Я как раз выходил из душа, когда зазвонил мой сотовый. С проклятиями, я обернул полотенце вокруг себя и поспешил в спальню, чтобы схватить его с комода. Дарлин уже уехала на рождественские покупки последней минуты, и мы планировали позже встретиться в офисе eконсультанта.

     Прежде чем я успел сказать «привет», веселый мужской голос произнес:

     — Привет, Дарлин, есть ли шанс, что мы сможем встретиться сегодня для быстрого перепихона? Я просто не могу ждать еще целых два дня, чтобы твой горячий рот обнял мой член.

     — О чем, черт возьми, ты говоришь? — сердито сказал я. Послышался судорожный вздох, затем две или три секунды полного молчания, потом щелчок отключения.

     Ошеломленный, я посмотрел на телефон — что это было, черт побери? Через минуту я понял, что это — телефон Дарлин, а не мой. Они были одной и той же модели, но у меня была трещина на стекле экрана, которая отсутствовала на том, что я держал в руке. Должно быть, на пути к двери она схватила не тот телефон.

     Но кто вообще мог звонить ей в поисках минета? Иисус Христос, неужели она трахалась на стороне? Это выглядело именно так. Ошеломленный, я положил трубку, вернулся в ванную и вытерся, мысли мчались вскачь. Все, что я мог думать: «этого не может быть!».

     ***

     Мы с Дарлин женаты шесть лет. По взаимному согласию у нас нет детей, и последние несколько месяцев были довольно тяжелыми. Мы все еще ладили, и она, конечно, все еще любила меня, но ее интерес к сексу практически исчез. От двух или трех раз в неделю, иногда, по крайней мере, по ее инициативе, мы сократились до одного или двух раз в месяц, и даже тогда лишь по моему настоянию. И когда мы занимались сексом, она была пассивной и без энтузиазма, а не страстной и восторженной партнершей, которой она была в начале нашего брака.

     Мы говорили о проблеме вновь и вновь. Дарлин продолжала говорить мне, что это не что-то особенное, просто она устала, чрезмерно занята на работе, бла-бла-бла. За исключением того, что на ее работе ничего не изменилось: ни крупных проектов, ни ужасных сроков, ни продвижения по службе.

     Каждый раз, когда я говорил об этом, Дарлин отвечала, что ей лучше, и иногда в ту ночь мы занимались любовью, но все быстро возвращалась к тому же: я прошу, она отнекивается.

     К концу сентября меня это достало, и вечером после ужина я усадил ее на диван.

     — Дарлин, я люблю тебя, но не готов продолжать в том же духе. Я не желаю прожить остаток своей жизни без секса. Раньше ты любила заниматься сексом со мной, а теперь, очевидно, больше не любишь. Что-то должно измениться, или я подам на развод.

     Она посмотрела на меня, совершенно ошеломленная.

     — Развод? Господи, дорогой, разве это не слишком радикально?

     — Дарлин, ты знаешь, насколько это плохо? Я решил выяснить: за последние три месяца у нас было три перепиха на скорую руку, плюс один раз занятие любовью. Всего четыре раза с первого июля, и за это время ты отказала мне восемнадцать раз. Я больше не собираюсь так жить.

     Она посмотрела под ноги, очевидно, чувствуя себя очень неудобно.

     — Детка, прости. Ты знаешь, что я люблю тебя. И я могу сделать лучше и буду. Я обещаю. Просто я так устала...

     — Этого недостаточно, Дарлин. Я хочу получить от тебя два обещания, или в понедельник пойду к адвокату.

     Она осторожно посмотрела на меня, а я продолжил:

     — Во-первых, я хочу, чтобы ты встретилась с доктором Эвансом и прошла полное обследование, чтобы убедиться, что в этом нет никаких физических проблем. А во-вторых, я хочу, чтобы мы начали встречаться с консультантом по браку.

     — Брачный консультант? Но у нас же не случилось ничего плохого.

     — Нет случилось. Ты меня слушаешь, Дарлин? Мы живем вместе практически как брат и сестра! Хочешь ты это признать или нет, что-то действительно пошло не так, и мы либо попытаемся это исправить, либо я ухожу.

     Последовал долгий спор, полный слез Дарлин, но я был непреклонен, и в конце концов, добился своего. Она встретилась с доктором Эвансом, который подтвердил ее полное здоровье; и мы начали раз в неделю встречаться с Эйлин Арчер, консультантом, рекомендованным нашими друзьями Брэдом и Эллисон, которые работали с ней пару лет назад.

     ***

     Мы консультировались около двух месяцев, и все шло хорошо, или, по крайней мере, я так думал. Мы очень много говорили о наших отношениях, о работе каждого из нас, о семьях, в которых мы выросли, и о том, на что похожи браки наших родителей. Некоторые из них казались скучными или неуместными, но Эйлин была уверена, что мы добились прогресса, хотя жизнь в нашей спальне от этого не улучшилась.

     До сих пор мы больше говорили не о сексе, а об отношениях и о том, как мы вставали с постели. Лозунг Эйлин для меня был: «будь терпелив»; а для нас обоих: «будьте честны — с собой и своим партнером».

     Теперь, стоя в спальне, уставившись на телефон Дарлин, словно из него выползла змея, мне пришлось задуматься. Неужели я только что обнаружил РЕАЛЬНУЮ причину, по которой она больше не хотела со мной трахаться? Это было так просто — меня заменили? Кто-то еще вмешивается и исполняет роль традиционного мужа?

     Насколько я мог видеть, в графике Дарлин ничего не изменилось. Она больше не работала допоздна, не ходила в таинственные походы по магазинам или на свидания с «девочками», не приходила домой покрасневшейся, растрепанной и не бежала сразу в душ. Но это не означало, что она не трахалась с каким-нибудь мудаком, просто делала это с осторожностью.

     Я взял ее телефон и проверил «полученные звонки», и, к моему удивлению, там был только один звонок — тот, на который я только что ответил. Вызывающий абонент был идентифицирован как CM.

     Я нажал «ответить» и подождал, пока пошли гудки. Неудивительно, что парень не осмелился взять трубку, и звонок был переведен на голосовую почту:

     — Это Крис Мейсон, оставьте сообщение, и я вам перезвоню. Хорошего дня!

     Я повесил трубку.

     Я узнал имя — он был еще одним сотрудником в брокерской фирме, где работала Дарлин, но в каком-то другом подразделении. Она упоминала его мне один или два раза, но я никогда не встречался с ним.

     Я более тщательно проверил телефон Дарлин. Были удалены не только все предыдущие принятые звонки, но и списки пропущенных и отправленных звонков. Кому потребовалось тратить время на удаления всего этого? Дарлин явно заметала следы.

     Я направился в кабинет, ища выписки по мобильному и домашнему телефону за последние несколько месяцев. Счета оплачивала Дарлин, поэтому у меня никогда не было причин искать их. В столе я нашел все счета за наш домашний телефон, но обыск не выявил звонков от Криса Мэйсона или, по крайней мере, от его сотового.

     Но записи о сотовых телефонах за последние восемь месяцев отсутствовали. Я заглянул в чековую книжку, все счета за мобильный телефон были оплачены, поэтому Дарлин, должно быть, спрятала или выбросила квитанции, без сомнения потому, что в них были указаны звонки Крису Мейсону.

     ***

     Я пришел в офис Эйлин раньше минут на двадцать. Автомобиля Дарлин на стоянке еще не было, поэтому я сел и немного подумал.

     Если я был прав, если Дарлин изменяла мне с Крисом Мэйсоном или с кем-то еще, наш брак закончился. Она может любить меня, но это не стоит ни черта, если она раздвигает ноги для кого-то еще.

     Я предполагаю, что она любила меня, иначе, почему хотела остаться вместе? Зачем заморачиваться с посещением консультанта, кроме того, похоже, лгать и консультанту, и мне? Но если она подумала, что может и рыбку съесть и... в общем, ей придется узнать, что она полностью не права!

     Я подумал вначале встретиться с Дарлин сегодня в кабинете Эйлин, поделиться содержанием звонка от Криса и потребовать объяснений. Но понял, что этого для меня недостаточно. Я хотел доказательств, а затем хотел зрелищно расторгнуть наш брак, утерев Дарлин нос.

     Я был зол и обижен, и она должна заплатить за то, что сделала со мной. И я имел в виду гораздо ...

  лучшее место для нашей последней конфронтации, чем офис Эйлин.

     Поэтому я вошел внутрь, а через некоторое время появилась Дарлин, поцеловала меня, и мы пошли на встречу. Эйлин заставила нас говорить об обычной ерунде, о том, как мы в наших отношениях справлялись со спорами, и о том, было ли различие в стилях основано на нашем опыте в том, как спорили родители и т. д.

     Я подыгрывал, выглядел вдумчивым и серьезным, пытался дать правдоподобные ответы и сумел не слишком сильно скрипеть зубами. Эта чертова сука! Я хотел схватить ее за горло и задушить прямо перед Эйлин.

     Ближе к концу сеанса Эйлин дала мне шанс получить один хороший повод поддеть, даже если лишь слегка. Она сказала что-то вроде:

     — Я знаю, что это тяжело для вас обоих. Но постепенно мы узнаем о вашем браке, об ожиданиях каждого из вас к нему, и ваша честность на самом деле способствует созданию атмосферы, в которой мы можем перевести разговор из общего к продуктивному обсуждению также и ваших сексуальных проблем.

     Я вмешался, чтобы сказать:

     — Спасибо, что сказала это, Эйлин. Иногда мне было трудно, но я пытался быть абсолютно честным и откровенным — кажется, что это единственный способ достичь чего-либо. Дарлин, не могла бы ты сказать, что это верно также и для тебя?

     Я наблюдал за ней, когда она слегка покраснела и избегала моих глаз. Вместо этого она посмотрела на Эйлин, кивнула и сказала:

     — Абсолютно, Алан, я чувствую то же самое.

     Интересно, заметила ли Эйлин очевидный дискомфорт Дарлин? Она не прокомментировала это, но мне показалось, что она мгновение или два внимательно смотрела на Дарлин.

     ***

     После сеанса мы перешли через улицу к закусочной, чтобы быстро пообедать. Когда она пошла в дамскую комнату, я быстро достал из ее сумочки свой мобильник и положил в карман. Затем я вышел на улицу, чтобы купить газету в торговом автомате, и, находясь там, выключил телефон Дарлин, завернул его в газету и засунул на дно мусорного бака.

     Я подумал, что Крис Мейсон будет безумно пытаться связаться с Дарлин, чтобы сообщить ей о том, что произошло, поэтому собирался сделать так, чтобы у него не было ни единого шанса добраться до нее.

     Во время обеда мы с Дарлин болтали ни о чем — в основном о ее покупках и о том, какие подарки нам все еще нужны будут на следующий день, когда мы собирались в дом ее родителей на рождественский ужин. Мы составили список того, что нам нужно, а затем отправились в ряд переполненных магазинов, чтобы купить последние несколько вещей.

     Я был поражен своей способностью держать язык за зубами, притворяться приятным, когда все, чего я хотел, — это ударить ее. Но, то ли я был лучшим актером, чем думал, то ли Дарлин слишком отвлекалась, но она не замечала, что что-то было не так.

     Дома во время ужина три раза звонил проводной телефон, и каждый раз я подпрыгивал, чтобы его взять. Первые два были просто молчанием. В третий раз, примерно минут через двадцать, женский голос, которого я никогда раньше не слышал, спросил:

     — Могу я поговорить с Дарлин, пожалуйста?

     Я задался вопросом, а что если Крис, в отчаянии, нанял какую-то подругу, чтобы передать Дарлин сообщение от него, и сказал:

     — А можно узнать, кто звонит?

     Голос ответил:

     — Ээ, Айрис, с работы.

     Улыбнувшись про себя, я сказал:

     — А на что сослаться?

     Она была в тупике. Наступило короткое молчание, и затем она сказала:

     — О, это... ну, есть учетная запись, над которой мы обе работаем, и у меня есть пара вопросов по этому поводу.

     В канун рождества? Я сказал:

     — Боюсь, что сейчас она не сможет подойти к телефону, но я обязательно передам ей сообщение. Хорошего вечера! — и я с улыбкой повесил трубку.

     Дарлин вопросительно посмотрела на меня, когда я вернулся, и я сказал:

     — Какая-то леди проводит опрос. Можешь ли ты поверить им, звонящим в канун Рождества?

     Я мог сказать, что Дарлин была слегка обеспокоена. Она подождала несколько минут, затем случайно вышла в другую комнату, без сомнения, проверяя свой мобильный телефон. Она вернулась с сумочкой и выглядела обеспокоенной.

     — Дорогой, ты не знаешь, где может быть мой мобильный телефон? Я помню, что взяла его с комода, когда выхоила сегодня утром.

     — Ну и дела, Дарлин, я понятия не имею. Он не в твоем кошельке? Ты смотрела возле своей машины? Или, может быть, ты оставила его где-нибудь в торговом центре?

     Она пошла и обыскала машину, но безрезультатно, а я сидел и улыбался. В конце концов, она сдалась, и я пообещал подарить ей новый в качестве подарка на Новый год. «Не рассчитывай на это, дорогая», — про себя подумал я!

     Уверен, что ее следующим шагом была бы попытка позвонить Крису, если бы она смогла избавиться от меня хоть на несколько минут. Несколько раз за вечер я замечал, что Дарлин краем глаза наблюдает за мной. Интересно, надеется ли она получить шанс добраться до телефона? Наконец, она сказала:

     — Дорогой, я слегка устала, пойду наверх и просто некоторое время посмотрю телевизор, хорошо?

     — Конечно, Дарлин, — ответил я. — На самом деле это звучит замечательно — я лишь поставлю посуду в раковину и пойдем вместе. Она улыбнулась мне, но я видел, что она раздражена.

     Час спустя она попросила меня проверить, что на обочине отсутствуют мусорные баки. Когда я напомнил ей, что завтра — Рождество и там не было пикапа, она с явным разочарованием отвернулась от меня. Когда мы пошли спать, у нее не было возможности никому позвонить.

     ***

     В рождественское утро я встал рано, позавтракал, пока Дарлин спала, и сделал несколько приготовлений. Затем вошел в спальню и осторожно разбудил ее.

     — Доброе утро, дорогая, с Рождеством! — Я фальшиво улыбнулась ей. — На кухне готово кофе. Я ухожу, увидимся позже в доме твоих родителей.

     Она неуклюже села.

     — Сейчас всего лишь 8:30, Алан, куда ты идешь?

     Я снова улыбнулся.

     — Мне необходимо забрать для тебя подарок, заказанный в последнюю минуту, дорогая. Но не волнуйся, увидимся там в два.

     Она запротестовала, мол, разве сегодня не все магазины были закрыты? И не могу ли я потом вернуться домой и забрать ее? Но я уже направлялся к двери, послав ей воздушный поцелуй.

     В 8: 45 я постучался в дверь квартиры Криса Мейсона, найдя его адрес в служебном справочнике Дарлин. Я рассчитывал, что сегодня он будет в городе, так как он упомянул, что с нетерпением ждет встречи с Дарлин на следующий день.

     Когда он открыл дверь, то был одет в халат и выглядел сонным — высокий, неплохо выглядящий парень, лет двадцати пяти или около того.

     — Да, что те... что за хрень?

     Он перестал говорить и отступил в свою гостиную, а я вошел и быстро закрыл за собой дверь. Я держал в руках пневматический пистолет Хаммерли 208с, нацеленный прямо в его грудь. Это было не такое уж смертоносное оружие, просто что-то из того, что я использовал для практики на малом расстоянии, но Мейсон явно не знал этого. Он выглядел абсолютно испуганным.

     — Позволь представиться, Крис. Я — Алан Рохаттан, муж Дарлин, твой нынешний половой партнер.

     Его глаза расширились, и он сделал еще один шаг назад.

     — Эй, парень, успокойся, хорошо? Я не знаю, что ты...

     — Короче, Крис. Вчера ты позвонил с просьбой о минете — ты действительно думаешь, что я не могу понять, что происходит?... Теперь произойдет вот что. Мы посидим здесь, в твоей гостиной, и приятно поболтаем. Если я не получу ответы, которые мне нужны, я стрельну тебе один или два раза в яйца и оставлю истекать кровью. Если ты решишь быть более отзывчивым, то через некоторое время мы посетим некоторых моих знакомых и поговорим с ними — и тогда я оставлю тебя жить своей жизнью. Понял?

     Он осторожно посмотрел на меня, слегка покивав головой.

     — Все, что мне нужно сделать, это поговорить с тобой?..

     Я кивнул:

     — Ага. И я оставлю ...  

     тебя в покое. Черт возьми, плохо, если тебя застрелят, не так ли?

     ***

     Мы с Крисом немного поболтали, и он рассказал мне все то, что я хотел знать. Затем я контролировал его, когда он достал одежду и унес ее в ванную, чтобы принять душ и одеться.

     После этого он сделал нам бутерброды на своей кухне, и мы поели, я все время держал пистолет направленным на него. Много мы не разговаривали, но это было для меня хорошо.

     В 1: 45 мы вышли и сели в мою машину. Я дал Крису адрес и велел ему ехать, пока сам сидел на заднем сиденье с пистолетом в руке.

     Когда мы добрались до дома родителей Дарлин, я приказал Крису припарковаться за четыре дома, чтобы они не могли увидеть мою машину. Я заметил, что машина Дарлин уже была там, наряду с машиной, принадлежавшей ее сестре Барбаре и ее мужу. Но я хотел сделать впечатляющий вход, поэтому мы сидели и ждали до 2: 30, прежде чем я вытащил Криса из машины и проводил его до их дороги.

     — Теперь никаких игр, понял, Крис? — спросил я. — Ты помнишь договоренность? Мы входим, я делаю несколько вступительных замечаний, ты рассказываешь свою историю, и я ухожу. И ты спасаешь свои яички. Мой пистолет будет у меня кармане, но он появится менее чем за одну секунду, если ты сделаешь мне какое-нибудь дерьмо.

     Он выглядел где-то между тем, словно ему не по себе и диким ужасом.

     — Не волнуйся, чувак, я сыграю все так, как ты сказал.

     Когда мы позвонили в дверь, открыла мама Дарлин, Сара. Ее приветливая улыбка превратилась в недоумевающую, когда она увидела Криса.

     — Привет, Алан, э... кто это?

     — Привет, Сара, с Рождеством! — сказал я, целуя ее в щеку, когда мы вошли в фойе. — Это — Крис, он здесь всего на несколько минут.

     Не обращая внимания на ее растерянность, я взял Криса за руку и повел прямо в столовую, где семья только собиралась начать закусывать. Судя по всему, собирались начать без меня.

     — Всех с Рождеством! — сказал я с радостной улыбкой, глядя на удивленные лица. Там сидел отец Дарлин Том, и ее сестра Барбара с мужем Марком и их двумя мальчиками, Тедди и Беном. А дальше сидела Дарлин. На лице всех остальных было смутное, но приятное, даже предвкушающее выражение. «Вот приятный сюрприз», — думали они, — «дополнительный гость».

     Но Дарлин выглядела бледной как призрак. Ее рот открылся на пару сантиметров, и я подумал, что она может упасть в обморок.

     — Вниманию всех, это — Крис. Он — коллега Дарлин, и у него есть небольшая история, чтобы рассказать нам. Давай, Крис!

     Дарлин поднялась на ноги.

     — Нет, Алан, это не...

     Я быстро прервал ее:

     — Все в порядке, Дарлин, я думаю, что это должны услышать все.

     Она сделала несколько быстрых шагов к двери, но я схватил ее за руку и крепко обнял.

     — Ну же, Крис.

     Дарлин попыталась освободиться от меня, сказав:

     — Нет-нет! Крис, не надо! — я приложил свободную руку на ее рот, чтобы заставить ее замолчать, пока ее родители смотрели в полном изумлении.

     Крис неохотно начал говорить:

     — У Дарлин и у меня был... роман. Это началось в апреле и продолжается до сих пор.

     Семья Дарлин ахнула, затем уставилась на Криса, потом на Дарлин и меня. После долгой паузы Барбара подняла Тедди и Бена со своих стульев и толкнула их в гостиную, где включила телевизор, затем вернулась и закрыла за собой дверь.

     — Продолжай, Крис, — улыбнулся я.

     — Мы встречались на работе — в фитнес-центре есть несколько массажных кабинетов, двери которых можно запереть. Мы занимаемся этим примерно два раза в неделю, встречаясь в разное время, поэтому никто не заметил закономерности. Мы работаем на разных этажах здания, поэтому никто не понял, что мы уходим в одно и то же время. Там есть душевые кабины, где мы потом приводим себя в порядок.

     Дарлин продолжала бороться со мной — она пыталась укусить меня за руку, но я крепко держал ее.

     — И, Крис, — сказал я, — что именно вы двое делали вместе? Пожалуйста, будь конкретным.

     Он не встречался с моими глазами.

     — Мы, в основном... трахаемся. Иногда Дарлин для начала делает мне минет, и ей нравится, когда я лижу ее киску.

     Мне понравилось выражение ужаса на лице матери Дарлин. Дарлин перестала бороться со мной, и я убрал руку от ее рта. Она просто стояла, по ее лицу текли слезы.

     — И каково это, трахать Дарлин? — приветливо спросил я. Я знал, каким будет его ответ — я заставил его пару раз попрактиковаться, чтобы все было гладко.

     — Она... она очень горячая. Всегда очень инициативна. Она напрягает бедра, подмахивает мне, особенно когда подходит к разрядке. Она говорит что-то вроде: «Мне нужен твой член», «Мне нужно, чтобы эта штука была внутри меня», или «Я три дня думала о том, чтобы снова вставить этот член в свой рот».

     К моему удивлению, родственники Дарлин все еще не двигались. Я ожидал, что кто-нибудь из них попытается положить этому конец.

     — Ей больше всего нравится поза 69 — она пытается заставить меня кончить раньше, чем я смогу заставить кончить ее, но обычно выигрываю я. И ей очень нравится стиль собачки.

     — Она когда-нибудь говорила обо мне? — спросил я.

     Иногда. Она говорит, что любит тебя, но не хочет переставать трахаться со мной. «Единственный член, который я хочу, — это твой», — говорила она мне много раз.

     — Когда вы планировали встретиться в следующий раз?

     — Завтра. Она собиралась сказать тебе, что ей нужно поработать в офисе. Мы планировали быть вместе около трех часов. Мы с нетерпением ожидали, что на этот раз у нас будет больше времени. Она сказала, что собирается трахнуть меня так, что глаза вылетят из орбит, что она затрахает меня так, что я не смогу даже ходить.

     — И как долго, ты думаешь, продлится этот роман?

     Он сказал:

     — Вероятно, еще несколько недель. Я был бы рад продолжить, но Дарлин сказала, что пора остановиться. Она сказала, что ты настоял на консультировании, потому что ваша сексуальная жизнь сильно упала, и она беспокоилась, что ты разберешься в том, что происходит... Она сказала, что новогодний день будет днем расставания со мной, но потом засмеялась и сказала, что ей может потребоваться несколько недель, чтобы довести все до конца.

     В комнате стояла тишина, в то время как семья Дарлин смотрела на нас в шоке — я, Дарлин, Крис, все стояли. Дарлин рыдала, закрыв лицо руками, не пытаясь ничего сказать.

     Я подошел к Тому, взял его за руку и потряс.

     — Пока, Том. Мне нравилось быть твоим зятем. Вы с Сарой — хорошие люди, и ты заслуживаешь в качестве дочери лучшего, чем эта изменяющая шлюха. Конечно, я тоже заслуживал лучшего для себя в качестве жены, чем она.

     Я пошел к Саре, поцеловал ее в щеку и сказал:

     — Пока, Сара. Извини, я не останусь на обед. Это может быть немного неловко.

     Дарлин упала на пол. Она все еще плакала, просто сидя там и закрыв лицо руками.

     Я наклонился и сказал:

     — Сегодня вечером не приходи домой, Дарлин. Твои вещи будут упакованы снаружи гаража к завтрашнему утру, и я поменяю замки. И не... я повторяю, не пытайся поговорить со мной. Ты ничего не скажешь такого, что я хотел бы услышать.

     Она посмотрела на меня, линии стекающей туши пересекали ее лицо.

     — Алан, дорогой, я...

     — Я сказал «нет»!

     Не говоря ни слова, я повернулся к столу, улыбнулся и, махнув всем рукой, направился к двери. Крису хватило здравого смысла не просить меня подвезти его до дома.