Лейла приоткрыла дверь, высунула голову... Коридор был пуст. Никого.

     Она приоткрыла дверь шире. Дрожа, как зверь под прицелом, ступила босиком на холодный кафель... Перенесла вес тела вперед, подняла другую ногу...

     Все. Она за дверью.

     Совершенно голая.

     На ней не было НИЧЕГО — даже заколки, даже косметики... А вдруг вон та дверь сейчас откроется, и из нее выглянет соседка тетя Инна?

     Сердце колотится в груди, как психованное. Ноги ватные, в горле ком... Глупында, сейчас ночь, говорила себе Лейла. Все спят. А ты просто сделаешь пару шагов по коридору — и назад. И назад...

     Бах! Дверь захлопнулась.

     — Аааа!..

     Лейла едва сдержала крик ужаса. Нет, ключ-то у нее был — она надела его на палец, как украшение. Но хлопок мог разбудить соседей. Те могли выглянуть в коридор, посмотреть, что к чему...

     Отступать было поздно. Постоянно оглядываясь, будто в углах коридора могли прятаться какие-то вредные гномы, Лейла на цыпочках подкралась к лифту. Приложила ухо к нему, замирая от мысли — вот сейчас он вдруг раскроется, и...

     Лифт молчал. Он спал, как и весь дом, и весь город.

     Тогда Лейла сделала еще шаг к лестнице. Потом еще. И еще. Ее стройное тело, пружинящее на каждом шагу, было прекрасно и соблазнительно, но она об этом не думала. Чувство собственной запретной наготы, невыразимое и острое, как кошмар, переполняло Лейлу.

     Это был самый отчаянный поступок в ее жизни. Долго, долго Лейла только мечтала об этом в своих тайных фантазиях, в которых она не решилась бы признаться никому, даже своему будущему парню. И вот мама с папой уехали на неделю, оставив ее на хозяйстве. Лейла поняла: сейчас или никогда. И ждала этой ночи, дрожа от сладкого ужаса. Она никогда так не боялась — даже когда выступала на международных турнирах по бальным танцам...

     Вот она уже на лестнице. Из окна пахнуло ночным холодком. Вжавшись в стену, Лейла прислушалась, нет ли кого внизу. Там запросто могли тусоваться гопники. Но их обычно слышно за километр, а сейчас дом окутала тишина...

     Эх!... Зажмурившись, Лейла вышла на лестницу. Она не знала, как далеко она зайдет, и это придавало особую остроту ее игре. Выходя из квартиры, она говорила себе, что сделает только несколько шагов. А сейчас она уже спускалась по лестнице — один этаж, другой, третий... Все ближе и ближе к яркой лампочке, которая горела на втором этаже (забыли разбить, что ли?)... Вот она уже там, и яркий свет освещает ее сочные грудки с сосками, торчащими, как пики...

     — Привет.

     Это было, как гром среди ясного неба.

     Лейла не могла ни кричать, ни бежать, и просто застыла, как статуя.

     — Надо же, какой сюрприз, — сказал мужчина, выходя из тени, где он прятался, как призрак.

     — Я... пойду... — охрипшим голосом шептала Лейла, умирая от тысячи чувств одновременно.

     — Зачем так быстро уходить? Мы ведь еще не познакомились, — говорил незнакомец, подходя прямо к ней.

     Лейла дрожала, готовая в любую секунду подскочить и умчаться, как ошпаренная. Она не понимала, что ее удерживает...

     — Какая ты красавица, — сказал незнакомец, разглядывая ее прелести.

     — Что... вы... я пойду... наверно... — бормотала Лейла.

     — Не бойся меня. Раз уж вышла сюда голышом — имей мужество принять все, на что ты решилась. Тебе нравится ходить голенькой на людях?

     Лейла молчала. Ей было невыносимо стыдно.

     — Стесняешься? Впрочем, это и так ясно.

     Он стоял напротив Лейлы и смотрел. Смотрел прямо на ее голые прелести, а Лейла даже не прикрывала их рукой...

     — Ну что ж, Лейла. Давай немного прогуляемся.

     Он знает, как меня зовут, с ужасом думала Лейла. Он знает меня. О Боже...

     — Нееет! Я домой пойду...

     — Я не пущу тебя домой, — серьезно сказал незнакомец. — Ты должна испытать все, что хотела. Пойдем!..

     — Я не могуууу, — хныкала Лейла, как маленькая.

     — Пойдем, — твердо сказал незнакомец, подошел к Лейле и взял ее за руку. — Пойдем!

     У Лейлы не было сил вырываться. Она покорно шла за своим мучителем, думая с ужасом, что вот сейчас они выйдут на улицу...

     — Вот и все, — сказал тот, когда они сделали это. — Ну как? Живая?

     Во дворе никого не было, но чувство наготы вдруг усилилось в тысячу раз. Соски, бедра и срамные губки надрывались сладким криком...

     Лейла дернулась резко, как могла, и вырвала руку из руки незнакомца.

     — Я не могу... пожалуйста... — шептала она.

     — Ну ладно, — вздохнул тот. — Раз ты такая трусишка... Тогда поехали ко мне.

     — Как это?..

     — Вон моя машина. Нас никто не увидит... или почти никто. Ну что ты?

     Лейл сделала шаг назад.

     — Ты боишься, что я воспользуюсь своим положением?

     Она кивнула.

     — Не могу обещать тебе, что не сделаю этого. Если я пообещаю — тебе будет не так интересно.

     Лейла молчала. Ее бедра обдувал ночной ветерок, приятный, как ласка.

     — Я не заставляю тебя, — сказал незнакомец. — Но если ты сейчас не поедешь со мной — ты никогд себе этого не простишь. Будешь раскаиваться всю жизнь. Ну как?..

     Двадцать метров, отделявшие подъезд от машины, показались Лейле целым километром. Она плюхнулась на сиденье дорогого «джипа», за ней хлопнула дверца...

     Все. Назад дороги нет, сказала она себе. И тут же перестала бояться.

     Точнее, страх вдруг превратился в возбуждение, такое острое, что Лейла почувствовала, как скользит в лужице собственных соков...

     Продолжение будет обязательно: D