Все части «Горячего поклонника» (а их пока 4) написаны на заказ для ярого фаната главной героини. Вот, что делают фанаты со своими кумирами в своих фантазиях... И это далеко не предел;)
***

     И что это было?! Она отдалась совершенно незнакомому человеку прям у себя в гримерке, видя его первый раз в жизни! И самое главное — не пожалела об этом. Ей даже хотелось ещё, дольше, жарче, сытнее. Нана уже взрослая женщина, чтоб понимать себя и своё тело и принимать свои желания, а не искать им оправдания. Кто был этот странный человек — не важно! Главное — ей было с ним хорошо и хочется ещё. Вот только она больше не видела его на своих концертах, а прошло уже три! А обещал бывать чаще... Досадно, обидно. Желание побить его борется с желанием отдаться, как только его увидит.

     Четвёртый концерт тоже не порадовал блеском голубых глаз. Вроде после концерта настроение было приподнятое, но всё равно какое-то неудовлетворение, несовпадение ожидания с действительностью грызло изнутри.

     Нана вошла в гримерку и застыла. Счастливая улыбка преображала её лицо в совсем юное — на столе перед зеркалом лежал огромный букет роз, тех самых, её любимых, красных с желтым переливом. Девушка чувствовала — это ОН прислал! Антон. Иначе не может быть. Подбежала, схватила в охапку, вглядываясь в сочные бутоны, и чуть не взвизгнула от радости, заметив записку. Она была короткая: «Если да — скажи «мяу"» — и номер телефона. Конечно, «мяу»!

     Схватила телефон, но передумала писать. Нет уж, он так долго не давал о себе знать, и она не сразу откликнется на первый зов! Он хочет поиграть? Что ж, кошечка готова устроить ему горячую ночь... И, присев в кресло, уткнувшись носом в ароматные цветы, она мечтательно улыбалась, обдумывая и представляя их новую встречу.

     Весь вечер Нана хотела написать это «мяу» и вновь заставляла себя отложить телефон. Жутко возбудившись от одних фантазий об Антоне и смакуя воспоминания, она попыталась утолить желание самостоятельно, но лишь только больше разожгла себя. И среди ночи написала на указанный телефон: «МЯУ». «Кошечка соскучилась и хочет прийти в гости?... « — пришёл ответ почти сразу. Нана широко улыбнулась, набирая свой адрес: «Лучше ко мне. Завтра в 18:00«. Сердце, казалось, стучало о грудную клетку в предвкушении горячей ночи. «Хочу видеть ласковую кошечку...»

     Ах, он хочет видеть ласковую кошечку?! Он её получит! Кем только Нана не одевалась. А кошка — не просто наряд, это её сущность. «Мяу!» — был её положительный ответ. Обняв подушку, она вскоре уснула с улыбкой на губах.

     На следующий день запланированных дел почти не было, поэтому, быстро с ними справившись, она взялась за подготовку к встрече гостя. Салон красоты, яркие ноготочки (её страсть), водные процедуры, макияж, укладка.

     И вот кошечка в ожидании гостя. Он слегка опаздывает, давая ей ещё понервничать. И вот, наконец, после звонка в дверь она бежит открывать. Антон входит, получая лёгкий поцелуй. Довольная улыбка искривляет его губы, когда он разглядывает её. На девушке чёрная ультра-короткая юбка-плиссе, чёрный корсет, меховая накидка (кажется, под ней ничего нет), чёрные ушки с розовой серединкой и туфли на высокой шпильке.

     — Привет, кошечка! Это тебе... — и с улыбкой кладет на тумбочку вместо цветов и конфет коробку молока и упаковку сосисок. Нана рассмеялась, звонко и искренне — так к ней на свидание ещё никто не приходил! — А разве кошки ходят на двух ногах?... — улыбка вдруг сходит с его лица. Девушка тоже перестала улыбаться, принимая правила игры. И вдруг опустилась на колени перед Антоном.

     — Проходи за кошечкой... — смотрит она на него призывно, разворачивается и медленно, покачивая бедрами, идёт на четырёх конечностях в спальню. Короткая юбочка открывает вид на упругую попку, почти не прикрытую чёрными кружевными трусиками. Мужчина идёт следом, как завороженный, следя за плавными движениями кошки.

     В комнате полумрак, горит лишь ночник и свечи на столе с вином и лёгкой закуской, но парочке не нужна еда и вино — они пьянятся друг другом. На столе его смартфон, который он забыл у неё в гримерке в прошлый раз, поёт песни Наны Мизуки. Антон улыбнулся — она ждала его прихода.

     Девушка забралась на кровать и повернулась к гостю. Напротив кровати на стене огромное зеркало, отражающее сексуальную кошечку и молодого человека с горящим взглядом. Он подошёл вплотную, почувствовав сразу маленькие ручки на своей груди, они принялись его раздевать, медленно и ненавязчиво.

     — Ты не приходил на концерты... — с лёгким укором сказала она, заглянув в его глаза.

     — Прости, был занят. Уезжал. Но я вернулся... и очень соскучился по кошечке... — он улыбнулся, прижимая хрупкую девушку к своей обнаженной груди, и от этой дерзкой улыбки её сердце ухнуло и забилось учащенно уже где-то внизу живота.

     Он нашёл её губы, вторгся горячим танцем в её рот. Вкус её губ сразу опьянил, запах кожи воспламенил кровь. Он почувствовал её острые ноготочки на своей спине — вздрогнул. Её зубки прижали его нижнюю губу и чуть прикусили. Антон сжал её попку обеими ладонями и одной сильно шлепнул — девушка хихикнула и отстранилась.

     — Кошечка у нас дикая, — он слегка хмурился, слизывая кровь с губы. — Будем усмирять...

     — Чем же? — усмехнулись раскосые глаза. Мужчина вдруг толкнул её на спину и навалился сверху.

     — Поцелуями и ласками... — прошептал, глядя прямо в глаза. И его губы устремились вниз по шее. Вдохнул её запах, зарывшись носом в волосы за ушком. Сладкая с лёгкой горчинкой.

     Рука устремилась к идеальным формам груди, под меховой накидкой и правда ни во что больше не облаченные. Накидка прочь — губы накрыли холмик, вобрали вакуумом, сколько поместилось в рот. Отпустили и вновь присосались пиявкой к соску, то кружа вокруг, то надавливая сверху. Девушка уже нетерпеливо елозила под ним, тихонько постанывая. Укусил до боли, одновременно сжав между пальцами другой сосок — Нана выгнулась, звонко ахнув. Мужчина довольно заурчал, продолжив путь вниз.

     — Что там? — девушка внезапно задела ногой какую-то коробочку на кровати. Антон её принёс с собой, видимо, не сосиски и не молоко.

     — Это небольшой подарок кошке... Позже, милая.

     Он одним движением развернул её на живот и поставил на колени. Зарылся носом в черное кружево, с удовольствием вдыхая запах желанной женщины. Наслаждаясь каждым мгновением оголения, стянул с попки трусики, поднес их к лицу, глубоко вдохнув, и сунул их в карман брюк.

     — Ты потрясающе пахнешь, кошечка... — голос его хрипел от возбуждения.

     Антон мгновение любовался открывшимися видами распахнутых женских прелестей, поглаживая попку, бедра, потом уткнулся в них лицом. Вобрал в рот нежные лепестки, пососал. Язычок закружил по складочкам и впадинкам, снизу вверх, до самого солнышка. Пальцы нашли чувствительную кнопочку нежного бутона, то кружили, то надавливали, вырывая хриплые стоны, вызывая кружение попкой под ритм его языка. Девушка прогнулась глубже, распахиваясь перед ним, расслабляясь, отдаваясь воле его ласк.

     Язык нырнул в горячую глубину, собирая ручейки терпкой, чуть кисловатой влаги. Вкусная до безумия, кружащая голову. Проникнуть бы глубже, достать до дна. Еще, ещё. Вынырнул и закружил вокруг другого входа, нежного и упругого. Проминая, пробираясь кончиком-копьем глубже внутрь. Девушка стонет в голос, активно двигаясь навстречу. Вот где её эрогенная зона! Вот от чего она улетает...

     — Я так и знал, что моя кошка будет без хвоста... — доносится до неё его глухой, вкрадчивый голос. Она поворачивает голову — мужчина достаёт из той самой коробки анальную пробку с пушистым хвостом и смазку. Внизу живота сразу заныло от предвкушения острых ощущений.

     Смазанная пробка аккуратно проникает в расслабленную попку, понемногу, чуть надавливая и вновь возвращаясь. А потом погружаясь всё глубже. И вот хвост на месте.

     — Киса, тебе нравится твой новый хвост?... — шепчет Антон, будто между прочим касаясь основания хвоста и осторожно шевеля ...

  его внутри.

     — Да, да, очень...

     Ещё настойчивые прикосновения его пальцев к сочленению нежных лепестков — и Нана кричит, вздрагивая, сжимая руку мужчины стройными бедрами.

     Он освободился от последней одежды и, вновь поставив еще вздрагивающую девушку на колени, приподнял её хвост, чуть намотав на руку, и осторожно вошёл в тесную и горячую пещерку.

     — Надо трахнуть кошечку под хвост! Да, детка?... — вошёл глубоко, до предела, сходя с ума от тесноты и сладкой влажности. Взяв за горло, заставил подняться с локтей, прижавшись грудью к её спине и целуя ушастую макушку. — Да? — ворвался вновь и вновь, жестоко, страстно, требуя ответа.

     — Да! Надо трахнуть... кошку... под хвост... — почти кричит Нана. Чувство наполненности такое острое, что перехватывает дыхание.

     Антон вновь кладет её грудью на кровать и трахает, как кошку, схватив за волосы, прогнув в пояснице, иногда дергая за хвост, что добавляет отменную порцию масла в огонь. Отражение в огромном зеркале пышет страстью и заводит ещё сильнее. Девушка воет в подушку, чувствуя, как её вновь накрывает оргазм. Ощутив её первые спазмы, мужчина со звериным рыком изливается ей на спину, заливая костюм и забрызгав волосы своей страстью, и падает с нею рядом.

     — Вкусно у меня под хвостиком? — улыбается ему Нана, когда они немного приходят в себя. Она расстегнула корсет и отбросила его, сняла и юбку, и туфли. На ней только ушки и хвост.

     — Ты бесподобна... Съел бы!

     — Хорошо... — загадочно улыбается девушка и встаёт над его лицом, расставив ноги. Он видит её прелести снизу и сглатывает слюну от воспоминаний о её восхитительном вкусе. И чувствует, как дружок его вновь поднимает голову.

     Антон видит её хитрые выразительные глаза — а дальше пушистый хвост щекочет его лицо, и он чувствует вновь умопомрачительный запах женщины. Она садится на его лицо, и мужчина с готовностью принимается вновь вылизывать её прелести, горячие и влажные, пахнущие страстью и похотью.

     Хрупкое тело девушки полностью умещается на нем, и его член оказывается во власти её губ. Она не торопится, а смакует. Слизнув остатки семени, язычок бежит по кругу, зарываясь под крайнюю плоть, вновь залазит кончиком внутрь и чуть шевелит. Смачный поцелуй, словно искупала головку в горячей ванне, и теперь ласки дарятся по всей длине, до яичек. Язычок бежит вдоль, чертя узоры, подцепляет яички то одно, то другое, и отправляет в рот. Обласканные, обсосанные, они возвращаются наружу, чуть поджатые от наслаждения. Мужчина стонет, яростнее вбиваясь в сочную мякоть, и вызывая цепную реакцию нежностей со стороны Наны. Она погружает теперь в ротик член глубже, глубже, позволяя и Антону самому делать движения навстречу. Нана любит оральные игрища, любит дарит ласку своим ротиком, чувствовать своеобразную смесь власти над мужчиной и полной покорности ему.

     Его язык режет её на части, рвет изнутри, зализывает до изнеможения. Она упоенно сосёт, мыча от удовольствия. Покручивание хвостика вкупе с безумствами его языка в ней вновь быстро выводят девушку из равновесия — она вскрикивает и обмякает на нем, напоив мужчину терпким густым соком. Он тщательно вылизывает её, затем сбрасывает с себя и встает с кровати. Его орудие, словно каменное, в полной боевой готовности, вновь раскачивается перед её лицом. Нана понимает сразу, что он хочет, и, свесив голову с кровати, впускает грозное оружие, увитое выпуклыми венами, в ротик. Он толкается всё глубже. Руки, поласкав груди и плечи, смыкаются на её горле. Раз, два, три — передышка. Ещё глубже. Член, словно поршень, ходит в её горле, давая лишь время на дыхание. Горло тисками сжимает нежную головку, даря безумное наслаждение мужчине. Он со стоном разряжается внутри, измазав последними каплями её губы.

     — Ты горячая кошечка, Нана! Я тебя обожаю! — восторженно говорит Антон, сжимая девушку в своих объятиях и вытирая подтеки туши под её глазами. И впивается страстным поцелуем в её губы, хранящие вкус его семени.

     — Я хочу пить... — улыбнулась Нана ему в губы и кивнула на столик.

     — Вина?

     — Ага...

     Антон подошел к столу, отразившись полностью обнаженным во весь рост в зеркале и поймав в нем оценивающий взгляд сытой кошечки. Открыл бутылку вина и принёс в кровать.

     — Давай без бокалов, — улыбнулся он, протягивая девушке бутылку. — Да и кошки из бокалов не пьют...

     Девушка усмехнулась и сделала глоток из горла. Мужчина лег рядом, поглядывая на неё горящими глазами.

     — Напоишь меня?..

     Глазки её лукаво блеснули. Она набрала в рот вина и склонилась над ним. Мужчина открыл рот, ловя тонкую бордовую струйку. Интимность процесса заводила. Получив несколько порций напитка, Антон притянул девушку к себе и впился в её губы, чуть горьковатые, хранящие вкус вина.

     — Напился? — улыбнулась она своей лучезарной улыбкой, легко вскочила с кровати и прошла к столику, помахивая кошачьим хвостом. Мужчина, как пьяный, следил за её манящими изгибами и грациозными движениями. Желание вновь накрыло обжигающей волной — Антон встал и подошёл к ней сзади. Она сразу почувствовала поясницей его эрегированный член и довольно улыбнулась.

     Он гладил и мял её груди, повернув девушку к зеркалу и наблюдая за её реакцией в нем. Нана чуть улыбалась, наслаждаясь его прикосновениями. Одна его рука переместилась вниз, во влажные набухшие лепестки, жаждущие дальнейших ласк. Вдруг отстранился и принёс её туфли.

     — Надевай, малявочка, сейчас тебя драть будут!

     Кто здесь малявочка, можно ещё поспорить, ведь он много младше её, но спорить Нана не стала, предвкушая дальнейшие события. Встав боком к зеркалу, надела туфли и наклонилась застегнуть пряжки. И тут же почувствовала вторжение, наглое и беспардонное. Как она любит... Он держал её за бедра и, широко расставив ноги, вонзался в неё с раскачки. Ещё удар чреслами под её хвостик, и ещё. Ободок с ушками упал и откатился под столик, волосы тёмной волной рассыпались, укрыв ее ноги.

     — Хочу твой рот!

     Нана развернулась, сев на корточки, и взяла в рот раздутый член. Он чуть вздрогнул от этой ласки и увеличился ещё больше, став просто каменным. Мужчина потянулся к её хвосту, так красиво лежащему между распахнутых булочек, и немного вытянул. Девушка охнула и начала сосать с ещё большим энтузиазмом. Он вновь вытянул пробку и толкнул её назад, ещё и ещё, расширяя узенький проход, трахая её не только в рот, но и в попку.

     — Иди ко мне! — Антон рывком поднял девушку на ноги, развернул и прижал грудью к зеркалу. Она постанывала, виляя попкой:

     — Пожалуйста... хочу... Антон!..

     — Сейчас, сейчас, детка... — он вынул пробку, отбросив её на кровать, и железный поршень нацелился в её попку. Надавил и медленно вошёл, глубоко, до упора. Их стоны слились в один.

     Войдя, остановился, поглаживая её грудь, внутреннюю поверхность бедер, теребя набухшие лепестки. Зачем осторожно начал движение. Назад почти полностью и вновь обратно, с каждым разом всё резче, яростнее, грубее. Два пальца пошли в её текущую горячую норку, он сжал в ладони её розу, насаживая попку на свой ствол.

     Вдруг подхватил её под грудь и понёс на кровать. Лег на спину, не снимая девушку со своего вертела, и, приподняв её ножки, чтоб она видела в зеркале, как дерут её попочку, продолжил мощно насаживать её на себя, резко двигая бедрами. Его агрегат быстрыми и ловкими толчками исчезал в её дырочке, выбивая крики и стоны, которые хотелось слушать и слушать. Раньше её сексуальную озвучку Антон слышал только в мультфильмах, которые она озвучивала, а сейчас это он выбивает из неё эти сладкие крики. Она елозит и выгибается в его руках.

     Перевернул Нану на живот, придавив ее собой. Член до упора вошёл в нее. Приподнявшись и раздвинув её ножки коленом, он вышел и вонзился на этот раз в соседнюю дырочку, горячую и сочащуюся влагой. Она благодарно хлюпнула сладкими брызгами, принимая в себя мощный ...  

     поршень. Он по-хозяйски задвигался там грубыми толчками. Побывав в гостях, вновь вернулся в тесную норку, вонзился раз, ещё глубже, и ещё. Нана бросила попку на терзающий её член и забилась, словно бабочка, приколотая неумолимой иглой. Мощные спазмы зажали тисками наглого гостя, заставив полить своими жизненными соками всё внутри.

     Мужчина крепко прижал к себе хрупкую девушку и, выскользнув из нее, завалился набок. Так, вымотанные и удовлетворённые, они уснули.

     Проснулась Нана от томящего чувства в груди и внизу живота. Она лежала полубоком, и к одной из груди присосался неугомонный рот мужчины. Он играл языком с её соском, посасывал, лизал. Она тихонько простонала, приоткрывая глаза и улыбаясь:

     — Доброе утро!

     — Угу... — ему уже было не до приветствия. Нана протянута ручку и почувствовала, что Антон уже очень сильно возбуждён.

     — Это утро такое доброе? — усмехнулась девушка.

     — Моё доброе утро называется Наной...

     Его рука спустилась по её животу вниз, и Нана пропустила её туда. Но, поиграв немного с сонными лепестками и пробудив чувствительность бусинки сверху, пальцы обогнули бедро и зашли с другой стороны. Один в уже повлажневшую пещерку, другой смазал соками упругую дырочку и проник внутрь.

     — Ахх... какое чудесное утро, — судорожно выдохнула Нана, почувствовав движение пальцев внутри неё.

     Антон молча накрыл губами её рот, дыша прерывисто и горячо. Язык вторгся в рот, закружив её язычок. Пальчик вышел из упругого солнышка, и на его место пришел мощный агрегат утренней эрекции. Он осторожно надавил и медленно, но неукротимо проник полностью. Нана застонала, почувствовав лёгкую боль. Всё-таки вчера ее попка была хорошенько попользована. Но ласки нежных лепестков и его ласковые, осторожные движения всё больше притупляли боль и разжигали желание. А смесь этих ощущений вообще сносили крышу! Удовольствие через боль — что может быть острее!

     Всё же повинуясь инстинктам не делать себе больно, девушка уперлась рукой в бедро мужчины, блокируя глубину его проникновений. Он поймал обе её руки своей ладонью и поднял их над головой. Чуть раздвинув её ягодички, мужчина проник глубоко, полностью поместившись в её попке.

     — Расслабься, Наночка... — хрипотца в голосе говорила за себя — он возбуждён до предела!

     — А как же гель?... — чуть обиженно спросила Нана, закусив припухшую от вчерашних оральных упражнений губу.

     — Не до него... Хочу тебя!

     — Зверь! — но обвинение прозвучало как-то даже призывно. Мужчина навалился на неё.

     — Я сейчас тебе покажу зверя!

     Нана рассмеялась. Смех быстро перешёл в стоны от его движений в ней. Её руки он переместил ей за спину и сел между широко разведённых бедер. Это полностью подчиненное положение дико возбуждало девушку, она стала сама двигаться навстречу ему. Шлепок по попке и вовсе взорвал цветную хлопушку эмоций в её голове. Она вскрикнула. Он шлепал и трахал, пока не стало непереносимо больно и невозможно хорошо! Крик Наны отразился от стен и зеркал. Мужчина поймал её в свои объятия и вновь излился в ней, укусив её за шею под затылком. Словно кошку.

     — Ты как? — улыбался Антон, гладя девушку по волосам, уже несколько минут лежащую молча вниз лицом. — Если тебе хорошо, скажи «мяу»...

     — Мяяяяяуууу... — простонала Нана и довольно рассеялась. Следом захохотал Антон.

     Их прервал звонок в дверь. Антон натянул брюки и пошёл открывать. Вошёл в спальню он с огромным букетом красных роз с желтым переливом и положил его на подушку рядом с девушкой.

     — И кто это прислал?... — хитро взглянула на него Нана.

     — Какой-то сумасшедший поклонник... — пожал плечами мужчина, поднимая кошачий хвост с кровати.

     — Который любит кошек? — глаза девушки смеялись.

     — Ага. Одну кошку, которая вчера потеряла хвост.

     — За это её сегодня уже наказали, — хихикнула Нана. — И она бы не отказалась принимать такие наказания вновь и вновь...

     — Да? — он хитро прищурил глаза. — Что ж, потом не жалуйся.

     — Кто ещё из нас быстрее начнёт жаловаться! — хмыкнула девушка.

     — Ах так! Пари? — протянул он ей руку.

     — Легко! — она вложила свою ручку в его ладонь. — Кто первый попросит пощады, в следующий раз будет связан и выпорот!

     Антон чуть удивленно приподнял бровь.

     — Договорились!