Она узнала бы его из тысяч. Толчок в сердце, инстинкт. Она летит. Дружили они со школы. Это потом Она узнала, что Он в какой то преступной группировке. С Ней Он был джентльменом. Вот и сейчас, когда Она увидела Его, сердце затрепетала, она ускорила шаг. Он называл Её Белая Стрекоза Любви. Её густые волосы были цвета холодного льда, голубые глаза были широко распахнуты всему миру. Он приблизился к неё, был чем — то встревожен.

     — Девочка моя, мне нужно исчезнуть на несколько дней.

     Не давая ничего спросить, Он увлёк Её в подъезд и зажал рот поцелуем. Казалось, Он вложил в этот поцелуй всю свою душу.

     — Пойдем ко мне. Слушай внимательно. Я тебя спрячу. Неделю не выходи никуда.

     Он завёл Её в квартиру, где она никогда до этого не была.

     — Здесь всё есть. Консервы, мыломойка, белье, лекарство. Моя конспиративная квартира.

     Он говорил быстро, не давая Ей открыть и рта.

     — Стрекоза.

     Он прижал к себе её, пытливо заглядывая в глаза.

     — Самое главное. Нам нужно решится на серьезный шаг. Ты — девочка. Если, не дай Бог, они тебя найдут, то... лучше будет, если я буду первым.

     Стрекоза вспомнила, как они планировали всё это. Что случится это в первую брачную ночь. Ни так Она себе всё это представляла.

     Он пошел на кухню. Открыл бутылку дорогого шампанского, наполнив фужеры.

     — Пей. За нас. До дна. Будет легче.

     Пузырьки шампанского лопались о стекло фужера, шампанское приятно разливалось по организму. Вдруг Он резко взял Её за руку, привлек Её к себе, стал осыпать волосы поцелуями, подняв Её подбородок, Он проник в Её рот языком, он чувствовал Её ответную реакцию. Её руки гладили его мускулистые плечи, обнимали торс.

     Его руки проникли под Её коротенькое платье. К черту всё! Он хочет видеть Её всю! Здесь на кухне, при дневном освещении. Платье было скинуто. Благо кухонный стол был больших размеров. Подняв, как пушинку, он положил Её на стол. Она глядела на него завороженно, Она верила, что ничего плохого он не сделает.

     Её груди помещались у него в ладошках. Светло — коричневые соски, с ареолами чуть темнее, они твердели под его ласками, становились больше. Лаская то одну, то другую грудь, он слышал, какие звуки она издает, они ласкали его слух, утверждали его, как мужчину.

     Диванную подушку, которая лежала на угловом диване в кухне, которую Он заприметил, Он положил Ей под попку. Он сделает всё, чтобы Ей было, как можно меньше больно. Одной рукой продолжая ласкать Её грудь, второй спустился к лону.

     — Не бойся, Стрекоза. Доверься.

     Пальчиком нежно, проникая в глубь, дошел до плевы. Языком он стал увлажнять половые губы, Дразнил клитор. По дыханию Её, он понял, что пора. Но она так была прекрасна, отдавшись Ему, доверившись Ему. Ещё чуть — чуть и она станет Женщиной.

     Вдруг раздался хлопок, за ним другой. Он стал медленно оседать. Стрекоза кричала. Мужские руки зажали Ей рот.

     — Отвезём ПаПе, он обрадуется.

     Теряя сознания, ему оставалась только безучастно видеть, как Она тщетно пытается вырваться из чужих мужских рук, которые жадно хватают её, заворачивают в плотную ткань и уносят...