Было глубоко за полночь, когда она вернулась в палату и легла под одеяло. В голове был полный хаос, чувства унижения, боли, обиды и странного, неутихающего возбуждения. Между ног еще побаливало и что-то вытекало. Опустошенная пережитым, сжавшись на больничной койке в комочек, она уснула. Забылась чутким сном, как вдруг встрепенулась, когда в палату вошли. Тихие шаги приближались к ее кровати. Ее сердце снова заколотилось, страх вновь овладел ею, не давая пошевелиться, что бы повернуться или позвать на помощь. Кто-то сел на край кровати, она чувствовала аромат дорогих мужских духов. «Мужчина», — сжимаясь от страха, подумала она. Его руки начали исследовать ее дрожащее тело. По щеке стекла слеза, когда она почувствовала, что его руки задирают ее ночнушку, под которой она абсолютно беззащитна.

     — Нет... прошу... не надо... — шептала она сквозь слезы и сковывающий ее страх.

     Но его руки уже трогали ее там, в самом заветном месте, которое так нагло использовали совсем недавно, и которое еще побаливало. Она чувствовала, как он ложится к ней на кровать сбоку, за ее спиной. Она чувствовала себя беззащитной в его сильных руках, когда он, обхватив ее, трогал между ног, нагло толкая пальцы в ее нывшую дырочку. Она не могла пошевелиться толи от страха, толи от болезненного возбуждения и лишь продолжала молить его.

     — Ну-ну, будет тебе, потерпи не так уж это и страшно, второй — то раз.

     — Прошу Вас, не надо, умоляю... — слезки катились по ее щекам, когда он резко вошел, заставив ее вскрикнуть от боли, выпустив из нее дух. Девочка сильно зажмурилась, твердо пообещав себе не издать ни звука, не дать ему насладиться ее беззащитностью.

     И после первого рывка не сдержала данное себе слово. Утробный, поднявшийся из самых глубин стон разорвал тишину ночи.

     Еще рывок.

     Она глотала слезки, вспоминая о том, что с ней сделали в ординаторской.

     Снова рывок.

     Она попыталась выскользнуть, но не смогла даже на чуточку отодвинуться от него.

     Сильный рывок.

     Она обмякла, ослабла, изнеможенная, она отдалась на волю своего мучителя, который брал ее снова и снова.

     Рывок.

     Покорная и притихшая, она видела это как будто со стороны. Видела, как сильный мужчина берет нежную беззащитную девочку.

     Рывок.

     Она должна дать ему, что он хочет, она должна подчиниться ему. Это правильно. Жалкая, беззащитная, невезучая девчонка. Ей нужно лишь перетерпеть.

     Рывок.

     Странно, но она уже чувствует наслаждение и приятную тяжесть внизу живота.

     Рывок, рывок, рывок.

     И так продолжалось полчаса, час, а может быть всего лишь несколько минут.

     А потом сильный удар, заполняющий ее и согревающий изнутри, дарующий блаженство. Все прекратилось. Он ушел, напоследок поцеловав ее в растрепанные волосы.

     А она осталась тихо лежать, вздрагивая от пережитого наслаждения и плача от жалости к самой себе...