Рассказ написан по мотивам комикса Fables и непосредственно связан с событиями игры The Wolf Among Us, созданной по этому комиксу. Почти все факты, упомянутые мной в рассказе, являются каноничными и имеют отражение в обоих творениях.

     Это была Кровавая Мэри. Эта конченая зазеркальная психопатка. Она стояла перед ним, в луже его крови, которую она же с него и выпустила. Выражение ее лица могло напугать до усрачки любого смельчака. Эти глаза навыкате, этот звериный оскал, обнажающий почти весь верхний ряд зубов. Сказать, что она просто источала безумие, — не сказать ничего. А еще у нее был топор. Очень хорошо знакомый ему топор. И вот этот топор взмывает вверх, после чего стремительно несется на него и... И это был всего лишь кошмар. Лихорадочный кошмар, который наконец закончился. Бигби Волк, шериф Фейблтауна, со стоном очнулся.

     Голова гудела, и поэтому ему понадобилось некоторое время, чтобы узнать свою («самую маленькую в Вудлендсе») квартиру и почувствовать задницей свое кресло. Возле него сидел доктор Свиное Сердце и извлекал из него обломки свинца... и серебра. Он вспомнил, что Мэри подстрелила его под конец серебряной пулей, и это ранение, скорее всего, едва не стало для него фатальным.

     Внезапно новая боль пронзила левую руку. Схватившись за нее, он нащупал зазубренную кость. Открытый перелом. Вот ведь дрянь! Приготовившись к неприятному зрелищу, Бигби взглянул на руку. Не так паршиво, как он ожидал. Попытка шевельнуть рукой привела к тому, что она соскользнула с подлокотника кресла и повисла, словно какой-то дохлый зверек.

     — Спокойно, шериф, не дергайтесь, пока я извлекаю дробь, — сказал доктор, не отрывая взгляда от ран Бигби.

     Теперь в голове у того прояснилось достаточно, чтобы наконец заметить Снежку и Колина, стоящих за доктором. Интерес Колина к операции был интересом школьника, наблюдающего препарацию лягушки на уроке биологии. Зато на Снежке лица не было. Она была еще бледнее, чем обычно. Волосы чуть растрепаны, неизменный кремовый пиджак и синяя юбка чуть выше колен теперь были в крови (надеюсь, это не ее кровь, подумал Бигби). А глаза были покрасневшими и мокрыми. Она плакала?

     — Снежка, ты в порядке? — откашлявшись, спросил он.

     — Да, со мной все нормально, — Снежка подошла к креслу и присела слева от шерифа. Теперь, когда ее лицо было так близко, он мог видеть, как она устала. — Они забрали Крейна и уехали сразу после того, как... — Она посмотрела на его левую руку, все так же свисающую с подлокотника. Попыталась коснуться ее, но в последний момент передумала.

     Бигби перевел взгляд на доктора Свиное Сердце.

     — Док, моя рука...

     — Я сейчас занят тем, что спасаю Вашу жизнь, шериф. Если Вас так волнует рука, Вы можете вправить ее самостоятельно, — ответил врач, все так же не оставляя бок Бигби без внимания.

     Взгляд страдальца вернулся к Снежке. Та постаралась улыбнуться. Получилось жалко.

     — Давай, Бигби. У тебя получится.

     — Да, приятель, избавь нас от этого жуткого зрелища, — вставил свое Колин.

     Чертыхнувшись, когда пинцет доктора в очередной раз нещадно углубился в его плоть, Бигби решился. Будет чертовски больно, но что поделаешь. Вернув руку на подлокотник, он начал тянуть ее от себя, чтобы состыковать кости. Но в последний момент рука выскользнула и опять задергалась, как маятник. Бигби застонал сквозь зубы. Снежка негромко вскрикнула, прикрыв рот руками. Колин скривился. Отдышавшись, шериф предпринял вторую попытку. Оттянув опять руку, он с хрустом (и коротким рыком) вернул ее на законное место. Господи, хоть это уже позади!

     Доктор Свиное Сердце бросил мимолетный взгляд на устраненное увечье, удовлетворенно хмыкнул, и, похвалив (вполне прилично, думаю, сойдет) Бигби, вернулся к работе. Возле него стоял почти полный стакан картечи (черт, а я крепкий сукин сын, подумал Волк). Сколько ее еще осталось в нем? Поскорее бы это уже закончилось.

     Бигби повернулся к Снежке.

     — Скрюченный дядечка. Мы должны... — начал он.

     — Тихо, Бигби. Забудь о нем на время. Тебе нужно отдохнуть, восстановить силы. Мы разберемся с ним чуть позже. — И она, вновь улыбнувшись (уже лучше, чем прежде), похлопала его по руке.

     Тогда шериф откинул голову на спинку и закрыл глаза, ожидая конца операции и посылая Колина нахер, когда тот (чувак, ты похож на решето) отпускал шуточки. Наконец, последний кусок свинца был извлечен, и доктор Свиное Сердце начал перематывать Бигби бинтами. В итоге почти половина его торса и рук оказались скрыты под ними. Кучная была стрельба, ничего не скажешь.

     — Мне не нравится, что эти наши встречи входят в привычку. Я просил Вас не лезть на рожон. — Доктор закончил с бинтами и начал собирать инструменты в саквояж.

     — Не то, чтобы я этого хотел.

     — О да, не сомневаюсь. И тем не менее. Свинцовые пули для Вас не страшны, но стоит Вам схлопотать еще одну серебряную — и мы, скорее всего, встретимся уже в морге. Пожалуйста, мисс Снежка, не дайте ему умереть. И пусть он отдохнет хотя бы с денек.

     — Да, конечно, я прослежу за этим. — С этими словами она встала и пошла проводить доктора Свиное Сердце.

     Когда дверь за ним захлопнулась, Снежка вернулась к Волку. Тот смотрел на нее, волнуясь о ее состоянии. Ей самой нужен отдых, а она с ним нянчится. Ей нужно идти домой.

     — Ну вот, теперь ты быстро придешь в себя. Но только без самодеятельности. Никаких героических попыток найти Скрюченного дядечку в одиночку. Ты отлежишься сегодня, а с завтрашнего дня вернешься к расследованию. Хорошо, Бигби? Прошу тебя...

     — Хорошо, Снежка. Все ради тебя, — с улыбкой ответил он. — А теперь ты должна идти домой, ты с ног валишься.

     Она кивнула, еще мгновение смотрела на него, после чего покинула его квартиру. Тогда Бигби встал с кресла. Встал, и, казалось, все его кости при этом хрустели, словно протестуя. Колин довольно хмыкнул.

     — Если б я считал, что ты весь день проваляешься в кресле, то я был бы очень глупой свиньей, заслуживающей место на сковородке.

     — Жаль, это значит, что я останусь без стейка.

     — Очень смешно. — Колин наблюдал, как Бигби достает из холодильника бутылку виски, наливает себе полный стакан и собирается прятать ее назад. — Эй, злюка, угости друга выпивкой.

     — С чего бы вдруг?

     — Я так и думал. Ну, хорошо. Угости меня выпивкой, и я расскажу тебе кое-что, о чем тебе нужно... и будет интересно узнать.

     Бигби сверлил Колина взглядом, пытаясь понять, не лукавит ли свин, но тот был с виду невинен, как (неощетинившийся поросенок) младенец.

     — Лады, но если ты меня разводишь, то увидишь Ферму уже сегодня.

     Еще один стакан наполнился, правда, наполовину, и Бигби вернулся с обоими в кресло. Колин устроился напротив, и второй стакан перекочевал на пол, к его морде. Ах, как мало нужно сказочной свинье для счастья! Колин лакал виски, Бигби достал пачку сигарет и закурил, тоже потихоньку потягивая со своего стакана. На какое-то время повисла тишина, пока выразительный кашель шерифа не намекнул Колину, что тот что-то забыл.

     — Да, Бигби, ты крепкий засранец, — наконец начал он. — Я знал, что ты живучий, но это... Тебя начинили свинцом, как индейку ко Дню благодарения... Ты понял, о чем я, умник!

     — Колин.

     — Чего? А, понял, ты ждешь то самое «кое-что». Я к этому как раз веду. В общем, когда Свиное Сердце и Снежка втащили тебя в квартиру, ты выглядел просто пипец как хреново. Я сначала даже подумал, к кому я теперь буду сбегать с Фермы и у кого клянчить сигареты и выпивку, потому что решил, что ты копыта откинешь.

     — Очень мило с твоей стороны.

     — Спасибо. Так вот. Они, можно сказать, протащили тебя по полу (Снежка даже споткнулась и чуть не упала) до кресла и водрузили на него твою дырявую, кровоточащую, как будто дохлую тушу. Я, конечно же, начал спрашивать, что случилось, и мне, конечно же, говорили отвалить и не мешать. Так что я просто сел и стал смотреть, и...

     — Колин!..

     —... и тут мы подходим как...

  раз к самому интересному. Так как я сидел в стороне, и никто не обращал (сперва) на меня внимания, я смог хорошенько пронаблюдать за Снежкой. Господи, Бигби, видел бы ты ее! Я бы сам не поверил, если бы не видел своими глазами. Она рыдала над тобой, умоляла не умирать, она... Ээ, чел, у тебя сигарета догорела.

     Бигби, ошеломленный новыми деталями сегодняшней ночи, напрочь забыл про сигарету во рту. Отправив ее в пепельницу, которая стояла на тумбочке возле кресла, он закурил новую, и одним глотком опустошил стакан где-то наполовину. Потом он со второй попытки (первая потонула в кашле) сказал Колину продолжать.

     — Так на чем я остановился? Ага, точно. Она постоянно дергала дока, спрашивая, будешь ли ты в порядке, а он говорил ей, чем она может помочь. Она гладила тебя по голове и что-то шептала, что-то вроде «ты сильный», «ты справишься» и прочее, ну знаешь, пыталась успокоить себя. Может, мне показалось, но, по-моему, она даже целовала тебя. И все это в моем присутствии, словно ей было наплевать, что я это вижу и смогу потом разболтать. Конечно же, я уже тогда решил все разболтать, меня же не связывает, как дока, «врачебная тайна» Ну и ты сам можешь представить, как это все мешало ему спасать твою задницу.

     — Господи!..

     — Вот-вот, и я о том же. Короче, она более или менее успокоилась, когда Свиное Сердце сказал, что твоей жизни уже ничего не угрожает. Посидела еще какое-то время возле тебя, а потом встала и ушла в ванную. Ну и вернулась незадолго до того, как ты очнулся. Ну а что было дальше, ты знаешь. Ничего так история, стоит стакана виски, не правда ли?

     Пока Колин лакал остатки своей выпивки, Бигби осушил свой стакан, докурил сигарету и, встав с кресла, начал ходить взад-вперед по комнате, уперев руки в бока. Значит, он не только не ошибся насчет переживания Снежки, но даже недооценил глубину ее душевных страданий. Он знал, что небезразличен Снежке, но настолько... Все это могло означать лишь одно...

     — Я просто вот что хочу сказать, — как будто прочитал его мысли Колин. — То, как вела себя Снежка, что она говорила, делала... Это ни с чем нельзя спутать, даже мне, свинье, пусть и сказочной. Это, несомненно, была манера поведения женщины, которая боится вот-вот потерять мужчину, которого она любит до беспамятства. Сечешь, о чем я?

     — Да, Колин, я не тупой. Просто... В это сложно поверить. Снежка всегда была... ну, не знаю, «снежной королевой», что ли, а тут...

     — Поэтому, я считаю, тебе нужно сейчас пойти к ней и утешить ее, успокоить, сказать, что все позади ну и прочее дерьмо, ты понял. Ты ей сейчас нужен, Бигби. И не надо спрашивать, какое мне дело до этого. Ты мой друг, каким бы мудаком ты ни был, а она... Ну, скажем, дамочка, испытавшая неслабый стресс по технически твоей вине и заслуживающая удовлетворения. Более того, это неплохая возможность сдвинуться с мертвой точки и вывести ваши отношения на новый, более привлекательный уровень. Это бы скрасило твою до усрачки долгую жизнь, ты согласен?

     Бигби смотрел на Колина и понимал, что свин прав. Кто знает, что сейчас думает Снежка и насколько она уже оправилась от пережитого? Он никогда не считал ее слабой, но теперь ни в чем нельзя быть уверенным. А что касается «нового уровня отношений»... Что ж, об этом он мог только мечтать.

     — Знаешь, что, Колин? — Бигби надел рубашку, нацепил свой неаккуратный галстук. — Ты чертовски прав. Если все обстоит так, как ты рассказал, то я был бы последним гадом, если бы пустил все на самотек. Снежка заслуживает «удовлетворения», как ты и сказал. Кстати, не хочешь еще виски?

     — Спрашиваешь?

     Разлив оставшийся виски по двум стаканам и поставив их на пол, шериф собрался выходить из квартиры.

     — Эй, Бигби!

     — Чего?

     — Очевидно, что Снежка поймет, что это я тебе все разболтал. Так что постарайся сделать так, чтобы она на меня не злилась, лады?

     — Не волнуйся об этом, Колин. — И после этих слов он захлопнул за собой дверь.

     Снежка жила в квартире 601. Хотя ему не обязательно было знать номер квартиры. Он и так мог ее найти, где угодно. С того самого дня, как они встретились впервые, он слышал ее запах всегда, где бы она ни была. Единственный запах, который он не мог блокировать, как он блокировал большую часть вони, обрушившейся на него с переездом в Нью-Йорк. Более того, ее запах претерпевал некоторые изменения в зависимости от ее настроения, хотя эти изменения не всегда трактовались верно. Сейчас ее запах почти наверняка говорил о (вот так неожиданность) смятении и печали Снежки. Ничего, он это исправит.

     Бигби нужно было всего лишь подняться со второго на шестой этаж, причем на лифте, так что много времени это не заняло. Но он решил по пути выкурить сигарету. Засунув левую руку в карман, он нащупал там какой-то незнакомый предмет. Вытащив наружу и рассмотрев этот предмет, он немного сконфузился. Это был презерватив. Но откуда он у него? Тут он вспомнил, что нашел его в «Сладком десерте» во время первого посещения и зачем-то прикарманил, хотя тогда никакой причины для этого не было. Но теперь он был очень даже кстати. Просто сказочное стечение обстоятельств.

     Вот и она, квартира 601. Бигби прислушался к звукам за дверью, но не услышал ничего, кроме неясного шороха. Принюхавшись, он уловил, помимо Снежкиного, еще запах шоколада. Вроде неплохой знак, если подумать. Похоже, она приходит в себя. Ну что ж, теперь его выход.

     Шериф легонько постучал в дверь, потом рефлекторно поправил галстук.

     — Кто там? — раздалось из-за двери секунд десять спустя. Десять секунд, в течение которых он мог слышать медленные, осторожные шаги. Пожалуй, в эти дни нельзя быть излишне осторожным.

     — Снежка, это я, Бигби. — В какой-то момент он подумал, что она его не пустит, что она скажет ему убираться. Но нет, без лишних вопросов замок щелкнул и дверь отворилась. На пороге стояла Снежка, все в том же окровавленном костюме, с все еще покрасневшими глазами.

     — Бигби? Что случилось? Я же попросила тебя отлежаться дома, набраться сил...

     — Брось, Снежка. Мы оба знаем, что мне не нужно столько времени для восстановления. Могу лишь заверить тебя, что мчатся на поиски Дядечки я сейчас не собираюсь. Так ты меня впустишь или как?

     — О, прости. Конечно, проходи. — И она впустила его в квартиру и закрыла дверь.

     Бигби уже был у нее пару раз, и с последнего посещения обстановка в квартире изменилась, соответствуя времени. Появилась разная техника, вроде телевизора, магнитофона, пылесоса. Мебель сменилась на более современную. Посреди гостиной, напротив дивана, на который как раз села Снежка, стоял кофейный столик (или журнальный, хрен их разберешь). На нем лежала коробка шоколадных конфет, запах которых он, видимо, и учуял. Заметив взгляд Бигби, Снежка улыбнулась.

     — Я всегда ем шоколад, когда чем-то расстроена. Он... поднимает мне настроение, что ли. Угощайся.

     — Нет, спасибо, не люблю сладкое. Наверное, поэтому мне так не понравился тот бордель. Слишком сладкое название.

     — Как хочешь. Мне больше будет, — сказала она и отправила в рот новую конфету.

     — Милое местечко.

     — Спасибо. Хочу, чтоб дом выглядел, как дом.

     — Да уж, мне не понять. Я присяду?

     — Конечно. Тебе не нужно спрашивать разрешения на каждый свой шаг.

     Бигби сел на диван, справа от Снежки. От него не укрылось, что она немного напряглась. С того момента, как она открыла дверь, она всем своим видом пыталась изобразить спокойствие и веселость. Если бы не рассказ Колина и не ее запах, он бы, скорее всего, поверил этому притворству. Пора сказать ей, что она его не обманула.

     — Послушай, Снежка... Ээ... Я пришел, чтобы поговорить с тобой... кое о чем.

     — О чем же? — Ее маска начала рушиться, обнажая то беспокойство, о котором он знал, но до этого не видел.

     — Я... Как бы это сказать... Ладно, буду откровенен. Снежка, я знаю о том, что происходило в моей квартире, пока я был в отключке. Я знаю ...   о том, что ты делала. И, должен признаться, это меня здорово... Снежка?

     Тут, видимо, ее самообладание покинуло ее. Плечи начали подрагивать, глаза мокреть, взгляд устремился в никуда. Все шло к тому, что она опять зарыдает. Черт возьми, только не опять! Это совсем не то, чего он пытался добиться своим откровением!

     — Эй, эй, Снежка, перестань! Хватит уже плакать! Все нормально. — Повернувшись всем корпусом к ней, Бигби взял ее руки в свои.

     Но она все равно заплакала, а потом высвободила свои руки и обняла шерифа, уткнувшись лицом в его плечо. Спустя сотни лет она впервые обнимает его вот так. Почти сразу он почувствовал, как намокает ткань рубашки на плече. Решив, что он идет в правильном направлении, он обнял Снежку в ответ.

     — Господи, Бигби! Это было ужасно! Ты не можешь представить, как мне было страшно! Я думала, ты умрешь там. И я ничего не могла сделать...

     — Вот именно. Ты ничего не могла сделать против этих отморозков, так что перестань винить себя. Лучше съешь конфетку. — При этом он легонько поглаживал ее по спине.

     Она всхлипнула, оторвала лицо от его плеча и посмотрела на него, на мгновение просияв. Сейчас их лица были так близко, что он мог ее поцеловать. Но шериф не спешил. Он решил, что даст Снежке выговориться. После этого они сели ровно, но она продолжала прижиматься к нему, а он — обнимать ее левой рукой. При этом иногда она придавливала его руку к спинке дивана, и тогда недавний перелом давал о себе знать. Пустяки.

     — Пойми, Бигби, это было... шокирующе для меня, — продолжила Снежка, и, последовав совету, съела еще одну конфету. — В тот день, когда мы встретились впервые, когда ты освободил меня из плена Врага, я поняла, что никакая сила не сможет взять над тобой верх, никакое оружие или магия. И я стала считать тебя непобедимым... бессмертным. Сейчас я понимаю, что это глупо — все Сказания смертны. И за все эти сотни лет я... я привыкла к тебе. Нет, не так. Хоть я всегда это отрицала, даже сама себе, но я полюбила тебя. И я даже не задумывалась о том, что ты можешь умереть. Пока этой ночью... Я просто не знала, как смогу жить без тебя. Без своего волка...

     — Никто не сможет нас разлучить, — Бигби нежно поднял ее лицо за подбородок, и их взгляды встретились. — Снежка, я никогда тебя не покину.

     Еще пару секунд она с тоской смотрела на него, после чего взяла его лицо в свои руки и впилась в его губы нежным поцелуем. Преграда, которую Бигби все эти столетия считал непреодолимой, рухнула. И он ответил на поцелуй этих столь желанных губ. Доставляя Снежке удовольствие языком, он вернул ее в свои объятия. Так они медленно опускались, пока не легли на диван, Снежка снизу, Бигби — над ней. Между тем она запустила руки в его волосы, ласково перебирая их пальцами. Шерифу теперь, чтоб не лежать на своей новоиспеченной любви, приходилось здоровой правой рукой упираться в диван, левой же он водил по телу Снежки, правда, никакой ласки это принести не могло, потому что едва ли она чувствовала эти прикосновения сквозь одежду. Но он уже не полностью владел собой, хотя животная страсть вполне успешно обуздывалась нежными чувствами.

     — Господи, Бигби, почему я была такой дурой? — тяжело дыша, спросила Снежка, когда оторвалась от него. — Почему я столько времени так упорно держала тебя на расстоянии? Столько времени, проведенных в глупых попытках обмануть саму себя...

     — Я не знаю, снежинка. Но я тебе обещаю: мы наверстаем упущенное. А теперь приготовься — может немного трясти.

     И прежде, чем Снежка успела сказать что-либо, он встал с дивана и взял ее на руки. Кто-кто, а Большой и Страшный Серый Волк никогда не жаловался на нехватку физической силы. Он посмотрел на ее лицо и увидел, что печаль и слезы ушли, уступив место радости и возбуждению. Тогда он понес ее в спальню, благо у нее, как и у всех нормальных жителей Вудлендса, она была. Дверь в спальню оказалась не полностью прикрыта, так что хватило легкого толчка ногой, чтобы распахнуть ее.

     Зайдя внутрь, Бигби уложил разгоряченную Снежку на удобную двуспальную кровать (перед этим она успела скинуть туфли), после чего снова навис над ней и стал целовать ее лицо, спускаясь к шее и обратно. Прикосновения к этой нежной, шелковистой коже сводили его с ума. То же можно было сказать и о Снежке, которая прикрыла глаза и прерывисто дышала, время от времени прикусывая нижнюю губу. Это продолжалось несколько минут, которые для них были жалкими секундами, пока Снежка не пошла дальше и не начала стягивать с шерифа галстук, расстегивать пуговицы рубашки, потом стягивать и ее. Бигби не остался в долгу и избавил любовницу от перепачканного своей кровью пиджака, блузки и юбки. Все это он делал не спеша, хотя медлить ему становилось все труднее и труднее.

     На Снежке осталось только скромное белое хлопчатобумажное белье. Вчера, во время осмотра тела Лили, он спросил ее, носит ли она кружевное белье, и получил резкий отрицательный ответ. Теперь он убедился в правдивости ответа, не то чтобы ему это было так важно. Грудь Снежки поднималась и опадала, в такт ее возбужденному дыханию. Это зрелище, как и полный вид ее безупречного тела, просто завораживали Бигби. Он не видел никого (и ничего) красивее в своей жизни. Если бы он не знал, что в самой природе Прекрасного Принца заложено бросать одну девушку и перебегать к новой, он бы считал его самым большим глупцом в мире. Во всех мирах. Но хватит любоваться, его первичным желанием было доставить удовольствие Снежке, а после уже насладиться самому.

     Поэтому он вновь прильнул к ней и продолжил целовать, на этот раз уже опускаясь все ниже и ниже, задержавшись на ключицах и дойдя до груди. Левой рукой он опять гладил ее бок, теперь голый и чувствительный к ласкам. И эти ласки с поцелуями просто творили чудеса: таким запах Снежки еще никогда не был, резкий, пряный, щекочущий ноздри. Это был запах сильного сексуального возбуждения, и Бигби запомнил его отчетливо. Знал ли он, что любая возбужденная женщина источает сильный запах, который может уловить даже простак? Едва ли.

     — Прошу, Бигби, не останавливайся, — подрагивающим голосом попросила Снежка.

     Его не нужно было просить об этом, они оба жаждали одного и того же. Пора попрощаться с еще одним элементом гардероба. Запустив руки Снежке за спину, Бигби нащупал застежку бюстгальтера и попробовал ее расстегнуть. Но она не давалась так легко. Когда он уже был готов просто порвать ее, что не потребовало бы от него особых усилий, застежка поддалась. Тогда он снял со Снежки бюстгальтер (тот сразу отправился в полет через комнату), и его взгляду предстала ее грудь с розовыми, торчащими затвердевшими сосками. О, Снежка, ты прекрасна! Взяв руками ее груди, он стал поочередно ласкать то одну, то другую, массируя их, проводя языком, засасывая соски (глупо звучит, не правда ли? (прим. авт.)) и облизывая ареолы. Снежка же «ласкала» слух Бигби, постанывая и, в моменты особо интенсивной стимуляции груди, шумно выдыхая. По ее телу пробегала сладострастная дрожь, а кожа покрылась мурашками. Была ли она с мужчиной после развода с Принцем? Он так не думал.

     Ей, безусловно, эти ласки безумно нравились. Но пора было двигаться (ниже) дальше. И избавиться от последней мелочи, не дающей ему в полной мере насладиться самым прекрасным зрелищем в его жизни. Отпустив Снежкину грудь, Бигби начал прокладывать «тропку» из поцелуев вниз вдоль ее живота. Не раз он думал, что его щетина должна причинять Снежке некий дискомфорт, но, судя по всему, если он и имел место быть, то являлся несущественным. По крайней мере, ни одной ноты протеста.

     Вот он и добрался до трусиков. Они уже увлажнились и пахли выделениями Снежки. Резкий, но приятный запах. Бигби уже собирался просто снять их, но тут ему в голову пришла идея. Он решил сделать это немного более интересней. Немного... по животному. Тогда он вцепился зубами в правый бок трусиков и потянул их ...   вниз, царапая щетиной бедро Снежки.

     — Бигби, что ты... — начала Снежка, приподнимаясь на локтях. Увидев, что он делает, продолжила уже флиртующим голосом и с улыбкой. — О, да!... Шериф, Вы полны сюрпризов...

     Конечно же, таким способом он смог стянуть только одну сторону, и то сантиметров на 10. Поэтому он прикусил уже левый бок трусиков и начал делать то же самое. И вот после этого он обнажил Снежкину вульву, идеально выбритую и блестящую от ее выделений. Вот оно, святая святых. Впрочем, Бигби продолжил снимать трусики, попеременно дергая их то с одного бока, то с другого. Спустив их до голеней, он поднял Снежкины стройные ноги вертикально (на мгновение залюбовавшись видом, открывшемся в месте, где они сходятся), после чего согнул в коленях, и, придерживая ноги за икры, уже с легкостью снял последнюю одежку.

     Бигби представил себе, как он сейчас выглядит, с женскими трусиками в зубах, и усмехнулся. Не очень похоже на Большого и Страшного Серого Волка. Поэтому он, мотнув головой, швырнул их подальше. Теперь перед ним лежала полностью обнаженная Снежка. Та, ради которой он согласился принять человеческое обличье и стать на путь исправления, оставив позади дни, когда он, играючи, сокрушал целые армии Врага. Сейчас он мог видеть, что тело женщины его жизни еще более прекрасно, чем он мог себе вообразить. На ее грудях немного блестела его слюна, еще не успевшая высохнуть после его ласок. Бедра ее были чуть разведены, так как он продолжал держать ее голени. Ее промежность была на виду, щелка раскрылась, обнажив срамные губы и набухший клитор. Вот где он продолжит их запоздалый акт любви.

     Тут он вспомнил, что все еще оставался в штанах. Несправедливо по отношению к Снежке, тем более, что, будучи волком по натуре, он чувствовал себя естественней без какой-либо одежды. Так что Бигби отпустил ноги Снежки, чтобы снять с себя брюки с носками и трусы и повесить их на угол изножья кровати. Естественно, не устраивая из этого шоу. Он не сомневался, что некий стриптиз в его исполнении порадовал бы его даму. Но он не станет этого делать. Нет, сэр, только не Бигби Волк. Снежке, впрочем, хватило и этого. Она жадно разглядывала его тело, а учитывая то, что почти вся верхняя его половина была скрыта под бинтами, ей оставалась не такая уж и большая площадь для изучения.

     Значит, кунилингус. Проблема заключалась в том, что он никогда его не делал. Его секс всегда был грубым, можно сказать, звериным, в былые времена нередко насильственным, и заканчивался, когда он получал свое. Сейчас же ему нужно было быть очень нежным и «языкастым». Что тут говорить, Снежка определенно не была той, на ком Бигби хотел бы экспериментировать. Но это просто не должно было превратиться в примитивное спаривание. Он лишь надеялся, что хорошо сдерживает волка внутри себя, и не причинит ей боль.

     Тут вдруг Снежка обхватила его торс ногами, которые он до сих пор держал, и подтянула к себе, так, что он чуть не упал на нее, а торчащий член прижался к ее лобку. Затормозив (твою ж... ! Гребаный перелом!) руками, он навис над ней, его лицо над ее лицом.

     — Ну же, Бигби, не мучай меня. — Промурлыкала она томным голосом. — Не волнуйся, я пойму, если... если у тебя не получится.

     Ого, даже так? Если Снежка осознавала его неопытность, значит, она не будет ожидать от него чуда. Что было замечательно, ведь это гарантировало ей сюрприз, если он справится хорошо. А он собирался дебютировать грандиозно. Так что Бигби решил не медлить, и, поцеловав Снежку (немного грубее, чем хотелось), подтолкнул ее ближе к изголовью кровати (игривый смешок), после чего сам отполз чуть назад, так, чтобы его лицо оказалось как раз над ее промежностью. Снова его обоняние стал забивать этот, самый сильный сейчас, запах. Однажды он пробовал ее плоть, теперь он попробует ее соки.

     Итак, Бигби обхватил руками Снежкины бедра и припал ртом к ее вульве. Снежка издала короткий негромкий стон и закусила губу. Видимо, она и вправду не ожидала, что это будет так приятно. А может, просто уже забыла, как это приятно? Не важно. Важно то, что у него действительно получалось делать кунилингус. И почему нет? Это оказалось гораздо проще и приятней, чем он ожидал. Сначала Бигби просто полизывал ее щелку, ощущая кисловатый привкус ее выделений на языке. Потом он чуть развел ее бедра и раздвинул пальцами большие половые губы, так, что показались малые, и занялся ими. Хватило ему ума и на то, чтобы применять к ним в основном кончик языка, а не всю его шершавую поверхность. Немного бурной активности — и постанывания Снежки дали понять, что он движется в правильном направлении. Его язык работал как какой-то миниатюрный пропеллер, иногда неглубоко проникая во влагалище. Левая рука Снежки оказалась на голове Бигби, возможно, прижимая ее к своей промежности (если и так, он этого не почувствовал — силы были явно не равны), правая же стала массировать груди и покручивать соски. Мать честная, это все происходит наяву?!

     Тут шериф вспомнил про клитор. Вроде как он тут самая чувствительная штука. Пожалуй, на нем оральные ласки и закончатся. Едва он начал касаться клитора языком и охватывать губами, хватка Снежки на его затылке стала более ощутимой, а все ее тело начало слегка подрагивать. Вот это реакция. Бигби немного сбавил темп, между тем начав массировать пальцами ее лобок. Особой уверенности в том, что Снежке это доставляет удовольствие, у него не было, но хуже от этого точно не стало. Интуиция подсказывала шерифу, что его партнерша близка к оргазму, и он решил не оттягивать его. Напротив, его язык с новой резвостью запорхал среди срамных губ, а клитор он стал стимулировать пальцами. Как же все таки много способов довести женщину до... Ага, вот и он. Снежкин оргазм, вызванный его первым в жизни кунилингусом. Ее тело затрепетало, бедра сдавили его голову (не то, чтобы Бигби было больно или неуютно), спина выгнулась. Это продолжалось несколько секунд, после чего Снежка расслабилась и в изнеможении замерла, все еще тяжело дыша.

     — Господи, Бигби!... Это было... было... потрясающе! Ты... невероятен! — И она устало улыбнулась. Черт, эта улыбка просто отключала ему мозг.

     — Все для тебя, снежинка. — Он немного помолчал, любуясь ее обнаженной красотой. — Надеюсь, у тебя еще остались силы, потому что мне кажется, мы еще не достигли логического завершения этого... — Взгляд на окно. — ... утра.

     — Я вся в твоем распоряжении, — посмеиваясь, ответила Снежка. Бигби не удержался и поцеловал эти улыбающиеся губы.

     Затем он полез в карман своих брюк и достал оттуда презерватив, еще раз мысленно удивившись, какого хрена он его тогда взял. Но теперь эта резинка была необходима. Никаких венерических заболеваний он не боялся, Сказаниям они до одного места. А вот беременности нужно было избежать. Хоть он, как волк, и симпатизировал продолжению рода, Снежка этого явно не хотела. Не хотела ведь?

     Ладно, это дело поправимое, если что. А сейчас Бигби решил откинуть все сомнения и слиться со Снежкой в восхитительном акте любви. Так что он вскрыл упаковку, натянул презерватив и медленно вошел в нее, под аккомпанемент ее сладострастного стона. Там было довольно узко, и мышцы влагалища плотно обхватили его член, доставляя ему еще больше удовольствия. Шериф в который раз навис над ней и начал размеренно двигаться внутри нее, чтобы Снежка могла привыкнуть к ощущениям. И когда она обхватила его задницу ногами, будто стараясь сильней прижать к себе, а руками схватила его за спину, впившись в бинты ногтями, он понял, что пора «включать вторую передачу» (забавно, что он так подумал, если учесть, что шериф не умел водить машину). Его фрикции ускорились, тараня Снежку и выколачивая из нее «охи» и «ахи». Она же переместила одну руку на шею Бигби, приопустила его голову, и их губы слились в продолжительном поцелуе. Она словно решила подарить ему все поцелуи, которые «скопились» в течение веков,...   за одну ночь... точнее, утро.

     Через какое-то время он решил сменить позу. Нет, он не устал находиться в упоре лежа, по крайней мере, не физически. Пауза должна была отсрочить оргазм, да и разнообразие не будет лишним, несомненно. Поэтому Бигби пришлось на время оставить Снежкины губы в покое. Ему показалось, или в ее глазах мелькнуло разочарование? Ну, уж извини, дорогая, мы тут важными делами занимаемся! Высвободившись из ее хватки, Бигби лег на правый бок, также разместил и Снежку. Теперь она прижималась спиной к его животу и груди. Потом он свободной левой рукой ввел в нее член и затем поднял ее левую ногу, согнутую в колене. В этой исключительно несвойственной ему позе они и продолжили соитие. Это были совершенно новые ощущения, яркие и ни с чем не сравнимые. Хотя вряд ли они были бы такими же яркими, будь на месте Снежки любая другая женщина. Они, Бигби и Снежка, были созданы друг для друга. И только вместе они могли быть полностью счастливы.

     Снежка, к его радости, не оставалась в пассиве, а активно участвовала в процессе. Она всячески пыталась сильнее насадиться на его член, выгибала спину, сжимала мышцы влагалища, хотя там и без того было туго, и тихонько постанывала, ублажая слух шерифа. Когда он просунул руку, на локоть которой опирался, под Снежкой и начал ласкать ее грудь, она ахнула и повернула к нему лицо. Он без промедления приник к ее губам, на этот раз проявив инициативу. Они могли бросить плотские утехи и целоваться всю но... тьфу ты, утро, и они все равно бы не загасили ту пылающую внутри них страсть, не усмирили ту силу, которая, как магнит, не дала бы им сейчас оторваться друг от друга. Также Бигби не забывал уделять внимание ее шее, плечу, даже ключице, отчетливо выделявшейся под кожей. Он мог губами чувствовать, какой горячей... нет, не так... разгоряченной была сейчас Снежка. И летняя жара была не причем. Горячая Снежка. Какая забавная семантическая парадоксальность, если вдуматься. Но он не вдумывался, в его голове сейчас не было места для посторонних мыслей, в том числе и забавных парадоксов. Все его сознание сейчас работало на волне физического и морального удовольствия.

     Это была очень привлекательная, хоть и не очень удобная поза, и Бигби еще не думал ее менять. Тем не менее, в этот раз «сменить пластинку» решила Снежка. И теперь она решила сама встать у руля. Высвободив ногу и «соскочив» с его члена, она встала на колени и выпрямилась, возвысившись над Бигби. Затем она опрокинула его на спину и оседлала его, шериф при этом оказался на краю кровати. Видимо, ей это не понравилось, потому что в глазах мелькнула искорка раздражения. Последовал несильный толчок коленом в бедро, вероятно, означающий, что ему надо сдвинуться. Но Бигби так и лежал, смотря на Снежку снизу вверх, любуясь ее телом, наслаждаясь ощущением ее веса на себе.

     — Двигайся, Бигби, — делано капризным голосом потребовала она.

     — Зачем? — делано удивленным голосом отвечал он. — Единственный, кто кусает за бока тех, кто лежит на краю постели, — это я.

     — Давай, здоровяк. Я не хочу, чтобы мы оба в пылу страсти грохнулись с кровати.

     Пошутил, и хватит, тем более, что скудного запаса терпения, который он мог выделить для острот, только на это и хватило. Так что за несколько коротких рывков, во время которых груди Снежки соблазнительно трепыхались, пара оказалась на середине кровати, он на спине, она — сидя верхом на нем. Волк ждал продолжения действа, но Снежка решила сделать небольшое лирическое отступление. Она взяла его за руки, слепив их ладони и переплетя пальцы, и развела его согнутые в локтях руки в стороны, прижав их к кровати. После этого она наклонилась к нему, и они начали целоваться. Опять. Сейчас, когда Снежка была над ним и прижимала его к кровати, поцелуи словно поменяли полярность, но при этом просто дико его возбуждали. Еще больше его возбуждало то, что Снежкины соски щекотали ему грудь (по крайней мере, незабинтованную часть), а из-за движений тазом взад-вперед своей вульвой она терлась об его член и прижимала его к животу. Иногда она легонько покусывала его за губу, иногда подавалась всем телом вперед, так, что ее груди оказывались прям перед лицом Бигби, и он начинал поочередно ласкать то одну, то другую. Все без помощи рук, Снежка продолжала держать их.

     В итоге она же и прекратила эти игры, когда по какой-то причине решила, что уже хватит. И опять Бигби почувствовал легкую досаду, как если бы его прервали на самом интересном месте. Хотя кто знает, может, это и было «самое интересное место»? Еще ни разу до этого он не оказывался под женщиной, и уж точно не мог представить, насколько это может быть... ну, насколько это не совпадает с его представлениями. Ну, ничего страшного, шериф был уверен, что в самое ближайшее время они повторят все эти дикости. И потом еще. И еще. И еще. Как сказал Колин, его «до усрачки долгая» жизнь начинала скрашиваться.

     Отстранившись от Бигби, Снежка отпустила его руки и вновь села ровно. Лицо раскраснелось, груди опять блестели от слюны, а ее учащенное от полученного возбуждения дыхание заставляло их соблазнительно вздыматься и опускаться. Она была утомлена, но твердо настроена закончить все правильно. Бигби видел это, чувствовал это, знал это. И он любил ее за это еще больше. Чуть приподнявшись, Снежка взяла член Бигби рукой и направила его себе во влагалище, после чего медленно опустилась, приняв в себя всю его длину, коснувшись попкой бедер шерифа. При этом она не смогла удержаться от сладострастного стона. Или она специально это делала, чтобы распалить Бигби? Если так, то она нашла нужную ниточку. Ее стоны были музыкой для его ушей (конечно же, до тех пор, пока это стоны наслаждения).

     Отклонившись назад, Снежка для устойчивости уперлась руками в колени Бигби и начала двигаться, приподнимаясь и выпуская его член где-то на половину, затем вновь принимая его весь, сначала медленно, потом постепенно увеличивая темп. Она контролировала все сама, шериф предоставил ей лидерство, лишь неторопливо поглаживая ее бедра. Голову Снежка запрокинула, глаза были прикрыты, с губ срывались охи и ахи. Подпрыгивающие груди были главным, хоть и не единственным, местом, на котором отдыхал взгляд Бигби. В целом, он чувствовал себя необычайно расслабленно, как будто он отдыхал.

     Когда вот-вот должен был нагрянуть оргазм, Снежка опять наклонилась над Бигби, и ее чресла заходили с еще большей скоростью. Тут уж Волк не выдержал, и, обхватив руками ее за попку, начал буквально насаживать ее на свой член. Сейчас зверь как никогда был близок к тому, чтобы вырваться на волю. Когти то появлялись, едва не впиваясь в нежную кожу ягодиц, то исчезали. Глаза горели желтым магическим светом. А Снежкины стоны теперь сливались с его рычанием в некую первобытную какофонию. Неужели, несмотря на все его старания, Волк все-таки стал волком? Неужели под конец он все-таки сдался во власть животной похоти? Нет. Никто и ничто не может его контролировать, даже его собственные инстинкты. И если он что-то решил, он сделает это так, как хочет сам. Поэтому уже в следующий миг он полностью взял над собой контроль. Свет в глазах потух, когти исчезли, а рычание затихло, сменившись на вполне соответствующее ситуации тяжелое дыхание. Волк остался Волком, несмотря ни на что.

     Оргазм настиг их обоих одновременно. Кто-то мог бы сказать, что это просто сказочное совпадение. Бигби не стал бы с этим спорить — жизнь Сказаний («до усрачки долгая», как сказал бы Колин) обречена на сказочные происшествия. Как бы там ни было, сам оргазм — и для Бигби, и для Снежки — был действительно сказочным. Впрочем, шериф и не ждал чего-то меньшего, как и, скорее всего, его любовница. В высшей точке наслаждения они замерли на несколько секунд (за которые Бигби выпустил в презерватив приличную порцию семени), после чего Снежка без сил повалилась на него, хлюпнув скопившимися внизу выделениями. Она даже не слезла с его члена, и теперь Бигби чувствовал, как его детородный орган ...  

     медленно покидал ее влагалище, уменьшаясь после эякуляции. Вспомнив о презервативе, который может ненароком соскользнуть, он, одной рукой придержав его за основание, другой рукой за попку потянул на себя Снежку, и его обмякший член буквально выпал из нее. После этого он откинулся на подушку, в то время как его грудь послужила подушкой для нее.

     На какое-то время наступила тишина, они молча лежали, обнявшись, отдыхая. Глаза Снежки были закрыты, можно было подумать, что она спит. Чем, впрочем, она явно намеревалась заняться вскорости. С тех пор, как они нашли голову Веры, и началась все это дерьмо, у них вообще не было времени на отдых. И если Бигби, по вполне очевидным причинам, мог выдерживать этот темп, для Снежки это было суровое испытание. Он знал, что в юности она провела шесть лет в рабстве (в том числе и сексуальном) у гномов. Но это было очень давно, и она определенно отвыкла от такого рода нагрузок. Поэтому он собирался оставить ее отдыхать, а самому пойти... Чем он вообще собирался сейчас заниматься?

     — Бигби? — Голос тихий, немного с хрипотцой.

     — Да, дорогая? — Серьезно?! «Дорогая»? Не мог придумать что получше?

     — Не против, если я скажу тебе самую банальную, самую избитую фразу из всех возможных?

     — Попробуй.

     — Бигби... Я люблю тебя.

     — Тогда я скажу, что я тоже люблю тебя, и мы в расчете. — Чмок. Куда же без него после обмена этими бессмертными словами?

     Снова воцарилась тишина. Возможно, теперь Снежка усн...

     — Бигби?

     — Да, милая?

     — Пообещай мне, что больше никто не умрет. Пообещай мне, что ты защитишь нас всех от Скрюченного Дядечки, что не дашь ему больше никому навредить. Не дашь ему навредить мне.

      — Я обещаю, Снежка. Я найду этого Скрюченного ублюдка как можно скорее, и я приведу его живым, чтобы он успел прочувствовать неминуемость своей участи. И он предстанет перед нашим судом и ответит за все свои преступления сполна. Я клянусь тебе, Снежка, я поймаю его, и я не дам ему причинить тебе боль. Тебе или кому-либо другому. Я даю тебе слово Бога Волков.

     Тут Снежка открыла глаза и, встретившись с ним взглядами, улыбнулась.

     — Я верю тебе, Бигби. Я знаю, ты не подведешь. — После чего вновь закрыла глаза и наконец заснула, прям у него на груди.

     Теперь, умиротворенная, она выглядела еще милее. Ровное дыхание сопровождалось тихим, забавным сопением. На лице так и осталась улыбка, которой она одарила его перед тем, как заснуть. Вечно непослушная прядь волос сейчас висела у нее перед лицом. Бигби взял ее и заправил за ухо, как это постоянно делала Снежка, едва ли осознано. Вот так, теперь ничто не закрывает ее очаровательное личико, давая шерифу возможность полюбоваться им. В то же время Бигби легонько, чтобы не потревожить Снежку, гладил ее по голове. В общем, они просто лежали вместе, но он чувствовал себя счастливей, чем когда-либо. Если подумать, до того, как он встретил ее, он никогда не был счастлив вообще. Он мог... нет, он хотел и дальше лежать с ней и стеречь ее сон. Но долг звал его, долг никогда не давал покоя.

     Как бы Бигби ни хотел остаться, ему пора было уходить. Перед тем, как аккуратно переложить Снежку на кровать, он поцеловал ее в уголок лба. В то самое место, куда однажды в будущем, лет эдак через 15, влетит пуля калибра 12, 7х99 мм и вылетит с затылка с ошметками мозга и обломками черепа. Уложив Снежку на кровать, шериф встал и посмотрел на нее. Она лежала голой на нерасправленной постели, на спине, немного завалившись на левый бок. Хоть картину пиши. И хоть сейчас был самый разгар жаркого лета, он решил ее укрыть. Что-нибудь легкое, вроде простыни, замечательно бы подошло. Порыскав немного в шкафу, стоящем в комнате, он нашел то, что искал. Огромная простыня, для ее огромной двухместной кровати. Такой можно было запеленать Снежку, как младенца. Посмотрев еще немного на ее наготу, Бигби накинул на нее эту простыню и подтянул до уровня плеч. Вот, так-то лучше. Взяв свою одежду, он подошел к двери, и, бросив последний взгляд на свою возлюбленную, вышел из комнаты и тихонько прикрыл дверь.

     Оказавшись в гостиной, Бигби положил свои вещи на диван. Что он собирался делать теперь? Конечно же, искать Скрюченного Дядечку. Правда, еще не знал, с чего начать. Пожалуй, для начала неплохо было бы выкинуть завязанный на узел контрацептив, который он уже некоторое время держал в руке. Да, хорошая мысль. Мусорное ведро обнаружилось на кухне. Готово. Теперь, если по пробуждению у Снежки возникнут хоть какие-нибудь сомнения в реальности произошедшего, подозрения, что все это было лишь прекрасным сном, она найдет тут неоспоримую улику. Конечно же, при условии, что она вообще посматривает в свое мусорное ведро. Еще не помешал бы глоток чего-нибудь покрепче. Проинспектировав холодильник, он не обнаружил ничего спиртного. Погано. Может, тут есть какой-нибудь бар...

     Внезапно, разорвав предрассветную тишину, зазвонил телефон. Этот пронзительный звук, словно тупая пила, врезался в мозг. Какого хрена?! Среагировав мгновенно, со стремительностью, неожиданной даже для самого себя, Бигби в несколько прыжков пересек комнату и схватил трубку. Потом секунду подумал, отвечать ли ему, или не надо. Афишировать свой ночной визит к Снежке или просто повесить трубку? В итоге все-таки решил ответить — вдруг что-нибудь важное.

     — Квартира мисс Снежки.

     Последовала короткая пауза, звонивший явно не ожидал услышать посторонний голос. Потом заговорил.

     — Шериф? Это Вы?

     — Да, Бафкин. В чем дело?

     — Ээ... Это даже хорошо, что Вы ответили. Я сначала звонил Вам, в Вашу квартиру, но никто не снял трубку. Так что я решил позвонить мисс Снежке, чтобы она...

     — Да, да, я понял. Выкладывай, что там у тебя?

     — Ээ... хорошо. В общем, в Вашем кабинете Вас ждет посетитель.

     — Кто это?

     — Нерисса.

     Нерисса... Опять она. Эта дамочка проявляет нескромный интерес к его расследованию. Бигби не совсем понимал, какие мотивы ею движут. Конечно же, кроме желания видеть убийцу своих подруг в наручниках. Впрочем, она уже помогла один раз, когда направила его в тот отель, где он обнаружил место убийства Лили. Может, у нее есть еще какая-то информация, которой она может поделиться? Стоит проверить, тем более что он все равно не знал, с чего начать операцию «Скрючить Скрюченного».

     — Она что-нибудь сказала о цели визита?

     — Только то, что хочет поговорить с Вами.

     — Хорошо. Спасибо, Бафкин. Я сейчас же пойду к себе. — После чего повесил трубку. Потом, подумав, снял ее и положил рядом с телефоном. На страже твоего сна, да, Снежка?

     Значит, Нерисса пришла поговорить с ним. Дело сдвинулось с мертвой точки. Пора покидать эту уютную квартиру. Одевшись, Бигби хотел было напоследок взглянуть на Снежку, но, подумав, решил лишний раз не искушать себя. Сейчас нужно было очистить голову от всей этой романтики. И закурить. «До встречи, дорогая. Надеюсь, когда мы увидимся в следующий раз, я буду держать за загривок этого мудака и смогу сказать тебе, что теперь ты в безопасности. Что весь Фейблтаун в безопасности». С этими мыслями он ступил за порог и захлопнул дверь.