15. Земной ад продолжается.

     Лилиан забилась в угол и, поджав колени, смотрела на открывающуюся дверь. Ее сердце гулко забилось, когда в камеру вошел ее мучитель, несший в руках кувшин и небольшую корзину.

     — Ешь, а то от тебя остались одни кости, милая... А ты мне нужна живой!

     Она нерешительно взяла кусок сыра и хлеба и стала медленно жевать, не ощущая вкуса и наслаждения от долгожданной пищи. Он протянул ей кувшин с вином и девушка, сделав большой глоток, закашлялась. Лайон ухмыльнулся, наблюдая за ней: ее тело было все покрыто его отметинами, царапины, оставленные стилетом засохли и припухли, глаза запали, а губы были опухшими. Но несмотря на все это, она все еще была привлекательна и так же упряма, хотя и сил у нее для сопротивления уже не было. Мужчина ухмыльнулся и ощутив прилив желания, рванул девушку на себя и прижал ее к стене:

     — Так ты хочешь, чтобы я овладел тобой, моя строптивица?! — его пальцы скользнули между ее ног и проникли вовнутрь, пока его язык блуждал по ее щеке.

     — Нееет... — из последних сил прошептала Лилиан, и он с силой ударил ее так, что несчастная упала на пол, а он лишь злобно ухмыльнулся и, схватив за волосы, приподнял ее.

     — Ах, ты мерзкая сука! Я заставлю тебя умолять... — с этими словами он вновь нанес ей удар, и девушка застонала от пронзившей боли. Ненадолго оставив ее, Лайон взял плетку с кожаными ремешками и хлестнул ею по спине, оставив на ней красные следы.

     — Аааа... — застонала Лилиан и он нанес ей второй удар.

     Лайон приподнял вздрагивающую девушку и впился жестоким поцелуем в ее губы.

     — Я жду твоего ответа, милая... — прошипел он, с яростью глядя на нее.

     Девушка закрыла глаза и тихо прошептала: «Да», сдаваясь и подчиняясь своему мучителю, который долго не мог сломить ее дух, но вот это произошло, и она сама покорилась ему. Лайон громко захохотал и потребовал:

     — Проси меня, чтобы я взял тебя!

     — Ла... Лайон... про... прошу тебя... — она запнулась и слеза скатилась по ее щеке, — возьми меня...

     Мужчина зарычал и дернув девушку за руки, кинул ее на койку лицом вниз и разведя ее ноги, одним рывком ворвался в ее ноющее лоно, заполнив ее до самого конца.

     — Вот так, девочка, теперь ты моя... Отныне ты всегда будешь меня умолять о том, чтобы я овладел тобой... — он словно обезумевший стал двигать бедрами, словно пытаясь разорвать ее.

     А Лилиан лишь тихо стонала, закусив губу и смотря в одну точку, поняв, что предала своего любимого, подчинившись этому негодяю, который все эти долгие дни издевался над ней и наконец-то сломил ее дух к сопротивлению, превратив девушку в безвольную куклу, исполняющую его прихоти.

     Вот он зарычал и кончил, излив свою сперму в ее страдающее тело. Лайон отодвинулся и сел на койку, погладив Лилиан по голове, которая все еще стояла на коленях.

     Она медленно встала и взяв кувшин с вином, жадно отпила с него, пытаясь напиться, чтобы немного отвлечься от своего позора.

     — Хватит! — приказал он, но девушка не останавливалась. Тогда мужчина резко выбил из ее рук кувшин, который разлетелся на куски, а оставшееся в нем вино разлилось по полу. — Все еще сопротивляешься?!

     С этими словами он схватил плетку, и стал хлестать ею, не глядя. Лилиан кричала и умоляла остановиться, но тот не слышал ее, и вот ее тело все стало покрыто красными полосами. Девушка свернулась калачиком на полу и уже тихо всхлипывала, не обращая внимания, как осколки впиваются в ее кожу.

     — Видишь, что ты наделала?! Каждый раз, как только надумаешь перечить мне, я буду хлестать тебя! — с этими словами он ушел, оставив свою жертву страдать от боли и унижения...

     ... Пытки продолжались день за днем и с каждым разом становились более жестокими и сводящими с ума. Каждый раз перед тем как овладеть ее телом, Лайон требовал, чтобы девушка сама умоляла его об этом, и бедняжка покорно выполняла его требования, так как прекрасно знала, чем могло закончится ее неповиновение. Но в самой глубине сознания в ней еще теплилась надежда на то, что этот кошмар закончится, что когда она умрет, то обязательно когда-нибудь встретится со своим любимым на небесах и они будут жить там в мире и любви... Она чувствовала, что силы ее покидают и жалела лишь о том, что так и не увиделась со своим Джонатаном — главарем разбойников, который отнял у нее ее сердце и которого она будет любить вечно...

     

     16. Любовь побеждает все!

     Джонатан днями обдумывал план спасения любимой и каждый раз засыпая, мысленно умолял ее держаться и верить в то, что скоро он спасет ее... Если еще она была жива... Он умолял Бога о том, чтобы тот не дал ей погибнуть. Он не вынесет, если и во второй раз потеряет свою любовь! Время шло и вот наконец-то все детали плана были тщательно подготовлены и обдуманы.

     Настал день, когда его люди были готовы к предстоящему событию. Джонатан одел потертый плащ и вышел из домика. На крыльцо выбежала Миранда и пожелала ему удачи. Девушка решила уйти в монастырь, когда Джонатан спасет ее сестру... если спасет... Миранда перекрестилась и вернулась в дом, молясь о том, чтобы не было слишком поздно...

     ... Лилиан лежала на койке, прижатая телом Лайона, который облизывал ее грудь, пока его пальцы теребили ее клитор. Он вновь заставил ее умолять о том, чтобы он овладел ею и вот теперь наслаждался своим триумфом над несчастной, которой приходилось сейчас покорно принимать столь ненавистные ласки мужчины. Он повернул ее к себе спиной и поставил на колени, одной рукой проникнув между ее ног, впившись зубами в шею Лилиан.

     — Ты хочешь меня? — прошептал он ей на ухо, пока его пальцы сжимали ее нежные складки.

     — Д-да... — тихо ответила та и мужчина тут же овладел ею, насадив ее на свой орган до самого конца.

     Лилиан закусила губу, стараясь представить перед собой любимый образ Джонатана, чтобы легче переносить насилие и беззвучно прошептала: «Джонатан!», когда Лайон в последний раз сделав резкий выпад, кончил и отстранился от нее.

     — А теперь оденься! — с этими словами он кинул ей большой сверток, который принес с собой и стал приводить себя в порядок.

     Девушка недоуменно смотрела на то, что было в свертке: это было платье простого покроя, но нежно-голубого оттенка, с длинными рукавами и красиво вышитым лифом. Там же лежала нижняя юбка и корсет.

     — Оденься, нас уже ждут!

     Девушка быстро оделась и приведя в относительный порядок волосы, предстала перед своим мучителем, который одобрительно кивнул и взяв ее за руку, вывел из камеры. Пройдя по коридору темницы, они вошли в небольшую комнатку, где стоял священник и несколько солдат.

     — Что происходит? — прошептала Лилиан, смутно догадываясь, зачем нужен священник.

     — Приступайте, святой отец!

     — Лайон... нет... мы не можем... — не успела она договорить, как тот отвесил ей звучную пощечину и приказала священнику начинать.

     Тот безропотно стал произносить слова брачного обета, прося молодого повторять их. Настала очередь Лилиан и девушка дрожа всем телом покорно повторила свои брачные обеты:

     — Объявляю вас мужем и женой, дети мои! Можете поцеловать свою супругу...

     Лайон ухмыльнулся и прижался губами к ее губам, требуя впустить свой язык. Девушка безвольно покорилась и вот теперь он властно целовал ее, давая понять, что отныне и навсегда он стал полноправным ее хозяином, перед людьми и Богом... Его руки скользнули к ее ягодицам и прижали ее тело к своему, давая девушке ощутить возросшее в нем желание.

     — Хм... я могу идти? — скромно спросил священник и Лайон, оторвавшись от губ жены, коротко кивнул, напомнив, чтобы святой отец зафиксировал брак в церковной книге.

     — Ну что, женушка... Теперь, когда ты стала моей женой,...

 

      тебе нужно привести себя в порядок, перед тем, как я представлю тебя твоему отцу в качестве моей жены.

     — Ты... ты омерзителен...

     Он дернул ее за руку к себе и яростно прошипел:

     — Не забывай о том, что я могу с тобой сделать, милая! Не серди меня, Лилиан! — он также резко отпустил ее и приказал солдатам выполнять раннее отданные им приказания.

     Через пол часа камера была обставлена новой мебелью, принесена была лохань, различные аксессуары, еда и фруктовые соки. Пришли служанки и помогли Лилиан выкупаться, не смея произносить вслух ни слова под бдительным надзором своего герцога, который сидел на стуле и наблюдал за процессом купания. Девушки обработали мазями все следы его деяний, и надели на Лилиан прозрачную ночную рубашку из тончайшего шелка.

     Оставив супругов одних, они тихо удалились, желая новобрачным приятной ночи. Лайон окинул пристально тело своей жены и про себя отметил, что в последующие дни должен держать себя в руках, дабы она предстала перед отцом в подобающем виде. По поводу скоропалительной свадьбы он скажет, что не мог более ждать и когда нашел свою «любимую», то сразу же женился на ней в первой же попавшейся деревушке. Ну а потом они сыграют более пышную свадьбу.

     

     — Иди сюда... — приказал он и девушка робко направилась к нему, стараясь в очередной раз не вывести того из себя. Она склонила голову, закусив губу и внутренне страдая от безвыходности сложившейся ситуации.

     Теперь она была женой этого монстра и обречена всю жизнь жить в страхе и боли. Лайон притянул ее к себе и приподняв ее лицо, нежным поцелуем впился в ее губы, пока его руки снимали ее ночную рубашку. Ладони заскользили по ее спине, ягодицам, бедрам, а его язык сплетался с ее язычком. Девушка была удивлена такой переменой в его отношении к ней и в каком-то смысле была шокирована небывалой нежностью, с которой тот возбуждал ее. Вот его ладонь скользнула между ее сомкнутых бедер и палец проник в ее лоно, а губы тем временем сомкнулись вокруг ее соска и стали играть с ним. Мужчина стал более откровенно ласкать ее обнаженное и трепещущее тело, приведя девушку в полное смятение. Вот он приподнял ее на руки и сжав ее, прижал к прохладной стене. Разведя коленом ее ноги, Лайон одним толчком проник во внутрь и стал медленно двигаться, удерживая бедра жены. Лилиан вцепилась в его плечи и смотрела в его холодные глаза, пока ее муж двигался в ее лоне. Вот он зарычал и кончил в нее, прижавшись лбом к ее плечу.

     — Ничего, малышка, как только ты поправишься и предстанешь перед отцом, мы вспомним с тобой все наши прежние игры... Сейчас мне нужно контролировать себя, чтобы мои следы сошли с твоей кожи... Но потом... — с этими словами он кинул ее на кровать и быстро оделся, дав понять, что дал ей лишь небольшую передышку перед дальнейшими издевательствами.

     Только вот теперь никто не смеет его упрекать в плохом отношении к своей жене, которая считалась лишь вещью или средством для получения богатого наследства. Лилиан сжалась и закрыла глаза, когда ее муж покинул столь ненавистную ей камеру и закрыл замок. Девушка долго лежала, пока сон не сморил ее, окутанный страхами, страданиями и криками...

     ... Чьи-то руки тянулись к ней, пытаясь схватить ее и причинить боль. Лилиан кричала и пыталась убежать, но не могла этого сделать, будто что-то или кто-то прижимал ее к земле, не давая сдвинуться с места. Слышались какие-то голоса, шепот, крики, звуки смешались в одно слово:

     — Лилиан!

     Девушка корчилась и извивалась, образы мучителя и любимого сливались в один, перетекая из одного в другой, заставляя несчастную сходить с ума. Но вот перед глазами всплыл образ Джонатана, который с тревогой смотрел на нее и звал по имени. Он протянул руки и девушка ощутила тепло и уют в его объятиях, прильнув щекой к спасительной груди того, которого безмерно любила и которого потеряла...

     — Лилиан! Очнись, моя леди! Это я, твой разбойник... — его слова смутно доходили до ее затуманенного сознания и девушка широко распахнула глаза, осознав, что перед ней сидит тот, о ком она мечтала все эти кошмарные дни, тот, которого думала больше не увидит никогда и слезы боли и счастья хлынули из ее глаз, когда его губы стали нежно покрывать ее лицо, а руки гладить и успокаивать плачущую девушку.

     — Это... это и вправду ты? — прошептала она, ощупывая его мужественное лицо, грудь, руки, дабы удостовериться, что ей это не снится.

     — Да, любимая, это я... Боже, я так долго ждал этого дня! Прости, милая, я не мог раньше прийти... Черт возьми, тебе столько пришлось вытерпеть от этого ублюдка! — он гневно сжал кулаки, все еще пребывая в состоянии ярости от того, когда увидел ее израненное и истерзанное тело на кровати. Сколько же ей пришлось выстрадать от этого мерзавца!

     — О, Джонатан! Что же я наделала? Он... он... теперь мой муж... ооо... — и девушка вновь залилась слезами, закрыв лицо ладонями и раскачиваясь из стороны в сторону.

     — Шшшш, моя леди... это дело поправимо... Идем со мной...

     С этими словами он помог ей одеться и они вместе вышли в коридор, где перед ними на коленях стоял избитый герцог, удерживаемый двумя разбойниками. Лайон жестоко улыбался, несмотря на то, что его губы были разбиты в кровь, а левый глаз затек в гематоме.

     — Черт возьми, Джо! Я на славу попользовался твоей шлюхой, которая теперь моя жена! Первая была ни рыба, ни мясо, а вот эта... то, что надо... долго пришлось ломать ее...

     Он тут же упал от мощного удара в челюсть и захохотал. Джонатан яростно пнул того в живот и свирепо задышал.

     — Да уж... Лилиан просто лакомый кусочек... — не успел он договорить, как его сердце пронзил кинжал и его тело замерло.

     Девушка зажала рот рукой и уткнулась в грудь любимого, который успокаивающе гладил ее по голове, нашептывая слова любви и утешения...

     

     ... С того злополучного дня прошел месяц. Лилиан и Джонатан жили в лесу и заново отстроили разбойничий поселок. Отцу она так и не смогла показаться и была все еще не готова, болезненно переживая те кошмарные события в замке ее мертвого мужа. Миранда ушла в девичий монастырь и теперь была послушницей, готовящейся принять сан монахини.

     Лилиан еще долго не могла поверить в то, что все так хорошо закончилось, словно в сказке, когда принц спасает принцессу и увозит ее на своем коне в далекое королевство, где они жили долго и счастливо. Девушка еще долго вздрагивала во сне от мучавших ее образов, но каждый раз сильные руки любимого приносили ей покой и веру в лучшее будущее. Джонатан рассказал ей свою историю, и Лилиан была шокирована, что когда-то любила то чудовище, которое сейчас поглотила земля, и который принес им всем столько боли и страдания.

     За это время Джонатан — главарь разбойников, кардинально изменил стиль жизни своих товарищей и теперь они учились жить мирным образом, зарабатывая на жизнь ловлей животных, и различным мастерством.

     ... Девушка сидела на кровати и медленно расчесывала волосы. С их воссоединения с Джонатаном они еще ни разу не занимались любовью, так как ее разбойник боялся причинить ей боль. Но она поняла, что уже давно оправилась и окрепла, и теперь хотела его любви. За окном стало темнеть, и он вот-вот должен был вернуться с охоты. Быстро скинув с себя одежду и похлопав себя по щекам, чтобы придать им розовый цвет, Лилиан стала ждать его возвращения. Скрипнула дверь и на пороге появился ее любимый, уставший, но довольный большим уловом. (Специально для — ) Он поднял глаза и вдруг замер, увидев Лилиан обнаженной возле кровати. Девушка нерешительно улыбнулась и протянула к нему руки, безмолвно умоляя обнять ее. Джонатан не был каменным и, кинувшись к любимой, заключил ее в свои объятия, покрывая ее лицо легкими и нежными поцелуями.

     Лилиан облегченно вздохнула и обнял его за шею, увлекая за собой на кровать и вздыхая от его прикосновений и поцелуев, разжигавших в ней ответный огонь страсти. Вот его ладонь нерешительно скользнула между ее бедер и пальцы нежно прикоснулись к ее лону, а глаза его молча спрашивали о позволении. Девушка тихо вздохнула и приподняв бедра, качнулась ими навстречу его руке, довольно застонав, когда пальцы проникли во влажные глубины и стали ласкать ее. Его губы накрыли ее и их языки встретились в жгучем и голодном поцелуе. Голова девушки кружилась от нахлынувшего счастья и желания обладать этим мощным и сильным телом. Джонатан продолжал ласкать ее тело и вот уже они сплелись друг с другом, и его орудие заполнило ее до самого конца, заставив девушку вскрикнуть от пронзившего наслаждения.

     Лилиан неустанно отвечала на его толчки, стараясь не отставать от его темпа, ее коготки царапали его плечи, а голова откинулась на подушки. Вот его рот вновь прильнул к ее раскрытым губам:

     — Я люблю тебя, моя леди...

     — Я люблю тебя, мой разбойник...

     И вот они вместе достигли столь ожидаемой бурной кульминации, слившись в одно целое и зародив внутри новую жизнь, наполненную любовью и страстью...