Часть первая

     Хорошо помню тот день. Было 17 ноября. Над нашим резидентским домом нависли тяжёлые сине-серые тучи, впрочем они с утра и не развисали. Высокие деревья по периметру лужайки, на которой стоял дом, ещё более затемняли ситуацию. Моросил мелкий дождик и лёгкий ветерок рамазывал капельки по стеклу. Короче был живописнейший английский день, который может только быть поздней осенью.

     Кто-то позвонил в дверь и Марк, мой сменщик, зевая, лениво пошел открывать.

      — Пополнение прибыло нашему полку. Две польские девушки, — cooбщил он минуту спустя.

      — Как они?, — спросил я.

      — Cool, — что значило выше среднего по его шкале. Шкала у Марка конечно была специфическая. Жену его, Берни, я-то видел. Маленький худенький крокодильчик с черно-фиолетовым ирокезом на голове, тайными кельтскими знаками в ушах, пирсингом в бровях, обоих веках, носу, губах, подбородке, турецким пластмассовым «бриллиантом» в пупке (Марк говорил, что у неё и ниже есть куча всяких приколов) и двумя десятками татушек по телу. Такая вот красотуля жила с Марком. Так что, что он имел ввиду говоря cool было неясно. Там мог быть кто угодно.

     С холла для прихожих слышались радостные звуки восхищения менеджера, её зама (редкой собаки) и других членов коллектива, которые были рады хоть какому-то пополнению, да и просто рады плебейской радостью в этот смурный и грустный день. Через минут 20, попив чаю, менеджер взялась показывать наш дом и все его закоулки. Поскольку я единственный из смены оставался на своем рабочем месте и не ходил в холл, я был единственным который не видел их и наоборот.

     Я услышал, как многоговорящая толпа двигается на bottom, место где я работал. Слышал, как менеджер с замом описывают что и где у нас и как тут хорошо. Я демонстративно согнулся над Nellie Saunders, вредной бабкой, делая вид, что сильно занят и мне не до гостей.

      — А это bottom, этаж для умственно отсталых. Это ихний зал, кухонька, — красноречиво расписывала ситуацию менеджер. — Сегодня тут работают Марк, вы его уже видели, он открывал дверь, и Гарри, — указывая на меня.

      — Привет! — радостно и в унисон поздоровались девушки.

      — Привет!

      — Это Магда, а это Ивона, — сообщила менеджер.

      — Очень приятно. Я Гарри.

      — Гарри один из немногих, кто успешно сдал тренинг по работе с умственно отсталыми, — похвалила меня менеджер, и это были единственно приятные слова, которые я услышал от неё за всю жизнь.

     Обычно женщин я оцениваю в доли секунды, милисекунды, всегда давая им верную оценку. Сам не знаю как это происходит, но через секунду знакомства я могу сказать подходит мне эта девушка или нет, может быть она моей или нет, есть ли у нас шансы или нет. Как-то быстро всё это происходит и я к этому привык, к этой ценной способности быстро и безошибочно оценивать противоположный пол.

     Магда была высокая крепкая фигурная голубоглазая блондинка, в стильных очках в тонкой черной оправе, дородная и белокожая, физически привлекательная, лучезарно улыбаясь — она излучала оптимизм, радость и энергию одновременно. Такие люди бесценны в обществе, они умеют радоваться не только своему счастью, есть двигатепями идей и оптимизма в коллективе. Они умеют не только красиво радоваться — они могут иногда горько громко и привселюдно плакать, открыто делиться своим горем надеясь на активную поддержку и сочуствие окружающих.

     Полкорпуса сзади Магды стояла Ивона. Тогда я ещё не знал, что это та единственная, самая сладкая и желанная Женщина моей жизни, Та, с Которой мы вдвоем достигнем самых сладких вершин в нашей жизни, много раз вместе будем проваливаться в нирвану рая и блаженства, та самая Инь, которую Бог создал для Янь, Та, Которую можна ненасытно и неуставая любить ночи напролёт. Полкорпуса сзади Магды стояла Она.

     Ивона была повыше Магды, где-то метр 80. Короткостриженная брюнетка, её зелёные глаза как-то гармонично, по-особенному сочетались с цветом лица. Тонкие ровные черные брови, аккуратный носик, красные сочные губы — она была совсем ненакрашена! Она была прекрасна и без макияжа! Склонив немножко влево голову Ивона смотрела на меня. Зелёные бездонные глаза, немного прищурясь смотрели в упор, скорчив ухмылку, как-будто тайным жестом говорил мне: мелко плаваешь, парниша. В уголках рта маленькие ямочки придавали её лицу необыкновенный шарм.

     Одета она была в чёрный облегающий гольф, который красноречиво подчёркивал все достоинства тела, все изгибы и выпуклости, четко обрисовывая идеальную фигуру, и джинсы цвета «Montana classic», показывая, что ноги у неё растут что называется «от ушей». Левая рука, обнаженная до локтя уперлась в бок, а правая была опущена книзу и вперёд, что называется «дефиле». Да, Всевышний не обидел этот экземпляр женского пола, дав ей ВСЁ, что может пожелать себе любая женщина.

     Магде я бы дал лет 25—27, Ивоне 34—35, но был четко уверен, что она старше меня.

     На знакомство с полячками у меня ушли доли секунды.

      — Sorry, — сказал я не то менеджеру, не то заму, — Nellie Saunders сегодня себя плохо чувствует и я отвезу её к себе домой отдохнуть, — и деловито загрузив бабку в каталку демонстративно уехал, давая всем понять, что здоровье стариков дороже, чем радость от приезда неизвестно кого.

     При знакомстве с противоположным полом, особенно с понравившимися особями я всегда использую безупречную и выиграшную тактику игнорирования. Она заключается в полном ограничении контакта с понравившейся «самкой», не смотреть в глаза (!), избегать встреч, ничего не спрашивать и односложно монотонно безэмоционально отвечать на вопросы. Человек, попавший в такую ситуацию не понимает её, ситуацию, ищет причину в себе, старается вести себя по-другому, соответственно ведёт себя по-другому. И в конце концов теряет к тебе интерес, затаив тайную обиду «недообщения». По моим раскладам такую шармовую женщину, как Ивона, это должно было зацепить вдвойне. Сидя у Nellie Saunders я чётко понимал: судьба подкинула хороший вариант, каким грех было не воспользоваться. Но надо было ждать. Время было моим лучшим советчиком.

     Засыпая дома в постели, я грезил, что однажды со мною здесь будет лежать эта красивая полячка.

     Месяц пролетел неинтересно в трудовых буднях. Бабушки умирали, на их место приезжали другие, таким образом, замыкая круговорот бабушек в нашем доме. Полячки прошли все тренинги, их ставили работать в пару с кем-то из опытных. Пару раз работал в смене с Ивоной. Она что-то спрашивала, стараясь завести разговор о чём-нибудь. Я безучастно отвечал: да, нет, то, туда. Похоже, её такое общение доставало, и к Рождеству она потеряла ко мне интерес, возможно, затаив обиду. Всё, что мне было нужно.

     Это случилось 29 декабря. Так распорядилась судьба. Полдесятого на своём «Comanche» я возвращался с вечерней смены. Жил я в 4-х км от работы и велосипед помогал добираться на работу. Ехал не спеша, и вдруг я увидел впереди идущую Ивону с кучей тяжёлых пакетов. Судя по всему, она возвращалась с супермаркета. Это был хороший шанс. Подъехал тихонько сзади.

      — Привет, давай помогу.

      — О, ты умеешь разговаривать с девушками?!

      — Немного, — взял пакеты и погрузил их на велик, освободив её ручки.

     Мы шли по Lexden road разговаривая ни о чем. Ивона рассказала, что разведена, имеет сына 10лет, работала она редкой профессией — цветочным дизайнером. Болтала она легко и много. Незаметно мы подошли к её дому.

      — Вот мы и приехали. Я здесь живу.

     Я начал снимать пакеты с велосипеда. В тот момент возникло неловкое молчание, какое возникает между мужчиной и женщиной в определённых ситуациях, когда они оба хотят одного, но не знают, какой поприличней назвать предлог.

      — Давай я занесу, — нарушил ...

  молчание я, чувствуя, что мы можем в этой неловкости расстаться.

     Мы зашли на второй этаж, она открыла свою снимаемую маленькую квартиру, и я вошел в узенький коридор, поставил под стенку пакеты.

      — Спасибо, — поблагодарила она. — Чаю?

     Золотые слова, которых я ждал полтора месяца.

      — Спасибо да.

     Она ушла на кухню, прогремел чайник. Я разобулся, осмотрелся. Тогда я понимал, что уже просто так оттуда не уйду. Либо я возьму и получу её целиком и полностью, либо побью горшки навсегда.

     Зашёл на кухню. Ивона нарезала колбаску и сыр для бутеров.

      — Маю бардзо файну зубровку с Польскэи, — между прочим, сказала она.

      — Никогда не пил зубровку, — не солгав, сказал я.

     В единственной комнате я поставил столик к дивану, начал носить наготовленное, поставил бутеры, колу, бананы, какую-то консерву, тару и т. д. На спинке дивана увидел маленький приемник, нашёл легкую волну. Интерьер был готов. Секунды длились часами, её всё не было. После рыжих толстых неухоженных английских девок Ивона казалась единственным цветком оранжереи среди будяков и чертополохов.

     Наконец с бутылкой зубровки она появилась с кухни. В розовой открытой блузке она была великолепна. Я деловито разлил.

      — За знакомство, — предложил я и мы выпили.

      — Странный ты, не разговариваешь, молчишь, сторонишься всех.

      — Да, очень стыдливый. Комплексы, — прибеднился я.

      — Не лучшие качества для мужчины.

     «Скоро я покажу, какие лучшие качества у мужчины», — почему-то подумалось мне. Налил вторую.

      — Давай, чтоб сбывались твои мечты в Англии, — чокаясь, я второй раз в жизни посмотрел в её зелёные блестящие глаза. Наш взгляд задержался друг на друге. Холодная зубровка потекла по трубах вниз, попутно всасываясь и дурманя сознание.

     Рассказывал ей о работе, людях, опасностях. Шпильнул пару анекдотов о ВасилИваныче, заменив его и Петьку на Лёлика и Болика. Ивона откровенно хохотала, сложив свои красивые длинные руки между ног, как-будто ей было холодно. Разговор вязался и было просто хорошо.

      — За прекрасных волнующих женщин, — стоя, с третьей стопкой сказал я.

      — Ты что хочешь меня споить? — то ли серьезно, то ли придуриваясь, спросила она и громко рассмеялась.

      — Напиток у вас классный, действует как-то по-особенному.

     Зубровка и впрямь знала и профессинально делала своё дело. Несмотря на зиму за окном было тепло и хорошо. С приемника медленно полился «Scorpions».

      — Тебе нравится «Scorpions»? — спросил её.

      — Да, очень.

      — Давай потанцуем.

     Гарри обошел столик, подал ей руку. Она ответила тем же. Он впервые коснулся её, рука была теплой и влажной. Правой рукой обвил её тонкую упругую талию, а левую наложил её кисть.

     Музыка плавно лилась из динамиков, мы смотрели другу в глаза. Зелёные глаза блестели, а ротик фирменно ухмылялся. Носом он уткнулся в её темно-каштановые волосы, они прекрасно и дурманяще пахнули жасмином. Положив её правую руку себе на плечо, Гарри начал гладить тонкую шейку, потом запустил в волосы. Она откинула головку назад и примружилась, он, медленно лизнул и нежно, осторожно поцеловал в губы. Ивона улыбнулась и открыла глаза, обняла за шею и поцеловала, запустив свой язычок ему во внутрь. Голова начала кружиться, глаза закрываться, он сомкнул руки на талии и сильно прижал к телу. Их языки сплелись в невероятном брачном танце, воздух насытился феромонами желаний и страсти. Члену явно было мало места в штанах, и он начал упираться в желанное тело. Поцелуй не прекращался, Ивона медленно начала вилять бёдрами, ещё более натирая член. Руки Гарри начали медленно шарить по спине, затем, медленно приподняв блузку начал поглаживать и пощипывать спинку, и забравшись немного вверх он расстегнул лифчик. Гарри ощущал её груди в вольном движении и ещё более прижал к себе, Ивона глухо простонала. Он медленно по телу переместил правую руку и начал гладить небольшие аккуратные груди, ощущая твёрдые набухшие соски. Очнувшись, она посмотрела в глаза, и сказала:

      — Ты гад, — улыбнулась и сняла с него футболку. Он ответил:

      — А ты самая красивая женщина в мире, — и так же нежно расстегнул блузку и снял её с лифчиком, затем резко привлёк её, и вогнал свой язык в её ротик, а правой рукой начал гладить, массировать, исследовать прекрасные бутончики с твёрдыми сосками. Ивона лоскотала его груди, мускулистый живот, пупок, постепенно спускаясь вниз. Их руки одновременно начали расстегать пуговицы джинс друг друга. Гарри запустил пальцы за тесёмку трусиков. Киска была гладко выбрита, горячая и влажная. Он ласково и нежно начал натирать волшебный бугорок и импульс желания и любви пробил Ивону насквозь, она обмякла, начала ритмично постанывать и целовать, лизать его шею. Член уже бесстыдно выпирал из штанов, она освободила его из одежды. Здоровенный и горячий кол вырвался наружу. Ивона ахнула от увиденного. Её кисть даже на треть не покрывала бойца, еле обхватив его тонкими пальчиками, она медленно начала двигать плотью.

     Гарри открыл глаза — мир вокруг него туманился и кружился. Он дотянулся и выключил свет, и теперь только слабый свет из кухни проникал в комнату, дополняя происходивший интим. Он нежно обнял Женщину, взял её на руки и медленно положил на ковёр в центре комнаты, освободил её от остатков одежды, достал декоративную подушечку и положил её под голову. Он склонился над нею и начал страстно целовать, полностью захватывая её сочные влажные губы. Кончиками пальцев Мужчина бродил по телу, повторяя все изгибы и округлости женского тела. Затем принялся покрывать поцелуями шею, спустившись книзу, он начал целовать грудь. Захватив взасос левую грудь, начал язычком играться с набухшим сосочком. Затем перешёл на правую половинку с теме же действиями. Ивона тихонько мурлыкала, благодаря за нежности. Гарри спустился ниже и начал играться с пупком, руками гладил длинные красивые ноги.

     Медленно он спустился ниже, где гладковыбритая горячая и влажная киска ждала своего хозяина. Гарри лизнул волшебный бугорок и его хозяйка вздрогнула. Прижимая язычком бугорок к лону он начал по кругу водить, периодически засасывая его полностью губами, прижимая ими до легкой боли, затем прижимая его начал водить по кругу в другую сторону и вновь засасывать. Женщина начала стонать и слегка двигать в такт попкой. Освободив бугорок, кончиком языка он быстро и беспорядочно начал лоскотать его.

     А затем приступил к своему фирменному блюду. Рукой, продвинувшись вперёд, он обхватил обе груди и начал нежно гладить и сжимать, носиком он прижимал бугорок к лону, язычком вошёл в горячую текущую манящую киску, а другой рукой, пальчиками начал лоскотать шоколадную дырочку. Шероховатый язык облизал вход, затем начал ритмично по чуть-чуть входить внутрь, увеличивая амплитуду своих движений. Огонь желания усиливал стоны, переходящие в вскрикивания, тело увлажнилось и стало горячим. Она начала ритмически двигаться навстречу язычку, желая ещё больше насадиться на него.

     Женщина была готова к главному блюду. Взяв в руку здоровенный набухший багровый член, он приставил его к маленькой пещере и, медленно, по сантиметру начал входить в неё. Пещера обдала его со всех сторон влагой и жаром. Гарри наклонился над Ивоной и начал медленно целовать её. Член, освоившись внутри, начал исследовать неисследованное. Легко входя внутрь, с каждым новым толчком он двигался вверх, вниз, вправо, влево.

     Первый оргазм накрыл Ивону с головой. Она стонала громко и неистово, вогнав свои когтики ему в спину и зажав его ногами. Щёлочка рефлекторно зажала и блокировала член, оставив его у себя в гостях. Покрившись влагой, она резко обмякла, руки её медленно сползли вниз, ноги опустились,...  

      а стон сменился долгим выдохом. Гарри, не вынимая член, обнял её и прижал к себе.

      — О, я отключилась. Так сильно у меня никогда не было, — ласково прошептала она.

     Гарри начал двигаться вновь, разжигая новый огонь. Он медленно, нежно и глубоко входил в неё на всю длину. Кончиком члена в конце туннеля он начал доставать кольцо сокровищницы. Ивона начала вздрагивать при таком касании. Он забросил длинные ножки себе на плече, и теперь она была полностью в его власти. Его здоровенная булава заполнила собой всё пространство, он начал входить всё сильнее и сильнее, иногда прямо, иногда влево или право и член уже вовсю напирал на кольцо сокровищницы, которая начала флегматически открываться. Ивона начала беспорядочно то вскрикивать, то всхлипывать и следующая волна удовольствия и оргазма накатила на неё.

      — О! О! О-о-о!!! А! А! А-а-а-а-а! — она кричала, что ещё больше разжигало его.

      — О, Гарри, остановись, пожалуйста, я уже несколько раз кончила.

     Он послушался. Член был невероятных размеров, какого Гарри и сам никогда не видел. От возбуждения, от чувства владения такой женщиной он не вмещался в руку.

     Гарри лёг возле Ивона, положил руку на прекрасный изгиб талии и начал гладить. Она начала гладить его лысеющие короткие волосы.

      — Умеешь обходиться с женщинами. Не думала, что у меня могут быть такие оргазмы. Значит, у меня их до сих пор не было и с тобой случилось впервые.

      — Тебя надо разжигать. Я такой же, как все, просто надо быть терпеливым, не спешить и всё будет супер, — ответил он.

      — Не скромничай, ты не такой как все. Ты умеешь сделать женщину желаемой и единственной, ты умеешь чувствовать женское тело и с удовольствием играешь на нём.

     Он взял её руку и положил себе на член. Она нежно начала гладить и лоскотать. Тот сразу же встрепенулся и отвердел. Гарри лёг на спину, Ивона перебросила свою длинную ножку через него. В одной руке она держала член, другой опиралась на его грудь, расставив ножки, она медленно начала опускаться на стоящий кол.

      — Ааааах, — вздохнула она. Киска полностью съела свою колбаску.

     Она начала двигаться насаженная на кол, трепетно, нежно волнисто и как-то по-особенному двигая попкой. Она нагнулась вперёд и начала его целовать. Тёмные волнистые волосы лоскотали его лоб, глаза, лицо, ещё больше возбуждая. Двигаясь вперёд, она натирала свой волшебный бугорок о его лоно, приятно и томно вздыхая. Он чувствуя жар подмахивал ей на встречу. Член начал терять чувствительность, снизу у Гарри зарождалась волна удовольствия, которое вот-вот было готово накрыть его с головой.

      — А! А! А! О-о-ооо... — Ивона остановилась и обмякла. — Всё, Гарри, я кончила. Я больше не могу, отпусти, сними меня с крючка, — прошептала она.

      — Ивона, милая, ещё чуть-чуть, пожалуйста, — попросил он.

     Она выпрямилась и начала энергично насаживаться на член, одной рукой упёршись на его бедро, второй она начала лоскотать его шарики, крутя их и ласково пожимая. Гарри руками ласкал её груди, но ощущение волны ушло.

     Он вылез с-под Ивоны, оставив её на коленях, расставив ей ножки и поднёс разбухший длинный и толстый член к её ждущей киске. Медленно установив между ними контакт, он начал двигаться. Она согнулась кпереди и свою прелестную головку со скрещёнными ручками положила на подушку. Руками Гарри крепко сжал её, пытаясь сомкнуть свои пальцы на её тонкой талии. Он набирал темп, всё глубже и глубже погружая член в неё.

     Новая волна накрыла Ивона. Она неистово, не скрываясь, полусознательно кричала по-польски:

      — О!!! О!!! О, ебы, ебы мэнэ Гарри! Я твоя курва-а-а!!!

     Гарри не останавливался, он чувствовал близость подходящего оргазма. Вонзая в неё с максимальной скоростью, он уже полностью вынимал член и тут же с мощью входил в неё. Он полностью контролировал её тело, направляя его точно на член. Ивона несуразно кричала. Желаемая волна подошла к нему и не в силах больше сдерживаться гарячей струёй он ударил в открытое кольцо сокровищницы. Гарячая сперма вылетала под напором с каждым новым толчком. Ивона резко утихла и обмякла. Она потеряла сознание и её душа переметилась в нирвану. Гарри вонзив последний раз член на всю длину остановился. Голова его кружилась и ему показалось что он теряет связь с реальностью и сейчас упадет. В последний момент он успел опереться на руку и мягко свалился на неё...

     Зимнее утро не спешило радовать светом. Тёмно-серый туман и смог царствовали над городом.

     Два обнажённных тела лежало посреди комнаты. Мужское тело очнулось первым. Оно выняло мягкий вялый уменьшившийся влажный член с дырочки, стянуло покрывало с дивана и укрыло женское тело. Тела были неодушевлены, так как их души до сих пор пребывали в царстве наслаждений и удовольствий.

     Тело помылось в душевой, нашло одежду, оделось и, тихо защелкнув дверь, вышло. Затем село на свой «Comanche» и поехало... на работу. У тела в 7.30 начиналась утренняя смена.