— Просыпайся соня. — Сквозь сон услышал я голос Татьяны. Послышался звук открывающихся штор.

     — Который час? — Я открыл глаза, но солнечный свет заставил меня зажмуриться.

     — Уже одиннадцать. Сколько можно дрыхнуть? — Девушка села на край кровати у меня в ногах. — Иди быстренько завтракать, и поедем в город. Покажешь мне местные достопримечательности.

     — Сейчас, дай мне минутку полежать. — Я прокрутил в голове события минувшей ночи, они никак не увязывались с жизнерадостностью Тани. — Да и не на что у нас особо смотреть.

     — Что значит не на что смотреть? Погода сегодня просто создана для прогулок, а у вас вокруг столько всякой зелени и парков. — Широко улыбаясь, девушка начала стягивать с меня одеяло. — Живо вставай.

     — Хорошо, хорошо. — Я придержал руками одеяло. — Прекрати, я в одних трусах.

     — Ути, — девушка скорчила гримасу, одета она была во вчерашние коротенькие шорты, но маечка на ней была другая — синяя. — Какие мы нежные.

     После случившегося я ожидал всего чего угодно: Таня уедете домой, напишет заявление в полицию, ну или как минимум впадёт в депрессию и закроется от окружающих. Но я никак не ожидал, что девушка будет в таком игривом настроение и захочет прогуляться по городу. Возможно, игнорирование случившегося являлось частью защитного механизма психики. В любом случае, Таня держалась молодцом и если она хотела делать вид, что ничего не произошло, — я решил ей в этом всячески содействовать, лишь бы она не сорвалась. Но как быть с соседом?

     — Чайник, наверное, закипел. Тебе чай с одной ложкой сахара, холодной водой не разбавлять? — Татьяна поднялась с постели.

     — Мы уже не первый год переписываемся, могла и не спрашивать. — Улыбнулся я.

     — Ага, мы переписываемся дольше, чем держатся многие современные браки. — На этой ноте Татьяна покинула комнату.

     Ополоснувшись, я прошёл на кухню. Ничто не напоминало об акте насилия, пол был вымыт.

     — О, блинчики! — Я сел за стол. — Лёша купил продукты?

     — Нет. Пришлось поскрести по сусекам. Ну, у вас и бардак. — Татьяна взяла через полотенце закипевший чайник и разлила воду по кружкам, после чего села напротив. — Я немного прибралась.

     — Теперь я ничего не найду в этом порядке. — Я положил в тарелку блин.

     Таня бросила на меня недовольный взгляд.

     — А как ты без молока обошлась? Мы его не покупаем, я не любитель, да и сосед... — Когда я упомянул соседа, Таня напряглась. Я решил впредь избегать всяких упоминаний о нём. — Тоже.

     — Ты никогда не готовил блины на воде?

     — Я не готовил их никак. — Я зачерпнул ложкой остатки персикового джема и положил в тарелку. — Наслышан о твоей стряпне. От кого я о ней слышал? Ах да, о тебя. Пришло время проверить, не врут ли слухи.

     Я обмакнул кусочек блина в джем и отправил в рот.

     — Не врут, но приукрашивают. За неимением лучшего пойдёт. — Я оторвал ещё кусочек.

     — Не нравится, не ешь. — Нахмурила брови Татьяна.

     — Я шучу, блины хороши. Из таких скудных ингредиентов лучше и не приготовать. Ты выжала из воды максимум.

     — Ох уж эти твои шуточки. — Девушка взяла блин.

     — За них ты меня и любишь.

     — Иди ты.

     Из прихожей послышался звук ключа в замке. Таня уткнулась в тарелку и, молча, ковыряла блин, я последовал её примеру.

     На кухню вошёл сосед, одетый в джинсовые шорты и красную клетчатую рубаху с коротким рукавом. В одной руке он держал пакет продуктов, в другой букет из пяти белых тюльпанов.

     — Доброе утро. — Алексей был взволнован.

     Я надеялся, что у соседа хватит мозгов не появляться в квартире до отъезда Тани. Он мог бы перекантоваться несколько дней у друзей или вообще погостить у родителей, каникулы позволяли. Но он, как в плохом детективном романе, решил вернуться на место преступления, прямиком к жертве. Да ещё с цветами и жратвой, словно он собрался поздравить девушку с восьмым марта.

     Я ждал взрывной реакции Тани, готовясь изображать удивление, а затем гнев и отвращение. В голове прокручивалась сцена потасовки с Лёшей, из которой я, разумеется, выходил победителем. И не потому, что на моей стороне правда, а из-за физического превосходства. В финале, конечно, я заполучал даму сердца, разводил на секс до брака (женитьба не входит в мои планы), и жили мы долго и счастливо!

     — Доброе утро. — Не отрываясь от тарелки, бросила Таня.

     — Здарова. Ты принёс мои любимые цветы? И мой любимый хавчик? Как это мило! — Мне приходилось скрывать неприязнь, а не изображать её. Шутки лучше всего позволяют маскировать чувства.

     — Я вчера засиделся с друзьями. Магазины уже не работали, — Алексей протянул девушке букет. — Это тебе.

     Какой кретин. Кандидат на посмертную премию Дарвина. Я не знал, оттягивать ли девушку когда она до смерти будет забивать соседа тарелкой или присоединиться к ней.

     — Спасибо. — Татьяна равнодушно посмотрела на Лёшу и приняла подарок.

     Опять просчитался, творилось что-то неладное.

     — Шоколад, молоко, хлеб, батон. — Сосед выкладывал на стол купленные продукты. — Масло сливочное, подсолнечное, мука, яблоки, бананы, куриное филе, креветки, сыр, салями, кофе, лосось, вино, коньяк.

     Места на столе уже заканчивалось, учитывая, что наш скромный завтрак занимал меньше трети всего пространства.

     — Что празднуем? — Поинтересовался я.

     — Как что? — Сосед уставился на меня с недоумением. — К тебе гостья приехала, а мы не отметили это событие как следует.

     — Резонно, сколько всё это стоило? — Поинтересовался я.

     — Ничего не нужно. Всё за мой счёт. — Махнул рукой сосед.

     — Подожди, девушка приехала ко мне, давай я тебе возмещу стоимость. К чему этот широкий жест? — Я знал ответ на вопрос, но тогда зачем спросил? Ведь все присутствующие хотели сделать вид, что ничего не было.

     В итоге мы сошлись на том, что я компенсировал соседу половину стоимости продуктов.

     — Ты уже поел? — Татьяна нашла пустую бутылку из-под пива возле холодильника и набрала в неё воду. После чего, поставила на подоконник импровизированную вазу и поместила в неё цветы.

     — Да, можем идти. — На самом деле я съел всего один блин, но мне хотелось как можно скорее покинуть квартиру с её острыми углами. Татьяна, видимо, разделяла моё стремление.

     Сосед присел рядом со мной на диванчик и взял блин.

     — Так вы в город собрались? — Поинтересовался сосед.

     — Покажу Тане окрестности. — Я встал с дивана и начал составлять продукты в холодильник.

     — Возьмёте меня с собой? — В край обнаглел сосед.

     — Думаю, это не очень хорошая идея. — Мне стоило огромных усилий, чтобы не сорваться и не раскрыть все карты. Меня беспокоило не только состояние Тани, а ещё то, как она отнесётся к тому, что я всё видел и не вмешался в процесс.

     Парадокс заключался в том, что, похоже, я испытывал больший стыд, чем сам виновник. Нерешительность Алексея пропала, после того, как девушка приняла букет.

     — Почему? — Сосед оторвал кусок блина.

     — Ну, я хотел сам показать ей город, — если не считать того, что ты порвал Танину плеву против её воли, других причин не было. — Вообще, как решит Таня.

     Опять я повёл себя как тряпка, не взял ситуацию в свои руки. Нужно было жёстко прервать на корню попытки Лёши присоединиться к нашей прогулке. Вместо этого, я взвалил решение на плечи девушки, которая меньше восьми часов назад пережила сильнейший стресс в своей жизни.

     Время на кухне застыло в ожидании Таниного решения. Я замер у открытого холодильника с колбасой в руке. Сосед перестал жевать. Таня перестала оттирать тарелку от джема. Только воде из крана было плевать на людские драмы, они лилась, как и прежде, спокойно стекая с тарелки в раковину.

     — Я не против. — Своим ответом девушка восстановила пространственно-временной континуум кухни.

     — Блины просто восхитительные, — Лёша дожевал блин и перешёл к следующему. — А повар ещё лучше.

     Татьяна бросила взгляд на Алексея, на её лице промелькнула тень ...

  улыбки.

     Мы не спеша шли по центральной площади.

     Меня не покидало чувство некоего сюрреализма происходящего. Татьяна смеялась. Поражала не её способность смеяться вообще после пережитого. Она смеялась над шутками ЛЁШИ! Я бы скорее поверил, что наша футбольная сборная научилась играть. Или в действие средств по увеличению пениса из рекламы в интернете. Если бы всё не происходило у меня на глазах.

     — Не зря древние приносили в жертву именно девственниц. Кто ж будет жертвовать девушками, которые дают? — Выдал очередную шутку сосед.

     Татьяна улыбнулась, но не засмеялась, приличные девушки не смеются над пошлыми шутками. А приличные девушки, которых по принуждению решили девственности, обычно не улыбаются своим насильникам. Похоже, я стал свидетелем стокгольмского синдрома.

     Стокгольмский синдром — это когда жертва начинает идентифицировать себя с агрессором и оправдывать его поступки. К тому же, общая тайна, которую Алексей и Татьяна пытались скрыть от меня (они так думали), сплотила их. Тогда на кухне, девушка приняла знаки внимания насильника, чтобы я ничего не заподозрил, и ей снова не пришлось пережить весь тот ужас. По той же причине она разрешила соседу присоединиться к нашей прогулке. Во время прогулки сосед был самим очарованием, он заваливал девушку шутками и комплиментами. Вся эта обстановка вызывала серьёзный когнитивный диссонанс в мозгах у Тани, ей проще были простить Алексея и поверить, что ничего страшного не произошло, чем мучиться, находясь рядом с эпицентром боли. Думаю, всё было примерно так.

     Я решил попробовать отбить Татьяну у Алексея в комичном поединке:

     Приходит монашка в овощную лавку.

     — Мне, пожалуйста, один огурец.

     — Возьмите два. — Советует продавец.

     — Зачем?

     — Один съедите.

     Засмеялся только Алексей. Татьяна натянуто улыбнулась. С того момента, как мы покинули квартиру, девушка стала ко мне охладевать, а её трепетный интерес к соседу возрастал в геометрической прогрессии. Ближе к вечеру, я чувствовал себя третьим лишним. Скорее всего, дело в том, что я единственный, кто мог что-то заподозрить и вскрыть нарыв вчерашней ночи, Татьяна чувствовала исходящую от меня опасность на подсознательном уровне.

     Мы возвращались из города. Солнце опускалось за горизонт, как и моя самооценка. Я не мог смотреть на то, как моя возлюбленная, предпочитает мне насильника. Сославшись на плохое самочувствие, я покинул парочку, решившую прогулять по лесопарку в окрестностях дома. Алексей и Татьяна были так увлечены друг другом, что не заметили бы моего отсутствия, провались я сквозь землю

     (Прослушивайте, пожалуйста, песни, упоминающиеся в рассказе, прежде чем продолжать чтение. Они являются частью художественного образа и позволят глубже погрузится в атмосферу произведения. Все нижеперечисленные мелодии можно найти на Youtubeили ВКонтакте)

     Дома я упал на кровать и предавался рефлексии под заунывные инди и мрачные пост-панк песни из ВК. Меня зацепила композиция Joy Division — Disorder, я прослушал её несколько раз.

     На улице стемнело, но включать свет не было никакого желания. За дверью послышался шум, часы на мобиле показывали пол одиннадцатого. Я остановил воспроизведение Pixies — Gigantic.

     Дверь отворилась. Из прихожей донёсся женский смех, голос. Таня прервалась на полуслове, точнее её прервали секунд на пять.

     — Погоди ты. — Голос Тани. — А как же Саша?

     — Тебе меня мало?

     Женский смешок.

     — Да он спит уже. — Выдвинул ошибочное предположение сосед.

     Шаги приближались. Я прикрыл глаза.

     — Я же говорю, спит. — Заглянул в дверь сосед.

     — Но у нас столько еды. Саша, наверное, голоден. И мне ужасно неловко из-за всей этой ситуации. Может его разбудим, стол накроем, посидим? — Татьяна заглянула в комнату следом.

     — Так. Женщина, сперва удовлетвори мой голод. — Властно произнёс Алексей.

     — Опять? В парке тебе мало было?

     — Мне тебя всегда мало.

     От разговоров о еде у меня заурчало в животе, я с самого утра ничего не брал в рот (в отличие от Тани), да и прибухнуть хотелось. За дверью слышался звук засоса, а я мог думать только о купленных утром продуктах: сыр, колбаса, хлебушек, креветки, лосось, курочка, коньяк. Не спать же мне на пустой желудок из-за чёртового стокгольмского синдрома, в самом деле.

     Я открыл глаза и нажал на плей. Pixies — Gigantic заиграла вновь. Таня испуганно вскринула, я довольно улыбнулся.

     Татьяна пожарила филе и отварила креветки, гарниром стал рис. Помимо основных блюд на столе присутствовала сырная и колбасная нарезка, а также бутеры с красной рыбой. Хоть одну мою фантазия Таня всё-таки осуществила.

     Таня и Алексей сидели на диванчике напротив меня. По соседству со мной на табуретке стоял ноутбук, который, похоже, вечно (пока поломка не разлучит нас или я не найду ноут получше) будет удовлетворять мои сексуальные запросы (в Google). Играла Social Distortion — Dear Lover.

     — Ну, выпьем за тебя, Саша. — Сосед разлил себе и мне по рюмкам коньяк, а девушке вино. — Ведь именно ты свёл меня с девушкой всей моей жизни. Если бы не ты, то я никогда бы не познал вкус этих нежных, аппетитных губ. И наши языки не сплелись бы в страстном танце, словно угри на нересте.

     Далее последовала иллюстрация метафоры. Через секунд десять угри расплылись по норам, и мы выпили.

     Татьяна сидела вся красная. От стыда, возбуждения или от опустевшей наполовину бутылки вина. Сосед прижался к ней вплотную и запустил руку под стол. Девушка поперхнулась колбасой, откашлялась, бросила возмущённый взгляд на Лёшу. Тот, как ни в чём не бывало, свободной рукой накалывал филе на вилку и ел. Таня виновато посмотрела на меня и закусила губу.

     У меня под шортами тоже что-то задвигалось, хорошо, что не рука соседа. Я был сыт. Мои потребности двинулись вверх по пирамиде Маслоу.

     — Как-то всё очень быстро произошло между вами, даже не верится. — Нужно было сказать хоть что-нибудь, меня напрягала эта лёгкая эротика. Я уже не опасался разоблачения. — Таня, а как же целомудрие до брака?

     — Не знаю, что сказать. — Девушке было неловко.

     Сосед вынул из-под стола липкую от Таниных выделений руку. Этой рукой он зачерпнул несколько мидий в масле. Я их так и не попробовал, теперь и не попробую.

     — Видно, это любовь. — Попыталась оправдать своё бесстыдство Таня.

     — Милая, ты совсем ничего не ешь. Попробуй морепродуктов. — Сосед поднёс руку с мидиями ко рту девушки. С пальцев на стол капало масло, смешенное с женской смазкой.

     — Я не хочу. — Татьяна попыталась отстраниться.

     — Да ты попробуй. Тебе понравится.

     Девушка собиралась что-то сказать, чем и воспользовался сосед. Тане оставалось лишь шире открыть рот, принимая угощение. Вместе с мидиями сосед пропихнул девушке в горло два своих пальца, вытирая их об язык, внутреннюю сторону щёк и губы гостьи.

     — Ну как тебе? — Поинтересовался Лёша.

     — Неплохо, вкус необычный. — Татьяна вытерла рукой капельку масла, стекавшую по краюшку губы.

     Странно, утром я не заметил мидий среди продуктов, они возникли, словно магическим образом, дабы превратить тяжёлую эротику в лёгкое порно.

     — Дело в приправах. — Улыбнулся сосед.

     Лёша разлил остатки коньяка по рюмкам. У Тани ещё оставалось вино в бокале.

     Заиграла Fazerdaze — Lucky Girl.

     — Классная песня. Сделай громче. — Татьяна допила вино, встала с диванчика и стала выходить из-за стола, протискиваясь мимо соседа, тот не упустил возможности облапать её.

     Я увеличил громкость.

     — Саша, Лёша. Чего вы сидите? Танцуйте! — Девушка задвигала бёдрами и талией под музыку.

     Соседа не пришлось уговаривать дважды, а у меня не было никакого желания плясать. Я смотрел на короткие джинсовые шортики и маечку, которых мне никогда не снять с Тани. Я навсегда остался во фрэнд зоне, и мне некого было винить, кроме себя....  

      С самого приезда девушки я всё делал неправильно.

     И где только Татьяна научилась таким соблазнительным движениям? И этому томному взгляду? Картина мира девушки жестоко разорвали вместе с девственной плевой, ей оставалось сойти с ума или перестроиться, взглянуть на мир иначе, пересмотреть ценности.

     Если вы растете, как и большинство девочек, с убеждением, что девственность — это большая ценность, то когда у вас ее брутально вырывают, вы остаетесь с когнитивным диссонансом. Либо ваша девственность была сверхценностью — а значит, вы безнадежно испорчены, либо ваша девственность никакой ценности из себя не представляла, и тогда вы не испорчены. По существу, если что-то представляет для вас ценность, и эту ценность грубо уничтожают, вы остаетесь с выбором — либо до конца жизни оплакивать эту потерю, либо наводнить рынок и обесценить ее. Татьяна выбрала второй вариант. К тому же вера девушки, что секс — это физическое проявление высших чувств, и он возможен только между двумя влюблёнными сердцами, заставил её полюбить Алексея, который использовал её чувства лишь для удовлетворения низменных инстинктов.

     Меня переполняла ревность, отвращение и возбуждение. Татьяна не выдержала моего взгляда и уставилась в пол. Сосед, пританцовывая, продолжал тереться пахом о шортики девушки.

     — Я спать. — Опрокинув рюмку конины, я покинул кухню. К радости соседа.

     — Спокойной ночи. — Бросила мне вслед Таня.

     — Чего грустишь? Сейчас я тебя развеселю. — Голос соседа.

     Я лежал в постели и думал о всяком разном, искал себе оправдания и не находил их, хотя у меня большой опыт в этом деле. В зале послышались шаги, затем суматоха, смешки, звук падения тел на кровать.

     — Погоди, дай хоть крестик сниму. — Таня тяжело дышала.

     — Ну да, трусы надеть на вариант. — Усмехнулся сосед.

     — Всё это так неправильно. Я же приличная девушка. — Голос Тани переполнял стыд. — Что ты со мной делаешь? И куда подевались мои трусы?

     — Расслабься. Мы не делаем ничего плохого. Только исполняем божественную заповедь: «плодитесь и размножайтесь».

     — Стоп! Ты не предохраняешься? Я не хочу забеременеть, по крайней мере, в ближайшее время. — Встревожилась Таня.

     — В гандоне ощущения не те. Не бойся, я знаю, когда вынуть, доверься мне.

     — Хорошо. — В голосе девушки слышалась покорность.

     — Ты какая-то напряжённая, расслабься. Второй раз будет не больно.

     — Я стараааааааа... юсь. — Застонала девушка.

     — Вот так, аккуратно и медленно. И совсем не больно. — Успокаивал Таню Алексей. — Теперь немного глубже.

     Раздался женский всхлип, затем хлюпающие звуки и хлопки. Приглушённые Танины стоны становились всё громче и чаще, сосед наращивал темп ебли. В отличие от вчерашних стонов, эти были здоровыми, страстными, полными удовольствия. На такой секс можно было и вздрочнуть, не опасаясь общественного порицания. Я тихонько встал с кровати и прокрался к двери в зал, она была слегка приоткрыта, а лунный свет отчётливо освещал картину соития (вот так совпадения).

     Вообще, я не люблю описывать половой акт. Секс — это самая скучная часть порно-рассказов. Куда важней контекст, история. Скажу только, что ноги девушки были закинуты на плечи соседу, и он по самые яйца вколачивал член в недавно ещё девственную вагину. Татьяна уже не сдерживаясь орала во всю глотку, целиком и полностью растворившись в настоящем моменте яростного совокупления.

     — Ты прекрасна, сукААА. — Алексей вынул член из Таниной щелки.

     — Это всё? — Девушка явно ждала продолжения.

     — Есть ещё кое-что, иди сюда.

     Лёша сел на край кровати. Девушка подползла к нему и хотела поцеловать в губы. Вместо этого сосед схватил её за волосы и насадил на член. Таня пыталась вырваться, но это лишь всё больше подзадоривало Алексея, он трахал девушку в рот секунд пятнадцать. Когда он выпустил член, Таня начала жадно глотать воздух, слюна изо рта стекала на простынь. Не дав девушке отдышаться, сосед снова с ещё большим остервенением продолжил иррумацию.

     — Носом дыши.

     В дверь позвонили. Я кончил на пол, натянул шорты и пошёл открывать. Прошёл мимо Тани, которую интересовал только кислород, выдаваемый ей небольшими порциями абьюзер (человек унижающий девушку, совершающий над ней насилие).

     За дверью в ночном халате и шлёпках стояла Катя, фигуристая блондинка с короткой стрижкой.

     — Здравствуйте. — Опешил я.

     — Здрасьте. Слушайте, мне завтра на работу рано вставать. Не могли бы вы заниматься этим потише? — Сказала девушка, у которой во время оргазма немеют пальцы ног. Тогда я ещё этого не знал, как и её имени.

     — Это не я. Ко мне тут девушка приехала, в смысле не девушка, а подруга. Она вот с соседом познакомилась. — Я молол какую-то чепуху.

     Из-за моей спины доносились чавкающие и булькающие звуки. Угорь собирался отложить икру.

     — Да что там у вас происходит? — Моя будущая девушка попыталась заглянуть в квартиру, но я закрыл ей обзор.

     Я чуть ли не вытолкал девушку в коридор, вышел сам и прикрыл за нами дверь.

     — Простите, что так получилось. Я скажу им, чтобы они сбавили пыл.

     — Да ладно, бывает. — Улыбнулась Катя.

     — Может, сходим куда-нибудь? Не сейчас конечно, а вообще.

     Катя окинула меня оценивающим взглядом.

     — Почему бы и нет?

     КОНЕЦ