Послала меня супруга встретить свою старую школьную подругу. Регину. Опознать ее предложила по фотографии. Регина была хороша. Просто красотка. По крайней мере, на фото. Мордочка — Голливуд отдыхает. Полные, неприкрыто зовущие губы, большущие откровенные глаза, ресницы — два веера, черные бровки с изломом, словно крыло чайки, белокурые ангельские локоны.

      — Не боишься, что не довезу ее до тебя? Трахну где-нибудь на полпути?

     Супруга лукаво улыбнулась:

      — Смотри, как бы она тебя не трахнула!

      — Что такая неразборчивая?

      — Разборчивая! Только мужики у нее обычно в бараний рог скручены. В прямом смысле слова.

     Тогда я не обратил внимания на последние слова.

     Узнал я ее сразу. Как только она вышла в зал прибытия. Так вот, что имеют в виду, когда говорят «белокурая бестия»! Сложена она была божественно. Все очень гармонично, стройно. Можно было бы сразу здесь заваливать ее на пол и трахать, пока не кончаться силы. Или жизнь. Если бы не одно но. Она была больше, чем на полголовы выше меня. Хоть и на шпильках. Она подавляла роскошью тела. Я был растоптан обилием плоти, когда Регина подошла поближе. Ее сиськи, не грудь, не груди, не округлости, Сиськи! едва не уперлись мне в подбородок, заполнив собой вселенную. Кроме того, юбка была так коротка и так низко посажена, что я, пока она подходила, всерьез раздумывал, поместятся ли под юбкой трусики? Как-то поместились. По крайней мере, тесемки от трусиков волнующе охватывали бедра гораздо выше юбки. В придачу, тогда в моде были голые животы. И вот такой голый живот, чуть выпуклый, с аккуратным пупком, неотвратимо притягивал взгляд.

     Сказать, что я был потрясен, не сказать ничего. Гамма чувств проносилась по моему организму. От желания испытать себя путешественником, и немедленно отправится на покорение этих вершин, до страдальческого осознания, что такое на самом деле комплекс неполноценности. Ну, что я смогу сделать со своими 15-тью см с таким великолепием?

     В общем, в голове были две мысли. Первая. Прав был Козьма Прутков «Нельзя объять необъятное». Вторая. Уткнуться носом между этими сиськми и забыться, как на дне колодца.

     Моральное состояние было таковым, что я не сопротивлялся, когда Регина подошла, обхватила голову ладонями, поцеловала. Не взасос. Как кутенка. Я и ощущал себя кутенком, которого целует, нагнувшись, любвеобильная хозяйка. А его ножки беспомощно болтаются в нескольких см от пола. Ну, уж хрен! Раз пошла такая пьянка, то и мы не пальцем деланные! И я положил руки на монументальные сиськи. Руки почти не дрожали.

     Регина отстранилась. Посмотрела, приподняв изящную бровь. Посмотрела так, что руки захотелось отдернуть. Сиськи обжигали, глаза испепеляли. Усилие над собой. Убираю ладони медленно. С достоинством. Типа, вокруг люди.

     Улыбнулась.

      — Первый тест прошел. Я верила, что моя подруга на всякую шушеру не позарится. Да и красавчик! Одобряю ее выбор!

     Голос грудной, чуть с хрипотцой. Женщины с такими голосами называются роковыми.

      — А что, будет и второй тест? — напрягся я.

      — А ты как думал? Я твою жену, светлую головку и умницу, всю школу защищала от всяких хулиганов и недоумков. Надо удостовериться, что она теперь, когда я в Германии, в надежных руках. Жаль на свадьбу не вырвалась — нужно было гражданство получать.

     Супруга у меня действительно светлая головка и умница. Вот только миниатюрная совсем. Моя Дюймовочка. Как они дружили? Как разговаривали? На ходу, например? Я представил картину маслом. Получилось смешно. Супруга в прыжке рассказывает Регине о парнях. По секрету. Шепча по одному слову в ушко за один прыжок.

     Забрали чемодан. Сели в машину. Регина кресло отодвинула назад. Я обмер, когда она наклонилась. Взгляд просто прикипел к декольте. Как там все упруго волновалось и подрагивало! Ослепнуть можно! Разве глаза мужчины могут выдержать такое наслаждение роскошными видами?

     Поехали. Взгляд боюсь скосить. Коленки, бедра, сиськи. Манит и пугает. Но кисти и ступни изящные. Дорогого стоит. Обожаю женственные изящные кисти и ступни.

     Чувствую, как мои яйца и член ощупывают. Бля! Чуть с дороги не съехал.

     Регина щупает уверенно. Деловито. Словно овощи на базаре выбирает. Тем не менее, от прикосновения холеных пальцев напряжение сразу начинает расти.

      — Ты, что, ошалела?

      — Следи за дорогой, Саша! Проверяю, что ты думаешь?

      — Ну, и как? Размерчик устраивает? Супруге подходит?

     Регина чуть наклоняется ко мне, заполоняя все вокруг меня желанной плотью. Локоть на моей спинке. Тыльная сторона ладони подпирает щечку. Краем глаза вижу — широко улыбается.

      — Мужчина.

      — И что это значит?

      — Как любой мужчина, ты задумался о размере.

      — И что?

      — А я проверяла реакции. А вообще карандаш в стакане громче звенит!

     Смеется заливисто, заразительно. Снижаю скорость. Роскошная женщина совсем рядом. Ее сиськи колышатся, нет, ходят ходуном, в нескольких см от плеча. Пора в Формулу-1 подаваться, если еще еду в таких адских условиях.

      — А теперь я проверю.

     Кладу руку на роскошное бедро. Гладкое, бархатное, горячее. Пальцы в уютной ложбинке крепко сжатых ножек. Чуть ниже края юбки.

      — Что ты собрался проверять, мне интересно?

      — Как что? Размерчик, реакции.

      — Это с какого перепугу?

     Крыть нечем. Регина по-прежнему невозмутима и насмешлива. Действует сильнее, чем крики, ругань, истерика. С мысленным стоном убираю руку.

      — А впрочем, можешь проверить.

     Колени раздвигаются. Внимательный (небезопасный на дороге) взгляд выхватывает белую ткань под голубой джинсой. Спешу воспользоваться предложением.

     До вожделенного не дотягиваюсь чуток. Крепкие бедра мгновенно смыкаются. Жира на ляжках нет. Но и не худые, не топ-модельные спички. Поэтому сдавленной поперек кисти не очень-то комфортно.

      — А ты, я смотрю, до женского пола охоч!

     Жму плечами. Возвращаюсь на грешную землю. Бля! Это же подруга моей супруги!

      — Да нет, что ты!

      — Я же вижу, взгляд у тебя блядский стал! Наглый и ласковый. Бабы, небось, вокруг тебя хороводы водят.

      — Может, и водят, только я никогда...

     Перебивает:

      — Из меня дуру-то не делай, из жены будешь делать. Ладно, бабник — не самый страшный порок для мужчины, если жена довольна. Жена довольна? Ну, вот... Будешь себя хорошо вести, подозрения при себе оставлю.

     Регина практически мурлыкает. Просто тащится от своих игр и от моего недовольного вида. Проиграл по всем статьям. С треском.

      — С женой хорошо себя вести! А ты что подумал? Ишь пальчиками заиграл.

      — Затекли...

      — Рассказывай... Я сейчас тебя освобожу, только предупреждаю: без глупостей. Рука у меня тяжелая. Не посмотрю, что ты за рулем.

      — Верю...

     Тащу чемодан за Региной по лестнице крыльца. Чувствую, знает, где обитает мой взгляд. Но величественно и снисходительно позволяет. Глазками можно, ручками нельзя. Бля! Как какой-то ботаник за королевой школы портфель тащу. Ну, нельзя же так с людьми обращаться!

      — А сколько еще тестов? — спрашиваю.

      — Не переживай, все, что есть, все твои.

      — А что мое еще?..

     Поворачивается. Хмурится. Строгая. Красивая. Недоступная. Едва зубами не скрежещу.

      — Язычок свой придержи. И намеки тоже.

     Супруга встречает. Визги, писки, глаза на мокром месте.

     Стол уже накрыт в гостиной. Сидим. Коньячок, мартини. Салатик, шашлычок из соседнего ресторана. Супруга у меня готовит — пальчики оближешь, но все некогда. Вообще удивляюсь на супругу — обычно жесткая ...

 с людьми (за исключением меня и дочки), — сейчас робеет и даже чуть смущается.

     Истории из них сыплются. Регина и мальчишек побивала, супругу с дерева снимала, из речки доставала. Прям, ангел-хранитель выискался. С ангельской внешностью.

     Несу салатницы на кухню. Когда Регина оказалось за спиной? Чувствую, как меня хватают за задницу. Вот как, оказывается, чувствуют девчонки, когда их шлепают, щипают, поглаживают... Ощущения активно не нравятся. Хотя где-то в глубине души внимание такой женщины приятно. На хрен, на хрен... Еще понравится пассивность...

     Набычиваюсь, поворачиваюсь. Мордашка наивная-наивная. Глазками хлопает часто-часто:

      — Ты чего, Саш? Что-то не так?

     И вот что делать? Вмазать не могу тупо физически. Ни одной женщине в жизни боли не причинял. Ну разве ладошкой по попке в порыве эмоций шлепну через чур... Да и было бы просто глупо. Злость испаряется — ну такая прелестная Региночка сейчас. Супруга тоже так делает часто и даже лучше, кокетливее. Но эту-то я знаю пару часов...

     Расходимся по стеночке. Коридор широкий, но меня явно сносит в сторону пышущего здоровьем тела. Регина внимательно следит за мной. Чуть усмехается понимающе. Отчетливо понимаю, что дать волю рукам нет никакой возможности. Улыбаюсь в ответ, делаю мушкетерский салют рукой, словно в ней шпага. Следуем в разных направлениях.

     Супруга моя пьет мало. Из тех, кто на пробку наступит — уже в дымину. Глазенки слипаются. Пошла спать. Остались мы вдвоем с бестией. Насмешливые глаза над краем бокала. Внимательные и неотвратимо насмешливые. Они подталкивали, призывали к действию. И предупреждали — что бы ты не сделал, все будет смешно, просто обхохочешься.

     Хорошо, что в белых летних штанах, а не в джинсах. Яйца набухли так, что ногу на ногу не положить. Но понимаю — облом. Думаю: подруга жены. Оно мне надо? Слишком близко и застукоопасно... Ага, как будто не я ее держал за монументальные сиськи и почти потрогал за промежность...

     Сдаюсь.

      — Пойду в душ. Если хочешь, приходи спинку потереть.

      — Пффф...

     Фыркает, будто я предложил не непристойность, а сходить в песочницу, куличики попечь. Бля, и супруга уже отрубилась, не ебать же ее, как резиновую куклу! Или как труп... Да и не даст, чего я себе придумываю? Ладно, левая рука пока не отсохла, прекрасно заменит Регину, чего уж там.

     Кабинка у нас большая. Джакузи у нас нет, заменяет поддон со всеми теми же форсунками. Умельцы врезали. Поддон большой. Супругу в полный рост раскладываю, когда душ вместе принимаем.

     Стою под струями, наслаждаясь водой. Онанизм что-то не прикалывает. Водичка прохладная. Но не ледяная. Еще раздумываю.

     И тут в ванную заходит Регина. Спокойно, не торопясь. Не медля. Словно и нет здесь никакого голого мужчины. Пусть и за тонированными створками кабинки.

     К своему ужасу прикрываю пах ладонями. Бля, ну, совсем, как стеснительный ботаник.

     Регина подняла бровь, изображая: «Ну и какой из тебя бабник, если естество прикрываешь при появлении женщины?». Потом прыснула в ладошку.

     На самой халатик жены. Леопардовый. Теща дарила. Размера на три больше. Регине он маловат. Короток, на сиськах умопомрачительно расходится, да и, по-моему, на бедрах тоже. Либо грезы наяву, либо я видел мельком и прическу и уголок пизденки.

     Бравирую:

      — Пришла спинку потереть?

      — Ага, щазз. Зубки почищу и баиньки.

     А сама берет шнурок и наматывает на ручки дверок! Ну, сучка! Ну, бля! Она, что, подготовилась? Сама ржет. Ну, да! Мою обалделую морду можно, наверное, показывать в конкурсе «неудачник года». Сиськи трясутся, халатик угрожающе сползает. Показывается краешек соска. Под моими ладонями, несмотря на раздражение, начинается неконтролируемое набухание.

     Первая мысль выбить на хрен створки. Хлипкие они. Ролики и так то дело выскакивают сами по себе. А если пластик треснет? Что сказать супруге? Ладно разобрался бы. А если Региночка доложит, что я выбил дверки, чтобы ее изнасиловать? М-да. Нужно еще подумать.

     Регина машет в мою сторону рукой и, все еще похихикивая, поворачивается к раковине. Из зеркала на меня льется насмешка. Регина достает из несессера щетку, пасту и начинает преспокойно чистить зубы. Чуть наклоняется, и я все вижу! Край халатика, словно живой, ползет вверх по аппетитной упругой заднице. Обнажает лакомый кусочек. Губки треугольные, довольно далеко выступают, темные. Я люблю поаккуратнее, но, твою мать, эти тоже хороши! А в моем состоянии, так и вовсе — разве может быть что-то прекраснее? Эрмитаж отдыхает. Вместе с Версалем и Прадо. Да пусть исчезнут все вместе, лишь бы изредка любоваться такими картинами!

     Легкомысленная поза. Ножки стройные скрестила. Пальчиками одной наступила на подъем другой. Рукой оперлась о край раковины. Свобода и непринужденность. Бля, вправду зубы чистит! Словно одна!

     Не знаю, какой из видов лучше — в зеркале, где халатик разошелся на колышущихся грудях, или сразу за створками, где пизденка манит и дразнится своей откровенностью. Если бы еще не довесок — насмехающийся взгляд из зеркала. Пару раз фыркает, стирает брызги пасты с зеркала. Смешно ей...

     Сам я давно стою, небрежно опираясь о панель с форсунками. Вызывающе подрачиваю Малыша в полной боевой готовности. Регина иногда взглядывает туда. Презрительно кривится, иронично поджимает губки. Типа, ну и что ты такого можешь продемонстрировать?

     Наконец прополаскивает рот. Подходит. Халатик, что характерно, не поправляет. Роскошные сиськи наружу. Облизываюсь.

     Снимает шнурок, открывает створку. Взгляд предупреждает. Я почти рычу. Блядь, не будь ты подруга жены, давно стояла бы раком, а мой Малыш негламурно терзал твою пизденку! Едва не стираю зубы в порошок от желания наброситься. Но понимаю — она сейчас хозяйка положения. Ради нескольких минут удовольствия я не рискну отношениями в семье.

      — Это был тест? — догадываюсь я.

      — Аха! — встряхивает головой. В глазах притворная радость. Типа, наконец-то до тебя дошло. — Контролируешь себя хорошо.

      — Задолбали твои психологические трюки.

      — Бедняжечка! Ути-пути, какие мы нежные. — Делает большие удивленные глаза. — Неужели тебе не понравилось? Ладно, пожалею тебя, несчастного. (Мое сердце прыгнуло в глотку, но...). Так и быть потру тебе спинку. Только ручки при себе держи.

      — И только? — тяну уныло.

      — И не мечтай! — отвечает Регина на все мои невысказанные вопросы и пожелания. — Поворачивайся!

     Поворачиваюсь. Спинным мозгом чувствую, как Регина сбрасывает халатик. Переступает высокий бортик. Краем глаза вижу руку, тянущуюся за мылом и мочалкой. Кончик груди касается моей спины. Вздрагиваю, но реагирую мгновенно. На мгновение прижимаюсь спиной к мягким сиськам. Ооо, что за ощущения! Даже нисколько не сержусь, когда получаю мокрый шлепок по заднице. Мой голос невинен.

      — Ты говорила только про руки.

     Упираюсь руками в черную гладкую поверхность, спину ожесточенно трут, в правое бедро давит душевой поток, Малыш стоит... Сзади великолепная голая телка. Так и должно быть? Или я — лох?

      — И зачем тебе все это?

      — Наверное помучить тебя... Ну, может быть, ревную к подруге. А может, женская солидарность. Изменяешь лучшей подруге. Вот, чтобы тебе жизнь раем не казалась. (Шлепок по заднице. Уже почти не обращаю внимания. Привык?) А может бабская зависть...

     От хриплого голоска продирает по позвоночнику и отдает в яйцах.

      — А на самом деле?

      — Хм-мм... С тобой прикольно. Другой бы разозлился и послал бы на хуй, или попытался изнасиловать, или выполнял все мои команды, как дрессированная собачка. Все это не прикольно. Почему бы не поиграть, если получается.

      — А ... 

     обо мне ты подумала?

      — Подумала.

     Цоп! Мой член сжат в ее пальчиках. Настроение бьет вверх фонтаном. Если я правильно понял...

     Поворачиваюсь. Регина стоит передо мной на коленях. Ее груди в ладонях приглашающе распахнуты.

      — Иди сюда!

      — Последний тест — секс? — ухмыляюсь я, вкладывая в уютную ложбинку Малыша. Ладони сжимают сиськи, и они туго захватывают ствол. Пальчики перекрещиваются. Начинаю потихоньку двигать член. Головка показывается, совершенно тугая — кожица плотно сдавлена великолепием.

      — Ну, а как ты думал? Я же не железная!

     Не спешу. Женщины, любящие секс, любят его жестким и грубым. Но влагалищный. Все остальное — строго индивидуально. Тащится. Глазки прикрыла, только пальчики чуть ходят, передавая волнующие колебания через восхитительную плоть.

     Тра-та-та-та! Губки раскрылись, и мой Малыш в их плену. Посасывает. Пальчики на самом основании, так, что ласка достается и яйцам. Иногда отстраняется и трет головкой по соскам. Они твердые, набухшие. Словно стальные столбики, обернутые нежной лайковой кожей.

     Садится в пластиковое кресло. Ножки приподняла, раздвинула. Ступни вытянула. На коже капельки влаги, некоторые прочертили мокрые дорожки. Потаскуха с интернет-сайта. Впрочем, о чем это я? Зрелище завораживающее. Вытянутые пальчики еще больше подчеркивают красоту бесстыдной, порочной женщины. Как там? Ебать, так королеву? Вот это именно тот случай.

      — Теперь ты! — хриплый голосок сбивается, звучит почти умоляюще. Другое дело! Бестии больше нет. Есть только покорная моей воле самка. Даже стоящая передо мной на коленях с моим хуем во рту, она не была столь желанной.

     Припадаю к манящей пизденке. В крупных губках есть своя прелесть. Можно сдавить их в зубах, покатать во рту, пососать так, что роскошное тело вздрагивает, всхлипывает и даже вскрикивает.

     Не оставляю без внимания ни одной подробности женской нижней анатомии. Походя изучаю. Клитор очень чувствительный. Но мне запрещают:

      — Ты же не хочешь, чтобы я раньше времени?..

     Теряю терпение. Жажда становится невыносимой. Хочу ворваться в нее. Поза вполне располагает. Поднимаюсь. Регина тяжело дышит, глаза серьезные, ждущие. Нет в них больше насмешки. Я не против смешных моментов в сексе. Бывает, что и расхохочешься вместо секса. Но сейчас жутко приятно, что превратил Регину в обычную бабу, ждущую, когда мужчина ей засунет. Все смехуечки позади, и нетерпеливые пальцы направляют Малыша в пизденку.

     Несмотря на мои страхи, Регина оказывается тесной. Не как моя супруга, но вполне среднестатистически. Как обычно в душе, член входит хоть и легко, но какими-то рывками. Я наслаждаюсь покорным телом, а Регина, протяжно застонав, впивается в мои губы ртом и нахально пропихивает язык между зубами. Ее руки обвиваются вокруг шеи, ладонь ложиться мне на затылок, вжимая наши рты до стука зубов. Ты не собираешься ли меня съесть, дорогая?

     Какое-то время мы боремся за инициативу. Я пытаюсь двигаться в пизденке, Регина пытается целоваться, несмотря на мои все более размашистые удары. Даже чувствительно кусает за губу. Улыбается, как вампирша, злорадно и удовлетворенно. Крови нет, конечно, но губа сразу чуть набухает.

     Я пользуюсь моментом, когда Регина отстранилась. Подхватываю ее ноги под колени на сгиб локтя. Роскошное тело раскрыто передо мной полностью. Деру так, что яйца влажно шлепают, а сиськи взлетают к самому подбородку. Самому неудобно, конечно. Ступни скользят. Все время переступаю шажочками. Но какое это имеет значение в условиях ощущений и вида прекрасной женщины? Ротик раскрыт, глазки наоборот. Мокрые волосы, чуть потускневшие облепляют плечи, влажными прядями липнут к шарам. Живот в складку, но что вы хотели от такой позы?

     Торопливо выхожу, шипя и отдуваясь. Член словно отлит из бронзы. Чуть не кончил.

     Регина пользуется моей заминкой. Высвобождается, вскакивает, поворачивается ко мне попкой, слегка наклоняется приглашающе. Ноги широко расставлены. Ну, да, супруга в подобные моменты на пальчики привстает, да и то колени приходится сгибать. Тут же просто чуть поднырнул, чтобы член попал в нетерпеливые ручки и — транзитом в жаркую глубину.

     Я полный до жути. Нужны передышки. Но Регине даже нравится. Между буйными засаживаниями, я замираю. Она поворачивает голову, и мы целуемся. Одновременно мои руки путешествуют по ее организму. Сильно сжимать соски, как я люблю, мне не позволяется. Но остальное — ммм!... Груди, лобок с широкой полоской волос, уголок киски... Женские руки тоже блудливые — и задницу мою пощупали, и яйца, и член в колечко пальчиков. Ну, положим, это было лишним. Опять пришлось выходить и пошипеть.

      — У меня там еще дырочка есть.

     Бля! Ну, как без смазки в ту «дырочку» попасть? Да и близко я к завершению. Но желание женщины... Да если бы сейчас сказала на голову встать — встал бы, бля!

     Все не так плохо — довольно просторно. Ага, любим анальный секс, значит? Разработано хорошо. Туже, чем в пизденке, конечно, но вполне комфортно, даже когда сперма уже вот-вот может брызнуть.

     Региночка начала хрипло подвывать и вскрикивать, едва я не спеша задвигался. Сама наклонилась, ножку на сиденье поставила. Душ хлещет по аппетитной заднице, выбивая по коже вмятинки. Я двигаюсь, она орет, тискает сама себя между ног. Иногда чувствую пальчики сквозь тонкую перегородку.

     Бля! С такими звуками недолго и супругу разбудить! Торопливо включаю радио в кабинке. Хоть какое-то прикрытие — если что, может, супруга и не встанет, поленится проверять, что там за музыка.

     Ну, отвлекся, в общем. А она — ну, давай кончать под «Гост бастерс». А что, музыка душевная, хоть и не совсем в тему.

     Руки назад завела, впилась мне в бедра, втиснула меня в себя. Аж яйца почти в пизденку вошли. Что уж говорить — на жопе моей точно отметины останутся.

      — Не двигайся! — орет.

     А саму встряхивает в такт мелодии. Словно ее оргазм и музыка созданы друг для друга. И я всерьез опасаюсь, что член обломится у основания. Просто ходуном ходит роскошное тело, пришпиленное моим членом в попку. Наслаждение. Женский оргазм как обычно уносит мое мужское тщеславие на недосягаемую высоту. Да и сжимающийся анус дарит такое наслаждение, что и в движении не всегда ощутишь.

     Почти ложусь на ее спину, нежно целую лопатки, шею, отводя мокрые пряди.

     Выворачивается. Садится на сиденье. Глаз уже смешливый. Ощущаю легкое беспокойство. Бестия может теперь и кинуть. С нее станется!

     Видимо мое лицо отражает все мысли. Регина, хихикая, тянется за мылом:

      — Ну, так и быть, ты и мертвую уговоришь...

     Мой член намылен. Потом обмыт душем. Бля, если бы она еще ехидно не смотрела снизу вверх! Чего теперь изображать, оттраханной в попку? Хотя даже прикольно, чего уж там. Пока не видел столько насмешливости в глазках, когда ручки моют хуй. Ну, бестия, что с нее взять?

     Легкие касания дарят не меньшее удовольствие, чем буйное соитие. Пена еще стекает по яйцам, когда рот накрывает головку. Разряжаюсь почти сразу. Высасывает и глотает. Облизывает головку с таким видом, словно ничего вкуснее в жизни не пробовала. Чудовищно прекрасное зрелище! А как сказать иначе?

     Вытирается. Я устало сижу под ленивыми струями, любуясь стройным телом под взмахами белого полотенца. Такое бы да перед сексом! Да чего это я? До секса тоже было впечатляюще.

      — Ну, как там результат этого теста? — пытаюсь поддержать разговор.

      — Да пошел ты со своими тестами!

      — Да это оскорбление, моя прекрасная госпожа!

     Не смотря на лень, высовываюсь из кабинки. Смачный шлепок по роскошной заднице перекрывает шум воды и убавленную музыку. В ответ получаю взвизг, а потом и мочалкой по морде. Брызги летят по всей ванной. Какое-то время сосредоточенно лупим друг друга. Я ее по заднице ладонью. Она меня мочалкой по всем местам. Пока не находим друг друга в объятиях. Шаловливое настроение плавно перетекает в томное.

     Без шпилек она лишь немного выше. Наклоняется, проводит губами по шее.

      — Не хочешь меня баиньки уложить?

     Почему бы и нет?

     Имею Регину в гостевой комнате. Нежно и любовно. Пристроившись сзади на боку. С изящной ступней на моем бедре. С упругой грудью в левой пятерне. Целуя ушко и звякая зубами о сережку. Мои попытки прейти к быстрым действиям пресекаются. Самыми быстрыми были движения руки, когда Регина ставила Малыша. Вздохи не бурные. Томные. И нежные.

     Кончаю, когда она начинает сдавливать член мышцами и пальчиками. В себя не позволила. Заливаю (громко, конечно, сказано, ну чуть-чуть вытекло, конечно) бедро и подставленные пальчики, продолжающие ласкать сокращающийся член.

      — Не напрягайся. Мне и так хорошо.

      — И не думал!

      — Ну, ты и сволочь!

     Мурлыкает, переворачивается и тихонько кусает в плечо.

     Кладет голову на плечо. Тихонько касается губами моей груди и заодно моргает. Ее ресницы щемяще нежно щекочут кожу. Эта ласка такая? А что, приятно!

      — Больше не приставай, пока я здесь.

      — Хм.

      — Ты мне больше не понадобишься.

      — Ага-ага.

      — В бараний рог скручу.

     Хм, где-то я это уже слышал. Только не так страшна бестия, как ее малюют.

      — Угу.

      — Я сейчас быстро усну, и можешь идти, я уже не проснусь.

      — Угу.

      — Как с вами, мужиками, славно разговаривать после секса!

      — Угу.

     Зевает. Потягивается. Тихонько сопит на плече. Стараюсь не заснуть, улыбаясь и поглаживая бархатистую кожу плеча.

     А насчет бараньего рога... Куда она могла деться с подводной лодки на отвальной? А перед этим в прихожей. Ни цветастое платьице снимать не пришлось ни трусики.

     E-mail автора: [email protected]