Сейчас мне 30 лет, но то, что произошло год назад я не в силах забыть. Работаю я в банке и по роду своей деятельности общаюсь с клиентами не постоянно. Но иногда приходиться.

     Так, год назад, была весна. И в один из весенних дней мне пришлось заняться непосредственно разговорами с клиентами, отвечать на их глупые вопросы и выслушивать замечания в адрес работы банка. День тянулся медленно и уже до обеда оставалось не больше часа, когда напротив меня в кресло присела миниатюрная женщина. Мы сразу же узнали друг друга. Когда-то мы учились в параллельных группах одной из Киевских академий. С тех пор прошло 4, да нет, пожалуй, 5 лет. Машенька с тех пор изенилась, превратившись из обыкновенно девушки в великолепную женщину.

     Это я понял сразу же, не успев даже заговорить с ней. Ее одежда была не броской, но человеку, хоть и не часто общающемуся с клиентами, было понятно, сколько это стоит, и что перед ним солидная дама. Безупречный макияж, аккуратная короткая стрижка — и это все она — Маша из параллельной группы.

      — О, привет! Не ожидала тебя встретить.

      — Привет, в ответ улыбнулся я. Ты к нам по делу?

      — Да вот есть проблемка с платежом. Далее мы заговорили на профессиональную тему и быстро все утресли.

     До обеда оставалось еще некоторое время.

      — Была рада тебя видеть и слышать. С этими словами Маша взяла со спинки кресла плащь и направилась к выходу из кабинета. Сделав вид что, рассматриваю важную бумагу, я неотрывно смотрел ей в след. Теперь, провожая ее взглядом, я бесстыдно рассматривал ее прекрасные ножки. Юбочка чуть выше колен предоставляла весьма привлекательное зрелище. На весеннем солнышке, отблеск от черно-серых колготок, туфельки на высоком каблуке с позолоченной цепочкой, создавали невероятное возбуждающее действие. И все это в движении из моего кабинета!

      — Ну что же, хоть что-то приятное. Пронеслась опрвдательная мысль.

     Еще несколько посетителей и настало время обеда. Набросив куртку, я закрыл кабинет и вышел на улицу.

      — Миш, ты обойдешься без обеда. Услышал я, пройдя несколько шагов по улице. Я слышал этот голос пол часа назад. Маша ждала меня. Она подошла, взяла меня под руку, и мы пошли в соседний сквер. Обмен парочкой стандартных вопросов о делах, настроении и вот уже завязался разговор. В этот солненый весенний день на улице было много народа. Но нам повезло, и попалась свободная скамейка. Мне расказывать особенно было и нечего. Закончив академию, я все это время проработал в банке, где из развлечений можно было вспонить лишь только корпоративные попойки-вечеринки. В личном — я продолжал находиться в творческом поиске. У Маши все сложилось иначе. Еще на предпоследнем курсе она вышла замуж и диплом полула уже молодой мамой. Далее хроническая нехватка денег, развод. И вот уже два года она замужем за преуспевающем немцем. Муж очень часто находиться где-то в пути между Германией и Украиной.

      — Приерно год назад, рассказывает Маша, мы решили, что мне тоже стоит заняться делом. Муж дал денег, помог советом и вот у меня свой бизнес.

     Маша еще рассказывала о своей жизни после академии, а я наслаждался ее ножками. Сидя на скамейке, юбка немного приподнялась, да и боковой разрез был с моей стороны. Не раз я пробегал взглядом по ее ногам, затянутым в тонкий черный нейлон. От туфелек до конца разреза и обратно, встречая золотистый отблеск колготок. Куртка скрывала мое возбуждение, что радовло. А Маша все рассказывала. Ее рассказ был не принужденным, и она даже стала поигрывать туфелькой на кончике ноги. В какой-то моент туфелька соскользнула. Еще один удар ниже пояса — кого оставят равнодушным очаровательные пальчики с аккуратным педикюром? А когда темно бордовй лак просвечиаетсь через черный нейлон колготок? Туфелька предательски отлетела на метр. Мне ничего не оставалось, как подняться и принести ее. С туфелькой в руке я присел у ее ног, пытаясь помочь одеть. Но это было прекрытие — на самом деле это был повод взять в руки ее ножку, почувствовать на ощупь блеск черных колготок. И может быть, куда то заглянуть. Мой друг уже не хотел ниего понимать, и мог выдать возбуждение в любую минту. Маша позволила мне помочь. И тут свершилось то, на что я мог только успеть понадеяться.

     Машина нога легко скользнула в туфельку, а из-под юбочки послышался звук трущихся друг о друга ножек, одетых в колготки. И вот минута, миг — может мне показалось, но на ней не было трусиков. Это было выше моих возможностей. Пробормотав нечто невнятное о срочных докуентах, я быстрым шагом направился на работу. Он уже стоял, и ничего не хотел понимать. Готовый разорваться, он хотел эту женщину. Ее запах, вид выстреженных волосиков, открывшийся через черный прозрачный нейлон, я уже не знал это все я действительно видел или уже воображение дорисовало. Но это было не важно не для меня не для эрогировнного друга.

     Отойдя на некоторое рстояние, я еще долго стоял в стороне, пытаясь не испугать прохожих. Потом как-то докавылял до банка. Незаметно шмыгнул в туалет и еще некоторое время приводил себя в порядок.

     Остаток дня тянулся до неприличия долго. Все мои мысли были заняты Машей. Как из обычной девченки выросла такая шикарная дама. Не скрою, что и по дороге домой и ночью я тоже думал обо всем увиденном и произошедшем. На следующее утро все сгладилось, только некоторые отголоски были еще где-то слышны.

     Первой мыслью было просотреть банковские документы и найти Машин телефон. Но я прогнал эту мысль, не желая вмешиваться в ее личную жизнь. Да и что она теперь думала обо мне?

     Еще через день, под конец рабочего дня она позвонила.

      — Привет. Я уже взрослая и все поняла. Со смешинкой голосе проговорила она.

      — Сегодня в обед я проводила мужа в Геранию на неделю, так что вечером я за тобой заеду.

     Последняя фраза не оставляла возможности для маневра.

      — Я буду ждать на стоянке около банка. Сегодня я буду на темно зеленой мазде. Когда ты освобождаешься?

     Мы договорились о времени, и я сразу же начал считать минты.

     Работа закончилась, я спустился на стоянку. Обойдя ее два раза я так и не нашел темно зеленой мазды. Шло время, стоянка пустела, все разъезжались по домам. Прошло минут 20, на стоянку влетел темно зеленый ветерок — я знал это ко мне. Машина остановилась напротив меня, приоткрылась дверца.

      — Привет. Садись. Я немного задержалась, извини.

     Я сел в машину, Маша поцеловала в щечку.

      — Это компенсация за опоздание. Куда поедем? Ах да, в прошлый раз ты остался без обеда. Сегодня за мной ужин.

     Надо заметить, что большинство женщин так и не могут научиться ездить на машине. К Маше это не относилось — чувствовалась уверенность в движениях. Я обратил внимание на ее руки, вернее на маникюр. Очень аккуратно, темно зеленый лак. В голове пронеслась мысль — и на пальиках ног тоже самое, и все под цвет машины? Или наоборот? Еще не начало темнеть и я за разговором неспеша рассматривал Машу. Сегодня Маша не надела туфель. На ней были высокие, выше колен, черные сапоги на высоком каблуке. Коротенькая распашная юбочка из темно зеленой тафты. Я с удовольствием для себя отметил, что пространство ног, между немного задравшейся юбочкой, и верхним краем сапог, было затянуто в нейлон прозраных дымчато-серых колготок.

     Легкая, полупрозраная кофточка, надетая на кружевную маечку. Которая наоборот не скрывала, а подчеркивала линию аккуратной груди.

      — А куда мы едем?

      — За город. Тут совсе не далеко есть уютное кафе.

     Дорога действительно заняла немного времени. И вот мы уже в загородном парке. Стоянка на краю леса, рядом небольшое кафе. Машина остановилась, я вышел.

      — Ты что не поможешь мне выйти?

     Я открыл дверь и подал Маше руку. Она, взяв сумочку, поставила на ...

 

     землю левую ногу. От этого движения юбочка задралась, позволив мне любоваться Машиныи ногами. Теперь я рассмотрел, на ней были не чулки, а блестяще-прозрачные дымчатые колготки. Доставая ключи из замка зажигния, Маша как будто давала мне время рассматривать ее ноги. Но вот, дверь закрыта. С вешалки заднего сидения она взяла коротенькую темно зеленую кожанную крточку. Мы пошли по нпрвлению к кафе.

      — Ну, как тебе? Вдруг сросила Маша.

      — Это ты про что? Я пытался обойти, или вернее сделать вид, что только что не разглядвал ее ног.

      — Я взрослая девочка и уже точно чувствую, что с тобой происходит.

     Отператься было безссмысленно.

      — Ты выглядишь просто супер. Набравшись смелости, выдавил я из себя.

      — И это все? Я хочу услышать твое мнение, про то, что ты успел рассмотреть.

     Я попытался что-то говорить про ее одежду. Но Маша остановилась и поцеловала меня в засос. Я обнял ее. Не знаю сколько мы простояли, но мне покзалось, что этот поцелую длился вечность. Ее губки были настолько свежи, что и сравнивать я не могу, не с чем. Мой друг занял позицию. Маша, почувствовав это, отстранилась от меня.

      — Вот видишь, ты рассказывешь не о том, о чем думешь.

     Я покраснел. Казалось, что она видит меня насквозь. Кое-как мы все-таки добрели до кафе. И вот оно — спасительное сидение. Подбежал афициант, принял заказ, и опять убежал. Маша находилась в приподнятом настроении, и ей явно нравилось выбивать меня из состояния равновесия.

      — Продолжим. Так что ты думаешь по поводу моих ног?

     Опять я стал нести какую-то чепуху. Но она прервала меня.

      — Ты говоришь опять не то. Урони вилку под стол.

     Я посмотрел ей в глаза, там бегали зажигательные искорки. Мое сердце забилось, и я уронил вилку.

     Опустившись под стол, я увидел, что Маша сидит с расставленными ногами. Ее правая рука лежит на промежности.

     Но когда я очтился под столом, она убрала руку. Маша показывала мне себя! Колготки, которые были на ней надеты были без швов, да и трусиков на ней не было, поэтому через прозраный нейлон я четко смог расмотреть V-образную стрижку.

     Когда я вылез из-под стола, Маша смотрела мне в глаза и улыбалась.

      — У тебя есть что сказать?

     Конечно, у меня внутри пролетел вихрь эмоций. Но что сказать словами? Неожиданно для себя я перешел в атаку.

      — Тебе нужны слова? Ты же говорила что уже взрослая девочка? Не видишь, как я хочу тебя?

     Маша молчала и перестала улыбаться.

      — Поедем от сюда.

     Молча мы вышли из кафе и сели в машину.

      — Не говори ничего. У меня есть сюрприз.

     Две три минуты и мы остановились около мотеля в том же парке.

      — Пошли. На этот раз Маша сама вышла из машины и направилась к мотелю. С администратором к моему удивлению она не стала разговаривать.

      — Двадцать третий, пожалуйста. И вот мы уже по лестнице поднимаемся на второй этаж.

      — Я тоже хочу тебя. Шепчет мне на ухо Маша и вкладывает мне в руку ключь от номера.

     Вот и 23, я открваю замок и чувствую как сзади, обнимая меня, всем телом прижиется Маша. Открыв номер, я пытаюсь ее поцеловать, но она отстраняет меня.

      — Еще не время. Как же сюрприз? Заходи и садись.

     Я вхожу в первую комнату. Кондиционер, холодильник, телевизор и мягкие кресла. Очень даже мило. За мной заходит Маша. Она уже сняла крточку.

      — Ты не пугайся. Это мое загородное убежище. Я сняла этот номер два год назад. Когда мне хочеться побыть одной я приезжаю сюда. Но ты первый, кого я сюда привожу. Я хочу тебе что-то показать. С этими словами Маша достала видео кассету. На ней был записан наш выпускной. Я даже забыл, что мы танцевали вместе.

      — Тогда я танцевала с тобой для тебя. Сейчас будет то же самое. С этими словами Маша переключила что-то на телевизоре. На экране появилась эта комната и мы. Где-то в углу, судя по изобржению, заработала камера. Так что все происходящее было на экране телевизора.

      — Это мой сюрприз. С этими словами Маша включила тихую музыку и начала танцевать.

     Одна за другой растегиваются пуговицы на блузке и вот уже легким движением снимается ажурная маечка. Маша уперается руками в кресло напротив. Короткая юбочка приподнимается, открывая мне вид Машиной попы. Дымчатые колготки действительно без единого шва. Машина попа, обтянутая нежнейшим нейлоном притягивает как магнит. Я хочу ее, хочу прикоснуться, чочу почувствовать.

      — Сиди еще не все. Можешь раздеться, но ко мне не прикасайся.

     Я так и сделал. Мой друг стоит колом. Я хочу ее. Маша не спеша снимает юбку, оставаясь только в колготках и сапогах. Она усаживается напротив меня в кресло. Ее рука опускается под широкую резинку колготок. Теперь я расматриваю шикарную женщину, сидящую с широко раствленныи ногами и удовлетворяющую себя. Я раньше даже о таком подумать не мог. Потихоньку нейлон между ног становиться влажным. И вдруг она делает движение вперед и мой друг оказывется у нее во рту. Я пытаюсь погладить ее попку. Проникнуть рукой под толстую с надписью резинку колготок, но безуспешно. Маша рукой держит меня. Еще дв три движения и я чувствую, что Машин рот полностью заполняется. Еще несколько точлков и она слизывает с губ оставшиеся капельки.

      — Продолжим, спектакль еще не закончен.

     Она укладывет меня на пол, и начинает танцевать над мои лицом. Она демонстрирет v-стрижку и все остальное, что только можно рассмотреть через колготки. Затем ее рука начинает ласкать свои губки, то погружаясь то опять появляясь.

     Выступают капельки и просиваются сквозь тонкий нейлон прямо мне на лицо. Одной рукой я держу своего эрогированного друга, а второй прямо с колготок собираю ее влагу и размазываю по своим губам. От такого зрелища я начинаю кончать. Как только выстреливает первая струя, Маша тут же опускется на колени и берет моего друга в рот.

     И опять, еще 3—4 толчка ей в рот. Ее зад оказыается у моего лица. Колготки, как они пахнут! А как великолена текущая влагой женщина, и когда это все прямо перед твоим лицом. Я пытаюсь лицом вжаться в это великолепие.

     Вдыхаю этот запах и хочу чтобы это продлилось вечно.

     Затем Маша встала и уселась в кресло. Обесслив я лежу на полу и наблюдаю за ней. Как она великолена! Маша сидит закинув ногу на ногу и запрокинув голову.

      — Иди ко мне. Зову ее я.

     Маша быстро стягивает сапоги и колготки и приходит.

      — Ничего не говори. Трахни меня.

     От этих слов опять все стои. Маша один раз берет в рот, а затем садиться сверху. Все мокрое, так здорово. Она начинает стонать и я понимаю, что скоро кончит. Маша кончает быстрее меня — и это здорово. Небольшая пауза и мой друг во рту и в ее руках. И сейчас у нее здорово получается. Все в рот, не капли мимо.

     Мы полежали на полу еще некоторое время, а затем отправились в душ и спать. В кровати мы еще долго барахтались, лаская друг друга. Но это не был секс, так было приятно обоим. Да и поговорить еще хотелось.

     Когда я проснулся, ее рядом не было лишь только запика на столе.

      — Ты первый и последний кто побывал в моем убежище. Я расчитываюсь за номер и больше здесь не появлюсь. Мне было с тобой хорошо. Целую, люблю, Маша.

     Я осмотрел номер. Из Машиных вещей ничего не осталось. Когда я спустился, то адинистртор расказал мне, что Маша расплатилась и уехала рано утром.

     Настал выходной, я на такси направился н стоянку у банка. Забрал машину и поехал домой. Странное было чувство полной удовлетворенности и расслабленности от свидания с шикарной женщиной и чувство горечи, что нельзя обладать ей сегодня и всегда.

     Через неделю у меня был день рождения. Я получил самый дорогой подарок, какой мог только желать. Почтальон принес посылку. Там была видео кассета и ее колготки. Именно те, дымчато-серые, без швов с широкой резинкой и надписью. Я прижал их к лицу — на них был запах ее возбуждения, ее запах. На кассете была записана наша ночь. Только с небольшим добавлением.

     На заднем плане спал я. Маша сидела перед камерой раздетая, но в кадр помещалась только верхняя часть. Она говорила тихо, пытаясь не разбудить.

      — Приветик. Я пообещала своему мужу, что у меня в новой жизни с ним не будет новых мужчин. Я не обманула его... Тебя я люблю и любила, так что ты из прошлого. У меня хорошая семья, и ее я тоже люблю. Я пониаю, что это не все счастье в жизни, у нас могло быть его больше... Но мы имеем то, что имеем. Поэтому не ищи встречи со мной, и я постараюсь оградить тебя от этого. Потому что возвращаться в семью потом очень и очень сложно, а я не могу и не хочу лишить свою семью спокойствия и благополучия. Ты тоже взрослй мальчик, все понимаешь. Оставляю тебе частичку праздника, его запах и картинку. Целую, люблю.

     На этом кассета заканчивалась. В моей душе царил невероятный подъем и теплота, которые оставались со мной еще долгое время.