Ну, что вам сказать... В то лето я чувствовала себя окончательно вымотанной — пустой, словно выжатый до последней капельки лимон. Отношения с Анатолием изжили себя окончательно и причиняли нам обоим только боль. Хотелось убежать, спрятаться и больше не встречаться, не слушать лживых обещаний «на одну ночь»...

     И я действительно сбежала! В один день собралась, отправилась на Киевский вокзал и уехала. Села в поезд с одной небольшой сумкой. Позади оставалась пустая запертая квартира, Толя и все, что было... Я ехала в свой родной город, подальше от всех забот и проблем.

     «Путешествовать» предстояло целых трое суток до глухой станции в Сибири, в купе, кроме меня никого не было — не сезон. Точнее, наоборот — сезон, но все ехали в обратном направлении — к морю на отдых, а домой возвращаться было еще рановато. Начало мая, теперь до августа ехать будут, в основном, только «туда», «обратно» потянутся еще очень нескоро.

     На вторые сутки в пустом купе я заскучала. Книжка, которую купила в привокзальном киоске, надоела до одури, кроссворды — тоже, а «гляделки» в окно вызывали острые приступы тошноты. И не спалось уже... Просто ехалось, долго и очень тоскливо.

     Вдруг дверь купе открылась, и заглянула проводница. Поинтересовалась, не скучаю ли. Ответила, что очень. Дородная тетка пообещала попутчицу или попутчика — при первой же возможности. Я вяло кивнула, дорога продолжилась своим чередом.

     Спустя часа четыре, после того, как за проводницей закрылась дверь, в купе снова постучали. На пороге снова появилась служащая. Она мялась, не решаясь войти и что-то сказать. Я вопросительно уставилась на «гостью».

      — Все скучаешь? — голос звучал заискивающе.

     Я присмотрелась. Проводница оказалась молодой девахой, с большими грудями и на удивление тонкой талией, которую кокетливо подчеркивал обуженный «не по форме» китель. В ложбинку декольте «ныряла» капелька подвески на золотой цепочке. Ворот рубашки был распахнут, губы — подкрашены.

      — Чего молчишь? Может, посидим, поболтаем? — голос стал более решительным.

      — Ну, проходи — я подвинулась на полке, но девка села на противоположную.

     Откуда ни возьмись на столике появилась бутылка какого-то вина, чашка с вымытым блестящим черносливом, пластиковые стаканчики, мягкая булка, порезанная крупными ломтями и кусок колбасы. Угощение не слишком радовало, и я достала из сумки, пару яблок и пачку печенья, купленные в буфете на Киевском.

     Застолье было в самом разгаре, когда Леся — так звали мою новую знакомую — пересела на мою полку. Не говоря ни слова, она притянула мою голову и смачно приложилась губам. Последние полчаса я жаловалась на жизнь и на чем свет стоит крыла Анатолия, а вместе с ним всех представителей сильной половины человечества, поэтому отнесла столь теплое проявление чувств на счет чисто бабского сочувствия... А зря!

     Олеся сняла китель, рубашку и осталась в красивом бюстгальтере. Я пышными формами похвастаться никогда не могла, поэтому с любопытством и нескрываемым восхищением любовалась «дыньками» проводницы. Вино вдруг крепко ударило в голову, и дальше я плохо помню, какими-то урывками...

     Сначала я мяла и целовала Лесино «богатство», а затем уже она, со всей своей опытностью, занялась мною, распластав по полке совсем голую. Ее руки не просто блуждали по всему телу, но находили самые «вкусные» точки, заставляя меня извиваться и стонать. Между ног было мокро, а клитор набух и сладко болел от прикосновения языка еще недавно не знакомой мне девушки. Уже через считанные минуты я чувствовала, что скольжу по кожаной полке, и поняла насколько она влажная подомной. Я вся текла... И вдруг Леся остановилась, когда я уже совсем изнемогала и сказала погоди. Она вскочила с полки на пол и прям в трусиках, резко дернув дверь купе, куда-то убежала. Конечно, вагон был почти пустой и время было уже позднее, но все же я бы никогда так не рискнула бегать по вагону. Меня почему то завело это и я вся в ожидании уставилась в дверной проем. За окном засверкали огни фонарей и застучали сильнее колеса поезда, видимо мы приближались к какому-то городку и вот из полутени, под светом мерцающих фонарей, пролетавших за окном появилась она и не одна. В ее руках было несколько секс-игрушек и пока она за ними бегала, немного запыхалась, поэтому в бой рванула я. Резко встав с полки, я умудрилась немного удариться головой о верхнюю полку и мы вместе расхохотались. Она вошла в купе и закрыла за собой дверь и в этот момент я встав на пол обняла ее и повалила на полку. Нам было не до расстилания простыней и матрасов. Теперь я была сверху. Сняв с нее трусики я сначала начала играть там пальчиками, а другой рукой вынула из ее руки огромный сверкающий фалоиммитатор. Она уже была влажненькая и я принялась вылизывать все ее соки, засовывая свой язычок все глубже и глубже. Я делала это впервые девушке, но сразу было видно, что девушке легче понять, чего хочет другая девушка. Мы понимали друг друга с полуслова. Она, сквозь легкое постанывание, предложила повернуться моей киской к ней. Да это было что-то. Часами до изнурения мы ублажали друг друга, то ласками язычков, то фалоиммитаторами.

     Сколько раз я кончила за эту ночь — вопрос, конечно, интересный — не считала... А утром, размышляя о случившемся и вспоминая самые пикантные моменты, я была удивительно спокойна, как будто всю жизнь была лесбиянкой, хотя раньше за собой таких наклонностей даже не замечала!

     «Интересно, интересно...» — думала я — «кто бы мог подумать... скромница-тихоня, хорошо хоть вчера в разговоре мы с Леськой выяснили, что обе являемся участниками системы безопасного секса x-registar — она баба, видать, опытная, сама разговор и завела... Интересно, еще сутки ехать, сегодня-то ее ждать?!