Я шёл домой с большими сумками, предвкушая то, что меня ждёт...

     Меня ждёт самое милое существо на свете, которое снова целый день играло в какую-то онлайн-игру и даже не удосужилось отнести тарелки на кухню.

     — Слыш, котёнок, ты не прихуела там?

     — Муао?, — промяукало существо в потной футболке на голое тело, — я, может быть, занимаюсь очень важными вещами и не могу позволить себе следить за временем.

     — Тэк блэт, а ну быстро в душ, — пробурчал мой внутренний BATYA.

     — Шшш, — и уходишь в душ.

     Спустя несколько минут из ванной топает мокрый, но чистый и гордый котёнок, стремящийся кого-нибудь царапнуть, а я тем временем уже распаковал покупки, среди которых было следующее: Форма горничной с до боли короткой юбочкой и набор неко, который включал в себя ушки, интересный хвостик и лапки-перчатки.

     Услышав шаги, я взял в зубы искуственный цветок (на настоящие у котика аллергия), а в руках нёс уж слишком аккуратно сложенную (по моим меркам) форму горничной, боясь помять её, топая при этом в помятом костюме.

     — Ну здарова, котёночек, — протянул я с интонацией насильника-извращенца, — Куда путь держишь?

     — Лёха, дебил, сколько раз тебе говорить, что не люблю я цветы ни в каком виде? А это что? — спрашиваешь ты, показывая на форму.

     — А это сюрприз, котик, — подмигивая, говорю я.

     — Опять твои извращения, — произносишь ты, явно краснея, и уходишь куда-то.

     Спустя некотое время.

     — Ну как тебе, — стоя под дверью, спрашиваю я.

     — А это точно мой размер? Почему оно ничего не закрывает? ТРУСИКИ ВИДНО, ИЗВРАЩЕНЕЦ, ПЕДОФИЛ.

     — Так ты сними их. А вот про педофила обидно было, нам ведь уже давно можно, а разница в возрасте всего два года, так что шах и мах.

     *неразборчивое бурчание*

     Открывается дверь...

     Моё сердце начинает стучать быстрее — в дверном проёме стоит мой самый любимый человек с румянцем на лице и в такиом откровенном нарядом на теле. Мой внутренний фетишист ликует.

     — Ч-чего хозяин желает? Чай? Кофе?

     — Тебя!

     — Д-дурак!

     С довольной улыбкой подхожу к тебе, крепко прижимаю к себе и шепчу на ушко:

     — Лиза, я тебя люблю, — чувствую мурашки, расходящиеся по её телу, ехидно улыбаюсь. Непередаваемо.

     Легонько кусаю тебя за ушко, а руками стремлюсь к сочной попке, сжимаю её. Оставляю засос на твоей шее. Усаживаю тебя на кровать, и мы сливаемся во французском поцелуе; Я поглаживаю ладонью переднюю часть твоего бедра, пока наши языки переплетаются между собой.

     Мы неохотно разъеденяемся, оставляя ниточку слюны между нашими ртами, лица горят, да и не только лица.

     — Люблю тебя, — произношу я, пытаясь отдышаться.

     — И я тебя люблю.

     Ты, восстановившись раньше, валишь меня на кровать и расстёгиваешь мою ширинку, достаёшь член, дразнишь его язычком и даёшь ему войти в твой сладкий ротик. Я чувствую, как он упирается во что-то во рту и вдруг понимаю, что он продолжает погружаться. Котик, проказник, освоил горловой минет! В последний раз тебе удалось продержаться секунд 10, но сегодня настал тот день, когда ты смог. Это очень приятно, котик. Я не выдерживаю и переношу нас в позу 69, чтобы всё было честно, раздвигаю половые губки, мгновение любуюсь видами и начинаю лизать твою мокрую киску — просто всасываюсь в неё, чтобы снова ощутить мелкую дрожь в твоём теле. И мне удаётся! По твоему тело проходят мурашки, и ты начинаешь тереться своей киской о мой рот. Понимая, к чему всё это идёт, я останавливаюсь и с силой отстраняю тебя от своего члена. Пока ты непонимающим взглядом пытаешься разобрать, что произошло, я ставлю тебя раком, надеваю на твою голову неко-ушки, поднимаю юбочку, смазываю твой задний проход смазкой, смазываю интересный хвостик-анальную пробку и вставляю его в твою попку.

     Любуясь видом, не избегаю соблазна шлёпнуть тебя по твоим сочным ягодицам: *Шлёп-шлёп*. Я знаю, ты любишь это. С твоей киски падает пара капель — это знак — кошечка в течке.

     Наклоняюсь вперёд, провожу языком вдол позвоночника. Сжимаю ягодицы и головлюсь войти.

     Немного подразнив твою развратную дырочку головкой члена, медленно вхожу и останавливаюсь внутри, войдя почти до упора. В тебе так узко, несмотря на то, что мы вытворяли раньше, в тебе жарко, и я чувствую членом хвостик-пробку, что сейчас в твоей попке. В глазах темнеет от возбуждения, и я руками лезу под твою форму горничной, чтобы поласкать уже стоящие аппетитные сосочки, а параллельно с этим начинаю двигаться внутри, постепенно наращивая темп. Вот, я уже долблю твою писечку так, что мои яйца бьются о твоё тело, а ты подмахиваешь бёдрами, чтобы точнее прочувствовать наш ритм и мой член. Чувствуя приближения финала, я пытаюсь замедлить темп, но ты буквально впечатываешься своей попой в мой живот.

     Я решаю поменять позу и не нахожу ничего лучше самый обыкновенной миссионерской позы. Дабы слегка отдалить оргазм, я снова возвращаюсь к ласкам твоего тела: Прохожу поцелуями от шеи, заостряя вниманием на твоих сексуально выпирающих ключицах, расстёгиваю форму и концентрируюсь на стоячих сосчках и небольшом мягком и упругом животике, постепенно приближаясь к заветному месту, но продолжаю дразнить и всё никак не попаду туда. Я добиваюсь движений с твоей стороны, которые не заставили себя долго ждать — ты пытаешься поймать моё лицо быдрами, но у тебя ничего не выходит. Вот тут я прислоняюсь к тебе, целую в губы и вхожу внутрь, как тут же на моей спине мёртвой хваткой скрещиваются твою крепкие ноги.

     В глазах снова темно, а чувство времени и осязание исчезли вовсе. Теперь есть только я и ты. Мы. Одно целое. Наши тела переплетаются сами по себе, без нашего участия, пока сознание витает где-то в условном астрале.
Мой член становится больше внутри тебя, я начинаю приглушённо рычать, готовясь вот-вот излиться внутрь.
— Хозяин, я хочу вашу сперму, — отзываешься ты шаблонной фразой из японской порнухи на мои мысли, чего мне хватает, чтобы окончательно потерять над собой контроль и начать изливаться сильным напором спермы прямо в твою матку, пока твоё тело дёргается в оргазме.
— Я тебя люблю.
— И я тебя.

     Мы слились в поцелуе.

     Конец.