12

     Утром она проснулась с головной болью. Не совсем отдохнувшие ноги гудели от вчерашних перегрузок в лаборатории. Тем не менее, ее отвели к Семену, который поставил ее на беговую дорожку и запустил программу на быстрый шаг. К открытому отверстию в кляпе он подвел легкую гофрированную трубку от кислородного концентратора, а в задницу, как обычно вставил металлическую пробку с минусовым контактом управления. Ирина размеренно шла, не тратя сил. Семен понаблюдав за ней с минуту, удалился пить кофе. Утренняя тренировка длилась два часа. Когда Сеня вернулся, Ирина была вся мокрая от пота, но дыханье было ровным и достаточно спокойным. Он отметил это в ее карте-файле и выгрузил в базу вместе с остальными результатами и показаниями.

     В этот день Доктор не позволил инженерам забрать ее для испытаний, послав вместо нее другую участницу. Ирине же на весь день прикрепили на мочку уха пульсоксиметр, с помощью которого Доктор мониторил состояние гемоглобина в ее крови. В целом же распорядок оставался прежним. Умеренные нагрузки чередовались с регулярным питанием и отдыхом после каждого приема пищи. Виталик довел вес груза до трех килограмм, который она уже довольно долго могла удерживать внутри себя. Каждый день заканчивался полноценной калорийной и богатой углеводами пищей, после которой в течение получаса состоялась беседа с Костей. В конце недели она смогла еще раз поговорить с мужем, который так до конца и не понимал, каким образом она смогла так внезапно улететь в такую странную и непонятную командировку. Но на этот раз он уже не задавал лишних вопросов. Она горячо попрощалась с ним, еле сдерживая слезы и когда Доктор разъединил связь, молча открыла рот и задрала голову. Костя быстро вставил ей кляп, заткнул уши берушами и вывел в коридор.

     Уже на следующий день ее разбудил незнакомый охранник и сразу отвел в хирургию, где Сан Саныч промыл ей кишечник и установил модуль управления. После этого Любовь Васильевна надела Ирине широкий кожаный ошейник с четырьмя прочными металлическими петлями по окружности и зафиксировала его надежными заклепками. На запястья она надела такие же браслеты. Затем, облачив ее в трико с колготками, она нацепила на ее талию такой же пояс с кольцами, который застегнула несколькими ремешками. На спину она повесила накидку с цифрой «9». Сделав по обыкновению, несколько снимков с разных ракурсов, она вернула Ирину охраннику, который быстро повел ее на стадион.

     Снег растаял, но было холодно и дождливо. На поле и на трибунах было много народу. У выхода из здания стояли миниатюрные люди в красочных теплых куртках, которые внимательно вглядывались в женщин, выводимых конвоирами из распахнутой двери. К Ирине быстро подбежал Андрей, который объезжал ее в прошлый раз и радостно взяв ее за руку, вывел из толпы. С минуту он разглядывал ее с ног до головы, улыбаясь чему-то и деловито похлопывая по различным местам. Затем он прицепил поводок к ее ошейнику и повел к куче колясок неподалеку. Он очень аккуратно запряг ее к коляске с такой же цифрой «9» на спинке, что и у Ирины. Закончив с упряжью и открыв отверстие для дыхания на кляпе, он подсоединил длинный провод, идущий от пульта управления на коляске к ответному разъему, висевшему у нее между ног и ловко вскочил на качалку. Он бегло взглянул на ожившую разными цифрами и лампочками приборную панель. Андрей установил низкое напряжение для сигналов и послал стартовый разряд на соски своей «лошадки». Молодая женщина встрепенулась от неожиданности и быстро пошла вперед. Управляя джойстиком на пульте он первый вывел ее на дорожку, он потихоньку припустил Ирину. Когда она завершала круг, практически все наездники уже запрягли своих женщин и стали нарезать круги в разных темпах.

     Андрей внимательно следил за медленно увеличивающимся пульсом Ирины и, дождавшись, когда значение станет неизменным, сбавил скорость. Ирина без труда тащила коляску со своим наездником. Андрей еще пару раз заставил ее ускориться и, завершив очередной круг, остановил ее перед стартовой линией. Он с восторгом наблюдал, как мокрая от дождя женщина послушно стоит, глубоко дыша и ожидая его команды к действиям. Скоро и остальные экипажи выстроились рядом с ними, ожидая команды к старту. Несколько минут они просто стояли, изредка переговариваясь друг с другом. Народ на трибунах поутих, рассевшись кучками по местам.

     Скоро рядом с линией появился человек в белом спортивном костюме и поднял кверху стартовый пистолет. Немного помедлив, он нажал на курок и громкий хлопок дал старт. В ту же секунду каждая из участниц, получив ощутимый разряд в грудях, быстро рванула вперед. Ирина быстро и уверенно разгонялась, легко таща за собой коляску с маленьким наездником, радостно всматриваясь вперед. Вскоре они поравнялись с идущим вторым номером экипажем и Андрей зафиксировал темп. Женщины бежали, держась кучкой, не стараясь ни отстать ни вырваться вперед. Первым номером бежал экипаж под номером три. В коляску была запряжена большегрудая блондинка невысокого роста с узкими бедрами. Она сосредоточено исподлобья глядела вперед, не обращая внимания на соперниц и чуть набычив голову. Наездник был немолодой уже мужчина с пышными усами, который меланхолично управлял своей лошадкой, то давая ей чуть отстать, то опять подгоняя. Следом шла русоволосая с большим густым пучком волос на макушке. Внушительного роста, она размеренно бежала совершая большие шаги длинными ногами. Сквозь небольшие отверстия спереди у нее болтались несоразмерно маленькие обвислые груди, Третьей шла, очевидно молодая еще девушка. Упругие грудки красивой формы красиво колыхались в такт ее шагам. Она была хорошо сложена и сразу вызвала симпатии большинства зрителей, которые в этот раз состояли преимущественно из сотрудников этой фабрики скакунов. Следующей за молодой девушкой бежала Ирина, изредка подгоняемая Андреем, старающимся не отставать от общей группы.

     Прошло чуть меньше часа и было видно, что бегущие женщины стали ощущать вес своих наездников. Дыхание становилось более тяжелым, мышцы ног стали давать знать о себе. Группа растянулась по кругу, и теперь последней шла громадная русоголовая гренадерша, которой по-видимому явно не хватало воздуха. Она тяжело дышала опустив голову и постоянно меняла положение рук, пристегнутых за браслеты к дышлам по бокам. Наездник постоянно добавлял скорость, одновременно увеличивая напряжение импульсов и она протяжно взвывала, собирая силы и пытаясь догнать группу. В конце концов, она перешла на шаг, громко мыча от нестерпимой боли в маленьких сосках грудей. Она еще раз сделала попытку перейти на бег, но тщетно, ноги подкосились и она упала, неловко завалившись на бок. Наездник успел спрыгнуть с коляски. Он досадно выругался и не выключая пульта, быстро направился к заданию, оставив лежать на земле дергающуюся от разрядов женщину. К ней уже бежали Доктор с Семеном и двое санитаров с носилками. Быстро отключив напряжение, они подняли ее на ноги и быстро оттащили с беговых полос. Распряженную, ее торопливо унесли со стадиона.

     Бега закончились на тридцатом круге. Ирина, тяжело дыша, пришла третьей. Результат был не критичен, и Андрей, понимая это, не принуждал ее к первенству. Испытания проводились не столько ради спортивного результата, сколько для тестирования и доработки системы поддержки работающих на повышенных нагрузках организмов женщин. Несмотря на это, состязание получилось довольно зрелищным, вызвав восторг у зрителей, по большей части состоявших из персонала и их ближайших знакомых. Толпа громко аплодировала, что-то выкрикивая в поддержку организаторов. Андрей сбавил скорость до шага и сделал еще один «круг почета», завороженно глядя за чуть уставшей походкой Ирины. Вскоре женщин распрягли и повели в здание. Остаток дня Ирину никто не беспокоил, если не считать дежурного визита к Косте.

     На следующий день после обеда Ирину отвели к Виталику, который быстро водрузил ее на платформу и стянув, как обычно ее ноги ремнями, развел колени врозь. Теперь на ней все время был ошейник и напульсники ...

  с кольцами. Он поднял вверх одну из ее рук и согнув в локте, опустил кисть за затылок и пристегнул браслет к кольцу на шее. Та же участь постигла и вторую руку. Теперь она сидела с торчащими вверх локтями, отчего формы грудей слегка вытянулись и обвислость стала почти незаметной. Виталик присоединил к кольцам на сосках и ягодицах провода и без труда воткнул ей в зад скудно смазанную металлическую грушу с грузом. Начальный вес уже составлял четыре килограмма. Тихое жужжание электропривода и платформа медленно поползла вверх, пока расслабленный анус не стал выпячиваться наружу, едва не роняя втулку. Специалист остановил платформу и установив темп в четыре секунды, включил ток. Женщина, чуть вскрикнув, быстро втянула в себя втулку. Груз оторвался о пола и сигнал прекратился. Она не знала, какой темп задал Виталик и стала ждать разряда в ягодицах, удерживая груз. Ровно через четыре секунды, ток пронзил ягодицы и она расслабила сфинктер, гулко опустив платформу на пол. Через четыре секунды разряд в грудях заставил ее опять сжать мышцы ануса и четыре килограмма вновь поднялись вверх. Она поняла ритм упражнения и заработала не дожидаясь жгучих разрядов в своих электродах. Виталик утвердительно кивнул, влил в зонд немного свежевыжатого сока из своей кружки и отошел к своему столу и что-то стал заполнять в каких-то бланках. Через двадцать минут он вернулся к вспотевшей женщине и дал ей пять минут отдыха. Следующий подход продолжался десять минут. В последнем подходе он добавил на платформу еще двести грамм и заставил работать в том же темпе пять минут. Она несколько раз сбилась, получая штрафной разряд. Но в целом отработала неплохо. Через еще десять минут отдыха, он добавил на платформу еще двести грамм и заставил ее поднять груз и удерживать в себе насколько можно долго. Через три минуты тело Ирины стало лихорадочно дрожать от усилия, с которым она сжимала сфинктер, пытаясь удержать скользкую грушу внутри себя... Потное покрасневшее зажмуренное лицо исказилось от напряжения. Еще через пол-минуты груз выпал. Виталик записал результаты в планшет, отстегнул ремни, приковывавшие женщину к платформе и шлепком по заднице заставил ее спрыгнуть на пол. Конвоир быстро увел Ирину в помывочную, а в зал ввели еще двух женщин.

     Ужин порадовал вкусным куском печеной семги с картофельным пюре и, как обычно овощным салатом с зеленью. Горячий имбирный чай завершил трапезу и через пол-часа она стояла в кабинете у Доктора.

     Вынув кляп с зондом и откупорив Ирине уши, он задал традиционный вопрос:

     — Как вы себя чувствуете?

     — Хорошо. Ничего не беспокоит.

     — Это, действительно хорошо. — лицо Кости выразило глубокую озабоченность и он сделал несколько шагов туда и назад по кабинету, — Сегодня были бега... Должен сказать, вы неплохо держались. Кстати, вам повезло с наездником. По крайней мере, пока. Несмотря на юный возраст, он довольно профессионально с вами справляется. Разумно, так сказать, использует ваши силы. С сегодняшнего дня на вас постоянно будет этот ошейник и браслеты с петлями. Это удобней, чем лишние хомуты, ремни и все такое...

     Доктор немного подумал о чем-то своем, затем извлек из ящика в столе какие-то бумаги и, полистав их, извлек одну и некоторое время внимательно изучал ее содержание.

     Ирина стояла переминаясь с ноги на ногу. И молча разглядывала какие-то медицинские снимки, висевшие у него за спиной. Биологические часы давали уже знать, что скоро сон и глаза невольно заволакивало каким-то туманом.

     Костя вернулся к разговору, дочитав до конца свой документ:

     — До отъезда в лагерь остается пара-тройка дней, а нам много нужно успеть. Вы успеваете отдыхать?

     — Не вполне, если честно, — тихо ответила Ирина.

     — Ну что поделать, терпите. Мы постепенно увеличиваем количество медленных углеводов и вне сомнений, на сегодняшний день ваша выносливость в разы выше, чем в день, когда вас привезли. Завтра мы опробуем вас на веломобиле. Такие двухместные багги, где ваше место будет сзади, а пилот — спереди. Ваша функция — исключительно вращение педалей. Визуальный контроль за трассой не ваше дело, поэтому на глазах у вас будет повязка. Управляет вами пилот с помощью того же электротока. Все как на бегах: получили разряд в грудь — работайте, в клитор — не работайте, в ягодицы — сбавляете темп... Модуль управления будет считывать состояние вашего организма по датчикам и снабжать его необходимыми растворами для обеспечения максимальной производительности. Во время соревнований в ваш мочевой пузырь будет установлен катетер. Это позволит избежать ненужных остановок. Главное — ваша выносливость. Способность максимально долго работать ногами и руками. Да, руками вы сможете помогать ногам, работая боковыми рычагами. Одним словом, вы являетесь только мотором данного спортивного средства. Мощностью в одну десятую лошадиной силы. Остальное — забота пилота. Наверное, я даю вам слишком много ненужной технической информации.

     Ирина неуверенно пожала плечами.

     — Ну как бы то ни было, я уже сказал все, что посчитал нужным, — устала произнес Доктор, снимая очки. — На сегодня хватит. Хотите что-то сказать?

     — Да..

     Доктор удивленно взглянул на нее:

     — Говорите.

     — А тут все... женщины все как я сюда попали?

     — В смысле, на отработку своих счетов? Нет, конечно. Некоторых мы купили и они наша собственность. Некоторых собственные мужья сдали в аренду. Собственно, вас мы тоже арендуем. Только у вас же. Это, на самом деле, не важно. У тех, кого мы купили тоже есть свой стимул к результату. Одним словом, мир достаточно порочен..

     С этими словами, он заткнул женщине уши и позвал конвоира.

     .

     13.

     Утро, как обычно, началось с тренировки на стадионе. На этот раз на поле вывели всех женщин, которые были и Семен ловко управлял процессом с помощью одного пульта, переключая частоту управления на нужную бегунью по мере надобности. А спустя час после обеда Ирину снова облачили в трико вывели на стадион. На этот раз на поле рядом с понуро упавшими в траву дышлами колясками стояли несколько необычных тележек на четырех велосипедных колесах. Спереди и сзади были расположены сиденья. Конструкция тележек была довольно легкой и простой на вид и отдаленно напоминала конскую карету. Перед передним сиденьем располагалась приборная панель с рулем. Заднее же сидение было утоплено чуть ниже переднего и его спинка была откинута назад К этому сиденью и подвел Ирину Семен. Он по обыкновению шлепнул ее по заднице и она неловко стала устраиваться на свое место. Как всегда, в центре сиденья было отверстие, сквозь которое провис ее жгут с коннектором. Семен пристегнул женщину ремнями и закрепил браслеты на двух высоких рукоятках, торчащих по обеим сторонам ее бедер. Одна из них смотрела вперед, другая в противоположную сторону. Ступни Сеня пристегнул к педалям-сандалиям. Присев он вставил коннектор в гнездо веломобиля и соединил между собой нужные трубки.

     Вскоре показался пилот этого странного багги в шлеме и красивом красном костюме. Он несильно похлопал Ирину по плечу и она поняла, что это тот же самый наездник, который объезжал ее на бегах. Андрей поздоровался с Семеном и склонился над женщиной. Он нежно погладил ее груди и ловко сел за руль. Семен закончил с датчиком пульсикометра на мочке уха Ирины и еще раз проверил правильность соединенных трубок.

     — Ну все, трогай, — сказал он наконец пилоту и тот включил главный выключатель на панели управления. Приборная доска загорелась множеством лампочек и индикаторов. Он выставил напряжение управления в среднее значение и слегка передвинул вперед рычаг оборотов. В тот же миг Ирина получив ощутимый разряд в сосках завращала педалями. Багги легко тронулся с места и Андрей, вырулив на беговую полосу переключил скорость на вторую. Веломобиль стал набирать скорость. Проехав пять кругов, пилот увеличил обороты. Ноги женщины послушно увеличили темп вращения педалей и багги быстро зашуршал по тартановой дорожке, нарезая круг за ...   кругом. В какой-то момент Ирина вспомнила о руках, пристегнутых к рычагам по бокам и попробовала несколько раз поперемещать ими вперед и назад. Она тут же почувствовала, что нагрузка на ноги немного уменьшилась. Таким образом, она стала изредка помогать мышцам ног переключаясь на работу руками. Через полчаса Андрей еще немного увеличил темп. Ирина под действием тока прибавила скорость и лицом почувствовала, как увеличился поток воздуха, холодными струями обжигающий ей щеки и кисти рук. Через час езды ей показалось, ка что-то еле уловимо зажурчало у нее в животе. Это модуль управления зафиксировал какое-то изменение в датчике пульсикометра и впрыснул порцию нужного препарата в полость кишечника. Вскоре пилот затормозил и острые разряды в ягодицах женщины заставили ее сбавить темп. Андрей повернул к трибунам и подъехав к Семену остановился.

     — Ну как? — спросил Сеня, отрываясь от планшета.

     — Все отлично, только ведет немного вправо. — озабоченно ответил пилот.

     — Ведет? Ну это не ко мне, но я передам ребятам. Дай-ка попробую.

     Андрей слез и Семен водрузившись на сиденье, быстро тронулся с места. Женщина интенсивно закрутила педалями и он, вырулив на дорожку, прибавил скорость. После маленького изящного пилота Ирина почувствовала, что педали стали крутиться труднее. Но неумолимые сигналы в сосках заставили ее достичь требуемой скорости вращения. Разогнавшись на повороте и выйдя на прямую, он отпустил руль. Веломобиль медленно стал отклоняться от курса, забирая несколько вправо. Сеня выровнял багги и, пройдя полукруг еще раз проверил прямолинейность хода. Багги так же стал медленно отклоняться вправо и Сеня с досадой на лице развернулся и подъехал к Андрею.

     — Да... ведет немного. Но ничего, — сказал он, спрыгивая с веломобиля. — Но ничего, сделают. Там ерунда, не сложно. Будешь еще?

     — Давай, конечно! Сколько еще есть времени?

     Сеня посмотрел на часы.

     — Ну час у тебя есть. Я пойду, Андрей. Мне надо в зал. Ты тогда сам отведешь ее к Любе, ладно? Только не опоздай — край — восемь часов.

     — Ладно, не беспокойся.

     Семен быстро ушел в здание, и пилот снова стал гонять по стадиону, нарезая круги, время от времени поглядывая на часы и не забывая про пульс женщины-двигателя, усердно работающей ногами позади него. Ирина не чувствовала времени, поэтому не могла точно знать, сколько она уже крутит эти педали, но к своему удивлению, она не чувствовала почти никакой усталости или утомления в ногах. Дыханье не сбивалось. Время от времени она подключала руки и давала отдохнуть мышцам ног. Разгоряченная интенсивной работой, она не чувствовала холода, хотя на улице было не выше десяти градусов. Возможно это было следствием препаратов, время от времени, впрыскиваемых ей в кишку микропомпой в капсуле, а может она просто достигла уже совершенства в долгой мышечной работе и правильном дыхании. Самым неприятным во всем этом оставались сигналы. Болезненные острые покалывания в сосках грудей, ягодицах и, что самое ужасное, к чему она так и не могла привыкнуть, в клиторе. Научившись их распознавать, она могла сократить длительность их воздействия, но полностью исключить — никак. В конце концов, решение когда нужно работать, а когда нет всегда принимал кто-то другой. Она понимала, что Андрей относится к ней не только как к мускульной силе. Это проявлялось и в том, как он к ней прикасался, и как старался не переборщить с напряжением, подавая разряды на ее электроды. И взгляд юноши, годящегося ей в сыновья, который она изредка ловила на себе говорил ей о том, что он испытывает к ней какие-то нежные чувства. «Может, стоит воспользоваться случаем?» — подумала она неожиданно. «Но что это даст? Выбраться отсюда не получится, ла и стоит ли? Просто заиметь хоть какого-то друга, чтобы просто не забыть об элементарных человеческих чувствах?» Больше всего ее страшило, что она может качественно измениться до состояния вещи, предмета. И когда она вернется в тот мир, откуда ее привезли в эту ферму по тренировке «лошадей», она уже деградирует настолько, что не сможет снова адаптироваться к реальному миру. Резкая боль в грудях прервала ее мысли и она, встрепенувшись, сосредоточилась на злополучных педалях, вращая ногами все быстрее и быстрее. Но разряды продолжали теребить соски, пока она не сообразила помочь себе руками. Андрей увеличил скорость, желая «прокатиться с ветерком» несколько кругов. Ирина исподлобья взглянула на его спину и пыхтя, продолжила ускорять работу пристегнутых к педалям ног. Микропомпа в очередной раз впрыснула ей в кишку порцию какой-то жидкости. По крайней мере ей опять это показалось. С помощью рук ей удалось развить нужную скорость оборотов и ужасные прострелы в сосках пропали. «Ну вот и вся нежность», — подумала она. «Маленький сукин сын! Нашел игрушку, сопляк чертов!» Они проехали уже пять кругов в таком темпе, а он все и не думал снижать скорость. Спидометр показывал цифру «35», пульс — 152. Ирина часто дышала и Андрей слышал громкий свист с примесью голоса, исходящий из открытого отверстия в кляпе. Скоро индикатор пульса стал высвечиваться желтым цветом, показывая 155 ударов в минуту. Ирина бешено вертела ногами и руками, лишь бы не получить очередную порцию электричества в и так уже горящие от постоянного раздражения соски. Она усиленно помогала себе руками и это хоть как-то снимало нагрузку с начинающих гудеть ног. На седьмом круге вошедший в раж пилот еще немного прибавил скорость и восторженно наблюдая, как спидометр медленно приближается к сорока. Пульс так же продолжил рост и на значении 160 цвет сменился на оранжевый. Андрей плавно, но уверенно нажал на педаль тормоза и очумевшая от перегрузки женщина закричала от пронзительной боли в клиторе. Она замерла, судорожно прижав друг к другу колени. Резь прекратилась, но из глаз невольно потекли слезы. Веломобиль остановился и Андрей, обернувшись, успокоительно потрепал ладонью по ее щеке. Часы на приборной доске показывали шесть сорок. Пульс постепенно снижался. Оставалось двадцать минут. И он медленно повел багги к на свое место. Ирина несколько раз прокрутила педалями и они оказались на месте. Через десять минут он ее распряг, отцепив от капсулы все провода и отстегнув все, удерживающие женщину в рабочем месте ремешки и карабины. Взяв за руку, он помог ей сойти на землю. У него не было пульта, поэтому он просто осторожно приобнял ее за плечи и повел к зданию. Ирину терзали противоречивые мысли. С одной стороны он последние пол-часа нещадно гнал ее, заставляя делать нечеловеческие усилия, чтобы не быть растерзанной жуткими разрядами электротока, а с другой она с наслаждением ощущала нежное прикосновение его рук, пусть даже в перчатках. И это чувство пробуждало в ней целую гамму забытых ощущений, которые, вероятно были запрятаны всем ее организмом куда-то далеко. До лучших, возможно, времен. До того момента, когда она вновь, возможно, станет женщиной. Андрей привел ее к Любе и быстро удалился, погладив на прощанье по щеке.

     — Ууу! Какие мы сентиментальные, — пропела Любовь Васильевна, с улыбкой на лице проводив его взглядом. — Запал, никак, голубок. На тетеньку потянуло.

     Она снимала с Ирины трико, посмеиваясь и иногда оглядываясь на дверь, за которой скрылся Андрей. Она бросила трико в корзину неподалеку и стала с интересом разглядывать Ирину, оставшуюся стоять в одном ошейнике на шее и браслетах на запястьях. Люба критически осмотрела мускулистые ноги вспотевшей и не до конца восстановившей дыхание женщины и машинально сделала несколько снимков, обходя ее со всех сторон. Она провела ладонью по крепкому животу Ирины и хмыкнула:

     — Не так уж и красиво. Если б не твоя задница, дорогуша, то вообще смотреть не на что.

     Ирина не слышала Любу и только могла догадываться, о чем бормочет эта самодовольная тетка в красной олимпийке. Любовь Васильевна быстро приблизилась и закрыла отверстие в кляпе. Ира быстро засопела носом и вопросительно посмотрела на Любу.

     — Что такое, лошадка? — удивленно вскинула брови хозяйка кабинета. — ...   Привыкай к трудностям. Наступают твои суровые будни. И нечего на меня так таращиться.

     Она подошла вплотную к женщине и, схватив за ухо, повела к двери.

     В коридоре поджидал Ахмат, который развернув ее в нужную сторону, хлопком по заднице дал команду идти. Ирина пошла в сторону хирургии, где Сан Саныч вынул из нее капсулу, а потом в помывочную. Ровно в девять она сидела за столом с тарелкой вареной курятины и печеной чечевицей на гарнир. Овощной салат и свежевыжатый морковно-яблочный сок гармонично дразнили ароматом проголодавшуюся женщину.

     Вскоре она, как обычно сытая, стояла в кабинете Кости.

     — Как вы себя чувствуете? — неизменно первые звуки, которые вечер за вечером начинали слышать ее откупоренные уши.

     — Все хорошо, спасибо.

     Доктор провел привычный осмотр и записал что-то в компьютер.

     — Сегодня вас хвалил Семен. Вы неплохо интегрировались в веломобиль и показали хорошие результаты. Пилот доволен своим выбором и, надеюсь, вы его не разочаруете в дальнейшем. Это хорошая новость для вас, поскольку ваш владелец, узнав об этом не пожалеет затраченных средств. А значит, ваша перспектива вернуться в привычный мир не так уж и призрачна. Вы, ведь, все еще хотите вернуться?

     — Конечно!

     — Ну вот и хорошо.

     Доктор выдержал паузу, походив из угла в угол, затем спросил:

     — Хотите что-то сказать еще?

     Ирина помотала головой.

     — Тогда у меня все.

     Он открыл кабинет и в кабинет вошел Ахмат.

     14

     Следующие два дня были насыщены изнурительными тренировками с утра до вечера. Бега в упряжке чередовались с гонками на веломобиле. После обеда тренировка с Семеном. Ахмат больше не появлялся. Вместо него, кроме Игоря, за ней приходил новый худой и высокий мужчина в очках и медицинской маске. Он предпочитал водить ее по коридорам на поводке, прикрепленном к ошейнику.

     Незаметно настал день отъезда. Коридоры оживились — персонал вперемешку с конвоирами хаотично сновал по коридорам, непрерывно хлопая всеми дверьми во всевозможные кабинеты и комнаты. Ирину разбудили на час раньше и спешно отвели в спортзал, где Семен провел быструю тренировку одновременно со всеми женщинами. Перед завтраком Сан Саныч провел комплексный медосмотр и извлек гильзы, а Женечка взяла кровь на анализ. После завтрака всех построили в коридоре и соединили друг с другом в цепь с помощью ошейников. В коридоре появился мужчина в полицейской форме и, не глядя на длинную вереницу притихших обнаженных женщин, быстро прошел в кабинет к Доктору. Пока он находился у Кости, появилась Любовь Васильевна, которая аккуратно пронумеровала женщин, старательно выведя у каждой на правой груди и лопатке соответствующую прилагаемым документам цифру. Затем она сложила все бумаги в папку и скрылась за дверью кабинета Доктора. Через некоторое время дверь распахнулась и оттуда вышли мужчина в полицейской форме с той самой папкой и Люба. Женщин тут же повели во двор, где стоял громадный фургон с цельнометаллическим кузовом и открытой дверью. Рядом находилась патрульная машина и два внедорожника, возле которых лениво расхаживала группа крепких мужчин в черных пальто. Ирина была третьей в цепочке. Из-за коротких поводков ходить было неудобно и приходилось быстро семенить, чтобы успевать за ведущим охранником. Когда последняя женщина скрылась в фургоне, следом зашел мужчина в короткой черной кожаной куртке и разъединив цепочку, пристегнул каждую к петлям, расположенным по бокам кузова. Сидений не было и женщинам пришлось сесть прямо на обитый фанерой пол. Вскоре машины тронулись и направились в неизвестном направлении.

     Через час колонна остановилась в частном аэропорте, окруженном густой растительностью и женщин повели к небольшому коммерческому турбовинтовому самолету, стоящему в начале взлетно-посадочной полосы. Через несколько минут погрузка была завершена. На этот раз всех рассадили по сиденьям и надели повязки на глаза. Когда самолет набрал высоту, многие уже спали, так и не поняв, что происходит. Перелет занял в общей сложности три с половиной часа и когда началось снижение все уже крепко спали, несмотря на сильную турбулентность. Теплый влажный воздух, в который вывели из самолета гуськом семенящих женщин был насыщен ароматом моря. Ирина жадно вдыхала свежий воздух, Уже смеркалось, но было не холодно. Кузов старого фургона, гуда их погрузили наполнился темнотой, как только дверь захлопнулась. Менее, чем через час автомобиль остановился и дверь снова открылась. Они вышли на пирс, у которого стоял заведенный потрепанный катер, мерцая тусклыми лампочками на грязной палубе. Женщин спустили в мрачный трюм, освещаемый единственной пыльной лампочкой в дальнем углу. и захлопнули люк. В трюме уже находилось с пол-дюжины таких же обнаженных женщин в ошейниках и с кляпами во рту. Они забились в дальний угол, сидя на корточках и прижавшись друг к другу. Катер, лениво раскачиваясь, нехотя поплыл куда-то вдаль, оставляя далеко позади полосу темного скалистого берега. Несмотря на усталость, почти никто уже не спал. Сказывалась и сильная качка и голод. Отойдя на приличное расстояние, катер развернулся к югу и направился вдоль береговой линии. Внезапно двигатели стихли и судно остановилось. Через некоторое время к нему из темноты подплыли две большие моторные лодки. Женщин быстро подняли из вонючего трюма и, сцепив между собой по две, пересадили в моторки, которые резво развернулись и стремительно направились восвояси. Еще через пол-часа они причалили к пологому берегу. Несколько мужчин, перекрикиваясь на непонятном языке, выскочили из темноты навстречу моторкам и сноровисто втащили их на шуршащий берег. Тотчас отовсюду стали приближаться огоньки фонарей, светящих прямо в лица перепуганных пассажирок. Несколько человек стали бесцеремонно хватать сцепленные пары за поводки и вытаскивать из лодок. Ирина почувствовала резкий рывок на шее и через секунду, она уже стояла на берегу в связке с дрожащей от испуга и жалобно плачущей девушкой. Их выстроили в ряд и некоторое время просто разглядывали, освещая с ног до головы яркими фонарями. Затем снова соединили всех в ряд и колонной повели по проселочной дороге в темную растительность. Пятнадцатиминутный путь по каменистой дороге показался вечностью для босоногих женщин, то и дело оступавшихся из-за множества острых камешков, впивающихся в ступни. Наконец они подошли к давно не крашенным ржавым воротам в невысоком бетонном заборе. За забором пахло навозом и жаренной картошкой. Их быстро загнали в старую деревянную постройку, оказавшуюся обычной заброшенной конюшней. В нос ударил сильный запах древесины, дерьма и сена. По обе стороны широкого прохода шла невысокая изгородь из досок, за которой располагались денники — огороженные пространства примерно три на три метра. Пол был застлан соломой, а в стену были вкручены массивные железные петли, с висящими двухметровыми цепями. Дверцы каждого стойла были пронумерованы и женщин быстро определили в соответствующий номеру на теле загон. Пристегнув несчастных лошадок к цепи, мужчины молча вышли, выключив свет.

     Ирину охватил ужас. Она стояла, не смея пошевелиться, не веря в происходящее. Ей казалось, что вот-вот она проснется в своей уже привычной палате и ее начнут водить по разным кабинетам и залам, где ей нужно будет тренироваться Или втягивать задницей втулку с грузом, или бегать по стадиону с коляской, привязанной к поясу. Пусть тяжело, но не в таких нечеловеческих условиях! Отовсюду раздавался жалобный плач обреченных девушек, постепенно начинающих осознавать суть происходящего с ними кошмара в оторванном от земли неизвестном острове. Чувство голода все усиливалось. Но еще ужасней была нарастающая жажда. Ирина сгребла ногой кучу соломы в один угол и осторожно прилегла на бок, подложив руку под голову. В кромешной темноте она вслепую стала ощупывать пол вокруг себя. Внезапно она наткнулась на металлический предмет. Это оказалась алюминиевая миска, наполненная водой. Ирина брезгливо отодвинула миску в дальний угол и постаралась заснуть....   Внезапно она почувствовала противное щекотание по телу. «Тараканы!» — пронеслось в голове. Она резко вскочила на ноги и стала лихорадочно стряхивать ладонями с икр невидимых насекомых. Через минуту она поняла тщетность собственных действий и устало опустилась на корочки, с отвращением ощущая, как множество микроскопических назойливых цепких ножек сантиметр за сантиметром упрямо осваивают ее потную кожу, норовя проникнуть в самые нежные уголки тела. Ноги от сидения на корточках быстро затекли и устав бороться со сном, она с облегчением завалилась на бок. Ирина крепко зажмурилась и плотно прижав одну руку к промежности, а другую положив под голову, заснула.

     15

     Ее разбудил громкий топот ног по деревянному полу, отдававшийся глухим стуком ей в голову. Дверь в ее стойло распахнулась и щуплый юноша южной внешности в старой камуфляжной куртке и драных трико быстро отцепив ее от петли в стене, потянул поводок вверх, пытаясь поднять Ирину на ноги. С третьей попытки ему это удалось не без помощи последней. Он вывел ее в широкий проход, и пристегнул к пяти уже соединенным друг с другом девушкам. Через минуту их вывели на улицу, где уже ежились от холодного ветра остальные женщины.

     Пасмурное утреннее небо распростерлось от горизонта до горизонта, осветив ровным светом огромную территорию с серыми саманными постройками. На беспорядочно торчащих таких же деревянных столбах с провисшими проводами висели погашенные фонари в форме женских широкополых шляпок. Плешивая невысокая трава, сквозь которые были протоптаны кривые тропинки была покрыта мокрой холодной росой.

     Площадка перед конюшней, на которую вывели женщин была заполнена разного рода людьми Характерные носы с горбинкой и густая растительность на лицах у большинства из них они все принадлежали одному и тому же этносу. Молодые юноши откровенно пялились на перепуганных женщин, перекидываясь друг с другом, очевидно, разного рода сальными шутками. Мужчины постарше, большинство из которых стояли группами, о чем-то оживленно разговаривая, изредка поглядывая на «лошадок». Неожиданно на площадку въехало два всадника на настоящих лошадях. Все разом замолкли. Один из них спешился и нему тут же подбежали несколько взрослых мужчин, отделившихся от общей группы неподалеку... Он был одет в грубую кожаную коричневую куртку и штаны-галифе, заправленные в пыльные черные сапоги Судя по почтительным взглядам окружающих, он был, очевидно главным на этом острове. Повернувшись к зябнущим женщинам всадник громко быстро с характерным акцентом заговорил:

     — Я — Миша. Но для вас я — Хозяин... А вы каждая имеете свой номер вместо имени. Значит, я здесь главный человек. Этот весь остров мой. И все, кто сюда приехал принадлежат мне. Ваши контракты для меня просто бумажки. Здесь есть главное правило: Вам говорят — вы делаете! Хорошо делаете — значит все хорошо. Плохо делаете — будете наказаны. Вы здесь будете столько сколько надо. Кто будет готов — тот будет уезжать. Кто не готов — тот будет здесь пока не будет готов. А я сделаю чтобы каждая будет готов. А если не получится, будете работать тут. У меня работы много! Тренировки это ваша жизнь и путь, чтобы уехать отсюда. Все, кто тут работает... мои ребята... короче кто занимается с вами — вы должны их слушаться. Тогда вас будут кормить и не наказывать тоже...

     Он прокашлялся и продолжил:

     — Все эти ваши электрические вещи... я не сторонник. Может это удобно, но я не люблю это все. Лучше для вас — хорошая плетка. Но так меня попросили и я обещал, что сделаю это. Потом каждая из вас поедет к своему собственному хозяину, когда я сделаю из вас хороших послушных лошадей. Но сейчас ваш хозяин — я! Потом, что хотел сказать...

     Миша указал рукой на стоящих вокруг него троих мужчин:

     — Иса, Руслан и Нурик будут заниматься вами непосредственно. Вы их будете слушать. Они тоже ваши хозяева. И вообще остальные мои ребята, кто тут есть еще может им помогать. Поэтому они все тоже ваши хозяева. Будете делать все что нужно...

     Один из мужчин что-то сказал Мише на ухо.

     — Да! У нас тоже есть доктор. Это Жора, — он указал рукой на громадного мужика, напоминавшего комплекцией орангутана. Длинные руки свисали до колен. Лицо было скрыто марлевой повязкой, а на белый халат был накинут желтый дорожный жилет.

     — Вы еще познакомитесь с ним поближе! У него тоже есть помощники, да... Он будет делать так, чтобы вы не болели и могли тренироваться или работать каждый день. Кто будет хорошо тренироваться, тот может не работать. Значит, что работать? Этот остров еще совсем недавно. Я хочу чтобы здесь был хороший лагерь. Но пока еще не построен. Это очень полезно тренироваться и работать тоже. Потому что после вас тоже приедут новые и им надо будет тренироваться и жить в хороших условиях. А сейчас условия не очень — вы видели. Пока немного холодно, но если хорошо тренироваться или работать, будете греться. Я потом буду говорить с каждой из вас! А сейчас, значит, вы пойдете тренироваться в первый раз. У нас хороший стадион есть. Большой стадион. Иса сейчас вас отведет туда... Иса, давай!

     Высокий, крепко сложенный мужчина в черной овечьей папахе, что-то громко выкрикнул и к женщинам быстро подбежали несколько горцев. Сцепив всех в длинную вереницу, их повели по широкой протоптанной тропинке вглубь территории.

     Стадионом оказался огромный полигон, огороженный частоколом, вдоль которого через равные промежутки возвышались деревянные столбы с видеокамерами. Середина участка представляла собой пресеченную местность со скошенной травой с небольшими холмами и оврагами. Неподалеку отдыхал, грустно поникнув головой-ковшом, желтый экскаватор. А в центре участка тихо урча копошился бульдозер, равняя небольшой заросший кустами холм, а неподалеку тоскливо стояло несколько унылых лошадей... Вдоль изгороди по периметру была проложена широкая импровизированная дорога, проложенная, очевидно, этим же бульдозером.

     Они остановились возле перекосившейся бытовки-вагончика, с маленькими окошками и разнообразными антеннами на кровле. На лавке у крыльца двое рабочих в телогрейках и стоптанных сапогах играли в карты. Третий, присев неподалеку, увлеченно ковырялся в одном из нескольких квадроциклов, стоящих у дороги. Увидев прибывшую процессию, они отвлеклись от своих дел и стали с интересом таращиться на женщин.

     Один из сопровождавших мужчин что-то весело крикнул строителям и они громко расхохотались. Отстегнув первую в колонне женщину, ее загнали внутрь. Через несколько минут она вышла с болтающимся на петле ошейника пультом и тот час же попала в руки одного из провожатых мужчин с угрюмым лицом. Он отцепил пульт и проверил связь с модулем, заставив женщину пройти несколько шагов в разных направлениях. Удовлетворенно кивнув, он направил ее к началу дороги. Ирина вошла в вагончик последней. Посреди относительно чистого нутра бытовки, забитого всевозможными медицинскими шкафами и ящиками стоял, отдаленно похожий на врача, Жора. Впрочем от медицинского работника у него кроме резиновых перчаток, белого халата и марлевой маски не было. У него была комплекция орангутана. С длинными руками, сутулой спиной и темно-рыжей бородой, торчащей из под маски, он уставился на Ирину и глазами указал на невысокую кушетку, с небрежно накрытой простыней. У кушетки стоял еще один щуплого вида медик с такой же маской на лице. Он затащил Ирину на кушетку и, поставив ее на колени, резко нагнул ее вперед, поставив раком и сильно обеими руками раздвинул ягодицы. Женщина вскрикнула от неожиданности, но тут же получила звонкий шлепок по заднице. Стиснув зубы она замолчала. Через секунду она ощутила грубое холодное проникновение в задний проход и по едва уловимому движению внутри себя поняла, что ей вводят гильзу. Минутой позже Жора ввел внутрь смазанную холодным гелем капсулу с модулем управления. Она вышла из вагончика с протянутыми вдоль тела к соскам тонкими проводами, приклеенными к коже незаметным пластырем. Короткий черный жгут привычно свисал между ягодиц. Какой-то ...   парень в зеленой бейсболке незаметно отстегнул болтающийся у нее на шее пульт и через секунду Ирина, ощутив сильный разряд в грудях, взвизгнула и, не глядя перед собой, рефлекторно рванула вперед, наткнувшись на на стоящего перед ней человека. Тот, потеряв равновесие, свалился на землю. Ирина, споткнувшись, растянулась рядом, больно ободрав коленку, но непрекращающиеся импульсы заглушали боль в ноге. Громкий хохот потряс поляну перед бытовкой, из которой с удивлением показалась голова рыжебородого врача. Упавший, грязно выругавшись, вскочил и направившись к парню в бейсболке схватил его за шиворот и начал отчитывать.

     Он отобрал пульт от Ирины и быстро его выключил. Ирина успокоившись, поднялась на ноги.

     — Алхаз разрешил, — с сильным акцентом ответил юноша в бейсболке.

     — Алхаз кто такой? Он сам не знает как управлять пультом, — продолжал громко кричать мужчина, отряхивая штаны от дорожной пыли. Иди делом займись,. Без тебя справимся.

     Юноша что-то по своему возбужденно стал объяснять отобравшему пульт мужчине. Но тот был непреклонен и оставил пульт у себя.

     — Так, все! — громко обратился он ко всем. — Начинаем! Времени мало...

     Управляемые женщины вразнобой были направлены к началу грунтовой полосы и быстро рванули вперед. Полный круг расчищенной полосы составлял почти два километра и тренеры, проводив взглядом убегающих вдаль обнаженных женщин, зашли во вторую бытовку, где могли наблюдать за процессом через множество, подключенных к видеокамерам, мониторов. Кто-то поставил чайник, на столе появились карты и за неторопливым разговором, мужчины стали коротать время.

     Тренировка продолжалась два часа. Бежать по грунтовой дорожке босиком было нелегко и Ира стала уставать уже на пятом круге. Однако сбавить темп не получилось — тут же последовал настойчивый электроразряд в сосках и она вернулась к прежнему темпу. Управлявшие из будки мужчины, бдительно следили за своими подопечными через видеокамеры и следя за показаниями на дисплеях пультов. В зависимости от скорости бега и частоты пульса, они то увеличивали, то снижали темп движения, давая бегунье передышку.

     Изнурительный бег завершился и женщин согнали в очередную постройку, оборудованную под баню, интерьер которой производил довольно удручающее впечатление своей запущенностью. На грязном полу, когда-то покрытом керамической мелкой плиткой отвратительно коричневого цвета вразброс были уложены нестроганные европоддоны. Из протянувшейся под невысоким бетонным потолочным перекрытием металлической трубы через каждые два метра свешивались уродливые душевые лейки на садовых зеленых шлангах, а рядом с ними ржавые металлические цепи с карабинами. Ирину, как и остальных с трудом переводящих от долгого бега женщин подвели под одну из леек и включили воду. Ангар наполнился громким женским визгом — холодная вода обжигала разгоряченные тела, сводя мышцы. Женщины кое-как смыли пот со своих тел и стали докрасна растирать себя серыми кусками ткани вместо полотенец, после чего их снова построили в колонну во дворе.

     Измотанных и голодных женщин привели обратно в конюшню, где разместив по своим каморкам. В денниках на этот раз висели знакомые сосуды с питанием, подвешенные на хомутах, привинченных саморезами к стене. Ирине сцепили руки за спиной и усадили на пол, пристегнув петлю ошейника к одному из металлических колец в стене. Вошел медик, помогавший рыжебородому устанавливать ей капсулу утром и установил ей кляп с зондом для питания. Через минуту раствор стал медленно сочиться по трубке в зонд. Она чувствовала, как отступает голод по мере того, как жидкость приятно наполняет ее желудок. Периодически дверь распахивалась и щуплый медик проверял количество оставшейся жидкости. Когда сосуд опустел, его заменили да другой, меньшего объема. Из открытого дыхательного отверстия в кляпе то и дело раздавался звук выходящего из желудка воздуха. Ирина давно уже не пыталась контролировать свои физиологические процессы, не обращая внимания не на стекавшие со рта слюни или выход воздуха через естественные отверстия. Она частично уже вжилась в образ полуживотного — получеловека. Ее стало клонить в сон и она незаметно для себя задремала.

     Непродолжительный сон нарушил очередной мужчина, шумно распахнувший дверь и разбудивший ее резкой пощечиной. Она вскрикнула и распахнула глаза. Мужчина убедившись, что сосуд с питанием опустел, вырвал трубку из ее кляпа, отстегнул ошейник от стены и поднял ее на ноги. Он пристегнул к ней поводок и потащил за собой, пнув ногой прикрывшуюся от перекоса дверь.

     Ее вместе с остальными привели на большое поле, где полным ходом шла вспашка. Зрелище обычного для земледелия этапа отличалось одной лишь особенностью — вместо лошадей были запряжены тройки из женщин. Они отличались от тех, что тренировались на стадионе. Большинство из них было неспортивного телосложения. Разного возраста и совершенно разной комплекции, они понуро тащили упирающийся плуг, время от времени Темный загар и обветренные лица говорили о том, что они здесь довольно продолжительное время. Плугом управляли обычные с виду земледельцы. К полю время от времени лениво подкатывали грузовые повозки, запряженные двумя или тремя женщинами.

     Хозяин лагеря дождался, пока всех спортивных женщин собрали в одну кучу и снова заговорил:

     — Значит здесь все собрались? Хорошо, хорошо... Смотрите — это обычная работа здесь для тех, кто не будет хорошо заниматься. Кто-то уже работает здесь третий год. Кто-то недавно. Видите, да? Это очень тяжелая работа! И если вы не будете показывать хорошие результаты, вас переведут сюда. Выбирайте сами или спорт или работа. Если хотите можете сейчас попробовать! А еще у нас есть Красный дом! Там тоже бывает работа и для рабочих и для вас. Но об этом потом...

     Последние слова вызвали смех у стоящих неподалеку сопровождающих группу мужчин.

     — Молчите? Ну хорошо, значит поняли, что я хочу сказать! Но не очень тяжелую работу вам все равно придется выполнять. Я сам потом каждой объясню, какую. Сейчас вы можете немного отдохнуть, а потом тренировка... — он поискал глазами и позвал: — Иса!

     Иса подбежал к Хозяину и тот что-то стал ему говорить.

     Когда их вернули в конюшню, Ирина бессильно свалилась на пол и попыталась осмыслить все происходящее. В памяти всплывали фразы Филиппа и доктора Кости, обрывки пунктов договора, с которым, она вопреки своему профессиональному навыку так толком и не ознакомилась как следует. Она стала понимать, что это уже не имеет значения и правила игры, если это можно назвать игрой, уже никого не интересуют и она больше не участник никакого договора между собой и какой-то корпорацией. А она просто чья-то собственность. И если вначале ей было интересно узнать, кто же этот ее владелец, то теперь ей стало безразлично. В каждый этап времени она принадлежит тому, кто владеет ситуацией.

     В этот момент дверь распахнулась и в стойло вошел Хозяин. Она испуганно посмотрела на него и сжалась.

     — При мне нельзя сидеть! — произнес он.

     Ирина, гремя цепью, устало поднялась на ноги. Миша внимательно смотрел ей в лицо, а затем, обернувшись через плечо, что-то сказал стоящему позади человеку в белом халате. Тот вошел и, вынув из ее рта кляп, вышел обратно в проход. Хозяин посмотрел на выведенную на груди цифру 9 и сказал:

     — Девятка... Хорошее число. Я больше люблю семерку, но девять тоже хорошо. Я читал твои бумаги. Там написано, что ты хорошо занимаешься и вообще молодец. Это очень хорошо для тебя. Здесь у меня ты должна так же хорошо заниматься и тогда сможешь поехать на соревнование. А если там покажешь хороший результат, то вернешься к мужу. А сейчас я твой муж и отец. Понятно?

     Ирина опустив глаза кивнула.

     — Надо сказать: «Да, Хозяин»!

     — Да Хозяин.

     — Вот, хорошо, — Миша потрепал Ирину по щеке. — Я знаю, у тебя все будет хорошо. Не волнуйся. Ты будешь послушной и сможешь победить там всех и вернуться. Но пока ты тут придется жить по моим правилам. Понятно?...  

     Ирина кивнула и слезы навернулись на ее глаза.

     — Я не слышу! — сказал Миша.

     — Да, Хозяин.

     — Молодец, Девятка. Сегодня мы с тобой еще увидимся! — он вышел и дверь вновь закрылась.

     Ирина медленно опустилась на пол и снова улеглась. Хотя спать уже не хотелось, ломота в теле и продолжавшие ныть ноги не давали покоя бедной женщине. Она ворочалась с боку на бок, пытаясь найти удобное положение, но твердый деревянный пол, покрытый затхлой соломой и назойливые насекомые, беспорядочно рыскающие по липкому от пота телу, пытаясь проникнуть в самые вкусные на их взгляд места не оставляли никаких шансов на спокойный сон.

     Перед обедом их снова отвели на тренировку. На этот раз легкий бег чередовался с ходьбой и продолжался около двух часов. После приема пищи, кляп так и остался у нее во рту. Спать не хотелось и Ирина решила немного прибраться в своем «жилище». Она максимально сгребла в угол всю солому и, собрав в пучок охапку самых крепких колосьев, стала мести с пола песок и ненужный мусор. Сдвинув лист фанеры, она смела всю грязь в дыру в полу. Быстро прикрыв зловонное отверстие, она аккуратно разложила солому у дальней стены и, присев на нее, огляделась. Ей показалось, что насекомых стало гораздо меньше. Она взяла миску с водой и, вооружившись соломинкой, стала вылавливать оттуда накопившихся букашек и соринки. В этот момент снаружи вновь послышались чьи-то шаги и дверь снова распахнулась. Незнакомый юноша с небрежно зарастающим лицом окинул ее похотливым взглядом, он бросил ей пару ярко-желтых кроссовок с завышенной пяткой и высоким голенищем.

     — Хватыт лежат, Дэвьятка — для тебе работа ест, — сказал он с сильным акцентом. — Одевай эта!

     Ирина надела знакомую уже необычную пару обуви и нерешительно встала. Парень оказался ей по плечо и было видно, что это ему не очень нравится. Отстегнув ее поводок от кольца в стене, он раздраженно потащил ее на выход.

     На дворе стояла двуколка, в которую он быстро и ловко запряг Ирину. Он соединил жгут проводов из коляски с ответной частью в ее капсуле и включил питание на приборной доске. На табло высветилась информация о температуре и пульсе Ирины. Парень вскочил на сиденье и, неожиданно резко рванул по тропике вглубь лагеря. Через десять минут они остановились у двухэтажного красивого дома и он вошел внутрь, оставив запыхавшуюся Ирину переводить дыхание. Мимо медленно двигалась грузовая тележка с массивной цистерной, запряженная тремя смуглыми от загара женщинами. Судя по усилию, с которым они тащили свою ношу, цистерна была полной и погонщик, видимо жалея их, спешившись, шел рядом, лишь изредка подстегивая длинной хворостиной по ягодицам ту или иную женщину.

     Через несколько минут дверь дома снова отворилась и вышел приведший ее юноша с крепким мужчиной в бордовом спортивном костюме и белых кроссовках, в котором она узнала одного из помощников Хозяина — Руслана. В руках он держал небольшую дорожную сумку. Он деловито проверил упряжь а затем присел и перешнуровал обувь, тщательно затягивая каждый стежок. Поднявшись, он посмотрел на Ирину и буркнул:

     — Тебе надо учиться правильно шнуровать обувь. Лучше будешь бегать и ноги не повредишь... Вернемся — покажу, как..

     Он повернулся к парню и что-то недовольно стал высказывать, то и дело указывая на Ирину. Наконец, он закончил и, забравшись в коляску, включил питание. Плавно, двинув рычажком скорости вперед, он задал небыстрый темп и они двинулись дальше по дороге, удаляясь от конюшни в противоположную часть острова. Дорога простиралась сквозь весь лагерь, который представлял собой большое поселение. Среди неравномерно разбросанных вагончиков и ангаров изредка попадались довольно приличные двухэтажные здания на огороженных невысокими заборами участках. Очевидно, в них проживали представители руководства. Судя по выносным блокам кондиционеров и спутниковым тарелкам, внутри поддерживался определенный комфорт. Было довольно людно и по дорогам и тропинкам сновали двуколки и грузовые телеги. Особо габаритный груз перевозился настоящими лошадьми, из-за чего все дороги были загажены конским навозом.

     На выходе из лагеря дорога, несколько сузившись, неровной дугой повела к невысокому лесу на холме. Навстречу выкатилась груженная дровами повозка, запряженная крепкой молодой девушкой. Сидевший на телеге мужчина, увидев Руслана, потянул за вожжи и остановившись, свернул с дороги в траву, давая проехать Ирине. Через минуту они въехали в лес и холодный несогретый за день под кронами деревьев воздух окутал ее тело. Затяжной подъем закончился и Руслан прибавил скорости, заставив Ирину перейти на бег, не давая ей переохладиться. Он мельком взглянул на значение пульса и, вынув пачку сигарет, закурил, задумчиво глядя вперед. Через сорок минут он заметил, что дыханье Ирины стало более шумным и немного сбавил темп. Вскоре тропинка уперлась в высокий бетонный забор, уходящий далеко по обе стороны больших металлических ворот, у которых на лавочке сидело двое вооруженных ружьями охранников в камуфляже. Завидев Руслана, они вскочили и сделали несколько шагов навстречу.

     — Здравствуйте, Руслан Давыдович! Как вы?

     — Спасибо, Сережа, твоими молитвами.

     — Новенькая? — спросил второй охранник, кивая на запыхавшуюся Ирину.

     — Да, Саша, вчера привезли... Эта, говорят, одна из лучших.

     Саша подошел к Ирине и деловито оглядев, пощупал бедренные мышцы.

     — Хороша, Руслан Давыдович. Быстро ехали?

     — Да нет, не очень. За то на одном дыхании притащила. А ты что — специалист, что ли?

     — Я ж легкой атлетикой занимался, Руслан Давыдович. У меня разряд есть! Рыбак рыбака... сами знаете. Дыхалка у нее нормальная — шесть километров без передыху с такой телегой... С нее будет толк, стопудово! Чайку хотите?

     — Спасибо, Саш, нам еще сегодня возвращаться. Времени нет. В другой раз угостишь.

     — Ладно, всегда пожалуйста! Проезжайте, Руслан Давыдович..

     Сережа распахнул ворота и отошел в сторону. Руслан подал напряжение и, не вполне отдышавшаяся женщина, слегка дернувшись, побежала дальше. За воротами тропинка стала ровней, а вскоре и вовсе превратилась в полноценную заасфальтированную дорогу с невысокими бордюрами. Лес был более ухожен и напоминал, скорее городской парт с аллеями и редкими беседками, время от времени встречающимися по обе стороны от дороги. Чувствовался легкий аромат шашлыка, а шуршащий звук шин коляски и шагов Ирины временами нарушался раздававшимися откуда-то издалека голосами и смехом отдыхающей компании.

     Вскоре дорога пошла под легкий уклон и Руслан подал напряжение, заставив женщину двигаться быстрее. Через пятнадцать минут лес закончился и в конце пологого склона, с которого им предстояло спуститься по проложенной серпантином дорожке, их взору предстал чудесный вид прибрежного гостиничного комплекса, засыпанный светлым песчаным пляжем. По обе стороны от него вдоль берега располагалось несколько бунгало, а в центре, за большим бассейном с кристально-прозрачной водой небесно голубого цвета возвышалось роскошное здание главного отеля. Чуть поодаль в море уходил небольшой волнорез, защищающий небольшую пристань с пришвартованными яхтами. У бассейна было людно. Изрядно подвыпившие постояльцы громко смеялись и наслаждались жизнью по мере своих желаний. Шумную толпу обслуживал яркий персонал отеля, состоящий из обнаженных девушек в синих туфельках на высоких каблуках и таких же синих широких ошейниках с номерами. На плечиках весело развевались матросские воротнички с синими каемками а головы прикрывали стильные морские фуражки. Девушки были тщательно подобраны по комплекции и росту, а из-за чрезмерно яркого макияжа, их лица теряли индивидуальность, создавая впечатление, что у вех одно лицо. Они шустро сновали между столиками, шезлонгами и кафе, время от времени получая звонкие шлепки по упругим попкам от благодарных посетителей. Отдыхающие за редким исключением были мужчинами широкого возрастного диапазона. Молодежь отрывалась преимущественно на пляже,...   гоняя на водных скутерах по водной глади в лучах заходящего солнца. А более почтенные граждане предпочитали спокойно потягивать пенное пиво ближе к бару в компании таких же обнаженных женщин, как и официантки, но в красных туфлях и ошейниках. По территории отеля медленно передвигались несколько одноместных колясок с запряженными женщинами более крепкого, чем персонал телосложения. Прицепленные к соскам бубенцы позванивали в такт их частых шагов. Неподалеку находилась одноэтажный павильон с навесом, у которого стояло еще несколько запряженных двуколок и с десяток ярко выкрашенных веломобилей, три из которых были готовы к прогулке — в них дремали пристегнутые ремнями женщины. Рядом в раскладном кресле развалился молодой парень в темных очках и увлеченно что-то рассматривал в своем телефоне.

     Руслан, остановился у отеля и привязал Ирину к одному из вкопанных столбиков у симпатичного газона перед входом, вошел в здание. Однако через несколько минут он вернулся и направил экипаж в сторону пляжа. Там он свернул на дорожку вдоль берега и, увеличив скорость направился в дальнюю часть пляжа, отгороженную зеленой строительной сеткой. Кто-то увидел их приближение и небольшие каркасные ворота, затянутые такой же непрозрачной сеткой отворились. За оградой полным ходом шло строительство. Два мини-экскаватора рыли котлованы в ста метрах друг от друга. От них к отдаленной кромке леса, вереницей курсировали грузовые тележки, запряженные женскими тройками. Экскаватор высыпал грунт на телегу, а двое рабочих лопатами догружали ее просыпавшейся мимо землей. Далее погонщик вел телегу к отвалу, а под экскаватор подъезжала очередная. Ближе к лесу одиноко стоял сорокатонный морской контейнер с прорезанными под потолком отверстиями. За процессом следил невысокий толстый мужчина в тельняшке. Увидев Руслана, он бросился навстречу.

     — Давыдыч, здорова! — заорал он, когда они почти остановились.

     — Привет, привет, Гриша! — Руслан спрыгнул с коляски и пожал протянутую ему руку. — Как дела?

     — Нормально, как видишь. Наконец-то что-то начали делать. Мы завтра-послезавтра эти котлованы закончим и еще два сделаем. Это, максимум, еще пять дней. Но потом что-то надо делать. Бетон нужен. Что будем делать? Миша говорит на этот причал нельзя?

     — Конечно нельзя, ты что! Тут все. Отель, туристы. Какой цемент? Через неделю на наш причал цемент придет. Оттуда сюда перевезем.

     — Как? Как перевезете? Бабами, что ли? Да они тут уже скоро лягут нахрен. Смотри — еле дышат. Уже трех в больничку положили. Руслан, это вообще не по-людски как-то. Лошадей нет что-ли?

     Руслан поморщившись, раздраженно поднял руку,

     — Стой, стой, стой... Успокойся. Ты за работу по-людски получаешь? Ну и хорошо. Тут не нам с тобой решать, кто и где будет работать. Хочешь — поговори с Мишей. И это будет твой последний день на острове.

     — Но у меня сроки, Руслан! С меня же спросят.

     — Не волнуйся, успеешь. Я сказал через неделю. Короче... Давай список, чего надо. Завтра после обеда может пришлю пару телег... Кстати, телег хватает?

     — Да хватает, — досадливо махнул рукой Гриша. — Тащить некому. Кстати, а я слышал к вам новых привезли?

     — Это не для этого. Это спортивные. Их нельзя на тяжелую работу. А может через неделю и рабочих привезут. Говорят, немало будет.

     Гриша с интересом посмотрел на Ирину.

     — Эта спортивная чтоль?

     Руслан кивнул. Гриша долго рассматривал женщину, покачивая головой и хмыкая. Наконец произнес:

     — Нихера не вижу разницы. Баба и баба. Ну белая еще, поработает тоже потемнеет от солнца, станет как наши.

     Руслан усмехнулся:

     — Ладно, Гриша... Не напрягай голову, все равно не поймешь. Строитель ты хороший, а в остальном... Слушай, а зачем весь отвал к лесу отвозите? А на замес не надо будет?

     — Да это верхний слой. Он не пойдет. Вот под ним песок хороший. Его оставим рядом.

     Гриша спохватился и вытащив из кармана штанов исписанный лист бумаги, протянул его Руслану. Тот не глядя, спрятал его в карман.

     — Может посмотришь, Руслан? Может что-то непонятно?

     — Разберусь. Уже темно, все равно ничего не видно. Вы еще не заканчиваете?

     — Сейчас закругляемся уже. Хотя, слушай, Руслан! Может фары приладим к телегам? Тогда можно будет и ночью..

     — Фары не проблема. А спать когда им? Тогда тебе нужно больше «лошадок»! А нету. Мы же ветряк еще один ставим. А там тоже не хватает... По еде записал в список, кстати?

     Гриша кивнул:

     — Да, окорочка там... картошка, рис. Еще, Руслан... Давай овощей еще подкинь побольше, зелени, если получится.

     — Ладно. Помидоры я уже договорился с теплиц уже нормальные сейчас должны пойти.

     — И обувь. Обувь, Руслан! Рвется только так! По размерам смотри разные. Ну и носки, сам знаешь.

     — Ладно сделаем. Давай Гриша, мне пора уже. До встречи! — Руслан забрался в коляску и включил питание.

     — Пока, Руслан! — Гриша с интересом задержал взгляд на загоревшейся приборной панели. — Ишь — беха прям!

     — Руслан развернулся и покатил обратно. Уже совсем стемнело и он включил два светодиодных фонаря, прилаженных к торчащим вперед дышлам. Дорога перед Ириной равномерно осветилась белым светом и они поскакали через все еще оживленную территорию отеля на другую сторону острова. Медленно поднявшись по серпантину в лес, он снова припустил Ирину, задав скорость выше средней, посматривая на циферблат, высвечивающий частоту ее пульса. В лесу уже ощутимо похолодало. Градусник показывал около десяти градусов. Руслан зябко поежился и, вынув из сумки фляжку дорогого коньяка сделал несколько глотков. Они быстро добрались до высокого забора с раздвижными воротами и остановились.

     — Сережа, дай стакан воды, — спросил Руслан у одного из охранников.

     — Сейчас, Руслан Давыдович! Одну секунду... — он вбежал в свою каморки, быстро вынес до краев наполненный водой граненный стакан и протянул его Руслану. Тот отлил половину на землю и дополнил его своим конъяком.

     Охранники загоготали:

     — Что ж это вы напиток переводите, Руслан Давыдович? Дорогущий поди? Как его... Монтель или че?

     — Мартель, Саша. Это не он. Но неважно. «Лошадка» у меня мерзнет, — Он спрыгнул с коляски и открыв отверстие в кляпе, влил ничего не подозревающей Ирине весь стакан разбавленного коньяка. От внезапного ощущения распространившегося по нутру тепла она инстинктивно присела, сделав шумный резкий выдох. Охранники громко рассмеялись:

     — Хорошо пошла, да? — Сергей подбежал к Ирине и несильно похлопал по плечу. — Саш, дай занюхать че-нибудь!

     Второй охранник вбежал в каморку и, выскочив с небольшим кусочком надкусанной колбасы, сунул под нос округлившей от ужаса глаза женщины. Та непроизвольно вдохнула и быстро отвернула голову.

     — Ладно, успокойтесь, все нормально, — еле улыбаясь произнес Руслан. — Оставьте «лошадку» в покое. Далась ей ваша колбаса. Ей еще далеко бежать.

     — Ну, скажем, наша колбаса ей еще не далась, но мы не против, если позволите... — не унимался Сергей, задорно глядя на поднявшуюся на ноги Ирину. — Давайте, Руслан Давыдович, мы это быстро ее... того... согреем.

     — Обойдетесь, сорванцы. Эта кобылка не про вас. На нее уже есть заказ на сегодня. Вам рабочих мало что ли?

     — Да что рабочие. Они какие-то не такие. В натуре лошади — никакого кайфа. Вообще нестояк. А эта — видно: еще баба настоящая.

     — Ладно, хватит. Нестояк у них. Скажите спасибо, что комиссовали в райское место. Пользуйтесь тем, что жизнь дает и радуйтесь, салаги. Все некогда мне тут с вами. Бывайте, бойцы! — с этими словами он дал импульс и Ирина быстро набрав скорость побежала в сторону лагеря. Сто граммов коньяка наполнило теплом все тело и в то же время не нарушило координацию движений, отчего бежать в обратную сторону было, даже легче. Однако легкое ощущение эйфории не смогло заглушить звенящую в ушах фразу Руслана о том, что «на нее есть заказ на сегодня», отчего тревожное чувство не покидало ее всю дорогу. ...   Последние метры пути давались ей нелегко. Руслан заметил увеличившуюся частоту пульса на приборной доске и хотя ректальная температура была в норме, он видел, как запыхалась бегунья. Сбавив темп до ходьбы, он повернул в какую-то улочку и уже через несколько минут они остановились возле большого добротного кирпичного дома за каменным забором. Руслан спрыгнул с коляски и нажал на кнопку видеодомофона. За забором послышался громкий лай собаки и вскоре из калитки вышел Хозяин. Он поздоровался с Русланом и они усевшись в коляску, подали ток. Ирина вздрогнув, с усилием потащила их по дороге.

     — Ну как она, — кивнул Миша в ее сторону.

     — Супер! Одним махом дотащила. Что туда, что обратно. Хорошо бежит.

     Миша удовлетворенно кивнул.

     — Давай к тебе, Рустик. Там выйдешь, я дальше поеду. Виктор Васильевич приехал. Надо принять...

     — Просто приехал в гости? — спросил Руслан.

     — Да, с племянником. Отдохнуть, туда-сюда... Тоже хочет посмотреть ее.

     — Зачем ему?

     Миша пожал плечами. Быстро доехав до своего дома, Руслан спрыгнул и попрощался с Хозяином. а Ирина вновь почувствовала электроразряд и пошла дальше. Вскоре они подъехали к длинному одноэтажному дому, фасад которого был освещен яркими красными светильниками. «Красный дом!» — вспомнилось у нее в голове. Миша вошел в здание, откуда тут же вышел какой-то парень в кожаных сапогах и зеленой ветровке, который быстро распряг женщину и ввел ее в дом. Они оказались в длинном слабоосвещенном коридоре со множеством дверей по обе стороны. Парень ввел ее в первую дверь, за которой оказался врач Жорик в медицинской маске. Посередине комнаты стоял большой стол, обтянутый прозрачным полиэтиленом, а выложенном дешевой плиткой полу находилось несколько больших эмалированных тазов. Он что-то сказал парню и тот перевел:

     — Обувь снимай и лезь на стол... Раком!

     Дрожа от страха, женщина расшнуровала дрожащими пальцами свои кроссовки, забралась на стол и застыла неподвижно, оперевшись на локти и отвернув лицо к противоположной стене. Парень вскочил и полуприсев ей на спину, раздвинул ей ягодицы. Ирина, вскрикнув дернулась, но получив шлепок по заднице, быстро притихла, дрожа то ли от страха, то ли от долгого бега. Жорик, надев медицинскую перчатку, смазал пальцы вазелином и, медленно стал аккуратно извлекать капсулу из прямой кишки. Затем, вынул и гильзу и вставив расширитель, растянул отверстие ануса. Он опять что-то сказал парню и тот снова перевел:

     — На спину ложись. Ноги согни и прижми к себе.

     Ирина послушно перевернулась и прижала колени к груди. Из расширенного отверстия скудно потекла скудная слизь с примесью жидкого кала. Жорик раздраженно схватил ее за бедра и немного сдвинул к краю стола, так, чтобы выделения падали прямо в таз на полу. Затем он взял длинный шланг, присоединенный к большому баку на стене и, вставив неглубоко его наконечник в раскрытое отверстие ануса открыл воду. Кабинет наполнили булькающие звуки наполняемого кишечника, а затем и звонкий звук вытекающей в таз воды. Нехитрое промывание кишечника продолжалось пять минут, после чего Жорик, убедившись, в прозрачности вытекающей воды, убрал шланг и вынул расширитель. А следом и кляп с зондом. Он опять что-то сказал парню и тот перевел:

     — Сядь над тазом и тужься.

     Ирина спрыгнула со стола и присев над воняющим собственными испражнениями тазом стала тужиться. Несколько раз ей удалось выдавить из себя остатки воды. Жорик схватил ее за руку и повел в соседнюю дверь в смежное помещение. Там оказался душ и женщина быстро сполоснулась, с наслаждением использовав давно уже забытый гель для душа. Парень протянул ей свежее полотенце и подождав, пока она тщательно высушит свое тело, вывел ее в коридор и заведя ей руки за спину, сцепил между собой браслеты на запястьях с помощью карабина. Затем он надел ей на глаза повязку и отвел в самую дальнюю от входа дверь. Приоткрыв ее, он схватил за ошейник и тихо прошипел в ошейник:

     — Будь послушной сукой.

     С этими словами он отворил дверь и втолкнул ее внутрь. Ноги ощутили мягкий ворс ковра. В помещении витал запах аромат сандала. Ей показалось, что время остановилось и повисшая пауза стала давить на уши.

     — Это она? — Спросил незнакомый голос.

     — Да, Виктор Васильевич — с легким акцентом отозвался второй голос, в котором она узнала Хозяина.

     Опять тишина.

     — Не толстовата, Миша?

     — Почему? Мне кажется нормальная. У нее хорошие показатели. Я читал. И Костя говорил. Она лучшая пока, что есть. Девятка зовут.

     Тишина.

     — Ну ты же знаешь, мы не раз думали, что это лучшее, что у нас есть, но оказывалось, что это не совсем так... Девятка, значит. Пусть повернется спиной.

     — Повернись спиной, Девятка, — повысив голос, сказал Миша.

     Ирина развернулась чуть больше, чем нужно из-за закрытых глаз.

     — Чуть направо повернитсь, обратно, Девятка!

     Опять повисла долгая тишина. Ей казалось, что все это настолько нелепо, что не может быть правдой.

     — М-да, — произнес голос, — Что-то есть, конечно. И зад определенно лучше, чем грудь. Дети есть, как думаешь, Миша?

     — Наверно. Вы же знаете, нам их родословную не дают.

     — Знаю... знаю... но мне кажется, что не рожала. Ну да ладно... Какая разница? Слушай, Миша, а может мы сейчас с тобой ее Лори покажем, а? Чем черт не шутит?

     — Ну не знаю, Виктор Васильевич, — промямлил неуверенно Миша. — Она же тут по спортивной части. Ну или как транспорт. Мы же их стараемся не привлекать.

     — «Стараемся», — передразнил голос. — а для бедного мальчика сделать доброе дело это тоже надо постараться. Ты не волнуйся, проблем не будет, если что. Давай, не жмись, дорогой! Посмотрим, может он и не захочет. Скажет, что это вы мне пенсию сватаете? Хе-хе.

     Опять повисла долгая пауза. Тело Ирины стала пробивать мелкая нервная дрожь.

     — Ну, не знаю... — неуверенно начал Миша.

     — Гоша, давай, приведи Лори сюда. — быстро скомандовал Виктор Васильевич, — Отлично, Миша, дорогой. Ты настоящий друг!

     — Сейчас, дядя Витя... — откликнулся совсем молодой голос и кто-то, тихо шурша по ковру, вышел из комнаты в еще одну дверь. Через мгновенье в комнате послышалось частое собачье дыхание и радостный голос незнакомца:

     — Лооори, Лооори! Ты мой хороший мальчик! Мой хороший... Хорооооший маааальчик! Смотри, мой хороший, что я тебе сегодня приготооовил!

     Раздался частый глухой стук лап по ковру и Ирина почувстввала, как здоровый пес ткнулся мокрым носом ей в ногу, затем в сцепленные сзади ладони, затем он обошел ее спереди и с шумом понюхав бедро, лизнул его шершавым мокрым языком. Она почувствовала, как Лори подобрался к ее давно небритому лобку и стал смачно лизать, стараясь проникнуть кончиком внутрь. Ее ноги задрожали от необычного ощущения и ужаса предстоящего совокупления с невидимым животным, да еще и на глазах у нескольких мужчин, не считающих ее за полноценного человека. Она не видела, как выглядит обладатель незнакомого ей голоса, но понимала, что это был очень важным человеком, лицо которого ей было видеть ни к чему.

     Это был действительно важный человек, один из деловых партнеров ее владельца, который время от времени наведывался в это место и, мог в качестве давнего друга пользоваться различными услугами этого порочного места. Из-за медийности своей персоны было ни к чему лишний раз светить свою внешность даже в этой пикантной ситуации. Поэтому Ирине предстояло принять участие в предстоящем действии с завязанными глазами.

     — Лори! Ко мне! — властно позвал хозяин пса и тот, нехотя оторвавшись от приятного занятия, подбежал к зовущему.

     — Видите, видите — она ему понравилась! Видите? — обрадованно сказал Гоша, — Смотрите, как понравилась! Ммм!

     — Вижу, Гоша, вижу — не слепой. На этот раз повезло. Да, Лори? Хороооошая собака.

     Лори громко затявкал.

     Старик подмигнул Хозяину:

     — Вечер обещает быть ...   интересным! Давай, Гоша, ставь ее в позицию, как надо..

     Кто-то схватил Ирину за ошейник и силой опустил книзу.

     — На колени! — взвизгнул Гоша не до конца сформировавшимся юношеским голосом.

     Ноги женщины подкосились и она быстро опустилась на пол. Лори возбужденно затявкал.

     Она почувствовала рывок за ошейник и, чтобы не свалиться стала на четвереньки и поползла, неуклюже виляя задницей, в направлении, куда ее тянули. Через мгновенье она уткнулась лицом в мягкий диван.

     — Ну-ка Гоша отпусти нашего мальчика. Посмотрим, по зубам ли ему наша сучка?

     Кобель быстро подбежал к поставленной раком и не смеющей пошевелиться женщине и быстро обнюхав промежность стал быстро вылизывать ее половые органы, обильно смачивая их своими тянучими слюнями. Затем он резко вскочил и стал нелепо тыкаться половым членом ей в промежность. Попытка не увенчалась успехом и он слез, громко дыша. Через мгновенье он снова попробовал войти в бедную женщину, но член тыкался чуть выше копчика и так и не попадал в нее.

     — Нет, он определенно увлекся ею, да? — радостно вещал владелец пса, развернувшись в полоборота и глядя на разворачивающееся шоу. — Миша, как тебе, а?

     — Нормально! Я же говорил. Она в его вкусе. Видите? Еще немного и он сможет. Попробует, попробует и попадет.

     — Гоша, подложи ей под колени что-нибудь, — сказал незнакомец, — Видишь — он выше бьет.

     Гоша поочередно приподнял каждое из колен Ирины, подложив под них несколько подушек от дивана. Лори опять рванул к вожделенному лону и быстро пройдясь несколько раз мокрым языком опять вскочил на Ирину, и сделал несколько движений тазом. Громкий вскрик женщины возвестил о том, что цель была достигнута и блаженный вид морды пса говорил о том, что его член наконец-то проник вво влагалище женщины. Он быстро задвигался и в порыве страсти снова вышел из Ирины. Спрыгнув, пес повертелся и, виляя хвостом подошел к Виктору Васильевичу.

     — Эх, мой мальчик! Ай да молодец! Давай еще раз, покажи ей, кто тут хозяин! Хотя подожди, подожди. Гоша, держи его!

     Пса отвели и голос продолжил:

     — Смотри, ее надо отодвинуть назад. Чтоб тело не лежало на диване. Он становится лапами на диван и ему неудобно. Поэтому член выскакивает и он не успевает кончить. Миша, кстати, может используешь момент?

     — Можно... — пробормотал Хозяин и Ирина услышала, звук расстегивающейся молнии и падающей на пол ткани. Кто-то стал оттаскивать чуть назад, приподняв за ошейник ее голову, а когда ее снова опустили, она оказалась между двух волосатых мужских ног.

     — Гоша, расстегни ей руки, чтоб опиралась на пол!

     Юноша отстегнул карабин сцепивший за спиной ее запястья. Она опустила затекшие руки вниз и уперлась ладонями в намокший от чего-то ворс ковра. Миша схватил ее за волосы и оттянув назад сказал:

     — Рот открой!

     Она приоткрыла губы.

     — Шире, Девятка, шире!

     В следующий момент полость ее рта заполнил мягкий, покрытый грубыми волосами член Миши.

     — Не дай бог зубы почувствую, сука! Ты поняла меня, да?..

     Она быстро кивнула головой.

     Он положил ее голову щекой на одно из своих бедер и крепко вцепился ей в волосы, не давая возможности пошевелиться.

     — Неплохое воспитание, Миша! Но ты не в форме, я гляжу? — сально рассмеялся старик.

     — Ничего! Я так во рту придет в себя. Там ему тепло и уютно.

     — Ладно, делай как знаешь. Держи ее, главное, чтоб вперед не уползала. Гоша, отпускай мальчика!

     Лори тут же налетел на Ирину и, ткнувшись пару раз холодным носом ей в промежность, вскочил и сделав несколько движений быстро вошел ей во влагалище. Лапы Лори свисли по бокам туловища женщины и он начал совершать частые поступательные движения неуклюже подскакивая иногда на задних лапах. Тем временем Ирина чувствовала, как горячая плоть Миши быстро набухает у нее во рту, заполняя всю его полость и упираясь в левую щеку. Очевидно это заметил и Виктор Васильевич. Глядя на оттопыривавшуюся щеку женщины он ухмыльнулся

     — Миша, а ты, я смотрю, времени не теряешь даром! — он засмеялся и, обратившись к Гоше, сказал. — Следи внимательно. Смотри, чтоб довел до конца.

     — Он уже...

     — Как уже? Так быстро?

     — Да... вон вытекает уже из нее.

     Ирина чувствовала, как горячая жидкость обжигающей струей стала сочиться у нее по внутренней части бедра. Но Гоша все еще придерживал успокоившегося пса внутри ее. И Лори расслабив тело, лег всей своей массой на спину женщины.

     — Учись, Миша! — снова засмеялся хозяин пса. — Что там у тебя — никак?

     Миша молча развернул голову Ирины лицом к себе и стал медленно насаживать на свой окрепший половой член. Из под повязки на глазах несчастной женщины сочились слезы. Головка члена уперлась ей в глотку и она непроизвольно дернулась и закашляла, наполовину вытолкнув член изо рта. Хозяин раздраженно крякнул и залепил ей звонкую пощечину. Громкий вскрик захлебнулся с новой попыткой Миши до конца впихнуть ей в рот свой неуемный ствол. Снова судорожное движение и женщина откинув назад голову высвободила рот от крепкого члена Хозяина. Вторая пощечина, более хлесткая, заставила ее самостоятельно поймать губами набухшую головку и впустить ее до конца. По крайней мере на столько, насколько это было возможно.

     — Эх, Миша, не по размеру она тебе, похоже! — смеясь произнес голос незнакомца. — А вот Лори все устроило. Правда, мой мальчик?

     Послышалось частое сопение животного, переходящее на свист.

     — Что такое, малыш? Что такое? Тебе понравилась твоя новая сучка? Хочешь еще раз?

     Лори громко тявкнул и нетерпеливо заскулил. Ну давай, иди, мой хороший, вздрючь ее еще разок! Пес еще раз громко тявкнул и быстро вернулся к откляченной заднице женщины. Сперма продолжала капать из ее влагалища и пес, склонив набок голову и громко чавкая стал вылизывать собственный секрет. Через сгновенье он снова резко приподнялся на задние лапы и бросившись на спину Ирины стал лихорадочно двигать тазом, пытаясь попасть ей в мокрое лоно. Руки Ирины непроизвольно согнулись в локтях от внезапной тяжести опустившегося на нее пса. Гоша попытался помочь ему, схватив за бедра но голос хозяина пса властно остановил его:

     — Не надо, не надо, Гоша! Пусть сам. Он уже большой мальчик. Должен сам справляться. Отпусти его!

     Ирина глухо застонала и выпрямила дрожащие от напряжения руки. Хозяин сосредоточенно вставлял ей член в широко распахнутый рот, упираясь в глотку и снова вынимал, почти до конца, оставляя в полости рта лишь массивную красную головку. Он ускорил ритм движений, и стоны Ирины превратились в периодичное смешное кваканье, напоминающее монотонное кряканье утки. Лори, наконец, попал в цели и снова бешеная пляска пса заставила женское тело дергаться в такт его движеньям. Хозяин слегка отпустил ее волосы, дав голове самостоятельно насаживаться на член в быстром ритме Лори. Кваканье стало быстрым и вязкие слюни стали вытекать из уголков женского рта. На этот раз пес быстро стал кончать и Гоша, заметив это снова прижал его таз к Ирине, не давая выскользнуть члену выскользнуть из ее влагалища. Лоли вытянул задние лапы и его половой член вместе толстой луковицей полностью вошел ей во влагалище. Ирина чувствовала, как твердый дрожащий кончик головки уперся ей в матку и вскоре горячая сперма, наполнив ее, стала вытекать наружу, стекая уже по обоим бедрам на и без того уже мокрый ковер. Голова ее перестала дергаться и Миша, снова схватив ее голову за волосы на макушке, а второй рукой обхватив снизу за челюсть, стал натягивать на свой член. Головка члена опять слишком сильно уперлась в глотку и Ирина дернувшись, попыталась откинуть голову. Но Хозяин крепко держа ее, не дал ей шанса, прошипев:

     — Держи, держи! Вот таааак... Зубы, зубы убери!

     Ирина замерла, не в силах сделать вдох. Еще одна попытка вырваться. Безуспешно. На несколько секунд повисла напряженная тишина, нарушаемая лишь частым дыханьем Лори. Снова судорожное движение головой. Снова безуспешно. В ...   комнате раздался чиркающий звук зажигалки. Запах сигарного табака быстро перебил благоухающий аромат сандала, витающий в напряженном пространстве.

     — Гоша, что там с Лори? — поинтересовался голос незнакомца.

     — Кажется он все, дядь Вить.

     — Как все? Не может быть...

     Громкий шумный звук вдоха перебил его. Миша, наконец, ослабил хватку на голове Ирины и отодвинув голову от себя, дал ей возможность вдохнуть вожделенный воздух. Она в голос задышала и вязкие слюни лопающимися пузырями стали надуваться в свободных уголках его распахнутого рта.

     — Миша, ты великодушен, я смотрю! — съязвил хозяин пса, снова расхохотавшись. — Гоша, так что там у нас?

     — Все нормально, дядя. Он залил тут все, как из брандспойта, — с восторгом воскликнул юный племянник, продолжая прижимать пса к заднице женщины.

     — Слово то какое откопал, Гоша! Пожарный, что ли? — недовольно произнес незнакомец чуть повысив голос, заглушая шумное вдохи задыхавшейся Ирины. — Держи, держи его. Не давай вынуть. Пусть насладится, красавчик наш! Миша, давай уже, заткни ей пасть. Ничего не слышно...

     — Сейчас, — пробормотал Хозяин, с интересом рассматривая, как надуваются и лопаются пузыри на губах женщины. — Хочу, чтобы заглотнула... в горло..

     — Ну так давай, вгони ей. Не может что-ли? Учить надо, значит! Вон дай Гоше — покажет. Молодежь сейчас может такое отчебучить. Хе-хе! Нам и в голову не приходило раньше. А, Гоша? Ты как?

     — Да можно... — деловито ответил племянник, разглядывая родинку на торчащем из-под пса плече Ирины. — Все, кажется, дядя Витя. Больше не течет, вроде.

     — Вроде или не течет, Гоша?

     Парень присел, заглядывая между ног пса на промежность женщины.

     — Нет, почти! Ну совсем чуть-чуть... Остатки, наверное.

     — Остатки сладки, Гоша. Подержи, подержи еще. А потом научишь дядю Мишу как правильно давать в рот послушной сучке. Или справишься, Миш? А?

     — Сейчас, сейчас, Виктор Васильевич... Ну-ка давай, отрывай рот шире! — раздраженно рявкнул Хозяин, дергая на себя голову беспомощно дернувшейся всем телом женщины. Порция собачьей спермы тонкой брызнула на сидящего позади нее Гошу.

     — Блииин! — вскочил он, зажмурившись и отворачивая лицо и стараясь на отпускать пса. — Вот тварь! Зашкварила, пи... да, еб... чая!

     Виктор Васильевич расхохотался скрипучим голосом:

     — Ну Гоша, Гоша! Давай без выражений! Что за слова? Бывает — сам знаешь. Она же не специально.

     Миша, усмехнулся, глядя на обрызганного юнца, продолжая двигать голову женщины взад и вперед, стараясь протолкнуть свой половой орган ей в горло. Ирина опять громко заквакала.

     — Вот сука, не берет, как надо! — раздосадованно воскликнул он, с силой насаживая ее голову на покрасневший от перенапряжения член.

     — Забавно квакает, стерва! — воскликнул Виктор Васильевич. — О! Идея, Миша! Продолжай, продолжай... сейчас на телефон запишу и на звонок поставлю!

     Громкий смех мужчин наполнил комнату, заглушив ритмичные клокочущие гортанные звуки задыхающейся женщины.

     — Зубы, зубы убери, сволочь! — опять закричал Миша.

     — Тсс! Тише! Запись включаю! — Виктор Васильевич включил телефон. Все стихли и на несколько секунд, пока шла запись, никто не шумел.

     — Все! Ну-ка Миш — заткни ее!

     Хозяин вогнал до упора член в Иринин рот и та снова замолкла. Виктор включил телефон и в комнате раздался четкий звук трахаемой в рот Ирины.

     — А? — восторженно воскликнул Виктор Васильевич. — Ну как?

     — Супер, Дядь Вить! Скините? Я тоже на звонок поставлю.

     — Обойдешься, сынокю Идея моя и звук будет только у меня.

     Мужчины громко рассмеялись. В этот момент дрожащую от тяжести Лори Ирина снова конвульсивно дернулась, выдавиви из промежности новую тонкую струйку собачьей спермы. Гоша предусмотрительно стоял в стороне и жидкость удалившись в стоящий рядом комод, медленно стала сползать вниз. Миша вновь ослабил хватку и оставил небольшой зазор во рту женщины для дыхания.

     — Сколько уже там наш малыш, Гоша?

     — Да с минут двадцать, дядь Вить.

     — Хорош, наверно. Отпускай его!

     Гоша отпустил пса и тот медленно стал отстраняться от Ирины. Из влагалища медленно показалось толстое утолщение луковица, а затем быстро выскочил и весь член, уменьшаясь и частично втягиваясь в крайнюю плоть. Лори прилег на ковер и стал вылизывать красный отросток своей блестящей от спермы головки.

     — Маааальчик мой! — снова заворковал, растягивая слова, Виктор Васильевич, Молодец, молодец! Оторвался, наконец. Как ты ей! Ай молодец!..

     — Дядь Вить? Можно мне... ? — спросил Гоша, кивая на жадно хватающую воздух Ирину, продолжающую стоять на четвереньках с мокрой от спермы и пота покрасневшей задницей.

     — Ты с ума сошел, Гоша? Это же зоофилия! Разве можно так?

     — Ну пожалуйста, разок всего!

     Виктор Васильевич скосил взгляд на набухшие в районе пах джинсы племянника и произнес, смеясь:

     — Даа, Гоша, дорогой, я смотрю ты сам под впечатлением, да еще каким! Понимаю, понимаю... Нужно спустить пар. Только презерватив надень! Мы не очень хорошо знаем нашу очаровательную сучку... хе-хе!

     — Их проверяют постоянно, Виктор, Васильевич! — вмешался Хозяин, — больных не держим...

     — Да знаю, знаю... Миш, — перебил его тот, — ну даже в плане гигиены. Лучше перестраховаться... Гоша, понял?

     Юноша быстро стянул свои джинсы и расчехлил свой готовый к бою половой орган. Он схватил одно из множества полотенец, раскиданных по всей комнате и, тщательно протер Ирине зад и промежность. После чего ловко натянул на член презерватив и, став на колени позади женщины ткнул головкой прямо в потемневшее от бесконечных тренировок пятно заднего прохода и стал медленно вдавливать ею внутрь, крепко вцепившись обеими руками в женские упругие бедра.

     В этот момент Ирина изловчившись, смогла все же раскрыть гортань и сама двинула головой вперед, впуская Мишин член глубоко в глотку.

     — Во! — заорал Мища, — ВОООО! Молодец, Девятка. Молоцец, сука!!! Вот тааак! Давай, давай, держи его там!!! Смотрите, смотрите, Виктор Васильевич! — он убрал руку с ее челюсти, показывая своему гостю, как изо рта Ирины торчит большая мохнатая мошонка, а тело члена полностью скрылось во рту, проникнув, наконец в горловую полость женщины.

     Виктор Васильевич с интересом посмотрел на слегка раздувшуюся от вставленного в горло полового органа шею женщины и одобрительно подмигнул Хозяину:

     — Ну, Миша, мои поздравления! Те посрамил старую гвардию, не посрамил! Гоша, твой мастер класс отменяется. Дядя Миша справился без твоей помощи.

     Как раз в этот момент Гоша двинул тазом вперед и блестящий от смазанного презерватива член легко вошел в зад Ирины. Миша вынул мокрый от слюней член из ее рта, дав отдышаться и через мгновенье снова вогнал его обратно. На этот раз она сразу смогла впустить его себе в горло и Хозяин снова задержал его в этом положении. Схватив ее за оба уха, он притянул ее голову и удерживая в таком положении, от удовольствия закатил глаза вверх.

     Виктор Васильевич, улыбаясь, заметил:

     — Ну, Миша, ты, я смотрю приноровился к ней не хуже моего Лори!

     Кобель, все это время валявшийся у ног своего хозяина, услышав свое имя, тявкнул.

     — Мой хороший мааальчик! — вновь засюсюкал мужчина, — Устаал, устаал... Отдыхай, мой хороший, отдыхай. Ты сегодня молодееец! Настоящий мужчииина!

     Он потрепал пса по большой голове.

     Миша снова оттянул голову Ирины, полностью вынув член из ее рта и стал ждать пока она отдышится. К этому времени Гоша стал ритмично долбить ее в задницу, отчего все ее тело опять стало дергаться взад и вперед. Миша вернул член на место и чуть пододвинулся таким образом, чтобы ее голова сама нанизывалась на него в такт трахающего ее Гоши.

     Скоро Миша напрягся и, зажмурившись, снова схватил Ирину за уши, и стал энергично двигать ее, то оттягивая назад, то вперед, ударяя головкой члена ей в глотку. Квакающие звуки стали заглушать ...   громкие ритмичные шлепки Гошиных бедер о ее ягодицы. Наконец Миша застонал и чуть вынув член, стал кончать прямо ей в рот. Он отпустил ее карсные уши и схватил, как прежде — одной рукой за волосы, а второй обхватил челюсть и максимально сжал ее губы, не давая возможности пролить свое семя наружу. Ирина почувствовала солоноватый вкус теплой жидкости, пульсирующими струями наполнявшей ее рот Миша, опустив глаза, с удовольствием наблюдал за движениями ее кадыка, пока она глотала его сперму. Член Хозяина быстро обмяк, но тот не торопился вынимать из ее рта.

     — Пусть в тепле отдыхает, — подмигнул Миша Виктору Васильевичу, — Там хорошо. Жалко вы не попробовали!

     — Да не переживай, Миша! Надо будет — попробую. Сейчас главное Лори! Я из-за него сегодня приехал. А, кстати, она у тебя тут по контракту же, так?

     — Да.

     — А сколько?... На какой срок контракт? Не знаешь?

     — Ну мне сказали, что на месяц. Может два. А потом соревнования. Их туда будут перебрасывать.

     — Ну это понятно... А когда соревнования?

     — В конце августа, кажется. Или начало сентября. Через неделю Костя должен приехать, он точно, наверное знает. Ну вы и так можете узнать у Амирасланова.

     — Да ладно, конечно, спрошу. Простоя думал, что ты знаешь точно... А Костя это доктор их, что-ли?

     Миша, обратив внимание, что Гоша сбавил темп, но стал более размашисто вгонять член в Ирину, пододвинулся чуть ближе и, положив ее голову себе на бедро. С каждым ударом Гоши ее голова двигалась вперед и скользкая от спермы и ее слюней плоть полностью скрывалась у нее во рту, забавно раздувая щеку.

     — Да, доктор. Он хороший спец. Они скоро все приедут. Со второй группой. Сейчас там у них новая партия. А нам рабочие нужны. Спорт это нам не особенно надо! Тут строить надо много.

     — Ладно, ладно, Миша. Не по адресу плачешься. Я не решаю такие вопросы, — он скосил глаза на безучастно лежащую голову Ирины и, наблюдая, как набухающей в такт толчкам его племянника щекой женщины, заметил, — молодец, хорошо пристроил!

     Прикурив погасшую сигару, он продолжил:

     — А дай-ка вина того, что ты мне наливал в тот раз. Есть оно еще?

     Миша оживился:

     — Конечно есть, Виктор, Васильевич! — о н громко позвал, — Мага!... Магомед!

     Двери распахнулись и в комнату вошел тот самый парень в кожаных сапогах, который распряг Ирину.

     — Принеси вина, фруктов, там... — Миша перешел на свой язык и еще что-то объяснил тому на последок.

     Парень кивнул с быстро вышел, прикрыв за собой дверь.

     Гоша продолжал остервенело долбить в очко безвольно колыхающееся тело женщины. Несколько раз ее руки от усталости сгибались, не выдерживая вес собственного тела. Миша приподнял ее за плечи и, несколько отодвинувшись назад, резко притянул ее к себе, опустив ее грудью на диван, сняв нагрузку с ее рук. Член Гоши выскочил из ее задницы и анальное отверстие осталось зиять покрасневшей от долгих трудов племянника несмыкающейся дырой. Юноша, чуть отхаркнувшись, сплюнул в отверстие и водрузил свое орудие обратно, возобновив сбитый Хозяином темп. Теперь ее тело раскачивалось на подмятых под себя грудях с большей амплитудой. Голова насаживалась на снова начинающий твердеть половой член хозяина и возвращаясь, почти выпускала его изо рта.

     — Миша, Миша, ну ты герой! — загоготал Виктор Васильевич. — второй раунд, да?

     Миша скромно молчал, возбужденно сопя и глядя, как с каждым разом его половой орган набухает, то скрываясь полностью во рту у Ирины, то высовываясь наполовину. Наконец, член окреп и вновь стал упираться в глотку женщины, вызывая у нее громкие квакающие звуки.

     — Ну, давай, по новой, Девятка! — весело сказал Миша и схватив обессилившую женщину остервенело стал трахать ее в рот.

     — Эка разошелся наш Миша! А, Гоша?

     Хоша хихикнул и откинувшись потянулся к валяющимся на полу джинсам. Через мгновенье он выудил оттуда телефон и, включив камеру направил объектив на Иринин зад. Вынув член, он сделал несколько снимков зияющего анального отверстия. Затем, приложив головку, сделал еще пару снимков. Вставив его наполовину, он опять сделал несколько кадров и еще серию с разных ракурсов введя его до упора. Оставаясь полностью внутри, он протянул руку с телефоном вперед он стал фотографировать ее голову, моменты, когда Миша до упора вставлял свой половой орган ей в рот. Потом он перевел камеру в режим видео и снова задвигался в ее прямой кишке, плавно меняя угол съемки, и переводя объектив от головы к заднице.

     — Что ты делаешь, сорванец? — опять засмеялся Виктор Васильевич. — Вообразил себя Тинто Брассом?

     — А кто это, дядя Вить? — не прекращая съемки поинтересовался юноша.

     — Не важно... Но надо будет заняться твоим культурным просвещением на досуге!

     — А сейчас и есть досуг, дядя Вить! Разве нет? Давно хотел порно хорошее сделать. Погрязней. Мы с пацанами пробовали уже. Нифига не вышло. Телки как бревна или наоборот как ненормальные. Ни хера, короче не получилось. Вот такую, бы нам! Стопудово все классно бы получилось. Море спермы, анал — не проблема. Ей вообще все пофиг. Че хочешь можно сделать. Вон — дядя Миша по самые гланды вставляет — офигеть!

     Старик рассмеялся и стал гладить Лори за ушами.

     — Ладно, придумаем что-нибудь... Эх Лори! Красавчик! Сделал свое дело и на боковую. Молодец, мой мальчик, молодец! Эти два парня тебе не ровня, да? Уже час дерут твою сучку и все бестолку...

     Пес часто заскулил, повернув морду к старику и уставившись на него преданными глазами.

     В комнате снова воцарилась тишина, прерываемая редкими стонами, временами переходящими на шумное характерное кваканье беспомощной женщины. Это означало, что Хозяин свирепо начинал вгонять головку своего члена ей в глотку.

     Через некоторое время старик произнес скучающим голосом:

     — Может позу смените? Самим не надоело? А, Миш?

     Миша посмотрел на Гошу:

     — Давай на диван ее, сюда... Или нет — постой! Садись сам, а ее на себя.

     Гоша обхватил ее руками за живот и, не выходя из нее встал, развернулся и лег на спину, увлекая ее за собой. Он раскинул ее ноги по обе стороны от себя и, схватив за заднюю часть бедер, задрал их вверх, разведя чуть в стороны. Красная и влажная щель в ее промежности раскрылась и из нее стала вытекать собачья сперма, смазывая анальное отверстие с наполовину торчащим из него членом Гоши.

     — Класс, дядя Витя! Вот хорошо-то!!

     — То-то, сынок! Слушай старших, пока мы живы, — усмехнулся старик, вставая и подходя ближе, чтобы рассмотреть вид растопыренной на племяннике женщины. Он протер очки и водрузив обратно на нос стал разглядывать разглядывать пикантную позу растопыренной Ирины. Лори вскочил и подойдя к старику прижался к нему боком.

     — Молодец, Гоша! Теперь начинай херачить снизу вверх. Только смотри не дай выйти. Чувствуй границу.

     Миша тем временем сдвинул голову лежащей на спине Ирины в сторону и задрав ее к себе вставил назад свой так и не разрядившийся член. Ему пришлось сесть на корточки и пригнуть член пальцами вниз, направляя его в раскрытый рот. Однако она уже не могла с такой позе обжимать его как прежде и Хозяин не получал уже того удовольствия, что было раньше. Тут ему пришла в голову мысль и он, вскочив с дивана, надел презерватив и подойдя Ирине между ног, легко вставил член ей во влагалище.

     — Ооо! Дипи, дядя Миш! Круто, — заголосил Гоша. — Ваще кайф. Можно ничего не делать, а чувствуется, как второй трется. Вот это ващееее!!!

     — Да, Гоша, ты знаешь толк в женщинах! — саркастически резюмировал Виктор Васильевич, возвращаясь в свое кресло.

     — Гоша, — сказал Хозяин, вынув член из Ирины, — Давай чуть назад, подальше, а то мне неудобно. Чуть назад ложись, братан.

     Парень, снова обхватил женщину за живот, сдвинулся глубже к спинке дивана и снова просунув руки под бедра Ирины запрокинул их кверху и в стороны, предоставляя Хозяину пристроиться к ее передку.

     — Давайте, дядь Миш — вставляйте!

     Виктор ...   Васильевич снова зашелся в хохоте:

     — Гоша! Твои изысканные реплики надо отливать в граните! «Давайте, дядь Миш, вставляйте!». Это шедеврально! Ты слышал себя сейчас?

     Миша стал ногами на диван, расставив из по обе стороны от Ирины, схватил ее руками за лодыжки и, присев на корточки, вел свой член ей в лоно, все еще смазанное спермой Лори.

     Ирина громко охнула и, выгнувшись в теле, запрокинула голову. Миша медленно привстал, и резко опустился, снова вызвав у нее непроизвольный вздох. Затем он снова привстал и снова резко опустился, войдя в нее до канца. Она опять выгнулась и сделала глубокий вдох. Гоша лежал неподвижно, прикрыв глаза и наслаждаясь ощущением фрикций за тонкой перегородкой, разделяющей кишку с его членом и влагалище, оказавшееся в распоряжении Миши. С минуту Хозяин забавлялся резкими проникновениями, приподнимаясь и резко опускаясь между растопыренными ногами женщины. Затем он отпустил ее лодыжки и схватив ее за груди, наклонился чуть вперед и ритмично задвигал тазом, отчего обе ее ноги стали мерно раскачиваться в такт его движениям. Игра двух дергающихся, разведенных в стороны ступней, заворожила Виктора Васильевича и он, так же как и его племянник снял короткое видео на свой телефон. Ирина, обессиленно запрокинув на диван болтающуюся голову, стала издавать тихие протяжные звуки, являющие собой смесь плача и наслаждения. Гоша все так же неподвижно лежал под ней, не прилагая особых усилий для получения удовольствия. Да это и не было нужно: ее задница полностью насаживалась на его член, в момент, когда Хозяин опускаясь с силой вгонял ей сверху под углом свой, обретший второе дыхание, большеголовый половой орган. А когда он привставал, ее таз упруго отскакивал вверх, сползая с члена Гоши, но не на столько чтобы полностью соскочить с него.

     В этот момент в комнату постучали.

     — Да! — заорал Миша.

     — Это Магомед, — раздалось из-за двери.

     — Входи, давай!

     Дверь открылась и вошел Магомед и еще какой-то невысокий мужчина в белом поварском одеянии. Тот держал в руках поднос с фруктами и тарелкой сырного ассорти, а у Магомеда в руках была большая бутыль темно красной жидкости. Они накрыли небольшой сервировочный столик, расставили несколько фужеров и наполнили их вином.

     — Ай молодец, Магомедушка! — воскликнул Виктор Васильевич, подходя к парню и похлопывая его по плечу. Давай, отведай с нами бокальчик! За ваш гостеприимный край, а?

     Мага смущенно улыбнулся и замотал головой:

     — Спасибо, я не могу. Некогда... работы много.

     — Да что там работа? Не волк. В лес не убежит! По чуть-чуть да?

     — Нееет, спасибо, В другой раз... — он прешел на свой язык и что-то сказал Хозяину, отчего тот замер и быстро спрыгнул с монотонно стонущей женщины и, подойдя к Магомеду, стал что-то спрашивать. Тот ответил, после чего развернулся и схватив ошалело таращившегося на Ирину спутника в белом, выбежал из комнаты.

     — Что-то случилось, Миша?

     — Да нет. Все нормально. Катер пришел. Там друг мой старый приехал. Надо пойти, встречать.

     — Ну так давай его сюда! — оживился старик, — как раз стол накрыт! Вина с дорожки выпьет, а?

     — Не знаю, Виктор Васильевич. Может устал он, сразу спать ляжет. Он не один приехал. С корешем своим каким-то. Дела надо будет кое-какие решать. Короче, я сейчас... Вы отдыхайте тут, пейте, кушайте. Я вернусь. Или с ним или один — вдруг спать хочет?

     Миша сорвал презерватив, наспех, протерся полотенцем, натянул штаны и выбежал из комнаты.

     Ирина продолжала тихо вскрикивать — Гоша возобновил редкие толчки снизу, резко и глубоко вгоняя ей член в зад, так что из ануса торчала пара крупных яиц. Потом он медленно выходил из нее, почти до самого конца и через разные промежутки времени снова вбивал ей со всей дури. Он старался делать это неожиданно для нее, чтобы спровоцировать у нее более естественный вскрик

     Старик сел за столик и взяв бокал с вином причмокивая отпил его.

     — Мммм! — восхищенно воскликнул он. — Это просто ни с чем несравнимо. Какой аромат!!!

     Он закусил несколькими виноградинами и снова отпил несколько глотков.

     — Поразительно, Гоша! Миша сказал, что это вино делает его сестра... Представляешь? Сестра! Мне б таких сестер...

     Гоша сосредоточенно забавлялся оставшейся в его распоряжении Ириной. Он входил в ее зад с разных углов, Он меня темп, амплитуду. И в каждый раз он наслаждался ощущением теплого и влажного и беспрепятственного проникновения в незнакомую, довольно взрослую, но в тоже время послушную и готовую на все женщину. И не имеет значения, кто она и откуда. Нравится ей это все или нет. Главное — она в его власти целиком и полностью. И не только его. Он трахал ее в зад и мечтал о том, как он снимет когда-нибудь фильм с ее участием. И будет там все и животные, и садомазо, и...

     — Гоша, ты что — оглох? — громко вернул его к реальности дядя. — Я с тобой разговариваю, между прочим!

     . — Да, дядь Вить, извините, я задумался просто... — парень замер, держа Ирину за талию, — Что вы говорили?

     — Я говорю, что-то долго ты не кончаешь. У тебя все нормально?

     — Да, дядь Вить... Это нормально. Хуже, когда быстро. А долго это наоборот — хорошо.

     Он снова задвигал тазом, обхватив ее за грудь и сдвигая тело вниз, навтсерчу каждому толчку. Ее ноги опустились на пол, расслабленно раскинувшись врозь и ступни мерно разкачивались на высоком ворсе мягкого ковра. Вскоре Гоша утомился и его движения стали более размеренными и плавными. Он положил свою ладонь на ее живот ниже пупка и прижал ее таз к себе, на давая члену ненароком выскочить из ее уютного места. Стоны женщины стали тише и гораздо реже... Голова ее лежала на его плече, слегка запрокинувшись назад, отчего рот был слегка приоткрыт. Пунцовое лицо покрылись засыхающей слизью из спермы и слюней, а на шее проступили вздувшиеся пульсирующие вены.

     Виктор Васильевич подлил себе вина и погрузившись в свой смартфон, принялся уплетать сочные фрукты. У его ног, свернувшись калачиком, блаженно дремал Лори. Когда Ирина начинала стонать громче обычного, он вздрагивал и начинал скулить, но быстро затихал.

     Устав от тяжести тела Ирины, Гоша выскользнул из пол нее и уложил на диван лицом к стене и подтянул ее ноги к груди. Затем, поднял вверх одну из ног, пристроился к открытой промежности, легко вставив в расслабленный полураскрытый анус свой член. Крепко ухватившись одной рукой за ее грудь, а второй за шею сзади, он с новыми силами стал трахать ее задницу. Ирина громко заохала и Лори, проснувшись вскочил на лапы и сделал несколько кругов по комнате. Виктор Васильевич поднял очки на лоб и с интересом посмотрел на него:

     — Что такое, мой мальчик? Что такое? Спать не дают?

     Лори громко тявкнул и чуть дернувшись, заскулил. Его длинный язык шевелился от частого дыхания, свисая из распахнутой пасти и казалось, что он улыбается.

     — Кажется мой мальчик уже отдохнул и готов к новым подвигам? — рассмеялся старик. Пес радостно завилял хвостом и снова громко тявкнул. Виктор Васильевич потрепал его по голове и повернулся к племяннику:

     — Так, Гоша! Смена караула! Кто не успел, тот опоздал, как говорится. Нам нужна наша девочка для нашего мальчика.

     — Ну дяядь Вииить!! — заголосил парень, оборачиваясь, но продолжая долбить Ирину между ягодиц. — Мне всего ничего осталось. Ну десять минут, пожалуйста... Пять! Пять минут. Я сейчас кончу. Вот уже почти...

     — Гоша!!! — перебил его старик, — Мы как договаривались? Я не люблю повторять дважды, ясно? Лори хочет — Лори должен получить. Тут же! Давай, зачехляй ствол. Ставь ее, как положено.

     Парень недовольно буркнул что-то поднос и оттолкнув ногу Ирины от себя, вышел из нее и стал поворачивать ее на живот. Затем стащил за ноги к краю, поставил ее на колени и скомандовал:

     — Руки на пол! Обопрись. Чуть назад... Вот так... Спину выгни, жопу отклячь. Прогнись еще. Еще... — он нетерпеливо зашел сзади и обхватив ее под живот приподнял и оттащил ...   от дивана. — Голову на пол и прогнись. Во... так лучше будет... — Он обернулся к псу и быстро позвал, часто хлопая женщину по выпяченной кверху заднице, — Лори, Лори, Лори... Давай... иди... давай-давай!

     Пес склонил голову набок, бросился к поставленной в нужную позу женщине и, громко чавкая, стал лизать ей всю промежность. Затем он приподнялся и перекинув переднюю лапу через Ирину, лег ей на спину, неуклюже обхватывая лапами ее под живот.

     — Давай, Лори, сам, сам... — крикнул старик, — не помогай, Гоша. Пусть сам!

     Пес, громко дыша подвигал тазом, но погазавшая длинная красная головка животного потыкалась в воздухе и он прыгнул. Обойдя Ирину пес еще раз поводил носом, полизал между ног и снова вскочил, но половой член поелозив вверх по копчику женщины, снова втянулся. Третья попытка так же оказалась безуспешной. Пес кружился вокруг Ирины, вылизывая и вскакивая на нее и снова терпел неудачу. — его член тыкался выше, чем нужно. Наконец комнату огласил громкий вскрик Ирины:

     — Аааай! Аааа... — она непроизвольно спрямила левую ногу, вытянув назад.

     — Стоять!!! — заорал на нее Гоша. — Ногу назад, бл... дь! На место ногу согни!

     — Что там такое, Гоша, — оживился Виктор Васильевич, привстав с кресла с бокалом ароматного вина и медленно направляясь к совокупляющемуся с Ириной псу. — Что за крик?

     — Да хрен ее знает, дадь Вить, — Гоша присел возле пса и задрав кверху собачий хвост, присвистнул, — во дает, дядь Вить! В очко ей впарил! Хахаха!!

     — Да ты что! — оживился старик, — Ну-ка дай посмотрю... а что она орет то? Посте тебя хоть батон Докторской ей вставляй. Может царапнул где лапой?

     Гоша внимательно оглядел женское тело и кивнул:

     — Точно! — он указал на неглубокую царапину на передней части бедра женщины. — Так и есть. Предней лапой царапнул. Вон, смотрите... На бедре! Надо было, наверное перемотать лапы...

     — Я тебе перемотаю лапы... Ишь выдумал. — процедил Виктор Васильевич. — Ерунда, заживет за два дня, как на собаке. Видать, от неожиданности вскрикнула, бестия..

     Старик присел позади пса и заглянул под хвост:

     — А малыш хорооош! Молодец, Лори! Ай да Лори! Вогнал ей куда надо...

     Лори, скулил, вертя головой понимая, что его хвалят, Он быстро дергал тазом, вгоняя и вынимая длинную красную головку Ирине в задницу, пока наконец не стал подпрыгивать, пытаясь вскарабкаться на нее, запрокидывая задние лапы ей на ягодицы. Ирина негромко вскрикнула, когда толстая луковица у основания его головки скрылась в анальном отверстии. Гоша быстро прижал пса к женщине и тот быстро успокоившись, замер, чуть дрожа.

     — Прямо «в замок» получилось. Хорошо. Подержи его, Гоша, не торопись. Успеешь еще... — старик, усмехнувшись, развернулся и вернулся в кресло. Он потянулся за гроздью крупного черного винограда и в этот момент дверь распахнулась. В комнату вошел Миша в сопровождении Магомеда с подносом, на котором дымилась огромная порция ароматного шашлыка.

     Миша обернулся в коридор и крикнул:

     — Давай, давай, заходи, Арсен! Тут все свои. Давай, Поужинаем, выпьем потом пойдешь отдыхать!

     В комнату нерешительно вошел невысокий чернобородый мужчина атлетического телосложения.

     — Здравствуйте! — произнес он с немного иным, чем у Миши акцентом.

     — Знакомьтесь, Виктор Васильевич! Это мой старый друг. Арсен его зовут..

     Старик привстал и протянул руку гостю:

     — Здравствуй, Арсен!

     — А я вас знаю, Виктор Васильевич! — радостно сказал Арсен. — Мы с вами встречались два года назад в Пицунде. Помните?

     — В Пицунде? Ах даа! У Григория на дне раджения, конечно помню. Узнал, узнал, Арсен, дорогой. Хороший праздник он тогда закатил! Ну, ничего. Дай бог здоровья Мише, он тоже мастак организовывать замечательные праздники и мероприятия.

     — Даа... — поддакнул Арсен, но запнувшись, замолчал, увидев, наконец главное действо мероприятия. Изумленным взглядом он уставился на огромного пса, оседлавшего стоящую раком женщину.

     — Кхм, — кашлянул старик, — это мой племянник — Гоша.

     Обнаженный молодой человек поднялся, продолжая удерживать пса за поясницу и нерешительно произнес:

     — Здрасте..

     Арсен кивнул и вопросительно посмотрел на Мишу.

     Тот, еле сдерживая смех, указал тому на свободное кресло у накрытого столика.

     — Арс, дарагой! Все нормально. Это собака Виктора Васильевича. Она любит... ну сам понимаешь. Не обращай внимания, если не хочешь! Давай я твое кресло так разверну и ты не будешь видеть?... Мага поставь кресло сюда. Воот так... Садись братан! Все хорошо. Давай покушаем... Виктор Васильевич, садитесь.

     Усадив гостей, он сел между ними и поднял наполненный уже бокал вина:

     — Нет, нет, нет, Миша, — подняв ладонь, запротестовал Виктор Васильевич. — Хозяин говорит тост последним. Прощаешься что-ли уже? Я скажу... Давайте поднимем этот бокал чудного вина за сказочный остров, который дарит радость каждому, кто в нем оказывается. Этот волшебный маленький кусочек суши, одиноко и гордо стоящий в бушующем море рутины и однообразия. За твой остров, Миша! Процветания ему...

     Мужчины выпив, налегли на сочные куски баранины, посыпанной тонкими кольцами лука. С минуту в комнате раздавалось шумное чавканье и тихое скуление пса, прижатого пускающим от голода слюни Гошей.

     Словно вспомнив об этом, Миша позвал:

     — Гоша, дорогой, возьми мяса поешь. Голодный, наверно. Давай...

     — Гоша не может сейчас, — резонно заметил Виктор Васильевич. — Он занят важным делом.

     — Каким делом, Виктор Васильевич? Пусть покушает пацан. Успеет пса подержать. Проголодался же!

     — Ничего! Успеет еще. Хотя... — старик взял со стола небольшой кусочек мяса и отнес племяннику, — держи, замори червячка пока...

     Гоша быстро отправил весь кусок мяса себе в рт и наспех прожевав, проглотил.

     — Ну вот, — возвращаясь протянул Виктор Васильевич. — уже легче... Чем занимаешься, Арсен?

     — Арс у нас в органах... свой человек. По соседнему округу. Если что, надо, Виктор Васильевич..

     — Спасибо, спасибо, Миша... обязательно буду иметь в виду.

     Арсен улыбаясь посмотрел на Мишу:

     — Это если у нас проблемы — мы обратимся к Виктору Васильевичу, а не он к нам.

     Миша глупо заулыбался, поняв, что сморозил глупость и, запихнув в рот кусок брынзы с помидориной, запил вином.

     — Когда бега, Миша? — поинтересовался Арсен.

     — Ближе к сентябрю. Я уже говорил Виктору Васильевичу — точное время еще неизвестно. Поедешь?

     — Там же, да?

     Миша кивнул.

     — Посмотрим. Если не будет никаких усилений, попробую вырваться. На кого ставить подскажешь? — подмигнул он Хозяину.

     Миша молча кивнул за спину Арсену:

     — А что говорить? Вот надежда нашего спорта.

     Виктор Васильевич громко расхохотался:

     — Хорошо сказал, Миша, дорогой! Давай за это поднимем тост!

     Арсен с удивлением оглянулся и покачав головой посмотрел на Мишу:

     — Это прикол такой, братан?

     — Нет, я серьезно.

     — Хорош мне по ушам ездить, Миша, — недоверчиво заулыбался атлет. — Я про бега спросил. Спорт, туда-сюда... А это что за х-ня ты мне тут показываешь. Сучку позаборную под кобеля подсунул тут... И вообще мы тут кушаем, вообще-то. Нельзя это извращение убрать куда-нибудь? Извините, Виктор Васильевич..

     — Да ладно, братан, расслабься! — Миша смеясь, положил ему руку на плечо. — Это Лори. Любимый пес Виктора Васильевича. Понимаешь, он любит это дело. Ну... с телками, короче... Но у него не на любую встает. То есть к некоторым он вообще никак. А тут я просто решил показать Девятку Виктору Васильевичу... Ну, чтобы посмотрел на фаворитку, значит. А он говорит: давай, типа проверим, может Лори ее захочет. Ну ты знаешь — мы спортивных не дергаем туда-сюда. Но тут важное дело. Короче,.решили проверить. Отпустили Лори, а он на нее как запрыгнул! А потом понеслась... Виктор Васильевич меня, короче, попросил спереди подержать...

     Старик поперхнулся от приступа ...  

     смеха:

     — Ааа! Миша, умеешь сказать! И меня не подставил и себя красиво преподнес!

     — Нет, ну что — не так разве было? Я подержал...

     Старик навеселе продолжил:

     — ... Потом еще немного подержал, потом еще раз... ГЛУБЖЕ подержал... А потом накидал по самое немогу несчастной «Девятке» в рот! Ахах!

     — Ну, так получилось... — проговорил Миша, наполняя бокалы свежим вином, — Магомед!

     В комнату вошел Мага с новой бутылью вина и, забрав пустую, удалился.

     Виктор Васильевич, вдруг о чем-то вспомнив, крикнул:

     — Гоша! Ты как там, родной? Уже пол-часа, поди прошло. Не пора ли... ?

     — Да, дядь Вить! Уже сорок пять минут, почти! Я отпускаю его, да?

     — Да, отпускай, бедолагу...

     Гоша убрал руку с поясницы пса и повязав полотенце вокруг пояса, подошел к столу и уселся в свободное кресло рядом с дядей. Лори некоторое время лежал на спине Ирины, а затем задергался и, неловко развернувшись, перекинул заднюю лапу и сполз с ее спины таким образом, что его половой член загнулся назад, торча у него из-под хвоста. Толстая луковица осталась зажатой кольцом ануса и пес так и остался стоять зад к заду с женщиной.

     — Ишь ты! Смотрите как естественно получилось! — воскликнул Виктор Васильевич, вытаскивая телефон. Он быстро сделал несколько снимков озадаченного пса, беспомощно глядящего на мужчин.

     Гоша вскочил и подбежав к Лори, осторожно помог ему вынуть член из Ирины. Несколько капель полупрозрачной жидкости просочились наружу.

     — Сомкни очко! — сказал он ей, шлепнув по ягодице. — Очко закрой, я сказал! Напряги жопу!... Вот так, молодец.

     Через мгновенье пес, тщательно вылизав свое собственное достоинство, весело кружил по комнате, радостно повизгивая и прыгая на Гошу.

     — Все, все, Лори! Отстань! — отмахнулся от радостно кидавшегося на него пса парень.

     Наконец Виктор Васильевич подозвал питомца и тот расположился у ног старика.

     Гоша, тем временем, схватил, продолжавшую стоять на четвереньках женщину за ошейник и резко потянул вверх.

     — Селе на корточки! — скомандовал он нарочито громко, стараясь придать своему голосу как можно более суровое звучание. Сидящие за столом мужчины с интересом следили за происходящим и юноше очень хотелось произвести на них впечатление. Но голос предательски срывался на фальцет и от этого он еще больше раздражался.

     Ирина села.

     — Развернись влево немного. Ступни поставь пошире и колени в стороны!

     Женщина развернулась и теперь сидела лицом к столу.

     — Колени шире, давай! Вот так... Руки за спину! — Гоша сцепил руки женщины за браслеты позади спины.

     Поискав вокруг глазами, он нашел широкий стакан и поставил его на пол, прямо под ее анальным отверстием..

     — Теперь давай — тужься! Вытуживай все, что там у тебя!

     Ирина напрягла живот и в стакан с характерным звуком брызнула тонкая струя мутной беловатой жидкости.

     — Еще раз! — Гоша схватил ее за пучок волос и слегка встряхнул.

     Ирина поднатужившись еще выдавила из себя порцию собачьей спермы.

     — Давай еще!

     Она напряглась еще и в комнате раздался громкий звук выходящего воздуха. В стакан упало несколько скудных капель.

     Арсен вскочил и брезгливо поморщившись направился к выходу.

     — Арс, ты куда? — бросился за ним смеясь Хозяин, — Что с тобой, дорогой? Да ладно, успокойся, сядь поешь нормально. Не хочешь не — смотри, братан. Что тут такого — не понимаю. Ну развлекаются ребята, подумаешь!

     — Миша, мы тут кушаем, между прочим. Хотите смотрите, слушайте все это, я ничего не имею против. Но я не могу сидеть за столом под такой аккомпанемент. Я лучше пойду посплю. Уже три часа ночи, я с дороги... Спасибо, все очень вкусно, от души... Не обижайся, брат — честно, спать хочу!

     — Ну давай еще выпьем и пойдешь, Арс, — Хозяин взял его за руку, — Скажи тост и мы с тобой... Нехорошо получается, как-то.

     Виктор Васильевич повернулся к Арсену и, держа в руке бокал с вином, сказал:

     — Арсен, дорогой! Ты это... на Мишу-то не злись. Это он для меня все делает. Точнее, для моего Лори! Ты бы знал, как я его люблю! Мне его подарили очень хорошие люди и я пообещал им, что буду о нем заботиться. А потом я к нему так привязался, ты бы знал! Давай, дорогой, садись к нам за стол обратно! Тем более, Лори на сегодня уже все — отстрелялся! Знаешь, какой он избирательный? Уууу! Не дай бог! Вот неповеришь, за месяц ему сучек десять — не собак, в смысле — показали. И ни в какую! А тут мне Миша показывает эту... я и подумал — чем черт не шутит? И на тебе, как по заказу. Ну мы и не стали терять времени зря.

     Арсен нехотя развернулся и, стараясь не смотреть на Ирину, вернулся за стол, усевшись к ней спиной.

     — Да уже все, Арс! — продхватил Миша, — Вон Лори спит... Да и с нее хватит... задрали уже совсем. Она, вообще-то, знаешь? Весь день в тренировках, а после обеда мне в отель надо было. Так я взял на тест драйв, как говорится.

     — И? — вопросительно поднял брови Арсен.

     — Ты знаешь — супер! Вообще ничтяк: без остановки доставила. Час десять! Обратно час пятнадцать. Устала, конечно...

     — А тут еще подработка добавилась! — хохотнул Виктор Васильевич, — Ну ничего. Завтра Миша ей даст отгул — поспит с утра. Да Миша? Во сколько у вас подъем сейчас?

     Миша кивнул:

     — В семь. Конечно дам поспать. До обеда пусть спит. Кстати, она не ела вечером. Надо что-то дать...

     Арсен взял пустую тарелку и набросал туда несколько кусков мяса и нарезанных овощей. и процедил:

     — Ну ты злодей, Миша! Вон дайте — пусть поест. Девчонка голодает, а вы как эти...

     Миша взял тарелку и обернулся к Гоше:

     — Братишка, на, дай ей — пусть покушает!

     — Сейчас прямо что-ли? — округлил глаза парень. — Я же еще не закончил с ней! Мне дядь Вить сказал, что после Лори я смогу...

     — Гоша! — перебил его старик. — Возьми тарелку и покорми ее. Тебе старший говорит что делать, а ты что-то возражаешь там! Что за неуважение? Давай быстро!

     Гоша нахмурился, и взял тарелку с едой. Он поставил ее на пол перед Ириной и отстегнув ей руки, буркнул:

     — Ешь, давай!

     Ирина сев на бедро, протянула руки перед собой и, нащупав еду, стала сосредоточенно есть! Внезапно Гоша схватил стакан с собачьей спермой, быстро полил куски мяса в ее тарелке и быстро вышел в ванную комнату.

     — Эх, Гоша, Гоша... Вредный парень, — сокрушительно покачал головой старик. — Это сын моей покойной сестры. Жалко его, осиротел рано. Я его и взял к себе. Обидчивый, как был в детстве, так и остался. А что-то исподтишка сделать — так это он мастак. Вон, глядите, взял и нахерачил майонеза...

     Ирина, не видя подвоха, принялась за очередной кусок шашлыка и откусив большой кусок, замерла, чуть сморщив нос. Принюхавшись, она сообразила, что за пикантную подливку ей добавил несносный племянник. Но сильное чувство голода пересилило брезгливость и она, давясь, продолжила свою трапезу.

     Виктор Васильевич, тем временем поднимал тост за ведомство, в котором служил Арсен. Он был уже изрядно пьян и его бессвязная речь долго занимала внимание молча и терпеливо слушающих его Мишу и Арсена. Наконец старик иссяк и все облегченно чокнувшись бокалами, выпили до дна.

     — Мага! — позвал Миша.

     Вошел Магомед с очередным кувшином вина и, поставив на стол новую тарелку свежих фруктов, забрал грязную посуду.

     — Что-то наш Гоша слишком долго в душе, — беспокойно сказал Виктор Васильевич. Может посмотришь, Миш?

     Миша прикурил сигарету, и направился к к двери в ванную комнату:

     — Гоша, ты там не утонул? Гошаа!

     — Нет, дядя Миш, все в порядке, я уже выхожу! — раздался юный голос из-за двери.

     Через минуту дверь распахнулась и из нее вышел закутавшийся в простыню парень с намокшими волосами. В руках у него был небольшой полиэтиленовый пакет. Он присел у стола и, косясь на доедавшую последние куски шашлыка женщину, налил себе вина и положил себе в рот дольку красного яблока.

...  

     — А может дадим слово молодому поколению? — предложил Арсен, скосившись на Виктора Васильевича.

     — Отчего же? — развел руками старик. — Пусть скажет слово, а мы послушаем. Давай, Гош!

     Гоша медленно поднялся и держа в руке бокал вина, нерешительно начал:

     — Ну... давайте выпьем за... дядю Мишу и его гостеприимство. Пусть у него всегда будет удача, много денег и не будет никогда проблем в жизни.

     Мужчины зааплодировали, снисходительно глядя на юношу и, чокнувшись бокалами, в очередной раз выпили до дна чудесное хозяйское вино.

     — Молодец, братишка! Хорошо сказал, — ободрил Арсен парня, похлопав того по плечу. — Дядя Миша действительно от души мужик.

     — Спасибо, Гоша, — улыбнулся Миша. — Даже неловко стало... Спасибо, дорогой! Приезжай почаще. Я всегда рад вам с Виктором Васильевичем!

     — И Лори! — громко добавил старик, улыбаясь. — Лори тоже хочет сказать алаверды, но только он не пьет вина. А папочка — пьет! Вот я сейчас за него и скажу! Налейте вина... Ну-ка наполните свои бокалы, друзья, давайте!

     Виктор Васильевич покачиваясь встал и, обведя всех затуманенным взглядом стал говорить тост:

     — Это я за Лори! Обратите внимание, пожалуйста, — но помахал перед собой указательным пальцем, — это не я говорю! Значит, дядя Миша! Огромное мое собачье спасибо за чудесный вечер. Долгое время мне пытались сосватать разнообразных страшных и невкусно пахнущих шмар. Я, как настоящий пес-кремень, знающий себе цену, не велся и гордо отворачивал морду от всех этих отвратительных представительниц вашего человеческого племени и, как монах-отшельник, занимался лишь тем, что метил углы роскошного особняка моего любимого Виктора Васильевича, раздирал в клочья нелепые пластмассовые игрушки, которыми он пытался меня успокоить и регулярно лаял, заслышав приближающиеся шаги прохожих, за нашими воротами...

     Мужчины, широко улыбаясь и подмигивая друг другу, с нескрываемым интересом слушали бред кривляющегося от выпитого старика. Тот продолжал:

     — Но сегодня дорогой мой дядя Миша сотворил чудо! И это, я вам скажу, самый лучший подарок в моей жизни! Он пригласил нас с дядей Витей и Гошей в этот замечательный остров, который я полюбил с первого взгляда, и показал, наконец, самую, на мой собачий вкус лучшую самку человека, которую, я когда-либо видел. Я был настолько впечатлен, что поимел ее аж целых два раза и разными путями! И мог бы еще, но только проклятый Гоша...

     Громкий хохот присутствующих не дал закончить старику закончить свой бесконечный тост.

     — Хватит, хватит, Виктор Васильевич! Рассмешил не по детски, честное слово! — давясь от смеха трясся Хозяин.

     — Ну что же за — сказанное, — резюмировал Арсен, опустошая свой бокал, — Вино аж горячее стало!

     Виктор Васильевич, довольный произведенным эффектом, демонстративно выпил и, крякнув, опустился в свое кресло. Он склонился над Лори и, широко улыбаясь, привычно заворковал:

     — Ну как, мой хороший, я все правильно сказал? Ничего не забыл? Ничего не забыл, а?..

     Пес визгливо тявкнул и, извернувшись, лизнул руку старика.

     — А что там с Гошей, дядь Вить? — подозрительно спросил племянник, когда все успокоились, — Что там хотели сказать про меня?

     — Ну, это не я, а Лори, вообще-то говорил. А во вторых — тебе интересно — сам и спроси!

     Гоша хитро посмотрел на старика и вскочив с кресла, направился к собаке. Виктор Васильевич ухмыльнулся, и достал сигару. Гоша присел к Лори и некоторое время стал делать вид, что о чем-то с ним шепчется. Затем он повысив голос сказал:

     — Ну тогда извини, Лори! Кто же знал. Я не сообразил тогда, откуда жя мог знать что означают твои прыжки?... Что? Что-что? — Гоша приблизил ухо к пасти пса, делая вид, что тот что-то ему говорит, — Аааа! Вот оно что! Ну так давай, тогда. Пойдем, я попытаюсь тебе помочь, конечно, Лори, о чем базар! Пойдем, тогда... как скажешь..

     С этими словами он приподнял пса за ошейник и повел в дальний угол комнаты, где прислонившись к дивану, дремала, свесив голову, Ирина. Тарелка лежавшая рядом, была пустой. Гоша подвел пса к женщине и развернув к ней задом, стал теребить у него между задних лап. Ирина вздрогнула, почувствовав перед собой движение и подняла голову. Вскоре половой член пса увеличился в размере и парень, вывел его назад между лап, сдвинув вбок хвост. Он потянул Ирину за ошейник, поставив на четвереньки и тихо приказал:

     — Голову подняла, открыла рот!

     Ирина послушалась и горячий половой член кобеля оказался у нее во рту... Она инстинктивно дернулась назад, но Гоша удержал ее:

     — Тихо, тихо, тихо! Стоять. Соси его.

     Пес часто задышал, изредка посвистывая и его язык, роняя слюни на пол, быстро задергался. Гоша одной рукой держал пса за член, другой Ирину за кольцо ошейника.

     — Вот так... Хорошо... Работай языком! — тихо отдавал команды Гоша.

     Через минуту Лори задрожал и женщина, рефлекторно дернулась всем телом от брызнувшей в горло спермы.

     — Тихо, тихо, тихо! — опять удержал ее племянник, притягивая ее обратно, — Глотай! Все что во рту... Все глотай. Ни капли на пол, поняла?

     Она плотно обхватила губами ярко-красный член Лори и кадык редкими толчками заходил у нее по шее.

     — Воооо! Молодец! Вот тааак... Это тебе десерт от Лори! Вкусно? Да?

     Он чуть слегка встряхнул ее за шею:

     — Я спросил вообще-то — Вкусно?

     Ирина чуть заметно кивнула и продолжала громко сглатывать накапливающийся во рту секрет кобеля.

     — Гоша, ты никак не угомонишься? Она же поужинала уже! — крикнул Виктор Васильевич.

     — Так Лори захотел в третий раз и третьим путем! — обернулся к старику парень, — он сам мне это и сказал!

     Старик, смеясь, покачал головой и разведя руками заплетающимся языком протянул:

     — Да оставь ты ее в покое! Все... Устала она, не видишь что-ли. Оставь, Гоша... Ну ладно тебе, в самом деле...

     Племянник отпустил пса, и тот отбежав на пару шагов, присел и задрав лапу, стал вылизывать свой член. Ирина бессильно опустила голову и уткнулась в ковер. Ее плечи содрогались от беззвучного плача.

     Миша заметил это и крикнул в сторону двери:

     — Мага!

     Вошел Магомед и вопросительно посмотрел на Хозяина. Тот что-то быстро сказал, кивнув в сторону Ирины и вернулся к застолью.

     Магомед не стал хвататься за ошейник, а аккуратно схватив Ирину за подмышки, поставил на ноги и вывел в коридор.

     По пути в душевую, он тихо сказал:

     — Молодец. Это был очень важный гость и он остался доволен. А значит и Хозяин доволен. Ты хорошо вела себя. Завтра,... то есть сегодня, не будешь бегать. Выходной у тебя. Заслужила! — с этими словами он снял с нее повязку и он вошли в душевую. Мага настроил теплую воду и помог ей стать на поддон:

     — Давай, мойся!

     Из последних сил она намылила свое изможденное тело и стала смывать с себя весь ужас прошедшей ночи.