Княжна Вороновская сидела и смотрела в окно, а точнее на него... Боже, до чего же красивые узоры нарисовал январский мороз на стекле... Как будто сказочный замок с резными воротами... На него можно было смотреть бесконечно... А часы все тикали, раздражая своей еле уловимой трескотней...

     Неделя у княжны не задалась с самого начала. Будучи крайне ревнивым, г-ну Вороновскому пришла в голову идея отвезти княжну в усадьбу на недельку, пока его не будет в городе (отлучился по своим городским делам в командировку в Москву). Сославшись на прекрасную погоду и полезный морозный воздух, Дмитрий, не слушая возражений молодой жены отвез ее в их семейную усадьбу Заячья Гора.

     Он был старше ее на 10 лет, высокий, статный, красивый. В его 32 за ним до сих пор была закреплена слава первого красавца Петербурга. Но Нина не любила его. Он ей казался смешным и занудливым, но ее искренне трогала его забота. Вы спросите, почему ж женились? Уж очень настойчиво и давно он ухаживал за Ниной, и ее маман убедила Вороновскую, что это блестящая партия. «ни в чем не будешь нуждаться, он будет на руках тебя носить»... мамины слова так часто всплывали в голове... Так и было... Но скука — вот что убивает любые отношения, пусть даже на первый взгляд самые перспективные. Ну не умел он быть смешным, не было в нем авантюризма, еще и эта проклятая ревность.

     Г-жа Вороновская в это утро пребывала в отвратительном расположении духа. Проснувшись, первым делом отдала приказание всем горничным расходиться по домам, по своим углам, в гости, да куда угодно, лишь бы глаза ее никого сегодня не видели.

     А в окне все отражались узоры...

     Нужно сходить проветрится, укутавшись потеплее и взяв с собой своего любимого карликового шпица Ибрагима, Нина вышла на солнечный морозный двор. Все таки русская зима в деревне обладает своей магической силой притяжения. Ты словно первый человек на планете, все девственно чистое, словно только вчера появилось на свет. Под ногами хрустит январский снег, на веточках сидят снегири. Единение с природой с ее звуками с ее душевными волнениями, можно бесконечно шагать и вслушиваться...

     Нагулявшись вдоволь по морозным окрестностям, Нина вернулась в усадьбу. Приготовила себе простой, но довольно вкусный обед, накормила Браги (так она звала своего шпица). Вернувшись в гостиную она затопила камин. Языки пламени весело затрещали — долгожданное тепло... Устроившись поудобнее на соболином ковре Нина открыла своего любимого Дюма. Скучный, но все таки сносный остаток вечера, как-нибудь уж доживу до конца недели...

     Браги играл рядом с тряпичной куклой и весело повизгивал — для него это было прекрасное время провождение — свежий воздух и любимая хозяйка. Собачий рай.

     Сумерки все сгущались над усадьбой, засветила луна... часы в зале пробили десять... Сладко потянувшись, Нина встала, кинув мимолетный взгляд в зеркало, хотела было вернуть книгу в шкаф, но засмотрелась... Да... Она была хороша... Темные, цвета персидской ночи кудри обрамляли правильной формы лицо, литые брови, пушистые ресницы и темно синие огромные глаза смотрели как бы удивленно, но в самую душу, алые губы, уточненный подбородок, корсет облегал талию и подчеркивал грудь... И аккуратные прямые ножки... В глазах заиграл огонек... эх, если бы хоть кто-нибудь ее сейчас здесь застал... Он бы просто сошел с ума от того, как же она маняще прекрасна..

     Но, увы, она была в доме совершенно одна, а деревне уже все спали, ну, как ей казалось..

     Потушив гостиной свет она направилась в спальню... Кровать с балдахином как у принцессы — все это сделал для нее муж, готического стиля торшеры добавляли комнате помпезности и величия — ну королева, ей богу... Она скинула платье, оставшись в нижнем, открыла шкаф — и выбрала свой черный пеньюар. Накинув халат она погасила свет и спальня погрузилась во тьму.

     Она лежала уже в течение часа, а сон все не приходил к ней... Может погода, может полнолуние, может еще что-то мешало погрузиться в сонное небытие... Тишина, будто наэлектризована, а в душе какое то непонятное волнение... Вдруг она услышала громкий стук... Кажется стучали во входную дверь..

     Поднявшись на кровати Нина прислушалась стук повторился... Браги! Браги, ко мне! Но чертова собака куда то запропастилась... Может горничная, может муж, да мало ли кто может быть, нужно немедленно узнать в чем там дело. Запахнув на себе халат, Нина не включая свет пошла узнавать кто же стал источником шума.

     Подойдя к двери она громко сказала — Да да, кто там?

     Ответа не последовало. Приложившись ухом к двери она прислушалась... Ничего не слышно..

     Нина уже собралась уходить как опять кто то настойчиво постучал... Она опять спросила — кто? Ответа опять не было. Может это просто ветер или еще что то. Браги не лает, значит не чужие. Значит... Можно выйти и проверить, может это как раз Браги что то натворил, кстати, где же он?...

     Собаки и вправду нигде не было. Странности какие то.

     Прислушавшись еще раз и постояв у двери минут 5 Нина осторожно открыв замок толкнула дверь... Она распахнулась настежь, на улице перед домом и правда никого. Поежившись от холода она ступила ножкой на заснеженный двор...

     Браги, Браги, ты здесь? Ответа не было..

     Вдруг Нина услышала шаги, но не успела обернуться, темная пелена накрыла глаза, в горле легкое удушье и она потеряла сознание.

     Очнулась оттого, что кто то полностью в черном с маской на лице легонечко похлопывал ее по лицу... Первая мысль — грабитель, кричать... Но кричать не вышло, ее рот был аккуратно и предусмотрительно заклеен.

     — Не стоит лишних усилий, мадмуазель... его теплый бархатный голос ну никак не увязывался с происходящей ситуацией. — Я не сделаю вам больно, при условии, если вы будете хорошо себя вести.

     — Все дело в том, что ваш обожаемый супруг задолжал мне приличную сумму денег и мне ну никак не удается с ним повидаться, и могу вас заверить, что нанося столь поздний визит в вашу усадьбу, я никак не рассчитывал встретить здесь столь очаровательную особу.

     — То, что я стучал — так это старая привычка. — Ах, да, и чуть не забыл, у вашего мужа есть кое какая вещица, которую он у меня давным давно выиграл за партией в покер, так вот она равноценна сумме долга, и я надеюсь ее сегодня забрать.

     — А, вот, что делать с вами госпожа, я пока не решил...

     Понимаете, вы невольный свидетель, а со свидетелями у меня как известно, разговор короткий...

     Нина смотрела ему прямо в глаза... и силилась что то сказать...

     — Вам, наверное, не удобно, прошу прощения, резко отдирая липкую ленту от ее губ сказал грабитель. — Только не вздумайте кричать...

     Кричать в ее положении и правда на редкость глупая затея, еще перережет глотку, не дай бог, или покалечит. Нина решила действовать хитрее. Прищурив по лисьи свои синие глаза она сладко и немного томно произнесла...

     — Ну вы же джентльмен, ослабьте мне руки, ведь, сложно вести себя хорошо, когда вам физически плохо...

     — Чтобы вы мне лицо исцарапали и ударили подсвечником по голове? — Ни за что Вас не развяжу... Он придавил своим телом ее к кровати... Глубоко вдохнул аромат ее шеи и волос... А игра предстоит долгая... Нина...

     — Лекс? Боже... это ты? — ее полные изумления глаза расширились до невозможности...

     — Да, Нина, это я, удивлен, что ты так долго догадывалась, снимая маску промурчал грабитель...

     — Господи, развяжи меня сейчас же, что за цирк ты устроил, а если Дима вернется, и как ты это все провернул, и про деньги загнул и этот мешок на голову во дворе дома!! Лекс, да ты..

     Он ее поцеловал... И весь бесконечный поток возмущения и фраз иссяк...

     — Я тебя не развяжу — мы сегодня играем...

     /Лексу было 23, а ей 21, когда первый раз они встретились на балу у княжны Ефридовой... Вечер, танцы, шампанское лилось рекой, а он смотрел лишь на нее... Грация, красота, шикарное изумрудное платье облегало ее и без того идеальную фигуру... Черные кудри и немного ...

 

     печальные глаза. И рядом с ней петербургский Казанова Вороновский — куда ж без него. Лекс не знал, что они были помолвлены, а если бы и знал, это ничего не изменило. В тот вечер, он решил заполучить красотку... Любой ценой... И тут начинается вальс, допив свой бренди, Лекс не мешкая, подходит к дамам, она, три ее подруги, маман, и тут он играет ва банк... Смотря прямо в глаза юной Нины, приглашает на танец стоявшую рядом подругу... Элегантно берет под руку и пылко разворачивает дамочку к себе. Они танцуют... Прекрасно вальсируя, Лекс краем глаза уловил любопытный Нинин взгляд... Но рано, как же рано... Партнерша смущаясь шепчет на ухо свое имя, но он даже утруждается запомнить — Катя, Дарина, Люда... Да какая разница... Проводит рукой по ее голой спине и прижимает сильнее... Погода сегодня на редкость отвратительна, не находите? Говорит склонившись над ее ухом, а сам томно кидает взгляд на Нину. Да, Нина определенно его хочет. Вальс закончился, нужно вернуть партнершу, возвращая благодарит, целует руку, все восхищенно смотрят, Лекс откланялся, развернулся и пошел на открытую террасу.

     Дойдя до выхода, оборачивается, Нина смотрит не отрываясь... Ну а теперь, считаем до семи, делает уверенный шаг на террасу и скрывается из вида.

     — Один, два, три, четыре... Веет прохладой летнего вечера... пять, шесть..

     дождь только что закончился и в воздухе пахнет сыростью...

     семь... и... ее духами...

     Она ставит бокал на каменное ограждение... Нина — протягивает руку. — Польщен — Алексей... целует ей запястье, нежно и так необычно... Я думал вы не придете...

     — Уверена, вы так не думали — она улыбается...

     Лекс резко прижимает Нину к себе... — пойдем, я кое что тебе покажу.

     — Я не могу, а как же маман, Дмитрий — но Лекс не слушая, тянет ее за руку. Нина, обернувшись последний раз на дом графини, убегает за Лексом...

     Это был их первый вечер.

     А что было потом — встречи тайком, письма под разными именами, ее свадьба с Дмитрием, бесконечные обещания друг другу, ссоры, а потом он перестал ей писать... И пропал.

     Нина не могла найти себе места, но боль, как известно в большинстве случаев проходит, вытесняется каждодневными делами, да и роль замужней дамы, налагала на нее массу обязанностей... Лекс всегда незримо был рядом, но она стала по чуть чуть забывать его запах, его глаза. Пыталась сосредоточится на Диме...

     Прошло два года с их последней встречи, и вот, он перед ней, в костюме грабителя, нагло издеваясь вновь заставил ее сердце застучать... /

     Как же ей хотелось обрушить ему на голову готическую люстру, качающуюся под потолком, но его магический взгляд как и раньше приковывал... на данный момент к кровати...

     Лекс зажигает свечи на подсвечнике..

     Алексей, мы дьявола вызывать будем... Она прищуривает свои синие глаза... Я скучала — вырывается непроизвольно и так остро... Колет сердечко...

     — Я тоже скучал... Я объясню тебе все, но чуть позже. А пока закрывай глаза и считай до семи...

     — Кстати, где моя собака, что ты сделал с бедным Браги?

     — Твой пес в полном порядке, он сейчас спит на заднем дворе и мы его обязательно заберем...

     — Как заберем? Куда?

     — Если ты не прекратишь болтовню, я опять заклею тебе рот. Закрой глаза, считай до семи...

     — Один... Два... Ее голос сначала робкий, приобретал силу с каждым счетом, а щеки наливались румянцем с каждым счетом.

     Лекс куда то ушел и не возвращался... Подглядывать запретил, да она терпела... Считать до семи не так уж и долго... Шесть, семь... Не успела проговорить последнюю цифру, как на глаза ей была одета черная повязка... От рук Лекса как всегда пахло какими то сладкими сигарами... Нина держалась изо всех сил чтобы не поцеловать подушечки его родных пальцев...

     — Дорогая, обещал развлечения и игру — сделаю... Ты мне доверяешь? — Конечно она не доверяла, да как можно доверять человеку, столь внезапно пропавшему из ее жизни и столь же внезапно обратно в ней появившемуся. И главное, что она не чувствовала, что он чужой, как будто уезжал в командировку и вернулся к любящей жене. На изнанку воротило от этого чувства... — Да, Лекс, выдохнув сказала Нина.

     Нина услышала щелчок от бутылочной пробки... Сладко и пьяно запахло вином... Лекс не спеша стягивал с Нины одежу... Халат, пеньюар, аккуратно и бережно освобождали из плена ее горячее молодое тело... Он целовал каждую родинку, спускаясь ниже... Замер в районе живота... Взял бутылку и осторожно полил на живот... Пару капель... Мурашки от холода и возбуждения накрыли княжну...

     Лекс аккуратно облизал... — Ммм, ты сегодня на редкость сладка, моя... Моя, мое, это все мое... Полил ей грудь... От тела пахло красным вином, оно словно кровь стекало на простынь... Отставил бутылку, пошел за подсвечником.

     — Аааа, Лекс больно... пара капель раскаленного воска упала на ложбинку между груди, он одновременно полил вином... Контраст горячего и холодного... он не останавливался капли падали и заливались вином, Нина вертелась под ним вся... Он ласкал ее рукой и продолжал свою изощрённую пытку... Поцелуй в шею...

     — Лешенька, я не могу больше... — Молчи, Нина, шепчет ей в ушко... Еще рано..

     Отстраняется от своей готовой на все княжны, опять уходит... возвращается с тарелкой клубники... Откуда клубника ночью в тарелке? — Все просто, старинный друг побывал в Европе и привез. Конечно, не с русского огорода, но зимой, самое то.

     — Подносит к губам Нины — кусай... Откусывает маленький кусочек, остатки Лекс плавно размазывает по ее телу, направляя сочную клубничину вниз к животу и ниже... Обводит ей прямо там... Целует... Ласкает... Нина стонет... — Боже, Лекс... Ааа... да... еще... Доведя ее до финишной прямой, останавливается резко... В повязке не видно, куда он пропал...

     Приподнимает ее за руку на кровати, снимает повязку, протягивает бокал... Чокаются...

     — До дна, за нас! — его глаза из теплых оттенков синего... темнеют... Он заваливает свою Нину на кровать как волк беззащитную овечку... Целует больно, грубо в шею... Трогает грудь и резко входит в нее... — Дааа... истошный крик вырывается из груди княжны Вороновской... Лекс трахает ее быстро, набирает темп, Нина стонет как заправская порно звезда... На миг Алексей останавливается, ловит ее взгляд... Смотрит глубоко и страстно и засаживает опять сильнее и сильнее... Она почти на пике наслаждения, Лекс хочет отстраниться, но железная хватка ее ног, обвитых вокруг его бедер не дает возможности. Выгибается всем телом к нему и кончает.

     — Детка, я еще даже не разогнался... — Молчи, прошу, молчи... Она обнимает его что есть силы... Лешенька, Алешенька, забери меня с собой...

     Он обнимает ее, целует в макушку... Хорошо... Я же обещал, помнишь?...

     Они лежат какое то время вместе без движения, в переплетениях своих обнаженных рук и ног...

     Через час начнем собираться, а то скоро светает...