Олег поставил колени по обе стороны от длинных ног тонкорунной овечки и взялся мускулистыми руками за её толстые, белые шерстяные бока.

     — Сейчас я тебя выебу! — жарко шепнул он и, задрав её маленький хвостик вверх, поднёс пунцовую головку прямо к круглой тёмной дырочке.

     Дрожащей от нетерпения рукой, он потрогал нежное отверстие в теле овцы и начал медленно вводить в него свой крепкий фаллос натягивая её на себя, стискивая зубы и морщась от вожделения. Животное сильно заматало головой и задрожало, пока исполинское орудие, сантиметр за сантиметром исчезало в его теле. Приняв его почти до основания, овечка замерла, собирая силы, а потом резко рванулась, пытаясь освободиться от постороннего предмета. Но, человек держал её словно стальной капкан. Через несколько мгновений, она вдруг громко заблеяла, когда мужчина вошёл в неё через отверстие, предназначенное природой для барана, загоняя свой крепкий член всё глубже и глубже, беря её силой, словно женщину.

     — Тиши же, скотина! — тяжело дыша, прорычал Олег и, яростно двигаясь в ней туда-сюда, всё убыстрял темп. — Не дёргайся, тупая овца!

     Бедное животное продолжало переступать тонкими ногами, делая слабые попытки вырваться из крепких человеческих рук, надёжно держащих её. Но ей никак не удавалось ускользнуть от непонятной боли, раздирающей тесный вход в её овечью тушу.

     Внутри у овечки было горячо, узко и мягко. От неожиданного удовольствия, мужчина захрипел и задрал голову, возбуждённо дыша, стоная и всхлипывая. Он брал её страстно, насаживая на свой стальной стержень, как мясо на шампур, обнимал, гладил по бокам и спине, размеренно вводя и выводя свой крепкий, как скала, пенис и, едва не задыхался, от ошеломляющего, нестерпимого наслаждения. Движения его убыстрялись, к лицу прилила кровь, он вонзался своим мощным молодым фаллосом всё глубже и глубже. Казалось, их сношение длилось бесконечно. Но, в тот момент, когда овца только приспособилась к постороннему огромному предмету внутри себя и перестала дёргаться и блеять, мускулистое дрожащее тело боксёра сильно забилось в конвульсиях и, с торжествующим криком, он стал выплёскивать горячее тягучее человеческое семя внутрь белой шерстяной тонкорунной овечки...

     Так-же незаметно, как и влез в овчарню, довольный и «выпустивший пар» Олег, выбрался из неё и ловко перемахнул через забор. В чистом небе уже светила полная луна, предвещая хорошую погоду. Полной грудью вдохнув солённый морской аромат, он направился по освещённой серебристым светом тропе в сторону моря. Ему необходимо было окунуться, успокоиться и подмыться в пока ещё тёплой морской воде.

     Стоя по пояс в море, боксёр ощутил, как его напряжённые мускулы расслабились и к нему возвратилась способность думать. Единственное, о чём он должен сейчас размышлять — так это об их будущем. Он решил смириться с обстоятельствами, потерпеть до осени, а потом увезти Викторию туда, где их никто не знает, чтобы начать новую жизнь «с чистого листа»...

     Через полчаса ревнивый «отелло» был уже бодр и вернулся в дом подтянутый и посвежевший. Сладкий аромат комнатных растений смешивался со знакомым запахом горячего кофе. Виктория окинула его быстрым взглядом, но промолчала и налила ему кофе в чашку. Мужчина сделал пару глотков крепкого напитка, смакуя его тонкий изысканный аромат. От него не ускользнуло, что его девушка намеренно не смотрит на него, хотя он стоял совсем рядом.

     — Хорошо, я согласен быть твоим телохранителем, — тяжело промолвил Олег. — Но только, где я буду жить и спать?

     — Жить ты будешь в домике для охраны, — примирительным тоном проворковала Вика. — А спать будешь здесь, со мной, когда у меня не будет клиента.

     — Прости меня, любимая, — проговорил он, тоже тоном с нотками примирения. Но голос его дрожал, а взгляд был тоскливый. — Я соглашаюсь на это, только потому, что не представляю свою жизнь без тебя. Но мне следует всё обдумать и многому научиться. Очень трудно будет смириться с тем, что ты здесь ебёшься с каким-нибудь старым мудаком, а я там внизу — один в холодной постеле...

     — Потерпи, дорогой, — ласково сказала красивая брюнетка. — Осенью мы опять будем вместе.

     — А как получилось, что ты начала заниматься ЭТИМ? — напрямик спросил он.

     — Я не хотела бы говорить об этом, — сказала она через силу. — Но тебе, как самому близкому человеку, признаюсь. Помнишь Славика Столярова, моего одноклассника? Он приходил сюда пару дней назад. Так вот — он сдаёт люксовые машины в прокат. Иногда, его богатые клиенты желают вместе с машиной арендовать мальчика или девочку. Он — мальчик, а я — девочка.

     — Так и знал, что он пидор! — в сердцах воскликнул бывший боксёр. — Ну, ничего, только он мне попадётся — я ему быстро шею сломаю.

     — Даже и не думай, — испуганно взмолилась Виктория. — Он — моя курочка, несущая золотые яйца.

     — Хорошо, хорошо, не трону я его, — заверил мужчина. — Успокойся.

     А сам подумал — «Вот эти самые яйца я и оторву ему».

     В этот же вечер Олег перенёс все свои вещи в домик для охраны. Комната в нём была не столь роскошной, как комнаты в доме Виктории. Оштукатуренные стены. Высокое окно. Холодильник и кондиционер. Простая кровать с вышитым покрывалом и подушкой во главе. Небольшое кожаное чёрное кресло и дубовый стол. В углу, на серой тумбочке со стеклянными дверцами, уместился маленький телевизор. Больше мебели в комнате не было. Идеальная чистота, ничего лишнего.

     На следующий день у влюблённой парочки началась совсем иная жизнь. Там, где раньше безраздельно царили любовь и страсть, на два месяца поселились молчание и отчуждённость. Виктория иногда пыталась шутить, но шутки её были вымученными и редко когда вызывали улыбку на лице Олега. В течение этого времени они очень редко занимались сексом. Виктория принимала своих богатых клиентов, а Олег умело играл роль профессионального телохранителя. Иногда его бросало то в жар, то в холод от ревности. Сердце в его могучей груди бешено колотилось и казалось — вот-вот выскочит. И только одна надежда — что Виктория со временем станет его женой, согревала его и придавала силы...

     Пролетали недели и месяцы. Лето выдалось самым жарким за последние несколько лет. Каждый его день вжигался в память полыхающими от жары улицами до краёв наполненными туристами со всех концов страны, ослепительно синими безоблачными небесами и великолепным освежающим солёным морским ветерком.

     Кристина восхищалась Русланом и была просто очарована морем, словно сошедшим со страниц рекламных проспектов — чистейшие бухты, величественные волны, живописные городки, примостившиеся на горных прибрежных склонах. Молодая женщина никогда даже и не могла мечтать, что будет так счастлива. Как настоящая преданная подруга, Кристина следовала за любимым мужчиной повсюду. Она охотно помогала им с Тимуром на яхте. Угощала клиентов соками и алкогольными напитками, пока мужчины занимались навигацией и обслуживанием сложных механизмов. Как ребёнок радовалась, наблюдая за стайками сопровождавших судно дельфинов, восхищённо слушала под яркой луной завораживающий шум моря.

     А ночью, в мягкой постеле, она превращалась в изящную, гибкую, развратную женщину и, обнимая Руслана, сливалась с ним в одно целое, совмещая биение их сердец. С восходом солнца она просыпалась в его объятиях, разметав белокурые локоны по его могучим плечам и всё её тело дышало сладкой истомой. Два месяца пролетели в приятном восторге и нежной заботе друг о друге.

     В начале августа произошло одно неординарное событие, которое в корне изменило судьбу Олега и Виктории. В один из солнечных дней, Вика была свободна и, отправив Олега за продуктами, решила прогуляться по модным бутикам в центре города. Выглядела она, как и всегда, соблазнительно и сексуально — в белой лёгкой тунике с огромным вырезом спереди, короткой обтягивающей бежевой юбочке до середины бедра и белых босоножках на каблуке, с узкими носиками и золотыми пряжками. Её длинные тёмные волосы локонами спадали на округлые плечи, а красивые ...

  карие глаза лучились и блестели. В руках она держала свою любимую изящную кожаную сумочку фирмы «ELEGANZZA».

     Сделав покупки и направляясь к выходу, она случайно столкнулась с незнакомым мужчиной. Посмотрев на него, девушка отметила, что у него были каштановые волосы, чуть вьющиеся на концах; тёмные брови, почти сросшиеся на переносице; прямой нос с горбинкой; тонкие, но чувственные губы. А глаза... Его глаза сразу же понравились ей. Тёмные, кофейного цвета и блестящие, в которых светились энергия и страсть. Кожа у него была немного смугловатой. Он не обладал классической красотой, но у него была приятная внешность и выглядел он подтянутым и сильным.

     — Можно с вами познакомиться? — сильно краснея и волнуясь поинтересовался незнакомец. По слегка заметному акценту, опытная Моника догадалась, что он — иностранец. Но его хрипловатый голос показался ей чертовски привлекательным.

     — Попробуйте, — обворожительно улыбнулась молодая брюнетка.

     Он, во все глаза разглядывал её и просто таял от её улыбки. Сразу стало ясно — он влюбился в неё по уши.

     Самый первый взгляд, который он кинул на красивую стройную молодую женщину, столкнувшись с ней в модном бутике, был таким восхищённым, что Моника даже изумилась.

     — Как вас зовут? — заметно волнуясь, спросил он.

     — Виктория, — всё ещё очаровательно улыбаясь, ответила она. Нотки её голоса были тёплыми и немного взволнованными — в искусстве обольщения голосом, Моника не знала себе равных.

     — А меня, Дэвид. Я приехал из Штатов.

     Заметив, как застыла в удивлении красивая собеседница, он поспешно добавил:

     — Я не буду больше приставать к вам. Просто хочу пригласить вас в ресторан на чашечку кофе.

     — Вы всегда так ведёте себя с незнакомыми женщинами? — вежливо спросила она.

     — Обычно нет. Вы — совсем другое дело.

     — Вы хотите сказать, что для вас я не женщина?

     Американец громко рассмеялся:

     — Что-то вроде этого.

     Такое признание моментально сняло напряжение первых минут и Виктория согласилась пройти в ресторан в сопровождении красивого спутника.

     — Но, только учтите, у меня не так много свободного времени, — деловито оповестила она его.

     — Неужели? — он пронзил её удивлённым и в то же время пристальным взглядом. — Надеюсь, вы не к мужу торопитесь?

     — У меня нет мужа, — спокойно пояснила она. — Предпочитаю оставаться независимой.

     Проведя полчаса в ресторане, мило общаясь и любуясь великолепной морской панорамой, они условились встретиться на следующий день. Дэвид пообещал организовать незабываемую прогулку на яхте. Виктория охотно согласилась...

     Их роман был стремительным и волнующим, как у молодых людей в бурную пору их созревания. Моника уже давно научилась угадывать желания и потребности мужчин, научилась мучить и провоцировать их, дразнить и обманывать. Поэтому, она безжалостно соблазняла наивного, безумно влюблённого американца, пока тот не выдержал и не стал упрашивать её о встрече в отеле наедине. Опытной «содержанке» нравилось, когда мужчины её умоляли.

     После сумбурного недельного знакомства, когда они уже немного попривыкли друг к другу (но к своему роскошному телу, хитрая Моника его ещё не подпускала), в одну из встреч, влюблённый мужчина вдруг притянул девушку к себе и горячо произнёс:

     — Знаешь, милая, нам предстоит серьёзный разговор. Сейчас я не могу найти нужных слов. Возможно, у меня это лучше получится вечером. Возможно, мне нужно ещё немного подумать, — Дэвид обхватил ладонями её лицо и говорил отрывисто и быстро. — Согласна, милая?

     — Хорошо, — ответила опытная девушка, прекрасно зная, что собирается предложить ей импульсивный американец.

     Однако Дэвида привлекали не только её молодость и великолепное тело. Он уже убедился, что Виктория умная и приятная во всех отношениях девушка. В ней таилось нечто гораздо большее, чем можно было увидеть на поверхности. В тот-же вечер, в своём роскошном номере респектабельного отеля, он, сильно волнуясь и постоянно сбиваясь, пылко сказал ей:

     — Послушай меня, Вика. Мне сорок лет, и я не краснею, произнося слова «любовь» и «секс». И скажу тебе прямо, что я думаю. Я очень и очень обеспеченный человек. Родители мои погибли в автомобильной катастрофе почти пять лет назад, оставив всё мне — деньги, дома, отцовские акции. Я приехал сюда на месяц, потому что здесь их и моя родина. Много лет назад, они вырвались из местной нищеты, уехали в США и увезли меня маленьким мальчиком. Сначала мы жили в Бруклине, но потом моя семья разбогатела и мы перебрались на Манхэттен. Я всем сердцем полюбил тебя и поэтому хочу сделать тебя счастливой. Меня не интересует твоё прошлое. Мы будем жить в самом сердце Нью-Йорка. Ты родишь мне прекрасных детишек (она так и не призналась, что не может иметь детей) и вы не будете ни в чём нуждаться. Я просто хочу, чтоб ты стала моей верной спутницей жизни. Пожалуйста, в подтверждение серьёзности моих слов, прими этот подарок.

     И, сходивший с ума от любви мужчина, протянул ей красивую коробочку, внутри которой находилось изумительное колечко с бриллиантами TRINITY DE CARTIER. Он сам надел изящное украшение ей на палец, а потом нежно поцеловал её в аппетитные вишнёвые губки.

     — Дэвид, можешь дать мне немного времени на раздумье? — после минутной паузы, попросила взволнованная девушка. Её щёки горели.

     — Ну конечно! Я понимаю, — быстро закивал он, внимательно оглядывая её прищурёнными глазами. И, широко улыбнувшись, добавил. — Десять минут подумай.

     Виктория всегда считала себя реалисткой и была готова к любым испытаниям. Она знала, что своё будущее ей необходимо устроить самой, а лесенка вверх — крута и скользка. Но, как-раз в этот момент, воля, заставляющая её стремиться вперёд, уже давала сбои, подобно перегретому двигателю подержаного автомобиля. Внезапно её охватило жгучее желание рассказать ему всю правду о себе, но она поспешно отринула эту мысль.

     Дэвид ей действительно нравился как мужчина, хотя и был старше её на пятнадцать лет. Но ведь он был богатым и единственным наследником крупного акционера, чьё имя в определённых кругах (пять лет назад) имело немалый вес. А этот факт стоил больше, чем какая-то пустяковая разница в возрасте. Увы, но таковы уж женщины. Такими их создала природа...

     Лицо у него было всегда чисто выбрито, что подчёркивало правильность его черт. Но не одни лишь внешние черты — каштановые волосы, крупный лоб, тёмные брови, почти сросшиеся на переносице над пронзительными блестящими, кофейного цвета, глазами, вертикальные складки по обеим сторонам рта — делали его таким выразительным. Он был интересным собеседником из всех виденных ею в жизни. Он излучал силу и энергию. И эти токи, бегущие от него, вызывали в ней возбуждение, жажду приключений, азарт. Они идеально подходили друг к другу. Он был до самозабвения влюблён в Викторию. Она, конечно, в меньшей степени, но была готова всем пожертвовать ради домашнего очага в стеклянной башне на Манхэтенне.

     «Может быть, именно он сделает меня счастливой», — подумала красивая брюнетка и перед её глазами во всей красе возникла мировая финансовая столица — взмывающие в небеса небоскрёбы, огромные универсальные супермаркеты с кондиционированным воздухом, модные бутики, знаменитые банки, влиятельные конторы, респектабельные рестораны и сверкающие неоном гостиницы. У этого города был свой шарм, свой особенный темп, своя скорость, вибрация, свой учащённый пульс...

     «Бедный Олег, что-же делать с ним?» — вдруг подумала она. Бросить просто так, девушка его не могла.

     «Возьму его с собой. На свои деньги сниму квартиру рядом, найду ему хорошую молодую жену из русской общины, работу. Ничего плохого с ним не произойдёт, если он поднатужится, выучит язык и, засучив рукава, поработает над своим будущим в Нью-Йорке» — утешила она себя. Ставить под угрозу женитьбу на американце она не собиралась. Целая ...   неделя пролетела в долгих и осторожных разговорах, прежде чем Дэвид наконец-то соизволил сделать ей предложение. Но ей и не хотелось терять Олега...

     В эту ночь, Виктория, на правах молодой невесты, позволила сходившему с ума от любви и страсти жениху, в течение нескольких часов познавать своё великолепное тело, пока он, измученный и счастливый, не уснул на заре...

     Вернувшись домой под вечер, она, переодевшись и выпив пару рюмок виски «для храбрости», позвала Олега к себе для серьёзного разговора.

     — Где ты была? — хмуро и сердито спросил он, входя в её уютную спальню. — Пытался дозвониться, но телефон был отключён и я уже начал волноваться.

     Несмотря ни на что Виктории была приятна его забота.

     — Олег, нам надо серьёзно поговорить, — уклонилась она от прямого ответа. — Дэвид сделал мне предложение.

     Шёлковый халат нежно-синего цвета мягко облегал её стройное тело, блестящие тёмные волосы рассыпались по плечам. Олег любил, когда она их распускала.

     — И что ты ответила? — спросил он, после тяжёлого минутного молчания.

     Нежно поцеловав его в широкий лоб и, слегка похлопав по мощным плечам, с придыханием ответила:

     — Я дала своё согласие.

     Она улыбнулась и обвила изящными руками его толстую шею.

     — Послушай, малышка моя, — горестно вздохнул мужчина. — Разве ты бросишь меня в таком отчаянном состоянии?

     Виктория задержала дыхание и сосчитала до двадцати.

     — Нет, милый, нет, — честно ответила она. — Я всего-навсего выхожу замуж.

     — А как-же я? — Олег был ошарашен её словами.

     — А ты поедешь со мной. Я тебя не брошу, — нежно сказала ему опьяневшая брюнетка, не обращая внимания на его подавленный вид. — Объективно посмотри на себя — одинокий, беспомощный, баловень судьбы, жертва ситуации. Кто ты? Чего ты добился в своей жизни? Что ты сделал такого, что запомнили бы люди, что бы их потрясло? Жить здесь, в этом занюханном городишке — это предел твоих мечтаний? Это та жизнь, которую ты боишься потерять? Только со мной в Нью-Йорке ты станешь человеком!

     Олег закрыл глаза, ощущая, как в них скапливается предательская влага. Виктория била по самому больному. Она, как будто бы, влезла в его душу, достала наружу все его тайные страхи, все беспокойные мысли и ночные кошмары, все переживания, терзавшие его долгими одинокими бессонными ночами. Он подумал хоть что-нибудь возразить, но его организм ему не повиновался. Блестящая слезинка холодной льдинкой застыла на его щеке.

     — Ну, пойми меня, милый. Я об этом мечтала всю свою жизнь. Нью-Йорк. Свои апартаменты на Манхэттене, своя, сияющая чистотой, уютная квартира с модерновой мебелью и мягкими светлыми ковровыми дорожками. Миллионы женщин на моём месте, не раздумывая приняли бы решение, — сидя в мягком кожаном кресле, пылко говорила она, глядя перед собой мечтательным взглядом. — Ты меня всегда поддерживал, ты всегда был моей опорой. Только сейчас я поняла, насколько мне необходима твоя поддержка, твоя любовь. Поедем со мной. Ты так-же будешь работать моим телохранителем. Муж тебе всё оплатит. Будем жить по-соседству. Будем видеться каждый день. Конечно, я уже не смогу с тобой заниматься сексом, но мы найдём тебе прекрасную пару из наших — русскоговорящих.

     Он надолго задумался. По напряжению, сковавшему его тело, она догадалась, что в нём идёт некая внутренняя борьба. Минуты ожидания показались ей бесконечно долгими. Наконец, Олег слегка качнул головой и Вика ощутила себя ребёнком, поведение которого, не понравилось ни родителям, ни друзьям.

     — Я пойду к себе, подумаю. Хорошо? — это прозвучало так, как будто у него не осталось вопросов.

     — Хорошо милый, подумай, — весело проворковала Виктория. — А потом, давай покатаемся на нашем «паучке» вдоль моря. Подышим свежим морским воздухом и проветримся. Ладно?

     — Ладно. Через полчаса, — кивнув головой, мрачно ответил бывший боксёр и вышел из комнаты, стараясь не смотреть в её сторону.

     Вернувшись в свой домик для охраны, он, устало опустился на кровать, сложил локти на столе, обнял голову и заплакал. Безысходность подкатила к горлу и ему отчаянно захотелось что-то изменить. А ведь как здорово всё начиналось! Ему тогда казалось, что сбылись самые заветные его мечты! Он даже не раз хотел ущипнуть себя за руку, чтобы удостовериться, что всё это не сон. И вот теперь — спустя два месяца, он думал, как спастись, не от ночного кошмара, а от какой-то удручающей перспективы своего туманного будущего...

     Он плакал, обхватив голову руками и уперев локти в массивный дубовый стол. Его широкие плечи вздрагивали, а всхлипывания, вырывавшиеся из груди, были полны отчаяния. В нём говорило разочарование. Сейчас в нём кричало горе и боль утраты...

     На улице стояла тёплая, звёздная августовская ночь, напоенная ароматными запахами цветов и деревьев.

     Примерно через полчаса, немного успокоившись и утерев слёзы, он зашёл в дом за Викторией. Она уже освежилась под душем и переоделась.

     — Я готова, — весело сказала счастливая «невеста», расправляя платье. — Поехали, прокатимся и подышим свежим морским воздухом.

     Олег восхищённо посмотрел на свою жгучую брюнетку. Её длинные волосы струились по плечам, огромные тёмно — карие глаза лучились счастьем. Платье, окутывающее белым облаком её стройную фигуру, наверное, стоило целое состояние, но оно только обрамляло и подчеркивало её небесную красоту.

     Выйдя во двор и подойдя к красному кабриолету ALFA ROMEO SPIDER, девушка плюхнулась на пассажирское сиденье спереди и ласково посмотрела на Олега. Закрыв за ней дверцу, он обошёл машину и сел на водительское место.

     Они осторожно выехали из ворот и помчались по извилистой дороге вдоль побережья. Полная луна плыла по безоблачному звёздному небу, внизу, за линией чёрных скал, шумело море. Огни, по всей изогнутой линии залива, сияли словно драгоценное ожерелье на каменной шее галечного берега, а море, тёмное и загадочное, орошало его пенистыми волнами. Город провожал их разноцветной ночной иллюминацией.

     Вдыхая свежий ночной воздух и любуясь прекрасным видом, Виктория ощутила полную гармонию с миром. Городская суета осталась где-то далеко и девушка по ней нисколько не скучала. Никогда ещё воздух не казался ей таким ароматным и вкусным, никогда небо не казалось ей таким блестящим от миллионов далёких звёзд. Пока они ехали, в машине царила тишина. Каждый думал о чём-то своём...

     Крепко сжимая руль «альфы», Олег давил на газ всё сильнее. Он, словно пытался убежать от своих мыслей. Превышал скорость, скользил на поворотах, разгонялся всё быстрее и быстрее. Кабриолет разрезал яркими лучами фар спустившуюся на трассу темень. Ему интересно было, что творится на душе у его спутницы. А ещё ему хотелось, чтобы Виктория по-настоящему любила его. Да, Олег всё-ещё мечтал о преданных отношениях, но, видимо, он уже этого не дождётся...

     Он расслабил руки, крепко державшие руль и кинул быстрый взгляд на неё. Сидя на обтянутом мягкой кожей сиденье, она буквально утопала в нём и, слегка прикрыв глаза, думала о Дэвиде. Теперь, когда она решилась связать свою жизнь с ним, ей начало казаться, что американец ей даже очень нравится. Богатый, приветливый, надёжный, весёлый, немного флегматичный, но добродушный, всегда трезво относится к себе и окружающим. Настоящий американец! Каждая клеточка его тела излучала желание. В общем, совсем даже неплохой муж выйдет из него.

     Наслаждаясь каждым мгновением жизни, она мечтала о роскошной жизни в Нью-Йорке. До Центрального парка рукой подать, надо только пересечь Пятую авеню. И до башни Трампа тоже недалеко. Язык она знает. Единственная проблема — нужно будет разыграть спектакль с невозможностью забеременеть. Но, умной и опытной девушке, это не составит особого труда. Главное уже сделано — муж-миллионер попался в мышеловку. Думая об этом, молодая невеста, непроизвольно потёрла безымянный пальчик, где с этого дня красовалось кольцо с великолепным бриллиантом, подаренное ей Дэвидом по случаю их помолвки....   В благоухающем сумраке, побережье всегда кажется великолепным, и эта ночь не являлась исключением, однако Виктория была очень поглощена своими мечтами о будущей жизни в Нью-Йорке, чтобы наслаждаться серебристым светом полной луны или музыкой морского прибоя.

     Они долго неслись по живописной дороге вдоль утёсов, нависавших над морем на головокружительной высоте. Олег слегка сбавил скорость, продолжая размышлять над сложившейся ситуацией. Лучик надежды блеснул в его душе. «А может действительно поехать с ней в Штаты? С деньгами проблем не будет. С жильём тоже. Буду сыт, одет, обут» — подумал он. И, чуть заметно мотнув головой, продолжил — «Да кому я там, нахрен, нужен? Язык с моей боксёрской отшибленной головой сто лет учить буду, а значит работу хрен найду. Никакая баба мне кроме Виктории не нужна — только ради неё живу. Деньги? На кой хрен они мне, если её рядом не будет... « — хотелось крикнуть ему, но боксёр только сильнее сжал руль. Он мысленно вернулся в прошлое, в один из дней, когда впервые увидел её, попытался вспомнить моменты их первой близости. Подумав о своём желании увезти её далеко в другой город он, невольно, усмехнулся. Несбыточная мечта...

     Всматриваясь в дорогу перед собой, Олег вдруг вспомнил о своей бывшей семье — «Кристина, Настенька... Малышки мои... Где-же вы сейчас? Какой-же я был идиот! Бросил вас, мои родные, любимые, ради молодой проститутки... Простите меня... « — подумал он и заёрзал в кресле. Мужики не плачут, но ему вдруг захотелось заплакать, захотелось зарыдать, завыть, застонать, заорать и потребовать возвратить его дорогих, любимых жену и дочь, хотя бы ради того, чтобы рассказать им, как он их любит, как дорожит их любовью, как считается с их мнением. Слёзы жгли глаза. В нём пульсировало отчаяние. Сегодня, явно не лучший день в его жизни, и он ещё не закончился. Сейчас Олег был одиноким, усталым, обиженным, раздосадованным тем, как по-дурацки сложилось всё в его жизни...

     Дорога по-прежнему вела вдоль моря. Шум его становился всё громче и громче. Они прекрасно слышали, с каким грохотом разбившись о скалы, его огромные волны откатываются назад. Их машина казалась им маленьким паучком, карабкающимся по крутому скалистому склону. Позади них, в небо уходили чёрные силуэты гор, справа, далеко внизу, виднелась изогнутая береговая линия.

     Вдруг кривая, жестокая улыбка исказила лицо Олега. Он бросил на Викторию свирепый взгляд. Его охватило бешенство. «Нет, уж, милая! Хуй тебе, а не Нью-Йорк! Отныне и навсегда — ты будешь принадлежать только мне одному» — молнией пронеслись страшные мысли в его голове и он резко вывернул руль кабриолета вправо. Колёса скользнули по камням, машину затрясло, и мечтавшая Виктория от страха разомкнула глаза. Мощный спортивный ALFA ROMEO SPIDER на полной скорости снеся столбики ограждения, с 20-метровой высоты рухнул в пропасть...

     Пролетев несколько мгновений, машина с грохотом врезалась в прибрежные камни, несколько раз перевернулась и, встав опять на колёса, загорелась словно факел. Олег, был пристёгнут ремнём безопасности и поэтому, так и остался в кабриолете, сидя за рулём. А не пристёгнутую Викторию откинуло метров на двадцать, на камни к самой кромке воды.

     Вокруг было только звёздное небо и море, и ни звука, кроме шуршащего шелеста набегающих на галечный берег волн. И теперь ещё — треск и гуденье огня нарушали эту тишину.

     Виктория лежала неподвижно на спине прямо у самой воды. Всё её красивое молодое тело — и плечи, и руки, и бёдра онемели и не шевелились. Она облизнула сухие губы и ощутила на них какие-то влажные комочки, у которых был солоноватый вкус крови. Девушка попыталась повернуться, сдвинуться, подвигать ногами, но ничего этого сделать не смогла. Её красивое избитое переломанное тело находилось словно в тисках, словно в западне, тупике и мраке. Она была обречена беспомощно лежать и только смотреть. Поняв весь ужас случившегося, всю безысходность своего положения, Виктория подумала:

     «Бедный, бедный Олег... что-же ты наделал?... зачем?... но, если бы ты знал, как я тебя понимаю... прощай, мой любимый... «. С огромным трудом скосив глазами в сторону горевшей машины, она увидела, как догорает его тело за рулём. Внезапно она почувствовала, как её глаза наполняются слезами, смешиваясь со сгустками крови на лице...

     Ей было досадно и горько. «Мой любимый паучок... ничего не осталось — ни ветрового стекла, ни колёс, ни капота... «... Она подняла глаза к чёрному бархатному звёздному небу — небу, в которое она каждый вечер смотрела с детства, когда была ещё маленькой девочкой. И мечтала, мечтала... Она увидела миллионы блестящих холодным светом далёких звёзд и с отчаянием почувствовала, как исчезает сейчас вдали её мечта... Мечта о залитом, такими-же блестящими и далёкими огнями, Нью-Йорке и Манхэттене...

     По её щекам полились ручейки слёз. Грустно улыбаясь звёздному небу и своей несбывшейся мечте, Виктория чувствовала, как последние искорки жизни покидают её стройное красивое молодое тело.,,

     — Мама... Папа... , — с трудом шевеля губами, прошептала бедная девушка и её лучистые тёмно-карие глаза закрылись навсегда...

     Примерно в это-же время, ярко освещённая огнями, яхта «ДВА ПЕНСА» возвращалась в порт после дневного круиза. Утром, из Москвы, прилетели Диана и Марина и после того, как расположились в отеле, сразу приехали на яхту. Они предварительно забронировали судно именно на этот день. С собой молодые женщины привезли очень дорогой подарок, который с удовольствием вручили дружному экипажу яхты. Это была увеличенная в сто раз бронзовая монета номиналом в два пенса, с портретом королевы Елизаветы II и надписью Two pence на аверсе. Работу выполнил один из известных мастеров Москвы. Руслан расчувствовался и горячо расцеловал щедрых гостей прямо в губы. После этого, он с гордостью водрузил бесценный подарок на самое видное место в салоне яхты.

     Познакомившись с Кристиной, подруги прекрасно отдохнули в одной из живописных бухт. Стоя на флайбридже и с замиранием в сердце любуясь, как белоснежная яхта скользит по залитой солнцем морской глади, московские гостьи с трепетом ощущали, как их волосы развеваются на солёном ветру, а свежий морской бриз обдувает их лица. Они слышали крики чаек над головой и как о борт плещутся волны. Восхищённые женщины неотрывно смотрели на сверкающее море, сказочное лесистое побережье виднеющееся вдали. Это было днём. А сейчас небо уже утратило свою ослепительную дневную прозрачность и быстро темнело. Опускавшееся за горизонт солнце отбрасывало на воду полыхающие изумрудно-золотистые блики. Постепенно вдоль береговой линии стали зажигаться огоньки, отмечая линии домов, улиц и шоссе, лежавших среди холмов и вдоль берега, городков и сёл. Дневная жара начала спадать и на смену ей пришёл лёгкий морской ветерок.

     Со скоростью в двадцать узлов, белоснежная яхта взяла курс на родную гавань. Руки Тимура крепко держали штурвал, шум двигателей постоянно усиливался, за кормой бурлили волны и кричали голодные чайки.

     Вся тёплая компания собралась в ярко освещённом блестящем салоне. После великолепного отдыха в живописной бухте, где они купались и загорали весь день, теперь все почувствовали себя голодными. Поэтому, Кристина быстро сервировала стол холодными закусками, которые пробудили ещё больший аппетит.

     После холодного мяса, паштетов, сосисок и тефтелей, она поставила на стол свои собственные фирменные блюда — фаршированную рыбу «Гефилте Фиш», гусиную грудку под белым вином и татарский мясной пирог «Зур Белиш», которые специально приготовила к приезду дорогих гостей.

     Кроме этого, на стол были сервированы — маринованная и копчёная кефаль, холодная селёдка с луком, заливная форель и изобилие других продуктов моря. А так-же — всевозможные блюда из яиц, салаты, фрукты, булки и сыры. Из спиртного — виски, коньяк, шампанское и вино.

     Владелец яхты рассказывал разные забавные истории, великое множество которых у него накопилось за время морских путешествий. Диана и ...   Марина млели от удовольствия, наслаждаясь смешными рассказами Руслана. А он, в свою очередь, был галантен, произносил впечатляющие тосты в честь дорогих московских гостей, не упускал случая демонстративно поцеловать Кристину и тайно сжать её бёдра под столом, если это оказывалось возможным.

     В сверкающем, щедро залитом светом салоне яхты, звучал громкий смех, светились радостные улыбки, рекой лились шампанское, вино и коньяк. Говорили о жизни в Москве, постоянно растущих ценах почти на всё, об отдыхе и капризных туристах, о погоде и политике. Вообщем — обо всём и ни о чём. Внимательная Кристина заметила весьма успешные попытки Марины увести Тимура вниз. Та нашла благовидный предлог, и они, обнявшись, удалились в гостевую каюту. Взять штурвал управления яхтой пришлось Руслану и молодые женщины остались наедине.

     Диана поняла, что у Руслана всё хорошо. Он обрёл любимую женщину, его бизнес процветает, никаких финансовых проблем, всё просто великолепно — идёт, как по маслу. От шампанского по её телу разливались непривычное тепло и истома, и, утопая в мягком диване салона, она блаженно улыбалась, любуясь Кристиной и наслаждаясь приятными ароматами, витавшими вокруг. Кристина сразу понравилась ей. «В этой красивой блондинке чувствуется удивительная душевная сила и полнота жизни. Кажется, от одного её присутствия солнце светит ярче и трава становится зеленее» — думала, глядя на неё, знаменитая телеведущая. Кристина чувствовала себя достаточно раскованно. Её нисколько не смущало присутствие, известной на всю страну, телезвезды. Между ними возникло внезапное ощущение симпатии и абсолютного взаимопонимания. Им было уютно вдвоём.

     Но Руслан, сидевший в капитанском кресле и управлявший яхтой, нарушил их идиллию и позвал к себе полюбоваться ночными пейзажами. Они синхронно встали с дивана и подошли к пульту управления!

     — Посмотрите, какая красота вокруг, — с чувством гордости сказал капитан яхты, указывая рукой сквозь огромное лобовое стекло.

     У Дианы и Кристины захватило дух от невероятно красивой, представшей перед ними, картины — вся поверхность моря щедро была залита сиянием полной луны, волны катились медленно и спокойно, только изредка кое-где набегали белые барашки, нарушая тёмную гладь. Слышалось лишь лёгкое поскрипывание, естественное для судна, идущего в море...

     Вдруг, яхта резко подпрыгнула, словно столкнувшись с громадной подводной скалой, раздался страшной силы скрежет, после чего последовала жуткая тряска...

     Столкновением непонятно с чем, пробило огромную дыру в борту судна и забортная морская вода ринулась внутрь яхты, буквально вспарывая перегородки трюма, моторного отсека и нижней палубы. Раздался громкий скрежет металла, звон разбитого стекла и треск ломающегося дерева. Вслед за этим рухнули все полки в шкафах камбуза, со звоном посыпалась на палубу посуда. Ужасный грохот потряс от киля до клотика корпус яхты, и от этого на милю вокруг разошлись волны...

     Ослепительно яркий белый свет внезапно потух и наступила жуткая темнота. Женщины в ужасе завизжали. Диана бросилась к выходу на корму, но в темноте совсем потеряла ориентацию. Она заметалась по салону, ударилась об угол массивного стола и взвыла от боли и страха. Но, быстро взяв себя в руки и закусив губу, вдруг задумала спуститься на нижнюю палубу, чтоб спасти Марину и Тимура. В этот момент включилось тусклое аварийное освещение и всем стало немного спокойнее...

     — Жилеты! Всем надеть спасательные жилеты, — отчаянно заорал Руслан, вскочив с капитанского кресла.

     С нижней палубы быстро выскочили по трапу испуганные и голые Тимур с Мариной. Из горла у Марины вырывались нечленораздельные звуки, которые никак не могли соединиться в слова, она только махала руками, как машет крыльями подбитая птица, когда не в силах взлететь. В её тёмных глазах явственно отражался ужас. Тимур быстро метнулся под стол, достал из рундуков оранжевые спасательные жилеты и быстро раздал их. Пока перепуганные женщины надевали их, крен усилился и яхта начала, медленно качаясь на волнах, плавно погружаться в воду.

     Кристина вцепилась в подлокотник капитанского кресла, отчаянно надеясь, что не свалится вниз. Тёплые пальцы сомкнулись на её руке. Открыв глаза, она совсем близко увидела лицо Руслана.

     — Спокойно, милая, — прошептал он ей в самое ухо. — Быстро пробирайся к двери и прыгай в воду.

     Её страх отступил, и, хотя яхта качалась, словно маятник настенных часов, она не замечала ничего, кроме руки Руслана, сжавшей её руку. Она опёрлась на его широкие плечи, колени у неё подгибались, как у моряка после пятидневного отпуска на берегу. Руслан успел вывести свою любимую женщину на корму. Проверив, хорошо ли закреплён жилет, он быстро вытолкнул её за борт. В это время, Тимур вывел из салона Марину, а за ней и Диану. Судно уже так накренилось, что трудно было стоять на ногах.

     — Прыгайте в воду и отплывайте подальше, — громко крикнул Руслан. Он старался соблюдать спокойствие. — Тимур, доберись до спасительного плотика и открой его.

     Молодые женщины, держась за руки, спрыгнули с кормы яхты, через несколько секунд вынырнули и присоединившись к Кристине, поплыли, рассекая воду быстрыми гребками.

     Тимур мгновенно взлетел по трапу на флайбридж, отстегнул от леера круглый бочонок с надувным спасательным плотиком внутри и столкнул его в воду. От удара о водную поверхность, плот автоматически раскрылся и надулся.

     — Садись в плот и спасай женщин, — крикнул Руслан.

     — А ты? — крикнул в ответ Тимур, волнуясь за брата.

     — Я скоро. Только возьму судовой журнал, — пробасил Руслан и скрылся в салоне.

     Еле как, по пояс в воде, добравшись до пульта управления, он схватил с полки судовой журнал, в другую руку взял спасательный жилет и направился обратно в сторону кормы. Крен стал стремительно увеличиваться и, выходя на корму через раздвижные двери, Руслан почувствовал, как его левая нога зацепилась за швартовочный канат. Он резко повернулся, чтобы освободить её и спрыгнуть в воду, но в этот момент, огромная и тяжёлая раздвижная дверь, повинуясь законам физики (под воздействием крена), с шумом поехала вперёд и намертво зажала его ногу. Висевший на самом её верху массивный кусок сломанного стекла, от удара завибрировал и сорвался вниз — прямо на прижатую левую ногу владельца яхты. Руслан почувствовал, как чуть ниже колена его ногу пронзила резкая боль и у него потемнело в глазах. В отчаянном рывке, преодолевая невыносимую боль, он высвободился, немного отплыл от тонущей яхты и сделал большой необходимый глоток свежего воздуха, но в этот момент что-то тяжёлое ударило его по голове. Всё закружилось перед глазами как в калейдоскопе и сознание начало гаснуть. Последнее, о чём он успел подумать, прежде чем провалился в темноту — это о том, что он успел спасти остальных...

     Когда Руслан очнулся, то увидел, что лежит в тёплой постели под пуховым одеялом в помещении, похожем на больничную палату. Перед глазами всплыло красивое женское лицо, и милый знакомый голос спросил:

     — Ты проснулся?

     Он попытался ответить, но не смог. У него не было сил шевелить губами. Спустя мгновение он вновь провалился в темноту.

     Однажды утром он проснулся и увидел, что комнату заливает яркий солнечный свет, а на стуле возле кровати сидит Кристина и читает журнал. Руслан попыталась приподняться, но оказался слишком слаб и снова упал в изнеможении на подушки. Наконец он нашёл в себе силы спросить:

     — Что произошло? Где я?

     — Ты пришёл в себя? Ну, наконец-то! — радостно воскликнула Кристина. Она нежно обняла его за плечи и заплакала. Это были слёзы радости. Она радовалась его возвращению к жизни.

     — Где я?

     — В больнице.

     Руслан с усилием пытался вспомнить, что с ним произошло.

     — Сколько времени я уже здесь?

     — Три дня.

     — Три дня?

     Он попытался сесть, но голова у него закружилась, и он опустился на подушки. Кристина пришла к нему на выручку, подложила подушки ему под спину и поправила ...  

     покрывало. Вдруг он почувствовал, что у его тела чего-то не хватает. Приподняв одеяло, он с ужасом увидел, что у него нет левой ноги ниже колена. Он постепенно вспомнил всё и его охватило глубокое отчаяние...

     — Тебе нельзя волноваться, милый. Отдохни, — участливо произнесла Кристина.

     Давясь слезами, он лишь смог кивнуть в ответ. Говорить он не мог. Девушка дала ему какую-то таблетку, он выпил и вскоре снова уснул.

     Кристина никак не могла поверить в реальность происходящего. Её красивые огромные глаза казались стеклянными. А она, сама себе, — сиделкой возле кровати любимого. Она не хотела видеть чужих слёз, потому что ещё не выплакала свои. Впервые в жизни она поняла, что ей не надо никого, кроме этого мужчины. А ведь ещё за несколько дней до этой катастрофы, в реальность которой она до сих пор не хотела верить, они валялись на кровати и, крепко обнимаясь, строили планы на будущее.

     На следующий день он проснулся с чувством, что силы возвращаются к нему. Больничная палата утопала в цветах. Огромный букет прислали Диана и Марина, ещё один — владельцы городского яхт-клуба, и, конечно, Тимур принёс море гладиолусов от себя и мамы. Цветы Руслану нравились, но он чувствовал себя как-то неловко. Он даже не был знаком с некоторыми людьми, которые прислали эти букеты. Нет, конечно, он где-то с ними встречался, знакомился, интересовался, как идут у них дела, приветливо улыбался им. Но они точно не были его друзьями.

     На стульчике, рядом с кроватью, сидела его любимая женщина. Она держала его руку, а он сонно улыбался ей, бледный и слабый. Но ей достаточно было света его глаз, чтобы её страхи развеялись.

     После операции, в первые беспросветные дни, они были единым целым. Кристина спала рядом, что бы была возможность помочь ему ночью спуститься с кровати и добраться до туалета, когда было нужно. Она приносила ему еду, подавала лекарства, развлекала, несмотря на перепады настроения у него, протирала тело, успокаивала, если он переживал, когда что-то не получалось. Она быстро научилась ставить и снимать капельницу, делать уколы, подключать необходимые датчики. Ему было очень больно и он принимал три вида обезболивающих в разных сочетаниях четыре раза в день, но её присутствие придавало ему силы. Лёжа на больничной койке, ощущая тупую боль во всём теле, несмотря на уколы обезболивания и проведённую операцию (ногу пришлось удалить), Руслан впервые осознал, насколько мало он знал собственную любимую женщину.

     Как-то ночью, Кристина вдруг проснулась и, взглянув на него, увидела, что он, согнувшись, сидел на кровати обхватив голову ладонями. Грудь его вздрагивала от отчаянных рыданий. Он, наверняка, не хотел, чтобы его кто-нибудь увидел таким, но она увидела. Никогда ещё она не видела его таким подавленным. В её душу закралась ноющая боль, которая подсказывала, что нельзя сидеть сложа руки. Нужно что-то сделать и помочь ему. Она обхватила руками шею своего мужчины, приблизила его лицо к своему, его губы к своим губам, чтобы защитить, уберечь любимого от всяких страшных мыслей и горестных переживаний. Увидев слёзы в его глазах, она осторожно промокнула их платком.

     Руслан, слегка приподнялся на кровати, мотнул головой и мрачно произнёс:

     — Мне очень жаль, любимая, но тебе необходимо уехать к себе домой. Я уже калека и не хочу обременять тебя. Зачем тебе взваливать на свои плечи это бремя, а? Ты ещё молодая, красивая. Найдёшь себе здорового сильного мужа и будешь жить счастливо. Подумай о вашей с Настенькой жизни!

     Слова Руслана резали по сердцу, словно нож, и самым острым из них было — «бремя». Этого она меньше всего ожидала от него. Как он мог такое говорить ей? Она хотела лишь одного, больше, чем чего-либо — быть хорошей женой, подругой, компаньоном, всё понимающей, надёжной спутницей, опорой их семье, которую она любила больше всего на свете!

     — Любимый, пожалуйста, не обижай меня, — почти шёпотом сказала она. — Я тебя никогда не брошу. Никогда! И больше не говори мне такое. Ладно?

     «Все-таки в самообладании ей не откажешь», — подумал Руслан. Страх лишиться Кристины вывел его из равновесия, но лишь на какое-то время. Он постарался успокоиться и мыслить разумно. Постепенно он пришёл в себя, вытер глаза и спрятал лицо в её белокурых локонах. Ему стало легче. Он был благодарен ей.

     — А как я спасся? — вдруг спросил он. — Ведь я, кажется, потерял сознание.

     — Тебя спасла Диана, — подробно начала рассказывать молодая женщина. — Когда Тимур втащил нас на плотик, мы увидели, что тебя нигде нет, а яхта уже затонула. Диана бросилась в воду и поплыла к тому месту, где яхта ушла под воду. Сняв жилет и нырнув, она увидела, как ты идёшь ко дну. Тогда она схватила тебя за волосы и вытащила на поверхность. Оказывается, она в школе занималась плаванием пять лет и даже участвовала в соревнованиях. Потом мы тебя затащили на плот, жгутом из аптечки перетянули ногу и стали ждать спасателей. И ещё, самое главное — при ярком свете луны мы увидели, как от нас удалялся перископ подводной лодки, оставляя за собой дорожку на поверхности моря. Диана с Мариной были в ярости и сказали, что так просто этого не оставят. Сейчас они уже в Москве.

     — Получается, Диане я обязан жизнью! — горячо произнёс он. — Вот спасибо ей! Теперь я у неё в долгу.

     — Да, — горячо ответила Кристина. — Кстати она уже нашла тебе прекрасный немецкий протез. Твой лечащий врач выслал ей все необходимые параметры. В нём ты, не то что ходить — бегать сможешь. И никто даже не догадается...

     Руслан на мгновение задумался. Ему вдруг стало больно, мучительно больно, когда он представил своё будущее — без ноги и без яхты.

     — Значит подводная лодка? — промолвил огорчённо он. — Я так и думал. А кто вас... нас спас?

     — Уже через полчаса примчались на катерах спасатели. Ведь в плотике была рация и ракетница, — пояснила Кристина. — Тебя быстро переправили в больницу и сделали операцию. С того времени я здесь нахожусь.

     В порыве благодарности он крепко прижал её к себе. Она почувствовала себя уютно в его объятиях. Она уже давно посвятила всю себя ему и знала, что, пока жива, в её жизни не может быть никого, кроме него.

     После этого, девушка рассказала ему о гибели Олега и Виктории в автомобильной катастрофе, посвятив его в эту трагедию только сейчас, потому что, вдруг почувствовала — наконец ей удастся рассказать об этом более-менее спокойно. И он слушал её внимательно, вслушиваясь в каждое слово. А по щекам его текли слёзы...

     Она нежно поцеловала его и провела всю ночь рядом не сомкнув глаз.

     В первые дни Руслан не мог ходить на костылях, больно было сидеть и даже лечь или встать с кровати он не мог без посторонней помощи. Он, то раздражался от своей беспомощности, то плакал от благодарности, потому что знал, что ничего не смог бы сделать без помощи любимой женщины.

     Примерно через неделю после операции, как-то вечером, Кристина вышла в садик больницы. Сев на скамейку под липами, она слушала приглушённый шум города, доносившийся из-за белой стены. Молодая женщина размышляла о том, каким чудесным даром является жизнь, и о том, что понять истинную цену дара можно, только когда смерть подступит совсем близко. Жизнь! Как она прекрасна, когда два любящих сердца бьются в унисон и когда эту чудную картину жизни довершает присутствие в ней ребёнка. Молодая женщина просидела в садике более часа, и, только когда к ней пришла уверенность, она смогла опять пойти в палату.

     Как только она присела на стульчик рядом с кроватью Руслана, он грустно сказал:

     — Я не хочу жить инвалидом.

     — Но ты должен жить! Должен, ради меня и... ради нашего ребёнка!

     — Ребёнка?! — воскликнул удивлённый мужчина.

     — Да, — её лицо озарилось счастливой улыбкой. — Ты скоро станешь отцом.

     Отчаяние и радость боролись в его душе. Радость победила.

     — Девочка или мальчик? — Он произнёс это нежно, страстно. — Хочу обоих!

     — Не знаю, но уверена, что наши дети будут очень похожи на нас! — весело ответила молодая женщина.

     — Подожди, — его лицо вдруг посерьёзнело. Он прижал её к себе и заглянул в глаза. — Милая, но я ведь теперь на всю жизнь останусь инвалидом? Кому я нужен такой?

     — Ты нужен мне, нашим детям, — ласково ответила Кристина. — Ты нужен нам, и всё!

     — Я? Такой?

     — Любой! Так было с тех пор, как мы впервые встретились, — она провела рукой по его волнистым волосам и убрала со лба чёрные завитушки. — Ведь ты же тоже этого хочешь?

     — Когда ещё не был калекой, очень хотел, — признался он, смущённо глядя на неё. — Тогда я был полон сил.

     — А сейчас, дорогой мой? — затаив дыхание, спросила она.

     — Любимая, если у тебя есть вера, то она должна быть и у меня. Мы будем вместе, что бы ни случилось!

     С этого момента Кристина была абсолютно уверена, что всё теперь будет хорошо. Она прижалась к нему, ощутив удобную надежную опору под головой и, на мгновение, была готова растаять от счастья. В конце концов, вся её жизнь теперь здесь. Новая жизнь, со всеми её трудностями и проблемами. Дочь Настенька, Руслан, который любит её и хочет на ней жениться, новые родственники и друзья. Ей было бы с ними хорошо, ведь она так сильно их любила...

     Тем временем, Диана, в Москве, используя все свои связи, пробилась на приём к Министру Обороны. Они о чём-то жарко спорили пятнадцать минут и, после этого, она вышла с довольным видом из его кабинета.

     Прошло две недели. Руслан уже мог вставать с кровати и несколько минут стоять. С каждым днём он покидал постель на всё более длительное время, и, наконец, настал тот день, когда он смог выйти, с помощью Кристины, на прогулку по окрестностям...

     В один из последующих дней, Кристина проснулась пораньше. Сегодняшнее утро обещало стать началом новой эры. «Обязательно надо уговорить его прогуляться по городу» — размышляла она, принимая душ.

     Руслан тоже поднялся пораньше. Невообразимо бодрый, отдохнувший и жаждущий жить. Поэтому, он легко согласился на прогулку на свежем воздухе.

     После завтрака за ними на машине заехал Тимур и отвёз к причалу яхт-клуба.

     — Пройдёмся по пирсу, посмотрим на яхты, — ласково сказал он брату, помогая пересаживаться из машины в инвалидное кресло.

     — Ты думаешь мне это доставит удовольствие? — грустно спросил Руслан.

     — Увидим, — весело подмигнув, ответил Тимур.

     Кристина, с волнением, взялась за рукоятки коляски. Они прошли за шлагбаум причала. Лёгкий ветерок с моря играл подолом её юбки, шевелил белые локоны на голове. Она катила перед собой коляску с Русланом прямо к тому месту, где раньше была пришвартована их яхта.

     Приблизившись к бывшей стоянке его любимой яхты, Руслан с грустью увидел, что место уже занято другой, такой-же белой и красивой. От нахлынувших тяжёлых воспоминаний, он крепко зажмурился и почувствовал, что Кристина подвезла его к самой кромке причала.

     — Любимый, посмотри, не бойся, — ласково воскликнула она, улыбаясь так, словно это был самый счастливый день в её жизни.

     — Открой глаза и принимай командование, капитан! — услышал он громкий возглас Тимура.

     Руслан медленно открыл глаза, взглянул на корабль и... заплакал. Прямо перед ним, величественно и грациозно словно белый лебедь, гордо покачиваясь на спокойных морских волнах, возвышалась великолепная белоснежная яхта с бортовой надписью — «ДВА ПЕНСА»...

     (Окончание первого тома)

     LIZZASTAR