Жара накрыла огромный город изнуряющим душным покрывалом. Днем плавился под ногами размягченный асфальт. По вечерам от раскаленных домов несло горячим воздухом, как зимним вечером от протопленной печи. И даже ночь не приносила спасения и заветной прохлады.

     Маялись все. И обливающиеся потом, мокрые, как из бани, толстячки. И худощавые, длинноногие девчонки в просторных топиках и коротких юбочках, изводившие в эти дни на себя двойные и тройные порции дезодорантов. Давила на психику безысходность и жутковатые прогнозы погоды, ничего хорошего в виде похолодания или хотя бы дождей с грозами не обещавшие.

     А тут еще запой. Хотя, и запоем-то состояние Славы в последние дни назвать было трудно. Он догуливал десять дней отпуска, в этом году получившегося каким-то скомканным, бестолковым и обильным на приключения. Итогом многочисленных и не всегда приятных происшествий оказалось практически безвылазное сидение дома в последние дни. И бесконечная вереница наносящих визиты приятельниц разбитной веселой и иной раз совершенно безбашенной подружки-сожительницы Верки. Была она моложе своего сорокалетнего партнера почти на пятнадцать лет, что девушку не только не смущало, временами она даже гордилась перед подругами, мол, какого «папика» оторвала себе.

     Впрочем, на роль «папика», несмотря на солидный возраст, вполне приличную и денежную работу, Слава не годился. Герлфрендиху свою не содержал, автомобили, квартиры и бриллианты ей не покупал. Да еще и не требовал бросить работу и сидеть дома, как Аленушка у пруда, ожидая его возвращения со службы. Но Верку все устраивало: неплохая квартира в двух шагах от Коломенской, никаких финансовых проблем в быту, регулярные вылазки в клубы, кинотеатры, на выставки. Ну, и трахал Слава её регулярно, каждый вечер перед сном в обязательном порядке, а по выходным бывало и по три-четыре раза в день пристраивался, да так, что брызги летели до потолка. Казалось, с молоденькой подружкой и сам мужчина переживал вторую молодость. А может, такая активность в сорокалетнем возрасте была у него в генах записана?

     А Верка, после почти пяти лет мытарств по чужим углам и рыночным ларькам, вечных домогательств хозяйчиков малюсеньких торговых точек, ночевок у недовольных подруг и случайных партнеров, наконец, обрела год назад хоть какую-то стабильность, и отвечала своему сожителю со всем возможным темпераментом и страстью молодости. Да и сама она, откровенно говоря, любила разнообразный хороший секс от всей души. А уж когда это происходит с приятным мужчиной, в тихой уютной квартирке и на чистых простынях... эх! сказка, а не жизнь.

     В это утро Слава проснулся с неистребимым уже несколько дней ощущением похмелья и жаждой окунуться под холодный душ. С трудом оторвав голову от подушки и не обнаружив рядом Верки, он задумался — что же такого произошло вчера, отчего его верная «сова» ухитрилась опередить мужчину по части побудки. Кажется... Ну, да, вчера они решили погулять поближе к реке по заповедным местам Коломенского, и к ним там присоединилась приятельница Верки, долговязая, ершистая Инна. Прогулявшись под пару бутылок сухого кисленького вина, компания расположилась под деревьями, довольно далеко от берега, при этом странная Инна моментально скинула с себя топик и бриджи, оставшись в узеньких, едва заметных на смуглом теле трусиках. Слава ничего против нудизма не имел и даже активно приветствовал, когда Инна начала уговаривать и чуть не уговорила оголиться Верку. Но, как оказалось, большинство окружающих свободных взглядов на женское тело не придерживались. Сперва бесстыжую Инну чуть не оплевала проходившая мимо старушка в темном, почти монашеском облачении. «И как только в такой одежде она не сварилась в крутую», — подумал тогда Слава. Позже появилась свадебная процессия, и распорядитель, носившийся вокруг их маленькой пешей колонны, очень-очень попросил Инну прикрыться. Хотя, по чести говоря, прикрывать там было нечего — два маленьких сосочка на плоской хорошо загорелой груди. Наверное, Инна поэтому так легко и просто оголялась везде, где считала это нужным.

     После прогулки на природе, втроем они вернулись на квартиру Славы, заскочив по дороге в магазин. По очереди посетили душ, после которого из одежды остались на девчонках только серьги и маникюр. Ну, и как положено, под легкий треп начали пить. Подружки — сперва рислинг, а Слава — сразу же извращенно охлажденный коньяк. Через какое-то время и три бутылки рислинга девушки решили, что не стоит травиться кислятиной, от которой ни в голове, ни в жопе. И налегли на тот же коньяк, благо запас его в доме имелся изрядный.

     А потом, вроде бы даже на спор, Верка отсосала сожителю прямо за столом. Инна, хоть сама и спровоцировавшая интимное действие, неожиданно взбунтовалась, морально плюнула на такой разврат и уехала домой, гордая и непоколебимая. Где и с кем она жила, Слава так и не понял. А сам он принял еще стопочку и отправился спать.

     И вот теперь вынырнул из тяжелого похмельного забытья в холодном поту, один. Хотя, нет... Дверь спальни распахнулась, на пороге нарисовалась голенькая и соблазнительная Верка. Росточка невысокого, не худая, но и пухленькой её назвать язык бы не повернулся. С короткими, до плеч прямыми белыми волосами. Крашеными. Но оригинально, две пряди на висках оставались, похоже, родного темно-каштанового колера. Грудь небольшая, с крупными малиновыми сосками, загорелая полностью. За время своего отпуска Слава таскал подружку исключительно по нудистским пляжам столицы и окрестностей. Ну, и главная достопримечательность на теле сожительницы — исключительно круглая, крепкая, как пресловутый орех, ядреная попка. Сейчас, правда, скрытая от взгляда любовника. Верка стояла анфас, держа в одной руке старенькую Нокию, а ладонь второй демонстративно поместив на чисто выбритый лобок.

     — Сейчас к нам Марго приедет, — вместо «доброго утра» и «как спалось, любимый» огорошила Славу сожительница.

     — Какая-такая Марго? — поморщился от яркого солнечного света, заполонившего комнату, и похмельных ощущений, заполонивших голову, мужчина.

     — Ну, наша Марго, которая... Ну, я тебе не рассказывала, — присела на краешек кровати Верка. — Это уже года три назад было. Пригласили пацаны нас днюху отметить. Поехали я и еще три девчонки, ну, и Маринка с нами, её тогда еще Маринкой все звали. Все было, как обычно. Ну, пьянка, сауна, потрахушки, опять пьянка. Но — культурно, прилично, без драки, без шума лишнего. А то как-то раз до стрельбы дело дошло... Хотя, я сейчас не об этом. Так вот. Маринка тогда перебрала с вином, она Мартини пила, как верблюд, кажись, в одиночку бутылку ноль семь уговорила, а то и больше. Ну, напилась и проблевалась тихонечко в уголку сауны. Пока гуляли-веселились, никто и не заметил. А с утра хозяин заглянул в баньку — а там... Он в дом, в мы уже за столом сидим, похмеляемся и продолжение гулянки затеваем. Валёк, хозяин который, Маринке и говорит: «Давай, девушка, встала, тряпку в руки и подтирать за собой в бане», а её выпивши иногда заносит, тем более, с вежливыми-культурными, кто не сразу в морду бьет, а сперва разговоры разговаривает, хоть и перетрахали её тогда за ночь, по-моему, все мужики. Ладно, не в том суть. Маринка хозяину этак с гонором: «Я тебе не девушка, а Марина Андреевна, и убираться не буду, не для того меня мама родила». Хорошо, хозяин с юмором попался, а то за такие слова звездюлей от мужика получить — элементарно и по делу было бы. Ну, Валёк и ответил. «Ишь, — сказал, — как блевать, так Марина Андреевна, а как убирать — так королева Марго в натуре!». Ну, понятно, все в хихоньки-хаханьки, так что — обошлось без жертв и тяжких телесных. А Маринка блевоту свою убирать так и не стала, кто-то из девчонок за нее тряпкой поработал. Но не я — точно!

     — И вот это чудо в перьях сейчас сюда заявится? — даже слегка удивился Слава.

     — Ну, да, — подтвердила Верка. — Она только сейчас со своей Перми, что ли, приехала, надо где-то денек-другой перекантоваться. Ну, пока с жильем порешает.

     — Ну,...

  могла бы и меня спросить для приличия, нет? — недовольно пробормотал мужчина, подымаясь с постели.

     Не до разборок ему сейчас было. В душ бы, мокрый и холодненький...

     — А ты же спал, дорогой, — удивилась сожительница. — Я тебя будить не хотела, ведь знаю, для меня ты же всегда не против. Тем более, завтра-то я на работу, а тебя пока здесь Марго поразвлекает.

     — Надеюсь, не так, как в той сауне, — проворчал Слава, отодвигая с дороги успевшую снова встать в дверях и загораживающую проход Верку.

     — Куда? А потрахаться по утрянке? — нарочито возмутилась девушка, притираясь грудью к мужчине.

     — После душа...

     — Можем не успеть...

     — Успеем!

     И успели, но только потому, что Верка не стала ждать выхода из душа Славы, забралась к нему в ванну, немного, символически, для порядка, пососала моментально возбудившийся, средних размеров член, повернулась спиной и, наклонившись, предоставила самый соблазнительный вид на свое тело. Несмотря на похмельный синдром и ранее утро, кончил Слава быстро, едва только подруга начала возбуждаться. Слил во влагалище накопившуюся дурную пьяную сперму.

     Опасаться последствий не приходилось, у Верки стояла спираль, как она сама сказала. А презервативами пользоваться девушка не любила принципиально. «Еще скажи, и в рот брать в резине, как проститутке?» — возмутилась как-то давно во время первых встреч Верка. «Откуда такие подробности знаешь? — засмеялся тогда Слава. — Путанила что ли?» «Было малёха по молодости, — ни капли не смущаясь, призналась Верка. — Но это давно, еще до замужества!» «Так ты разведенная?» «Нет пока, по паспорту замужем, но сбежала от этого придурка» «Пил и бил?» — выдал стандартную причину семейных неурядиц Слава. «Если бы, — вздохнула Верка. — Нет, выпить-то он, как и все мужики, не дурак, но меня пальцем не тронул ни разу. Хотя и было за что. Ревновал он. Как Отелла какая-то бешеная. И нудный был, как такая же Отелла».

     Слава не очень понял мудреную характеристику текущего паспортного мужа своей подруги, но уточнять не стал. Через пару месяцев она сама все рассказала, даже «в картинках». «Ну, не по делу он меня ревновал. С работы чтоб приходила минута в минуту, к подружками не ходила без него. На мужиков не смотрела на улице. Прямо, монастырь какой-то. Нет, ну я, правда, от него пару раз гульнула, не сдержалась, уж больно ловко там все сложилось, как на блюдечке, только ножки раздвинуть и было делов. Так он на этих ребят и думать не думал. А с одним я почти полгода встречалась. Не часто, конечно, но раз-два в неделю бывало. Ну, а потом достал он меня окончательно. Стал по вещам моим шарить. Нет, ты представь, захожу в ванную, а он там мои грязные трусы разглядывает, следы спермы ищет. Обалдеть! Ну, я вещички собрала, пока он к матери ездил, помочь ей там что-то. Записку оставила и на вокзал. Теперь пусть ищет, Москва-то большая. Да и не сказала я, куда поеду. Может, в Питер, а то и в Минск».

     С затуманенной воспоминаниями и свежим сексом головой, Слава выбрался из ванной и твердо решил: раз подружка Верки такая шебутная и безбашенная, то и он таким будет. А там посмотрим, кто кого, дома-то и стены помогают — устоять на ногах. Одеваться даже в простые трусы он не стал, прошел на кухню, достал из холодильника варварски упакованный туда коньяк и, набухав стопочку, смачно похмелился.

     В этот момент телефон Верки заверещал дурным пронзительным звонком. Оказалось, страдающая географическим кретинизмом Марго не может найти нужный дом.

     — Пойду её встречу, — озабоченно сказала подружка. — Вот чтобы такое надеть сейчас по-быстрому?

     — Так иди, только тапочки на туфли смени, — посоветовал Слава.

     — Я — запросто!

     — Знаю-знаю, — отмахнулся мужчина. — Мне уже соседка сверху жаловалась...

     — На мужа своего, что ли?

     — А причем тут муж?

     — Ну, она же с мужем по лестнице вниз шла, а я им навстречу, из магазина. Этот кобель и задрал голову, посмотреть, какие на мне трусики. А я для азарта еще и юбочку повыше подтянула. А тут и его жена оглянулась...

     — И что?

     — Ну, я тогда по скорому без трусов в магазин бегала, — в голос заржала Верка. — Вот они и охренели на лестнице, может, бритой девки никогда не видели? В возрасте все-таки...

     — Вали за своей подругой, мелкая хулиганка, — смачно шлепнул сожительницу по попке Слава.

     — А ты так и будешь голяком рассекать?

     — Жарко же. Да и от кого прятаться? Небось, Марго хотя бы парочку мужиков в жизни голыми видела...

     И правда, натуральный вид Славы прибывшую гостью не смутил абсолютно. Мало того, войдя в квартиру и переждав веркино: «Это Слава, это Марина», Марго безо всякого стеснения вместо руки мужчины пожала его вздрогнувший от прикосновения член.

     — На, держи, — сунула она хозяину дома объемистый пакет. — Это помидорки с огурцами и зелень. Сейчас настругаем салатика и будем пить самодельное вино из черноплодки. А то я с поезда, жрать хочу, как серый волк.

     Двухлитровая фляга с вином оказалась в заплечном рюкзаке Маринки. А все остальные вещи занимали небольшую по размерам сумку через плечо. Да и то правда, какие нужны летом вещи, кроме туфелек на каблуке и запасных трусишек?

     Скромничать гостья не стала, сразу отправившись в душ, но и разоблачаться догола не спешила. Появилась на кухне в тонком алом топике до проколотого пупка и миниатюрных трусиках. Фигуристая дама. Постарше на пару-тройку лет Верки. Судя по корням волос — натуральная голубоглазая блондинка. С большой, но оплывшей грудью, длинными спортивными ногами. Лицо чуток подкачало тонкими бровями и излишне, не пропорционально губастым крупным ртом и маленьким курносым носиком. Но, как известно, «с лица воду не пить».

     Под охлажденное вино и уже почти ледяной коньяк вместе с салатом из помидоров и огурцов завязался бесконечный женский треп о том, «что было, что будет, чем сердце успокоится». Слава благоразумно помалкивал и узнал много может и не нового, но чрезвычайно интересного и познавательного.

     Разругавшаяся по весне с очередным бестолковым сожителем, Марго почти два месяца работала проводницей на фирменном поезде до Москвы. Но надоели постоянные домогательства бригадира и его дружков. «Я ж туда не путанить пошла, чтобы перед каждым ноги раздвигать», — возмущалась королева. Теперь она решила потусить до осени в столице. «По клубам поработаю. Надо только подобрать местечко, чтобы и клиенты надежные были и местные не обижали. Ну, да поговорю с девчонками, узнаю — что сейчас, где и как».

     Верка подробно и смачно рассказывала об общих знакомых: кто сейчас чем занимается, где пристроился и как платят. Слава в очередной раз обратил внимание, что большинство подруг его сожительницы или временами, или на постоянке путанят. Похоже, прошлая, до замужества, интимная работа не хотела отпускать девушку из своих цепких объятий.

     Потом подружки названивали кому-то «из своих», пока загрузившийся коньяком Слава придремал в спальне.

     И снова пили уже покупной рислинг и непонятно откуда взявшийся Мартини с оливками. Впрочем, хозяин дома себе не изменял, сменив разве что марку холодного бренди.

     Когда сгустили и перешли в ночь душные жаркие сумерки, Верка спохватилась:

     — Давайте спать! Мне завтра на смену.

     Она последние полтора месяца торговала бытовой химией в ларьке на Тушинском рынке. Не хозяйкой, простой продавщицей. Но за место старательно держалась. Мало ли как в жизни повернется.

     — И где вы меня положите? — подозрительно оглядела спальню Марго, придерживаясь на всякий случай за притолоку.

     Её ощутимо развезло к ночи.

     — С нами, конечно, — ответила Верка. — Кровать такая, тут трое еще поместятся...

     И она шустро скинула с плеч тонкий халатик и без того ничего не скрывающий.

     Голенький Слава лег к стенке; рядышком, спиной к нему пристроилась сожительница; недовольно ворчащая что-то об удобствах королева, ...  

     повернувшись к хозяевам задом, стянула трусики, но топик зачем-то оставила и улеглась на спину с краю. Действительно, еще парочка человек могла легко разместиться на постели, не толкаясь локтями. Несколько скомканных несвежих простыней расположились в ногах. Но даже такое легкое покрывало казалось излишним в эту жару.

     Верка поерзала, устраиваясь поудобнее. Разумеется, в ответ у Славы встал и уткнулся в круглые ягодицы подружки член. Сожительница не стала тянуть резину, просунула руку себе между бедер и ловко заправила пенис в горячее, ждущее удовольствий влагалище. Теперь туда-обратно, туда-обратно...

     Прерывистое, возбужденное дыхание Верки перебил недовольный спокойный голосок Марго:

     — Вот вы тут трахаетесь, а я? Я последний раз три дня назад это... того... делала. Да и то с местным клиентом. А он почти дедушка, стоит плохо, пришлось только в рот, а какое это удовольствие — сосать вялый маленький отросток...

     — Марго, заткнись, сбиваешь, — на выдохе сообщила ей Верка.

     — Вас собьешь, — продолжила критиканствовать королева. — Сношаетесь, как кролики. И не стыдно при постороннем человек свою сущность показывать?

     — Ух-ух-ух, — резко задергала тазом хозяйка, — еще чуток, милый... Всё! Кончила.

     Она расслабилась, позволяя члену Славы беспрепятственно хозяйничать в залитой влагой пещерке.

     — Ну, и сволочь ты, Марго, ни себе, ни людям, могла бы и порадоваться за нас...

     — Могли бы и устроить меня подальше где-нибудь или сами в ванной потрахаться, — как ей показалось, резонно возразила подруга.

     Под женскую перебранку, то затихающую, то разгорающуюся вновь, так и не успевший кончить мужчина начал задремывать. Но тут резкий толчок локтем в живот вернул его к действительности.

     — Слава, выеби её, — отчаянно выкрикнула Верка. — Пожалуйста, а то эта дура нам спать точно не даст!

     Сожительница хозяина дома не была патологически ревнивой, но и отдавать кому-то свое никогда не собиралась. А тут...

     — Ты серьезно?

     — Куда уж серьезнее! Она же все гундит и гундит...

     И правда, Марго что-то бормотала себе под нос о женской неудовлетворенности, нахальных парочках, сношающихся под боком, вреде длительного воздержания. Слава, конечно же, легко мог уснуть под монотонный бубнеж королевы, но неожиданная просьба Верки...

     — А она сама как? Не против? — попытался прояснить ситуацию мужчина.

     — Да кто её спрашивать будет, — выругалась матерно Верка. — Ты лезь и еби!

     Со вздохом, неуверенно и осторожно Слава перебрался через сожительницу и тут же попал на распластавшееся горячее тело Марго. Ножки у королевы были предусмотрительно раздвинуты. Поерзав слегка все еще стоячим членом между влажных то ли от пота, то от желания нижних губок женщины, Слава ощутил, как тот погружается в жаркую мякоть влагалища. А уже через полминуты пожалел, что поддался на уговоры Верки.

     Марго не жалела уничижительных эпитетов, чтобы описать половые недостатки хозяина дома. И слишком медленно он двигается, и не в ту сторону шурует, и короток у него член, и долго в одной позе, и не в том ритме, и... еще многое, многое другое. Славка, прослушивая нытье королевы, быстро устал, чуток психанул, резко перевернул Марго на живот, лег сверху и как-то удачно, сразу, заправил член в вагину. Тут его начало разбирать, и мужчина успел только услышать жалобный писк незваной гостьи: «Не в меня!». Выдернуть он, конечно же, ухитрился во время. Вылился на попку и прикрытую топиком спину отвратительной подруги Верки, хотел, было, плюнуть туда же, но передумал. И завалился лицом к стене, легко перемахнув через свою сожительницу. Заснул он, казалось, еще в тот момент, как коснулся всем телом смятой простыни.

     Утром он не слышал, как собралась и ушла на работу Верка, как коноебилась по квартире, мучимая похмельем и отсутствием собеседников Марго. Слава богу, у нее достало масла в голове не будить хозяина до тех пор, пока он сам, выспавшийся и перманентно похмельный, не пополз в душ. Королева встретила его на кухне, одетая зачем-то все в тот же изрядно помятый и заляпанный топик, но теперь без трусиков. Может быть, она комплексовала из-за своей обвисшей груди? Чужая душа — потемки, а душа странной подруги Верки представлялась Славе потемками в глубокой безвестной пещере.

     — Ты на меня не обиделся? Ну, я же пьяная была, плохо соображала, — говорила Марго, сноровисто собирая на стол остатки салатика, какую-то колбасную нарезку — откуда она взялась? — и холодный коньяк. — Наверное, тебе хочется в морду мне залепить. Я согласна, вдарь, если полегчает. Я знаю, все бабы, которых бьют, сами напрашиваются. Я тоже такая. Иной раз просишь-просишь мужика, ну, ударь, ударь же меня, чтобы искры из глаз. А он — не понимает, только зубами от злости скрежещет и плюется...

     Поздний завтрак, плавно перешедший в ранний обед и последующее употребление горячительных напитков прошли спокойно. Королева болтала без остановки, выдавая, как она думала, многие уже известные Славе секретики Верки. И не только её. Язык без костей и голова без тормозов — и вот уже позавчерашняя знакомица Инна, оказывается, чуть ли не со школы сожительствовала с отцом и старшим братом одновременно, а еще одна приятельница Верки с особой охотой занималась за деньги сексом с собаками. Сама же Марго всего лишь хотела как-нибудь попробовать такое извращение, но так, чтобы никто не знал, а то вдруг не получит от этого удовольствия, а об её пристрастии к животным растрезвонят по всем друзьям и знакомым.

     И кстати об удовольствиях. Королева ночью естественно не кончила, а теперь опять мучилась, желая хоть какого-нибудь маленького, жалкого даже не оргазма, а оргазмика, но делала вид, что стесняется предложить что-то Славе. Правда, притворялась она плохо и недолго.

     — Пойдем в спальню? Я просто себя пальчиками доведу, а ты рядом постоишь, ладно? Вроде, как и не просто дрочу, а с мальчиком...

     Изрядно захмелевший Слава прекрасно понимал, чем все это кончится, то ведь вчера ночью Верка аж сама попросила трахнуть неугомонную подружку. Наверное, греха большого не будет, если сегодня повторится то же самое? Да и, в конце концов, сожительница сама легко и непринужденно оставила его наедине с безбашенной королевой, зная её неугомонный нрав.

     Расположившись на кровати Марго развела согнутые в коленях ноги пошире и принялась активно тереть пальчиками район клитора, старательно вздыхая и охая. У стоящего рядом голого мужчины реакция была однозначной. Поглядев сквозь прищуренные ресницы на вздыбленный член, королева спросила:

     — А может, давай так, как положено?

     И сама, вцепившись в руку, потянула на себя Славу.

     Тот сопротивляться не стал, устроился поудобнее, поднял её ноги на плечи и... провалился глубоко-глубоко, уткнувшись головкой в мягкое, но непроходимое препятствие. Марго охнула то ли от боли, то ли от неожиданности, буркнула неразборчиво: «Вот так бы сразу! Давай, жарь!» и принялась активно подмахивать, при этом не забывая самостоятельно ласкать клитор. Похоже, ей так понравилась поза и движения партнера, что даже о предохранении королева забыла, в самый ответственный момент вцепившись ногтями в ягодицы Славы, и не давая мужчине отдернуть таз.

     Вылившись от души в глубину влагалища, хозяин обессилено упал на бок и задремал тревожным, неглубоким сном давно и часто пьющего человека. Теперь осталось дождаться Верки и попробовать миром решить создавшуюся ситуацию. В то, что Марго промолчит, Слава не верил ни секунды. И правильно делал.

     Первыми словами королевы, встретивший подружку с работы на пороге квартиры, были:

     — Верунь, мы тут потрахались немного днем. Ты ведь без обиды, да?