Спасибо моей любимой, за сюжет этой истории.

     Всякого влечет своя страсть.

      Вергилий Марон Публий

После нашей поездки в магазин, и Интернета мы продолжали хулиганить. Перед вами один из таких случаев. Как-то летом, часов около одиннадцати вечера, мы поехали в «Полоску» — она работает круглосуточно. В центре на остановке я увидел Романа, моего одноклассника. Остановился, благо машин было немного. Он узнал меня, обрадовался, заговорили — оказалось нам по пути, он жил в той же стороне. Сел он назад, и мы двинулись дальше. Вспомнили дела былые, обменивались, кто о ком, что слышал. Моя жена, Алена, почувствовала себя покинутой. На одном из светофоров, когда я ждал зеленый, она взяла мою руку и положила себе на бедро. Лето. Она надела короткую юбку. Машинально я начал поглаживать ее, ощущая под пальцами ее бархатную кожу. Хоть убейте меня, но, клянусь, рука сама собой двинулась вверх по бедру, пока пальцы не коснулись ее трусиков. Обнаглев, я погладил ее губки через тонкую ткань. Тут загорелся зеленый, пришлось сменить теплое мягкое бедро на рычаг КПП. Набрав скорость, я не встречая сопротивления, снова вернул руку назад, к бархатной коже и нежным губкам.

     Все это время я продолжал общаться с Романом. Он, как раз, рассказывал о Жанке, как она устроилась в Германии. Я продолжал ласкать Алену, поглаживая ее через трусики. Требовательным жестом заставив ее раздвинуть ножки, чтобы мне досталось больше простора. Совсем обнаглев, и видя в заднее зеркало, что Роман смотрит в окно, показывая, где он жил прежде, я задрал на Алене юбку, почти открыв ее беленькие трусики. К несчастью, лафа с зеленым кончилась, мы проскочили целых четыре перекрестка без красного, к тому же машин стало больше, и все норовили перестроиться прямо перед нашим носом. Затем поворот, подвозим Романа к дому. Он прощается с нами, а мы возвращаемся обратно на проспект. На предпоследнем перекрестке, я посмотрел на Алену. Она, прикрыв глаза, откинулась на сиденье, юбка оставалась задранной, а пальчиками правой руки поглаживала себя через трусики. Ни чего себе! Я чуть не врезался в переднюю машину! Но сдержался, ничего не сказал. Заехал на парковку «Полоски», остановился в отдалении от других. Повернулся к Алене. Поцеловал ее — свою любимую хулиганку.

     — Мне понравилось везти такую раскованную девушку в магазин. Я чуть глаза не продал, — убрав ее руку, я принялся ласкать ее сам.
— Не ври, — она откинулась еще, принимая мои ласки, — ты увидел, что я делаю только перед магазином, чуть не врезался.
— То есть, ты все время так ехала? — я даже остановился. Алена недовольно двинула бедрами, не отвлекайся, мол.
— Да, после того как ты приподнял мне юбку, я ее не поправляла, так и ехала. Мне понравилось, но она, к сожалению, сползала вниз. Пришлось поднять ее еще, и сделать так, чтоб не падала. Ты на меня не смотрел, общался с этим Романом, подразнив и бросив меня, пришлось начать самой... Целуя ее и лаская, легонечко поглаживая между ног, я принялся выпытывать подробности.
— Значит, ты при Романе сидела так? Трусики наружу. Ласкала себя. А если бы он увидел? Или тебе хотелось себя показать? — я заводился, распаляя себя вопросами.
— Мне так захотелось, — выдохнула она, и снова потянулась к моим губам. Я крепко поцеловал ее, с трудом оторвавшись. Ее трусики стремительно промокали.
— А потом? На проспекте, там же светло как днем! Рядом с нами на светофоре стояли джипы, маршрутки, тебе оттуда видно было как на ладони, — я отодвинул ее трусики в сторону и коснулся обнаженных мокрых губок. Она вздрогнула, простонала от удовольствия.
— Наверняка кто-то видел... Я проник пальцем в ее дырочку, лаская ее внутри. Она постанывала все громче и громче. Я увеличил темп. Она задрожала, закричала сквозь стиснутые зубы, и опала, всхлипывая.

     
Я покрывал ее лицо легкими поцелуями, ожидая, когда она немного успокоится. Но только я решил повторить, как рядом с нами остановилась тонированная белая десятка, почти лежащая на асфальте. Из отрытых окон орала музыка. Двери распахнулись, и оттуда посыпалась пацанва. Показалось, даже, что их там не менее взвода. Оказалось, что всего пять. Они закурили, топчась у машины. При таком соседстве, и думать было нечего о продолжении. Поправив член, я привел в порядок ее трусики и опустил на Алене юбку, та все еще откинувшись лежала на сиденье, и двинул машину ближе к входу в «Полоску», где припарковались все остальные. После магазина соответствующее настроение не вернулось, и мы «спокойно» доехали домой.

     Когда Алена пришла из ванной ко мне в кровать, я обнял ее. Близость ее тела напомнила недавнее приключение. Я начал поглаживать ее, одновременно покрывая легкими поцелуями ее плечи, шею, щеки. Наконец добрался до губ. Начал с краешков губ, потом проник в рот. Поцелуй затянулся на вечность. Мои руки не бездельничали, поглаживая ее грудь, животик, бедра, лобок, дразня легкими прикосновениями ее нежные губки.

     Наконец она меня легонько оттолкнула, немного задыхаясь.
— Это, что? Приставание?
— Самое натуральное, моя развратница, — я продолжал нежными касаниями играть с ее губками.
— Неужели ты думаешь, что, проехав в таком виде через весь город, ты не подвергнешься нападению с моей стороны? Если так, то ты крупно ошибаешься! — в этот момент я уже раздвинул ее повлажневшие губки, поглаживая пальцем вокруг дырочки. Она мне не ответила, но красноречиво подалась ко мне за очередным поцелуем... Вскоре я во всю играл с ее телом, слыша в ответ сладкое постанывание любимой.
— Значит, тебе захотелось показать какая ты развратная, ведь тебя многие могли увидеть?
— Да! — она задыхалась. — Да! Мне это нравилось. Мне нравилось, что в любой момент меня могут увидеть из соседних машин! А рядом Роман! Он тоже!

     — Ты, наверное, хотела совсем снять трусики? Чтобы показать все! Так?!Я вошел в ее горячую, узкую дырочку.
— Да! Да! Да!
— А если бы ты сидела на заднем сиденье? Ты бы сняла трусики и юбку? Признавайся, развратница!
— Да, я хочу так! Теперь нам было не до разговоров, входил в нее, как бешеный, представив эту картинку. Кровать скрипела и дрожала под нами. Кончили мы почти одновременно! Чуть отдышавшись, я притянул ее к себе и поцеловал в терпкие губы.
— Я хотел бы так попробовать.
— Я тоже, — шепнула она в ответ.

     Через пару дней мы провели «репетицию», как это будет выглядеть. Оказалось, что прекрасно. Она могла сидеть сзади, за пассажиром, ему было очень трудно посмотреть на нее, тем более разглядеть, что у нее ниже пояса. Для этого ему бы пришлось полностью обернуться назад, и привстать. С ремнями безопасности, это было сделать практически невозможно. С улицы ее также невозможно было увидеть, мешала тонировка. Я же, наоборот, мог увидеть ее, настроив зеркало. После «репетиции», я набрал Роману. Сказал, что мы завтра снова можем подвести его. Договорились, встретится в том же месте, в тот же час, так сказать. В назначенное время подбираем Романа, ждать не пришлось. Едем. Я смотрю на Алену. На ней блузка, и юбка, застегивающаяся на пуговицы до самого низа. На ней — ни трусиков, ни лифчика. Алена, поймав мой взгляд, несколько напряженно улыбается. Я ободряюще улыбаюсь в ответ. Роман начал по моей просьбе рассказывать, как он на машине, прошлым летом, ездил в Германию, в гости к Жанке. Слушаю его в пол уха, время от времени поглядывая назад. Аленка, расстегнув почти все пуговички, отодвинула полы юбки в стороны, обнажив бедра.

     Слегка раздвинула их. Положив руку на правое бедро, белеющее в темноте, как бы невзначай опустила пальчик между ножек. Хитро поглядывает на меня. Роман рассказывает про границы и дороги, я поддерживаю беседу наводящими вопросами. На очередном светофоре, смотрю назад. Юбка застегнута только на самую верхнюю пуговицу, распахнута, обнажая гладкий лобок, ножки раздвинуты еще, между ними уже два пальчика. Ловлю ее затуманенный взгляд. Она мне улыбается. Член у меня мгновенно встает! Вскоре проезжаем под железнодорожным мостом, где она, как договаривались, должна расстегнуть юбку полностью. Смотрю, юбка расстегнута, лежит прямоугольником, на сиденье, под ней. Мне прекрасно видно ее попку сбоку. Алена сидит, прикрыв глаза. Пальчики медленно перебирают между ножек.

     
Спрашиваю Романа о его машину, почему он на ней не ездит. Он мне отвечает, что какие-то уроды сняли все колеса ночью, во дворе. — Сняла, значит, — думая об Аленке, невольно проговариваюсь я. Сзади раздается смешок. Черт!

     — Вот я и говорю, сняли все колеса. Неделю назад. Сейчас хожу пешком, жду зарплату. Я киваю — да, да, понял, и перевожу дух, чуть не спалились! Проезжаем аграрный универ, смотрю назад, и чуть не вылетаю на встречку! Аленка вытащила юбку из под себя, сложила аккуратно рядом. Мы так не договаривались, это было больше, чем я рассчитывал! Показался поворот к дому Романа. Сворачиваю и бросаю взгляд назад. Алена расстегнула все пуговицы на блузке, обнажает передо мной правую грудь. Вот хулиганка! Я в полном восторге! Сказка! Кажется, сейчас член порвет брюки! Мы у дома Романа. Прощаемся — он выходит из машины. Алена, наклонившись вперед, чтобы полы блузки прикрыли ее, передает привет его жене. Уезжаем, я гоню как очумелый по проспекту, сворачиваю, через частный сектор, вырываюсь в ночную степь. Съезжаю с асфальта к ближайшим зарослям. Рывком распахиваю ее дверь и выволакиваю ее наружу. Срываю с нее расстегнутую блузку и швыряю в машину. Грубо целую, крепко прижав к себе. Она вся горит. Между ног влажный огонь. Хватает двух, трех движений, чтобы она взорвалась оргазмом, крича на всю степь.

     
Разворачиваю ее к себе спиной и резко вхожу, так и не вспомнив, когда я успел расстегнуть шорты. Мне тоже, много времени не надо. Пара минут и я готов. Стоим рядом с машиной, обнявшись, дрожа от пережитого. На асфальте появляется машина, освещая нас фарами. Мать честная! Я, оказывается, отъехал всего ничего, метров на пятнадцать от дороги. Слышится восторженный гудок! Завидуйте мне, завидуйте!