*** Т О Л И К ***

     Я открыл глаза. Утро раннее. К моему животу прижимается красивая и большая попа мамы. У меня сразу встает. Я тычусь, но ничего не получается. Она же в ночной рубашке — доходит до меня. Я уверенно задираю ее подол. Член подергивается, ему не терпится вонзиться. Теперь я прижимаюсь к маминой голой попе. Сейчас у меня все получится. Член туго входит. Мама чуть слышно ахает. Она не обидится на меня. Она не жена. Она понимает. Я обхватываю маму и с удовольствием ебу ее. Разве жена так даст? Жена пихала меня и бормотала бы — «отстань, животное, голова болит». Я не женат, но почему-то уверен, что так и будет. А мама приподняла ножку, позволяя мне войти и снова их плотно сжала, чтобы мне было приятно.

     Я прикрываю глаза. Можно расслабиться. Маму можно ебать сколько хочется. А потом она позволит в нее кончить. Это так приятно. Кончить в мамину письку.

     *** Е К А Т Е Р И Н А А Н А Т О Л Ь Е В Н А ***

     Я проснулась когда уже все случилось. Я лежала на спине, ножки мои согнуты в коленках и переброшены через ноги Толика. Я как будто на них сижу, как на скамеечке. Кажется, эта позиция так и называется «скамеечка». Его упругий и твердый член находится во мне. Он не спеша делает плавные движения.

      — что ты делаешь? — шепотом спрашиваю я. Толик замирает и также тихо отвечает

      — ладно тебе, мама. У меня так сильно встал, а у тебя писька хорошенькая.

     Я какое-то время молчу. Его логика меня потрясла. У него встал. Да, член у него сильный. И этого достаточно, чтобы сунуть его в меня. Но я же его мама. Мы ведь не кролики. А член чувствительно трепещет во мне. Сильно хочет, бессовестный.

      — а разве такое можно делать с мамами? — тихо спрашиваю я Толика. Он одну руку просунул мне под спину, а второй сильно обхватил попу и прижимает к себе мои плотно стиснутые ноги. Наверное, ему сейчас, хорошо.

      — мама, давай ты не будешь такой ханжой — говорит он, не переставая двигать во мне членом — ты сама меня учила, что быть ханжой и следовать предрассудкам нехорошо.

      — Да, ты о чем? Ты же сейчас совершаешь половой акт с собственной мамой, а говоришь про ханжество! Ведь то, что ты делаешь, это нехорошо!

      — а мне очень хорошо! Мне просто так хорошо, что это счастье какое-то. — Толик переводит дыхание — мам, ну пойми, пожалуйста, у меня стоит. Очень сильно стоит. А тебе что письки для меня жалко? Ты вот дяде Вове ее даешь, а зачем? У него и так есть жена, ему есть кого... ну это самое, а у меня нет. А писька у тебя такааааая...

      — Какая? И при чем тут дядя Вова. Он взрослый и он...

      — а что он? Ну, взрослый. Он все равно на тебе не женится. Зачем ты ему даешь?

     Я молчу. Зачем, зачем. Толик с силой вталкивает член и замирает. Потом резко выдвигает и снова вталкивает.

      — мама, ну если тебе нужен мужчина, то чем хуже я? Я и молотком могу сам, не хуже твоего дяди Вовы и стоит у меня уже давно. Разве я плохо это делаю?

      — хорошо делаешь — быстро отвечаю я.

      — ну вот — радуется Толик — а ты говоришь, что плохо.

      — так я же говорю про другое, что это нужно делать не с мамой!

      — да, почему?

      — ну, не знаю — сдаюсь я — а как ты решился? Неужели такое сильное желание, что и маме готов сунуть?

      — вот, зачем ты так?"и маме готов». Да, я если хочешь знать, дрочу на тебя каждый день. Особенно, после того как попробовал первый раз.

      — что попробовал? — не понимаю я

      — тебя!

      — меня? — изумляюсь я — ты меня уже брал? Когда? Как?

      — аж два раза — довольно шепчет Толик — первый раз месяц назад. Помнишь, тетя Рита приходила и вы с ней коньяк половину ночи лакали?

      — почему лакали? Пили. Ну, помню. Так, она узнала, что у ее мужа любовница есть, ну и пришла мне рассказать и поплакать.

      — поплакали?

      — поплакали! Чего ты ерничаешь?

      — ничего — Толик просовывает мне руку между ножками и разводит их немного в стороны. Я ерзаю попкой, подставляя письку под его член. Кажется, так он будет проникать еще глубже. Его животик прижимается к моему бедру. Я чувствую как сокращаются его мышцы. Сильный он у меня — просто напились вы тогда так, что тетя Рита ушла пошатываясь, а ты пыталась посуду помыть и упала на кухне, я тебя до кровати тащил.

      — ну — мне становится неудобно и стыдно — ну так, получилось.

      — и у меня тогда тоже «так получилось».

      — а у тебя что? — переспрашиваю я, уже догадываясь, что у него получилось.

      — мам, ну я тебя до кровати дотащил, и в общем... раздевать тебя стал...

      — зачем?

      — ну, не спать же тебе в платье!

      — да, и что?

      — Ты такая красивая. Я как уложил тебя и трусики с тебя стянул. У меня встал — Толик замер. Его член напряженно дрожит во мне — в общем, я... ножки тебе развел, письку потрогал, а ты не обращаешь внимания, и я тогда...

      — говори — требую я

      — я на тебя и лег, и вставил его тебе.

      — и что, тебе это понравилось?

      — очень понравилось, только я сразу и кончил, так и не понял.

      — а второй раз не пробовал?

      — нет. Я так волновался и испугался, что ты проснешься и станешь ругаться.

      — понятно. А ты говорил, что это было дважды.

      — да! — Толик снова сильно сжал мои ножки вместе. Моя писька влажными, эластичными тисками, стиснула его член. Он шумно втянул в себя воздух — второй раз позавчера.

      — позавчера? — я лихорадочно вспоминаю позавчерашний день

      — ну, когда дядя Вова приходил к тебе в гости.

      — а... — я вспомнила. Я устала и была злая. После двух рюмок сразу потеряла контроль. Помню, что он ко мне полез. Был секс, а потом не помню. Ни как он ушел, не помню, Ни что было еще, не помню.

      — и что ты тогда сделал?

      — Вначале, я подсматривал. Я стоял за дверью. Дядя Вова трахал тебя на диване. Ты даже стонала. Мне было видно как твоя сиська подпрыгивала, и как ты ногу в сторону выставила. У меня на тебя встал. А потом... — Толик остановил движения и погладил меня по животику, а замет снова стиснул мои бедра и снова стал азартно орудовать членом — потом дядя Вова ушел. Уходя, он попросил меня тебя не будить. А я дождался, когда он уйдет и вошел в комнату к тебе — Толик закатил глаза и замолчал.

      — а что было дальше? — нетерпеливо спросила я

      — я не удержался и заглянул к тебе в комнату. Дядя Вова тебя прикрыл одеялом, а я подошел, одеяло приподнял и под него заглянул. На тебе вся одежда скомкана и задрана, трусиков нет, сиськи пухленькие видно, я сразу вспомнил как было хорошо, когда я тебе всунул — Толик шумно задышал носом, его грудь заходила ходуном и мне показалось, что я слышу как гулко ухает его сердечко — мам, у меня так еще никогда не стоял,

     как тогда.

      — а сейчас? — спросила я, не удержавшись

      — о... — протянул Толик — сейчас еще сильнее! — я непроизвольно прыснула

      — и что же ты сделал?

      — я сначала рукой тебя потрогал. Так было приятно. Сисечку, животик, ножки и письку тоже. А потом я подумал, что так нечестно.

      — что нечестно?

      — то, что дядя Вова тебе вставил, кончил себе и довольный ушел, а у меня стоит и...

      — и???

      — Я лег на тебя. Осторожно, чтобы ты не проснулась. А потом я понял, что ты и не проснешься....

  Ты была в отключке конкретной. Ух, как я тебя ебал!!!

      — как? — я не стала его упрекать за ненормативное слово, просто сделала вид, что не заметила, хотя оно резануло мой слух, но никаких неприятных эмоций я не испытала. А еще я подумала о том, что мне еще бабушка моя когда-то мне говорила — «не пей до беспамятства, помни, пьяная баба своей пизде не хозяйка». А я что себе позволяю? Хотя, разве я виновата? Первый раз, это все Ритка. Тоже нашла способ снимать стресс, так

     только мужики поступают. А она распустила слезы и сопли, и все свое «Катюшка, давай еще выпьем, мне так обидно, плохо, больно», ну и все такое прочее. А позавчера, сама не знаю. И выпили мы всего ничего, а меня сразу унесло...

      — Здорово было. Я лег на тебя и ебал долго. Главное, что я понимал, что можно не торопиться. Это так классно, А ты себе лежишь подо мной, у тебя писька такая приятная. Я целых полчаса тебя ебал, а потом лежу и не вынимаю, и он опять встал.

      — ого. Ничего себе.

      — ага. И я еще раз. И только потом я так прилег с тобой рядом. А ты повернулась на бок, и попкой мне в живот ткнулась. Попка такая упругая, я погладил ее и у меня опять встал.

      — да, ты прямо, маньяк какой-то

      — ага — Толик радостно засмеялся — я руку просунул у тебя между ног и сначала пальчиком нашарил письку. — А потом так и вставил тебе сзади. Знаешь, как было здорово?

      — не знаю...

      — зато я знаю!

      — ну, а сейчас ты как это отважился?

      — а я проснулся. Стоит. Мысли всякие про тебя.

      — про меня?

      — ага. Думаю, сейчас бы твою попу прижать к своему животу. Ну, я в туалет пошел. Думаю, может подрочу и легче станет.

      — ты онанируешь?

      — иногда, вернее, часто.

      — дошел до туалета?

      — неа... — Толик так резко втолкнул член и прикрыл глаза. Я еще плотнее сжала ножки, стискивая его член в себе и поглладила его по щеке — не дошел...

      — почему? — я спрашиваю шепотом

      — а я зачем-то в твою комнату заглянул

      — и что увидел?

      — а ты одеяло на пол сбросила. Спишь в своей ночной рубашечке. А рубашечка задралась выше коленок, ножки видно. А у меня ведь, мама, стоит, понимаешь?

      — понимаю, хотя не совсем. А потом?

      — Ну я одумал, что... — Толик снова замер, остановив свои движения. Он дышал, чуть всхлипывая, и в такт этим всхлипываниям подрагивали мышцы его живота. Мне было приятно, чувствовать его член, а главное, приятно чувствовать его безумие желания ко мне — что если я полежу с тобой рядом, то ты не рассердишься, а подрочить я и потом успею. Я тихонько лег.

      — и просто лежал? — мне интересно как он сумел начать мной обладать, и что он при этом испытывал. Толик снова возобновил неторопливые и неглубокие движения членом.

      — сначала просто.

      — а потом, непросто?

      — да — Толик засмеялся — потом я стал гладить твои ножки, вот тут — он провел по моему бедру — животик, вот тут — он провел рукой у меня в самом низу животика — и совсем осторожно я прикасался к твоей письке.

      — а я что делала?

      — а ты спала. А потом я положил твои ножки на свои. И лег так, чтобы мой член головкой касался твоей письки. Было так приятно лежать. У меня ведь стоял.

      — а мне кажется, что он и сейчас стоит.

      — ну, да — Толик снова засмеялся — я так лежал с тобой, и знаешь мог бы так и кончить, в таком положении.

      — а что же тебе помешало?

      — а ты, вдруг ножки развела, не очень широко, но так достаточно. Так маняще и дразняще.

      — и ты воспользовался?

      — да. Я не мог удержаться. у меня, ведь стоял, и я вспомнил как было хорошо, когда я тебя... Я совсем чуть-чуть вошел, даже головка не вся... А чуть не кончил от счастья, еле сдержался. А когда воткнул поглубже ты проснулась.

      — ясно. И как же мы с тобой жить теперь будем?

      — хо-ро-шо будем — Толик опять крепко сжал мои ножки — а зачем тебе дядя Вова? Я хочу тебя сильнее, чем он. Понятно?

      — понятно — пролепетала я

      — я тебя всегда буду, понятно?

      — понятно, понятно — я опешила от такого перехода.

      — мамка, я не могу больше! Я конча-а-а-ю.

     Я разомкнула ножки и подалась вперед, еще плотнее насаживаясь на его прут. В меня ударила его сперма. И прозвучал голос Толика

      — мамка, как хорошо, что ты сама мне даешь! А-а-а.

      — тебе сделать кофе? — спросила я

      — да — умиротворенно ответил Толик.

     Пока кипятился чайник я успела посетить ванную. Мы пили кофе, сидя на кровати, лицом друг к другу.

      — чем займемся? — спросила я

      — а чем ты хочешь? — переспросил Толик. Я пожала плечами. Я думала о том, что я стала любовницей собственного сына, а мир не перевернулся и не опрокинулся — мам, а давай еще?

     Я подняла на него глаза — ты снова хочешь?

      — ага

      — маньяк — улыбнулась я — ну, давай

      — только ты теперь ложись на животик и приподними вверх попку

      — так?

      — так, так — радостно закричал Толик. А я уткнулась лицом в подушку и приготовилась к вторжению полового члена своего нового и самого интересного для меня любовника.

     ***

     Я лежу на диване, на спине. Я широко разметала ножки, и время от времени, поднимаю их вверх. Толик имеет меня с каким-то необычным остервенением. Он молчит и сопит. Он не говорит, как обычно, нежных слов. Я бросаю взгляд на часы. Наш половой акт длится уже сорок минут. Но Толик все не кончает. Он немного выпил сегодня, может быть поэтому. Он еще когда домой пришел, сразу накинулся на меня, на кухне. Он подошел сзади, задрал на мне халатик и попытался меня взять, я наклонилась, чтобы он смог. Он смог. Но не кончил, а горько вздохнул.

     Хотя, мы с Толиком давно живем полноценной половой жизнью, он мне сын, и я переживаю за его будущее. Наконец, я не выдерживаю и спрашиваю его

      — у тебя не клеится роман с Таней? — Таня его однокурсница. Хорошая девочка из приличной семьи. Толик вроде стал за ней ухаживать. Мне и немного ревниво, но я умом понимаю, что так надо. Толик замирает. Его член неутомимо работал во мне. Не знаю как у него, а у меня уже писька немного горит. Он ее натер. Ему часто и много надо. Обычно я ему даю утром. Утром, я обычно, даю ему кончить себе в рот. Потом вечером, перед ужином, мы это делаем стоя в прихожей. Такая у нас традиция. Ему так нравится. Я отвожу ногу в сторону, и он наслаждается. Ну, а ночью, тут уж как у него настроение. А сегодня все не так.

      — с Таней? — переспрашивает он и еще яростнее его член начинает долбить мое лоно.

      — что-то случилось? — спрашиваю я, заботливо подставляя ему свою письку.

      — да, мама, случилось — выдыхает он

      — что? Расскажи, не молчи

      — она мне сегодня дала...

      — а ты?

      — я ее ебал, мамка

      — ну...

      — так, ты лучше, понимаешь?

      — нет

      — тебя ебать интереснее, приятнее и острее по чувствам.

     Мне приятно это слышать. Я ерзаю под ним, я знаю, что ему это нравится.

      — а почему ты так расстроен?

      — а я как порядочный человек должен на ней теперь жениться. Я не знаю, почему я не устоял. Я из вежливости к ней стал приставать, а она дала — ...   Толик всхлипнул

      — ну и женись. Она будет хорошей женой.

      — а ты? Ты лучше, я хочу тебя! — Толик обхватил мои ноги и положил себе на плечи. Я приподняла вверх попу, изогнув спинку. Толик привстал на локтях. Его мощный член с чмоканием выходил совсем из меня, а потом сильно и глубоко вонзался.

      — ну, я же все равно не могу стать твоей женой. А тебе нужно когда-то жениться.

      — Мама, но она меня не возбуждает так как ты!

      — а почему ты так говоришь, что будто или я, или она?

      — как? А ты мне и потом будешь давать? — Толик отпускает мои ножки, я вытягиваю их. Теперь он просто лежит на мне и медленно водит членом в моей письке

      — конечно, буду. Я же просто твоя любовница, я еще и твоя мама. Считай, что у тебя будет маленький гарем. Только мы с тобой не станем ничего о нем рассказывать Танечке, правда?

      — Правда. Мамка, я тебя люблю! — Толик зарычал и его член характерно задергался.

      — Я думала, что ты никогда не кончишь. Так распереживался...

      — ага! — Толик брызгает в меня и не перестает двигать членом, и в такт своим движениям почти кричит

      — ма-ма, ма-ма, хочу, буду, те-бя, те-бя.

     А я закрываю глаза. Я думаю о том, что нужно готовиться к свадьбе. не нужно новое платье. Банкетный зал нужно заказать. В гости пригласить... Нужно познакомиться с родителями Танечки. Нужно решить где будут жить молодожены. Толик немного вздрагивает.

      — мамка, ты правда будешь мне всегда-всегда давать?

      — конечно — спокойно отвечаю я.

      — мне хорошо с тобой.

     Я глажу его по голове. Я у него первая женщина, и буду ею всегда.

     ***

     Раннее утро. Громко тикают настенные часы. Толик сидит верхом на мне. Мои ладони лежат на его коленях. Толик сидит практически на моих сиськах, сверху на одеяле, которое я успела натянуть себе до самого подбородка. Его сильный, твердый и большой член у меня во рту. Я сосу его и смотрю вверх. Толик тоже смотрит на меня. Я уже знаю, что ему особенно нравится смотреть на свой член между моими губками. Член наклонен вниз, а пытается выпрямиться и выскочить вверх, поэтому он с силой прижимается к моему небу.

     Такое происходит каждое утро. Это уже стало традицией. Толик едва просыпается, как садится на меня сверху и сует член мне в рот. Толик очень повзрослел с тех пор, как стал спать со мной по взрослому. Он и в мыслях и поступках уже не робкий, застенчивый мальчик, а настоящий маленький мужчина. Это проявляется не только в его отношении ко мне, как к женщине, хотя это сразу стало заметно. Он не упускает случая шлепнуть меня по попке или ущипнуть за сиську. А уж стоит мне нагнуться, так он сразу воспользуется. Я ему не отказываю, но всегда предупреждаю о необходимости соблюдать приличия

     на улице и в присутствии других людей. Толик соглашается. Но иногда забывается, что-ли. Позавчера в автобусе, была давка и его прижало ко мне. Рука Толика сразу нырнула ко мне под юбку. А мне ее не перехватить. Я ему прошипела

      — потерпи до дома — он кивнул головой, но руку убирать не спешил.

     Член Толика начинает двигаться у меня во рту вперед и назад. Я смотрю снизу вверх на лицо сына. Толик закатил глазки и часто задышал. Скоро кончит, значит. Странно, но его папе, своему мужу, я бы не позволила делать такое с собой. Член в рот, это омерзительно и противно. Но Толику я не могу отказать ни в чем. Удивительно, но это так.

     Сегодня выходной. Значит, мы будем много раз это делать. Толик молодой и хочет часто. И с некоторых пор он стал использовать неприличные слова. Я снова представила себе, что мне такие слова говорил бы муж. Я бы негодовала, но у Толика получается так просто и естественно, что я не только не обижаюсь, а даже стала испытывать удовольствие. Я и сейчас помню как это произошло в первый раз. Был обычный секс, то есть мы лежали на диване. Не в ванной, стоя, согнувшись пополам, не на кухне, и не в туалете, скорчившись над унитазом, а просто на диване. Я лежала на спине, а Толик

     лежал на мне сверху. Он делал это не торопясь, медленно двигая членом и я видела по его глазам, что он получает наслаждение. И вдруг он мне сказал:

      — мама, тебя очень приятно ебать.

     Я часто заморгала глазами. Я терпеть не могу таких выражений. Но вместо того, чтобы одернуть Толика и сделать ему замечание, я неожиданно для себя сама сказала:

      — ты хорошо меня ебешь — я сказала это и испытала внезапный восторг. Стало легко, просто и хорошо. Хорошо, что у меня есть мужчина, который хочет меня. Хорошо, что я ему даю, и хорошо, что он мой сын.

      — правда? — радостно спросил Толик — тебе нравится, как я тебя ебу?

      — нравится — подтвердила я — нравится как ты меня ебешь.

     С тех пор Толик стал без стеснения говорить такие слова. Я спокойно воспринимаю его фразы:

      — мама, ты приходи с работы пораньше, будем вечером ебаться — или — мама, я тебя с самого утра еще не ебал... — и я непросто воспринимаю это спокойно, но мне это стало нравиться.

     Член Толика задергался и я приготовилась глотать его сперму. У него вкусная сперма. Наверное, мой организм нуждается в тех гормонах и веществах, которые содержатся в его семени, иначе она не казалась бы мне вкусной. И что оказалось интересно? Его сперма, на вкус, совсем другая, не такая как у Вити. Я никогда раньше не задумывалась о том, что у разных мужчин, сперма на вкус различная. У Толика самая вкусная, немного горчит. Но мне этот привкус очень и очень нравится.

     Я глотаю семяизвержение Толика и продолжаю сосать его мощный ствол. Толик блаженно ахает

      — мама, как ты хорошо сосешь! — шепчет он. Он счастливо улыбается, и укладывается рядом со мной. Он играет с моими сисечками и снова задает этот вопрос, который и меня последнее время беспокоит

      — как же нам с тетей Людой поступить?

     Люда моя подруга, и она Витина мама. А Витя с Толиком неразлучные друзья. Они и учатся в одном классе и живем мы на одной лестничной клетке. Мы часто с Людой помогали друг другу, особенно когда наши сыновья были маленькими. Мы с Людой никогда не покупали для своих мальчиков что-то одно. Если я встречала что-то, то покупала сразу и для Толика, и для Витеньки. И Люда всегда поступала так.

     Когда у нас с Толиком началась регулярная сексуальная жизнь, я испытывала противоречивые чувства. Особенно меня беспокоило то, что вдруг Людмила догадается обо всем. И еще, что Толик проболтается Вите, они же друзья. При одной мысли о том, что Люда может узнать, меня бросало в жар. И еще, я иногда думала о том, что если Толик в этом возрасте так часто и ненасытно хочет, то значит, также сильно хотят и другие мальчики? И как они обходятся? Вряд ли их мамы удовлетворяют их так, как это делаю я. Такое ведь является исключением из правил, а не наоборот.

     Мои опасения нашли свое подтверждение. Правда, неожиданно, и совсем с другой стороны. Однажды, когда я лежала на боку и подперев щечку рукой смотрела телевизор, а Толик пристроившись сзади меня, кряхтя получал свое удовольствие, он вдруг задал мне этот вопрос:

      — мама, может ты поговоришь, с тетей Людой?

      — о чем? — переспросила я, чувствуя внутреннее напряжение и тревогу

      — чтобы она тоже Вите давала, как и ты мне, а то... — Толик замолчал. Член его тоже замер во мне. Возможно, он был готов кончить, и поэтому остановился, чтобы задержать семяизвержение.

      — а ты Вите рассказал про нас? — спросила я, со страхом ожидая его ответа. Я уже не сомневалась в том, что Вите все известно. Толик, конечно же, не удержался поделиться с ним своими радостями.

      — ну... — Толик выдавливал из себя слова — ну... Витька ...   тоже хочет, а... ну...

      — понятно — ответила я — и как я с ней поговорю? Пусть Витя сам со своей мамой...

      — а он стесняется.

      — стесняется? — я засмеялась — а что же ты его не научишь? Ты не очень стеснялся, кажется?

      — ну... — Толик чмокает меня в спинку между лопатками — я тоже боялся, но ты же знаешь, как у меня получилось.

      — да, ты мне несколько раз рассказывал, и каждый раз по разному — я снова засмеялась — нет, я не знаю, как о таком говорить с Людой. А что Витя ее очень хочет?

      — очень! — сразу отвечает Толик

      — а ты? — вырывается у меня

      — ну, я бы тетю Люду — начинает Толик и вдруг осекается, видимо, поняв, что мне его ответ не очень понравится, и менее уверенно заканчивает — непрочь, конечно, но...

      — все понятно — обрываю я его путанный монолог — ты такой же кобель, как и все мужчины. У тебя встает на все, что ходит в юбке. Так? — Толик молча сопит и работает членом во мне. И вдруг выдает такое, чего я от него никак не ожидала

      — мам, а что если ты сама Вите дашь? — повисает пауза. Как? Мужчины собственники. Когда это муж просил жену, чтобы она удовлетворила его друга? Хотя, мы не совсем муж и жена. Бывают и другие случаи. Неужели его дружба с Витей настолько крепка, что он желает, чтобы и он... Я совсем запуталась.

      — а ты разве не станешь меня ревновать? — спрашиваю я, и сразу задаю другой вопрос, еще не получив ответа на первый — а Витя, что, не прочь меня? — кажется в моем голосе появились игривые и кокетливые нотки.

      — Тебя? Он еще как хочет! Он когда про тебя меня расспрашивает, так у него встает, представь! — Толик берет мою ладошку и всовывает в нее свой член. Я его сжимаю. Член еще не напряженный, но уже с признаками начинающейся эрекции. Неутомимый, констатирую я в очередной раз факт ненасытности сына

      — И ты не станешь меня к нему ревновать? — снова спрашиваю я Толика, продолжая массировать его член. Толик поочередно мнет мои сиськи.

      — Буду, конечно, но...

      — Что, но?

      — Ты же все равно будешь любить только меня?

      — Конечно

      — Просто, мам — член у Толика окончательно встал. Толик приподнимается, а я развожу ножки и сгибаю их в коленках, выставляя коленки вверх. Толик устраивается на мне, и прежде чем начать акт моего оплодотворения заканчивает свою мысль — мне кажется, что если ты ему дашь, то он станет смелее, и у него потом получится и с тетей Людой!

      — Не знаю — отвечаю я, подставляя письку для вторжения в нее неутомимого члена сына, который буквально несколько минут тому назад совершил облегчение мне в ротик — может быть, что и станет смелее.

      — Да, точно — выдыхает Толик и умелым движением вталкивает головку члена в мое лоно.

      — А ты ведь, наверное, рассчитываешь со временем тоже попробовать тетю Люду? — высказываю я свою внезапную догадку

      — Ну, это как получится — несколько смущенно отвечает Толик

      — Кобель — снова говорю я и задираю ножки вверх, помогая члену войти в меня до отказа

      — Ага — неожиданно соглашается Толик. Я вдруг начинаю смеяться. От моего смеха сокращаются мышцы животика. Наверное, член Толика чувствует эти сокращения, потому что Толик ахает от восторга и тоже тихонько, и радостно смеется

      — Ну а как это произойдет? Это же нужен случай подходящий — рассуждаю я, наблюдая за реакцией Толика. Я ищу в нем признаки ревности — нельзя же просто так лечь и раздвинуть ноги для твоего Вити, потому что мы с тобой так договорились!

      — Случай? — переспрашивает Толик. Он размашисто работает членом. Одной рукой он обхватил меня за спинку, а другой обхватил за попу — случай мы придумаем.

      — Оба вы кобели — объявляю я свой приговор. Толик замирает и начинает в меня кончать

      — Мамочка, как мне нравится тебя ебать — бормочет он. И я испытываю накат оргазма. Удивительно, но с некоторого времени я стала его испытывать. Хотя, в своей прошлой жизни со взрослыми мужчинами я такого наслаждения не достигала. То ли это иная ситуация, то ли совершенно иные чувства, то ли... Не зная, да и какая разница? А сегодня выходной, и Толик, как минимум, еще раз пять за день будет ко мне приставать. А сейчас нужно идти в ванную, пить кофе, завтракать, пропылесосить... Толик уткнулся мне между сисек — Мамочка, а ты у меня лучше всех! — я ничего не отвечаю, я просто улыбаюсь. Я больше не думаю о нашем разговоре про Витю, но с затаенным интересом жду сюрприза от этих мальчиков. Вот только как бы Людмила нас не раскусила...

     Проходит неделя, а может и больше после того, нашего с Толиком, разговора. Мы более не вспоминаем ни про тетю Люду, ни про Витю. Каждое утро Толик садится на меня сверху и кончает мне в ротик. А вечером лезет ко мне под юбку, или под полу халатика, а ночью мы спим вместе. Сегодня снова выходной и утро ничем не отличалось от других. Я занимаюсь стряпней на кухне и смотрю бесконечный сериал, который идет по телевизору. Толик ушел в магазин. Я написала ему целый список, что нужно там купить. Хлопает входная дверь, в прихожей раздаются голоса. Я выглядываю. Толик пришел е один, с ним Витя. У меня кольнуло в груди. Толик протягивает мне сумку

      — Мам, мы пока поиграем в моей комнате — говорит он — Витька клевый диск мне дал, интересная игра компьютерная.

      — Ладно — спокойно отвечаю я — кушать хотите?

      — Пока нет — отвечают оба. Витя как-то странно смотрит на меня. Туманным взором. Я женщина, и я чувствую, что он очень волнуется, глядя на меня. Я рефлекторно поправляю прическу и уходя от них на кухню, кажется, виляю попой более кокетливо, чем так как я хожу обычно.

     Я успела разобрать сумку. Кое-что убрала в холодильник, кое-что оставила на столе, и принялась чистить картошку. Я еще с утра решила сделать мясо по-французки. Неожиданно на кухню вбегает Толик. Я даже вздрогнула. Он запускает руку мне под подол халатика и удовлетворенно мне негромко говорит:

      — ты без трусиков? Как хорошо.

      — Да я уже забыла, когда я дома бываю в трусиках. С тобой только и буду делать, как одевать их и сразу снимать.

      — Это верно — подтверждает Толик и улыбается — мам, а у меня что-то встал сильно, пресильно. Витька там, на компе такие картинки принес. Пошли в твою комнату? Мы быстренько.

      — Толик, н у нас же гости. Может, мы дождемся, когда Витя уйдет? — спрашиваю я, уже чувствуя, что здесь не все так просто. Мальчики явно, что-то затевают.

      — Да, Витьке сейчас не до нас. Он там вперился в комп. У него же седюк крякнулся, уже почти полмесяца как. А новый у него денег не хватает. Ну, пошли же скорей.

      — Неудобно как-то. Витя в соседней комнате — говорю я и уже иду вслед за Толиком, который тащит меня за руку. Мы входим в комнату и я стараясь не стучать, прикрываю за собой дверь — только давай так, чтобы можно было сразу вскочить как-будто мы ничего не делали — говорю я — то есть, не делать секс на кровати с полным раздеванием.

      — Давай — легко соглашается Толик — можно и без секса, давай ты ротиком мне? Ты та-а-ак это делаешь — в голосе у Толика звучит что-то смешанное, и восхищение, и восторг, и нетерпение.

      — Ну, хорошо — соглашаюсь я, изображая необходимость уступить его желанию.

     Толик тянет меня к дивану. Он садится на него и расстегивает джинсы. Его член стоит вертикально вверх. Я присаживаюсь возле него на ...  

     корточки.

      — мам, давай немного не так — говорит Толик, уже вкладывая свой член в мою ладошку

      — а как?

      — Не садись на корточки, просто наклонись. Мне в зеркало видно твою попку. Пусть она будет вверх выставлена. Она у тебя красивая — Голос Толика становится сдавленным. Припекло его здорово.

      — Хорошо — соглашаюсь я. Я поднимаюсь и наклоняюсь к его члену. Полы халатика распахиваются, и оттуда наружу выглядывают мои сисечки. Я ведь дома хожу не только без трусиков, но и без бюстгальтера. Руки Толика сразу тянутся к ним, но н как-будто передумав, хватает меня за волосы. Хватает не сильно, не больно, просто что-бы удерживать мою голову в одном положении. Я распахиваю губки и складываю их в букву «О». Член мягко и плотно входит между ними. Толик откидывается назад, на спину, выставляя член вперед. Я начинаю сосать. Мне хочется сделать это побыстрее, но торопиться нельзя, иначе Толик не кончит. Ему станет щекотно. Нужно не торопиться. Я сосу, Толик медленно делает членом плавные и не глубокие движения членом вперед и назад. Я слышу шаги. Кто-то входит в комнату. Шаги тихие, крадущиеся. То, что это Витя, не вызывает сомнений. Ведь никого больше в квартире нет. Мне не повернуть голову, Толик удерживает меня за волосы. Но мне и самой интересно, что же будет дальше. Наверняка, эти негодники, все спланировали заранее.

     Шаги приближаются. Я даже слышу учащенное дыхание сзади себя. Любопытно, Витя заглянул в комнату и увидел мою выпяченную попу, и меня склонившуюся над членом Толика. Увидел, как его член двигается у меня во рту. Что он почувствовал. Неужели у него на меня встал?

     Я чувствую, что кто-то стоит сзади меня. Мне не видно глаз Толика. Мне виден только его животик и его яички. Возможно, что мальчики сейчас переглядываются меду собой, и даже возможно подают друг другу какие-нибудь знаки. Но об этом я могу только догадываться. Член Толика очень напряжен. Впрочем, у него так всегда, когда он меня хочет.

     Сзади слышится шорох, и характерный звук расстегиваемой молнии. Витенька, возится с брюками и достает свой член, догадываюсь я. Все хранят молчание, только сопение Толика, мое причмокивание, и Витино шумное дыхание. Дрожащие руки задирают на мне подол халата. Их дрожь я ощущаю даже без их прикосновения ко мне. Я замираю, и сразу раздается шепот Толика:

      — мама, все в порядке, все хорошо, соси мне еще, пожалуйста — Руки Толика так и не отпускают мои волосы. Я в ответ что-то мычу и снова возобновляю сосательные движения. Сзади издают шумный вдох, или наоборот, выдох. Горячая и влажная ладошка ложится на мою попу. Я снова негромко мычу, а Толик отпускает одной рукой мои волосы и гладит меня ею по голове — все хорошо, мамочка — снова шепчет он.

     К моей попе прижимается худенький мальчишеский животик, и в меня неумело тычется его прутик. Дыхание Вити становится таким шумным, что кажется это мехи какого-то кузнечного горна, или растягивают гармошку, которая не издает музыкальных звуков. Головка его члена скользит влево и вправо, вверх и вниз, прикасаясь то к моей ноге, то к моей попе, то робко тыкаясь в саму письку. Головка его члена судорожно ищет вход в меня, но даже когда его находит, то не решается сделать толчок вперед, и снова начинает совершать движения в поисках заветной цели. Мне становится приятно и я испытываю материнскую жалость к этому юноше, который хочет и боится. Я расставляю ножки пошире и просовываю руку между ними. Я беру этот робкий ствол своими пальчиками. Твердый, упругий, чувствую я. Мне хочется сказать этому мальчику, чтобы он так не волновался, сейчас у него все получится, но только мычу, ротик у меня занят.

     Я направляю головку члена туда, куда он хочет попасть, и делаю легкое движение назад, насаживая себя, на этот стержень. Головка члена вошла. Витя ахает и крепко обхватывает мою попу обеими руками. Теперь ему можно не помогать. Он яростно толкает член вперед и тянет меня за попу на себя. Член медленно и туго продвигается с каждым толчком вперед. Ситуация для меня настолько необычна, настолько пикантна и настолько приятна, что я умудряюсь втянуть член Толика себе в ротик сантиметров на десять. Вот-вот и он войдет мне в горло. Обычно, при таких его попытках, а он их иногда делает, я начинаю задыхаться, и на меня накатывают приступы тошноты, но сейчас я это делаю легко.

     Витя явно чересчур взволнован своей первой близостью с женщиной. Его член делает во мне всего пять или чуть больше движений и характерно дергается. Все. Я чувствую его семяизвержение. Член еще во мне. Витя крепко держит меня за попу. Но он уже кончил. И в это же время член Толика дергается у меня во рту. У меня на глазах появляются слезы. Все-таки он очень глубоко. Сперма Толика бьет мне прямо в горло, и стараюсь не закашляться, втягиваю носом воздух.

     Спустя полчаса, мы сидим с мальчиками на кухне. По телевизору идет старый фильм про войну. Мальчики кушают яичницу. Мясо по-французски я сделать так и не успела. Витя стесняется и молчит, но смотрит на меня с обожанием и вожделением. Я ему изредка улыбаюсь. А толик, наоборот, очень возбужден. Он громко смеется и размахивает руками, комментируя кино. Вдруг он обращается ко мне:

      — мама, ну его этот фильм. Мы все его видели и не один раз. Пошли лучше в комнату?

     Я невольно бросаю взгляд на Витю. Витя смотрит на меня, ожидая моего ответа. В глазах у него мольба.

      — хорошо — отвечаю я — вы идите и приготовьте там все, а я помою посуду.

     Мальчики вскакивают с места и бегут в комнату. Я открываю кран, струя воды шумит. Но мне интересно и любопытно, я на цыпочках подхожу к дверям комнаты и прислушиваюсь.

      — Нет, давай не так — слышу я громкий шепот. Это, кажется, говорит Витя — давай она тебе будет сосать, а я ее буду ебать. Ладно?

      — Это почему — возмущается Толик — ты ее уже ебал.

      — Ну, я еще хочу — голос у Вити становится просительным — ты же ее часто ебешь, она тебе всегда дает. А мне так понравилось, ну я еще хочу!

      — Ладно, ладно — соглашается Толик. В его голосе чувствуется снисхождение и превосходство — ладно, мне сосет, а ты ебешь.

      — Здорово как — говорит Витя — у твоей мамы такая пизда хорошая.

      — Ну, еще бы — с гордостью отвечает Толик — ты давай раздевайся, а то она скоро придет, а мы не готовы — и добавляет задумчиво — интересно, а какая пизда у твоей мамы?

      — Не знаю — грустно отвечает Витя

      — Ну, попробуй узнать — говорит назидательным тоном Толик. Витя ничего не отвечает.

     Я возвращаюсь на кухню. Мою посуду. Кажется то, что происходит в моей жизни интереснее всех сериалов. Я не спешу и не тороплюсь. Ничего, пусть мальчики подождут. От этого хуже не станет. Успеют еще. Неужели они будут домогаться и Людмилу? Как интересно.

     Я вхожу в комнату. Я не только помыла посуду. Я еще и накрасила реснички, подрумянилась, и губки подвела помадой. Халатик на мне уже другой, более легкомысленный. Коротенький, его полы намного выше коленок. Но я на этом не остановилась, я еще и одела черные, с рисунком, чулочки. Я раньше считала их бессмысленным видом одежды. А теперь думаю, что мои ножки туго обтянутые ажурными чулочками, с кружевными резиночками, которые обтягивают бедра чуть ниже моей попочки, это красивая одежда.

     Мальчики сидят абсолютно голые. Вернее, сидит только Витя, а Толик полулежит. Он облокотился локтями на подушку. Витя смущенно смотрит на меня, а Толик широко улыбается

      — мама, ты бесподобна в этом прикиде! Ты просто круче всех теле-звезд! Иди скорее к нам! — Толик делает жест рукой, из которого становится ясно, что мне нужно залезть на диван и делать ему минет. Витя восторженно смотрит на меня. Это мне приятно. Мне и его смущение приятно.

...  

     Я грациозно встаю на диван. Толик заглядывает мне под халатик и радостно цокает языком. Витя тоже заглянул и покраснел, перехватив мой взгляд. Толик не покраснеет, он с явным удовольствием провел рукой по моему бедру, чуть-чуть задрав полу халатика.

      — класс, какая ты у меня красивая — шепчет он. Его член уже принял вертикальное положение. Толик откидывается головой на подушку.

     Я переступаю одно ногой через него м медленно опускаюсь вниз. Толик лежит у меня между ножками. Когда я опустилась на корточки, то моя попа оказалась у него над коленками. Теперь я становлюсь на коленки и сдвигаюсь немного ниже. Я ложусь сиськами на его бедра. Попу приподнимаю вверх, удерживая себя на руках и коленках. Перед моим лицом покачивается толстый член Толика. Витя вскочил с места и наблюдает за моими движениями. Я облизываю член Толика, который покачивается. Толик хватает его рукой, чтобы он не качался, я смеюсь и мое дыхание, обдает его головку.

      — мама, хватит хохотать — стонет Толик — бери его скорее в ротик!

     Я все-таки некоторое время его дразню, а потом обхватываю губами его толстый ствол. Толик блаженно роняет голову на подушку. Витя наблюдает, как я сосу. Потом начинает меня трогать руками. Ножки, потом задирает подол халатика, трогает попу.

      — а можно? — спрашивает он непонятно что-именно. Я молчу, продолжая сосать у Толика. Толик хмыкает. Витя решается. Он вскакивает на диван и пристраивается ко мне сзади. Я приподнимаю попу, подставляя свою письку. Надеюсь, что во второй раз, он уже сумеет и сам. Сумел. Вошел. Теперь я опускаю попу и почти лежу. Витя лежит на мне и двигает членом. Двигает все увереннее и все яростнее. Руками он схватил меня за сиськи. Мне даже пришлось немного приподняться, чтобы пропустить его руки. Мальчики негромко переговариваются. Витя оказался таким нежным. Он вталкивает в меня член до самого отказа и так лежит, трогая мои сисечки и даже целуя мне спину. А потом медленно выводит его из меня и резко толкает, и снова лежит, лаская меня. Толик пытается двигать членом у меня во рту, но у него ограничена свобода движений, поэтому в данном случае, я сама делаю то, что мне нравится. Но, кажется, Толика это не очень-то и удручает.

     Мальчики кончили в меня раза по три. А может и по четыре, или один из них больше, а другой меньше? Я вначале считала, но потом уже не стала. Когда они кончили в первый раз, почти одновременно, но сначала Толик мне в рот, и почти сразу за ним Витя. Я выпустила член изо рта и спросила их, что может быть достаточно на сегодня, но они дружно, почти хором сказали, что хотят еще так полежать. Я игралась с членом Толика и почувствовала, как член Вити мощно удлиняется, утолщается и распрямляется внутри меня. Эрекция у Толика тоже не заставила себя долго ждать. Мальчики непрерывно ерзали и обсуждали мои женские прелести. Я не участвовала в их разговоре, хотя меня и подмывало их кое о чем расспросить. Я даже подумала, что это истинное счастье для мужчин. Женщина их удовлетворяет и при этом, молчит.

     Витя ушел от нас поздно вечером. Впрочем, идти недалеко. Уходя, он сказал мне необычное:

      — спасибо, тетя Катя, вы такая хорошая.

     Толик странно хмыкнул. А я машинально ответила

      — пожалуйста.

     С этих пор у меня появились два любовника. Спала, я конечно, с Толиком. Но и Витя заглядывал к нам часто. А по выходным, вообще пропадал весь день у нас. Иногда я их удовлетворяла одновременно, а иногда по одному, ну, как получалось. Я не упускала возможности в разговоре с Толиком, не упомянуть невзначай про Витю. Мне очень нравилось видеть, как он временами сердится. Эти признаки ревности мне были очень приятны. Я всячески избегала встреч с Людмилой, мне казалось, что она если еще не догадалась, то вот-вот догадается. Но, такое положение вещей продолжалось не долго. Около месяца, а потом случилось другое. Толик встретил меня в прихожей, после работы. Он помог мне раздеться и мы пошли на кухню и там он мне объявил

      — представь, тетя Люда дала Витьке!

      — Да ты что? — я даже выронила из рук ложку, которой помешивала суп в кастрюле — когда, как? Как это произошло? Рассказывай же скорее — новость действительно меня потрясла. Я уже привыкла к Вите и его ласкам, и его желаниям. И то, что у него теперь есть другая, меня кольнуло неприятно. Ну, и то, что Людмила это сделала, меня тоже потрясло. Что она испытывала? Неужели, я не одна такая дура?

      — Так вчера — Толик откусил бутерброд с колбасой

      — Подожди, сейчас супчик будет готов — сказала я ему — вылавливая из кастрюли упавшую туда ложку — и что произошло у них вчера?

      — Короче, пошел, значит наш Витек в ванную — начал рассказ Толик — пошел, значит, мыться. Ну, мылся себе, плескался, а потом у него там встал. Он, открывает дверь и кричит своей маме, ну в смысле тете Люде, иди ко мне, так кричит, а то я тут не могу себе спинку достать мочалкой.

      — Так, и что она пришла? — я знаю, что пришла. Я бы тоже пришла, если бы сын попросил спинку помочь помыть. А вот что вышло потом?

      — Пришла — подтверждает Толик — ну, то, что у Витьки стоит, она не сразу заметила. Взяла мочалку потерла ему спинку, пока он сидел в воде, а потом говорит ему, чтобы он встал из воды, а то не всю спинку так можно вымыть — Толик делает паузу. Я наливаю супчик в тарелки.

      — И что дальше?

      — Дальше — Толик дует на ложку. Кажется, я сделала суп слишком горячим, Толик не любит когда он очень горячий. Но н ничего не говорит по этому поводу, а продолжает рассказ — короче встает, значит, наг Витек из воды. У него стоит как у коня. Тетя Люда в ступоре от этой картины. У них там, в ванной, табуретка стоит, помнишь?

      — Помню.

      — Короче, тетя Люда от страха или от удивления, села на эту табуретку. А Витек, не будь лопухом, выскакивает из ванной и становится возле нее. Он говорит, что его член прямо ткнулся ей в лицо.

      — Ничего себе — говорю я и бросаю ложку. Я тоже обожглась супчиком.

      — Витька, говорит, что взял одной рукой свой член, а другой ее за волосы. Вобщем он ей член приставил к губам.

      — А она?

      — А она — Толик вздохнул — открыла рот.

      — И?...

      — Ну и отсосала ему.

      — Да — говорю я

      — Ага — говорит Толик

      — А Витя не врет?

      — Думаю, что нет. Он говорит, что потом они спали ночью вместе и он ее ебал. Нет, Витька не врет, не похоже, чтобы врал.

      — Вот так дела — говорю я и дую на ложку с супчиком — интересно, как там Люда?

      — А ты сходи к ней, как-нибудь — предлагает Толик

      — Да, неудобно как-то.

      — Да, ладно, чего там неудобно? — удивляется Толик — что-то супчик больно горяч. Мам, хочешь йогурта?

      — А откуда у нас йогурт? — удивляюсь я. Толик встает и подходит ко мне. Расстегивает ширинку и вынимает член

      — Отсюда — смеется он

      — А... — я хочу сказать еще что-то про его юмор, но не успеваю. Член уже входит ко мне в рот. Я начинаю сосать. Йогурт, значит. А интересно, Толик тоже захочет с Людой? Чувствую, что захочет.

     После того, как Толик кончил мне в рот, мы все-таки доели наш супчик.

      — а мне то, теперь как поступать? — спрашиваю я ехидно у Толика — мне по-прежнему Вите давать, или уже не давать? Ему теперь своя мама дает.

      — Ну — Толик мнется — а почему ты у меня спрашиваешь?

      — Ты же мой мужчина — отвечаю я — тебе и решать

      — Я думаю, что — Толик смотрит в потолок — ...

 

     что если тетя Люда и мне будет давать, то и ты давай Толику, а если не будет мне, то и ты ему не давай.

      — Ого — удивляюсь я — какая справедливость!

      — Да — соглашается Толик, не замечая моей иронии, или попросту не обращая на нее внимания.

     Проходит несколько дней. Витя больше к нам не заходит. Мне отчего-то грустно. Неужели ему нужно было только это? А теперь, когда он это получил от Людмилы, то и интерес угас? Толик по-прежнему ненасытен и хочет часто. Я уже не боюсь встретиться с Людмилой, но пока не получается, а специально я повода для встречи не создаю.

     Наступает четверг. По четвергам Толик посещает бассейн. Это началось с прошлого года, а потом ему понравилось. Возвращается он поздно, намного позже обычного. Раздается звонок в дверь. Я открываю. На пороге стоит Витя. У него в руках букетик гвоздик.

      — Здравствуйте, тетя Катя.

      — Здравствуй, Витенька. Заходи. Чай будешь пить?

      — Нет, спасибо, я ненадолго — Витя протягивает мне букет цветов — а это вам.

      — Спасибо, а это, в честь какого праздника, или события? — я направляюсь на кухню, у меня там есть ваза.

      — Да, просто так. — Витя втягивает воздух — а вообще, я соскучился по вам, тетя Катя — он с таким восхищением говорит «тетя Катя», что мне становится тепло и приятно.

      — Я тоже по тебе соскучилась. А чего же ты не заходишь?

      — Так, Толик — Витя смотрит в пол — условие поставил...

      — Какое? — я спрашиваю его, хотя и догадываюсь, о каком условии идет речь. А еще я мысленно представляю себе этого скромного и вежливого мальчика в ванной комнате, голым, стоящим перед Людмилой и тыкающей ей в губы свой член. Ох, уж эти непредсказуемые мужчины. Или, наоборот, очень предсказуемые.

      — Так вот ведь — Витя разводит руками — Толик запретил мне ну, дружить с вами, пока, значит, моя мама не станет с ним... ну, это...

      — Даже так? — я изображаю удивление — а это он не черсчур?

      — Да, в общем-то, это по чесноку, конечно, только я не знаю, как это сделать. Может вы, тетя Катя, посоветуете чего-нибудь?

      — Да что же я могу тебе посоветовать? — какие у них интересные представления о честности, думаю я

      — Ну, вам же как-то Толик про меня рассказал, и вы не обиделись, а как мне маме? Ума не приложу.

      — Ну, так Толик мне только и сказал о том, что ты меня очень хочешь, вот и все. А остальное, вы сами устроили.

      — Ну, да. А вот вас не обидело то, что я вас хочу?

      — Нет — я негромко смеюсь — не обидело. А ты еще не перехотел, с тех пор как у тебя с мамой все получилось?

      — Вы и про это знаете? Ну, да, Толик, конечно рассказал.

      — А не надо было рассказывать?

      — Ну, рассказал и ладно. Я же ему сам рассказал все — Витя смотрит на меня. Его взгляд скользит по мне, как будто меня ощупывает, я ежусь под его взглядом — а я вас не перехотел. Вы очень...

      — А разве мама у тебя... не очень?

      — Она хорошая, но я по вас скучаю — Витя делает шаг ко мне и обхватывает рукой за талию — я очень соскучился — он начинает задирать на мне халатик. А я же без трусиков, как обычно. Его рука ныряет под халатик и гладит мою голую попу. Я слабо отпихиваю его — вы меня больше не любите, тетя Катя?

      — Люблю — быстро отвечаю я — но скоро Толик вернется и рассердится.

      — Да — соглашается Витя — но еще минут сорок есть до его прихода. Тетя Катя, ну пожалуйста, я так давно этого не делал с вами!

      — Хорошо — внезапно соглашаюсь я — но только быстренько и прямо тут, и еще ты мне расскажешь, почему тебе не хватает одной твоей мамы. Расскажешь?

      — Конечно — чуть не кричит Витя. Он уже расстегивает брюки и сразу направляет меня руками. Поворачивает к себе спиной и легонько наклоняет к столу. Я подчиняюсь его рукам. Мне эта поза привычна. Толик тоже так часто делает. Я упираюсь руками в стол и низко к нему склоняюсь. Мне нужно немного присесть. Витя ниже меня, и ему будет не достать. Кажется вот так хорошо.

      — Ну, рассказывай — требую я, дождавшись когда головка его члена мощно и уверенно вошла в меня.

      — Так — всхлипывает Витя — вы же обе хорошие, мама чуть ниже вас и у нее глаза темнее. Она ласковая, и вы тоже. Я вас обеих очень сильно хочу.

      — Да??? — я не знаю, как к этому относиться. Впрочем, мужчинам на востоке нравится иметь целый гарем. Это что-то из их физиологии, и их психологии. Такое признание, конечно, не то, которое я ожидала. Я была готова выслушать, что я единственная, неповторимая и исключительная, а услышала то, что хочется нас обеих. И когда нет хотя бы одной, то уже все плохо.

     Витя имел меня долго. Я уже с тревогой посматривала на часы. Витя уже был не тот мальчик, который волнуясь никак не мог в меня попасть. Он был уже умелым и уверенным в себе маленьким мужчиной. Когда он в меня кончил, времени до прихода Толика оставалось немного. Мы наспех попрощались, и я закрылась в ванной.

     Толик схватил меня у порога, едва захлопнув за собой дверь, и я отдалась ему в прихожей, в такой же позе, в которой только что удовлетворяла Витеньку. Разумеется, про приход Вити, я ему не сказала ни слова. После того, как Толик кончил в меня и облегченно вздохнул, он высказал интересную мысль:

      — мама, а ведь послезавтра праздник! А что если мы пригласим к себе тетю Люду и Витю? Встретим праздник вместе.

      — Ты надеешься, что во время этого празднования, тебе удастся переспать с тетей Людой?

      — Ну, в обще-то, да. Надеюсь. А ты не будешь против?

      — Буду, но это навряд ли, уменьшит твое желание с ней переспать.

      — Ну, да. Мамка, ты у меня такая умная.

      — Не подлизывайся. И кстати, если ты будешь спать с тетей Людой, так мне можно будет дать Вите? — я спрашиваю это язвительно, но Толик мою язвительность игнорирует.

      — Да — вздыхает он — это будет по честному.

     Меня снова поражает это отношение к честности, но я оставляю это без комментариев.

     Утром следующего дня ко мне, перед уходом на работу, заскочила Люда. Мы обнялись с ней и расцеловались. Как давно мы с ней не виделись. Мальчики уже успели ей сообщить о том, что есть предложение встретить праздник вместе, и она забежала, чтобы уточнить у меня, что нужно купить, и что мы будем готовить на стол. Мы быстро обсудили меню и распределили покупку продуктов. Мы несколько раз переглянулись с ней, как будто нам нужно что-то обсудить, но ничего кроме праздничного меню обсуждать не стали.

     Праздник удался. Все получилось так, как хотели мальчики. А мы их мамы, их дамы, являющиеся их предметом вожделения, только уступили их желаниям. Я пока не знаю, что именно они рассказывали Людмиле, но я все узнаю. Теперь, я могу беседовать откровенно и с Людой, и с Витей, и разумеется, с Толиком. А пока мы с Людой лежим на диване, рядышком, обе на спине, с задранными юбочками, разведенными ножками, задранными вверх. На мне лежит Витя, а ней Толик. Мальчики с воодушевлением делают свое дело по совершению очередного акта нашего с Людой оплодотворения. Они между собой переговариваются, но и мы с Людой переговариваемся. А вот общего разговора пока не получается. Это уже третий совместный половой акт за сегодняшний вечер. Первый был здесь же на диване, а второй на кухне, во время нашего с Людой перекура. Конечно, наши партнеры менялись местами. Вообще, мне все это напоминает танцы. Даже интересно, кто меня пригласит на следующий. Витя или Толик?

     *** Т О Л И К ***

...  

     Я знаю, что ебать собственную маму, как-то не принято. А я свою маму ебу, и не понимаю, как живут другие мальчики, которые так не делают со своими мамами. У меня ни на кого не встает так сильно, и так быстро, как на любимую мамочку. Вот и сейчас, я только начал свой рассказ, а у меня уже встал. Ладно, а где сейчас мама? Наверное, на кухне, она собиралась с утра делать блинчики. Сегодня же, выходной. Точно, на кухне, слышно звяканье посуды. Пойду к ней. Она мне и на кухне даст. А так даже интереснее.

     Мама наклонилась к столу. В руке у нее скалка, она раскатывает тесто, раскатывает в тонкий, огромный блин. Я подхожу к ней сзади и медленно задираю на ней подол халатика. Я и сам в халате, у меня стоит, головка члена указывает на маму. Я замираю

      — мама, какая ты красивая тут

      — да? — мама кокетливо виляет попочкой — ты снова хочешь меня?

      — да, снова хочу — подтверждаю я — не виляй, пожалуйста, дай попасть! — мама замирает на месте. Я направляю свой ствол рукой. Вот головка касается ее письки, я нажимаю и мой член входит в мягкое, теплое, приятное мамино лоно. Сколько раз я уже делал это с мамой и каждый раз я испытываю острое, и ни с чем другим не сравнимое наслаждение.

      — только, Толик, давай не яростно, не мешай мне тесто катать, хорошо? — говорит мама

      — хорошо — соглашаюсь я. Я просовываю руки и беру ее за приятные сиськи. Теперь можно это делать столько, сколько хочется.

     Я уже взрослый, мне даже пора жениться, но я тяну с этим, я живу пока у мамы. В моей жизни бывали разные женщины. И худенькие, и толстенькие, и блондинки, и

     брюнетки, но мама моя первая женщина. И только с ней я испытываю такое острое наслаждение. Только она мне дает в любое время и в любой позе. Я ее обожаю.

     Когда я был еще маленький, но уже в том возрасте, что у меня вставал, у моей мамы был любовник. Дядя Вова. Он был женатый, но приходил к маме. Я подсматривал как он ебет маму, а потом бежал в туалет и дрочил себе. Дрочил так, что член горел потом. Я мысленно шпилил маму, а она мне в моих мечтах, все разрешала. Так длилось долго. Я злился, иногда даже грубил маме. Она ничего не понимала, и думала что это у меня переходный возраст.

     А потом случилось чудо. Тогда к нам пришла тетя Рита. У нее что-то произошло с ее мужем. Она плакалась маме и жаловалась, что ее муж завел любовницу. Они пили коньяк. Я подсматривал за ними. Тетя Рита выглядела очень сексуально. На ней была короткая юбка, и когда она всхлипывала, то не обращала внимания на то, что у нее задирается подол. Такие плотные, тугие бедра, а если она чуть поворачивалась, так мне были видны ее трусики. Красненькие в белый горошек. А мама была еще привлекательнее. Она сидела в халатике и когда подносила рюмку к губам, у нее открывалась сиська, было видно ее коричневый сосочек. У меня стоял, как оловянный солдатик. Я держал его рукой, и время от времени, сжимал и теребил. Это было так волнующе и возбуждающе. Намного круче всяких порно фоток или рисунков.

     Потом, тетя Рита, пошатываясь ушла домой. А мама, тоже пошатываясь отнесла посуду на кухню, свалила ее в раковину и ушла спать. Она уснула сразу. А я вошел к ней. У меня так сильно стоял. Я хотел просто посмотреть на маму. Я осторожно откинул с нее одеяло. Она спала и ее сиськи в такт ее дыханию покачивались. На животике, возле пупочка, красивая родинка. Я не удержался и прикоснулся к ней головкой члена. Я чуть не кончил ей на животик. Мама не реагировала, и я осмелел и потрогал ее писечку.

     Мама промычала что-то и развела ножки. У меня в голове шумело. Я еле дыша и боясь, что она проснется от громкого стука моего сердца, улегся на нее. Я пихал свой член в ее письку, я делал это неумело и замирал от страха, но мне очень хотелось. Едва мой член чуть-чуть вошел, как тут же стал брызгать. Я впервые брызгал не в унитаз, а в мамину письку. Это было так здорово. Так необычно и хорошо. Меня трясло всего от этого счастья.

     Мама ничего не знала об этом. Я снова дрочил в туалете и вспоминал как мой член входил в мамину письку. Я хотел маму еще сильнее. Я уже готов был ей все рассказать и попросить. Было стыдно, но хотелось так сильно, что желание пересиливало и стыд, и страх.

     Но случилось не так. Приближался Новый год. Мама пришла с работы какая-то утомленная и уставшая. Ее уже ждал дядя Вова. Он был веселый и немного уже выпивший. Они уселись в комнате, меня отправили в свою комнату, а сами зажгли свечи. Они пили шампанское, и кажется водку, и о чем-то шептались. Потом, дядя Вова стал ебать маму. Мама лежала под ним, она широко развела ножки и приподняв их вверх, покачивала ими. У мамы очень красивые ножки. Я подсматривал и теребил свой член. Как я хотел быть на ней, вместо дяди Вовы.

     Дядя Вова, наконец, ушел. Он пожал мне руку и поздравил с наступающим Новым годом. А еще он мне сказал, что мама, наверное, устала, она крепко уснула, и что ее будить не надо. Я закрыл за ним дверь. Член мой стоял, не прекращая хотеть маму. Я поколебался и пошел в ее комнату.

     Мама лежала на спине. Она ровно дышала. Ее ножки были разведены. Я аккуратно стянул одеяло и положил его на пол. Я любовался мамой. Красивая, маленькая грудь, шейка, животик, длинные, стройные ножки...

     Я проводу одной рукой по маминому животику вниз и глажу ее голую попу. Поправляю подол халата, который лежит у нее на спине. Мама спрашивает:

      — ты блинчики хочешь с медом или с творогом? — а я счастливо улыбаюсь. Я наслаждаюсь. У мамы такая приятная писька. Мне приятно, и водить в ней членом вперед и назад, и просто замерев стоять, и чувствовать как ее ласковая писька туго сжимает мой член.

      — с тво... — отвечаю я. Мама смеется

      — я поняла. Толик, ты ведь ночью раз пять кончил в меня! Я думала, что удовлетворила тебя надолго, а ты снова. Или Танечка очень редко тебе дает? — я морщусь. Я не хочу сейчас вспоминать о Тане. таня это моя невеста. Она мне, конечно дает, но не так как мама. А может и совсем не дать, потому что устала. А уж дать вот так, прямо на кухне, это немыслимо. И писька у нее не такая. Я не могу объяснить разницу, но когда я засаживаю маме, я испытываю восторг, а когда Тане, то просто приятно, но не так остро, и не так ярко.

      — дает — коротко отвечаю я — я по тебе соскучился — мама в ответ легонько виляет попой, доводя меня этим до бешенства восторга.

     Я любовался как мамочка лежит голенькая. Перед глазами была подсмотренная мной картина, как она давала дяде Вове. Член мой стоял, покачивался и требовал. Требовал маму. И я ощущая шум в ушах и гулкое биение сердца полез на нее сверху. Когда я улегся, я просто на ней некоторое время лежал. Я чувствовал животиком ее животик. Я прикасался грудью ее груди. Я был меньше ее ростом и мой пупочек оказался несколько ниже, чем ее пупок, но я ощущал всю ее. Мои ноги чувствовали прикосновение к ее бедрам с внутренней стороны. Я задыхался от ощущений и еще от того, что сейчас я маме засажу и буду ее ебать. Член тоже чувствовал прикасания к маминому телу. Мне вспомнилось как я прошлый раз пытался маму ебать, как было хорошо, только очень быстро. По мне прошла дрожь. Сейчас я буду ее долго. Мама не проснется. Я просунул руку вниз и крепко взял свой член. Я направил его. Когда его головка коснулась маминой письки я чуть не застонал. Писька была теплая и влажная. Я чуть толкнул и он вошел. Писька обволокла мой член и стиснула его. Я лежал и ничего не делал. Член сам подрагивал, а у меня в башке вертелось — я ебу маму, я ее уже ебу. А потом я стал двигать членом, все смелее, и смелее. Это было долго и приятно. Я гладил маму и даже целовал. А когда кончил в ее письку, то долго лежал на ней. Было так хорошо. Безмятежно. У меня снова встал, а я и не вынимал его. И я снова маму ебал...

      — Толик — раздается мамин голос — ты сможешь достать из холодильника ...

 

     сметану?

      — Смогу — отвечаю я. Оборачиваюсь и тянусь рукой к холодильнику. Ставлю баночку перед мамой на стол.

      — У меня уже тесто готово, пора переходить к плите. Ты скоро кончишь?

      — Не знаю. Давай ты просто постоишь, успеются блинчики.

      — Ладно — вздыхает мама и смеется.

     А потом, я лежал рядом с мамой и гладил ее. И у меня снова встал, в третий раз. Я настолько осмелел, что перевернул маму на животик. Мама что-то пробормотала и перевернулась. Я лег животом на ее попу. В ушах снова зашумело в предвкушении наслаждения. Я улегся у мамы между ножками. В этой позиции я не сразу попал членом в ее письку. Я помогал себе рукой. Той незабываемой ночью я ебал маму долго. Я ее любил. Уходя от нее, я заботливо укрыл ее одеялом и поцеловал в шейку.

     Резко звонит мобильник.

      — Ответь — говорит мне мама.

      — Сейчас — отвечаю я — вечно мешают

      — А мы так и будем стоять — смеется она. Я с неохотой выхожу из нее и быстро бегу в прихожую. Мой член покачивается. Я хватаю мобильник и бегу с ним обратно. Скорее снова в маму засажу и потом буду говорить. Мама так и стоит, только подол халатика упал и прикрыл ее письку. Мама не обманывает меня, раз сказала, что мы еще будем, значит так и будет. Я задираю ее подол, снова едва не ахаю от созерцания ее красивой попки. Я держу в левой руке трезвонящий мобильник, а правой направляю член. Он входит, хорошо-то как.

      — Алло — говорю я в трубку.

      — Привет — это Таня — как ты там?

      — Нормально, я у мамы

      — Ясно, значит не голодный, а чего так дышишь?

      — Бежал. Мобильник в прихожей оставил.

      — Понятно. Скучаешь по мне?

      — Конечно.

      — Ну, ладно, целую, у меня все хорошо. Маме привет — я отключаю связь.

      — Мама, Таня тебе привет передает.

      — Спасибо, ей тоже передай.

      — Передам, потом... — я кладу мобильник на холодильник, охватываю обеими руками мамину попу и начинаю быстро и резко долбить ее письку.

     А потом, я дрочил в туалете. Я вспоминал ту ночь, и снова так хотел. Но мама ведь ничего не знала. К ней снова приходил дядя Вова. А я злился. И настала другая ночь. Я проснулся от того, что у меня стоял. Сильно стоял. Мысленно я ебал маму. В моих мечтах, она сама мне все разрешала и мой член был у нее во рту. Я слез с дивана и направился в туалет. Дрочить можно было и в постели, но мне захотелось пройти по коридору мимо маминой комнаты. Я заглянул к ней. Она спала. Она лежала на спине. Я постоял. Я не знаю, как я осмелился, но у меня сильно стоял. Я лег с ней рядом. Лег осторожно, чтобы ее не разбудить. Она лежала на спине, а я лег боком, прижавшись к ней. Я нежно потрогал ее сиськи. Потом провел рукой по животику. Она немного развела ножки. В голове снова зашумело. Сердце забилось учащеннее. Я просунул руку под ее коленку и попытался ее ножку приподнять, у меня получилось. Я осторожно положил ее ножку на себя. Потом также положил и вторую. Я лежал прижавшись членом к ее письке. Мамины ножки были перекинуты через мои. Она как будто сидела на мне. Позже я узнал, что эта поза называется «скамеечка». Член сильно стоял. И я задерживая дыхание, стал рукой им водить по ее письке. Я уже знал куда его нужно направить.

     Член вошел только чуть-чуть. Я уже испытывал восторг от того, что снова ебу маму. И тут услышал ее шепот

      — что ты делаешь? — спросила она. Я вздрогнул.

      — ладно тебе, мама. У меня так сильно встал, а у тебя писька хорошенькая — сумел ответить я.

      — а разве такое можно делать с мамами? — спрашивает меня она. А член входит все глубже. Мне так приятно, что она не в бесчувственном состоянии, и что она понимает, что я ее ебу. Я осознаю, что она мне уже сама дает.

      — мама, давай ты не будешь такой ханжой — говорю я первое, что мне приходит в голову — ты сама меня учила, что быть ханжой и следовать предрассудкам нехорошо — я наслаждаюсь. Как хорошо, что я так поступил. Ебать маму по-настоящему, это лучше, чем дрочить в туалете.

      — Ты же сейчас совершаешь половой акт с собственной мамой, а говоришь про ханжество! Ведь то, что ты делаешь, это нехорошо! — шепчет она мне, и разводит ножки. Она ерзает попкой, помогая мне глубже войти. Мне радостно.

      — а мне очень хорошо! Мне просто так хорошо, что это счастье какое-то — я говорю лишь бы не молчать. Мама подставляет мне свою письку, я на вершине счастья — мам, ну пойми, пожалуйста, у меня стоит. Очень сильно стоит. А тебе что письки для меня жалко? Ты вот дяде Вове ее даешь, а зачем? У него и так есть жена, ему есть кого... ну это самое, а у меня нет. А писька у тебя такааааая... — я не знаю как ей рассказать, что ее писька для меня самая желанная и я ее очень хочу.

      — Какая? И при чем тут дядя Вова. Он взрослый и он... — мама говорит шепотом. Она гладит меня по щеке. Прикосновение ее ладони прохладное.

      — а что он? Он, взрослый. Он все-равно на тебе не женится. Зачем ты ему даешь? — я весь в состоянии ревности и в желании ебать маму всегда — мама, ну если тебе нужен мужчина, то чем хуже я? Я и молотком могу сам, не хуже твоего дяди Вовы и стоит у меня уже давно. Разве я плохо это делаю?

      — хорошо делаешь — быстро отвечает мне она, и я радостно ускоряю движения. Я начинаю ей рассказывать что я уже делал с ней это. Она удивленна и переспрашивает меня, уточняя подробности. А я все это время ее ебу, и она не возражает.

      — И как же мы с тобой жить теперь будем? — вдруг спрашивает меня она

      — хо-ро-шо будем — отвечаю я, я искренне в это верю, только я ее ревную и добавляю — а зачем тебе дядя Вова? Я хочу тебя сильнее, чем он. Понятно?

      — понятно — тихо отвечает мне она

      — я тебя всегда буду, понятно?

      — понятно, понятно — снова соглашается мама и сжимает ножки стискивая мой член, какая она у меня ласковая, я ее буду всегда.

      — мамка, я не могу больше! Я конча-а-а-ю — задыхаюсь я и бьюсь в конвульсиях. Мама гладит меня по спине — мамка, как хорошо, что ты сама мне даешь! А-а-а. — я кажется ору от счастья.

      — тебе сделать кофе? — спрашивает спокойно мама

      — да — сразу отвечаю я.

     Мы пьем кофе, сидя на кровати, лицом друг к другу.

      — чем займемся? — спрашивает меня мама. А я нахожусь в состоянии легкости и радости.

      — а чем ты хочешь? — спрашиваю я ее. Мама пожимает плечами — мам, а давай еще?

     Она поднимает на меня глаза и пристально смотрит, я даже смущаюсь — ты снова хочешь?

      — ага — выдавливаю я и чувствую как мой член вздрагивает. Неужели она мне сама теперь даст?

      — маньяк — улыбается мне мама — ну, давай

      — только ты теперь ложись на животик и приподними вверх попку — меня несет от того, что она согласна. Я хочу теперь так, как было, чтобы сзади. Дядю Вову я больше не пущу.

      — так? — спрашивает она, ложась на диванчик, на животик и приподнимая попу вверх

      — так, так — радостно ору я. И устраиваюсь так, чтобы засадить маме. Как я ее люблю.

     Все, я натягиваю маму на свой член и закрываю глаза. Я кончаю. Сейчас я буду ей помогать лепить блинчики. Мама замирает, она мне позволяет кончить. Я ее обожаю. Почему мой папа ее оставил? Разве можно отказаться от такого наслаждения?

     *** В И Т Я ***

     Когда Толик мне впервые рассказал про то, что его мама ему дает, я не поверил. Я представил себе красивую, строгую тетю Катю и у меня самого сразу зашевелилось в штанах. Но, Толик клялся мне и божился. Я все равно, не верил. Потому что если это правда, то Толик самый счастливый человек на свете. Я бы тоже так делал со своей мамой, если бы она мне давала. Хотя, я бы и с тетей Катей делал. Неужели Толику мама дает это делать с собой?

     Мы с Толиком дружим с детского сада, и живем мы в одном доме, в одном, подъезде, и даже на одной лестничной клетке. Наши мамы тоже дружат. Ну, то, что у нас с Толиком нет секретов друг от друга, это понятно. И то, что у нас встают, мы оба знаем. И училку математики мы оба сразу захотели трахнуть. Да, только это все мечты, беспочвенные. Да, и кто из мальчишек таком не мечтает? Но Толик настаивал на своем. Он так интересно рассказывал про себя и его маму, тетю Катю, что я и не знал, верить мне или не верить?

     Главное, что так все здорово. Утром она у него берет в рот, прямо в

     E-mail автора: [email protected]