Получив из рук командующего флотилии новые капитан — лейтенантские погоны, и обмыв с друзьями досрочно полученное воинские звание, двадцатипятилетний Алексей Веселовский летел рейсом «Елизово» — «Хабаровск». Он сидел у иллюминатора и рассеянным взглядом созерцал под самолетную панораму. Алексей никак не мог прийти в себя от такого резкого и неожиданного поворота в своей военной судьбе. Если бы месяц назад ему кто-нибудь сообщил, что в его офицерской службе скоро произойдет такой крутой поворот, что он сменит обязанности начхима на небольшом корабле на должность начальника специальной лаборатории с категорией капитана второго ранга в закрытом институте, да еще в столице нашего великого государства, то он вряд бы тому поверил. Он в который раз ловил себя на мысли, что это просто сон, но тут — же взирая на предписание о явке к новому месту службы, убеждался, что это счастливая реальность.
«Да! Велика ты матушка Россия, и как хорошо, что прекрасный пол все еще имеет в ней такой завидный вес, позволяющий ему творить настоящие чудеса!» — восторженно думал офицер, с нежностью поглядывая на симпатичное, курносенькое личико сидящей рядом молодой блондинки с опущенными на миндалевидный разрез глаз большими черными ресницами, под коими прятались глаза, в синеве которых можно было просто утонуть.

     Он, конечно, понимал, что все то, что произошло между ним и красавицей ученой Зоей Николаевной Панкратовой, проводящей свои опыты на их корабле, в которых он принимал самое активное участие, чем оказал ей неоценимую услугу, явилось поводом к ее ходатайству по его новому назначению. Но где-то в глубине души Александр чувствовал, что ей он понадобился не только, как талантливый химик, но и как великолепный любовник, от которого, ни одна из женщин, побывавшая в его постели, уже не могла оторваться.
«Недаром они прозвали меня «Сексуальным талантом», — самодовольно улыбался новоиспеченный капитан-лейтенант, с удовольствием вспоминая отдельные, самые яркие эпизоды своих кроватных дел.
«А с чего начались мои познания в любви?» — задал вопрос сам себе офицер, силясь возродить в своей памяти первую в жизни сексуальную сцену. И тут, словно в тумане, в голове всплыла картинка из далекого детства. Его отец, тоже морской офицер, вдруг пришел однажды ночью домой, когда его никто не ждал. Шестилетний Сашка проснулся и, шатаясь, направился в туалет, где, он никак не мог нащупать щеколду на его двери, как вдруг в спальне родителей что-то грохнуло, и через распахнутую дверь из нее кубарем вылетел младший брат отца веселый балагур дядя Леша совершенно голый, зажимая нос ладонью, из которого текла кровь. Он схватил по пути с тумбочки салфетку, приложил к носу и мигом улетучился на кухню. В спальне продолжал бушевать отец:

      — Еще будешь таскаться с этим кобелем, сука?! — звонкие пощечины раздавались из спальни, и когда сын заглянул туда через щель приоткрытой двери, то увидел свою голую мать, сидящую на кровати и закрывающую руками голову.
Эта сцена так напугала малыша, что он громко заревел и бросился спасать любимую мамочку. Мать, рыдая, схватила малыша и прижала к себе.
Отец тут же ушел на кухню, и еще долго оттуда был слышен приглушенный сердитый разговор двух рассерженных мужчин. Мать, перестав плакать, стала успокаивать сына. Накинув халат, она стала носить его по спальне, укачивая, пока он не уснул. Затем она снова уложила сына в постель в его спаленке. Как долго он еще проспал, маленький Сашка уже не помнил, но то, что он скоро увидел, осталось в его памяти на всю жизнь. Он опять проснулся, так как все еще хотел в туалет. Он сходил, но прежде чем снова лечь в кроватку, решил проверить, а не бьет ли опять нехороший папа его любимую мамочку, тем более, что дверь в спальню родителей была приоткрытой, и через узкую щель все еще струился свет ночника. То, что он увидел, ему не сразу удалось понять, так как голая мама сидела на коленях у голого папы, который, держа ее за попу, то и дело подбрасывал вверх, в то время, как голый дядя Леша стоял перед ней и прямо в открытый мамин рот вставлял свою толстую и длинную письку. И что ему показалось еще более странным, что мама не плакала, а с удовольствием ее сосала, сильно прижимая к себе его голое тело. Мальчик сначала чуть не закричал, подумав, что маму опять бьют, но что-то пока неведомое ему, удержало его. Он только закрыл ладошкой рот, и по какой-то странной улыбке на лице мамочки понял, что ей очень хорошо, так и не уразумев, что же сейчас здесь происходит. Он видел, как дядя Леша сцеживает на высунутый мамин язык какую-то белую жидкость из своей письки, а мама, счастливо улыбаясь, уносит ее рот и тут же глотает. Он потом спросил у одного мальчишки во дворе, который был постарше, что это, но тот, хохотнув в ответ, небрежно бросил непонятное: «Молочко от бешеной коровки»...
 — Ах! Ох! Ух! Как хорошо! — вылетало из папиного рта, голова которого покоилась на подушке, а его руки, крепко вцепившиеся в мамины бока, то приподнимали ее, то с силой насаживали на себя.

     Так и не поняв до конца, чем же они с таким усердием занимаются, мальчик, тем не менее, решил, что маме уже ничто не угрожает, и потихоньку ушел в свою спаленку. И только много лет спустя он понял, что его любимая, красивая, ненаглядная мамочка, так сильно любящая его, еще больше любила банальную «групповушку».
От сладких воспоминаний детства, задремавшего офицера оторвало мягкое прикосновение руки к его коленке женщины справа. Он вздрогнул, открыл глаза и повернулся к соседке.
 — Пристегнитесь. Мы уже садимся, — сказала она.
 — Спасибо. Вы выходите в Хабаровске? — спросил он.
 — Нет. Мой путь лежит в Белокаменную.
 — Вот как? Мой — тоже...
Оказалось, что они летят одним рейсом, и, когда оба вошли в московский самолет, то попросили стюардессу посадить их рядом.
 — Вы женаты? — вдруг спросила Жанна.
 — Что вы?! Мне еще рано...
 — А мне уже поздно...
 — Почему же? Вы такая еще молодая...
 — И красивая? — улыбнулась она.
 — Точно...
 — Я разведена. И такого чуда, называемого браком, я больше не хочу. Сыта по горло...

     Оказалась, что Жанну бросил ее собственный герой-подводник из их же гарнизона, именно тот улыбающийся командир субмарины, которая работала вместе с их эсминцем по теме Панкратовой. Он, видите ли, поверил всяким сплетням ее лучшей подруги, которая давно положила глаз на ее мужа...
 — Бывает, — улыбнулся Веселовский, пояснив, что на семейном фронте его тоже никто и нигде не ждет.
 — Вы в командировку в столицу? — спросила она.
 — Нет. Переведен...
 — Жилье имеете?
 — Нет. Думаю снимать...
 — Слушайте, Александр. У меня трехкомнатная квартира. Могу одну из комнат, по дружбе, выделить вам. Все же мы из одного гарнизона. А?
 — Спасибо. От такого предложения грех отказываться, — ответил он и галантно поцеловал ее в мягкую ладошку. Она, словно нехотя, медленно отвела руку и внимательно посмотрела в глаза офицера. В них, как ей показалось, промелькнула искорка повышенного внимания к ее миниатюрной груди, тихо дышащей, словно ленивый прибой после хорошего шторма.
... Наступила ночь, пассажиры спали, только наши знакомые продолжали шептаться, боясь разбудить соседей.
 — Что-то меня укачивает. Вы не могли бы помочь даме добраться до... — тихо сказала она страдальческим голосом, поведя подбородком в сторону.
 — Нет проблем! — привстал он и помог ей подняться.
У туалета никого не было. Блондинка скрылась за дверью, но тут же она открылась, и цепкая рука подводницы ловко затащила Александра в туалет.
 — У нас только пара минут. Давай!... — шепнула она, задирая юбку.

     Веселовский относился к той категории мужчин, которые не ждут повторного приглашения. ...

 

     Он согнул ее пополам, уперев лицом в стенку, еще выше задрал юбку, сорвал с нее красные стринги, и так ловко вбил свой клин в открывшееся его взору отверстие, что она и пикнуть не успела. Женщина, опытная в любви, тем не менее, удивилась его проворности, когда вскоре почувствовала, как в ее теле мощно зашевелилась солидная теплая «змея», так легко проскользнувшая в анал.
 — Давай, милый! — застонала она, подбадривая его.
Но это было уже лишним. Александр, по-флотски, быстро оценил обстановку и с такой скоростью стал накачивать ее, что этому мог бы позавидовать даже самый мощный топливный насос на его бывшем корабле.
« А у этой худощавой блондинки, с голубыми глазами, прекрасная попка. Наши калибры, словно по заказу, удачно подошли. Конечно, с аналом работать проще, но мне кажется, что сейчас ее кинет в глубокий оргазм», — думал кавалер, со всей силы продолжая наяривать свою даму так, что ее кругленькие, тугие ягодицы стали отбивать жесткую «чечетку» на его лобке.
«Какой хам! Так глубоко засадил своего «Питона», не сказав ни слова. Но работает профессионально. Где моему «Козлу» до такого полового тигра!» — восторженно думала брошенная жена, почувствовав, что она впервые «захомутала» настоящего мужика.
... «Сеанс» закончился по истечении пяти минут. Дама уже успела пару раз окропить ляжки своим соком, а он только сейчас выдал ей мощную струю, которую она ждала с нетерпением и приняла, уже входя в транс. Обоюдный оргазм был мощным, жгучим, сокрушающим. Они даже испугались, что без посторонней помощи не смогут разъединиться. Боясь, что их застукают, а это явно не входило в их будущие планы,

     новоявленные любовники быстро привели себя в порядок и, не замеченными, мигом вынырнули из туалета. Отдышавшись, они пробрались к своим креслам и тихо, боясь не разбудить соседей, уселись в них. Откуда им, мирно спящими, было знать, что их секс на скорую руку в туалете уже был записан на видео — кассету. Борт — механик, молодой парень, любитель подглядывать в замочную скважину за шалостями взрослых, не мог и на сей раз устоять перед соблазном заснять в туалете эту пару. Он с самого начала обратил на них внимание, когда вместе с экипажем шел по коридору в командирскую кабину. Ему почему-то показалось, что ее он уже где-то видел, а вот офицера, которого он сразу окрестил ее любовником, в чем, как выяснилось, он не ошибся, видел впервые.
... Такси с трудом пробивался в автомобильном потоке, везя влюбленную пару на Большую Пироговскую, где проживала красавица Жанна. Александр устал глазеть в окно и повернулся к своей будущей домохозяйке.
 — Далеко еще? — недовольно поморщился он.
 — Потерпи еще немного, и мы очутимся в мягкой постели...
 — Сначала, не мешало бы, слегка перекусить, — предложил он.
 — Будет вам и белка, будет и свисток, — ответила она давнишним каламбуром и, притянув его к себе, сочно поцеловала в губы. Ему почему-то показалось, что в этом поцелуе уже промелькнула ее твердая хозяйская рука.
«Вот бабы! Не успеют потрахаться с мужиком, как тут же обращают его в свою собственность», — недовольно поморщился он, но она фамильярно дернула его за кончик носа.

      — Устал, бедненький? — она ущипнула его за нос.
 — Что ты?! — встрепенулся он, почувствовав как на него, дикого мустанга, уже надели смирительную уздечку.
 — А ты давно из Москвы? — он вопросительно глянул в ее прищуренные глаза.
 — Неделя, как меня не было тут.
 — К мужу прилетала?
 — К нему, благоверному, хотя мы и разведены, а он целый месяц проболтался в море в паре с каким-то тральщиком в поиске неизвестного... , — ухмыльнулась она и раскрыла кошелек.
 — С эсминцем, — поправил Александр и понял, что для нее это было уже не важным.
 — Приехали, — она расплатилась с водителем, а он, выйдя из машины, открыл ее дверцу и помог даме выйти.
 — Спасибо. Ты очень галантен, — улыбнулась она, увлекая его в сторону магазина. Там они накупили всяческих вкусняшек, он же взял шампанское и бутылку дорогого коньяка.
 — Вот теперь мы отметим твое новоселье, — улыбнулась она, открывая дверь и пропуская его вперед с чемоданами.
Это была современная, со вкусом, хорошо обставленная изящной мебелью квартира. Везде чувствовалась хозяйская рука этой необыкновенной женщины.

      — И сколько мне будет стоить такая роскошь? — спросил он, поставил в кладовую чемоданы и притянул ее голову к своим губам. Ее губы, казалось, только и ждали этого. Она тут же стала сбрасывать с себя одежду, подталкивая его к спальне. Раздевались они быстро, продолжая помогать друг — другу стягивать последние остатки одежды. Он первым оказался в наряде Адама. Стыдливо прикрывая срам ладонью, направился к ванне, но она остановила его.
 — Ну, дай же мне полюбоваться на твоего красавца, — ухватилась она рукой за его торчащий член своей мягкой ладошкой.
 — Но ты еще не до конца разделась, — он кивнул на ее шортики.
 — Всему свое время. Дай! — она стала перед ним на колени и быстро, словно баклан рыбу, глубоко заглотила член.
 — Только не кусай. Он нам еще пригодится! — взвыл Александр, почувствовав ее острые зубки на шейке своего красавца.
 — Угу! — промычала в ответ Жанна, продолжая отсасывать член. Делала она это так профессионально, что он сразу понял, что в этом деле она давно не новичок.
Александр крепился, как мог, стараясь избежать преждевременного оргазма, но партнерша, действовала настолько энергично, что, казалось, ее уже не остановить, как моджехеда, идущего с гранатой на цепь бойцов спецназа.
 — Жанночка! Мы же с дороги. Еще не привели себя в порядок. Надо же обмыться! — уворачивался он от ее алчущего рта, стараясь освободиться от вцепившихся в него ее пальцев с ярко красными ногтями.
 — Я люблю грязных, потных, вонючих мужиков, пропахших автономкой! — верещала подводница, видимо привыкшая так набрасываться на мужа, переступившего порог квартиры после длительной морской разлуки. Ему, надводнику, это казалось неестественным, так как такие буйные взрывы сексуальной страсти он мог принять только по завершению процесса, а не в начале его. Он считал, что сначала «вулкан» дымит, а потом извергает лаву, но тут, похоже, все было с точностью наоборот.

     ... Напившись его спермы, брызнувшей так внезапно, что он и сам не ожидал, Жанна милостиво разрешила ему купаться, а сама ушла на кухню погреметь посудой.
... Они сидели на кухне и пили: он коньяк, она — шампанское. Несмотря на то, что длительная дорога их изрядно измотала, оба выглядели бодрыми и счастливыми.
 — «Какого знатного кобелька с двадцатисантиметровым членом я себе оторвала, а?!» — восторженно думала она, готовясь похвастать своей находкой перед соседкой-летчицей, муж которой, настоящий полковник, постоянно пропадал где-то в дебрях Генштаба.
 — «Какую супер-сексуалку я себе оторвал! Она готова трахаться с любовником даже на лестничной клетке, едва услышав его шаги», — думал он, самодовольно ухмыляясь, помня, как она в коридоре страстно отсасывала у него член, жадно глотая сперму, словно это было не мужское семя для продолжения человеческого рода, а сгущенное молоко, которое он так сильно любил в своем уже далеком и не совсем спокойном детстве. Ему показалось, что эту сцену он где-то, когда-то, очень давно уже видел, и вдруг в его памяти всплыло испуганное, заплаканное лицо его молодой матери, жадно глотающую белую жидкость так же вылетающую из подрагивающего члена.
... Они уже порядком захмелели. Она уселась к нему на колени, чувствуя под ягодицей торчащий член, он же пытался расстегнуть ее шортики, но она не давалась, все время, отбрасывая его руку.

      — Ты хочешь трахаться? — пьяно вытирал он свои слюнявые губы об ее тонкую изящную шею.
 — Не-е-е, — словно овца, блеяла она.
 — Что так? — удивился он ее отказу.
 — Теперь я тебя буду трахать...
 — Это как же?!
 — Ложись в постель, узнаешь...
Он прошел в спальню, снял плавки, забрался под одеяло, с нетерпением ожидая желанную женщину.
Она вошла, погасила свет, зашуршала снимаемыми шортиками, легла рядом. Он хотел обнять ее, протянул руку, но она отстранила ее.
 — Я же сказала, что теперь моя очередь...
 — Я весь во внимании...
 — Повернись на живот, расслабься, думай о чем-нибудь возвышенном...
 — О всемогущей любви?
 — И о ней тоже...
Он так и сделал, как она просила. Лег на живот. Она повозилась сзади, раздвинула его ноги и прижавшись к тазу начала что-то проталкивать в его анус.
 — Что это?! — вскочил он с кровати и зажег свет. На краю кровати сидела с перекошенным от бешенства лицом его милая блондинка Жанночка, а между ног у нее торчал солидного размера мужской член... (продолжение следует)