Для начала хотелось бы представиться. Меня зовут Александр, мне 43 года, живу в столице нашей необъятной. Внешность свою описывать не буду, не красавец, но и не урод. Эта история началась 7 лет назад, когда я встретил свою жену Людмилу.

     Люда была женщина обаятельная и страстная, поэтому у нас быстро завязался бурный роман. Когда уже все стало достаточно серьезно, она призналась мне что у нее есть взрослая дочь. Как человек всегда любивший детей, я был совершенно не против и меня даже задело что она так долго молчала об этом. Буквально через неделю после ее признания мы съехались с тали жить вместе.

     На первых порах все было замечательно, но вот ее дочь Аня, маленькая белокурая бестия на дух меня не переносила. Ей на тот момент было всего 13 лет, но девочка была уже совершенно неуправляемой. Росла без отца, а мать ее баловала как могла. Покупала все что доченька пожелает, устроила ее в элитную частную школу, которая съедала приличную часть бюджета. Десятки раз я пытался найти к ней подход, но в ответ слышал только очередные дерзости и то что я для нее никто. За воспитание браться явно было уже поздно, а поднять руку на чужого ребенка не позволяла совесть. Со временем мы привыкли друг к другу, но особой приязни она все равно не испытывала, и авторитетом для нее я не стал, хотя сам давно начал воспринимать ее как родную.

     К 18 годам Аня выросла в очаровательную молодую девушку с точеной фигурой, подтянутой попкой и аккуратной грудью 1 размера. Роскошные белокурые волосы сочетались с бездонными зелеными глазами, аккуратным курносым носиком и прелестными ямочками на щеках. Но ангельская внешность, мягко говоря, не сочеталась с ее поведением. Связавшись с компанией каких-то богатеньких сыночков олигархов, Аня регулярно приходила за полночь, часто пьяная, одевалась как малолетняя проститутка. Каждый день новые дорогие шмотки, украшения, понтовый мобильник. Откуда у нее на все это деньги она не говорила, впрочем, это было и так понятно. Мы с женой давно подозревали что и наркотики тоже не прошли мимо любимой доченьки. Люда все молча терпела, иногда плакала, или пыталась взывать к совести дочери. На все мои попытки достучаться до Ани, я был посылаем в известном направлении. Так бы все и продолжалось если бы не тот случай.

     Люда уехала навестить мать, Аня, в свою очередь, наотрез отказалась навещать бабушку и куда-то укатила на дорогой тачке. Я был дома один, стрелки часов подходили к 2 ночи, не спалось. Тишину разорвал звук открываемой двери в прихожей, и я вышел на свет. Аня матерясь стояла, качаясь на 1 ноге, и пыталась снять босоножку. От нее несло спиртным, вперемешку с дорогими духами. Обтягивающее черное платье, едва прикрывало задницу, подол был запачкан белыми пятнами. Я почувствовал, как внутри вскипает злость. «Ты время видела?!» — набросился я на нее, «Где ты шлялась вообще?!» Я подошел к ней вплотную, схватил за руку и развернул к себе. Она чуть не упала от рывка, босоножка свалилась на пол. Подняв голову, обвела меня мутным, совершенно блядским взглядом и тихо сказала: «И что ты сделаешь папаша? Отшлепаешь меня?» Это ее презрительное «папаша», настолько вывело меня из себя что в душе поднялась волна острого желания выпороть оборзевшую соплячку. Уже не контролируя себя, я потащил ее в комнату за руку. Она неловко ковыляла за мной в 1 босоножке, которую не успела снять.

     Бросив ее как куклу на диван, я со всей силы приложил ее рукой по заднице. Аня вскрикнула от боли и неожиданности, но останавливаться я не собирался, вновь и вновь нанося удары по ее пятой точке. Платье давно задралось до пояса, обнажив ее упругие ягодицы с тонкой ниточкой черных стрингов между ними. Не контролируя себя, я стянул ее трусы до колен и продолжил истязание. В какой-то момент она уже прекратила вскрикивать, попыталась повернуться, но я не давал, прижимая ее руками к дивану. Она шипела как кошка и материлась. «Что, извращенец старый, нравится моя жопа?» — выдохнула она с ненавистью. В тот момент я взглянул на ситуацию иначе. Передо мной на животе лежала роскошная малолетняя шалава со спущенными до колен трусами, красной от побоев попкой и блестящей от смазки киской. Я почувствовал ее влагу на своей ладони. Аня текла как последняя шлюшка. Кровь ударила в голову. Член моментально встал. Уже не думая ни о чем, я быстро снял штаны с трусами, сел ей на ноги прижав своим весом.

     Она больше не сопротивлялась, только прогнула спинку, от чего вся ее гладко выбритая киска стала видна как на ладони. Приставив член к мокрым губкам, я вошел в нее. Резко, сразу на всю длину. Аня вскрикнула. Я полностью лег сверху и стал быстро трахать ее входя своим немаленьким членом на всю глубину. Она была настолько мокрой, что смазка стекала между ног и член входил в нее как по маслу. Она стонала и извивалась подо мной приближая оргазм, но у меня не было цели доставить ей удовольствие. Соплячку надо было наказать. С сожалением покинув ее горячую глубину я грубо сжал ей ягодицы, раздвигая их. Плюнул, на и так уже скользкое от смазки колечко ануса, приставил с нему член. Надавил. Головка вошла сразу. Аня вскрикнула от боли. Но мне было уже все равно. Я входил все глубже в ее очевидно девственную попку. У нее брызнули слезы из глаз, пришлось зажать ей рот, чтобы она не закричала. Ее анус был очень тугим сжимая член почти до боли, но я начал двигаться в ней, не обращая на это внимание.

     Через пару минут фрикций я уже входил в ее задницу до упора, она молча сопела и уже начала подмахивать сама. Тогда я взял ее за волосы и стал быстро и очень жестко долбить в зад. Она взвыла. Яйца с глухими шлепками бились о ее мокрую пизденку и были давно скользкими от ее выделений. Аня просунула руку под живот и яростно ласкала себе клитор. Буквально через пять минуть такой долбежки я почувствовал, как она начала кончать, ее анус запульсировал сжимая член, от чего у меня тоже накатил мощнейший оргазм. Я кончал ей в попку, наверное, секунд 30, в голове звенело. Вытащив член, я откинулся на спину. Она сжалась калачиком рядом со мной, по ягодицам стекала сперма, возле головы темнело мокрое пятно от слез. В этот момент я уже начал осознавать, что именно наделал. На душе было мерзко. И тогда случилось то, чего я совсем не ожидал.

     Аня повернулась ко мне, прижалась к груди и начала быстро, захлебываясь слезами и соплями, говорить. О том, что любит меня с детства и мечтала об этом давно. О том, что специально все эти годы провоцировала меня ожидая что я обращу на нее внимание, что специально ходила по дому в одних футболках без низа и порой даже без белья. А я ничего не замечал и не обращал на нее внимания как на женщину. О том, как сильно ревновала меня к своей маме и мстила ей за это так, как могла. Сказать что это был шок для меня, значит не сказать ничего. В ту ночь мы с Аней проговорили до утра. Мы стали по-настоящему близки. И я узнал ее с таких сторон, о которых даже не подозревал, видя в ней только испорченного подростка. С тех пор она очень изменилась. Перестала пить, приходить домой по ночам и вызывающе себя вести. Перестала грубить матери. У нас с ней был секс еще несколько раз. И пару раз она давала на растерзание свою попку. Через пару лет у нее появился приличный парень и она переехала жить к нему.