Однажды весной мы сдали сессию и решили это событие отметить у меня, с сокурсником, Вовкой, который за год до этого перевелся в нашу группу из академа. Мы сидели, выпивали и болтали довольные сданной сессией. Чуть захмелев, я забрался в душ, решив переодеться, и вернулся к столу для продолжения банкета уже в одних плавках. Вовка, уже раскрепощённый выпитым, заинтересованно уставился на мою грудь, и стал разглядывать мои соски, которые после прохладной воды стали твёрдыми и уже заметно торчали, поёрзал на стуле и смущённо выговорил, щёлкая зажигалкой и прикуривая:

     — Слушай, у тебя соски торчат как у женщины!

     — Я таких у ребят никогда не видел... Можно потрогаю?

     С этими словами он потянулся и осторожно погладил мне левый сосок... Я замер! Вот это ощущения!

     Потом он аккуратно потеребил указательным пальцем кончик правого соска, чуть дольше чем того требовало простое любопытство... Затем долил в наши рюмки из бутылки и задумчиво стал разглядывать мою грудь...

     Я ощутил необыкновенного удовольствия от его прикосновений пополам с неловкостью от того, что мой член помимо воли стал увеличиваться, заметно натягивая плавки!

     Всё же выпитое сделало своё дело и уже достаточно раскрепостило наше общение за столом. Меня очень сильно возбудило его внимание и его осторожные прикосновения к моей груди. Захотелось чтобы он ещё раз потрогал мои соски, но я видел, что Вова робеет и вряд ли ещё раз решится сам проявить инициативу хотя и продолжает

     заинтересованно глазеть на мою грудь с торчащими сосками. Тогда я решил немного подстегнуть развитие событий: взял себя за оба соска, оттянул их и с гордостью продемонстрировал ему как они напряжены!

     — Классно торчат, да? — спросил я, и добавил — Можешь, если хочешь, их покрутить и подёргать!

     — Увидишь как они после этого ещё сильнее торчать станут!

     Затем я взял его за запястья, провёл его ладонями по своей груди, чтобы он ощутил твёрдость выступающих сосков, сильно сжал на них его пальцы и оттянув предложил ему не стесняясь поиграть с ними.

     Вовка, к моему удивлению и радости не стал ломаться, градусы уже сняли многие преграды, и, ухватив оба соска, начал сладострастно и легонько их оттягивать. Иногда он отпускал их и поглаживал кончики сосков подушечками пальцев наблюдая как они от его прикосновений увеличиваются в размерах и вытягиваются. От моего молчаливого поощрения он осмелел:

     — Подними руки повыше — предложил он.

     Я выполнил его просьбу и, подняв руки за голову, откинулся на стуле к стене, облегчая ему доступ к моей груди, на которой натянулась кожа, и стало очень заметно, насколько сильно стали торчать соски.

     Вова прикусил нижнюю губу, придвинулся ко мне вплотную, кончиками указательных и больших пальцев сжал мне соски и стал их дергать и выкручивать, постепенно сжимая пальцы всё сильнее и сильнее.

     Было довольно болезненно, но я возражать конечно не стал: ради такого наслаждения лёгкую боль можно было и потерпеть! Она была даже приятна. К тому же меня сильно заводило не столько даже прикосновение к моему телу, сколько заметное удовольствие с которым он так увлечённо и смело забавлялся с ним!

     Немного смущало, конечно, что два с виду обычных парня увлеклись такими играми, но принятый алкоголь не мешал получать взаимное удовольствие от такого занятия! Ну, один парень заинтересовался грудью другого!

     Ну не было рядом голой женщины! Чем таким особым мужская грудь отличается от груди женщины с плоской грудью? Да ничем! Но политкорректности ради решил отрегулировать положение, повернув дело таким образом чтобы внешне инициатива наших отношений исходила как бы от Владимира. Оглядев стол, я обнаружил, что бутылка почти опустела.

     Тогда я отстранился от него, сделав вид, что мне стало больно. При этом я заметил, с каким нежеланием он оторвался от моих сосков и сказал:

     — Слушай, Вовик, давай за горючим в ближайший магазин, а то бутылка кончается!

     — Всё равно ты одет, а я голый, — зато в виде приза, когда вернёшься, можем поиграть поинтереснее!

     Пока он недолго бегал в магазин, я нашёл на компьютере видео, где в игровом формате пытали женскую грудь, и включил видео чтобы продемонстрировать происходящее Володе.

     Он быстро вернулся, поставил купленную бутылку на стол, а я усевшись на диван, предложил ему посмотреть видео где довольно реально истязали женщину! Взяв купленную бутылку мы стали оценивать происходящее на экране...

     Подкрепив себя очередной порцией спиртного и видя с каким напряженным вниманием он смотрит за происходящим

     я спросил:

     — Здорово возбуждает, да? — он кивнул.

     Тут я повернувшись к приятелю и, набравшись решимости, предложил:

     — Вован! А хочешь мои соски помучить?..

     — Смотри, как торчат!

     Он глянул на меня, сглотнул слюну, провёл пальцем мне по груди задев ногтём сосок, и помедлив, нерешительно выговорил:

     — Давай!!! — а потом добавил

     — А как это?..

     И мы хмельные и возбуждённые: я голый, в одних плавках, Вовка в джинсах и рубашке но зато с рюмками в руках,

     стали под аккомпанемент негромких стонов из компьютера увлечённо обсуждать предстоящее развлечение...

     Пока я воодушевлённо доставал самые, на мой взгляд подходящие предметы: разные прищепки, бобину с суровыми нитками, чугунные блины от гантелей разного веса, я попросил друга продемонстрировать мне его соски.

     Он поднял рубашку и я и с любопытством обозрел его тело...

     Как же его соски отличались от моих! Если мои возбуждённо торчали на целых полтора сантиметра, то у него были просто два коричневых пятнышка на груди. Погладить их можно, а вот ухватить и оттянуть — чрезвычайно сложно!

     Даже невыполнимо. Если мои запросто можно было обмотать нитками и привязать к ним различные грузы, то о том, чтобы проделать подобное с его сосками, не могло быть и речи!

     Обдумав это, я не спрашивая его согласия из озорства не очень сильно, как мне показалось, ущипнул его за сосок.

     Вова при этом отпрянул, сморщился и раздражённо посмотрев на меня стал растирать грудь рукой:

     — Ты чего!? — проворчал он.

     — Больно же! — добавил ещё, поморщившись...

     Я только ухмыльнулся и сжав его пальцами себе правый сосок быстро оттянул его... Когда я отпустил его руку, то явственно почувствовал как его пальцы не спешат выпускать кусочек моей плоти из своего плена.

     Закончив демонстрацию найденных инструментов для пыток я обрисовал возможный сценарий:

     — Значит так, Вован, для старта возьмёшь прищепку, — я выбрал деревянную прищепку и осторожно сжал себе сосок, поморщившись, положил её и взяв пластиковую проделал то же самое:

     — Бери сначала пластиковую, она послабее! — я вопросительно посмотрел на Вовку

     — Ага...

     — Цепляешь по одной на каждый сосок!

     — Сразу деревянную не цепляй, — добавил я, посмотрев на собеседника, — с непривычки очень больно!

     Он согласно кивнул и глянул на деревянную прищепку. Поиграл ей и очень аккуратно попробовал сдавить себе сосок:

     — Чёрт, больно-о-о, — он удивлённо окинул меня растерянным взглядом, оценивая полученные ощущения...

     — Давай я тебе руки привяжу, — оглянулся он на привинченную к стене спортивную стенку и добавил:

     — Чем нибудь, для надёжности? — А?... — и вопросительно поднял на меня глаза.

     Видимо он обдумал мои возможные ощущения и предлагал выход из ситуации если я надумаю сопротивляться от боли.

     — Лады, Вовик, — подумав ответил я, и чокнувшись с собутыльником опустошил рюмку со спиртным. Я подошёл к шкафу, достал два брючных ремня и протянул их Вове:

     — Думаю подойдут чтобы руки привязать...

     Он с загоревшимися хмельными глазами согласно кивнул и взял их.

     Я подошёл к спортивной стенке, поднял вверх руки, слегка согнув их в локтях, и Володя прикрутил мои запястья к спортивной стенке двумя ремнями. Отошёл немного назад, облизнул губы:

     — Нормально. Сойдёт, думаю... — хрипло выговорил ...

  он.

     Для начала, как и договорились, использовали прищепки. На живот и на грудь для пробы. На животе и груди пластиковые прищепки не причиняли никакой боли. Было просто весело и интересно. А ещё было море удовольствия и взаимного возбуждения! О члене, просто таки распиравшим плавки, я уже и не думал... Теперь дело дошло до моих сосцов... Сначала Вова немного погладил их, потрогал пальцами и сходив на кухню за льдом стал натирать им оба соска. Когда они затвердели, как два камушка, и стали острыми, Володя принялся неторопливо оттягивать и выкручивать их по отдельности и одновременно, постепенно сжимая их пальцами всё сильнее и сильнее. В один момент вскрикнув от боли я непроизвольно дёрнувшись попытался, изогнув тело, высвободить свои соски из его пальцев, но Владимир заметив это только задышал чаще, приоткрыл рот и на мгновенье выпустив мои соски, тут же пребольно сжал пальцами самые их кончики и стал с силой оттягивать пока они не выскользнули из его пальцев!

     Я весь напрягся и даже вспотел ожидая этого момента, облегчённо выдохнув, когда я освободился от его жестоких пальцев и боль стихла. Он удовлетворённо улыбнулся взял остатки льда и потёр ими мою покрасневшую грудь. Это принесло некоторое облегчение, но соски после этого увеличились и торчали просто вызывающе. Вова этого и добивался... Пластиковые прищепки он проигнорировал. Взял деревянную и защемил правый сосок внимательно следя за тем чтобы весь сосок попал в прищепку и был зажат даже его кончик. Я не сдержался и скривившись застонал. Кто мог подумать, что обычная прищепка может причинить такую боль? Вытерпел я и прищепку на левом соске, с трудом сдерживаясь чтобы не вскрикнуть, только содрогаясь всем телом и стараясь сбросить зажимы. Но когда Вова вдоволь налюбовавшись этим зрелищем, схватил прищепки со стиснутыми в них моими сосками пальцами и стал оттягивать их, выкручивая я не сдерживаясь сильно и громко застонал. Когда он выпустил прищепки из пальцев и подошел чтобы взять полную рюмку я отдышавшись сквозь зубы попросил:

     — Очень больно! — Давай снимай скореее! — Дай передохнуть!

     Он же не обращая внимание на мою просьбу любовался как я страдаю, наверное минут пять, отхлёбывая из рюмки и слегка похлопывая ладонями по прищепкам на моей груди. Потом подошёл и резким движением разжал поочерёдно каждую прищепку и снял их, вызвав этим всплески сильной и острой боли.

     Я облегчённо перевёл дыхание, подумал про себя, что мне доставляет наслаждение даже не прикосновение к моим соскам, сколько вид возбудившегося от их истязания Володьки и спросил:

     — Тебе нравиться меня мучить?

     — Удовольствие-то получаешь от этого?

     Он восторженно ответил:

     — Конечно! — Ещё какое!

     От такого ответа я в общем-то снова подзавёлся, и мы усложнили процесс пытки. Не знаю экспериментировал ли он сам с собой подобно мне. Не спрашивал. Поэтому что-то предлагал проделать с собой я. Что-то он. Короче на равных. Следующим этапом было подвешивание на моих сосках грузов.

     Ими были блины от гантелей. Они плоские. Каждый по 500 грамм. Для таких целей очень удобные!!!

     Да, не зря их продают в спорттоварах... И я не зря купил их в своё время! Вова взял суровые нитки. Отрезал нужную длину. И стал завязывать мне нитки поочерёдно на каждом соске. Тут проявились индивидуальные человеческие особенности. Я когда сам себе привязывал, затягивал нитки постепенно. Приучал соски к боли. А он связал узел, накинул на сосок и с силой резко стянул! Это совсем не то, когда осторожненько сам себе медленно затягиваешь.

     Я вскрикнул, сказал ему как надо делать правильно, а он удовлетворённо отмахнулся и то же, только ещё сильнее, проделал со вторым соском! Я стоял с привязанными к стенке руками и сопротивляться не мог.

     — Тут и чувствуешь разницу, когда сам себе делаешь больно, а когда боль причиняет кто-то другой. Даже если это происходит по взаимному соглашению и ты знаешь, что никакого серьёзного вреда тебе не причинят.

     Потом Вова привязал поочерёдно к каждой нитке по одному гантельному блину, медленно опустил их, несильно натягивая нитки, и... выпустил из рук...

     Боль была резкой и очень сильной! Мои соски под тяжестью грузов сразу оттянулись и побагровели.

     Нитки впились в тело. А у меня почему-то мелькнула мысль: — интересно а как я выгляжу со стороны?

     С поднятыми над головой и привязанными к спортивной стенке руками, с оттянутыми вниз набухшими сосками, со страдальческим выражением на лице... Приятеля мой вид видимо очень возбудил! Вова переступил с ноги на ногу, проговорил, что член у него стал твёрдый как камень, и оглядев меня стал осторожно гладить ладонями мою напряжённую грудь. Поднимал руки выше намеренно задевая мои оттянутые соски. В моменты когда он касался их пальцами я непроизвольно вскрикивал от боли и кривился. Он это видел и ещё сильнее загорался от этого!

     Даже задышал тяжелее!

     Вова привязал еще по одному грузу к каждому соску. Вес груза на каждом соске составила уже 1 килограмм. Стало ещё больнее. И я тут же ему об этом испуганно сказал, вернее простонал сквозь зубы:

     — Вова! Очень больно!! Не добавляй больше груза!!!

     Он азартно прикусил нижнюю губу, небрежным кивком согласился и стал специально наблюдать за моей реакцией, когда опять начал гладить мою грудь и касаться сосков, которые еще сильнее оттянулись двойным грузом. Оттянулись они вообще очень сильно. Настолько сильно, что оттянутая ими кожа превратилась в подобие женской груди. Он раскачивал грузы на моих сосках, щипал бордовые и твёрдые их кончики, и я видел как он наслаждается видя, что делает мне больно! Боль была непередаваемая! Я всё же не выдержал и потребовал его снять грузы и дать мне передохнуть. Вова послушался. Осторожно снял и отложил грузы, аккуратно перерезал нитки на каждом соске и после этого развязал мне руки. Мы пошли на кухню к столу с выпивкой, сели и стали возбуждённо делится пережитыми впечатлениями!

     Я рассказывал, как я мучился, а Вовик — как его всё это возбудило и как ему понравилось меня истязать. Взав в правую руку рюмку с водкой, он с любопытсвом посмотрел на мои распухшие соски и прижал её к ним. Я при этом поморщился. Вова отставил рюмку и приложил руки к моей груди, накрыв ладонями воспалённые соски. Немного погладил и, взяв мои соски пальцами, стал их поглаживать и сжимать немного оттягивая. Боль поутихла, и мы взяв рюмки вернулись в комнату, где добавив ещё по стопочке, мы были совсем не пьяные, а лишь чуть на взводе. Фильм негромко воспроизводился. Алкоголь и возбуждение придали нам смелости и бесшабашности. Мы продолжили просмотр видео и обсуждали возможность реализации увиденных пыток...

     — На мне!

     А в фильме уже настало время иголок от шприцов...

     — Юрик, — начал Вова чуточку нетрезвым голосом, наполняя рюмки...

     — Чего? — ответил я

     — А у тебя иголки от шприцов есть?

     Признаться этот вариант я как-то при обсуждении игрового процесса упустил и не обговаривал, поэтому и замялся с ответом:

     — Ну... Есть... — А для чего они тебе?

     — Юрик... давай я тебе соски проколю! — Вова облизнул губы и напряжённо уставился на меня.

     Я замялся и переспросил:

     — Ты мне соски хочешь проколоть?!

     Вова кивнул утвердительно и обтёр руки о штаны:

     — Очень хочу тебя помучить! — Достанешь?

     Его предложение меня и смутило и возбудило одновременно! Я заколебался, но потом встал и пройдя на кухню взял из аптечки несколько штук иголок.

     — Держи! — Сказал я и протянул их Володе.

     Он взял, оглядел:

     — Острые! — А если дёргаться начнёшь... тебе же больно будет...

     — Мне тут подумалось...

     Я перебил его воодушевляясь:

     — Если буду громко кричать от боли или требовать чтобы ты прекратил пытки и развязал меня, ты не соглашайся!

     — Давай попробуем реальные пытки?!..

     И раскинув руки в стороны я встал спиной с спортивной стенке:

     — Привязывай!

     Вова согласно кивнул, взял ремни и стянул ...  

     мне ими руки, потом достал иголку, осмотрел её, продемонстрировал мне её остриё и потеребив мне левый сосок, сжал его указательным и большим пальцами и оттянул.

     Мои соски горели и даже лёгкие прикосновения к ним были болезненны поэтому я вскрикнул:

     — У-у! — Больно как!

     Он ухмыльнулся и не выпуская сосок покрутил его между пальцами и ещё раз, на этот раз сильнее чем прежде оттянул его и так держал в течение нескольких секунд пока я подавшись всем телом вперёд пытался ослабить усилие.

     По Вовке было заметно, как с накалом возбуждения и интереса увеличивается его жестокость. Он опять ухватил сосок, но за самый кончик, приставил к нему иглу и надавил на неё. Я вздрогнул и вскрикнул от внезапной сильной боли! Вовка не прореагировал и продолжал вонзать иглу. Делал он это впервые, неумело, зато старательно. Он давил на иглу, иголка вонзалась в сосок, но не прокалывала его, он отпускал её, снова обхватывал пальцами и давил ещё сильнее. Мне это причиняло неимоверные страдания и жуткую боль! Он тыкал иголку в сосок и всё никак не мог его проткнуть. Я кричал сквозь зубы, вспотел от боли! Пожалел, что всё это затеял. С болью от прищепок это не сравнить!..

     Наконец Вова сделал ещё одно усилие и проколол сосок. Кончик иглы приподняв кожу вылез из соска с другой стороны. Крови не было ни капли. Володька удовлетворённо цокнул языком и уставился на проткнутый сосок. На его лице читалась целая гамма всевозможных эмоций среди которых преобладали возбуждение и удовольствие. На шаг отступил. Осмотрел меня. Сказал, что на секунду отойдёт и добавил, что у него в брюках, там где ширинка, немного липко! Надо бы вытереть. Вовка быстренько вернулся. Сразу взял другую иголку и уже со знанием дела проткнул мне другой сосок. Вообще к боли не привыкаешь. Опять больно. Опять я вздрогнул и застонал. Вовка тоже тихонько застонал. Только не от боли. Я уже понял. что моя затея ему более чем понравилась, и прекращать её войдя во вкус он не собирается. Тем более я был привязан. Поэтому смирился. Я стоял с торчащими из сосков иголками. Привязанный. Крови не было. Она появляется когда иголки вытаскиваешь. Вид у меня был на мой взгляд и взгляд Вовы соблазнительный. Он взял ещё иголку и с улыбкой стал медленно царапать мне ею грудь. Он оставлял иглой на коже длинные царапины постепенно приближаясь к соскам и под конец провёл остриём иглы по каждому соску сверху вниз, потом по очереди проткнул кожу возле обоих сосков. А потом ещё раз проколол каждый. После этого Вова взял иголки пальцами и подёргал. Пошевелил их в сосках и при этом с интересом наблюдал за моей страдальческой мимикой.

     Видя, как я страдаю, он отложил иголки и начал поглаживать мою грудь, легонечко задевая при этом пальцами иголки. Щипал и щекотал кончики сосков. Тыкал в них пальцами. Так Вовик играл минут пять и вдруг сказал:

     — Ладно, сейчас иголки вытащу!

     Я облегчённо вздохнул и перевёл дух, а Вова осторожно стал вытаскивать из каждого соска иголки причиняя мне дополнительные, довольно болезненные ощущения. После он смочил водкой салфетку, протёр ею мою грудь для дезинфекции и о чём-то ненадолго задумался. Я напряжённо ожидал... И тут Вова проговорил:

     — Знаешь Юрик, хочу я ещё одну вещь попробовать. — Будет здорово!

     Он подошёл к магнитофону, включил музыку, опять взял иглы со стола и подошёл ко мне. Я настороженно замер. Взяв в правую руку иглу он сдавил мне пальцами кожу под правым соском, приставил остриё иглы к самому кончику который сильно торчал, слегка надавил и затем сильно вонзил иголку в самый кончик соска вглубь!..

     Я просто взвыл от боли! Она была такой сильной и долгой! Стал дёргаться не в силах освободиться. Я ругался вслух.

     А Вова с улыбкой разглядывал меня. Он уже от моей ответной реакции на боль получал садистское удовольствие. Хорошо, что мы перед вторым этапом пыток благоразумно включили музыку в магнитофоне... так, что если бы не музыка крики было бы слышно на лестничной клетке! Подождав пока я успокоюсь он то же самое проделал и с левым соском. Ох как же было больно! Я стоял обнажённый, с привязанными над головой руками, с торчащими в разные стороны из набухших и сильно покрасневших сосков иголками! А Вова любовался этой картиной, гладил мне ладонью живот, трогал пальцами грудь и соски. После этого несколько раз провёл ладонями по моей груди, намеренно задевая иглы. Ухватил иглы пальцами и пошевелил их в сосках:

     — Класс! — Просто супер!! — Юрик у тебя соски такие стали, больше женских!!! — Кайф!

     Вова удовлетворённо полюбовался на меою грудь, довольно хмыкнул и стал неторопливо меня развязывать

     — Ну чего? — Пошли штоль добавим.

     Я потёр руки, осторожно пощупал свои соски и ответил:

     — Уфф! — Пошли штоль... Только я сначала в ванну...

     Я прошёл в ванну, посмотрел на своё отражение, отмылся от следов крови на груди и вернулся на кухню к столу.

     На кухне опять добавили. Пока мы догонялись Вовка разглядывал мою грудь, балдел и азартно предложил:

     — Хочу ещё тебя помучить! — Придумал одну вещь... — Класс!!

     — Я хочу тебе... — Соски прибить!!!

     Я при этом чуть водкой не поперхнулся услышав такое:

     Опять вернулись в комнату. На этот раз я сел голый на стул придвинутый к письменному столу, на котором лежал деревянный брусок. Вовка привязал к стулу мои руки. И на всякий случай ноги!

     Объясняю для чего. Когда покупаешь новую рубашку, она приколота к картонке тонкими гвоздиками. А в фильме, только не такими а чуть потолще, женщине прибивали к доске груди! Но не соски.

     Наверное посчитав что это уж слишком!

     Только мы решили, вернее долго и горячо меня убеждал и настаивал согласиться на это захмелевший Вова, устранить это обидное упущение в нашей игре. Я тоже захмелевший в итоге согласился. Поскольку грудей у меня нет. Вова попытался оттянув сосок одной рукой, другой забить в него гвоздь.

     Ничего не вышло. Только меня испугал и измучил. Я уж облегчённо понадеялся, что он оставит эти попытки. Но он уже завёлся и нашёл выход. Опять привязал к измученным соскам нитки. Я пока делал он делал это скрежетал зубами от саднящей боли. Слава богу он всё же понимая моё состояние не стал затягивать её рывком. А делал это медленно. Постепенно. Но не менее болезненно. В течении этого я ныл чтобы он отказался от своей затеи. Не отказался. Только в предвкушении довольно хмыкал. Привязал к соскам нитки. Закрепил их на краю стола у стены так чтобы соски лежали оттянутые нитками на деревянном бруске. Приставил гвоздь к соску и стал вбивать его просто рыча от наслаждения. Я кричал. Из глаз потекли слёзы. Но Вова проделал то же и со вторым соском. Потом... Потом он пошёл на кухню взбодриться алкоголем. А я сидел так минут десять. Потом он вернулся. Любовался этим зрелищем. Гладил мою грудь и соски. Целовать и кусать конечно не стал. Вся моя грудь была в крови. После этого он, пытаясь делать это аккуратно, вытаскивал гвозди

     плоскогубцами. Описывать это не буду. Сама домысли каково это! Отвязав меня от стула, он тут же потащил меня опять к стенке, уверяя, что хочет привязав меня снова, просто поласкать мою гудь. Я уже обалдевший не особо сопротивлялся полагая, что будет именно так. Потому как уже всё-таки хватит! () Он действительно осторожно гладил мою грудь. Очень осторожно пощипывал соски. Они к тому времени распухли. Увеличились в диаметре. Выступали на сантиметра два, и были ярко-красные. Представь свои, женские соски и сравни. После отошёл к видаку. Куда-то перемотал. Разглядывал действие и комментируя оценивал. Подошёл слегка пошатываясь ко мне и довольно сказал: — Здорово я тебя помучил. а?

     я в ответ только недовольно поморщился. Он сходил на кухню. Взял там полстакана водки и не развязывая меня заставил выпить. Для храбрости. Неуверенно добавил:

     — Слушай, Юрик! Там этой бабе раскалённым гвоздём сиськи прижигают!..

     Как я возмутился! Высказал ему всё, что о нём думаю. Стал вырываться. Не получилось. Был крепко привязан.

     Он в общем настаивать не стал. Опять разглядывал происходящее на экране. Потом закурил и подошёл ко мне.

     Докурил сигарету до половины. Поднёс раскалённый докрасна её кончик к моему левому соску и быстро вдавил его в сосок. Тут же прижёг и мой правый сосок. Действительно терзать меня как на кассете он не стал. Он просто сделал по одному тычку горящей сигаретой в мои соски. Мне и этого хватило! Боль

     ужасная! Хотя и кратковременная. Я мучаясь извивался орал и дрыгал ногами. Проклинал Вову как мог. Когда успокоился он меня отвязал и мы пошли на кухню успокаиваться и допивать. После этого случая у меня не то чтобы желания. Даже мыслей о садо-мазохизме не было в течении трёх месяцев! Володька потом надо мной и собой подтрунивал с удовольствием: я твои соски порвал просто в капусту! Ну а потом, не забыв конечно о нём, мы продолжали периодически наше баловство с различными вариациями. Иногда щадяще, иногда более жестоко. Менялись ролями. Но Вова в роли истязаемого как правило оставался недолго. Прищепки там слабенькие, шлепки. В наших с ним отношениях в роли пытаемого блистал всегда я. И не без удовольствия!