Сосредоточиться на моей второй дневной работе, очень сложно. Клиенты идут сплошным потоком, хорошо — думать не надо, только говорить заученный текст о преимуществе нашей продукции. Но мою растерянность, заметил даже Ромка — самый флегматичный сотрудник нашего отдела.

     — Свет, ты где витаешь?

     И в самом деле, где? Просто когда вспоминаю эпизод в душевой кабине с Упырём, что-то странное происходит внутри живота. В любовных романах обычно пишут о бабочках. Нет, от Упыря не могут порхать бабочки, там шевелятся огненные змеи, которые периодически жалят и от этих укусов сводит жаркой судорогой мышцы. Стоит мне закрыть глаза, передо мной его нахальная улыбающаяся морда. Сгинь, упырь чёртов!

     — Свет, ты какая-то грустная сегодня, пойдём вечером в кино?

     Удивленно распахиваю глаза. Это Рома сказал? Нет, я конечно знала, чувствовала, его восхищение мной, но не думала, что он решится. Рома, Ромочка, не для меня такие простые человеческие радости. Ответить не успела. Над ухом раздаётся голос, протяжный, с насмешкой:

     — Здравствуй, Светик-семицветик, — бритоголовый, собственной персоной.

     Ая-яй, змеи, что вы творите?! Они словно почувствовали своего хозяина. Встрепенулись, зашипели приветствуя, поползли на встречу.

     — Здравствуй, — кисло отвечаю я, пытаясь не показать свою реакцию на его появление.

     Рома удивленно и раздражённо смотрит на Юрика. Конечно, по Упырю сразу видно, что он не тот с кем следует водить дружбу хорошим девочкам, коей тут меня все считают. Огромный, лощёный, опасный. Иронично замечаю про себя, что Упырь уж очень похож на киношного мафиози.

     — Светик, выйдем на секундочку.

     Зачем он сюда припёрся? И как узнал, где я работаю? Ленка видимо проболталась. Ослушаться не решаюсь, да и зачем устраивать скандал при коллегах. Послушно встаю и выхожу вслед за ним. В коридоре никого нет.

     — Что тебе нужно!?

     — Детка, разве так встречают... , — задумался.

     — Кого? — нагличаю я

     — Любимого работодателя.

     Отжимает меня к стене, ставит руки по сторонам от моей головы. Я попала в капкан. Змеи в моем животе от его близости ведут себе ужасно — заполнили всё внутри, так что нечем дышать. Разозлили. Успокойтесь.

     — Ты мне тут не работодатель! На вашу семейку я работаю позже. Ты мне вообще никто!

     Быстро схватил за волосы, быстро прижал к стене, свою ногу между моими и вверх.

     — Ах! — как быстро, как остро.

     Хочу его. Упырь проклятый!

     — Поговори мне тут.

     Губы в миллиметре от моих и очень хочется прижаться к ним своими. Со шлюхами не целуются. Юрик ласково смотрит поглаживая мою кожу под волосами. Замираем на несколько бесконечных, насыщенных возбуждением тел, секунд. Кажется, мне всё больше и больше нравится его бритый череп. Отпускает, дышать сразу стало легче.

     — Поздоровайся, как следует.

     Интересно, как следует? Импровизирую.

     — Здравствуйте, Юрий Николаевич. Безумно рада вас видеть, в свое свободное от выполнения служебных обязанностей время. Улыбочка. Книксен. Даже ножкой расшаркалась.

     Фыркает, смеется, котяра мартовский.

     — Где у вас мужской туалет?

     Перед глазами картинка, мы в душевой кабине. Хочу ли я повторить это в мужском туалете? Неееееееееееееет! Только не здесь!

     Кажется, он и сам догадался в какую сторону идти, потащил меня за руку вслед за собой.

     — Юрий Николаевич, что вы делаете?! — и тут же перехожу на ты, — Пусти, совсем сбрендил!

     Шлепок по попе. Больно.

     — Как ты разговариваешь с начальником?

     Мы уже у двери.

     — Стой здесь и только посмей куда-нибудь уйти!

     Заглядывает за дверь, видимо убедиться хочет, что туалет свободен, тащит меня внутрь, вталкивает в одну из кабинок.

     — Спусти свои чёртовы джинсы, наклонись над унитазом и раздвинь ноги.

     Ненавижу!

     — Да иди ты! — вскрикиваю, потому что опять болезненный шлепок по попе. Болезненно-приятный.

     — Если ты сама этого не сделаешь, сделаю я!

     Упырь чёртов! От злости трясёт. Но послушно берусь за молнию джинсов и делаю всё, как он велел. По-хозяйски гладит по попе. Сжала зубы, чтобы не стонать. Лучше бы заставила себя не вилять призывно попой навстречу его рукам. Пальцы Юрика сразу же полезли в промежность. Ай! Словно током ударило, когда он коснулся клитора.

     — Влажная, как настоящая шлюха.

     Невольно расставляю ноги шире и попой виляю сильнее.

     — Кошка ебливая.

     Эти слова заводят прямо таки невероятно. И мне уже до лампочки, что мы в мужском туалете, на моей второй работе, где я слыву хорошей и порядочной девочкой.

     — Нет, детка, трахать я тебя сейчас не буду и не надейся. За другим пришёл. Пора заняться твоим анальным воспитанием.

     Упырь проклятый, упырь! Пальцы ныряют в мою текущую щёлку и что-то делают там волшебное, от чего змеи приходят в восторг, расползаясь жаркой волной по всему телу.

     — Ахммм!... — не в силах сдержать я стон.

     Его пальцы все в женских соках выныривают из щелки, одним из них он давит на звездочку ануса, погружая внутрь моей попки, другой рукой ласкает клитор. Вскоре этого Юрику показалось мало, в попку входят уже два его пальца. Немножечко больно.

     — Аааа... — но я всё равно стону от удовольствия, потому что пальцы на клиторе продолжают свой возбуждающий танец и когда они через несколько секунд покидают меня, протестующе мычу.

     — Стой спокойно.

     Бритоголовый расстёгивает сумку, достаёт небольшую красненькую штучку. Анальная пробка — догадываюсь я. Густо обмазывает её в смазке, подставляет к моей дырочке. Невольно сжалась вся.

     — Расслабься.

     Легко говорить — расслабься, это не в его задний проход здоровенный мужичара хочет запихнуть посторонний предмет. В туалет кто-то заходит. Я отвлекаюсь. Упырь пользуется предоставленным случаем и надавливает, пробка медленно погружается в меня. Сильно сжала зубы, чтобы ни звука не вырвалось. Больно, из глаз аж слёзы брызнули. Терпи. Конечно, это не совсем то, о чём я мечтала: стоять в туалете раскорячившись, пока неизвестный сослуживец писает в другой кабинке, а сутенёр толкает внутрь моей попки специальную штучку, с целью расширить её, чтобы потом меня могли иметь туда, кто ни попадя. Если бы можно было убить Упыря, а потом долго глумиться над его телом, но... я ведь сама выбрала свою судьбу. Шлюха... Это всего лишь моё тело... и оно реагирует странно, пальцы Юрика вернулись к клитору, боль проникновения прошла. Опять возбуждение, опять наслаждение, опять шипящие змеи в животе. Я и правда шлюха. Возгласы удовольствия всё труднее сдерживать. Слышится звук спускаемой воды, неизвестный сотрудник моет руки, выходит. Шлепок по попе. Теперь уж нет нужды сдерживать стон.

     — Слушай меня внимательно. Пробка всегда должна находиться в тебе. Попробуй только вытащи.

     Натягиваю джинсы. Тело трясет от злости, видимо потому, что мне приходится всё это терпеть. Точно, злость?! Может, разочарование выливается трясучкой, ведь мы остановились на самом интересном месте?

     Упырь, разворачивает меня к себе, смотрит внимательное на мое покрасневшее лицо. Достал гад, что он там ещё пытается углядеть? Показываю язык.

     — Ты... — замялся, — нечто.

     Целует. Однако. Дыхание сбилось, всё вокруг начало расплываться и вращаться. Словно выпала из времени и пространства. Гмм, никогда не думала, что самый лучший поцелуй получу в кабинке мужского туалета от бритоголового монстра. Следует отметить, некоторые умеют не только трахаться, но и целуются бесподобно. Теперь понятно, почему все вздыхают — «Ах, Юрий Николаевич», «Ах, Юрий Николаевич». Упырь проклятый! Не буду пополнять когорту его поклонниц! Отстраняется, всё также внимательно смотря. Боюсь, мне не удалось скрыть свою растерянность и смятение от захватившего, взбаламутившего меня поцелуя.

     — Светик, будь хорошей девочкой, — насмешливо поёт Юрик и слегка ...

  кусает меня за кончик носа. Хочется реветь.

     Когда мы с ним вышли из туалета, навстречу, как назло, шёл Рома — милый, воспитанный мальчик, смотревший на меня, как на богиню, случайно, непостижимым образом, оказавшуюся его сослуживицей. Шок, явственно отразился на его лице. Как же стыдно! Почему нельзя провалиться сквозь землю, улететь к чертям собачьим или ещё куда-нибудь деться. К лицу прилила кровь, наверное, я вся красная, как помидор. А этот гад, упырь чёртов, говорит насмешливо и специально громко:

     — До свидания, Светик-семицветик, не скучай, — по-хозяйски хватает меня за попу своей пятерней, сдавливает.

     Если бы можно было его убить, а потом долго глумится над трупом. Я бегом в женский туалет. Да уж, выгляжу, как последняя распутница: потёкшая тушь, распухшие губы со смазанной помадой, растрепанные волосы. Ладно, где наша не пропадала. Будем делать вид, что ничего не произошло.

     ...

     Когда вечером подошла к нашему клубу моделей (моделей?! ха-ха-ха!) змеи, словно почувствовав приближение к своему хозяину, начали исполнять бешенный танец в моём животе. Угомонитесь, проклятые!

     Ирина Николаевна встретила меня более чем прохладно, снежная королева по сравнению с ней жаркая женщина.

     Девочки практически каждый вечер собираются здесь, чтобы быть под рукой, да и клиенты часто захаживают. Ведь это по бумагам мы модели, а по сути... Все, как одна, красавицы с хорошими фигурами. Упырь тут, как петух в своём курятнике, а я лишь новая курица. Чего реветь то так хочется?

     Ленка, заприметив меня, сразу же бросилась с расспросами. Я ограничилась, краткими ответами и конечно промолчала, что была с Юриком. А вот и он собственной персоной, в дорогом костюме, натёртых до блеска ботинках, и наглой улыбочкой на губах. Ну прям вылитый мафиози из фильма. Я постаралась спрятаться, исчезнуть, раствориться в толпе других, щебечущих о том, о сём кур. Напрасно, взгляд упыря мгновенно выделяет меня из толпы, чувствую его всей своей кожей. Да пошёл он, мне всё равно!

     Через некоторое время Ирина Николаевна вызвала меня к себе в кабинет. Разглядывает уничижительным взглядом. Бритоголовый сидит тут же, с глумливой улыбкой на лице.

     — Светлана, мы с Юрием Николаевичем решили, что теперь он займется твоей карьерой.

     Что за хрень?

     — С этого момента, ты выполняешь только его распоряжения.

     Она что, продала меня в рабство этому Упырю?! И только змеи рады, разбушевались в животе.

     — Я вас оставлю, удачи в делах.

     Ухмыляется, крашенная сучка. Возмущение так и бушует во мне. Как только хозяйка, вышла, я сразу ринулась в атаку.

     — Что за бред, ты удумал!! Я подписывала контракт с Ириной Николаевной и не обязана тебе подчиняться! Упырь проклятый!.

     Ой! Я его так вслух назвала.

     Больше уже ничего не успела сказать. Схватил руками за шею, сдавил. Говорит тихо, почти шёпотом, но столько стали в голосе.

     — Слушай меня внимательно, Светик-семицветик. То, что ты наглая девка, слишком много о себе воображаешь и слишком много позволяешь себе, это мне и так давно понятно. Давай проясним ситуацию, сладкая моя. Я тебе не Ирка, с её замашками бизнес леди. Я простой мужик, Что сказал, то и будешь делать, иначе пойдешь на трассе стоять и ноги на плечи водилам закидывать. А контракт... на столе новый контракт. И ты его подпишешь, ещё как подпишешь! Ты ведь любишь денежки. А он весьма выгодный.

     Потом его голос стал мягче и хватка ослабла.

     — Нас ждут великие дела, Светик-семицветик. Я сделаю из тебя лучшую Шлюху нашего города. Желающие потрахаться с тобой — в очередь будут записываться. И норов твой не помеха — даже хорошо. Каждый мечтает хоть часик поебать королевишну.

     Смотрю в его глаза, в них желание и я млею от этого желания. Топлюсь, как масло на раскаленной сковородке, быстро, с шипением.

     — Светик, — шепчет он, и почти любовно и целует в нос.

     Опять реветь захотелось.

     Потом совсем с другой интонацией в голосе, не терпящей возражений.

     — Подойди к столу, раздвинь ноги и задери платье.

     Упырь хренов!

     — Я ещё не изучила контракт.

     — Как раз и изучишь.

     Заколебалась и сразу же получила шлепок по попе.

     — Сука, делай, что тебя говорят!

     Да пошёл он, устрою шоу, подразню его, так что из штанов выпрыгнет. Танцующей походкой иду к этому долбанному столу, вскидываю руки вверх, потом гладя себя опускаю их вниз до края юбки, затем плавно и медленно поднимаю её до пояса. Резко наклоняюсь, выпячивая попу и виляю ею, выписывая восьмерки. Оглядываюсь. Как я и думала, шоу не прошло даром. Глаза у Юрика горят, как у голодного зверя. Подходит. Мой взгляд снова упирается в его начищенные до блеска ботинки. Лощённый упырь.

     — Ай!., — шлепок по попе.

     Ноги, противненько так, сладенько так, задрожали.

     — Читай, пока я тебя буду трахать!

     Сует мне под нос договор. Слышится звук расстёгиваемой ширинки. Как можно, хотеть и ненавидеть одновременно?! Можно! Когда его горячие крепкие руки ложатся на мои бёдра, вздрагиваю всем телом. Разводит половинки моей попки. Конечно, я не осмелилась вытащить эту штучку, она внутри, и только её нахождение там, заставляет исполнять змей в моём животе, дикий экзотический танец.

     — Умница, девочка, — шепчет он, двигая пробкой в моей попе.

     О чёрт, прикусила губы, не знала, что это может нравиться и приносить такое необычное, немного болезненное удовольствие. Пытаюсь сосредоточиться на контракте. Всё, как всегда, завуалировано. Ха, секс это дополнительные услуги модельного представительства! Пальцы упыря находят клитор.

     — Ахмм...

     — Читай, читай детка, не отвлекайся.

     Как тут не отвлекаться, когда его пальцы, такое делают со мной. Дыхание сбивается...

     — Течёшь, как последняя блядь.

     Нет, слова не обидели, возмутили и возбудили одновременно. Вытирает влажные пальцы о мою правую ягодицу.

     — Да, иди ты!... Юра!

     — Иду, — Упырь крепко хватает за бёдра и вколачивает в меня член одним мощным ударом. Глубоко и сильно. Пробирает так, что я сжимаю этот чёртов контракт, и ору. Как же остро! Удовольствие прострелило, проняло. Я правда прирожденная шлюха. Выгибаю ещё сильнее своё тело, выпячивая зад навстречу движениям члена, так чтобы ему было удобнее меня трахать. Замер. Ну почему он остановился? Опять хочу огненную вспышку внутри, опять хочу жалящих змей!

     — Читай контракт, Светик! Внимательно. Тебе понравится.

     Изверг! Гад! Какой контракт?! Он стоит не двигаясь, вознамерился продолжить забавляющую его и сводящую меня с ума, игру. Пытаюсь сосредоточиться. Всё также находясь с членом внутри, медленно разглаживаю только что смятые страницы и начинаю читать.

     — Агентство обязуется: Вести, в качестве полномочного представителя модели, все переговоры по предложениям в отношении её профессиональной деятельности и принимать по ним решения.

     — Требовать, собирать и получать, от имени модели, всевозможные причитающиеся ей платежи, наличными, чеком или иным образоооооооооооооом, — резкий толчок внутри меня. Огненный толчок. Упырь, довольный моей реакцией, смеётся. Сволочь! Продолжаю дальше, как ни в чем не бывало:

     — Обеспечивать безопасность модели во время работы... ыы, — хоть и была готова к ещё одному мучительно-прекрасному толчку, все равно запнулась немного.

     — Следить за точным соблюдением сроков и видов работ, выполняемых модельююю...

     Удар. Всхлип, Ещё один. Читать всё труднее.

     — Оплачивать работу модели в соответствии с её квалификациееей, — ха, квалификацией! — Не позднее трёх дней после выполнения работ.

     Удар, мои пальцы снова слегка сминают листы. Голос начинает дрожать.

     — М-модель обязуется...

     — Выполнять все виды работ, предложенные агггенством и в сроки определённыееее... агггееенством...

     Начинает двигаться — размеренно, неторопливо, глубоко, остро. Жалит и жалит. В глазах пелена, буквы начинают расплываться и скакать перед глазами. Вместо ...   слов, из меня вырывается какое-то мычание и обрывки фраз.

     — Ммаксиа, ах-мально... проя... являтьь... мм... свой профессионалллзм... ииииииииииии наилучшим... ммм обрааа... зоооом выполнять заказы... мммммм и инструкции клиентов агенстаааааа... , — убыстряется и углубляется в меня, с глухим хлопком бьётся бедрами о мою попу.

     — Читай дальше... сучка... читай...

     Какое там чтение! Совсем сбрендил! Перед глазами от пляшущих букв белая пелена в чёрную крапинку. Удары ещё сильнее и чаще, так что моё тело сотрясается и поддаётся вперед.

     — Читай, я сказал!! — орёт упырь.

     В голосе одновременно напряжение, нетерпение, и бьющая через край страсть. Пытаюсь вынырнуть из этой пелены и сосредоточиться на разбегающихся в разные стороны строчках.

     — Ввыыыыполнять ВСЕ инструкции... ммммм и ВСЕ распоряжения... непосредственного... мммм руководителя, Красноваааа Юрия Николаевича.

     Вот скотина, она сдала меня в рабство этому упырю!

     Шепчет:

     — ВСЕ, слышишь, блядь, ВСЕЕ...

     И это «ВСЕ» набатом стучит в моей голове. Он до боли сжимает мне бедра и в бешенном темпе насаживает на себя. Ничего я не слышу, ничего не вижу и больше даже не пытаюсь читать, а с упоением подмахиваю ему, пытаясь насадиться, как можно глубже, на его член и получить, как можно больше наслаждения. Змеи разбушевались, заполнили всю меня, бьются внутри в сладких судорогах, и я бьюсь вместе с ними.

     — Юрраааааааааааааааааа...

     Оргазм накрывает мощной опустошительной волной. Падаю грудью на стол тяжело дыша. Упырь продолжает бешеные толчки, вколачивая в меня не только свой член, но и анальную пробку, доставляя мучительное двойное удовольствие. Мурашки по коже. Моё тело, стол, просто ходят ходуном под его натиском. Дышит тяжело, как разъяренный бык... А во мне змеи и сладостные волны, всё никак не могут успокоиться.

     — На колени, живо! — голос хриплый и напряженный, не терпящий возражений.

     В голове всплывает: «выполнять все распоряжения и инструкции непосредственного руководителя». Выполняю, чёрт с тобой, быстро разворачиваюсь, коленки болезненно бьются о пол. Резко и нетерпеливо притягивает мою голову к себе, пропихивает член между моих дрожащих губ и дальше, глубже, прямо в горло. Он хрипит, я хриплю. Упырь — от удовольствия, выстреливая в мой рот сперму, я — захлёбываясь, пытаясь справиться с рвотными позывам и принять в себя эту вязкую, терпкую жидкость. Голову держит крепко, вцепившись в мои волосы, не позволяя и на миллиметр сдвинуть, заставляя проглатывать всё до капельки. Почти не чувствую вкуса. Облизываю, а затем нежно посасываю. Наконец отпускает, обессилено сажусь голой попкой на пол. А он плюхается в кресло находящееся рядом, предназначенное видимо для посетителей. Развалился со спущенными штанами, нисколько не стесняясь своей наготы. На лице довольная ухмылка. Упырь проклятый! Хочется двух взаимоисключающих вещей, ударить его, чтобы стереть эту мерзкую ухмылку и наоборот ластиться, тереться, в надежде получить хоть каплю нежности. Блаженно прикрыл веки. Хватит мечтать и сидеть голой попой на полу. Поднимаюсь, поправляю одежду. Что ж, скорчим хорошую мину, при плохой игре.

     — Я изучу контракт дома, Юрий Николаевич. А за это, маленькое... — замялась, — За эти маленькие дополнительные услуги, будьте добры оплатить по предшествующему контракту.

     Смеётся.

     — До чего ж ты жадная до денег, Светка, ну чистокровная, шлюха.

     Тянет меня за руку, плюхаюсь к нему на колени, носом утыкаясь в шею. Ласково гладит по волосам. Вот она нежность, которую я так хотела. Разве бывают шлюхи, чистокровными? И как же я, на самом деле, ненавижу деньги!

     — Юра, — шмыгаю носом и обнимаю его.

     Так хорошо, так спокойно в его объятьях.

     ...

     Полностью контракт прочитала дома. Теперь я поняла, почему Упырь называл его выгодным. Если раньше я получала только 40% от обычных экспресс услуг и работы модели (ну надо же! иногда бывало и такое) и 50% от оказания дополнительных услуг представительства (читай секса), то теперь соответственно 50% и 70%. Существенная добавка. Кроме того появился дополнительный пункт изрядно удививший меня, в соответствии с которым — в случае простоя, то есть когда агентство не смогло обеспечить модель работой, мне выплачивалась компенсация в размере 30% от стоимости принятых в агентстве экспресс услуг. Меня фактически посадили на зарплату, причём независимо, работаю я или нет, и зарплата, если посчитать за месяц очень даже не плохая получается, в 4 раза больше, чем на моей дневной работе. Взамен добавилась только одна фраза о выполнении инструкций и распоряжений Юрия Николаевича. Конечно, я буду дурой, если не подпишу. Как там сказал, Упырь: «Нас ждут великие дела» и «он сделает из меня лучшую шлюху города». Усмехаюсь. Я всегда старалась быть лучшей: в школе — первая красавица и отличница, потом — мисс университет 2010 и красные дипломы бакалавриата и магистратуры экономического университета. Теперь вот появилась возможность стать — «лучшей Шлюхой города». Отличный карьерный рост предполагается, реветь только хочется.

     — Доченька, ты почему не спишь?

     Улыбочка в 32 карата, не хочу маму расстраивать, ей и так много чего пришлось пережить в жизни.

     — Сейчас пойду, мамочка. Просто чаю захотелось попить.

     — Чай, в два часа ночи?

     Смеюсь, звонко и весело. Надо было мне в актрисы податься, может и на этой стезе смогла бы сделать карьеру.

     — Да ты права, надо за фигурой следить.

     Как назло зазвонил телефон.

     — Кто тебе звонит, так поздно?

     Упырь, собственной персоной.

     — Это подружка, видимо с парнем поссорилась.

     Подружка... перевела я всех подруг.

     Мама замерла, а я машу ей рукой, чтобы вышла.

     — Да.

     В моём голосе сквозит раздражение.

     — Спишь?

     — Какого чёрта тебе надо!

     — Не борзей, веди себя прилично.

     — Прилично я себя веду с 10 до 19, сейчас 2 часа ночи.

     Смеётся.

     — Прочитала контракт?

     — Уже даже подписала. Люблю денежки.

     — Правда? — какой странный голос.

     — Что правда?

     — Правда любишь деньги?!

     — Обожаю, — дурашливо пою я.

     — Когда у тебя перерыв на той работе, где ты корчишь из себя приличную?

     — В два.

     — Заеду завтра, отсосешь мне по быстрому, надо совершенствовать твои навыки минета.

     Унизительно. Мерзкий холодок бежит по коже. Хочется швырнуть телефон о стену, нагрубить, послать его куда подальше. Нет. Я сама выбрала свою судьбу. Шлюха. Беру себя в руки. Продолжаю нагличать:

     — Да, кстати, в контракте не указано, как будут оплачиваться дополнительные услуги представительства модели, своему непосредственному начальнику, Краснову Юрию Николаевичу.

     — Не переживай, Светик, по общему прейскуранту дополнительных услуг. А если мне понравится, то может от себя добавлю. Так что старайся завтра, соси, как следует.

     — Конечно, Юрий Николаевич будете на седьмом небе, приложу максимум, своей квалификации, — вспоминаю я формулировки в контракте.

     — Квалификации у тебя кот наплакал. Вообще это ты мне должна приплачивать, за обучение, так сказать. Думаешь, если похожа на принцессу из сказки, все к твоим ногам должны бросаться и ручки целовать. Дура, ты Светка! Спокойной ночи.

     Да, всё так и есть, я большая пребольшая дура, возомнившая о себе неизвестно что. Отключаю телефон.

     — Да пошёл ты, идиот!

     — Я всё слышу.

     Блин, от злости, наверное, забыла нажать кнопку отбоя.

     — Юра... , — внутри меня что-то сжимается словно от боли, голос звенит. Мне хочется сказать ему, что-то ласковое, мне хочется услышать в ответ, что-то ласковое. А ещё лучше прижаться к нему в поисках нежности, опоры и защиты.

     Тоже мне защитника нашла. Упырь!

     — Что, Светик!?

     — Спокойной ночи!

     ...

     Весь день сижу, как на иголках, то и дело, нетерпеливо поглядывая на часы. А змеи ...   всё шипят и шипят внутри. Такое ощущение, что мне не терпится отсосать по быстрому этому бритоголовому монстру. Или не терпится его увидеть? Откуда он взялся на мою голову?

     Без пяти минут два, звонок. Он. Дыхание спёрло. Придушу их когда-нибудь, змеюк проклятых.

     — Выходи, жду тебя.

     Пусть ждёт. Из вредности задерживаюсь в офисе ещё минут на десять. А у самой внутри нетерпение, всё до безобразия напоминает любовную лихорадку. Он стоит, облокотившись на капот машины, гаденько улыбаясь во весь рот. Мощный, лощёный, сильный и пожалуй... красивый. Почему он сутенер, почему я шлюха? Почему мы не обычные люди?

     — Здравствуй, Светик-семицветик.

     — З-здравтсуй, — голос безобразно дрожит.

     — Подойди ближе.

     Делаю несколько шагов по направлению к Юрику. Хватает меня своими огромными ручищами за попу, сжимает, притягивает к себе ближе, близко-близко, так что я ощущаю низом живота его возбуждение. Внутри всё сводит судорогой. Упырь чёртов! Хочу его! Выпала из времени и пространства, в голове ни одной мысли, кроме желания раствориться на его губах, растаять в его руках. Где этот гад научился так целоваться? Отстраняется, внимательно смотрит на меня. А я не могу привести в порядок весь этот танцующий и вертящийся мир перед моими глазами.

     — Светик, где ты витаешь? — в голосе необычайная мягкость.

     В раю — первое, что приходит в голову. Хорошо хоть не успела сморозить подобную глупость вслух.

     — Думаю, как быстро я накоплю денег на норковую шубу.

     Хотела обидеть и разозлить его, не удаётся. Хохочет, упырь чёртов!

     — Ага, так я и поверил, — нагло задирает юбку и суёт мне руку, прямо между ног, где всё так влажно и горячо.

     — Ахм...

     Непроизвольно раздвигаю ноги, чтобы ему было удобнее. И только увидев выходящую из машины свою дневную начальницу и её, полезшие чуть ли не на лоб глаза, до меня доходит, что мы стоим на парковке, рядом с работой, где я слыву порядочной и умной девочкой, более того, большинство окон офиса выходит именно сюда. Шлюха, я правда шлюха. Пытаюсь отпихнуть от себя его наглые пальцы и поправить юбку. Не тут-то было, рука даже не двинулась, Упырь, как скала.

     — П-пусти, идиот, начальница видит!

     — Пусть видит! — в голосе возбуждение, сотня децибелов возбуждения.

     — Совсем сбрендил?! — толкаю изо всех сил, ни на сантиметр не отодвинулся.

     Я уже не грублю, шепчу, жалобно упрашивая.

     — Юра, пусти пожалуйста, меня же уволят с работы из-за тебя.

     Хватка слабеет.

     — Бегом в машину.

     Децибелы возбуждения повышаются.

     Не медлю, не медлим, только слышен звук закрываемых дверей машины.

     — Не знаю, что в тебе есть такое Светик, но как только тебя вижу, выебать хочу.

     Такая же фигня — крутится у меня в голове. Плыву, таю, теку, как только его бритая морда и мощное тело оказываются рядом. Срываемся со стоянки так, что раздается громкий визг шин по асфальту.

     — Куда мы?

     — В какой-нибудь угол, всё равно куда.

     У нас конечно не Москва, но днём тоже приткнуться некуда. Юрик умудряется, и рулить, и мне под юбку лезть. Давит там, теребит, заставляя стонать, выгибаться, хвататься руками за кожаную обивку сидений. Надеюсь, он видит куда едет, потому что я от страха закрыла глаза. Вру, страх тут не при чём совершенно. Наслаждение, удовольствие — они, блаженно прикрывают мои веки. Наконец машина останавливается. Зрачки у Юрика расширены. В глазах плещется возбуждение, возбуждения через край.

     — Нас могут увидеть.

     — А мне всё равно, Света, давай соси, машина тонированная. Хватает за волосы и тянет к распирающему джинсы члену. Держа мою голову близко-близко от своей ширинки, другой рукой быстро расстёгивает молнию. Член пружинисто выпрыгивает из штанов, навстречу моим губам, головка нетерпеливо тычется в них. Горячая, обжигающая. Слизываю на самом краю члена солёную капельку и чувствую, как ответная смазка выделяется из меня, да так обильно, что чуть ли не по ногам течёт. Я и правда шлюха...

     ...

     Странные у нас сложились взаимоотношения, странная у меня работа. Уже три недели прошло, но ни одного клиента так и не появилось. Зато я наверно стала профессионалкой в минете, уж очень любит это дело Юрий Николаевич. А ещё мне неожиданно понравился анальный секс. Особенно когда Упырь или я сама при этом ласкали клитор. На немного болезненные, но в целом приятные ощущения, накладывалось удовольствие от такой стимуляции и возможно, ещё большей остроты добавляло осознание моей порочности и полной принадлежности ему. Видимо во мне, давно сидела блядь, которая до поры до времени дремала под спутывающими её оковами морали и воспитания. Упырь её вытащил на свет, разбудил своими настойчивыми губами и руками, своими сводящими с ума ласками. Вот она, любуйтесь, шлюха-Света, жадная до секса, готовая по первому требованию бритоголового раздвинуть ножки! А может это настоящая страсть, вспыхнувшая между нами? Быстро вспыхнула, быстро погаснет. Эта мысль отозвалась чем-то болезненным в душе. Дура-дура, какая же я дура! Я кажется... Да, ну, на фиг, просто я ебаться люблю.

     ...

     Через три недели в нашем клубе моделей. Ха-ха, «моделей», появилась новая девушка. Яркая, и такая красивая, что захватывает дух. У меня уж точно захватило, как только её увидела, будто весь воздух из легких выпустили. Впрочем, на мой вкус многовато в ней нарочитой сексуальности на грани, а может за гранью вульгарности — слишком большая грудь, слишком пухлые губы, слишком глубокий вырез, слишком короткий подол платья. Роковая красавица, одним словом. Впрочем, мужики на это ведутся. Новая «курица» для Юрия Николаевича, теперь то он от меня точно отстанет. Чего реветь тогда хочется? И не просто реветь — волком выть. А ещё повыдёргивать её красные патлы, да оставить пару шрамов от своих когтей на её улыбающихся, упырю, щёчках. Бритоголовый лыбится в ответ, оглядывая зорким взглядом, её, выставленные на показ, прелести. Ему бы пару царапин тоже не помешали, раз уж выдрать, из его бритой башки, ничего не получится. То отчаяние, то злость, охватывают меня. Ревность — так вот ты какая, сжигающая, разъедающая, отравляющая всё внутри. Ирина Николаевна увидев эту картину, их явного, обоюдного, сексуального интереса, победоносно улыбается, смотря на меня. Не сметь, реветь Светик! Не сметь! Не сметь смотреть вслед удаляющейся парочке! Не сметь!..

     Следующие два дня, Упырь больше мне не звонил. Я металась на своей дневной работе, как тигрица в клетке. Идущие потоком клиенты бесили неимоверно и так хотелось на них наорать, послать куда подальше, выставить за дверь. Давно заученный текст застревал в горле, грозя вырваться, не то рыданиями, не то безобразной руганью. На Рому, самого безобидного, всё же не выдержала, наорала. Он посмотрел, так удивленно и так несмело, что мне сразу стало стыдно. Хотелось — плакать, бросаться на стены, на людей... Но приходилось улыбаться, на работе — улыбаться, дома тоже улыбаться, поскольку там и без моих ревнивых страданий хватало слёз и боли. Аж скулы стало сводить от постоянной улыбки. Держи себя в руках, Светик! Нельзя! Подумаешь, любовная трагедия!

     На третий день позвонила Ирина Николаева.

     — Светлана, Юрий Николаевич, несколько занят!

     Мерзкий холодок по всему телу.

     — Подъезжай сегодня вечером в клуб, есть работа для тебя.

     Еду...

     Улыбаюсь, улыбаюсь, улыбаюсь... Только вот Ленку трудно обмануть, у неё такая сочувствующая гримаса. Упыря слава богу нигде не видно.

     — Светлана, тут тобой уже давно один человек интересуется. Сегодня поедешь с ним. Везёт же тебе на клиентов!

     Что-то внутри меня протестует, встает на дыбы, змеи наверно очнулись — шипят, а я надеялась, что сдохли, за два дня. Нет, живы и помнят своего хозяина, принадлежат ему полностью. Они не представляют, как можно быть с кем-то другим, как можно позволить прикоснуться к себе чужим рукам. Дура, дура, какая же я дура! Эти чувства уже никак нельзя списать на — «просто ебаться ...  

     люблю». Да — люблю, да — обожаю, но только — с ним. Упырь проклятый! Ирина Николаевна злорадно наблюдает за сменой эмоций на моем лице.

     — А Юрий Николаевич не будет против?

     — Ему сейчас не до этого, — хохочет курва крашенная. — Ты что, думала, что он всегда будет вокруг тебя бегать, как шелудивый, ручной пёс?

     Прямо обидно за Юрика стало. На пса, он если и похож, то на огромного, грозного, сторожевого.

     — Я же тебя просила, не крутить перед Юриком хвостом.

     Достала она меня, стерва.

     — Ирина Николаевна, давайте проясним ситуацию, мне ваш братец, с его бритой рожей и даром не нужен.

     Какая чудовищная ложь.

     — И хвостом я перед ним не крутила, за отсутствием такового.

     — Поговори мне тут! Слишком много в тебе норова, детка! Ты конечно красивая, но я достаточно видела красавиц, поверь мне, жизнь и не таких обламывает.

     Что-то промелькнуло в её глазах. Боль? Горечь? Надо будет расспросить Ленку, более подробно о хозяйке.

     Говорю уже мягче:

     — Ирина Николаевна, в самом деле, я не ищу его внимания и пришла сюда с одной целью, заработать деньги.

     — Вот-вот Света, деньги, самое главное в жизни! — потом совсем другим тоном, — Иди, тебя клиент заждался, нетерпеливый мальчик.

     Мальчик?! Сразу возникли дурные предчувствия. Выйдя из кабинета хозяйки, я уже знала, кого увижу. Ну, конечно! Мой первый неудавшийся принц! В фойе ждал Кирилл и сволочно улыбался. Когда-то я поклялась самой себе и ему, что никогда больше с ним не буду. И я уверена, он хорошо помнит этот день, всё видно в его глазах торжествующих победу. Изгаляться будет долго, подумалось мне — и в пизду, и в рот, и в жопу. Да и пусть, пусть, это всего лишь тело! Тело, которое уже несколько раз предавали, и если тогда с Кириллом это было скорее униженное самолюбие, то сейчас... когда каждый миллиметр моей кожи ещё не остыл от ЕГО ласк, каждый миллиметр моей кожи считает, что принадлежит ЕМУ, это очень больно. О чём я!? Шлюхе должны быть чужды сантименты!

     Бывший принц не смог промолчать:

     — Ну что ж, Светик, вот и свиделись. А корчила из себя такую гордячку, не могла мне простить хвастливых слов, сказанных в пьяном бреду. Ведь я чуть ли не в ногах у тебя валялся! Сука! А ты оказывается обыкновенная шлюха, которую каждый может за деньги выебать.

     Улыбаюсь. Улыбаюсь во весь рот.

     — Нет, Кирюша, ты не прав, не обыкновенная, а необыкновенная шлюха. Тебе понравится.

     Подхожу к нему, беру за руку, смотрю со значением, и говорю ласково с придыханием.

     — Ну пойдём мой сказочный принц, осуществлю все твои мечты.

     Злости в нём поубавилось, мой взгляд действует безотказно, не зря я его месяца два перед зеркалом репетировала.

     Выходя из нашего клуба моделей (моделей, ха-ха), мы столкнулись с задумчивым Юрием Николаевичем. Плотнее обхватила принца, за локоток. Улыбаюсь, улыбаюсь, улыбаюсь. Глянул на меня так, что прямо обжёг глазами. Сдохните змеи, сдохните, он вам больше не хозяин!

     — Куда это ты направляешься? — Упырь хватает мою руку.

     — Как куда!? Оказывать дополнительные услуги модельного представительства, Кириллу Викторовичу!

     — Кто сказал!!? — ревёт упырь.

     Кажется назревает новый спектакль.

     — Ирка, сука!!

     Отрывает меня от обалдевшего Кирилла. Нда, надо сказать Упырь с гневе смотрится грозно.

     — Иди мальчик, выбери себе другую девочку, Светка сегодня не работает, она вообще для тебя больше никогда не работает!

     Принц пытается что-то возразить, но куда там, трусоват он без папочкиной охраны. Юрик просто выталкивает его за дверь, а меня тащит за руку. Едва поспеваю, каблуки-то огроменные. Вваливаемся в кабинет Ирины Николаевны. Она подскочила с кресла на котором сидела, недокуренная сигарета вместе с мундштуком упала на пол.

     Упырь ревёт:

     — Запомни Ирка, не вмешивайся, моя она, и готовил я её не для этого смазливого мальчика, а для очень важного человека!! Не вмешивайся!

     Ирина Николаевна бледная, как смерть.

     — Юрик ты совсем спятил, ты знаешь — КТО отец, у этого Кирилла, ты знаешь, что мальчик был в неё влюблен до чёртиков?! Ты представляешь — КАКИЕ, у нас могут быть неприятности?!

     — А мне начхать, не вмешивайся, иди, успокаивай этого богатенького выродка! Небось, до сих пор сохнешь по его папаше!

     Ого, как в жизни всё сложно заверчено!

     — А ты, сука, — обращается теперь он уже ко мне, — Куда побежала, не терпится обслужить прекрасного принца, в контракте же ясно написано «выполнять только мои распоряжения»?!

     Бледная не только Ирина Николаевна, я тоже, как полотно, с трясущимися губами. Возмущение во мне, так и кипит. Не могу ничего сказать, напряжение и горечь этих последних дней выплёскиваются наружу. По щекам текут слёзы, с горох. Кидаюсь к двери. Не хочу видеть: ни Юрика, ни Ирину Николаевну, ни Кирилла, ни этот дурацкий клуб, ни то — во что я превратила свою жизнь... Куда там, Юрик своей могучей грудью перегородил дорогу.

     — Пусти, придурок бритоголовый!

     Пытаюсь вырваться, но не тут-то было, схватил своими лапищами мои руки, прижал вдоль тела и прислонил к себе.

     — Ирка, выйди!

     Хозяйка послушно выходит, правда дверью грохнула так, что мама не балуй, видимо и у неё накипело.

     Опять пытаюсь вырваться.

     — Уйди, Упырь проклятый, отстань от меня!... Трахайся с рыжими красотками, еби всё, что движется!

     Зачем я все это ему говорю? Прикуси язык дура!

     Ещё сильнее сжал, сдавил ручищами предплечья. Синяки точно останутся. Рычит.

     — Светка, ты что ревнуешь?!

     — Ха, да кому ты нужен, меня от твоей рожи воротит уже давно!

     — Воротит?!! — орёт он взбесившимся медведем.

     И я не пойму, то ли он правда рассвирепел, то ли смеётся.

     — Посмотрим, как тебя воротит, сука!

     Прислоняет к стене, схватил за волосы. Ах! Впился в губы... Ах, схватил за грудь! Ах, другой рукой мнет мою попу, подтаскивает ближе к себе... и опять... живы... живы, змеюки миленькие, расползаются огненными струйками по всему животу. Кого я пытаюсь обмануть?! Большей дуры, свет не видывал. Я люблю этого чёртового упыря.