Глава шестая. Наташка и Миранда.

     Наташка нашла попону и набросила на Миранду.

     — В баню! — приказала она

     Серко стоял, прижавшись мордой к брусьям стойла и смотрел на Миранду.

     — Мы найдём тебе другую. Видишь какой конфуз мог получиться: ты бы трахнул девушку и ещё неизвестно чем бы это обернулось? А вдруг она превратилась бы в чуду-юду и сожрала тебя? — я погладил его.

     Серко иготнул и переступил — Премного благодарствую принц, что от смертушки неминучей спас.

     — Ладно вам, рассыпаться в любезностях, ещё наговоритесь, успеете, а сейчас в баню!

     Пропел третий петух и солнечные лучи осветили башенки и трубы Наташкиного дворца.

     Стражи подрёмывали на своих постах, и мы прошли в баньку незамеченными.

     — Отмой её — Наташка сморщила носик: лобок, ноги и попка Миранды были в подсохших мазлах слизи с кровью.

     — Я схожу принесу одежду для вас.

     Она ушла, а я, раздевшись, зашёл в баньку.

     Миранда стояла, опустив руки и молча смотрела на меня.

     — Ложись на полок, буду отмывать тебя.

     Она послушно полезла на полок.

     Миранда-девушка была ещё соблазнительнее, чем Миранда-кобылка и я стал возбуждаться.

     Она легла на спину и прикрыла руками грудь и лобок.

     — На живот, перевернись и ляг на живот — сказал я, зажимая встающий член между ног. Лезть сейчас на Миранду нельзя, вот-вот подойдёт Наташка.

     Миранда легла на живот, я ополоснул её водой и, взяв мочалку и, окунув в мыльнянку, провёл по спине девушки.

     Скрипнула дверь и вошла Наташка.

     — Со свадьбой погодим. Ты три, три! Скажу народу, что ты приехал со служанкой. Ты ведь заморский принц. А жить будет во дворце, пока не решу, в какую сказку её пристроить.

     Наташка подошла и тронула возбудившийся член — Не вздумай трахнуть её! На ней может быть ещё заклятие. Тебе придётся применить замедление, чтобы пройти во дворец незамеченным. А она пойдёт со мной. Ладно, отмывайтесь, я подожду на улице.

     «Не вздумать трахнуть Миранду» было жутко трудно, но я сдержался и удовлетворился тем, что заставил Миранду мыть меня.

     Трижды!

     Чувствуя, что «Не вздумать трахнуть Миранду» ещё один раз выдержать не смогу, я соскочил с полка и вышел в предбанник.

     За всё время Миранда не проронила ни слова. И я уже стал подумывать, что она так и осталась кобылкой, только в образе девушки.

     Во дворец и в опочивальню (дверь была открыта) я прошёл никем не замеченный. Через несколько минут пришли Наташка с Мирандой.

     — Отдыхайте — вздохнула Наташка — Марьи нету, прислуживать некому, пойду сама соберу что-нибудь на завтрак.

     — Наташ — я вспомнил про скатерть-самобранку, которая так и осталась в казарме римской сотни, в городке Кфар Наум — а ещё одна скатерть-самобранка в Царстве есть?

     — А как же? В сказочном Царстве должен быть порядок. Только не ещё одна, а новая, взамен той, которую ты не вернул и теперь твои трусы, как артефакт, на складе хранятся. Правда, каким волшебным свойством они обладают, то никому неведомо — Наташка смотрела на меня и ухмылялась.

     — А новая то откуда взялась?

     — Не взялась, а рукобл... Хаврошечка выткала и шапку-невидимку сшила взамен той, которую ты сначала порвал, а потом потерял.

     — Ну, ладно Наташ, было да прошло, да быльём поросло. Ты давай-ка неси скатёрку, вот и позавтракаем.

     — Ишь ты! — у Наташки руки в боки — раскомандовался тут! Ты ещё не царь, чтобы мне указывать!

     — Могу и сам сходить — я сунул руку под матрац и достал ключ — заодно и проверю, не покрылась ли пылью волшебная палочка.

     Наташка, почему-то краснея, выдернула ключ из моей руки — Отдыхай, Государь! Схожу, не переломлюсь чай.

     Наташка вышла, а я упал на кровать, потянулся, расслабился и закрыл глаза.

     Видимо я задремал, потому что, когда открыл глаза, Наташка с Мирандой сидели за столиком и обе пялились на меня!

     Мне стало смешно: они пялились на мой член, вздыбивший бугорком исподнюю рубаху.

     Я сел и встал с кровати — Ссать хочу, ни могу! Придётся идти во двор — и я шагнул к двери.

     — Куда?! — вскочила Наташка и, подбежав к кровати, выдернула из-под неё горшок.

     — Я что, на горшок перед вами сяду?

     — Ну, началось! — Наташка поднесла горшок — Ну, что ещё? — спросила она, видя, что я медлю.

     — Хочу, чтоб Миранда держала горшок.

     Миранда встала и пошла к нам.

     — Сядь, Миранда!! — Наташка взглянула на меня, её глаза полыхнули зелёным пламенем — Я сейчас короную тебя этим горшком!

     Она не шутила и я, задрав рубаху и отклоняя член, стал ссать, не сдерживая напор и брызги летели на её руки, и одежду. По мере излияния член становился мягче и опадал, и когда струя иссякла, я постучал им по горшку, вытряхивая из уретры последние капли, а потом бесцеремонно обтёр его об Наташкино платье.

     — Миранда, ты может тоже хочешь? — Миранда встала, и Наташка поставила горшок на пол.

     — Я подержу...

     — Убери руки и иди сядь за стол!

     Я отошёл к столу, сел и смотрел на Миранду. Но ничего интересного не произошло: Миранда присела, накрыв рубахой горшок и только шум изливаемой мочи свидетельствовал, что она писает, а не просто сидит на корточках.

     Когда Миранда встала и, слегка присев на раздвинутых ногах, подтиралась исподкой, Наташка взяла горшок и, подойдя к окну, выплеснула мочу.

     Стульев у столика было два и я, подтянув его к кровати, на кровать и сел.

     Скатёрка была совсем новая, может быть даже ещё ни разу не использованная. По каёмке вышита узором из васильков, а в центре очень искусно вышиты персонажи из русских народных сказок.

     Я заказал кашу манную, кофе чёрный, гренки с сыром и черничный джем.

     Мы молча всё уплели и, обтирая губы полотенцем, Наташка спросила, глядя на одноразовые пластиковые стаканчики и ложки, и вазочку из-под джема — И куда это теперь?

     Я, как факир, сдвинул всё к центру и, свернув скатёрку в узелок, приподнял и встряхнул, и снова развернул...

     Наташка смотрела, разинув рот.

     Всё исчезло!

     — Аннигиляция в чистом виде — сказал я менторским тоном, снова сворачивая скатёрку.

     — Ты стал Волшебником? — Наташка, снизу-вверх, подобострастно на меня смотрела.

     Мне так хотелось оставить её в заблуждении, чтобы потом использовать это в своих извращённых фантазиях, подчиняя её себе и делая с нею всё, что могло всплыть из мутных глубин моего похотливого подсознания, но... Но это была Наташка, мать моего Ромки и по отношению к ней я так поступить не мог.

     Пришлось сказать правду об ещё одном волшебном свойстве скатёрки.

     ...

     Представить нас Наташка решила на Совете, который, по обычаю, собирался в Тронном зале дворца.

     Она отослала стража, одного из тех, что стояли у крыльца, чтобы оповестил постоянных членов Совета.

     Совет она назначила на два часа пополудни.

     Время у нас было и Наташка, уложив в постель Миранду — Поспи милая — присела к столику.

     Я тоже сел.

     — Ну, рассказывай Рома, что было в Тридесятом, за что тебя упекли в темницу и что заставило тебя переплыть Мару — она держала мои руки в своих, пожимала и гладила.

     — Скажи мне сначала, почему ты решила, что я отымел Миранду, мстя Серко?

     — Ну, это просто, Рома. Серко встретился мне и рассказал, что тебе, вдруг, вздумалось искупаться и ты, увлёкшись плаванием, заплыл за середину реки. Он, конечно, врал и я поняла это сразу, но выпытывать, что и как было на самом деле, не стала: я торопилась.

     — А что случилось с Марьей?

     — Это она сняла заклятие с цепей в темнице, а за это, за то, что она использовала Волшебство для твоего освобождения, был освобождён от наложенного заклятия Кощей. Он и унёс Марью Моревну в своё царство.

     — И ничего о ней неизвестно?

     Наташка покачала головой — О Марье, ничего.

     И я рассказал Наташке, опустив лишь эпизоды с Людмилой и Царевной-Лягушкой....

 

     

     — Ты правда не насиловал Забаву?

     — Правда

     — Но ты был пьян

     — Не настолько, чтобы не помнить.

     — Ох, Рома, видно ждёт тебя ещё одна Миссия. Забаву похитили. Карла убивается, ведь она была ему, как дочь — Наташка склонила голову и на стол закапали слёзы. Она плакала.

     — Наташ, ты чего? — я тронул её плечо — подумаешь, ещё одна Миссия. Справлюсь.

     — Рома — она качала головой — Рома, ведь тебе предстоит путь в Тридесятое Царство — слёзы текли по её щекам.

     — В Тридесятое Государство? — уточнил я

     — Нет, Рома, Тридесятое Царство — это потусторонний мир. Оттуда ещё никто не возвращался.

     Наташка потянулась ко мне и обняла — Не отпущууу, никуда не отпущу тебя больше.

     Я сидел, а от затылка расползались по всему телу мурашки.

     Глава седьмая. Совет.

     Миранда сладко спала, и Наташка не стала будить её.

     Совет был в том же составе.

     Ни дядька, ни Илья меня не узнали, чего не скажу о Лешем: он хитровато щурил глазки и прятал в лохматую бороду улыбку.

     Царица представила меня, как принца заморского, направляющегося с визитом в Тридесятое Государство, с Миссией в Тридесятое Царство и, как суженого.

     — А свадьбу сыграем — она строго на меня взглянула — когда Роман свет Григорьевич вернётся.

     У всех троих вытянулись лица, когда они услышали про Тридесятое Царство.

     — Матушка, ты не оговорилась? — подал голос дядя Лёша

     Но Наташка молчала с застывшим лицом и в Тронном зале зависла гнетущая тишина.

     Сейчас бы разрядил обстановку вопль от ворот, с улицы — Заломал! Опять заломал медведь мужика! — но с улицы доносились только крики и весёлый смех ребятни.

     В дверь Тронного постучали, и она медленно приоткрылась.

     Я улыбнулся — это была сестрица Алёнушка — «Как кстати ты девица».

     Алёнушка ойкнула и потянула дверь.

     — Чего хотела, Алёна? — ожила царица — да зайди ты! Чё жопу то в пустой коридор выставила.

     Алёна вошла и все оживились.

     — Чего хотела, Алёна?

     — Матушка... — Алёна увидела меня и замерла с разинутым ртом

     — Это принц заморский. Он предложил мне руку и сердце. Я ещё не дала согласие, раздумываю. Говори, чего хотела?

     — Матушка — Алёна отвела от меня взгляд — водица Живая и Мёртвая на исходе. Вот! — она подошла к столу и поставила две скляницы — Эти пустые, а на складе осталось только на раз.

     — Завтра, Ромки, твой и мой, и принц с ними, поедут к источнику. Ещё чего-то хотела, Алёна?

     Алёна снова пялилась на меня во все глаза.

     — Алёна, у нас Совет. Если это всё (?)...

     Алёна попятилась к двери и вышла.

     — Если можете что-то посоветовать принцу, говорите. Дядя Лёша, ты нежить, не доводилось бывать в Тридесятом Царстве?

     — Нет, Матушка, миловал Род, не довелось.

     — Может знаешь к кому обратиться за советом?

     — Слышал я, что Водяной знается с нечистью, опять же и шишиморы у него на болоте

     — От Водяного мы ничего не узнаем — Наташка смотрела в окно — он наговорит с три короба и попробуй потом отдели выдумку от вранья. Нет, нужен кто-то, знающий не понаслышке...

     И снова зависла тишина.

     — А в Тридесятом, у Карлы? — подал голос Черномор

     — Только сам Карла — вздохнула Наташка — ну, хорошо, на этом и закончим. Да, дядька: двух Ромок, назавтра, в распоряжение принца. Они проведут его к Филину, может он чего знает.

     Мы вернулись во дворец.

     Миранда не спала, была одета и стояла у окна.

     Она обернулась, когда мы вошли.

     — Миранда, ты, наверное, хочешь есть? А то Рома накормил кашкой манной и думает...

     — Я хочу в удобства, на улице... — она покраснела. Голос был чистый, нежный, словно воркующий и исходящий, казалось, из самой груди. И грудь её высоко вздымалась, словно она пыталась глубоко вздохнуть и не могла.

     — Пойдём, моя хорошая, я тоже хочу. А ты?

     — Да я, если чё, на горшок...

     — Чтоб воняло, как в конюшне? Ты хочешь в удобства? — Наташка улыбалась, ей, видимо, понравилось, как тактично выразилась Миранда.

     — Пока нет.

     — Ну, тогда разверни скатёрку, да закажи обед, только посущественнее. Пойдём, Миранда.

     Они ушли.

     Постель была аккуратно заправлена; Миранда — не белоручка.

     Я придвинул столик к кровати, развернул скатёрку и заказал обед из трёх блюд на троих: суп с фрикадельками, кашу пшённую на воде, кофе чёрный, печенье и по шоколадке (тут я вспомнил Забаву и мне стало немного грустно) Люкс, девушкам. То ли скатёрка, действительно ещё не использовалась ни разу до меня, то ли по какой другой, неведомой пока ещё мне причине, но в отличие от той, первой, эта являла всё без задержек.

     С улицы, от ворот, послышался голос Черномора, и я подошёл к окну.

     Черномор, отдавая последние распоряжения и наказы, отправлял в дозор смену: Илью и двух моих Ромок. Я увидел, как он легонько шлёпнул по крупу жеребца Ильи, что-то негромко ему сказал и дозор выехал за ворота.

     Вернулись мои девушки и мы пообедали.

     Я стал сдвигать пластиковую посуду к центру скатёрки.

     Наташка и Миранда, словно заворожённые, следили за каждым моим движением, и я понял: Наташка мне не поверила.

     «Ну, и ладно» — я свернул скатёрку за края, приподнял и легонько встряхнув, развернул.

     Наташка с Мирандой, затаив дыхание, смотрели, словно зачарованные.

     Посуда исчезла!

     Наташка глубоко и шумно вздохнула — Получилось!

     Она готова была запрыгнуть на меня и тискать, но сдержалась, видимо, перед Мирандой.

     — Ну, что Миранда, пойдём пройдёмся, присмотришься к сказкам, может сама каку выберешь.

     — А я?!

     — Тебе бы — Наташка поморщилась — тебе лучше не показываться сейчас, Ром! — она вытянула руку, словно загораживаясь от моих словов — Ром, давай не будем? Потом.

     И я, молча свернув скатёрку, отодвинул столик от кровати к окну.

     — Ром, ты тогда поспи, что ли — уже в дверях сказала Наташка.

     продолжение следует