В другом конце конюшни распахнулась дверь. По проходу между стойлами шла женщина, такая, словно с обложки журнала. Густо наложенный на лице макияж. Ярко накрашенные губы. Одета она была в лёгкую комбинацию, едва прикрывающую нижнюю треть пышных грудей. Трусики её состояли из тонких ниточек, удерживающих маленький треугольник материи на лобке. От узенького пояска шли четыре резинки к ажурным сетчатым чулкам. Она, раскачивая бёдрами, шла вихлявой походкой, какой ходят женщины только на шпильках.

     За ней шли двое голых, атлетически сложенных мужчин. Они были совершенно голыми. Лица их закрывали колпаки из тёмной плотной ткани с прорезями для глаз, надетыми на головы.

     Процессия, проследовав через всю конюшню, остановилась возле моего стойла.

     — Вот и наша новая лошадка, — пропела женщина низким бархатным голосом и открыла калитку.

     — Меня зовут Марго. Я — главный конюх. Нравятся тебе наши жеребцы? — она подошла ко мне. Мужчины остались у входа.

     Она бесцеремонно осмотрела меня со всех сторон и звонко шлёпнула ладонью по ягодице.

     — Какой круп! — восхищённо повернулась она к жеребцам. Я широко раскрытыми глазами смотрела ей прямо в лицо, но это её нисколько не смущало. Встав напротив, она принялась мять мне

     груди, подёргивая за соски. Потом, проскользив ладонями сверху вниз по моему телу, опустилась передо мной на колени. Её палец едва ощутимо стал гладить мои половые губки пока, как бы невзначай не задел колечко, вставленное в клитор. Я непроизвольно вздрогнула.

     — Строптивая кобылка, — ухмыльнулась Марго и, вдруг, впилась губами туда, где только что ласкал меня её палец.

     Несмотря на страх и пережитый ужас, я почувствовала, что становлюсь предательски влажной там, куда добралась эта подлая целовальщица.

     Она решительно раздвинула мне ноги и резко проникла своим горячим языком в мои сокровенные места. Я застонала и вскинула голову, не в силах больше наблюдать, как она это делает.

     И тут я встретилась взглядом с жеребцами, стоящими у входа в стойло. Они оба тяжело сопели. Сквозь прорези капюшонов на меня смотрели две пары горящих животной похотью глаз. Два огромных, торчащих вверх, напряжённых члена вздрагивали от нетерпения.

     Неожиданно Марго прекратила меня терзать, поднялась с колен и махнула стеком жеребцам. Первый подошёл ко мне вплотную. Его член упёрся мне прямо в живот. Меня бил озноб. Я вся подобралась, напряглась, осознав, что уже не могу ничего предотвратить.

     Он немного присел, направил свой член рукой и начал медленно входить в меня. Понимая, что надо расслабиться, чтобы не порваться, я не стала противиться. Но меня затрясло. Я задохнулась, запрокинув голову. А он всё входил и входил в меня, заполняя всю внутри нестерпимым жаром. Казалось, это будет длиться бесконечно. Но вот, наконец, он остановился, достав мне до самой матки. Дышать стало невозможно. Но, как оказалось, это была лишь временная остановка. Он подхватил мои ноги так, что я повисла на руках, резко закинул их вверх и стремительным толчком проник ещё глубже, сильно прижавшись ко мне всем телом. Я перестала что-либо соображать.

     Очнулась оттого, что ощутила второго жеребца у себя за спиной. Он гладил меня, обхватив руками, долго тискал мои груди, пока я не почувствовала, как цепкие пальцы сжали мои бёдра. Он грубо раскрыл мне ягодицы, и головка его твёрдого члена с силой упёрлась мне в анус.

     Я задрожала всем телом. Если бы не кляп во рту, дико бы закричала. Но сейчас получилось только какое-то невнятное мычание. Я прогнулась всем телом вперёд, чтобы уйти от него. Но во мне уже был член, который на моё непроизвольное движение ответил мощным толчком, раздирая мне шейку матки. Перед глазами поплыли синие круги.

     А сзади член уже двинулся в меня, разрывая болью всё моё существо на две половины.

     Если бы я могла кричать, было бы, наверное, легче.

     Уже до предела заполненную спереди меня медленно, но упорно насаживали сзади. Поделать ничего было нельзя. Оставалось покориться.

     Я часто, часто задышала носом, постаралась поднять повыше и так задранные вверх ноги и, как можно шире, развела их в стороны. Показалось, что так немного легче принять в себя член сзади. А он всё шёл и шёл глубже. Ох, как было тяжело! Ощущение было такое, будто оба члена стоят у самого горла, мешая дышать.

     Но пытка только началась. Они задвигались во мне оба одновременно. Напрягая руки, пытаясь подтянуться вверх, я запрыгала с одного на другой.

     Странно, но боль ушла, уступив место невиданной истерии страсти. Жаркое пламя толкало меня сзади, чтобы с размаха упереться в яростный огонь спереди. Я летала с члена на член, даже не пытаясь сопротивляться вулкану, разрывавшему меня изнутри на мелкие кусочки.

     Сознание стало возвращаться оттого, что я вдруг поняла, что руки мои свободны. Стоя на четвереньках, я исступлённо сосала то один член, то другой, то оба сразу. Нет, я не просто делала минет жеребцам, а именно сосала со всей силы. Продолжалось это до тех пор, пока две упругие, остро пахнущие струи не ударили мне прямо в лицо.

     Когда я окончательно пришла в себя, никого рядом со мной не было. Руки мои были свободными. Расстёгнутые наручники болтались вверху на перекладине. Но я была прикована металлической цепочкой за кольцо ошейника к стене. Я сидела на полу с широко разведёнными в стороны ногами. Высохшая сперма нестерпимо стягивала кожу на щеках. Со всех сторон, кто с любопытством, кто с жалостью, на меня смотрели десятки глаз других лошадок, стоящих в своих стойлах.

     От всего этого ужаса я разрыдалась.

     продолжение следует