Так получилось (часть 9)

     ***

     Передо мной сидела женщина, готовая выполнить любое мое приказание. Я положил руки ей на грудь и, намеренно, сжал их грубо и сильно, причиняя боль. Это только добавило ей возбуждения. Вытащив руки из под халатика, я спустил шорту. Перед ее лицом закачался мой возбужденный член. Она потянулась к нему губами. Но я шлепнул ее ладонью по лицу.

     ***

     Открылась дверь и на пороге появилась девчушка, одетая в топик на бретельках и юбку выше колена. Она была на пол головы меньше Аленки. Носила короткие светлые волосы.

      — Здравствуйте, — сказала она с порога, но увидев Аленкин «наряд», потупилась.

      — Привет, проходи.

     Ни на кого не глядя, она зашла в квартиру.

      — Вот, флешка... там... одна папка, все в... ней, — проговорила она запинаясь, и глядя в пол.

      — Иди, скопируй, — попросил я Аленку.

      — А? — она вопросительно посмотрела на меня.

      — Скопируй и все, — твердо ответил ей я. — И больше ничего.

      — Хорошо, — понимая, что я изменил решение, сказала она и умчалась в комнату, сверкнув голой попкой.

      — Проходи на кухню, чай будешь? — сказал я Оксане.

      — Нет, спасибо, она прошла мимо меня. Ее голова была на уровне моего плеча.

     Она села на табуретку, сложила руки ладошками во внутрь и зажала их между колен. Голову она не поднимала, стесняясь меня.

      — Спасибо Вам, — начала она. Я прервал ее.

      — Подождем недельку, посмотрим, а тогда уже будем говорить о результате. Но ты хоть немного успокоилась?

      — Вы знаете, как гора с плеч! Последнюю неделю, даже, есть не могла. А теперь все нормально. Вот. — Она протянула мне бумажку.

      — Что это?

      — Пароль и логин, Вы же сказали, что надо все удалить. А я вчера опять посмотрела и не смогла, — посмотрела на меня.

      — Ага, давай, посмотрим.

      — Я шла, думала, что Вам сказать, но ничего не придумала. Можно я Вам напишу, на почту? Простите меня, но можно я пойду? — она опять опустила голову.

      — Нет проблем, не дергайся. Все будет нормально! Напиши, если хочешь.

     Тут, вернулась Аленка.

      — Разговариваете? И как? — протянула флешку подруге.

      — Никак, Оксана сейчас уходит, — я твердо посмотрел на Аленку, предупреждая ее вопросы.

     Когда Оксана ушла она бросилась ко мне.

      — Ну, почему? Что случилось? Мы же договорились?

      — Ты видела в каком она была состоянии? Вот поэтому.

      — А! Я заметила, что-то она не такая, но подумала, что волнуется... Тогда все ясно. Пошли, хотя бы, фотки посмотрим.

     Открыв папку с фотографиями, она воскликнула.

      — Смотри, она нас обманула! Все фотографии с сайта. Новых нет! Вот, обманщица!

     Было так забавно смотреть на нее, как она возмущалась. Ее голые грудки смешно подрагивали в такт рукам.

      — Успокойся, наверное, она изменила свое решение, это ее право.

      — Но я так хотела увидеть новые фотки... Ладно. Кстати, я удалила ее аккаунт, теперь все, никто не увидит. Там такая маленькая кнопочка была внизу. А она ее не заметила, — сказала она, как всегда, быстро перескакивая на новую тему. — А что, мы сейчас будем делать? Давай ты меня сфотографируешь, вот так и так, — она показала пару фотографий Оксаны.

      — Я тебя обязательно сфотографирую, по-разному, но сейчас должна приехать Наташа.

      — Да нет, она приедет позже, — возразила она мне с надеждой, что мы устроим фото сессию. Я тоже начал прикидывать, что эта идея не плохая, но раздался звонок в дверь. Приехала Наташа.

     Поинтересовавшись, как у нас дела, она с порога выдала нам новость. Оказывается, Олег должен ехать на какую то выставку, или конференцию в Испанию, на три недели. И пригласил ее с собой. Завтра днем у нее самолет в Москву, а там ее встретит Олег и они вечером улетят. Он летит в Москву сегодня в ночь, у него какие то дела там с утра. Поэтому их свидание и прервалось. И теперь ей надо успеть собраться, кое что купить и т. д.

     Услышав это, Аленка забыла о своих утренних огорчениях, и они с Наташей скрылись в спальне, чтобы пересматривать гардероб. Пытались привлечь и меня для оценки, но я уклонился, сказав, что ничего в этом не понимаю.

     Только я налил себе чаю, мечтая отдохнуть от утреней суеты, как зазвенел мой телефон. Звонил мой будущий начальник. Он сильно извинялся, за то, что беспокоит меня в воскресенье, но в понедельник он уезжает из города на пару недель, и хотел сегодня дать мне отчеты, для введения в курс дела. Я согласился, мы договорились встретиться через час.

     Зайдя к девочкам в комнату, я сказал, что могу их отвезти в торговый центр, а потом забрать часа через два.

     Моя встреча заняла два с половиной часа, но все равно мне пришлось ждать своих девочек. Дома, наскоро перекусив, они опять принялись за одежду. Примерять и обсуждать приобретения.

     А я засел за компьютер, надо было посмотреть почту. На удивление, я увидел письмо Оксаны. Принялся читать.

     Письмо Оксаны.

     Пишу, потому, что написать легче. Я Вам очень благодарна, за то, что вы приняли такое участие в моей судьбе...

     Фотографии я специально, не принесла. Вы же будете смотреть их с Аленкой, а я хотела показать их только Вам. А уже, когда Вы их посмотрите, то решайте сами, кому их показывать. Они в Вашем распоряжении.

     Вы, наверное, хотите знать, как получилось так со мной. До этого я, тоже об этом не задумывалась, потом начала размышлять и вспоминать.

     В прошлое лето я поехала в пионерский лагерь. В лагере был театральный кружок. Мы поставили три спектакля. И я была суфлёром. То есть, надо было сидеть и подсказывать, если кто-то что-то забудет. А суфлёры сидят в будках, а у нас будки не было, была только заколоченная дыра в сцене. Сцена высокая и досками оббитая внизу. Так вот дырку открывали, опускали меня. И для того, чтобы мне туда залезть, меня туда опускали ногами, а сверху оставались только плечи и руки, и голова, конечно. А потом ещё сверху ставили такую крышку, чтобы из зала не было видно. То есть, не из зала, а с площадки, где зрители сидели. И там так тесно было, что можно было только страницы переворачивать, а ничего больше, ни повернуться, ни тем более вылезти нельзя.

     И вот спектакль, народу полно, Все волнуются... Запихали меня в эту дыру, идёт спектакль, я стою, листаю бумажки. И вдруг чувствую, под платье кто лезет руками, потом вдруг хвать меня за трусы. А я ничего сделать могу. Ни закричать, ни на помощь не позвать. Народу много. Не будешь же всем объявлять, что меня лапают? Это вообще значит спектакль сорвать!

     Вот они и осмелели, стащили с меня трусы, засунули подол за шиворот, и давай лапать. Двое их, наверное, было. Я пробовала присесть, ноги согнуть? Но никак. Дырка тесная, не получается. А я еще на ящике стояла, я же низкая. Поэтому им удобно было, можно стоять почти во весь рост. Вот весь спектакль и простояла, подсказывала иногда. И не пожаловаться потом, не на кого, я же их не видела. А спектакль длинный был, около часа, и они почти все время меня лапали везде. Только грудь под платьем, чтобы со сцены не видно было.

     Я потом отказаться хотела перед следующим спектаклем, но не смогла. Я же ответственная, а кому рассказать. Все репетиции на дырку поглядывала. Я на репетициях сверху на сцене стояла.

     А за день до второго представления письмо получила. С адресом, но без штампов. У нас на каждый отряд такие ячейки были, любой мог сунуть.

     Открываю, а там записка, чтобы я на спектакль без трусов пришла, а то они платье мне порежут и меня вытащат голой. Я весь день ходила, переживала. А вечером лежала в кровати, представила, как меня опять будут лапать, и возбудилась. А я уже до этого ласкала ...

 себя, ну, и стала. Все спят, а я мастурбирую. Такого сильного оргазма у меня никогда не было...

     Я же стеснительная, с мальчиками не гуляла, да и никто и не хотел. Маленькая, груди почти нет, вся в учебе... А тут... В общем, перед спектаклем засунули меня в дырку без трусиков. Я стояла и ждала, когда они начнут. Пока ждала, возбудилась, мокрой там стала. И когда они платье мне задрали, фразу услышала, что мол, ждала их, нравится ей. И где-то посередине спектакля, я кончила. Прямо там. А они, все равно, продолжали, и еще шепотом замечания разные делали. Я тогда, чуть второй раз не кончила. Такой «доступной» себя почувствовала.

     А вечером, в кровати опять себя ласкала, вспоминая... Еще два раза кончила, все остановиться не могла.

     Третьего спектакля ждала с нетерпением. Письма перед ним не было. Но я и без него без трусов пошла... Все повторилось, как в прошлые разы. Только они грубее были, даже иногда больно было. Но мне так даже лучше было...

     Я, потом, дома часто представляла, как меня затаскивают куда-то, раздевают и грубо лапают...

     Зимой мне фотоаппарат подарили. И, как-то, я захотела сделать новые фото для моего мира в контакте. А телефон плохие фотки делал. Попробовала, и получилось с помощью зеркала. А потом, пришла в голову мысль раздеться.

     Я, когда фотографии в инете видела девушек, думала, что сама никогда так не смогу... Как так, позировать голой перед незнакомым человеком. А тут, придумала способ. Понравилось. Сделала потом еще несколько. Потом на сайте зарегистрировалась. Несколько фоток разместила. Пошли отзывы. Я не и думала, что могу так кого-то интересовать. И пошло, и поехало. Штатив купила. Стала не только дома фотографироваться. Увлеклась, один раз даже бросить хотела, но смогла. Нравилось, и фотографироваться, и отзывы с пожеланиями читать. Даже грубые... Вот и доигралась...

     А сейчас, как представила, что от этого придется отказаться, так ощутила пустоту...

     Можно, Вы посмотрите мои фотки и напишите, как они Вам.

     Простите, за такое письмо.

     А на Аленку я наехала, потому, что позавидовала ей. У нее все хорошо, а у меня... Вот и наговорила ей всего. Сейчас жалею сильно.

     Вот и все.

     К письму прилагалось несколько фотографий. На них голая Оксана занималась уборкой. Сначала вытирала пыль, то, потянувшись на носочках вверх, то, нагнувшись, то приседая. Потом с пылесосом. Штанга от пылесоса то закрывала ей попку, то лобок, то она присаживалась на нее, касаясь блестящего металла своими губками, то, придавливая штангой свои маленькие остренькие грудки. Не смотря на свой маленький рост, Оксана выглядела очень тоненькой. Стройные ножки, маленькая, как у мальчика, попка, голый лобок, едва выпуклая грудь с маленькими, меньше даже чем у Аленки, сосками. Смотрелось это все очень возбуждающе. Я почувствовал сильное желание. Представил, как я зову Аленку, ставлю ее на колени, чтобы она не торопясь, сосала, а сам более подробно рассматриваю присланные фото...

     Но тут услышал из соседней комнаты: — Мама, ты, что не видишь? Это же полный отстой!

     Девчат, от их дел сейчас, и пожар бы не отвлек. Ладно. Написал ответ, и сел за отчеты, погрузившись в них с головой. Оторвался, когда наступили сумерки. Точнее отвлекла меня Наташа. Она появилась в дверях и спросила, буду ли я ужинать.

      — Что, все закончили?

      — Наконец то, чемодан и сумка уложены, можно и отдохнуть.

      — А где самый главный критик, я слышал, как она давала ЦУ.

      — Ага, замучилась, еще больше моего... спит.

     Она ловко накрыла на стол и достала бутылки с вином.

      — Ну, давай, за отъезд.

      — Давай.

     За едой она расспрашивала меня о моих делах. А узнав, что документы будут оформлены очень быстро спросила:

      — Ты, наверное, захочешь переехать к себе?

      — Да, наверное...

      — У меня к тебе будет огромная просьба, забери с собой Аленку. Пусть живет с тобой, пока я не приеду. И, вообще, не выпускай ее из виду. Так, вроде, все нормально, но мало ли, что. Мне так спокойнее будет.

      — Я об этом еще не думал, но ты права, конечно, будет все время со мной, можешь не волноваться.

      — Вот и славно, — повеселела она, и удивила меня следующим вопросом. — А, что ты будешь делать с Оксаной? Девочка откровенно льнет к тебе.

      — Не... знаю, — протянул я, озадаченно. Она улыбнулась мне.

      — А, что тут знать, надо пользоваться моментом, делай ее своей любовницей, вместе с Аленкой. И пусть они обе с тобой будут. Что бы не искали себе на... Шею, скажем так приключений. А то у Аленки интонации были какие-то странные, когда она мне про нее рассказывала. Пусть лучше под присмотром будут...

      — Какие, такие интонации.

      — Сложно сказать, как будто она, что-то задумала... а мне, что-то не нравятся ее самостоятельные задумки. Пусть, лучше, с тобой задумывают. И, вообще, давно хотела тебе сказать, ты с ней построже, а то она сильно голову задирать стала. Даже меня учить пробовала. Типа все на свете знает... Короче, держи ее на поводке, можешь даже в прямом смысле, — она негромко рассмеялась.

      — Ревнуешь, что ли?

      — Да так... картинку представила... понравилось. — она слегка была пьна. За этими разговорами, мы почти прикончили бутылку. Повисла пауза.

      — А сама то была на поводке? — спросил я, чтобы, что-то сказать.

      — Была, — неожиданно оживилась она, — почти полгода. Только поводок был воображаемый. А все остальное, как положено.

      — Это как?

      — Я десять лет назад в одной конторе работала? Большая контора, людей много, особняк старинный занимала. Там и была, у директора...

     Устроилась я туда на какую-ту маленькую должность. Весной. Посадили меня в кабинет с одной дамой. Месяц просидела, нормально. А тут лето, отпуска. Дама в отпуск, я в кабинете одна... Сижу, как-то вечером, задержалась. Доделываю отчет. Скукотища. И, что-то нахлынуло, захотелось себя поласкать. У меня тогда никого не было. Терпела, пыталась работой заняться. А мысли только такие пошли. А я не только в кабинете, на этаже одна. Закрываю дверь, и давай. Кончила минут за пять. Даже трусы не снимала, так отодвинула просто. И как будто, что-то включилось. Понравилось. Специально задержалась в следующий раз. Пошла в туалет, трусики сняла. Почему-то стыдно было это делать в кабинете. Посидела за работой немного, чтобы продлить удовольствие, а потом...

     А когда еще решила задержаться, то тут и началось. Прихожу из туалета, без трусов, а в кабинете генеральный... Я в ступор. До этого видела его раз пять. Он такой всегда строгий, и властный. Все его боялись. Он, наверное, и не знал, что я есть, слишком мелко для него. А тут в кабинете...

     Он мне и говорит, что, мол, интересными делами я тут занимаюсь. Я потом узнала, что в каждом кабинете камеры были, а он смотрел иногда сам. Охрана, то в основном коридоры и входы смотрела, остальное в запись шло. А он заинтересовался, кто тут вечерами работает, ну и увидел «картинку»...

     Так вот, говорит, а сам мне коробку протягивает. Подарок мол. Иди в туалет примерь, а я здесь подожду. Я открываю коробку, а там вибратор в виде трусиков, на клитор, во влагалище, и в попку. Радиоуправляемый. Я в никакую. А он мне и объясняет, что если нет, то завтра начальник охраны просмотрит запись, и я буду уволена, с соответствующей формулировкой, официально. То есть человек десять будут знать за, что. Сам понимаешь, где десять, там и все. И говорит мне это все спокойно, размеренно, как будто совещание проводит. Куда деваться. Иду в туалет, одеваю, вставляю куда надо. Возвращаюсь. В юбке. Он садится на стул и включает пульт. Разные режимы. Я стою перед ним, пробовала терпеть, но не получилось. Возбудилась страшно. Он мне приказал лифчик снять, не снимая блузки.... 

     .. Видит, что соски набухли, играться начал, то сильнее включит, то слабее... По разному, короче. Минут тридцать мучал, а потом, наверное, на полную мощность врубил. Я и кончила перед ним. Даже на колени присела, ноги не держали.

     Он улыбнулся одними уголками губ, и объяснил, что теперь со мной будет. Мне согласиться пришлось.

     На следующий день чудеса начались. В одиннадцать влетает ко мне начальник отдела, говорит, что сам генеральный похвалил мой отчет, и лично его, за такие кадры. Дальше приперлась тетка из кадров, мне новую должность назначили — личный консультант генерального. Зарплата в пять раз выше, отдельный кабинет, и еще там... Тут же завхоз, пройдемте в ваш кабинет, все уже готово. А после обеда сам вызвал. Поподробнее рассказал, что и как. А, напоследок, предупредил, чтобы никто, и никогда, а иначе в асфальт закатает...

     Так и стала его личной игрушкой. Трусов и лифчиков на работе не носила. Только устройство. Система была. Включит три коротких один длинный, к нему идти надо. А по другому, значит в кабинете, стоя но одетой, или другой вариант, стоя но голой. А он в камеру смотрит, и кнопки нажимает. В день раз по пять кончала для него. Чаще, конечно, в кабинет вызывал. Там вариантов побольше было, голой на полу, голой на диване, стоя, сидя, по всякому. А что бы разговоров не было, я к нему по особой лестнице ходила. Дом старинный был. В подвале у нас архив. Ключ от архива только у его секретарши был, тетки лет сорока. Она по его личному распоряжению ключ выдавала. Ну и у меня конечно. А из архива дверь вела на лестницу к нему в кабинет и на улицу, других дверей там не было. Я часто в архиве «работала».

     Первые дни он меня даже пальцем не трогал. А потом, наигравшись, молнию на брюках расстегнет, иди, мол... Ему лет пятьдесят было, спортивный, в теннис играл. Вот, сделаю я все как положено, до конца, он пикнет один раз брелком, свободна мол и за стол работать. А я шмотки соберу и на лестницу. Там одевалась. Попозже он придумал, чтобы я там и раздевалась, а к нему уже так приходила. Иногда по три дня слова мне не говорил, все больше пультиком.

     А я как то привыкла, ждать стала «вызовов». Когда он в отъезде был, то скучно даже было, не хватало...

     Любил он на мне всякие штуки из секс шопов пробовать. Вызовет, даст в руки коробку и отправит назад, осваивай. А через час, или два, вызов — иди, демонстрируй. Еще ему нравилось в угол меня ставить. Приду к нему, даст сигнал, снимаю устройство и в угол. Попку оттопырю и стою, а он бумажки читает.

     Через месяц он новый стол заказал, большой, широкий и глухой. Я под него свободно помещалась. Бывало, вызовет какого — нибудь сотрудника и общается с ним. Тот стоит посреди кабинета, докладывает шефу, или втык получает, а я под столом, голая ртом и языком работаю. Медленно так его обрабатываю. А он сидит, тащится. Иногда по часу сидела под столом.

     Правда, ничего кроме минета и мастурбации от меня не требовал.

     Не жадный был, заплату платил нормальную, премии выписывал неплохие. Мы с Аленкой нормально жили.

     А в середине октября вызывает и говорит, чтобы я шла в кадры и писала по собственному. Я уволилась, а через неделю он свалил за бугор с кучей бабок. Трясли там всех подряд, а меня разок только допросили, порядка ради. Вот как. Поберег свою «игрушку».

     Ну, что, не думал, что твоя сестренка на такое способна? Понравился рассказ?

     Она смотрела на меня и улыбалась. Ее рассказ мне, конечно, же, очень понравился. Шорты оттопыривались во всю. Но я не стушевался.

      — А тебе ведь нравилось быть его игрушкой? Рассказывала, с долей ностальгии. Так ведь?

      — Не спорю, братец. Наверное, нравилось, иначе так долго бы не пробыла там. и сейчас, иногда, когда вспоминаю, возбуждаюсь...

      — А Олег?

      — Олег, это другое. Он весь в бизнесе, как калькулятор, под одну задачу заточен. На меня уже мозгов не хватает. Вот и приходится придумывать за двоих. А исполнитель он хороший. Любую идею подхватывает. Кстати, то «наказание», что ты придумал, ему очень понравилось.

      — А тебе? — я встал и подошел к ней, положил руки ей на плечи.

      — Мне тоже понравилось, что кто-то отдал мне команду, — тихо проговорила она и посмотрела на меня снизу вверх. — Я сегодня плохо себя вела, в Аленкину комнату много раз заходила без стука, и вообще...

     Я гладил ее по плечам, опускаясь ниже, к груди. От ее рассказа у меня стоял, как никогда. Сама идея, что моей сестрой кто-то управлял, с помощью пульта. Обращался с ней как с вещью, заводила меня все сильнее и сильнее. В этот момент мне было наплевать, что я всегда считал ее сестрой (хотя она была сводная). Передо мной сидела женщина, готовая выполнить любое мое приказание. Я положил руки ей на грудь и, намеренно, сжал их грубо и сильно, причиняя боль. Это только добавило ей возбуждения. Вытащив руки из под халатика, я спустил шорты. Перед ее лицом закачался мой возбужденный член. Она потянулась к нему губами. Но я шлепнул ее ладонью по лицу.

      — Голая! — приказал.

     Она быстро, чуть ли не отрывая пуговицы сбросила халатик и трусики.

      — Под стол! — новый приказ.

     Она встала на колени и залезла под стол. Я сел на стул и притянул ее к себе. Она начала меня ласкать.

      — Не торопись, не части. Я хочу растянуть удовольствие, пользуясь такой классной игрушкой! Ласкай себя тоже!

     Она принялась теребить свой клитор, засунула два пальца себе в дырочку и стала двигать ими, не забывая ласкать меня.

      — Задницу не забывай! Мне нравиться смотреть на тебя, как ты трахаешь себя во все дырки!

     Она даже застонала от возбуждения. Я взял ее за голову и стал грубо насаживать ее на свой член. Она ласкала себя уже двумя руками, закрыв глаза. Я вытащил член из за рта с начал бить ее им по щекам и губам.

      — Давай, давай, не останавливайся, вспомни старые времена!

     От возбуждения она стонала и подвывала. Я опять насадил ее на себя. Мне хотелось проткнуть ее насквозь. Дотянуться до самого конца. Я чувствовал приближение пика. Контролировать себя я уже не мог. Но, к счастью, она кончила первой. А потом наступила и моя очередь. Мне казалось, что я ее затопил своей спермой, но, посмотрев на нее, я увидел, что она прекрасно справилась с моим зарядом.

     Вылизывая и высасывая последние капли, она проговорила:

      — Ты напишешь Олегу, как обращаться со своей игрушкой?

      — Нет, я сделаю лучше. Я составлю ему подробную инструкцию по эксплуатации, — ответил я поглаживая ее по волосам.

      — Класс! А она будет очень подробной? — спросила она, все еще, не вставая с колен.

      — Очень! Вплоть до мельчайших деталей...

      — Ты самый лучший, ты даже не представляешь, какой ты!

     Она грациозно, как сытая кошка, выползла из под стола. Захватила свои вещи и, послав мне признательный взгляд, пошла в ванную. Было начало двенадцатого.

     Когда я, после душа, вернулся на кухню, то увидел проснувшуюся Аленку. Она сидела рядом с Наташей и пила чай.

      — Привет! Проснулась?

      — Ага! И больше спать не хочу. А ты как тут? Хорошо посидели? — она многозначительно посмотрела на бокала из под вина.

      — Хорошо, даже очень, — за меня ответила Наташа. — Володя, Аленка мне напомнила, что надо купить кое какие мелочи. А я о них совсем забыла. С нашими посиделками. — она лукаво мне улыбнулась. — Ты не сходишь с ней в ночной?

      — Лучше съездим, прогуляться хочется. Настроение хорошее.

      — Ты же выпил!

      — Благодаря некоторым упражнениям, алкоголь весь вышел, — я улыбнулся Наташе в ответ.

      — Ладно, езжайте, а спать пойду. Так устала, даже колени заболели.

     Мы вместе с ней рассмеялись.

      — Так, — включилась в разговор Аленка, — думаете, я сонная и ничего не понимаю? Ошибаетесь. Все мне ясно, — сказала она, но обиды в ее голосе не было. — Я пойду, умоюсь и переоденусь. Кстати, Володя, как мне можно одеться для нашей поездки? — Она выделила слово можно.

      — Белые, прозрачные стринги и белое платье, в котором ты была у ангела.

      — А куда ты собираешься? — спросила заинтересованная Наташа.

      — В Ленту... она круглосуточная и большая. А потом на набережную. Погуляем немного.

      — Грузчикам и охранникам бессонная ночь обеспечена, — прокомментировала мой ответ сестра.

      — Мам, а что делать, если платья шьют такие короткие, и из таких тонких тканей, — сказала Аленка, делая обреченный вид.

      — Да уж, — только и ответила ей сестра.

     В машине Аленка приступила ко мне с допросом.

      — Колись, неверный любовник, что вы делали с мамой на кухне?

      — С чего ты взяла, что мы что–то делали, кроме распивания бутылочки вина?

      — По нескольким признакам. Во-первых, специфический запах, мне очень знакомый. Во-вторых, красные коленки у мамы. В-третьих, ваши переглядывания и улыбки. Достаточно?

      — Достаточно, Шерлок Холмс, ты наш. И какие у тебя выводы?

      — Я думаю, что вы занимались сексом. Скорее всего, там был минет. Так будешь рассказывать?

      — А зачем ты хочешь знать?

      — Мы с тобой любовники, значит между нами не должно быть секретов. Это раз. А потом я хочу подробностей, мне интересно.

      — Хорошо, Наташа делала мне минет...

      — Под столом и голая, — закончила за меня она, — Правильно?

      — Так ты знала? Тебе она все рассказала?

      — Ну и что. Да, знала. Когда, после твоего приезда, мы помирились, то договорились, что будем все рассказывать. Понятно, она, в первую очередь, хотела знать все обо мне. Но сегодня я ей напомнила договор. И она рассказала мне, когда я одевалась.

      — С подробностями? — спросил я, обреченно.

      — Со всеми, о чем мне пришло в голову спросить, — ответила она торжествующе. — Мне эти подробности так понравились, что я пожалела, что проспала все. Надо было тихонько подкрасться и посмотреть... И?

      — Что и?

      — Кто лучше это делает? Я или она? — она требовательно посмотрела на меня.

      — Нельзя сравнивать, — осторожно отвечал я. — Вы разные, и обе по-своему великолепны...

      — Ты знаешь кто? Ты самый скользкий, увертливый, хитрый дипломат! — сказала она с наигранным возмущением, но было видно, что ответ ей понравился.

     Мы подъехали к гипермаркету...

     e-mail автора: [email protected]