Ну вот, короче, в охуительную рань, еще до подъема, будит нас со Смагиным старший сержант Эшматуллоев и ставит боевую задачу: пиздуйте, мол, в деревенский магазин за пойлом, потому что вечером у дедушек будет кельдым в ознаменование дня части. Смагин за старшего — он в уме быстро считает. А я — для транспортировки и охраны ценного груза.

     От гарнизона до поселка по дороге 14 км, а через лес, партизанской тропой, всего восемь. Все эту тропу знают, поэтому патрули туда никогда не суются.

     До магазина дошли нормально, втарились борматухой под самую завязку. На обратном пути смотрю, Смагин еле ноги волочит, совсем зачморел в своей канцелярии. На полпути к гарнизону сворачиваем по тропинке к озеру. Вдруг из-за кустов видим — ебаный в лоб!!! — баба голая!

     Она нас тоже сразу заметила, и — нихуя, спокойно так у воды стоит, волосы белые, как у Софи Лорен, сиськи — как у Джины Лолобриджиды, соски розовые, припухшие, ноги длинные, лобок бритый. Короче, если на рожу не смотреть, обложка «Пентхауза» в натуре. Чувствую, от такой картины у меня по яйцам мурашки забегали. Смагин тоже охуел, телескопы на максимум выдвинул, а она кричит: чего, мол, встали, мальчики? Раздевайтесь и пойдемте купаться!

     Я пока от такой наглости в себя приходил, гляжу: Смагин уже возле нее оказался. Стоит столбом, челюсть отвесил, очками чуть не в самые сисики уперся. А она бултых в озеро и оттуда кричит, типа, вода теплая, мальчики, раздевайтесь и плывите за мной! Ну я — ладно, туго соображаю, но Смагин-то, фуфло дешевое, все под башковитого молотил, а тут, я и моргнуть не успел, как он в одних трусах остался. Быстрее чем на тренинге «подъем-отбой». Видать у него от такого зрелища интеллект напрочь вырубился и включился автопилот.

     Плыл он хоть и по-собачьи, но быстро так, еле я его догнал. Телка тем временем уже на другой берег вышла и — шмыг в кусты, только жопа сверкнула. Мы за ней, а там на траве полотенце расстелено, и она на нем лежит вся под солнцем. На теле капельки воды блестят, голову запрокинула, глаза закрыла и то ли шепчет, то ли всхлипывает: — Ой, не надо, мальчики! Ой, не надо, — и вроде как ее всю трясет. А сама так медленно ноги раздвигает, раздвигает, и там открывается такая... ебаный в лоб!!!... такое розовое и блестящее, как внутри у морской раковины, и вокруг никаких волос — все сбрито.

     И когда она таким макариусом пизду продемонстрировала, то вся от шеи до лодыжек покрылась гусиной кожей, и соски на круглых грудях вскочили и съежились.

     Чую, что-то со мной творится: не то крыша съезжает, не то глаза разъезжаются, и колотун на меня напал. Видать, в кровь выплеснулась слишком большая порция гормонов и адреналина — это мне Смагин потом объяснил.

     И тут начался этот дурдом.

     Я когда рядом с ней оказался, Смагин опять был уже там. А она то руками по нам шарит, то сожмется вся, как шизонутая, и все повторяет: — Нет-нет-нет, не надо. А мы ничего и не делали! Стала стягивать со Смагина мокрые трусы, а когда он их снял, кинулась ко мне в объятия и как заорет... Я еле успел ей рот рукой прикрыть, и слышу, вроде как издалека, чей-то голос:

     «Заглохни, дура!» Потом до меня дошло, что это я сам сказал.

     Я как будто бревном по голове навернутый, ни хрена не понимаю: что творится?, что делать? Короче, не помню, сколько мы с ней провозились, потом она говорит еле слышно: я, мол, так не могу, свяжите мне руки. И подает шарфик, белый такой, вроде шелковый. Ну, я ей за спиной на запястья этот шарфик и намотал. И вот, наконец, поставили мы эту русалку раком. Смагин тут же давай к ней сзади пристраиваться. Смотрю: ну нихрена себе!!! Сам за шваброй может спрятаться, мне в пупок дышит, а болт отрастил о-го-го, что противотанковый снаряд. Ну, может, чуть поменьше, чем у меня. И засадил он ей в пиздень эту елдовину по самый ограничитель, так что она аж спину дугой выгнула. Она попросила, чтобы я встал перед ней на коленки, и меня ошарашили сразу две мысли. Первая — что она хочет взять в рот, а вторая — что у меня не стоит. Снимаю трусы, руки дрожат, а сам думаю: ну что ж ты, однополчанин, полгода дыбом подскакивал от одной мысли о бабе, а тут такой случай, и — на тебе, повис, как вымпел в полный штиль! Но это оказалось даже ништяк, потому что когда я поднес член к ее губам, она смогла всосать его весь до самых яиц. Тут я услышал внутри себя мощные толчки, и с каждым толчком член выростал прямо у ней во рту. Так что скоро ей пришлось большую часть выпустить. Зато с тем, что в ней помещалось, она такое вытворяла — и языком мяла, и катала из-за щеки за щеку, и всем горлом всасывала, будто проглотить хотела; короче, вроде как мне на болт доильный аппарат надели.

     Ну, я тут сразу ка-а-ак кончил... Знаете, анекдот такой, армянскому радио задают вопрос: может ли женщина забеременеть, если ее трахнуть через ватку. Ответ: может, если ватка из солдатского матраса. Вобщем, вся сперма, которая во мне за время службы накопилась, вырвалась ей в глотку целым водопадом.

     Ну вот, позвенело у меня в ушах, в глазах круги цветные поплавали, потом вроде картинка стала появляться. Смотрю: Смагин. Ну и рожа! Весь бледный, глаза через очки выпучил, но ясно, что нихрена не видит — тоже кончил, не успев засунуть. Хорошо, что после меня. Я, наверное, тоже выглядел как полный дебил.

     И тут она как заорет: «Помоги-и-и-теееееееееее!!!»

     Ебаный в лоб!!! Как будто ледяной водой меня окатили. Подскачила, быстро так, и — хвать нас за яйца, одной рукой меня, другой Смагина. Как сдавила — ни вздохнуть, ни пернуть, я аж охуел. И вдруг слышу: «Руки вверх!!!» Выходят из кустов двое в крутом комуфляже. Смотрю — а это бабы. Одна здоровенная, с двустволкой-вертикалкой, другая — худющая пигалица с видеокамерой. Моргнуть я не успел, они на нас наручники надели и погнали на пинках куда-то в лес. Вышли на просеку, а там навороченный джип стоял, и к нему трейлер прицепленный.

     Залезли в трейлер — ебстудэй!!! — целые аппартаменты! Даже видик там у них был, с маленьким экраном.

     Прокрутили они нам кассету с камеры, а там не все снято — только моменты, где мы эту телку голую вплавь догоняем, где она, типа, сопротивляется, где я ей руки шарфиком вяжу, и все такое. Вот так вот, говорят, пацаны, сейчас отвезем вас прямо в дивизию, в комендатуру, фамилии каких-то шишек называют не ниже полковника; терпила, мол, есть, свидетели есть, плюс видеозапись, так что загремите вы за групповое изнасилование на полную катушку. Все, думаю, пиздец-приплыли. Смагин заплакал, а я прикидывать стал, куда нас определят — в дисбат или на зону. Говорят, на зоне все-таки лучше.

     Они давай на нас матом наезжать и еще пуще пугать, тогда Смагин, утираясь соплями, взмолился:

      — Тетеньки, мы больше не будем! Делайте с нами что хотите, только в комендатуру не сдавайте!

     Это он в самую точку попал, видать оклимался после оргазма, соображать начал. Им того и надо было. Переглянулись, ухмыляются по-блядски так. Ну, может и не сдадим, говорят, но тогда вам наше наказание вытерпеть придется. Смагин сразу согласился. Ну и я тоже, хули делать... Наручники сразу они снимать не стали, зато дали нам по полстакана коньяка, чтобы, значит, стресс снять, а сами давай переодеваться.

     Худая пигалица и блондинка, которую мы трахали, натянули сексуальные чулки и жилетки из черного латекса, со всякими фенечками и с дырками для сисек-писек, а нам дали рюшевые бюстгалтеры, пояса и чулки в сеточку на резинках — надевайте, мол. Я подумал — это еще зачем? Но надел, куда деваться.

     Пигалица без одежды оказалась ничего, тоненькая такая, и, что удивительно — без грудей. То есть грудей у нее никогда не было, ну точно как у парня, и соски ма-а-ленькие, хоть и торчат. Зато у гром-бабы сиськи были до пупа, килограмм по двадцать каждая. Тело оказалось не оплывшее, а упругое, с талией, кожа бархатистая, загорелая....

 

      Жопа... вот это жопа!!! Раза в три шире моей! В жизни такой не видел, ни до, ни после.

     Она натянула сапоги из тонкой кожи с голенищами до самых ягодиц, потом влезла в какую-то хитрую конструкцию из кожаных ремешков и железных колец, обхватывающую сиськи у основания, типа конской сбруи. Короче, прикид у нас у всех стал просто отпадный.

     А я все думаю: как же эти мочалки нас наказывать собираются? Может пиздить будут, хуй его знает? И нахрена эти тряпки бабские на нас надели?

     Короче, дальше, эта боевая слониха подходит к Смагину, снимает с него очки и говорит: — Ну что, насильник, придется тебя научить, как с дамами обращаться.

     А он ей по пояс, голову вверх задрал, худенький, ножки в чулках тонюсенькие, коленки дрожат, и с измены ни слова вымолвить не может.

     И вот, сгребает она его в охабку, волокет в дальний конец трейлера, — а там за шторкой здоровенное ложе оборудовано, типа сексодрома, — кидает она Смагина туда, ставит раком, пристегивает себе пояс с фаллоимитатором, и начинает самым натуральным образом трахать его в жопу. Я еще от охуения подумал: «Вона, оказывается, как надо с дамами обращаться...»

     Ну, нихрена себе, засада! Это что же, они и меня так собираются?

     Но еще больше я испугался, когда понял, что от этой картины у меня встает. Я не голубой, от мужиков меня, в смысле секса, воротит, но как представил, что придется этой громиле отдаваться, так у меня от возбуждения аж кровь в ушах застучала и это... в простате заныло.

     Другие две стервы такое дело увидали и поволокли меня туда-же. Уселись обе на меня верхом, одна на член, другая на рожу. И понеслось! Сами целуются взасос, сиськами трутся друг об дружку, а по мне жопами елозят. Мой член на этот раз пигалице достался, она его влагалищем как обхватила, и давай прыгать, своим костлявым лобком о мой тереться, сильно так, как бы, думаю, мозоль мне там не натерла. А бритая блондинка тем временем мне по лицу растопыренной пиздой скользит и стонет, я не удержался, и давай языком наяривать — а что, думаю, скромничать? Такого случая у меня до дембеля больше не предвидится, это точно.

     Слышу — рядом секс-бомба пыхтит и сиськами Смагину по спине что есть силы шлепает, а он только попискивает. Мои телки тоже разогрелись, голосить начали. Пигалица, по всему, в дикий экстаз впала — не то хохочет, не то плачет, и пиздой об меня стучит как швейная машинка Зингера.

     Потом они кончать начали. Я удивился, но первой, судя по звукам, кончила Слониха. И чем это ей Смагин так понравился? За ней с дикими криками обкончалась пигалица, чуть член мне при этом не сломала. Что касательно блондинки, она вроде как уже давно находилась в состоянии бесконечного оргазма. Еще бы! Когда я ей вылизал все от лобка до копчика и уже всасывал клитор вместе с малыми и большими губами, она достала откуда-то резиновый фаллос с вибратором, включила и вставила мне в рот задний конец, чтобы я держал его зубами, а сама стала напяливаться на него мокрым влагалищем, и заодно — анусом на мой нос. Чем я дышал, даже не знаю.

     Я еще не кончил, когда мои телки отвалились передохнуть. Смотрю — Смагин лежит навзничь, глаза закатил, а довольная Слониха делает ему минет. Я хотел к ней сзади пристроиться и в жопу засадить, но она как дернется недовольно. Ну, думаю, в натуре, она возбуждается только когда сама кого-нибудь трахает, что ли? Тогда я стал ей сиськи наглаживать, и это ей вроде как понравилось — взяла меня рукой за член и стала дрочить.

     Когда Смагин тихонечко кончил, она опять была готова. Тяжело задышала, и давай меня всего обсасывать сверху вниз до самых яиц, потом поставила меня раком и стала лизать анус, даже внутрь пыталась проникнуть упругим языком. Слышу — зажужжало, опять свой член готовит. Тут я мысленно перекрестился, перевернулся на спину и положил ноги в чулках ей на плечи. Терять девственность, так уж с музыкой!

     Слониха от такой фишки аж охнула, послюнила вибратор и стала на моих глазах медленно вводить его мне между волосатых ягодиц.

     Я думал, больно будет. Ни фига! Он так классно все щикотал у меня внутри, сплошной кайф! Сиськи, обмотанные сбруей, нависали надо мной, как бомбы, я стал их доить и сосать, пока она меня натягивала, ухватившись одной рукой за член. Я уже понял, что соски у ней — чуть ли не главная эрогенная зона, и прикинул, что надо-бы потом отъебать ее как следует между грудей.

     Пигалица и блондинка тем временем перекурили, выпили, и их, видать, наш секс поновой разогрел, потому что пигалица схватила видеокамеру и стала снимать. А мне по хую! Ебись все конем, думаю, буду отвязывааться по полной, раз судьба моя такая! Блондинка хотела покататься на Смагине, но оказалось, что он уже спит. Еще бы, пацан он и так хлипковатый, а тут — двенадцать километров отмантулил, шугани натерпелся, коньяку хлопнул, два раза кончил, вот и срубился как кочан капусты.

     А у меня все наоборот. Чую, член гудит, крылья режутся, вот-вот взлечу. Блондинка тогда в нашу компанию стала проситься, говорит, погоди, мол, Маша (Слониха, да еще и Маша — полный атас!). Меня поставила ракам, сама подо мной валетом легла, сразу к члену присосалась. Рукой яйца ласкает, а у меня перед носом раскрыла свою голую промежность. Вибратор опять в меня вошел, сиськи по спине перекатываются, а пигалица все это снимает и пальцами мастурбирует.

     Я так вторчал, что аж мне подумалось — неужто это и впрямь все со мной происходит? Короче, они довели меня до такого аргазма, какого со мной в жизни не случалось. Это тебе не то что втихушку под одеялом сдрочить. Я кончал одновременно и членом, и яйцами, и прямой кишкой, и даже головой, в общем почти всем телом.

     Что дальше было, честно говоря, хуево помню. Мы еще что-то пили, поливали этим друг друга, смотрели в ящике, что пигалица наснимала и всякую другую порнуху, потом в озере купались и по лесу бегали в своих диких нарядах. Потом, снова в трейлере, они мне пристегнули пояс с членом, и я их по очереди трахал сразу двумя инструментами — своим собственным в пизду и искуственным в жопу. От такого варианта даже Маша не отказалась, так что все же удалось мне побывать внутри ее необъятной жопы. Там у ней просторно так оказалось, но ништяк, вот только влагалищем она больно громко пердела, когда я ее трахал. Членом, как я уже отмечал, меня бог не обидел, да он еще и распух, но достал я ей до дна или нет, не знаю.

     Одно знаю наверняка: со мной стряслось бешенство члена. То есть столбняк на него напал. Часа два или три я его гонял туда-сюда по всем ихним дыркам, но так больше ни разу и не кончил. Ближе к вечеру подвезли они нас почти до самой части. Маша Смагина разбудила, похмелила, одела — прямо мать родная! Набила для нас авоську сигаретами, фруктами, жратвой всякой. В общем, тетки оказались хоть и злоебучие, но классные. На подходе к гарнизону Смагин опять конючить начал, мол, пиздец нам пришел — деды поубивают за долгое отсутствие. Да ладно, говорю, чего ты ноешь, ебаный ты в лоб? Боевую задачу мы выполнили, пойло доставили, хоть и с опозданием. Отмажемся. Ты у нас, говорю, воин башковитый, чего-нибудь придумаешь. Скажи спасибо, что из такой заморочки живым выбрался. Хорошо, что я с тобой оказался, весь удар, можно сказать, на себя принял, пока ты дрых. А если бы не я, а кто другой? Заебали бы тебя, Смагин, до смерти.

     Идем болдющие, волоку я мешок с борматухой, авоську и Смагина, как раненного бойца, а сам думаю, как же это я забыл Машу между сисек трахнуть? Так было бы классно эти арбузы струей спермы полить и размазать. А теперь когда еще мне такие попадутся...