Надюха была моей однокурсницей. И была в меня влюблена. Я же, обрати вкак-то на нее внимание, проявил к ней интерес лишь как к предмету разноображивания моей сексуальной жизни. Я был уже несколько лет женат, а Надюха была молодой и глупой девахой, имевшей в жизни своей лишь двух партнеров и не умеющая вообще нихрена. Но она надеялась, что сможет заставить меня развестись и потом жениться на ней. Дура, чего там...
Как-то, после пьянки группой, я вызвался проводить Надежду от кафе до дома. По пути о чем-то весело с нею болтали, а еда вошли в подъезд, я схватил ее и прижал к себе. Мои губы прикоснулись с ее, язык проник ей в рот. Сопротивлялась моему напору девушка не больше двух секунд, после чего размякла в моих руках. Мы целовались, обнимались, гладили дру друга. Но мои попытки проникнуть руками под одежду Надюха пресекала.

     На следующий день я ей позвонил. Мы посидели за чашкой кофе в кафешке, прогулялись по городу пешком, и снова стояли в подъезде, целовались и мацали друг друга через одежду.
Понятно, что мне это уже начинало надоедать. О чем в следующую встречу я и заявил Надежде. Она чего-то фыркнула и мы разбежались. Но я ж видел, что девочка приплыла. Через пару дней я ей позвонил и был удовлетворен ее голосом, в котором не скрывалось счастье. В тот вечер она позволила мне проникнуть ей под кофту и поласкать соски. Но она хотела большего. Она жаждала большего. И это случилось спустя еще несколько дней.
Я специально для этого случая снял квартиру. А когда встретились с Надеждой, предложил не в кафешку, а на хату. Да, пора мол, и поближе познакомиться.

     И этим первым разом с нею я был разочарован. Она оказалась скованной и лишенной всякой фантазии. Прям малолетка, право слово. Что же, пришлось с нею поговорить. Я ж видел е потенциал, которого она сама за собой не замечала. Теперь Надежда должна была перед сном изучать свое тело — ласкать себя, играть с грудью, с клитором... Я же уезжал в командировку на месяц.
Вернувшись домой, я два дня провел с семьей, а на третий позвонил Надюхе. Она аж взвизгнула от счастья. Мы встретились и сразу пошли на съемную квартиру, арендованную мной на два часа. С порога я начал ласкать и раздевать Надежду:

     — Ты все делала, что я тебе говорил? — спрашивал я ее шепотом, щекоча ушко.
— Да, — задыхаясь отвечала мне девушка. И в этом ее возбуждении я видел, что за этот месяц она познала свое тело.
Мы завалились на кровать, освобождая себя от остатков одежды. Уложив девушку на спину, я приник губами к ее клитору. Я обожаю эту часть женского тела и могу подолгу забавляться с нею. Что я и проделал с Надеждой. Она тряслась в оргазме, но я не останавливал свой язычок, пока девушка не начала сквиртовать. Солоноватые брызги попадали мне на лицо и в рот. Надежда же уже почти совсем лишась сил тяжело дышала. И тогда я направил свой поршень в сторону ее лица и начал усиленно дрочить. Мощной струей устремилась моя сперма на лицо Надюхи, заливая его и растекаясь. Надька в ужасе подскочила, но я ухватил ее за загривок и быстро воткнул ей в рот все еще извергающийся член, крепко держа руками ее за голову и не давая выплюнуть. Тогда Надежда укусила меня. Звонкая пощечина, отвешенная мной девушке, ввела ее в ступор. Я же наклонился к ней и поцеловал в губы, проникая в рот языком, ощущая вкус и запах собственного семени и вымазываясь в нем.

     — Я люблю тебя, Надюшка, — шепнул я ей в ухо, едва оторвавшись от поцелуя.
Мои пальцы уже наяривали девушкин клитор, проникая время от времени внутрь ее. Вкус и запах собственной спермы, которой было измазано лицо подруги, ее снова закатывающиеся глаза заставил недавно извергнувшийся член снова принять боевое положение.
В этот раз я входил в нее сзади, схватив при этом за волосы и запрокидывая назад ее голову. Трахал в этот раз я ее с силой, ожесточенно, вбивая по самые яйца и почти полностью вынимая при фрикциях болт. Надюха стонала, скулила, завывала, а я драл ее. Долго, с трудом заставив себя кончить.

     Развалившись на подушках, я курил и смотрел на растрепанную и раскрасневшуюся подругу. И мне в голову пришла идея.
— Нам пора, — сообщил я, взглянув на часы.
— В душ надо сходить, — проговорила Надежда.
— Время вышло, сейчас придут за ключами. У меня нет денег, чтобы продлять, — я был неумолим, натягивая джинсы.
Надежда растеряно смотрела на меня. Я же взял ее белье — трусы и лифчик — и, пройдя на кухню, порезал их ножом.
— Теперь ты не будешь носить белья, — сообщил я ей. — По крайней мере, когда я буду рядом. И в институте, кстати, тоже. Давай, собирайся.

     Я бросил порезанное белье в мусорное ведро. Одетая Надюха выглядела забавно. Вязанная в крупную сетку белая кофточка не скрывала, а скорее даже подчеркивала титьки. Ярко-красные соски невозможно было скрыть. И я знал, что под джинсовой юбкой тоже ничего нет. Поскольку я не дал времени на душ, Надежда смогла лишь обтереться. Запах выдавал ее. Я открыл ее сумочку, достал кошелек и вытащил из него все ее небольшие деньги, оставив только на проезд в автобусе. И объяснил, что ехать ей придется в автобусе, никакого такси, а деньги верну в следующий раз.
Спустя пару-тройку дней я позвонил ей с автомата на углу ее дома и велел спускаться. Она вышла лишь спустя полчаса. И не в юбке, не в платье, а в джинсах.

     — Надежда, — с раздражением сказал я, — если ты хочешь, чтобы мы встречались, то больше никогда не одевай штаны, если я не попрошу тебя о том специально.
Сказав это, я протянул ей деньги, что забрал в прошлый раз из сумки и ушел. Дней десять я не напоминал о себе. И она никак не могла мне позвонить. Да, было такое время, когда не было еще сотовой связи. Но, вспомнив об однокурснице, я набрал как-то утром ее номер. О, она аж взвизгнула, услышав мой голос. А через час мы уже встречались. Надюха была в ярком розовом легком платье, через которое просвечивалось белье — стринги и бюстгальтер. На ногах же были плетенки на высоком каблуке. Что же, решил я, коли не слушается, то стоит ее наказать. Я никак не прокомментировал ее наряд, а набрал телефон приятеля и попросил арендовать его квартиру на пару часиков.
Спустя минут сорок (Игорь жил на другом конце города) мы уже входили в квартиру-студию моего старинного приятеля Игоря. Я представил друг другу свою наложницу и дружка. Потом, ничего никому не объясняя, втолкнул Надежду в ванную и заставил снять трусы и лифчик.

     — Я тебе о чем говорил? — раздраженно спросил я.
— Я в прошлый раз думала, что до дому не доеду. Прости меня, — Надюха действительно заплакала. Я же, сунув девушкино белье в карман, вышел из ванной.
— Игорян, пусть она у тебя погостит. А надоест — выгонишь. — Сказав это, я ушел.
Следующий мой звонок Надежде состоялся только через неделю. Она старалась говорить сухо, но радости скрыть от меня не могла.

     Договорились встретиться назавтра вечером.
В этот раз она была в голубом платье. Я поцеловал девушку при встрече и как бы невзначай ощупал — она была без белья. Мы направились в кафе, где просидели около часа. Признаться, там я оставил все свои деньги, что были с собой. А через пару дней мне нужно было уезжать опять на месяц. Как я мог не попрощаться с любящей меня подругой? И потащил ее в парк.
Толкнув в кусты, я облапал девушку, задирая на ней платье, целуя ее грудь. Надюха вмиг возбудилась. Когда же я поднес свои пальцы к ее промежности, они тут же оказались мокрыми. И в тот миг я краем глаза увидел какие-то движения в кустах. Уже было довольно темно и не мог разглядеть, что там. Плюнув, я повернул Надежду спиной и наклонил ее. Платье накрыло ее голову. А я вошел внутрь девушки. Член скользнул едва заметно, так все там истекало. Минуты три четыре, и я кончил, излившись в девушку. Обтерев член платком, я застегнул штаны, поцеловал Надежду в затылок и шепнул ей на ухо:

     — Уезжаю на вахту, Надюшка. Я люблю тебя, моя хорошая. Прости.
Сказав это, я развернулся и ушел. Но не совсем. Я сделал небольшой крюк и приближался ...

 

     уже к месту нашего соития, когда услышал возню и попытки Надежды закричать, пресекаемые зажимающей рот ладонью. Потихоньку подрался я к полянке за кустами увидел, как двое подростков насилуют мою полюбовницу.
Ее голубое платье валялось на траве. Один, довольно крепкий паренек, держал руки девушке и зажимал ее рот, а второй уже двигал голым задом между ее ног. Картина возбудила меня так, что мой член оказался в кулаке. Насильник кончил довольно быстро. И тогда уже державший переставшую сопротивляться Надежду схватил ее за лицо и вставил ей в рот свой член, размеры которого я уже не мог различить в темноте. Этот парень насаживал голову Надюшки пару минут, после чего прижал ее лицо к своему паху и зарычал животным рыком. Вместе с тем рыком излился на листья кустарника и я. А едва парень отстранился от лица девушки, как Надежда начала блевать. Насильники матерясь покинули поляну. А следом шел и я.

     Месяц я работал в районах крайнего севера. Пока я был в отъезде, семья по предварительному уговору, уехала на два летних месяца к теще — там море, отдых, а у меня впереди сессия в институте.
Надежду я увидел на следующий же день по приезду. Как раз был первый день сессии. Она пришла в джинсах. На перемене, выйдя покурить, я спросил:
— Чего-то ты мне не рада, Надюша? И что за одежда?
— Давай свалим, — предложила она. — Поговорить надо.
Мы ушли. Заняли столик в летнем кафе. Я ждал, пока Надежда выкурит сигаретку. Но потом она достала следующую и только прикурив ее начала:
— Кто я для тебя? У тебя есть семья, а я? Ты знаешь, что меня изнасиловали? В тот вечер, когда ты меня бросил! Два каких-то ублюдка, только ты ушел, напали на меня и трахнули как смогли.

     Я сделал вид, что впервые слышу об этом и проявил интерес. Я заставил ее рассказать мне подробно, что случилось. Было видно, что Надежда не желает заново переживать произошедшее, но я настаивал.
— Они откуда-то из кустов появились, схватили меня. Я сопротивлялась, но они стащили с меня платье. Один держал, а второй насиловал...
— А потом? — видя, что не все она мне расскажет, стал допытываться я.
— Потом они ушли.
— А что, второй не насиловал?
— Второй, — Надежда замолчала. В ее глазах стояли слезы. Все же она выдавила из себя, — и второй тоже. Он меня в рот трахнул.

     Как только она произнесла это, я поцеловал ее в губы. А потом прошептал в ушко:
— И кончил?
Надюшка кивнула головой, и я опять поцеловал ее. А потом опять в ушко:
— Я все равно люблю тебя, прости меня, Надюшка, прости. Я люблю тебя. Теперь еще сильней люблю...
Потом сидели, пили кофе, молчали. Я прервал тишину предложением снять квартиру, на что Надежда покачала головой и прошептала, смущаясь, что у нее месячные. Еще пару дней. Что же, подумал я, подождем.

     Вечером того дня я позвонил другой подруге, с которой провел ночь. Рассказ Надюхи так возбудил меня, а воспоминания о произошедшем тогда в кустах усилили мое возбуждение. Старая подружка сняла напряжение.
Спустя два дня я впервые привел к себе домой Надежду. Всю ночь мы любили друг друга, прерываясь на выкуривание очередной сигаретки. И только под утро, вконец обессилев, уснули. Когда же проснулись, я с удовлетворением отметил, что Надежда не предприняла попыток надеть нижнее белье. А то, что я снял с нее накануне, убрала было в сумочку. Но, наткнувшись на мой вопрошающий взгляд, унесла и выбросила в мусорное ведро.
Мы учились с обеда. Я предложил Надежде сходить вечером в гости. Один мой приятель тоже отправил семью гостить к родственникам на море. К нему-то я и позвал Надежду.

     У Витька дома мы выпили. Причем изрядно. Пока хозяин квартиры был на кухне, я втолкнул подругу в спальню и задрал на ней юбку. Поставив раком, собрался уже было войти в нее, как в комнату заглянул Виктор:
— Так и знал, — улыбнулся он. — А обо мне, значит, не подумали? И что теперь?
— Да присоединяйся, Витюх, мне не жалко, — весело ответил я. Надежда вся сжалась, попыталась вырваться. Пришлось применить силу.

     После пары минут борьбы, сопротивление девушки было сломлено. Витька вставил в нее свой бритый член, а я держал руки и голову подружки, пока приятель трахал ее. Я же зачарованно смотрел на входящий в лоно и выходящий из него член. Впервые в жизни так близко я видел чужой член, то появляющийся, то скрывающийся внутри девушки. Как же мне хотелось в этот миг припасть губами к клитору. Но Витька был из тех, кто точно не понял бы этого моего порыва.
Витька начал кончать. Он вынул уже брызжущий член и обильно полил спермой живот Надежды, попадая и на грудь. Надька уже прекратила сопротивление и просто лежала, никак ни на что не реагируя.
— Все нормально? — спросил Витька, пряча вмиг обвисший и потерявший привлекательность член в штаны.
— Нормально, браток, — ответил я, подымая Надежду за руку.
Я завел девушку в ванную и поцеловал.
— Зачем? — едва слышно раздавлено спросила она меня.
— Прости меня, Надюша, просто так вышло. Я люблю тебя!

     Я проводил ее домой. На следующий день мы снова встретились в институте. Она была одета в джинсовую юбку выше колен и клетчатую рубаху. Было ли на ней белье я понять не мог. Во время одной из перемен, в курилке, Надежда меня спросила:
— А если бы я тебя с подругой?
— Попробуй, — предложил я.
А вечером Надежда пришла ко мне с Мариной, крупной большегрудой девицей. Мы пили вино, слушали музыку. Потом решили сыграть в карты. Я предложил «короткого дурачка». Тот же «дурак», но без прикупа, играете лишь теми картами, что получили при раздаче. Решили играть на раздевание и желания. Т. е. кого раздели полностью, тому и заказывают желания.

     Раздели полностью меня. Маринка сидела в белье, а Надька в юбке. Я же стоял перед ними абсолютно голым. И тут начались задания.
Марина придумала, что я должен появиться в женском обличии и станцевать стриптиз. Надежда добавила, что я должен при этом быть накрашен. Я скрылся в спальне, а через пару минут появился в платье жены, которое плотно меня облегало. Девки одобрительно рассмеялись, усадили меня на стул и принялись колдовать с моим лицом и своими всякими приспособами. Спустя какое-то время меня подвели к зеркалу. Я увидел перед собой ярко накрашенную шлюшку — румяна подчеркивали скулы, тушь увеличивала ресницы, делая их похожими на те, что у Барби, помада и блеск превратили мои итак полные губы в рабочий рот проститутки. Потом Марина пошла в спальню, где без спроса начала рыться в вещах моей жены. В итоге, на мне оказались еще и сетчатые чулки, которые супруга одевала лишь однажды и для меня. Меня мой вид изрядно возбудил. Никогда бы не подумал, что буду так выглядеть. Так по-блядски женственно и привлекательно.

     Тем временем заиграла музыка и девки напомнили мне о стриптизе. Неумело я тал танцевать и раздеваться. Но это не понравилось Марине:
— Ты ничего не умеешь, шлюшка!
Потом она спросила меня — готов ли я соблюдать правила игры и признаю ли свой проигрыш? Я утвердительно кивнул. Тогда Марина велела мне встать на колени и ползти так к Надежде, сидевшей в кресле. Смеясь про себя, я выполнил это желание. Надя раздвинула ноги и я послушно припал к любимому клитору. Марина тем временем поцеловала подругу и разделась сама.
— Хватит! — раздался сзади командный женский голос. — Теперь ко мне ползи. Также, на коленях.

     Я повернулся и на коленях пополз к Марине, развалившись на диване и раздвинув свои мясистые ноги. Она схватила меня за голову и прижала к промежности, затянутой трусиками. Я вдыхал запахи девушка, а она с силой меня к себе прижимала.
— Значит, ты можешь давать своим друзьям попользоваться девушкой, да? — говорила она возбужденным голосом, прижимая меня к пропитывающимся соками трусикам. — Ты за это ответишь! Ответишь...
Она отодвинула трусы в сторону, явив мне гладко выбритую киску, источающую соки. И тут же, не дожидаясь приказа, лизнул. И получил пощечину. Крепкую. Звон от нее отдался в моей голове. А Марина встала и потянула меня за волосы в ванную. Одну ногу она поставила на край ванны, отодвинула вновь трусики в сторону... И с тот же миг мне в лицо ударила горячая струя мочи...
Этого я не ожидал и никогда ничего подобного не было в моих фантазиях. Опорожнив мочевой пузырь, Марина перешагнула через меня и вышла. Я сидел, ошарашенный. А через минуту услышал, как хлопнула дверь...