Я тебя целовал на скамейке,
В летнем парке в кустах обнимал.
Ты в прикольной была тюбетейке
Бюст футболку от «Найк» раздувал.

     Ты смотрела нахально-призывно,
Вызывая волненье в груди.
Мне же стало ужасно противно.
Я тебе подарил бигуди,

     Чтобы локоны и завитушки
Обвивать вокруг пальца, смеясь,
В полумраке на мягкой подушке
Осязать их упругость, гордясь.

     Ты испортила кайф, негодяйка,
Мой подарок отринув без слов,
Не желая стараться, лентяйка,
Заплела десять тощих хвостов.

     Они вяло болтались шнурками,
Их не стоило тщательно мыть.
Мне же очень хотелось руками
Кучерявость волос ощутить,

     А не эти верёвки узбеков,
Что бесили и злили меня.
«Прогуляюсь, куплю чебуреков», —
Проронил, в горсти медью звеня.

     Ты кивнула, осталась безвольно,
Не поняв тайный умысел мой.
Спустя час я вернулся спокойно,
Держа в правой руке за спиной

     Не лаваш, не манты и пельмени,
А отточенный острый кинжал,
И пока предавалась ты лени,
Все косички с башки обкорнал.

     Стало ясно — закончились хохмы.
Я опять преподнёс бигуди.
Объяснил: «Мне претят эти лохмы.
Накрутись, и со мной не шути!».