Я предполагаю, что не так много способов узнать о изменяющей жене. Я танцевал с Марси Блейн в Харвест Мун Данс, в клубе, к которому принадлежим мы с женой. Это Саус Сайд Гольф"Кантри Клаб, один из самых модных клубов в Чикаго. Такие необычные вещи делают Люсинду счастливой, а у меня есть деньги, чтобы она была счастлива. По крайней мере, я надеялся, что она будет счастлива.

     Во всяком случае, Марси является одной из ближайших подруг Люсинды. Она и ее муж Чарли делили с нами стол, а он не был хорошим танцором, поэтому я играл роль хорошего парня, давая Марси шанс выйти на танцпол.

     Мы скользили по полу, будучи оба навеселе, просто расслабились, и я сказал:

     — Вы с Люсиндой в последнее время определенно проводите много времени в спортзале. Вы обе готовитесь к марафону или просто пытаетесь стать еще лучше, чем уже есть?

     Я просто болтал, делая комплимент. Марси и Люсинда на самом деле — обе великолепно выглядящие женщины в возрасте тридцати лет (по сравнению с моими сорока годами), с длинными ногами и потрясающими фигурами.

     Но Марси удивила меня. Она не обратила внимания и, не задумываясь, сказала:

     — Боже, Дейв, я не была в спортзале уже несколько недель! Я не знаю, почему ты...

     Затем, с опозданием, должно быть, поняла, что сказала что-то не то. Я думаю, они с Люсиндой разработали историю, а Марси просто забыла об этом. Я видел, как она в ужасе смотрит на меня, поэтому притворился, что не обратил внимания.

     Я сказал:

     — А? Ой, прости, Марси, я думаю, что ты заметила Джека Йелленика в конце комнаты. Я не видел его ни на одном из этих танцев годами. Так, что ты сказала?

     Я специально дал Марси второй шанс, и она воспользовалась им, внимательно наблюдая за мной.

     — О, я только что сказала, что Люсинда действительно усердно работает со мной, она — единственная, кто полон решимости всегда оставаться молодой. Я бы лучше расслабилась в парилке!

     Она засмеялась, а я посмеивался вместе с ней. Я мог видеть, что она почти уверена, что ей все сошло с рук, и это именно то, что я хотел, чтобы она думала. Внутри у меня, конечно, было предсказуемо тошнотворное чувство в животе. Если Люсинда не проводила несколько часов в тренажерном зале два-три раза в неделю, то где же она была?

     ***

     Мне никогда не нравился термин «трофейная жена», но я должен был признать, что Люсинда отвечает всем требованиям. Мой первый брак, сразу после колледжа, закончился через несколько лет, и остальные мои двадцатые-тридцатые годы я провел в одиночестве, работая в поте лица. Я встречался с некоторыми, но в основном, посвятил себя изучению бизнеса финансовых услуг и основал собственную фирму. Мы достигли отметки в сто миллионов долларов, когда мне было тридцать восемь лет, и к тому времени, когда мне исполнилось сорок, я сам стоил около двенадцати миллионов долларов.

     Мы встретились с Люсиндой на вечеринке и сразу же подружились. Не удивительно, по крайней мере, с моей стороны, поскольку она — очень красивая и полная жизни, веселая, уверенная в себе и умная. Гораздо менее очевидно, почему она заинтересовалась мной, хотя кто-нибудь мог рассказать ей о моих деньгах, но, похоже, я понравился ей с самого начала.

     Мы встречались в течение шести месяцев или около того, прежде чем я предложил ей выйти за меня замуж; и хотя я ясно дал понять, что вступление в брак со мной подразумевало железное брачное соглашение, она была счастлива сказать «да». По ее настоянию у нас была большая, причудливая чикагская светская свадьба, а затем медовый месяц в течение трех недель на Бали, где она в основном пыталась затрахать меня до смерти.

     Я упоминал, что Люсинда любит секс? Либо так, либо она любит меня радовать и знает, что я люблю секс. В любом случае, все подпрыгивания, которые мы делали (до и после свадьбы), делали меня очень счастливым человеком.

     Теперь, однако, случайная оговорка Марси заставила меня задуматься, не собираюсь ли я стать клише: муж-рогоносец трофейной жены.

     Чтобы выяснить грязные детали хватило не более двух недель. Люсинда трахалась с Крисом Ремингтоном, директором по персоналу Чикаго Сервс, благотворительной организации, для которой она выступает волнтером. (Люсинда не хотела постоянно работать, как только мы поженимся, и это меня устраивало.)

     Видимо, они в течение нескольких месяцев потели в спальнях разных модных отелей. Бог знает, как они платили за номера, потому что Люсинда старалась, чтобы с ее платиновой карты Amex не было никаких неожиданных платежей.

     Однако все это веселье не помешало Люсинде держать мою кровать в тепле. Наша собственная сексуальная жизнь была такой же энергичной, как и раньше. Я не знал, действительно ли она все еще заботилась обо мне, или ее как-то возбуждало прыгнуть со мной в постель, после возвращения с траха своего парня. Но это не имело значения. Теперь, когда я знал, что делюсь ею, наш брак должен был закончиться.

     Но вы не преуспеете в бизнесе, будучи горячим и действуя на эмоциях, а я был довольно успешен в бизнесе. Я решил потратить не менее двух недель, чтобы подумать о своих вариантах, прежде чем опустить стрелу на свою милую, заблудшую жену. Она уйдет, это решено. Но сначала мне нужно было узнать больше.

     И «больше» было связано с разговором на одной из аудиокассет, о которой мне рассказала мое детективное агентство. У них были все аудио и фотографии, которые мне когда-либо понадобятся, но я не смотрел и не слушал ничего из этого. Она изменяла мне — наш брак закончился — и все. Не надо мучить себя.

     Но, очевидно, ее интимные разговоры стали выходить за рамки обычного, переходя в сферу «я с трудом могу ждать, пока мы не будем вместе все время» и «когда ты соберешь все деньги вместе и оставишь своего мужа». Это привлекло мое внимание!

     Поэтому я провел небольшое осторожное расследование и проверку. Оказалось, что за последние четыре месяца моей любящей невесте удалось утащить более двухсот тридцати тысяч долларов моих денег. Она делала обычные операции по снятию наличных в банкоматах, не слишком много за один раз, но гораздо чаще, чем раньше. И она покупала платья, обувь и аксессуары по своей карточке Amex — я никогда не ограничивал ее бюджет — а потом тихо возвращала их за наличные.

     (Я знаю-знаю — магазины не позволят делать этого. Я предполагаю, что Люсинда тихо работала с ними, либо потому, что она была таким хорошим клиентом, либо потому, что кто-то получал скидку. В любом случае, ей все сходило с рук.)

     Так что, я поймал Люсинду с поличным, но не знал, где деньги. И я знал, что двести тридцать тысяч долларов не хватит, чтобы она долго оставалась счастливой, поэтому подумал, что же это за остальная часть плана? И решил сидеть тихо немного дольше, пока все не выясню.

     ***

     Только через три дня я получил ответ. Молодая женщина из Первого объединенного банка позвонила в мой офис, чтобы обсудить мою сейфовую ячейку. На самом деле «нашу» ячейку, потому что это был совместный счет с Люсиндой.

     Молодая женщина, Джуди Стенберг, была, очевидно, хорошим сотрудником — внимательным и инициативным. Она работала в банке всего несколько недель, получив работу, когда вернулась из Швеции, где проработала несколько лет (и приобрела мужа).

     И она звонила, чтобы сообщить мне, что моя жена в тот день устроила настоящую сцену. Она пыталась получить доступ к нашей ячейке, но Джуди сообщила ей, что та не сможет открыть ее, если также не буду присутствовать я, и не распишусь в банковском учетном журнале. Кажется, Люсинда слишком демостративно выказывала свои чувства, и Джуди понадобилась помощь двух охранников, чтобы заставить ее уйти.

     Прошло всего несколько секунд, прежде чем я понял, что теперь знаю все остальные планы Люсинды. В нашей банковской ячейке среди различных юридических документов, не имеющих финансовой ценности, было ювелирных украшений на сумму около двух миллионов долларов, которые ...

 

     я купил для своей любимой жены: ослепительное бриллиантовое колье, несколько сережек с бриллиантами и браслет из сапфира и бриллианта.

     Я всегда думал, что, какими бы ни были мои другие прелести, именно эти мои дорогие покупки убедили Люсинду в моем потенциале как мужа. И теперь казалось, что она рассматривает эти безделушки как заначку для побега ее с Крисом, ее молодого любовника.

     Еще несколько дней аудионаблюдения дали остальное, что мне было нужно. Люсинда уже отдала Крису деньги (кажется, она очень доверяла любовнику!). Они купили билеты на самолет, для двух отдельных и тщательно продуманных поездок в Рио-де-Жанейро. Все, что осталось Крису — выдать себя за меня в банке и помочь Люсинде вытащить драгоценности из сейфа. После этого они будут в пути.

     Кто бы ни сказал «знание — сила», он абсолютно прав. Остальное было детской игрой.

     ***

     Утром в четверг, 19 ноября, Люсинда хотела разбудить меня пораньше. У нее тоже был хороший способ сделать это — ртом на моем члене, за которым последовала энергичная скачка в позе наездницы, пока мы оба не стали твердыми. Затем она затащила меня в душ, где мы немного поиграли, пока мылись.

     — Это было хорошее начало дня, дорогая, — сказал я. — Нет ли сегодня Является особого случая?

     Она улыбнулась в ответ и передала мне кофе.

     — Вовсе нет, Дейв, я просто хотела убедиться, что ты знаешь, что я чувствую к тебе. — Она подошла и села мне на колени, прижимаясь и кормя меня куском бекона.

     Мы обнимались и целовались до конца завтрака, а потом я пошел одеваться на работу. Когда я надевал пальто, она спустилась в холл и небрежно сказала:

     — О, кстати, дорогой... Это проклятое заседание совета директоров перенесено на вечер, так что я могу быть довольно поздно. Это большая неприятность, но я обещала, что пойду. Ты меня простишь?

     Я получил еще одно крепкое объятие и поцелуй вместе с вопросом, и, конечно, я сказал ей, что все в порядке. Нетрудно понять, что она имела в виду. Она заставляла меня не беспокоиться, давая себе несколько дополнительных часов, прежде чем я задамся вопросом, куда она исчезла.

     ***

     Я улыбался, когда сидел за своим столом. Сегодня был день, и все было на месте. Рейс Люсинды должен был отправиться в 2:35, а рейс Криса — в другой авиакомпании — в 3:15. Мои люди будут в аэропорту к полудню, и когда Крис попытается подняться на борт, его арестуют за сокрытие более десяти тысяч долларов наличными в нарушение правил обращения федеральной валюты. У меня были доказательства, чтобы показать, что деньги были мои — ну, мои и Люсинды — и было мало сомнений, что он окажется в тюрьме в течение некоторого времени.

     Но никто не собирался беспокоить Люсинду. Она проверит свои сумки, сядет в самолет и будет в пути. Примерно через девятнадцать часов и четыре перелета она приземлится в Рио, готовая начать свою новую жизнь с Крисом, большим количеством денег и большим количеством ценных драгоценностей. Единственная проблема была в том, что не будет ни Криса, ни наличных денег.

     Мой телефон зазвонил сразу после 11: 30 — как и ожидалось, это была Джуди Стенберг.

     — Они были здесь, — сказала она. — Как вы и предсказывали, ваша жена пришла с кем-то другим — высокий парень, немного моложе ее. Он подписался вашим именем, и они провели несколько минут с сейфом, а затем ушли.

     Я широко улыбнулся.

     — Спасибо, Джуди. Вы мне очень помогли. И я очень ценю, что вы позволили мне спокойно войти в мою ячейку на днях, как только я объяснил ситуацию.

     Я откинулся на спинку стула, смакуя видение Люсинды в самолете, держащей свой большой кошелек на коленях с драгоценностями на два миллиона долларов, не подозревая, что все это — подделки, стоимостью около ста пятидесяти долларов. Почему-то я сомневался, что этих денег будет вполне достаточно, чтобы дать Люсинде ту жизнь, на которую она надеялась и к которой привыкла.

     — Послушайте, — сказал я. — Я хотел бы лично выразить свою признательность. Как насчет того, чтобы пригласить вас и Хендрика на ужин в эту субботу? Где-нибудь в по-настоящему модном месте, например, в Ла Рондин?

     Джуди хихикнула и сказала:

     — Спасибо, дядя Дейв, это было бы здорово!