A он стoял и смoтрeл, шoк и ступoр лишили eгo пoдвижнoсти, oн нe знaл чтo дeлaть.

     

     Когда твою девушку имеют у тебя на глазах, и, при этом она всем довольна, причём довольна так, как он не видел очень давно.

     Демъен был в растерянности. Происходящее и возбуждало и унижало его. Вдруг знакомый голос словно разбудил его:
— Димка, подойди, — донеслось до него из этого живого клубка человеческих тел. Иногда она называла его этим, давно забытым именем, но он точно знал, кого она зовёт. Ноги сами понесли его к Алисе, он протиснулся к ней и сел. Их губы слились в поцелуе...

     Нет, он не брезговал целовать её, ведь она, само совершенство, ему нравилось всё, к чему она прикасается, всё, что она делает. Он перевозбудился, любовь, алкоголь и увиденное помутили его разум.

     С ней ему было хорошо. Ощущение её горячего тела и влажных губ ещё сильнее распалили его. Но эти губы сейчас принадлежали не только ему. Коварная женщина знала, чего добивается. Он делил эти губы с чьими-то пенисами, которыми Аля продолжала забавляться.

     Время неслось стремительно, события разворачивались, словно по сценарию порнофильма...

     Рукой девушка ухватилась за чью-то коленку... Тело не сопротивлялось, когда, цепкие женские пальчики буквально втащили его в круг. Кто-то протиснулся сам. Кругом были одни члены. Девушка крутилась как белка в колесе: успевая трахаться, сосать, дрочить и целоваться одновременно. Несмотря на выпитое, ситуацию она держала под контролем. Первым кончил главный ОТЕЦ этого шоу — Серж. Маслянистая жидкость, извергнувшись из его чресел, попала в рот молодой женщине. Но она не проглотила её.

     Оторвавшись от члена, Алиса впилась устами в губы Демъена.

     Почувствовав приторный привкус спермы он попытался отстраниться, но было поздно. Лиса плотно прижала его голову к своей, пытаясь через плотно сжатые зубы влить в его глотку содержимое своего рта. Демъен упирался, но язык девушки был так нежен, а усилия так настойчивы, что он не смог устоять. Челюсти разжались, впуская её в себя. Он позволил ей сделать это, несмотря на то, что всё его естество было против.

     Его поили спермой, и все это видели. Это был позор, настоящий позор. Но как мог он отказать ей? Сейчас он был в таком состоянии, что пошёл бы на любой экспромт, на исполнение любого каприза повелительницы своего сердца. Он сглотнул, сперма пошла по пищеводу. Было неприятно, но сладость её дыхания, запах её пота и нежность прикосновений компенсировали всё.

     Алиса целовалась с ним до тех пор, пока не убедилась, что он всё проглотил. Её коварный план действовал. У неё было ещё много работы, и она занялась следующим членом.

     Ли́се было почти всё равно какой член сосать, лишь бы не висел, настолько сильно было её возбуждение. Сейчас любой конец был для неё настоящим подарком, а эякулят — божественной амброзией. Сосать одновременно три ялды ей нравилось, это было похоже на марафон или спортивную игру, где снарядами выступают эрегированные мужские пенисы, а наградой — их сладостная жидкость. Но сейчас она делилась ею с партнёром, импровизируя по ходу действия.

     Позиция, в которой она пребывала, была очень выгодной. Имея доступ ко всем писюнам вокруг, она могла выбирать любой, меняя их, как заправский крупье, тасующий колоду карт.

     Но фаллос Василя занимал её намного больше. От него она получала основное наслаждение. Это был добротный толстый, в меру длинный член, побывавший во многих баталиях и удовлетворивший многих женщин, и он знал своё дело. Давно уже не мальчик, он мог продержаться сколько угодно, полностью контролируя своего хозяина.

     Всегда, но не сейчас — сейчас чудеса фармакологии свели на нет весь его боевой опыт. Он продержался от силы минут пять — шесть, и испустив обильный урожай сперматозоидов, попросился на покой.

     Обычно, Василь кончал молча, но не в этот раз. Он кричал, выл, стонал от наслаждения, когда его организм содрогался, извергая всё, что успел выработать за последнее время.

     Алиса моментально подхватила эту эстафету, крича и кусая всё, что попадалось под руку в бурном оргазме.

     Их стоны слились в непрерывную какофонию сладострастного двухголосья. Её утроба поглотила частичку тела мужчины как прожорливая самка богомола.

     Свято место пусто не бывает, и теплое местечко по эстафете перешло к Владу. Он считал своей обязанностью трахать всё, что шевелится. Пил он мало, а трахался много — настоящий мачо, раскаченная анаболиками машина для секса. Остальные сгрудились над сношающимися, как толпа на автобусной остановке в час пик.

     Ли́ска с удовлетворением отметила этот факт, чуть не закричав на эмоциях: «в очередь, сукины дети, в очередь» (***), как же эта фраза из фильма была сейчас уместна. Она добилась чего хотела, к ней образовалась негласная очередь из потенциальных ёбарей.

     Переживая пик сексуальности и столько сдерживая свои естественные потребности её организм, наконец, взорвался, пробудился от, подавляющих сознание, комплексов.

     Этот взрыв, выплеск желания был вершиной могучего инстинкта продолжения рода. Её тело, вопреки разуму, готово было дать новую жизнь от самого сильного, самого упорного самца. Промискуитет, запрятанный в глубине каждой человеческой особи, проявил себя во всём своём величии.

     Девушка чуть сбавила темп. Ей нужно было более разумно тратить свою энергию. Теперь Алиса прыгала на другом члене, возбуждение не утихало, рассчитать силы было невозможно. Она сношалась на износ.

     Аля так хотела трахаться, что залезла бы сейчас на всё, что хоть как-то могло доставить удовольствие, даже на бутылку из-под шампанского, такое сильное действие оказывали на неё таблетки, алкоголь и долгое воздержание.

     Фаллос Влада знал своё дело. Он не ограничился десятью минутами.

     Заставляя девушку менять позы, выкладываться на всю, крутил и вертел её по-всякому. Ли́ска изнемогала под ударами этого живчика, пот застилал глаза.

     На какое-то время она забыла про Демъена, лежащего где-то у её ног и любующегося её спортивным телом, её движениями, её органическими судорогами. Но, несмотря на усталость, на дрожь в мышцах, девушка не думала останавливаться.

     Этот сексуальный марафон превращался почти в беспрерывный мульти — оргазменный коитус, который, как вещь в себе, затмил всё, происходившее ранее.

     Алиса просто тащилась от разнузданного секса. Это было больше чем удовольствие, это было неописуемо.

     После Влада следующим партнёром Альки стал Алекс.
••

     Как врач он понимал, то, что происходит с его организмом, происходить не должно. Такую степень возбуждения, такой позыв желания к коитусу у него не случался уже несколько лет. Пара стаканов виски со льдом, услужливо предложенных Василём сделали своё дело. Его орган стоял, стоял как у всех, принимавших волшебный купаж. Доктору оставалось либо уйти, либо присоединиться к оргии. Но уходить не хотелось, тем более он не любил мастурбировать, предпочитая естественные пути удовлетворения половой потребности, и, несмотря на репутацию сдержанного и скромного человека, он выбрал второе, присоединившись ко всеобщему умопомешательству.

     Когда все вокруг получают удовольствие, когда разврат и похоть кричат тебе о том, как же они желанны, когда твой беспокойный мальчик, помимо своей воли сам тянется к вожделенной дырочке, наступает предел: чувства побеждают разум.

     С его стороны это даже был подвиг, преодоление себя, своего стеснения и зажатости.

     Он вошел в неё резко, без прелюдий, как мужчина, не привыкший церемониться с дамами.

     «Зачем разводить сопли. Если что-то возможно, оно должно случиться. Жизнь одна и нерешительность во всяких её проявлениях ни к чему хорошему не приводит».

     Его отношение: и к жизни, и к работе, и к женщинам — было одинаковым. Таким и должен быть настоящий хирург ...

  — потрошитель людей.

     Он просто подошёл к ней сзади, зная, что женщина вряд ли будет против, а если и будет, что ж с того: никуда она не денется. И он не ошибся... Алиса давно ждала этот член. Четыре года она мечтала о нём.

     Когда Аля в первый раз увидела на пляже этого накаченного брутального мужчину, у неё сразу заныло внутри.

     Может быть, и из-за него она сегодня докатилась до такого, хотела его добиться таким вот способом? Кто знает?

     Ещё в прихожей её сердечко радостно забилось при виде этого темноволосого красавца. Там, в сумраке подъезда оба смутились: он — от её первозданной наготы, она от его непроизвольного конфуза.

     Алекс был единственным мужчиной, который хозяйке дома принёс букетик цветов, для неё это был знак. У Али только от одного его запаха начиналось приятное томление в промежности. И вот, наконец, она дождалась... Она поняла, что хотела его всегда.

     Женская хитрость не знает пределов, хитрость и интуиция... Зачастую сами женщины не понимают, почему и зачем они что-то делают, хотя на поверку, оказывается, что их совершенно нелогичные поступки приводят к совершенно закономерным результатам, к интересу и выгоде их генератора. Но факт остаётся фактом, фаллос, который был только пределом мечтаний столько лет, теперь послушно трудился во благо им обоим. Окрылённая успехом, с трудом веря в происходящее, блондинка трепетала под могучими ударами, ей хотелось невероятного: чтобы он трахал и трахал её, чтобы разорвал её влагалище в клочья, проник глубоко-глубоко, насадил на свой могучий орган и вертел, как тушку жирного кабанчика на рогатине. Ей хотелось полностью отдаться ему, раствориться в нём, стать его рабой, чтобы он мог распоряжаться ею так, как ему вздумается. Она готова была сделать для него всё на свете. Все остальные мужчины для неё перестали существовать в этот момент.

     Это было настоящее женское счастье, если можно охарактеризовать, тот экстаз и те флюиды, которые напрочь сносят женщинам крышу.

     Алекс трахал необыкновенную женщину, женщину, энергетика которой заполнила всё пространство вокруг, оказывая чарующее влияние на всех, находящихся рядом. Как молоденькая ведьмочка на шабаше, она соблазнила всех, даже сам Сатана не устоял бы сейчас, чтобы не взорвать своим могучим фаллосом эту похотливую дыру, жаждающую удовольствий.

     Алексу нравилось её трахать, нравилось спортивное холёное тело блондинки, нравилась её упругая попка и тесное влагалище. Но, кроме хорошего качественного секса ему от неё ничего не было нужно, он просто ебал её, ебал, как один из многих.

     Теперь, когда тормоза смущения оставили его, он переступил ту грань, после которой наступает дикий мужской азарт, его естество требовало оргий и разврата, причём разврата в самых изощрённых формах его проявления.

     «В пизду, потом в жопу, потом в рот... В рот на всю длину, чтобы достать до желудка, чтобы она захлебнулась морем спермы... Ебать, так ебать... Ебать, чтобы она визжала от восторга!» — Такие мысли блуждали в голове некогда скромного парня, ставшего к настоящему времени известным хирургом, покорителем сотен женских сердец, не пропускающим ни одной пары красивых женских ножек на работе и злоебучим трахальщиком сейчас.

     Алиса кричала в экстазе настолько громко, насколько может издавать звуки, постоянно занятый членами, рот. Превратившись в комок ощущений, она содрогалась в непрекращающемся оргазме. Аля уже не разбирала, какая жидкость выплёскивается из неё: семя, секреция или сквирт. Её лицо, в слюнях и сперме, светилось счастьем.

     Хирург, насладившись одним отверстием, без особого труда вошёл в другое.

     «Что это? Как... ? Его член в моей заднице, и ничего... ? Ни боли, ни неприятных ощущений, ни страха, преследующего меня всю жизнь? Я чувствую только его большой болт и приятное давление?» — Аля не знала всей силы действия возбуждающих таблеток, и раскрывшегося сознания, да и к чему ей это сейчас...

     Василь, увидев представившуюся возможность, без особых усилий выдернул Демъена из-под девицы, и аккуратно пристроившись снизу, вставил свой фаллос в освободившуюся дырку. Он жаждал реабилитироваться за столь неудачный первый экспромт. Алиса восприняла это как должное, протяжно застонав.

     Демъен был обескуражен, весь вечер был для него сплошным открытием, сказкой, наполненной стрессами и чудесами. Он сидел и смотрел, как член доктора безжалостно буравит анус девушки, анус, неприкосновенный для него все эти годы. И этот анус легко справлялся с несвойственной ему функцией.

     Два поршня, не попадая в унисон, обрабатывали выходные отверстия молодой женщины, сотрясая весь её стан.

      — Давайте мальчики, ебите меня, — слышались причитания белокурой фурии сквозь причмокивания и шлепки.

     И они ебали. Два её отверстия сзади были заняты, переднее обслуживало поочерёдно ещё троих.

     «Итого — пока пять, не так уж мало...», — Аля умела хорошо считать.

     Потная, мокрая, всклокоченная барышня извивалась как червяк на рыболовном крючке. Пять фаллосов, пять больших алчущих фаллосов обслуживали её. А может, наоборот, она их обслуживала? Но суть была не в количестве. В этот момент — момент истины, настоящая человеческая сущность вышла на поверхность из недр, из тайных закоулков души. Человеческое естество, присущее каждому стремление к удовольствиям в размножении, или размножению в удовольствии, проявило себя.

     Публика, изначально выступающая только созерцателями, потихоньку втягивалась, приобщалось к бесшабашной движухе. Прикосновения становились более настойчивыми, взгляды более красноречивыми, позы более откровенными. Уже никто не стеснялся вздымающихся членов, они были не только уместны, они были востребованы.

     Первым не выдержал Георг, горячий грузинский парень. Подхватив на руки Натали, он унёс её в спальню.

     Вскоре к крикам блондинки добавились стоны стюардессы Аэрофлота.

     «Нет, нет, нет... Не успею... !» — Алекс, не рассчитав сил, понимал — ещё одно движение, ещё одна фрикция, и его желание кончить сексапильной бестии в рот, может не осуществиться. Яростный оргазм сотряс его тело, организм изверг семенную жидкость в утробу развратницы. Всё двухдневное воздержание, весь нерастраченный потенциал, всё сегодняшнее возбуждение — всё теперь оказалось в ней, доверху заполнив соками мужского желания растерзанный анус.

     Василь разрядил свой патронташ спустя несколько мгновений.

     Алиса выпустила из рук чей-то фаллос и упала в изнеможении на руки. Она задыхалась, кашляла, сплёвывая сперму, случайно попавшую не в то горло, слезы, слюни и секреция текли по её щекам, подбородку, капая на руки и пол.

     Оргазм опять не насытил её, удовлетворения так и не наступило. Письку жгло и раздирало на тысячу частей тысячами желаний.

     «Как хорошо, что мужчин больше чем женщин. Жаль не все подтянулись. Хочу сразу всех. Трахаться — так трахаться. Любая, знающая толк в сексе женщина, без труда способна удовлетворить нескольких самцов зараз. А мне, разве не под силу десяток?» — обрывки похотливых мыслей насиловали мозг обезумевшей от желаний девушки.

     Так и было, весь численный перевес в самцах оттянула на себя похотливая блондинка. Все свободные мужчины принадлежали сейчас ей, все хотели только её.

     Аля сделала глубокий вдох, чувствуя, что соки из её недр вот-вот обильным потоком потекут на ковёр, всё то, что с таким азартом вкачивали ей мужчины готово было просто излиться без всякой цели. Этого допустить было нельзя!

      — Демъен, ты где? Целуй меня. Целуй меня везде... , — Алиса села ему на голову, помня о своём коварном желании, она еле удерживала скопившееся в себе.

     Обрадованный, что про него вспомнили, он стал с жадностью вылизывать только что отдрюченную киску своей любимой.

     И тут произошло привычное в любом порнофильме, но из ряда вон выходящее, для простых обывателей, действо.

     Девушка «открыла Кингстоны», и вся сперма, закачанная в её разёбанное ...   лоно и анус, устремилась вниз, на лицо и в глотку незадачливого ликарщика. Кто с омерзением, кто с восторгом, а кто с интересом наблюдал необычную картину.

     Мы не будем описывать, какие ощущения испытал подопытный, но они были не из приятных. Да, акой там, можно сказать, его ощущение самого себя просто ужасало.

     Мэри находилась в первой линии зрителей, ей давно хотелось трахаться, и лишь неподдельный интерес к происходящему и желание дождаться финала удерживало её от дальнейших действий. Распалённая шоу и своими пальчиками, не дающими покоя клитору, она не могла больше терпеть.

     Под одобрительный гул собравшихся, девушка смело вступила в интимный круг, и проворно оседлала эрегированный фаллос, который давно не давал ей покоя.

     Всё-таки она добилась своего, пусть не так, как хотела изначально, но добилась.

     Демъен при всём желании не мог видеть, кто использует его болт, сейчас ему было всё равно кто, лишь бы не мужчина. Весь залитый эякулятом и ещё непонятно чем, он вылизывал ненасытную вагину Ли́сы, отплёвывая сперму, стекающую ему в рот. Он смирился со своей уничижительной участью, и спонтанное желание Мери, хоть как-то реабилитировало его в глазах приятелей. Демъену оставалось только сравнивать себя с секс — машиной, созданной для удовлетворения женщин. Это сравнение его устраивало: «Теперь я аппарат, машина для удовольствия, а машину не спрашивают, её включают и выключают». Он самоустранился, не проявлял инициативы, выполняя то, что от него хотели.

     Но Мэри развлекалась недолго. С ним случился такой же, казус, как с Василём. Перевозбуждённый Демъен, быстро кончил, оставив неудовлетворённую девушку с носом... , нет, с быстро увядающим пенисом.

     Мэри разозлилась: и на него, и на себя, и на всех остальных. Такая скорострельность бросала тень и на её репутацию, как на женщину, она не могла позволить себе встать и уйти, дело нужно было довести до конца. А она так хотела кончить.

     Ещё с детства Мэри не любила таких щекотливых моментов. Бывало, на дискотеке сидишь, ждёшь, когда кто-нибудь тебя пригласит на медленный танец. И вот, наконец, подходит какой-то робкий юнец, и ведёт тебя на танцпол... И в момент, когда вроде бы ВОТ ОНО исполнение твоего желания! — песня заканчивается. Горечь, сожаление, унижение и ещё много негативных эмоций проноситься в голове. Ты проклинаешь и этого юнца, и дискотеку, и себя и весь этот неправильный мир...

     Нужно было что-то придумать. Идея пришла в голову быстро:

      «Я гений!» — мысленно похвалила она себя.

     Развернуть к себе Алису, занимающуюся тремя членами, не составило большого труда. Её скользкие груди приятно легли в ладони, мокрый живот и бёдра приятно прильнули к телу.

     Мэри знала, как доставлять удовольствие девушкам. Её пальчики уже орудовали в вагине блондинки, нежно лаская клитор. В ответ она получила не менее приятные прикосновения. Вскоре их губы застыли в поцелуе, языки сплелись, фаллосы, висящие над ними, потеряли свою значимость.

     Через минуту, когда уже было нечем дышать, Мэри тихонечко шепнула на ушко новой партнерше:

      — У меня есть страпон, хочешь попробовать?

     Алиса замотала головой.

      — А твой молодой человек? — она опустила глаза на барахтающегося внизу Демъена, и ехидно улыбнулась.

     По зажегшемуся взгляду, Мэри поняла, что Аля не против.

     Девушки заключили молчаливый союз, теперь они были связаны одной целью, обе хотели одного и того же. Но у каждой были свои причины.

     Рыжей нравилось грубо трахать мужчин страпоном, ей это давало чувство превосходства, унижая их она, тем самым, возвышала себя. Она любила жёсткий секс, любила причинять боль. Ещё с детства, лишённая невинности, в слезах и боли, взрослым безжалостным человеком, она привыкла к такому сексу.

     У Алисы были иные причины желать этого. Ей тоже хотелось унизить Демъена. Она хотела справедливости, хотела, чтобы он испытал ту же боль, те же чувства, то же состояние, которые она пережила. Почему она этого хотела — она не могла объяснить. Просто хотела — потому что хотела, хотела чтобы Демъен побывал хоть раз в её шкуре.

     Хотя он никогда не заставлял её делать того, что ей не нравится, но это не имело сейчас никакого значения. Он мужчина — этим всё сказано, а так как мужчины всю жизнь издевались над ней, использовали, заставляли страдать, пусть он теперь отдувается за них один. Ею двигал эгоизм.

     И Алисе и Мэри было интересно, как будут реагировать на всё это он и его приятели.

     Сказано — сделано. Мэри соскочила с тела будущей жертвы и скрылась в прихожей.

     Публика постепенно раскачивалась. Сцены беспорядочного полового соития, мелькающие перед глазами, кому угодно снесут крышу. Ощущение секса плотным туманом обволакивало всё вокруг. Голая вечеринка как бы распалась на четыре очага.

     В первом и самом многочисленном, располагающимся по центру залы, в тесном кругу из голых задниц и фаллосов восседала Алиса, как древняя жрица богини плодородия, попеременно орошаемая сладкой амброзией мужского семени, вокруг которой трудились служители её культа, стараясь, и для неё и для себя. А где-то внизу находился падший ангел, корчащийся в судорогах оргазма весь забрызганный спермой.

     Из дальней комнаты раздавались стоны и удары чего-то тяжелого в стену. Это трудился, не щадя живота своего, Георг. Всё это время он сношал бедную Натали, не меняя позы, совсем замучив бедную девушку.

     Инес дрочила у окна своему мужу, пытаясь поднять его мальчика для дальнейших любовных утех. Ася, кидая мимолётные взгляды на массовку, танцевала танго с Лионом, то и дело задевающего её своим огромным фаллосом. Она пыталась увернуться от него, и вся трепетала, когда его конец ненароком касался её лобка или бедра.

     Все были при деле, даже Серджио. Он один стоял посередине комнаты и кривлялся в танце, не спуская глаз с группы в центре зала. Но одному из тусовки было не по себе. Он смотрел, как выплясывает его Ася с огромным мужиком, и злился.

     « Зачем я здесь? Зачем она меня сюда притащила? Что ей ещё от меня надо?» — Сандро по прозвищу BEYUTY сидел в углу и молча потягивал из фужера шампанское. Зелье на мужчину не действовало.

     Ася сама не знала, зачем она позвала его. Может быть, ей было страшно в первый раз раздеться не на пляже, может быть, она боялась, что с ней что-нибудь может случиться, и она прихватила Сандро с собой на всякий случай? Кто знает о чём думают женщины?

     Вскоре рыжая бестия снова появилась на горизонте, держа руки за спиной и жеманно улыбаясь.

     Пора было начинать. Мэри присев на корточки позади Демъена, стала прилаживать хитроумную кожано-латексную конструкцию к своему лобку. Алиса, боковым зрением заметившая эти приготовления, по-своему решила помочь подруге. Она бросила сосать красные леденцы и наклонилась к Демъену:

      — Ты трахнешь меня здесь, при всех? Я очень хочу! — прошептала она на ухо.

      — Да, — ответил он. Как же он был счастлив в этот момент.

      — Трахнешь, что бы ни произошло?

      — Да.

     Правой рукой она нащупала его скользкий сморщенный фаллос, безжизненно лежащий на животе, и сильно сжала его.

      — Ну, ну давай же, поднимайся, — девушка, обхватив его двумя ладонями, начала дрочить.

     — Не могу, — промычал он, почти не чувствуя её прикосновений.

      — Можешь! Ну давай, давай, давай!

      — Дай-ка я попробую! — вступила в схватку с его потенцией Мари, и, погрузив, неподдающийся член себе в рот, стала возбуждать его язычком.

     Через какое-то время фаллос стал реагировать на женские ласки. Он быстро увеличивался в размерах, и как только это стало возможно, Мэри засунула его во влагалище Алисы, которая, усевшись на него, медленно осторожно задвигалась, боясь спугнуть начинающуюся эрекцию.

     Околосветская публика, как ...   студенты-медики на открытом занятии, пристально наблюдала за разворачивающейся оргией. Все догадывались, что сейчас должно произойти что-то интересное и необычное.

     «Неужели они его хотят поиметь этим толстым членом в задницу? И как же они это сделают, как он позволит?» — так думал, видя эти приготовления, Серджио. И в самом жутком сне он не мог представить себе, что подобное может произойти и с ним когда-нибудь. Похожие мысли бродили в головах почти каждого мужчины этого тесного кружка, хотя некоторые из них, не афишируя этого, уже испытали на себе действие страпона, и представляли себе — что такое первый раз. Женская половина, наоборот, с нескрываемым нетерпением ждала дальнейших действий, наблюдая за прелюдией. Их интересовал сам процесс, тем более многие из них никогда не наблюдали такое воочию. Они как учёные-экспериментаторы, ждали проникновения, предвкушая шоу. Ася, например, очень хотела посмотреть, как завизжит этот красавчик, насаженный на чёрный резиновый фаллос. Она, по своему небогатому опыту, знала, как это бывает больно. Как мужественно перенесёт он эту процедуру? Тем более с ним её связывали особые отношения, о которых она предпочитала никому никогда не рассказывать.

     Итак, Алиса, аккуратно, словно младенца, пестовала член Демъена, сильно сдавливая его влагалищными мышцами, а Мэри, в это время, ласкала его анус язычком, потихоньку массируя пальчиком его девственную дырочку, незаметно втирая в неё анальную смазку. Как же ему было хорошо в этот момент: две красивых женщины ублажали его как какого-то принца. Разве он мог желать чего-нибудь ещё. Он был счастлив...

     Но от счастья до страдания всего один миг.

      — Трахни меня сзади, я очень хочу, — Демъен, услышав эту фразу, с радостью исполнил желание коварной подруги. Теперь пара сношалась по собачьему, как принято называть такую позу в народе.

     Он гордился тем, что дрючит такую самку при всех. Его самомнение взлетело опять до потолка, он ощущал себя статусным самцом, вожаком, спаривающимся с самой красивой особью из стаи. Но это была только фикция. Никто, кроме него, так не думал. Для других он был такой же, как все, бесстатусный самец, которому только позволяла ебать себя ненасытная фурия, которую до него отымели Алекс с Василём, а до них Серджио, Серж, Влад, Егор, Леопольд... , да почти все мужчины этой вечеринки за сегодняшний вечер отметились в её пизде.

     Решив, что пора, и клиент созрел, Мэри прицелилась... Подсела... , оценивая расстояние до цели, едва коснулась ануса кончиком страпона, и... всадила!!!

      — А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а... !!! Бля-я-я-я-ть!!!

     Настал час расплаты, не час и даже не минута — это было мгновение адской боли, когда тысячи раскалённых булавок впились тело мужчины, тысячи лезвий вспороли его девственное отверстие, секунду назад пребывающее на вершине блаженства. Его анус взорвался дикой болью, в глазах помутнело, непроизвольный вопль огласил стены гостиной.

     Обычно в такие моменты в театре должны раздаваться аплодисменты, ведь автор пьесы превзошёл сам себя. Но никто не хлопал. Все замерли, заворожённые увиденным.

     Мэри застыла, опытная в таких делах, она знала что нужно делать.

     Сам Демъен боялся шевелиться, любое движение причиняло неимоверную боль. Он стоял на коленях, слёзы лились из глаз, зубы скрежетали. Он молил бога, чтобы предмет, который так неожиданно вторгся в него не двигался: ни вперед, ни назад, чтобы он замер. Оставшись один на один со своим страданием, с огромным латексным фаллосом, вспоровшим ему зад, он позабыл обо всех.

     Публика затаила дыхание. Девушки впились в эту троицу взглядами, стараясь запомнить всё до мельчайших подробностей, они пожирали его эмоции, парни инстинктивно поджали ягодицы, будто эта адская боль могла каким-то образом проникнуть в их анусы.

     За секунду король вечеринки, душа компании оказался лишённым и статуса, и девственности, и простатита... Стоя на четвереньках, потный, с болью в анусе, страдая и мучаясь, он был похож на Святого Стефана в момент казни.

     Время шло, троица застыла без движения. Алиса была удовлетворена.

     Она изогнулась, её тонкий стан без труда повернулся почти на сто восемьдесят градусов и правой рукой обвив его шею, она прильнула губами к его напряженному рту. Язык девушки встретил неприступную стену из сжатых зубов.

     — Ну что же ты остановился? Еби меня, милый еби! — разомкнув уста, произнесла она.

     Но он только замотал головой. Разве он мог думать в этот момент о сексе. Свет померк для него, нестерпимая боль в заднице затмила всё вокруг.

     Не получив положительного ответа Алиса сама аккуратно задвигалась под ним, в надежде что и он возобновит фрикции. Но всё было тщетно, его член так быстро сдавался, что вскоре просто вывалился из неё.

      — Ну тогда целуй меня, целуй меня всю.

     Хитрая женщина развернулась на спину и раскрыла ноги. Ей было необходимо, чтобы Демъен что-нибудь сделал и не менял позы.

     И она добилась чего хотела. Он наклонился и стал сначала медленно, потом быстрее и быстрее, жадно, с упоением, лизать её промежность.

     Мэри осторожно протолкнула страпон ещё дальше. Вторая волна боли была не такой острой. Он стиснул зубы и задрожал.

      — Терпи, терпи милый. — Ласково прошептала она, и сильно прижала его голову к своей промежности, боясь, что он может вырваться, — терпи, ради меня. Она смотрела на него, душа её ликовала: «Пусть теперь познает на своей шкуре — каково это».

     Зрелище было потрясающее. Наконец, она увидела унижение человека, от которого столько лет зависела, которому столько лет боялась поперёк хоть слово сказать, который принуждал её делать вещи, которые ей не нравились.

     «Теперь мы квиты! Вот она минута славы, вот он час расплаты за все унижения, выпавшие на мою долю за недолгую жизнь. Пусть он страдает, унижается и мучается за всех мужчин, принёсших мне столько горя. А как же иначе, кто-то должен ответить за всё? Где эти мужчины — их нет, и, надеюсь, они никогда не появятся на горизонте моей жизни», — эти слова пронеслись через мозг, словно кортеж деревенской свадьбы с лентами, бубенцами и воздушными шариками.

      — Трахни его, трахни, пусть знает! — беззвучно шептали её губы. И Мэри трахала...

     Постепенно её движения становились более размашисты и продолжительны, лошадка выходила на рабочую мощность. Хорошо смазанный дилдо, как поршень в моторе, ходил, в заднем проходе бедолаги, оказывая приятное давление на её лобок. Она тоже торжествовала, сегодня она тоже осуществила, пусть не мечту, но маленькую прихоть.

     Демъена трахали в задницу, и это видело три десятка глаз! Шоу получилось, на удивление ярким, и захватывающим. Возбуждение толпы, в отличие от потенции Демъена, только усиливалось. Коллективное сознание, спонтанно перейдя черту, за которой перестают срабатывать тормоза, подавляло все нравственные нормы. Народ раскрепостился, некоторым уже было мало просто смотреть.

     Леон, не стесняясь, накручивал Асе соски́, пристроившись сзади, периодически просовывая палец в её тёпленькое влагалище. Его гигантский член, возбуждённый до предела, упирался ей в ягодицы, просясь вовнутрь. Она разрешала так себя трогать, ей самой были приятны робкие попытки домогательства этого великана.

     Не досмотрев до конца финал действа, он решился...

     Подхватив свою королевну на руки, он направился с ней в ванную комнату.

     — Леон, Куда ты меня тащишь? — взвизгнула от неожиданности Ася, и засучила ногами как маленькая девчонка. Ей было немного страшно, честно говоря, она побаивалась такого огромного органа, о котором на пляже ходили легенды, но в то же время ей было жутко интересно, интересно до дрожи в коленках, так она его хотела попробовать.

     Подружки на работе всю жизнь расхваливали достоинства огромных фаллосов своих мужей и любовников, и ей так хотелось испытать это на себе, или, вернее, в себе, что она готова ...  

     была на моральное порицание бывшего мужа и остальных. А после произошедшего с Демъеном, её желание казалось просто детской шалостью.

     — Ася, тебе что-нибудь нужно? — Это поднялся её верный страж и защитник, Сандро. Весь вечер он сидел и переживал, наблюдая, как его бывшую жёнушку мацает какой-то зазнавшийся мажор.

     Леон обернулся на вызов и посмотрел злобным не мигающим взглядом на предполагаемого конкурента, как самый натуральный звероящер, недаром ребята его так прозвали, за недружелюбный взгляд и устрашающий вид.

     «Это кто ещё претендует на мою добычу?» — этот красноречивый пьяный взор говорил о том, что он не отдаст её без боя.

     — Нет не надо. У меня всё хорошо! — поспешила ответить девушка и ласково уткнулась носиком в плечо своего похитителя.

     «Вот чёрт, и зачем я его с собой взяла? Чуть сама всё не испортила», — Ася корила себя за это необдуманное действие. «А разве я знала, что так всё обернётся, разве думала, что тут будет твориться такое. Я тоже человек, мне тоже иногда можно оторваться.

      А мужчина, который меня уносит... У него такой... Эх, как это романтично...», — подвыпившая девушка витала в грёзах, уже позабыв, секундой назад чуть не произошедший, инцидент.

     Раздосадованный Сандро готов был биться за свою любовь с кем угодно, но такого унижения он не мог перенести. Он, плюнув в сердцах, пошёл одеваться. •

     В это время Егор, примостившись у окна, уже шпилил в задний проход Инес, которая, чуть ли не сама залезла на член этого нескромного парня. Опираясь одной рукой о подоконник, другой — дрочила член мужа.

     Для неё сношение в зад было привычным делом, которое ей нравилась даже больше, чем традиционный секс. Егора это вполне устраивало, он размашисто прочищал очко возбудившейся женщине.

     Хирург и Леопольд, с бокалами в руках, стояли рядом, изредка обмениваясь короткими репликами. Второй, накинув полотенце на своё возбуждённое хозяйство, с оценивающим взглядом знатока, пытался оценить состояние Демъена.

     И тот и другой были не в теме, но одного, как врача это занимало исключительно в анатомических целях, другого — как потенциального клиента. Не раз, и не два, то одна, то другая из его девушек изъявляли желание оттрахать его искусственным фаллосом, на что он всегда отвечал категорическим отказом. Но из посаженого зерна сомнения вырастают ростки любопытства. А там уж...

     Каждый из них ни за что не захотел бы оказаться на месте их товарища.

     Демъен перестал играть роль первого плана, на которую опять фортуна вывела Алису, которая ласкалась теперь с Мэри. Рыжей сегодня чертовски не везло, она так и не кончила ни разу, судьба издевалась над ней, жажда удовлетворения мучила.

     Ли́ску мужчины всегда интересовали больше чем женщины, и, постепенно она снова переключилась на них.

     Мэри же пришлось искать себе другой объект страсти, который вскоре сам нашёл её.

     Как только Мэри на секунду выпустили из объятий её моментально сгрёб в охапку Серж. Ещё через мгновение она оказалась на кровати, ещё через миг она лежала, раскинув ноги, а её клитор нежно ласкал язычок Инес.

     О, эти сладострастные мгновения, когда женщина ласкает женщину. Ведь только она знает все твои слабости так хорошо, только она может сделать то что мужчине не под силу.

     Оргазм не заставил себя долго ждать. Перевозбуждённая девушка бурно кончила, крича и корчась в судорогах.

     Но это было только начало. Начало другого шоу. Пока девушки целовались и гладили друг друга, Мэри почувствовала, как что-то несильно шлёпнуло по её спине. По ощущениям это было похоже на очень мягкую резиновую дубинку, которой к счастью, её никогда не били — бог миловал.

      — Вот, это вам, дамы, развлекайтесь, — Серж бросил на кровать длиннющий обоюдо-головый фаллос из розового латекса.

      — И что ты хочешь, чтобы мы с ним сделали, дорогой? — сразу включилась в игру — угадайку его жена.

     — Как что? Оттрахайте себя как Сидоровых коз, — Серж был возбуждён и жаждал посмотреть, как его жёнушка будет заниматься сексом с Рыжей.

     Он любил наблюдать за ней, любил подсматривать как она трахается, сосётся, мастурбирует и прочее... И сексом он способен был заниматься или только с ней, или в её присутствии. А сегодня он уже столько раз кончал, его боезапас иссяк, организм требовал времени на восстановление потенции.

      — Ты любишь большие толстые члены? — Инес погрузила четыре пальчика во влагалище Мэри и игриво посмотрела ей в глаза.

      — Да.

     Девушка ещё сильнее раздвинула ноги, предоставляя себя под ласковые ручки. Ей так хотелось безумств, которые весь вечер творились вокруг, что она готова была ко всему.

     Инес, облизав розовую головку, аккуратно ввела её в источающую соки щель рыжей сучки. Та, закрыв глаза, отозвалась всем телом на это волшебное проникновение. Другой конец она вставила в себя.

     Голая вечеринка приобрела иную конфигурацию.

     На одном её конце Алиса, расправляясь с очередным членом, завывала в экстазе, на другом два женских голоса в унисон постанывали, терзая друг — друга дубинкообразным фаллосом.

     Такого Содома и Гоморры не видел даже Василь, самый опытный в подобных делишках.

      — Ещё, ещё трахни меня, сучка, — раздавалось на одном конце.

      — Ну, давай, милый, еби меня, еби, — слышалось на другом.

     Хлюпанье, смачные чавкающие звуки, шлепки, удары, стоны, вздохи всё слилось в сплошную дьявольскую какофонию — какофонию разврата.

     Все в этот вечер превзошли самих себя. Можно было смело выписывать всем мужикам медали «почётный донор спермы» — столько эякулята было выдано на-гора, столько осталось на полу, засохло на телах, оказалось в желудках, вагинах, анусах. Дамы ни в чем не уступили господам в этот вечер и тоже заслуживали награды.

     Через какое-то время Ася, довольная, мокрая и счастливая вернулась в залу. Ей понравилось, она кончила и парила в облаках. Вслед за ней вышел и Леон — непросто мужчина с большим членом, а сам король Лев, он возвышался над девушкой, нежно прижимая её к себе. Пара смотрелась колоритно.

     Время пролетело незаметно. К полуночи Алиса совсем разошлась. Теперь она сосала члены, запивая сперму игристым вином. Сознание проваливалось в глубокую бездну. Невидимый, для других, туман неуклонно сгущался вокруг неё. Всё становилось нереально загадочным, и, в то же время, знакомым. Как будто всё это уже происходило с ней когда-то, как будто она каким-то непонятным образом попала в прошлое, туда, где она делала первые робкие шаги в этом огромном и чужом городе грехов, совершала первые ошибки...

     Кто-то случайно брызнул спермой в её бокал с шампанским. Улыбнувшись, она размешала пальчиком белые капли, и сделала глоток.

      — Ой, как вкусно! Ещё! — она протянула бокал, подставляя его под член мастурбирующего мужчины, как чашку в кофейный автомат.

     Ждать пришлось недолго. Почти сразу ей посчастливилось получить почти треть фужера тягучей жидкости.
— Ещё вина! — Ли́ска захотела насладиться этим газированным коктейлем шампанского с мужским семенем. Бутылка появилась незамедлительно. Дама медленно выпила, под одобрительный гул стоящих над ней, выпила, немного пролив на себя этот чудесный напиток. Капли спермы и вина стекали с подбородка ей на грудь, собирались в ложбинках ключиц, и, изливаясь потоками, прорывались дальше, к животу, перетекая через лобок, попадали на клитор, и оттуда падали вниз, туда, где лежал опьянённый Демъен.

      — А ещё можно? Аля была пьяна и плохо соображала. Её качало, в глазах крутились звездочки, члены двоились и троились, но она не собиралась останавливаться.

     Ещё порция спермы в бокал, ещё золотистая струйка вина, заполняющая его до краёв. И снова залп, уже не перемешанного дьявольского напитка.

     Алисе уже давно хочется в туалет. И тут новая шальная идея накрывает её.

      — А где наш Демъенчик? — её язык еле ворочается, — А, вот же он...

     Алиса переползает к его голове, её пальцы грубо раздвигают ему губы...

     И тонкая, горячая струя золотого дождя устремляется ему на лицо. Первые мгновения он не понимает что происходит.

     Демъен почти спал, когда горячие солёные струи устремились на него, быстро заполняя рот, проникая внутрь. Он закашлялся, сплёвывая мочу. «Это опять она» — понял он, когда к нему вернулась способность соображать: «Ну и пусть, плевать». Демъен был в таком состоянии, когда становится всё равно, что происходит вокруг. Ему было дурно, он был пьян не менее, чем его визави, мочащаяся на него. Он попытался привстать...

      — Лучше лежи и не рыпайся, — услышал он властный пьяный голос Али над ним. В его голову крепко вцепились женские руки.

     Аля ещё долго опустошала бы мочевой пузырь, если бы ей в голову не пришла более изощрённая идея. Она поднялась, покачиваясь, и с высоты своего роста стала орошать мужчину золотыми струями. Находящиеся по близости люди шарахнулись в стороны, никто не хотел попасть под сумасшедший брансбойд, заливающий всё вокруг, под дикий хохот обезумевшей от таблеток, хозяйки.

     Девушка находилась на грани нервного срыва, первые признаки которого уже появлялись в её безумствах.

     Демъен остался один на один с сероглазой проказницей. Деваться было некуда, везде было мокро: он был гол, обоссан, оттрахан и унижен всевозможными способами.

     Это был финал, апофеоз всего праздника. Ася с неодобрением смотрела на, сходившую с ума, Алису, не зная, куда себя деть, так ей было неудобно и стыдно. Девушке стало гадко, она ощутила себя шлюхой, принимающей участие в чём-то ужасном. Она взглянула на Леона. Он тоже был в полнейшей прострации от произошедшего. Запоздавшее раскаяние отрезвило их одновременно.

     Другие участники оргии, похоже, испытывали аналогичные чувства. Всем перестало быть весело.

     Закончив мочиться Алиса, уселась на, всё ещё стоячий член, и, как ни в чём не бывало задвигалась на нём, пытаясь возбудить себя.

     Но никого это больше не заводило. Люди выходили, одевались, и быстро исчезали в дверном проеме не прощаясь. Уходили молча, по одному, стараясь не смотреть в глаза друг другу.

     Когда в комнате остались только они, Алиса разрыдалась. Такой скотиной она ещё никогда себя не ощущала. Слёзы ручьём хлынули из глаз, смешиваясь со спермой и мочой на его животе.

     Истерика продолжалась недолго. Всхлипывая, девушка упала на грудь мужчины. Вскоре её рыдания затихли. Ещё через минуту Демъен услышал ровное глубокое дыхание.

     Аля уснула. А он ещё долго боялся шевелиться, ощущая горячую трепещущую плоть её влагалища в себе. Она уснула насаженная на его фаллос, это был финал...