Когда раб ушел, Виктория сказала Маше:

      — Сегодня я отдаю тебе раба, можешь заниматься им, а сама вызову свою рабыню, я давно я не воспитывала свою шлюшку, она наверно уже отвыкла от меня, я слышала, что она завела себе без моего разрешения раба. Сейчас я ей позвоню, разберусь с этой тварью.

     Она достала телефон и набрала номер, без предисловий она сказала в трубку:

      — Сегодня в 20 часов, я жду тебя у себя дома, — сказав это, она сразу отключила телефон.

      — Вик, больно ты резка с ней.

      — А, как мне вести себя с рабыней, может быть в задницу её поцеловать, можно подумать ты сама добродетель. Вспомни, как пол года назад, ты заездила моего раба, так что он остался на всю жизнь инвалидом, пришлось от него избавляться. А, раб, который несколько месяцев жил с тобой в твоей квартире, когда ты решила пожить без родителей. Тебе было всего лишь 17 лет, а раб думал, как бы поскорей умереть, лишь бы не испытывать твоих каждодневных мучений. Мама постоянно жалуется, что дома ты просто загоняла домработницу, благо родители не знают, что ты делаешь с ней в их отсутствие.

      — Всё, сестра, молчу, я же пошутила.

     Сергей разложил все продукты по полочкам холодильника, пришёл в комнату, где сидели Госпожа с сестрой, и встал на колени.

      — Раб, сейчас пойдёшь с Госпожою Марией, она проверит, как ты выполнил мои приказы, которые я тебе оставила с утра. Маш, возьми у него блокнотик, в которые он записывает распоряжения, которые получает от меня и как следует, проверь, как он справился со своей работой.

     Маша взяла раба за ошейник, продела в кольцо поводок и они пошли по дому проверять, что сделал Сергей из того, что приказала Виктория. Комнаты были идеально убраны, бельё перестирано, придраться было не к чему. Сергей смирился со своим положением и помнив прошлое наказание за столь незначительные промахи, старался больше не допускать ошибок. Маша подошла к окну.

      — Сейчас я проверю, как ты справился с мытьём окон.

     Она отодвинула тюль и начала внимательно осматривать окно.

      — Ой, смотри, развод остался, и ещё один, — Маша нашла несколько еле видимых небольших разводов, но этого было достаточно, чтобы излить на раба весь свой гнев.

      — Так дело не пойдёт, я думала. Что ты прилежный раб, а ты, оказывается халтурщик.

      — Госпожа, я очень старался мыть окна, как следует, но сами знаете, что без единого развода помыть окно очень трудно.

      — Не не знаю, я в своей жизни никогда не занималась такой глупостью, как готовка, уборка, стирка, а тем более мытьё окон. Для этого существуют специальные люди, которые называются — обслуга.

     Когда я жила с родителями у нас было две домработницы, которые не только делали всю работу по дому, но и были для нас с сестрой служанками, что мы с сестрой только не вытворяли над ними. Одна до сих пор живёт у родителей. Когда я переехала от родителей в свою квартиру, также пыталась нанять домработниц, но попадались всё время не особо сговорчивые, поэтому приходилось с ними быстро расставаться. У меня даже был раб, но он мне быстро надоел, а другого я пока не смогла найти. Поэтому в последнее время я живу с родителями, ищу для себя подходящего раба, или домработницу, которую можно будет превратить в последствии в свою служанку, и которая будет выполнять все мои прихоти, но найти таких людей пока не могу. Что-то я разоткровенничалась с тобой, раб.

     Мария сощурила глаза, выражение её лица приняло агрессивный характер, настроение резко изменилось.

      — Раб, кто тебе дал право разговаривать со мной без разрешения, тебе, что не объясняли правила поведения с Хозяйкой, мне наплевать на твои оправдания, тебе приказали вымыть окна, значит, они должны быть вымыты без единого развода и свои оправдания засунь себе в задницу. Тебя нужно ещё воспитывать и воспитывать, ну ничего я быстро исправлю этот пробел. Живо на колени.

     Сергей встал на колени, Госпожа поставила ногу в туфельке на его член и с силой надавила на него. Сергей почувствовал сильную боль внизу, а Госпожа давила всё сильнее и сильнее.

      — Уясни себе червяк, что ты не должен таким тоном разговаривать с Госпожой. Если Хозяйка нашла какой-нибудь недочёт в твоей работе, значит, он существует, и ты должен его безропотно исправить или сделать, что прикажет Госпожа. Сегодня ночью заново перемоешь все окна в доме, и если хоть на одном окне с утра обнаружу даже маленький разводик, ты пожалеешь, что живёшь на этой земле.

      — Госпожа, прошлой ночью я практически не спал, убирался, и за целый день не присел даже на минуту, Ваша сестра дала мне очень большой объём работы.

      — А, ты, как хотел бездельничать, спёр семьсот тысяч евро, теперь отрабатывай, на то ты и раб, чтобы работать на своих Хозяек. Меня совершенно не волнует, спал ты или нет, сколько ты работал, это твоя рабская доля, для меня главное, чтобы ты выполнил моё приказание. Если ты не выполнишь его должным образом, то я сделаю так, что следующие приказания ты будешь выполнять, не задумываясь об усталости, у тебя в сознание будет только одно, любым способом выполнить приказ Госпожи, лишь бы избежать наказания. Хватит ныть, пошли, а то Виктория нас уже заждалась.

     Они пришли в комнату Виктории Павловны.

      — Маш, проверила, как он выполнил работу?

      — Отвратительно, да ещё пытался спорить со мной, что-то хотел мне доказать.

      — Ты, что, смерд забылся, кто ты, совсем оборзел, как ты смог перечить Госпоже.

     Обратившись уже к сестре, она сказала:

      — Маш, в следующий раз просто выбей ему зубы.

     Сергей пытался, что-то сказать в своё оправдание, но был остановлен Госпожой.

      — Молчать, ничего не говори, твоё мнение меня совсем не интересует. Маша возьми плеть, какая тебе понравиться и отхлещи его для начала.

      — Горю желанием это сделать, давай раб наклоняйся, подставляй спину.

     Она взяла тонкую кожаную плеть и нанесла около тридцати ударов.

      — Хватит с него, для первого раза.

     Тут раздался звонок домофона. Госпожа сказала:

      — Это, наверно, приехала рабыня. Раб пойди, посмотри в домофон, кто приехал и если это Ирка, — впусти.

     Сергей подбежал к домофону, увидел, что приехала Ирина Николаевна, сказал ей, что она может заезжать, открыл ворота и пошёл доложить Хозяйке, что приехала Ирина Николаевна.

      — Раб, какая она Ирина Николаевна, она шлюха, и моя рабыня.

     Виктория с Марией вышли в гостиную. Ирина поставила машину, быстро вбежала в дом, скинула на ходу с себя шубу, оставшись лишь в чулках, подвязках и в корсете, который плотно облегал её тело. Она была совершенно голой, на ней отсутствовали даже трусики. Она встала на колени и вползла в комнату Хозяек.

      — Госпожа Ваша рабыня явилась по Вашему приказанию.

      — Шлюха, ты плохо понимаешь мои приказы, я приказала прибыть в 20.00, а время сейчас без семи минут восемь, так, что считай, что первое наказание ты заслужила. Какие всё-таки эти рабы бестолковые, ничего не могут сделать нормально. Поприветствуй Госпожу Марию.

      — Госпожа, Мария, разрешите мне поцеловать Ваши туфельки.

      — Целуй падаль, прокурорская сучка.

     Вика и Маша уселись в кресла. Маша отпихнула от себя ногой Ирку.

      — Ползи на средину комнаты, становись на колени и внимательно слушай, — сказала Виктория рабыне.

     Она отползла на середину комнаты и стала коленями на ковёр.

      — Я слышала, ты завела себе раба и ничего не сказала мне об этом, — начала разговор Виктория Павловна.

      — Откуда, Вы знаете про это Госпожа.

      — Шила в мешке не утаишь, везде есть доброжелатели, которые ...

  только и ждут момента, чтобы на тебя наброситься.

      — Да, Госпожа, у меня есть, только не раб, а приходящая рабыня.

      — Расскажи подробней об этом, как ты завела рабыню.

      — К нам в прокуратуру на практику пришла практикантка, смазливая девочка, и я подумала, почему бы из неё не сделать себе рабыню. Я сделала так, что улики, которые были приобщены к одному делу, пропали в то время, когда их изучала практикантка. Потом я напугала её, что за потерю улик ей грозит тюремный срок и сказала, что смогу ей помочь, предоставить предметы похожие на пропавшие. Это дело, естественно вела я. Я поставила ей одну условие, что не буду давать огласку её проколу с уликами, если в течении одного года она будет моей рабыней. Естественно ей ничего не оставалось сделать, как согласиться. А, улики в дело я вернула настоящие.

      — Ну, ты Ирка и стерва.

      — Хорошие были учителя.

      — Тебе не кажется, сука, что ты много на себя берёшь, ты, совсем распустилась.

      — Извините меня, Госпожа.

     Виктория тем временем продолжала:

      — Мне без разницы есть у тебя раб или рабыня, но прежде чем, что-то сделать ты должна поставить меня в известность и самое главное, чтобы ты всегда оставалась лояльной ко мне.

      — Госпожа, для меня великая честь быть Вашей рабыней.

      — Ещё бы, я плачу тебе такие деньги, на которые смогла содержать целый штат слуг.

      — Мои услуги тоже Вам полезны.

      — А, кто тебе помог и помогает делать карьеру в прокуратуре. Скоро будет решаться вопрос о повышении тебя в должности, хватит сидеть простым следователем.

      — Спасибо Виктория Павловна, за заботу обо мне.

      — Не за, что, чтобы ты без меня делала.

      — У нас с Вами взаимовыгодное сотрудничество.

      — И не говори, мы очень нуждаемся друг в друге. Может, всё-таки мне покажешь свою рабыню.

      — Госпожа через пару месяцев, девочку надо много воспитывать, тем более, что она начала выполнять обязанности рабыни под давлением, а не по доброй воле.

      — Знаю я твоим методы, наверно загоняла бедную девочку.

      — По всякому бывает, — потупив глаза в пол, сказала Ирина.

      — Сегодня я повоспитываю тебя, ты начинаешь отбиваться от рук, с каждым разом всё хуже и хуже ведёшь себя. Ну, что приступим.

     Они пошли, вернее Виктория Павловна пошла, а Ирина поползла за неё на коленях в пыточную комнату. Без слов Госпожа взяла плеть, жестами показав, чтобы рабыня приняла позу для порки. Ирина хорошо ориентировалась в жестах, она понимала команды Госпожи даже без голоса. Виктория начала методично наносить удары своей жертве. Нанеся около тридцати ударов, Госпожа спросила:

      — Ты поняла, за что получила наказание.

      — Да, я не смогла сделать то, что Вы меня просили и за то, что вела себя неучтиво, по отношению к Вам.

      — Давно пора привыкнуть, что я не прошу, а приказываю.

      — Извините меня, то, что Вы приказали сделать, зависит не только от меня, но и от других людей, стоящих в должности выше меня, надо мной тоже есть начальство, и я просто обязана выполнять их указания. Если бы я была прокурором, или хотя бы помощником, тогда все дела делались намного легче.

      — Скоро будешь, не переживай, мне нужен свой человек, который будет занимать в прокуратуре большую должность, я помогу тебе подняться по служебной лестнице, для этого нужно, чтобы прошло ещё немного времени. Но меня не интересуют твои оправдания, почему ты не выполнила мой приказ и не закрыла дело, которое я тебе сказала.

      — Госпожа. Это делается не сразу, у меня возникли трудности.

      — Мне без разницы на твои трудности.

     Если у тебя, что-то не получается почему ты не позвонила мне и не предупредила меня.

     В то время разговаривала с рабыней, она сильно крутила её соски, острые ноготочки Госпожи впивались в нежную грудь рабыни. Ирина мычала от боли, но чтобы не гневить Госпожу старалась терпеть.

      — Госпожа, я обещаю, что к концу недели дело будет закрыто.

      — Ты, мразь, поставила меня в неловкое положение перед уважаемыми людьми, я им обещала, что всё будет сделано быстро, а дело затянулось аж на две недели. Делать нечего, даю тебе срок до конца недели и попробуй не уложиться. Если всё нормально сделаешь, получишь хорошие денежки.

     Виктория Павловна назвала Ирине, довольно-таки приличную сумму.

      — Наказание ты получила, теперь пойдём ко мне в комнату, поласкаешь меня, я соскучилась по твоим ласкам.

     Они зашли в комнату к Виктории Павловне и придались любви.

     Пока Виктория занималась воспитанием рабыни, её сестра продолжала воспитывать раба.

      — Сейчас Вика занимается воспитанием Ирки, а я буду воспитывать тебя. Продолжим наш разговор. Как посмел, ты, мерзавец, перечить Госпоже. Ты жалуешься мне на мою сестру, что она загрузила тебя работой. Глупый холоп, никогда не смей обсуждать приказы своей Госпожи и жаловаться. Ты всего лишь раб и если мы захотим, то ты вообще не будешь спать, а будешь работать пока не сдохн6ешь, понятно тебе это урод.

      — Да, Госпожа.

      — Ты получил уже несколько наказаний, это было ничто, по сравнению с тем, какое наказание, ты получишь сейчас. Я накажу тебя так, что ты надолго запомнишь, как не выполнять приказания Госпожи.

     Прежде чем приступить к экзекуции, она надела на него наручники, велела сесть в кресло, широко раздвинуть ноги, привязав их к ножкам кресла. Затем она взяла стёк и начала наносить сильные удары по яйцам и члену раба. От сильных ударов Сергей сильно заорал, Маша заранее знала его реакцию, немного послушала его крики, они доставляли ей удовольствие, потом достала заранее приготовленный кляп и засунула его в рот раба. Взяла его яйца в ладоши, она начала сильно мять их.

     Сергей думал, что у него сейчас разорвётся сердце от невыносимой боли. Даже через плотно засунутый в рот кляп были слышны его стоны, но это совершенно не действовало на Госпожу. Она наоборот старалась причинить рабу, как можно больше страданий, стараясь сильнее сдавить его яйца. Раб сначала покраснел, а затем стал синеть от боли, если бы не кляп во рту через которые раздавались сильные стоны, дом пронзил нечеловеческий вой, а Госпожа, будто не замечая страданий раба, продолжала играть с его яйцами. Наконец, ей это надоело, она отпустила яйца Сергея, достала аппарат похожий на мини электроустановку, прикрепила к нему металлические зажимы, один зажим повесила на грудь, другой на член раба и включила ток.

     Сергея от резкого напряжения невольно подбросило, через всё тело прошло сильнейшее напряжение, судорога сковала мышцы. Но на Госпожу это не произвело никакого эффекта, она начала играть с переключателем напряжения, делая ток то сильнее, то слабее. Раба трясло, от ударов током, он метался в пыточном кресле. Поняв, что Сергей уже на пределе своих возможностей, Маша закончила свои пытки.

      — Теперь ты понял, что бывает, когда ты идёшь против воли Госпожи, но наказание ещё не закончилось, всё впереди, рано сучёнок радуешься.

     Она отвязала его от кресла, от пережитого Сергея трясло, как в лихорадке.

      — Хватит расслабляться, быстро встал раком, сейчас я засуну в твою задницу дидло, посыпанное красным жгучим перцем.

     Она взяла в руки огромного размера фаллос, смазала гелем и густо посыпала красным мексиканским острейшим перцем и не церемонясь вогнала этого монстра, в зад рабу.

      — Как тебе ощущения, ты ещё не понял всей прелести этого наказания, подожди немножко, через пол часа ты у меня не так запоёшь. Предупреждаю, шлюха сразу, если у тебя из задницы будет выпадать страпон, будешь получать ...  

     по тридцать ударов пластиковой тростью, я не потерплю не малейшего неповиновения. Сейчас быстро встал на колени, и начинай целовать мои ноги, затем постепенно переходи к писечке, она уже давно жаждет ласк твоего языка. И не забывай, что я сказала, контролируй, чтобы член не выпал из твоей задницы.

     Сергей наклонился и начал целовать ножке Госпоже, фаллос выпал из задницы, тут же без предупреждения он получил сильнейший удар ногой по лицу, так, что у него чуть не вылетели все зубы.

      — Я тебя предупредила щенок, ты, наверно тупой, или глухой, будем лечить и заодно учить тебя. В углу в подставке стоят трости, быстро ползи туда и принеси мне в зубах одну из них.

     Раб быстро исполнил приказание Госпожи. Маша медленно встала с кресла, и нанесла тридцать сильных ударов, по заднице и спине раба, перед этим предупредив его:

      — Если из твоего поганого рта вылетит, хоть один звук, наказание удвоится.

     Сергей во время порки взял в рот запястье руки, чтобы не кричать, боль была настолько сильна, что когда Госпожа закончила порку на руке у него были прокусы почти до кости. Госпожа посмотрела на него, будто ничего не случилось, села на кресло, приказав продолжать дальше работать.

      — Ты, оказываешься у нас ещё вампир, любишь пить кровушку, продолжай вылизывать ноги, пока я тебя наказывала, очень сильно возбудилась, охлади своим языком пожар, который полыхает внутри меня.

     В это время перец и инородное тело, находящиеся в заднице сделали своё дело, задний проход горел огнём, от жжения перца, эту боль невыносимо было терпеть, слёзы невольно катились из глаз раба.

     Он не мог больше выдерживать боль и обратился к своей мучительнице:

      — Госпожа я больше не могу, я сейчас сойду с ума от боли, разрешите мне вытащить член и промыть задний проход.

      — Ты, что червь, совсем страх потерял, кто тебе разрешил отвлекаться от выполнения приказа? Меня совсем не трогают твои проблемы, быстро подай трость. Получишь ещё тридцать ударов.

      — Госпожа, смилуйтесь, я этого не выдержу.

      — Быстро принёс трость, становись раком, наказание ты всё равно получишь.

     Она нанесла ещё тридцать сильных ударов, не мало беспокоясь о состоянии раба. По телу Сергея текла кровь, вся спина и задница была в отметках от ударов тростью. Они не мог даже передвигаться, перец очень сильно жёг прямую кишку.

      — Пользуйся пёс моей добротой, на всё даю тебе пять минут, за это время ты должен полностью вымыться, вычистить из нутрии перец, но мыться должен только холодной водой, душ находиться в комнате прислуги, впрочем, там горячей воды никогда и не было. Нет, всё же пяти минут тебе мало, я подумала и решила добавить тебе время до десяти минут, запомни, сука, мою доброту. Но за каждую просроченную минуту получишь шестьдесят ударов кнутом, ровно по одному за каждую секунду, а бить, как ты убедился на собственной шкуре, я умею, и не плохо. Подай мне мой любимый телефон.

     Сергей с трудом дополз до столика, на котором стояла сумка Марии Павловны, достал оттуда мобильник и принёс его Госпоже. Она включила секундомер и приказала рабу идти в ванну.

      — Холоп, твоё время пошло, не забывай у тебя всего десять минут.

     Сергей сломя голову побежал в душевую. Он забежал в душ, но это трудно было назвать душем, небольшое помещение, размером два на два метра, совершенно не оштукатуренное с бетонным полом, грубыми бетонными стенами, да и сам душ напоминал доисторического монстра, таких давно уже и не выпускали. Это была тонкая труба на конце, который находился алюминиевый наконечник. Но ему было сейчас не до рассматривания интерьера душевой, хотя никакого интерьера и не было. Он, как мог быстро помылся, несмотря на то, что вода была ледяная, он не чувствовал холода, всё тело горело, кровь тоже не прекращалась сочиться из ран нанесённых тростью. Он старался вымыть перец из задницы, но это очень плохо получалось.

     Наконец он кое — как вымылся. Быстро обтерся тряпкой напоминавшей полотенце, он поспешил в комнату к своей Госпоже.

      — Ты успел, раб, у тебя осталось в запасе ещё несколько минут. Сейчас пойдёшь на кухню накроешь нам с сестрой ужин, я думаю, что после занятий с рабыней Вика тоже устала и голодна.

     Глава третья.

     Так началось рабство в жизни Сергея. Он обслуживал все потребности своей Госпожи и её младшей сестры. Действительно Мария оказалась настоящей садисткой, фантазия её была неутомима, каждый раз она придумывала всё новые наказания для раба. Даже Виктория попросила её мягче относиться к Сергею, чтобы он не умер раньше времени.

     Прошёл месяц, как Сергей стал рабом Виктории Павловны. Маша приезжала к сестре не так часто, как только у неё появился Сергей. Иру тоже Хозяйка почти не вызывала к себе, а больше общалось с ней по телефону, но в основном решала с ней деловые вопросы. Виктория с утра уезжала на работу, она руководила концерном после того, как отец отдал ей бразды правления. За месяц рабства, Сергей стал идеальным рабом, он предугадывал каждое желание своей Госпожи.

     Спал Сергей на коврике около кровати Хозяйки. С утра он вставал, принимал, холодный душ, затем шел на кухню, готовил завтрак и ждал пробуждения Виктории Павловны. Она просыпалась обычно около девяти часов утра. Перед её пробуждением раб начинал аккуратно нежно целовать ножки Госпожи. Хозяйка открывала глаза, лениво потягивалась, велев рабу лезть под одеяло, чтобы принять в себя испражнения Госпожи. Она приучила Сергея пить с утра свою мочу, и использовала его как унитаз. Раб, как всегда приник к лону Госпожи, она сильной струёй облегчилась ему в рот, несколько не заботясь о том, что что-то прольётся мимо рта раба. Он был настолько выдрессирован, что не мог позволить допустить себе такую оплошность.

     После утреннего туалета раб, надевал на ноги Госпожи мягкие тапочки и сопровождал её в ванную, Госпожа шла, а он полз за ней на коленях. Пока Виктория Павловна умывалась и чистила зубы, Сергей стоял на коленях, широко раскрыв рот, куда Хозяйка сплёвывала зубную пасту и воду после полоскания рта.

     В столовой раб прислуживал за завтраком Госпоже, он подавал ей блюда, накладывал еду в тарелку, наливал чай. Пока Виктория завтракала, он находился под столом и целовал её ноги, отрываясь лишь для того, чтобы что-то подать Госпоже.

     После завтрака, раб помогал Госпоже одеваться, она давала ему распоряжения на целый день.

      — Сегодня постираешь моё бельё, машинкой пользоваться я запрещаю, выстираешь руками и смотри, чтобы всё было очень чистым, это бельё очень дорогое и его не рекомендуется стирать в машинке. Сделаешь уборку дома, также не забудь всё убрать возле дома. В бассейне замени воду, вымой его как следует, чтобы сиял, к моему приезду затопи сауну, я хочу сегодня попариться. Вечером я всё проверю и если, что-то меня не устроить берегись. Также подготовься вечером к порке, мне хочется немного наказать тебя, я давно этого не делала, хотя тебя нужно наказывать через день, чтобы не забывал своё место, не забывал, что всего лишь раб. Так, что советую тебе, лучше убираться, чтобы наказание было не таким жестоким. Всё приступай, я поехала на работу.

     Сергей вышел с Госпожой открыл перед ней дверку машины, открыл с пульта ворота и пошёл в дом убирать со стола и наводить порядок в кухне. Затем он приступил к стирки белья Госпожи, вещей было не очень много, в основном, трусики, лифчики и пара блузок. Сергей очень тщательно стирал бельё Госпожи, он помнил, как один раз не добросовестно постирал трусики Госпожи, на которых она нашла маленькое пятнышко, и за это последовало жестокое наказание.

     Виктория Павловна нанесла по каждой ладони, по двадцать сильных ударов пластиковым прутом, он думал, что ладони отваляться, но этого ей показалось мало, она отвела его в комнату пыток, поставила на колени на пол, в специально оборудованный для этих целей угол.

...  

     Его шею закрепила в кольцо, замурованное в стену, руки завела за спину, надела на них наручники, ноги также закрепила в зажимы расположенные в полу. Через наручники пропустила цепь, закрепив её за крюк в полу, так что руки сильно оттянулись назад. В уши вставила заглушки, на глаза надела повязку и оставила так на всю ночь полностью обездвиженным. Через час всё тело затекло, ещё через некоторое время тело начали сводить судороги, тем более он потерялся во времени и пространстве, раб ничего не видел и ничего не слышал. Когда с утора Госпожа проснулась и освободила его, он упал на пол без сознания. Вылив на него холодной воды, Виктория Павловна привела его чуть-чуть в чувства.

      — Слабоват оказался раб, я сначала испугалась, думала, что помер уже. Что ты разлегся, вставай, не курорте.

     Сергей пытался встать, но не мог, все органы занемели, и не могли отойти от судорог, он был очень слаб, голова кружилась, он встал на четвереньки оперся руками об пол, но Госпожа ногой обутой в сапожек, выбила руку и он упал лицом на пол. Наступив ему на голову, Виктория Павловна произнесла:

      — Мразь, ты понял, что в следующий раз надо более лучше подходить к исполнению своих обязанностей, я думаю, этот урок ты запомнишь на долго. Я поехала по магазинам, надеюсь. Что к моему возвращению, ты оклемаешься.

     Он ещё около часа лежал на полу и приходил в себя, действительно этот урок он запомнил надолго. Поэтому сейчас стирая белье, он старался не допустить больше небрежностей.

     Закончив стирку, он пошёл в сауну спускать воду из бассейна, хотя он чистил бассейн раз в неделю, а воду менял после каждого посещения сауны Госпожой. Пока спускалась вода, он убрался вокруг дома, уборки было не особо много, он подмёл дорожки, полил клумбы с цветами. Придя обратно в сауну, он начал вычищать бассейн, натёр стенки кафельной плитки чистящим раствором, подождал немного и начал тщательно его смывать. Госпожа всегда очень тщательно проверяла чистоту бассейна. Покончив с чисткой бассейна, Сергей посмотрел на часы, было уже около двух часов дня, а ему ещё предстояло убраться в доме. Он боялся не успеть, всё сделать до приезда Госпожи и знал, что Хозяйка не будет слушать никаких оправданий и накажет по всей строгости.

     Он старался сделать уборку, как можно быстрей и как можно качественней. Он буквально летал по всему дому. Он включил сауну, чтобы до приезда Госпожи она нагрелась.

     Закончив уборку дома, он пошёл в комнату для наказаний, в которой находился огромный арсенал всяких пыточных приспособлений и девайсов, причём всё было очень качественным и дорогим. Что здесь только не было различные кнуты, плётки, стёки, трости, всяческие наручники, зажимы, кандалы, цепи и многое другое. Всего этого оборудования хватило бы на десяток человек. Сергею предстояло протереть все инструменты специальным составом по уходу за кожей, Госпожа очень пристально следила за чистотой своих инструментов и ревностно относилась к малейшему беспорядку в помещению.

     Всё должно было находиться строго на своих местах. Успев навести порядок в комнате наказаний, раб вышел оттуда и направился на кухню готовить ужин Госпоже.

     Он только начал приготовление ужина, как услышал сигнал автомобиля за воротами. Он поспешил на улицу открывать ворота и помочь Госпоже выйти из машины.

     Вика вышла из машины и в сопровождении раба пошла в дом. Раб снял с Госпожи туфельки, помог раздеться.

      — Ты всё выполнил, что я тебе приказала.

      — Да, Госпожа, я сделал, всё так, как Вы приказали, но не успел, приготовить ужин.

      — Это не делает тебе чести. Я немного отдохну, а потом проверю, что ты сделал. Принеси мне стакан вина.

     Сергей подобострастно подал Виктории стакан белого вина, она жестом указала ему лечь на пол и пока она сидела и лениво попивала вино, раб на коленях подполз к её ногам и начал покрывать стопы Хозяйки поцелуями. Он целовал каждый сантиметр ног, уделил должное внимание каждому пальчику и между ними. Каждый пальчик он обсосал, будто это была очень вкусная конфета.

     Отдохнув, Госпожа взяла раба за поводок и повела за собой. Она пошла по дому, проверять, как раб справился со своим обязанностями. Пройдя по дому, она как следует, проверила уборку, несмотря то, что Виктория Павловна была очень придирчива, она не нашла никакого изъяна в работе. Зайдя в столовую, она увидела небольшой беспорядок на столе, в основном там были продукты, оставшиеся от готовки.

      — Что ж раб ты не плохо сегодня постарался, мне даже не за что тебя наказать, единственно, что небольшой бардак в столовой.

      — Госпожа я же Вам говорил, что не успел приготовить ужин.

     Звонкая пощечина остановила его слова.

      — Ты знаешь, меня это мало волнует, но я учитываю, что я оставила тебе немало работы, и ты не так плохо справился со своими обязанностями, не буду так сильно наказывать тебя. Пойдет, сходим в сауну, я проверю, как ты вымыл бассейн, заодно посмотрю, как ты произвёл уборку вокруг дома.

     Они пошли в сауну, Сергей, как собачка следовал на коленях за своей Госпожой, если в доме передвигаться на голых коленях, было более-менее сносно, то на улице идти по мраморным плиткам было не совсем комфортно. Придя в сауну, Госпожа придирчиво осмотрела бассейн, своим ухоженным наманикюренным пальчиком потерла кафель, он приятно скрипел чистотой под пальцем Виктории.

      — И здесь не к чему придраться, ты сегодня хорошо справился со своими обязанностями, наказание будет не настолько сильным. Пошли в дом, поможешь мне переодеться, затем займусь твоим воспитанием, а потом пойду принимать сауну.

     Она дернула его за поводок, и они пошли обратно. Придя в свою комнату, Госпожа приказала рабу переодеть её, велев одеть на себя топик из тонкой кожи, короткую обтягивающую кожаную юбку, ботинки на шнуровке, которые доходили ей до колен.

      — Пошли теперь в комнату для наказаний, сейчас ты получишь то, что заслужил, за свои провинности. Ты согласен со мной, что должен понести наказание.

      — Да Госпожа, Вы всегда вольны наказать меня только ради Вашей прихоти.

      — Хоть это ты, смерд хорошо усвоил, но на наказание, твои слова не повлияют. Сегодня я придумала такое, что тебе должно понравиться, а может, и нет, но мне на это наплевать, главное, что я хочу этого.

     Они вошли в пыточную комнату, Виктория Павловна велела подойти рабу к станку, к которому он ни разу не подходил. Он представлял собой деревянный помост, вертикально к которому была прибита планка, посредине которой находилась небольшое отверстие. Госпожа велела рабу стать коленями на помост, и просунуть член и яйца в отверстие, они точно, вплотную вошли в дырку. Раб стоял на коленях, а его член был высунут наружу. Госпожа велела рабу завести руки за спину, защёлкнула на них наручни взяла, в руки кнут, на конце которого находилась широкая латка из кожи в виде ладони. Взмахнув пару раз в воздухе стёком, от чего Сергей невольно втянул голову в плечи, Виктория Павловна произнесла:

      — Давно я пыталась опробовать этот небольшой станок, да всё руки не доходили, уже забыла про него, но сегодня ночью мне приснился сон, будто я пытаю твои гениталии. Проснувшись, я вспомнила, про чудесное приспособление, которое приобрела случайно на одной выставке. Его сделал мастер, в единственном экземпляре, в нем нет ничего особенного, но мне понравилось, просто, зато рабу некуда деваться, его член и яйца полностью открыты Госпоже. Хватит разговоров, пора приступать к делу, предупреждаю, я ещё не решила, сколько ударов нанесу, посмотрю по обстановке, но предупреждаю, если будешь сильно орать, количество ударов увеличиться.

     После этих слов она сразу же нанесла кнутом удар по яйцам. От неожиданности Сергей закричал. Далее удары последовали один за другим, Госпожа не щадила раба, не смотрела куда наносит удары, а била и била. Раб орал ...

 

     во всю силу, несмотря на предупреждение Хозяйки. Она тоже очень сильно возбудилась и не слышала крика раба, а лишь методично наносила удар за ударом.

     Яйца раба покрылись лиловым цветом, от адской боли он выл нечеловеческим криком. Госпожа входила в экстаз от причинения боли и чувства власти над рабом, её тело сотрясали многочисленные оргазмы, наконец, она успокоилась и перестала наносить удары. Но Сергей не превращал крика. Виктория Павловна, нанесла ему пару сильных пощечин.

      — Слизняк, прекрати, выть, я тебя предупреждала, чтобы ты не орал.

     Смачно плюнув ему в лицо, Госпожа посмотрела на член раба. Он сильно увеличился от боли, а яйца приобрели лиловый цвет. Нанеся ещё пару ударов, Госпожа произнесла:

      — На сегодня хватит, мне очень понравилось наказывать твои гениталии, я думаю, что это нужно ввести в еженедельную практику наказаний.

     Она сняла с него наручники.

      — Вытаскивай свои причиндалы, из отверстия, поднимайся и пойдём в сауну, я хочу расслабиться после твоего наказания, наказывая тебя я сильно уморилась.

     Сергею было очень нелегко вытащить член с яйцами из дырки, так как они увеличились в размере. — Что ты копаешься, червь или испытываешь моё терпение, даю тебе ещё минуту, если за это время, ты не вытащишь свой поганый член, я продолжу наказание, только, наказывать буду в два раза дольше. У меня нет времени целый вечер стоять и ждать тебя.

     Раб, как мог, старался быстрей вытащить член, но это у него не особо получалось, после нескольких попыток, всё-таки ему удалось это сделать, но с большим трудом. Он слез с помоста и стал на колени перед госпожой. От перенесённого наказания его всего шатало, сказывалось ещё скудность питания, постоянный недосып и частые наказания, ему трудно было привыкнуть к такой жизни. Госпожа взяла из его рук поводок, и не глядя на раба, потащила его за собой.

     Она скинула свою одежду, надела лёгкий халатик, раб расшнуровал её ботинки, надел домашние туфли и они пошли в сауну. Полностью раздевшись в сауне, Виктория напоминала Богиню, её идеальное тело, было без малейшей капельки жира, плоский живот, стройные красивые ноги, груди шарообразной формы, она была настоящей красавицей, а распущенные волосы придавали ей особый шарм. Она могла бы легко сделать неплохую карьеру в модельном бизнесе. Сергей видал свою Госпожу не раз обнажённой, и всё равно каждый раз завораженно смотрел на неё. Так было и на сей раз, он не мог оторвать взгляда от своей прекрасной Хозяйки. Заметив его пожирающий взгляд, Госпожа с гневом, но в тоже время с гордостью обратилась к рабу:

      — Холоп, кто дал права глазеть на меня, я понимаю, что вид моего прекрасного тела возбуждает тебя, но оно не предназначено для тебя, тебе предстоит только ухаживать и следить за ним. За свою дерзость получишь наказание, но не сегодня, не забудь об этом, потом напомнить мне.

      — Госпожа, Вы удивительно красивы, у Вас идеальное, красивое тело и на него невозможно смотреть без восхищения.

     Виктория была польщена ответом раба, но всё равно, не хотела показывать это, чтобы не давать ему повода для расслабления.

      — Я без тебя, червь, это знаю, всё равно это не даёт тебе право глазеть на меня, ты забыл о тех правилах, о которых я тебе говорила в начале твоего рабства, держать всегда глаза в пол, пока я сама не разрешу тебе поднять их. Сначала ты хорошо выполнял мои приказы, а теперь решил, что можно их игнорировать, нужно постоянно заниматься твоим воспитанием, чтобы ты помнил своё место.

     Давно я не приезжала Маша, надо ей позвонить.

     Увидев неподдельный ужас в глазах стоящего перед ней колено преклонного мужчины, Госпожа продолжала морально издеваться над ним.

      — Я думаю, если она поживёт у меня пару дней и позанимается твоим воспитанием, это пойдёт тебе на пользу.

      — Госпожа простите меня, этого никогда больше не повториться, я буду делать всё, что Вы прикажете, и постараюсь впредь не допускать никаких ошибок.

      — Я надеюсь на это, ещё бы ты ничего не делал, хватит трепаться, подготовь мне парилку.