю головку и начинаю водить по темному колечку. Женщина дрожит, ожидая очередную пытку.

     Тут я её удивляю, головка соскальзывает вниз и резко входит между двумя распухшими, блестящими от выделений губками. Она сладко ахает, а я продолжаю её трахать.

     Когда она пытается вцепиться зубами в покрывало, я резко дёргаю её на себя. Зубы смешно клацают, а комната продолжает наполняться ахами, охами, вскриками и стонами — песня для мужика.

     Её накрыло очень быстро, серая мышка оказалось очень чувствительной. Я еще немного протаранил ...  

     её, а затем кончил на спину.

     — Я в душ, — вытираю её спину краем покрывала. — Отдыхай.

     По дороге захватил её одежду и закинул в стиральную машину. Проявил заботу, можно сказать.

     Струи теплой воды помогли окончательно протрезветь, оценить ситуацию. Чувствовал себя просто великолепно. Я оттрахал женщину во все отверстия, покорил, довел до оргазма. Было в этом ощущение что-то приятно, что-то на животном уровне. Самец!

     — Извините, я не могу найти свою одежду, — робкий голос из-за двери. — Мне пора.

     Забавно. Обычно от них не отделаешься, подарки выпрашивают, в рестораны хотят, а тут...

     — Как тебя зовут? — спрашиваю я.

     — Ирина Владимировна.

     — Ирочка, — не очень то удобно говорить чрез дверь, но она не заходит. — Меня зовут Игорь — это раз. Давай на ты, а то смешно уже. Одежду твою я закинул в стирку, домой пойдешь утром — это два.

     — Но, как же...

     — Я все сказал! — добавляю строгости, в ответ тишина.

     Когда я вышел из душа моя гостья вовсю хозяйничала на кухне, моему удивленному взору предстала готовая яичница, нарезанный на скорую руку салат и аккуратные бутербродики из черного хлеба, шпротов и майонеза.

     Ничего так, вкусно.

     Ирина, смущаясь своей наготы, суетливо накормила меня, вымыл пол в прихожей, пока я насыщался, и принялась протирать стол, после того, как вымыла посуду.

     На этом столе я её и разложил, закинув ноги себе на плечи. Вошел одним толчком, она была уже влажная.

     Женщина снова стонала и ахала, кусала губы и закатывала глаза. Прежде чем тугая струя моего семени выстрелила её на живот и грудь, она успела не меньше трех раз забиться в оргазме. Как же легко её довести!

     Хотел было так и оставить безвольное тело на столе, но передумал. Стаскиваю. Её шатает, виснет на мне. Благодарит, целует в шею, плечо. Я приобнимаю её и опускаю руки на ягодицы, лениво мну, пальцем нахожу дырочку ануса. Ира вздрагивает и издает невольный стон. Да, понял я, понял! Болит у тебя попа, больше не буду.

     Одной рукой мну её задницу, другой глажу спину, впервые нахожу её губы своими. Что-то в ней есть... никак не могу понять что. Продолжаю искать. Ищу губами и руками по всему её телу.

     Она плавно опускается на колени и начинает меня благодарить. Ощущения совсем другие, не как в первый раз. Умения у неё не прибавилось, но страсти... Хорошо, чертовски хорошо, даже обидно так быстро закончить ей в ротик.

     Ира скрылась в ванной, где долго плескалась.

     Я небрежно скинул с кровати покрывало и застелил постельное белье. Устал, как собака, хотелось спать. Снял трусы, отбросив в сторону, и устроился под одеялом.

     Появилась Ира, неуверенно покосилась на меня, потом аккуратно сложила покрывало, подобрала мои трусы, унесла в стирку. Вот зараза!

     Когда она вернулась, я без лишних слов уложил её на спину, взяв за лодыжки, широко развел ноги. В её глазах промелькнул легкий восторг... или мне показалось?

     Я драл её почти час, заставляя орать и визжать от оргазмов. Ставил в такие неудобные позы, что от усталости у женщины подкашивались ноги. Узкая пещерка была разработана, отмассирована, а нежные губки натружены и натерты.

     Чтобы кончить, я долбил практически бесчувственное тело. Ира отрубилась несколько минут назад.

     Я и сам был готов уснуть, едва выплеснул семя, но меня отвлек звонок мобильного.

     — Ладно, я тебе прощаю, — сообщила Эльвира. — Позвони на проходную, пусть меня пропустят.

     Перед глазами возник образ фигуристой модели, на которую пускают слюни тысячи мужиков. Грудастая, жопастая, умелая...

     — Не звони мне больше, — свободной рукой я нащупал Ирину попку и сжал, женщина мирно спала. — У нас все кончено. Навсегда.

     Я удалил номер Эльвиры... Еще помял потискал серую мышку, провернул на спину, укусил за сосок. Спала, как убитая.

     Удалил номер Анжелы, Жанны, Юлианны, Киры...

     Ира не проснулась даже, когда я раздвинул ей ноги и вошел. Медленными движениями я двигался в ней, уткнувшись носом в плечо, наслаждаясь запахом. Снова испачкал простыню семенем... завтра с утра она обязательно захочет постирать постельное белье. А еще приготовит завтрак.

     Что-то в ней все-таки есть...

     И никуда она не уйдет.

     ...

     Пишите свои темы, может быть, именно их не хватает для нового рассказа.