Мы ехали со дня рождения твоего друга, где сильно поссорились. Из-за чего всё началось оба давно забыли, но упрямо смотрели в разные стороны и не разговаривали.

     Но как только мы вошли в дом всё изменилось. Ты, не дав мне даже переодеть вечернее платье, приблизился и схватил за ухо.

      — Ой, — на глазах выступили слезы. Было совсем не больно, но очень обидно.

      — Ты посмела кричать на меня при моих друзьях! И что это вообще за мода выяснять отношения на людях!? — твой голос дрожал от гнева.

      — Ты обидел меня, — не осталась я в долгу, — так что сам виноват!

      — Знаешь, барышня, для такой большой девочки ты крайне невоспитанна! Придется что-то предпринять! Иди в спальню и встань в угол! — ты, наконец, выпустил мое ухо.

      — Не пойду я в угол! — я надулась и скрестила руки на груди.

     Ты развернул меня и отвесил сильный шлепок по попе так, что я вскрикнула и принялась тереть ладонью саднящий участок.

      — Лучше бы тебе поторопиться, — с тихой яростью в голосе сказал ты, — не то я выпорю тебя прямо в коридоре железной ложкой для обуви.

     Я испуганно уставилась на тебя, судя по тону угроза была вполне реальной, поэтому я развернулась и прошла в дальний угол спальни, молчаливо признавая свое поражение.

     Ты вскоре вошел и окликнул меня, мы вдвоем подошли к креслу.

      — Значит так, юная леди, ты вела себя просто ужасно, поэтому я выпорю тебя очень строго, чтобы ты впредь думала как себя вести!

     Я открыла было рот, чтобы возразить. Но ты сел и положил меня к себе на колени. Я ахнула, когда твоя ладонь разгладила складки юбки на моей попе. Ты поднял руку и нанес первый шлепок, я лишь простонала... Этот удар не жалил, а лишь возбуждал. Ладонь всё сильнее согревала мою попку, а ты задрал платье и продолжил шлёпать меня уже через трусики... Затем ты и их стянул к коленкам, пошире раздвинув мои ноги и как бы мимоходом погладив между ними... Ты возобновил шлепки с новой, удвоенной силой... Я вскрикивала и извивалась на твоих коленях, но ты не останавливался до тех пор, пока мои ягодицы не приобрели насыщенный розовый оттенок. Ты накрыл рукой мой клитор и стал тереть его, я громко застонала и прижплпсь к твоей руке.

      — Моя девочка уже хочет секса, — ты погладил мою попку, — но я всё ещё сердит на тебя, так что всё это только начало.

     Ты ввел палец мне во влагалище и начал ласкать его стенки, я выгнула спину и закрыла глаза. Ты лишь тихо засмеялся и прекратил меня ласкать.

      — Вставай, куколка, мы продолжим.

     Я поднялась и сняла болтающиеся трусики. Ты заставил меня встать на кровать на колени и локти, широко развести ноги и прогнуть спину.

      — Что-то ты уже не такая воинственная как на вечеринке, может стоило выпороть тебя прямо там, при них? В следующий раз я так и сделая, — пообещал ты, — А сейчас ты получишь линейкой, а будешь плохо себя вести еще и ремнем.

     Ты порол меня всё сильнее и сильнее и я всё чаще закрывала попку рукой, наконец, ты не выдержал, поднял меня с кровати, подвел к креслу и перегнул через подлокотник. Одну руку положил мне на талию, а в другую взял ремень.

      — Я предупреждал тебя, барышня, — сердито проговорил ты и обрушил на мою беззащитную попку град ударов.

     Ты отбросил орудие наказания, расстегнул брюки и вошел в меня... Через несколько минут мы оба кончили.

     Ты ласково погладил меня по голове и спросил:

      — Будешь теперь слушаться?

     Я широко улыбнулась и ответила: Нет!