Кир и Лана были необычными танцорами. И необычность эта выражала себя в первую очередь в сумме гонораров, которые они получали. Финансовой стороной заведовал Кир и на очередной вопрос очередных организаторов безумно дорогого корпоратива в закрытом кругу отвечал: «Если гости останутся довольны, пусть выложат столько, во сколько они сами оценят наш танец». И это себя оправдывало — после выступлений они собирали столько «добровольных вкладов в развитие искусства», что любой организатор умер бы от разрыва сердца, если бы какие-то там танцоры изначально запросили такую сумму.

     В этот раз их позвали на частный остров в Эгейском море. Им предстояло выступить на юбилее человека, имя которого не разглашалось. Впрочем, именами Кир с Ланой интересовались редко, то есть никогда. За это их тоже любили.

     Катер доставил их на остров за два часа до начала празднования. На округлой, очевидно искусственно созданной поляне, посреди высоких кедров с десяток людей копошились, бегали, расставляли стулья, столы, цветы, монтировали сцену...

     — Будет где расгуляться, — кивнула Лана в ее сторону.

     — Главное, чтобы она выдержала нас, — ухмыльнулся Кир и сжал ягодицу партнерши, запустив руку под коротенькое белое платьице.

     — Пойдем тренироваться, — ответила она, предварительно ответив ему поцелуем.

     Для тренировок у них был только лес. Но они сочли его прекрасным местом. Кедры — не те деревья, что жмуться друг к другу, а промежутки заполняют кустарниками. Нет, свободного пространства хватало, песчаная почва не порождала слишком много растений.

     Кир быстро сбросил одежду, Лана справилась еще быстрее. Тренировались они всегда обнаженными, как и выступали. «Адам и Ева» — так их называли заказчики.

     Лана нашла упавшее дерево, поросшее мягким зеленым мхом.

     — Отличное место для растяжки! — обрадовалась она.

     Закинув правую ногу на ствол, она сделала несколько неглубоких приседаний. Кир стал в ту же позицию позади нее.

     — А теперь глубже, — скомандовал он, приложив большой палец к ее распахнутым нижним губкам.

     Его указательный палец скользнул по клитору. Тот встрепенулся и губки начали увлажняться.

     Кир обожал Лану за ее мгновенную чувствительность. Она присела глубже, но он отводил руку вниз и палец вошел в нее всего на размер ногтя. Это как лизнуть мороженное и вдруг упустить его. Лана поднялась и присела еще глубже. Теперь палец оказался в ней наполовину.

     — Еще, — настаивал Кир.

     Лана присела до земли, он присел вместе с ней и похвалил партнершу, позволив ей ощутить в себе два пальца.

     — Еще пять неглубоких и меняем ногу, — сказал он.

     Пока она исполняла его команду, его рука ласкала клитор девушки.

     После смены позиции Лана оказалась сзади Кира. Теперь руководство было в ее руках.

     — Десять плие, — пропела она и легонько прихватила пальчиками его головку.

     Его член, который и так уже давно стоял, дрогнул, стал разбухать еще сильнее. Пока они приседали, пальцы девушки бегали по его стержню от головки до яичек и назад.

     — Пять глубоких, — скомандовала Лана.

     Ее рука скользнула по телу Кира вверх, легонько сжала один сосок, потом другой, и вернулась в исходное положение.

     Они снова стали приседать до земли. Ее рука нежно обхватывала его член и сжималась тем сильнее, чем ниже они опускались.

     Когда с растяжкой было покончено, они принялись повторять свои ключевые поддержки. После тренировки, уставшие, но счастливые, растянулись на зеленом дереве, улегшись голова к голове.

     — Представь, может быть когда-то у древних греков именно на этом острове проходил симпозион и там выступали такие же танцоры, как мы, — задумчиво произнесла Лана. — Своим танцем они возносили хвалу Афродите.

     — Только кожа у них была более бронзовая, а волосы — более черные, — Кир потянулся рукой к ее белым локонам и намотал тонкую прядь себе на палец.

     За тренировками время, как обычно, пролетело очень быстро. С поляны уже доносились звуки музыки и поздравлений на французском.

     — Ты слышишь, что он сказал? — хихикнув, спросила Лив.

     Английский и французский они знали почти в совершенстве.

     — Чтоб у него стоял всегда, когда он пожелает, — повторил Кир слова поздравляющего. — По-моему, одно из лучших пожеланий, которое я слышал.

     — Я желаю тебе того же, — Лана скользнула с дерева, тихо и грациозно, как пума. Она подошла к его члену и нежно поцеловала в головку.

     — Он только успокоился, побереги мои силы, — взмолился Кир, глядя, как его оружие готовится к бою.

     — Ева, Адам, ваше выступление через десять минут, — раздался женский голос неподалеку от них.

     Было уже совсем темно и организаторша заботливо принесла им крупный фонарик. Кир и Лана обулись и пошли за ней. Одежда осталась дожидаться их на дереве.

     Зазвучала музыка и гости, сидящие внизу за столиками мгновенно оторвались от рюмок и тарелок. Кир и Лана вышли из разных концов сцены. Около двадцати секунд они танцевали параллельно друг другу, исполняя прыжки и пируэты. Если бы не столь громкая музыка и не их увлеченность процессом, они бы слышали женские восхищенные возгласы и учащающееся тяжелое сопение мужчин. Красота их тел завораживала, стоящий член Кира магнетически притягивал к себе внимание, как и подпрыгивающие груди Ланы. А когда она поднимала ногу и открывала свой нижний мир... Однажды одного шестидесятилетнего мужчину с предынфарктным состоянием забрала скорая еще в самом начале их выступления.

     После параллельных партий танцоры сошлись, Лана запрыгнула на подготовленный член Андрэ и он закружил ее на месте. Она спрыгнула с него, обошла сзади, он присел, Лана стала на руки, опираясь на его сильные плечи. Кир поднялся. На пару секунд, как раз на затихание музыки, они замерли высокой обнаженной колонной. Потом девушка спрыгнула вниз, парень поймал ее, перевернул и снова одел на свой стержень. В этот раз он оставил ее на нем подольше, поддерживая за спину на руках, он качал ее, как дитя, только не вправо-влево, а от себя — к себе.

     Мужчины-зрители спешили высвободить поднимающее хозяйство из брюк. Женщины, которые были с ними, помогали им мастурбировать, а заодно и себе совали пальчики под юбку. И все это не отрывая взгляда от происходящего на сцене.

     Кир распростерся на сцене, Лана садилась поверх него на шпагат. Эту фигуру танца она любила больше всего, так Кир проникал в нее максимально глубоко. До боли глубоко. Но это была сладостная боль. Она опиралась руками на его бедра, поднималась и опускалась на них. Такое себе отжимание в шпагате. () После они немного покружили по сцене, лаская руками тела друг друга. А под завершение танца Лана стала на мостик, ногами к зрителю, почти на самом краю сцены, чтобы улучшить видимость. Кир сжимал и легонько оттягивал ее соски. И зрители широко раскрытыми глазами смотрели, как все сильнее и сильнее набухал и краснел ее клитор, как блестели от влаги губки. Кир спускался руками к низу живота партнерши и начинал поочередно засовывать в нее пальчики. Потом поднял резким движением, развернул к себе так, что они оказались к зрителям в профиль и стал входить и выходить в нее, ускоряя темп в такт нарастающей музыке. А когда все стихло, изверг ей на животик обильный фонтан спермы.

     Спустившись со сцены они увидели, что внизу уже начиналась настоящая оргия. Женщины сбрасывали одежды и спешили успокоить разволновавшуюся плоть первым попавшимся членом. Не все мужчины были со спутницами, поэтому в ход пошли и официантки, и бойкая организаторша всего этого празднования. Танцоры задержались под сценой, наслаждаясь этим зрелищем.

     — Вот это точно по-гречески! — с чувством глубокого удовлетворения произнес Кир.

     — Да, особенно вон там, — Лана указала ему на мужчину, лет пятидесяти, который, пыхтя и обливаясь потом, натягивал стоящего на четвереньках молодого парня.

     — Оу, — Кир скривился и быстро отвернулся.

     Размахивая среднего размера мужским достоинством, к ним приближался высокий подкачанный мужчина. Именинник, надо понимать.

     — Благодарю за это... представление! — восторженно сказал он на французском, пожимая руку Киру. — Вы очаровательны, — он чмокнул руку Ланы, а потом, неожиданно, поцеловал ее в сосок.

     Она еле сдержалась, чтобы не треснуть его — в плане секса ее тело принадлежало только Киру. А перед ней уже высился Александрийский маяк именинника. Что ж, пожелания о стояке осуществляются.

     — Свой гонорар вы найдете вон в том кувшине, — сказал мужчина с такой деловитостью, словно стоял перед ними в костюме и с фирменным кожаны портфелем.

     Расписанный человеческими фигурами кувшин стоял на отдельном небольшом столике неподалеку от сцены.

     — Но его содержимое проверите чуть позже, когда все немного придут в себя. Сейчас там только моя благодарность. Она, кстати говоря, может возрасти, если прелестная Ева согласится на танец со мной, — он стал поглаживать свой член. — Вами, Адам, тоже интересуются.

     — Нет, спасибо, мы танцуем только друг с другом, — мгновенно отрезал Кир.

     — Но нам очень приятно, — Лана смягчила улыбкой его резкость.

     — Это хорошо, это правильно, — к удивлению танцоров закивал головой именинник. — В любом случае, вы подарили всем нам незабываемое удовольствие.