Она закрыла за собой дверь. Оставив у зеркала в прихожей сумку, не снимая обувь, не твёрдо ступая на высокой шпильке, прошла на кухню. Всё тело ныло, промежность горела огнём. Шагать приходилось, широко расставляя ноги, насколько позволяла узкая юбка. Поставила на плите чайник. Зашла в ванную, открыла горячую воду, чтоб сливалась. Ранним утром, как сейчас, вода еле теплая льётся, а ей хочется горячую, почти кипяток. Этой ночью ей досталось. Она чувствует себя такой грязной.

     От выпитого спиртного, в голове отстукивал каждый удар сердца, скулы болели, а во рту стойко держался вкус спермы. Она посмотрела на себя в зеркало. Вид отменный. Причёска, вернее, что от неё осталось, со следами чьих-то окончаний. Вся тушь размазана вокруг глаз и по щекам, за то губы, даже без намёка на помаду, припухли и сделались пунцовыми. Она вздохнула и стала раздеваться. Сняла блузку и юбку, бросив в стиральную машину. На них кто-то не раз кончил. Лифчик и трусики отсутствуют. Вспомнила, как с неё их сорвали, когда она танцевала на столе. Сбросила туфли, с досадой стянула чулки, они были порваны и в пятнах спермы. В помойку!

     Голая вышла на кухню. Чайник уже призывно свистел. В чашку полетели три ложки растворимого кофе и три кусочка сахара. Кипяток заполнил ёмкость, и запах стал проникать в нос, разбавляя и проталкивая подальше отзвуки ночных событий.

     Пара маленьких глотков, вызвали желание закурить. Она прошла в прихожую за сумкой, где должны были быть сигареты, ведь ночью ей перекуров не давали. Да, сигареты есть, рваные трусики и лифчик, то же здесь. Вот почему надо обязательно было ими, свои концы вытирать? Что им, салфеток не хватает? Нет, надо оставить свою кончину девушке, на память везде, где только можно. Добрые дяди — позаботились. Бельё постираю и зашью. Жалко выкидывать, дорогое всё.

     С чашкой кофе и сигаретой, она забралась в наполненную ванну. Долго лежала, наслаждаясь горячей водой. Тело расслаблялось, а боль отступала. Волнами накатывало лёгкое забытьё, но только стоило закрыть глаза, как её мгновенно уносило снова назад, в офисный банкетный зал. Со всех сторон чьи-то руки постоянно лапают её. Подхватив, сажают, как на кол, на чей-то член. Она чувствует, как мужские ладони, раздвигают её ягодицы, и в задницу стараются впихнуть ещё один. От боли хочется закричать, но это невозможно, так как рот занят полностью вошедшем, до самого горла, ещё одним мужским достоинством. Она старается сильней расслабить свой анус, и член входит в её тесную попку. Сон обрывается. О Боже! Внизу живота сладко растекалось новое желание. Стоп! Это явно уже перебор. После тщательно тёрлась мочалкой, как бы стараясь смыть всё, что было с ней этой ночью.

     Она вытерла себя полотенцем и закуталась в теплый махровый халат. Прошла в гостиную, забралась на диван, поджав под себя ноги. Включила MTV и сон снова заволок сознание. На часах стрелки показывали четверть одиннадцатого утра.

     Настойчивый звонок мобильника, из сумки в прихожей, с трудом долетел до её ушей. Не открывая глаз, слезла с дивана, ноги затекли, и она чуть не упала. Кое-как добравшись до сумки, стала перебирать содержимое, ища трубу. Вот! Вот он, чёрт его подери.

     — Аллё. Слушаю — тихим и глухим голосом, спросонок, сказала в трубку.

     — Это Аркадий Палыч. Я что-то не пойму, почему Вас, милочка, нет на работе? Как мне известно, отгула я Вам не давал.

     — Но я...

     — То, что вчера Вас задержали сверхурочно, это не причина забивать на работу болт!!! Вы вообще, знаете который час?

     — Я...

     — Что я? У Вас ровно час. Сейчас 14—00. Если в 15—00 на моём столе не будет лежать Ваша объяснительная, то в 15—30 в отделе кадров будет мой приказ, относительно Вас.

     — Я уже бегу, Аркадий Палыч.

     В трубке раздались короткие гудки.

     Чёрт! Вот блин, надо же так. Она проспала. Быстро стала собираться. Офисная экипировка, для женщин в их компании, должна состоять из светлой однотонной блузы, с открытым декольте и тёмной, обязательно выше колен, юбки. Обувь только классическая на шпильке, не ниже 10 сантиметров. В любое время года чулки или колготки, но только с открытой промежностью. В красные дни женщины отдыхают, если нет особых поручений у руководства или спецзаказов у клиентов. Всё остальное не воспрещается. В офисе постоянно есть стилист. Поэтому прически, макияж, маникюр и педикюр проблем не составляют. Кстати, это всё за счёт компании. Так же фирма предоставляет своим сотрудницам и приличное жильё, конечно в кредит, но на очень хороших условиях. Плюс зарплата, которую в других местах не получить никогда.

     Поймав такси, она через 15 минут вошла в кабинет стилиста.

     — Оп-па, кого я вижу — сказал Гриня.

     Он тут уже лет пять работает. Все женщины в компании, с Гриней на Ты. Он голубой, как небо в июле. В курсе всех событий и знает всё, кто с кем и как.

     — Я думал, что после вчерашнего, тебе отгул положен. Я к охранникам с утра зашёл, они как раз чистили видео с подписания контракта. Ну ты, мать, попала. Сама-то как?

     — Каком кверху. Ты же видел. Я, если честно, не помню, как до дома доехала. Такое чувство, что сперма из ушей текла — и шепотом добавила:

     — Пизда до сих припухлая, а задница болит, словно меня в жопу паяльником трахали — она сдвинула брови, надула губы и передёрнула плечами.

     — Прикинь, эти УРОДЫ, только спермой и слюной мне попу смазывали. Скулы болят, почти всю ночь сосала у каждого и не по одному разу. А ноги так растягивали, я думала разорвут. На каблуках сейчас иду и боюсь упасть — продолжала она жаловаться, стараясь, по удобней устроить свой натруженный зад, в кресле.

     — Гриш, эти гады, мне так сиськи намяли и покусали, аж до сосков больно дотронуться — она сморщила носик и чуть сжала ладонями обе груди.

     Он нежно провёл рукой по её волосам, заглянув в глаза предложил:

     — А хочешь, я тебе массажик лечебный сделаю, язычком? — глазки у Грини заблестели. Рука легла на бедро женщине и медленно стала подниматься к промежности, поднимая за собой подол юбки.

     — Нет, не надо, Гринь — она остановила его, когда ладонь стилиста достигла голого тела, выше кружевной резинки чулок.

     — Я уже столько в киску получила, что скорее всего, мне от твоего языка не полегчает. И времени нет. Аркаша в три часа объяснительную требует.

     Гриня вздохнул и принялся за облик своей подопечной.

     Он любит лизать, особенно после того, как во влагалище побывал чей-то член, а лучше несколько. Ну а если женщина, ещё и не смогла подмыться после секса, для Грини это ОСОБЫЙ цимус. Благо, что тут, в офисе, с этим нет больших проблем. Многие клиенты специально приезжают получить сексуальную разрядку, под предлогом интереса к элитной загородной недвижимости. На протяжении рабочего дня, каждая из женщин, хотя бы пару раз, приходит к Грине. Что бы привести себя в порядок после деловой встречи, или после серьёзного разговора со своим начальником в его комнате отдыха. Ибо главное правило компании — это ПОЛНОЕ выполнение желаний клиента. Начиная с подбора персонального риэлтора и заканчивая организацией и проведением банкета по случаю приобретения выбранного объекта. Конечно ценник в фирме почти, как сама недвижимость, но недостатка клиентуры компания не испытывает.

     Ровно в 15—00 она постучала в дверь кабинета Аркадия Павловича.

     — Да, входи.

     Услышала она его голос, и прошла, плотно закрыв за собой дверь. Подойдя к громадному столу, положила перед шефом объяснительную. Начальник взял лист и, не читая, положил его в один из ящиков стола.

     Аркадий Павлович, относился к тому типу мужчин, от одного вида которых, сразу можно было понять, что для него, по любому поводу, на всё есть только два мнения: одно его, другое — неверное. Во всей компании, он был единственный мужчина, кто ни кого не затащил в свою постель. Хотя, если это и имело место быть, то об этом умалчивалось. Ибо сие, прямая дорога на биржу труда, без шансов.

     — То, что Вы явились, по первому требованию и в срок,...

 

      похвально. Но то, что Вы опоздали на работу на целых три часа, очень плохо характеризует Вас, как ответственного служащего кампании. И я, должен наложить на Вас взыскание, в виде штрафа. Но, учитывая все сложившиеся обстоятельства, я, просто не засчитаю Вам вчерашнюю переработку.

     — Но я только в десять легла спать — попыталась возразить она.

     — По моим данным, домой Вас привезли в 4—50 утра. Так что до 12—00 можно было нормально отдохнуть.

     — Но мне надо было привести себя в порядок — слёзы были готовы покатиться, а в горле образовался комок.

     — На это хватит полчаса. Биде, душ, кровать... — Аркадий сделал бетонное лицо. Потом взял телефон и стал набирать какой-то номер.

     — Это Аркадий говорит. Приветствую. Ну что, Анна Романовна сама изъявила желание оказать содействие в проведении Вашего мероприятия. Да. Конечно. Вот она, прямо передо мной — генеральный откинулся на спинку кресла и смотрел прямо в глаза Анны.

     Какое нахер мероприятие, какое содействие. Про что это он трепет. У неё всё затуманилось перед глазами. Мысли растворились в потоке слов, она перестала понимать, что такое говорит её шеф.

     — Хотите с ней пообщаться? Нет проблем, конечно. Вы даже не представляете, как ей всё вчера понравилось. Вот она сама сейчас скажет. Аркадий, зажав рукой телефон, проскрипел сквозь зубы:

     — Ты всем очень довольна и хочешь им помочь. Поняла? И голос радостный. На, бери трубку и говори.

     Аня, чуть не падая в обморок, взяла телефон. Собравшись со всеми силами, стараясь не выдать своего состояния, произнесла:

     — Аллё. Здравствуйте.

     На том конце кто-то смеялся.

     — Да. Привет, Анна Романовна.

     Опять смех.

     — Палыч говорит, что вчерашнее подписание Вам очень понравилось, и Вы сможете помочь нам провести не большой корпоратив.

     Голос в трубке был знаком. Да, она слышала его вчера, но не могла вспомнить, кому именно он принадлежит. Этих голосов было столько, что вряд ли она может понять, чей он. (Специально для — ) Она помнит только, как один член, сменялся другим. Во рту, во влагалище, в заднице, то в одной, то в другой руке, то в обеих сразу. Как кто-то сжимал её груди и трахал промеж них, стараясь кончить на лицо. Как чьи-то руки мяли, щипали и выкручивали до боли соски. Если кончали ей в задницу или в киску, то всовывали туда свои пальцы, чтоб достать сперму, а потом пихали ей в рот, что бы она их облизывала. Так как было решено, что сегодня ВСЕ кончают тёлке в рот.

     Аркадий медленно, но грозно показал ей кулак.

     — Конечно, с удовольствием помогу — через силу ответила Анна.

     — Вот и славно. В районе десяти за Вами приедет машина. Приготовьтесь, а Аркаша, проконтролирует, чтоб все наши пожелания были выполнены. До встречи Анна Романовна.

     Голос опять заржал, пошли короткие гудки.

     — Аркадий Павлович! Я не смогу! У меня всё болит после вчерашнего! взмолилась Аня, уже прекрасно понимая, что это бесполезно.

     — Ничего, милочка. Сейчас тебя отвезут в очень хороший салон, там, через пару часов приведут в рабочее состояние. Потом пройдёшь по магазинам, и купишь всё по этому списку.

     Он открыл какой-то ящик в столе, и достал открытку. Протянул ей. На ярко-красном фоне красовался журавлиный клин, состоящий из членов с крылышками и волосатыми яйцами. Внизу подпись: из РОССИИ с ЛЮБОВЬЮ.

     На обратной стороне была приклеена карта VISA с пин-кодом, а ниже список:

     1. ЧУЛКИ В СЕТОЧКУ НА ШИРОКОЙ КРУЖЕВНОЙ РЕЗИНКЕ (ЧЁРНЫЕ; БЕЛЫЕ; КРАСНЫЕ; РОЗОВЫЕ)

     2. ПОЯСА ДЛЯ ЭТИХ ЧУЛОК

     3. КОРСЕТЫ ТЕХ ЖЕ ЦВЕТОВ

     4. ПОДВЯЗКИ ДЛЯ ЧУЛОК С ЦВЕТАМИ (ОБЯЗАТЕЛЬНО)

     5. КРУЖЕВНЫЕ БЮСТГАЛЬТЕРЫ НЕ СКРЫВАЮЩИЕ СОСКОВ (ЦВЕТА ТЕЖЕ)

     6. ТРИ КОКТЕЙЛЬНЫХ КОРОТКИХ ПЛАТЬЯ (РАЗМЕР ДЕКОЛЬТЕ МАКСИМАЛЬНЫЙ, ТОН ЧЁРНЫЙ, КРАСНЫЙ, ЗОЛОТОЙ)

     7. ТРИ ВЕЧЕРНИХ ПЛАТЬЯ, С РАЗРЕЗОМ ДО ПОЯСА ДЕКОЛЬТЕ МАКСИМАЛЬНО, СПИНА ОТКРЫТА ДО ПОЯСА. ТОН: КРАСНЫЙ; ГОЛУБОЙ; БИРЮЗОВЫЙ.

     8. КОСТЮМ ПРИСЛУГИ (ЧЁРНОЕ, ОЧЕНЬ КОРОТКОЕ ПЛАТЬЕ С БЕЛОЙ КРУЖЕВНОЙ ОТОРОЧКОЙ; БЕЛЫЙ ПЕРЕДНИК; БЕЛЫЙ ЧЕПЧИК)

     9. ПОДВЕНЕЧНОЕ ПЛАТЬЕ (ФАТА ОБЯЗАТЕЛЬНО)

     9+. ОБУВЬ В СООТВЕТСТВИИ С ПЛАТЬЯМИ (КЛАССИКА НА ШПИЛЬКЕ)

     10. ДВА МАХРОВЫХ ХАЛАТА

     11. ДОМАШНИЕ ТУФЛИ

     М — да. Она стояла в шоке, прочитав список.

     — Нас трое поедет или двое? Кто ещё? — спросила она. Аркадий засмеялся.

     — Нет, этот список весь для тебя. Ты едешь одна.

     — Аркадий Палыч, судя по этому списку, одним днём тут и не пахнет. Меня в муку разотрут.

     Анна прижала руки к груди, слёзы нашли выход и потекли по щекам, оставляя на коже дорожки из туши.

     — Так, что это за сопли? Немедленно прекрати ныть. На вот.

     Он бросил на стол пачку бумажных салфеток.

     Она достала одну и стала вытирать глаза.

     — Впрочем, я могу послать и кого-то другого.

     Аркадий развалился в своём кресле, чуть отодвинулся от стола, закинув ногу на ногу.

     — Только в этом случае, у меня возникает вопрос: А на кой хрен, мне вообще нужна Анна Романовна? На её место, с её окладом и премиями, через час выстроится очередь прелестных девушек, готовых делать то, что от них требует руководство! — он повернулся к окну.

     На подоконнике лежала пачка сигарет и зажигалка. Протянув руку, он взял их и закурил, глядя на улицу.

     — Так вы согласны ехать, милочка? — спросил Аркадий, не поворачиваясь.

     — Да, конечно — сказала Аня — можно подумать, у меня есть выбор.

Она знала, что может отказаться. И спокойно идти занимать очередь в бюро по трудоустройству. В компании, занимающейся элитной загородной недвижимостью, никого силой не держат. (продолжение следует)