Отдышавшись, повернул её к себе, обнял и целовал мокрые глаза и благодарил. Успокоившись, она несмело обняла его, и он счастливо засмеялся. Гладя её по волосам, он шептал ей, что она так волшебно на него действует, он так сильно её хотел, что невольно причинил ей дискомфорт и боль. Что от её близости он перестает себя контролировать и соображать здраво. Что при виде её тонких рук и закушенных губок он жаждет страстно овладевать ей ещё и ещё, без перерыва, хочет измучить её до полусмерти, но не до смерти. Внимательно наблюдая за выражением её лица, он уловил слабые признаки ответной взаимности и предположил, что у него появился шанс на удачу. Он уверил её, что с сегодняшней ночи она — смысл его жизни и он — её вечный пленник. И вообще, у него сильные подозрения по поводу её земной оболочки и тривиальной легенды об учебе и подработке. Он уверен, что она — богиня, но скорее колдунья, а точнее ведьма, которая обманом проникла к нему, околдовала, очаровала и обольстила его — простого труженика, и никогда не отпустит из плена своих синих глаз, темных волос, тонких, но цепких ручек и ножек. Она уже хохотала и хлопала его по губам маленькой ладошкой, и он уверился, что на пути к успеху задуманного предприятия. Ободренный её ожидаемой реакцией, он продолжил скрытую атаку.

     Завтракая в махровых халатах вновь разогретой едой, он объявил ей, что она теперь хозяйка этого их любовного гнездышка, если ей здесь нравится. Она кивнула. Он не хочет её прозябания в общаге на краю света. Он не желает делить её ни с какими подружками-сожительницами и выносить угрюмые взгляды вахтерш. Она недоверчиво качала головой. Он хочет облегчить им жизнь тем, что им не придется постоянно искать места свиданий в скитаниях по городу, а он теперь только и думает, что о свиданиях с ней. Он желает, чтоб у неё был здесь дом для учебы и занятий хореографией (он махнул рукой на свободное ламинированное пространство перед кроватью, она утвердительно кивнула). Он не против, чтоб она принимала здесь подруг. И главное, он мечтает (он взял её руки и целовал их), чтоб они в любое время без помех могли бы заниматься любовью и каждый раз она делала бы его счастливым.

     Смущенно улыбаясь, она попыталась нерешительно отказаться от щедрого подарка. Руслан понял, что победил и она теперь его. Он произнес, что не отпустит её никуда, и она пропустит не только 1-ю пару, но и весь день, и будет её целовать до тех пор, пока она не даст своего согласия. И если же это не поможет, то он поселится под её окнами или дверью в общаге и будет петь серенады, не имея слуха, пока её не выселят. Она вновь замахала на него руками, поперхнувшись едой от смеха. И он вновь самодовольно похвалил себя за правильные, пришедшие неизвестно откуда слова, которые он никогда никому не говорил.

     Наблюдая за ней, не раскинувшейся в постели, а сидящей за столом, он снова любовался её аккуратным изяществом и обаянием и с трудом подавил в себе желание. Уже на выходе она взяла его руку и тихо спросила (она вообще громко не говорила), как и чем она сможет отблагодарить его за доброту и симпатию. Она не скрывает, что пока не готова к серьезным отношениям с ним, хотя он ей нравится. Руслан уверил её, что она ему даже не очень нравится, нет в ней ничего особенного, да вот она так его заколдовала и привязала к себе, что он бы и рад вырваться, да не чувствует в себе сил отделаться от этой синеглазой худенькой ведьмочки. Милана замахнулась на него сумочкой и, смеясь, они спустились к ожидающему их шоферу.

     Потерявшая уверенность к вечеру, с виноватым видом собирая вещи, объяснила Милана соседкам по комнате, что жить теперь будет у него и не знает, как это произошло так стремительно. Она, безусловно, приглашает их в гости в любое (она запнулась), но лучше в его отсутствие, время. И так же сама станет их навещать. Девчонки пожелали ей удачи и мозгов.

     Погрузив вещи в багажник, он повез её в клинику, где её принял гинеколог и назначил пока контрацептивы, позже — установку ВМС. Они вместе сдали анализы (он шутил, что секс — повод для ЗОЖ). Затем раскритиковав её виденный им гардероб, он повез её в свой торговый центр, где поручил продавцам, а сам поднялся в офис. Ему было над чем поразмыслить: легко прошедший 1-й этап не означал окончательной победы. Он был не против любви, вошедшей в его ординарную жизнь, но эту застенчивую домашнюю девочку ещё следовало привязать к себе крепкими узами и превратить в раскованную любовницу, соответствующую его запросам.