Я не хотел форсировать события. На прощание поцеловал ее в щеку и сказал, что дам ей немного времени спокойно подумать, подхожу ли я ей. Написал ей только через два дня. Она ответила, что очень боялась, что я пропаду, что она согласна. Мы договорились о первой сессии.

     В назначенное время я пришел к ней домой с бутылкой вина. Девушке нобходимо расслабиться. Ведь мы не просто первый раз вступали в близость, это была первая настоящая сессия для нее.

     Она открыла мне дверь. На ней было коротенькое черное платьице с глубоким вырезом. Мы прошли на кухню, я открыл бутылку, и мы выпили по бокалу терпкого вина.

      — Давай выпьем за наше будущее удовольствие, — я поднял бокал.

     Мы чокнулись и стали потягить вино.

      — Ты ведь понимаешь, — уточнил я, — что мы последний раз вот так сидим в двоем?

     Она судорожно кинула.

      — Как только будешь готова, скажи.

      — Можно еще вина?

     Я разлил по бокалам. Она пила, а я лишь пригубил. В отличие от нее, мне требовался кристально чистый разум.

      — Я готова, — она поставила пустой бокал на стол.

      — Пойдем, — неожиданно охрипшим голосом ответил я.

     Мы прошли в комнату. Я развернул компьютерное кресло к центру комнаты, сел в него. Указал на середину комнаты ей. Она встала.

      — Раздевайся, — вперые приказал ей.

     Секундное замешательство, паника в глазах. Потом медленно стянула платьце. Под ним оказались маленьки черные трусики. И всё, лифчика не было. Руки автоматически потянулись прикрыть соски.

     Это тоже снимай, — я взглядом показал на трусики, до того как руки успели добраться до груди.

     Глубокий подрагивающий вздох — и трусы опустились на ковер рядом с платьем.

     Теперь она стояла абсолютно голая чуть переминаясь босыми ступнями на толстом ковре. Лобок ее был выбрит. Осталась только маленькая вериткальная полоска жестких волосиков.

      — Руки за голову, ноги чуть шире плеч. Выпрямись.

     Выполнила, грудь поднялась, щелка приоткрылась. Стало заметно, что она уже чуть-чуть влажная.

      — Теперь слушай правила, — Я встал, обошел ее так, что она меня перестала видеть.

     Погладил ей плечи, потом, разговаривая, перешел на руки, ноги, бедра ягодицы.

     Многое из того, что я не торопясь, с мхатовскими паузами, перечислял, уже оговаривалось. Но «повтрение — мать учения» вспомнил я. Называть меня «Хозяин», — мне не нравится слово «Господин», слишком выпендрежное, — Если мы одни, каждую реплику ты должна завершить или начать этим словом. Ты не имеешь права мне отказывать. Если что-то становится невмоготу ты можешь попросить изменить пытку.

     Например, «Разрешите доставить Вам другое удовольствие, Хозяин», — Эта фраза, вычитанная в каком-то эротическом рассказе, мне в свое время понравилась. Она значительно лучше, чем цветовая сингализация, потому что жизненнее. Но в ней есть и минус: фраза длинная. Необходим навык, чтобы распознать эту фразу в начале и не причинить лишней боли, — За наказания, оргазмы, иные действия, которые требуют от меня хоть малейших усилий, надо благодарить.

     Если не указано иное, — продолжал я, прижавшись к ее спине и начав двумя руками ласкать ее грудь, — твоя позиция такая как сейчас: руки за головой, ноги чуть шире плеч. Ноги чуть шире плеч!, — произнося предложение второй раз я прикрикнул и звонко, но пока не больно шлепнул по попе: дело в том, что ее соски оказались очень чувствительными. Пока я их ласкал и говорил, они быстро затвердели, из груди вырвался стон а ноги непроизвольно стали сводиться. Вот поэтому и пришлось прикрикнуть.

     Ноги должны стоять так, — продолжил я спокойным голосом, — чтобы рука легко ложилась на твое сокровище, — левой рукой я продолжал мять сосок, а правую положил ей на киску. Для моего удобства она еще чуть-чуть раздвинула ноги. Я залез внутрь пальцем и стал водить по клитору. Стоны стали идти один за другим.

     Волосы ты имеешь право носить только на голове. На теле не должно быть ни волоска. Все, что не разрешено, запрещено. Рекомендую, если сомневаешься, спросить разрешение у меня, если не хочешь быть наказанной, — по результатам нашего заочного общения я знал, что от боли она удовольствия не получает, но готова ее терпеть, — Остальные правила по ходу напомню, — мне пришлось ее слегка поддерживать: ее ноги подкашивались. Я прекратил ласки, обошел и встал напротив.

      — Все понятно? — я провел пальцами по соску.

      — Да, — прошептала она.

      — Что?!, — Я, улыбаясь, нахмурил брови, и скрутил сосок.

      — Да, хозяин!, — морщась, громко и четко проговорила она.

      — Молодец! — Я оставил ее сосок, шлепнулпо попке, и сел в кресло, — Теперь, снимай с меня носки.