— 1 —
Это было в начале восьмидесятых. Мне тогда было чуть больше двадцати. После школы я отучилась на курсах медицинских сестер, и пошла работать в городскую поликлинику. Как это было тогда положено, встала на учет в комсомольской ячейке. Через год стала кандидатом в члены КПСС. Меня бы может и не приняли, но тогда была квота: на одного человека с высшим образованием в партии должно было приходиться не мене трех «работяг». А тут надо было срочно принять в партию, заместителя главного врача. Ведь посудите сами, на такой высокой и гуманной должности не может быть беспартийный человек! Люди не поймут, а где же руководящая роль партии?

     На работе, я была на хорошем счету, не прогуливала, в скандалах не была замешана, не выпивала на рабочем месте, и еще много «не»! Отработав год, меня послали на курсы повышения квалификации. И я стала старшей медицинской сестрой. К тому же я вышла замуж. В общем, жизнь наладилась. Потом я стала полноправной коммунисткой вот тогда это и произошло...

     Меня в рабочее время вызвали к парторгу. Кто не знает, то парторг, в те времена, был вторым лицом после руководителя. Я стала вспоминать все свои прегрешения, но не находила ничего, чем бы могла вызвать интерес начальства. Придя по вызову и дождавшись, когда он освободиться, я, с рожью в коленках вошла в кабинет. А он, оторвавшись от бумаг, посмотрел на меня строго и по-отечески. И выдержав паузу, спросил: «Как Вам у нас работается, Юлия Николаевна?». «Хорошо», с дрожью в голосе сказала я. Не сказать, что вопрос меня смутил, но испугал точно. (Эротические расссказы) В те времена, такой вопрос задавали в двух случаях: когда собирались увольнять, или выдвигать на повышение. По образованию, двигать выше меня было некуда...

     В голове крутились страшные мысли, сейчас уволят, за что я даже не думала. А если увольняет парторг, то это клеймо на всю оставшуюся жизнь! И я, изгой, конченый человек, выше уборщицы, где-нибудь в глухой деревне, меня на работу не возьмут! Но он, вдруг мило улыбнулся и сообщил: «Есть мнение, послать Вас на работу в четверку. Оттуда пришла разнарядка. Но там нужны партийные, молодые кадры! А Вы, перспективный специалист, член КПСС, правда с не большим стажем, но, Вы и сами молоды!». Он продолжил: «Сейчас Вы пройдете в кабинет главного врача, и с вами побеседует один товарищ, из компетентных органов. После беседы, зайдете обратно ко мне. Ну. Ни пуха ни пера. Идите!».

     Еще не понимая, на сколько радикально может измениться моя жизнь, я пошла на собеседование. Товарищ, из компетентных органов, оказался молодым мужчиной. После подписания множества бумаг, о неразглашении и заполнения такого же множества анкет и тестов, он пояснил, что меня, после соответствующего дополнительного обучения, хотят перевести в «'Четвертое главное управление Министерство Здравоохранения СССР'». На подобную должность. Объяснил, что такое четверка или кремлевка (жаргонные названия КГБ-ников). Также сказал, что предварительные проверки я прошла, и теперь необходимо только рекомендация партийной ячейки. После беседы, я вылетела из кабинета, как пробка из шампанского. Не зная плакать мне или смеяться, и пошла в кабинет парторга.

     Он выслушал мой рассказ о собеседовании и улыбнувшись, добавил: «Вот видите! Я в Ваши годы, о подобном и не мечтал! Можете далеко пойти, если мы, Вас рекомендуем, на эту должность!». Самое смешное, меня никто и не спрашивал: «А хочу ли я этого!». А он продолжил: «Конечно, надо Вас рекомендовать, но есть еще один кандидат. И нам (то бишь ему) надо выбрать достойнейшего!». А потом после паузы продолжил: «Наверное, нам стоило бы с Вами пообщаться в не формальной обстановке, без чинов и званий. Например, сегодня за ужином?"». В контексте, если перевести на русский язык, мне предложили «отработку» за рекомендацию, в положение лежа снизу, или сверху, ну как он решит! Я, конечно, слышала байки, что он бабник и все такое, но кто он, а кто я? Поэтому ни разу не думала о таком повороте событий. Видя мою нерешительность, он жестко сказал: «Конечно, если Вы не цените доверие партии, наши выводы, то Вы можете отказаться от новой работы, но тогда... «. Он замолчал, с превосходством удава над кроликом, посмотрев на меня. «Вот и все. Мы вернулись к моим рассуждениям в начале первого разговора», подумала я и кивнула соглашаясь с его предложением. «Вот и хорошо милая Юля. Ты же не против, если я тебя буду так звать?», прямо таки соловьем пропел он. «А теперь идите в отделение, и скажите заведующей, что я Вас отправил по партийным делам. Я ей сейчас позвоню. В семь вечера, домой, за вами заедут. Будьте готовы, ну там прическа, маникюр...», и углубился в чтение какой-то бумаги, давая понять, что разговор закончен.

     — 2 —

     Идя домой, я прекрасно отдавала себе отчет, что ничего хорошего от ужина, мне ждать не стоит. Накормят, напоят и заставят отрабатывать, и питание и рекомендацию, скорее всего, в разнообразных позах. Но был и более худший вариант: увольнение по статье, исключение из партии и как результат, «разбитая» жизнь! А что сказать мужу, о вечере, я, вообще, не представляла!

     Пришла домой, первым делом стала звонить на работу мужу. Но никто не отвечал на звонок, только длинные гудки в трубке. Потом пошла мыться. Помывшись, в кухне обнаружила записку от мужа. Его срочно, на три дня, отправили в командировку! (Как вовремя, а?...). Он пытался мне дозвониться, но не смог. Сказали, что я, у главврача. Ну и дальше: будь умницей, не скучай, целую... Грустно усмехнувшись про себя, собралась и пошла в парикмахерскую. На обратном пути завернула в аптеку, купить знаменитое в то время «Резиновое изделие № 2», купила сразу штук пять. Ну не буду же я их из дома брать, они там посчитаны!

     В семь часов в дверь позвонили. На пороге стоял молодой человек, но я его не знала. Он сказал: «Я от парторга и отвезу Вас на ужин». Я, тяжело вздохнув, надела черные туфли и вышла на улицу. Около подъезда стояла бежевая «Волга». Водитель открыл заднюю дверь и посадил меня в салон. А сам обойдя машину сел за руль. Повернувшись ко мне, спросил: «Извините, а как мне к Вам обращаться?». Меня очень удивил этот вопрос, но я ответила: «Юля», но потом поправилась: «Юлия Николаевна!». А он, улыбнувшись добавил: «Юлия Николаевна, нам ехать, около получаса. Устраивайтесь поудобней», и мы выехали со двора.

     Ехали через весь город, в сторону частного сектора. Подъехали к какому-то дому. Водитель вышел и открыл ворота, а потом мы заехали во двор, прямо к дверям дома. Тут отворилась дверь в дом, и на пороге появился парторг. Он, весело приветствует меня открывая дверку машины, и спрашивает: «А вот и ты Юленька! Нормально доехала?». И не дожидаясь ответа, приглашает в дом.

     Там уже стоит «дым коромыслом». Справа от входа расположен холл, в котором стоит большой стол. За столом две пары. Я никого из них не знаю. Все, в том числе и «мой кавалер» уже навеселе. В углу стоит две пустых бутылки из-под армянского коньяка и три из-под советского шампанского. Мне сходу наливают большой фужер, пузырящегося шампанского и заставляют выпить. Кто то сует очищенный апельсин и кусок шоколада. Мне, почти не пьющей, да еще и толком не евшей, этого оказалось достаточно. Вместе с игристым напитком из головы пропали переживания и страх, на душе похорошело, голова закружилась в хороводе. Как всегда, на первой стадии опьянения, казалось, что голова работает как часики, прекрасно анализирует ситуацию и выдает «правильные» решения. И взвесив этом состоянии все составляющие проблемы, прихожу к мнению, что поступаю правильно. Ну дам ему, что он хочет, я ведь не девочка и не девственница, зато получу новую работу, а зарплата там на порядок выше, чем в этой больнице. Плюс спецраспределитель продуктов и дефицитных вещей, улучшу жилплощадь, и еще много, много плюсов! Итак — переживания окончены, решения приняты. Начинаю веселиться.

     Было выпито много шампанского, съедено большое количество дефицитных продуктов. Громко играла музыка, одна из женщин пыталась изобразить Канкан,...

 

      высоко задирая ноги. В результате оказалась лежащей на полу, пьяно смеясь. Другую почти раздели догола и лапали за все выпирающие места.

     — 3 —

     Подошло и моё время платить по счету. К этому времени, за столом мы остались одни. Как-то незаметно, соседние парочки перекочевали на второй этаж, в спальни. И рука моего протеже, уже во всю хозяйничала под моей блузкой, сдвинув лифчик и гладя груди и соски. Если честно, мои трусы, уже давно были мокрые от ожидания. Вот он наклонился, обдавая перегаром, стал целовать в губы. А его руки умело расстегивали юбку и снимали блузку. Я пыталась заставить его подняться в спальню, но он с пьяным упрямством, не хотел. Когда на мне остались одни плавки, он расстегнул штаны и вытащил член. А потом схватив меня за голову, с силой потянул вниз, заставив опуститься перед ним на колени, и приказал: «Ну, что смотришь? Давай соси!». Я пыталась объяснить ему, что не умею и не буду этого делать! Но, он рассмеялся и издевательским тоном пробурчал: «Куда ты нах*й денешься», и крепко держа мою голову, стал тыкать членом в губы. Я пыталась вырваться, крутила головой в стороны, крепко сжав зубы. Тогда он схватил одной рукой меня за волосы, резко дернул ее в верх, а второй начал бить меня по щекам. Он разошелся и орал: «Всякая тварь, тут будет норов показывать! Открой рот сучка и соси!». Каждый вскрик сопровождался ударом ладони по щеке: то правой, то левой. Его возбуждало моё бессмысленное сопротивление. Краем глаза я видела, как набух и затвердел его орган. Крайняя плоть сдвинулась, обнажив большую красную головку. Влажную и блестящую. И я сдалась. Из глаз потекли слезы, губы перекосились, рот открылся в крике не столько от боли, сколько от унижения и страха. А он, увидев мой раскрытый рот, резко подался вверх и с силой надавил на мою голову. Я почувствовала как его огромный фаллос буквально втискивается в мой рот. Мой крик захлебнулся, воздуху не куда было выходить. А он, перехватив меня руками за голову, и давя на неё, буквально насаживал ее на свой фаллос. Я подавилась и раскашлялась, он слишком глубоко вставлял свой член мне в рот. Слезы бежали ручьем из глаз. Чуть ослабив хватку, он дал мне откашляться и отплеваться, а потом приподняв голову и глядя, в мои мокрые глаза прошипел: «Или ты, стерва, будешь сосать сама, или я затолкаю свой х*й, тебе в самую глотку!». Что мне оставалось делать, он был сильнее. И я стала сосать, лизать и целовать его проклятый отросток. Но он, все равно, не отпускал мою голову, пытаясь засунуть его в мое горло. Я еще несколько раз давилась, но экзекуция продолжалась. Потом он заставил меня дрочить его орган, и кончил мне в рот, принудив проглотить сперму. После этого он меня отпустил. Я упала на пол, прямо у его ног. А он, пошевелив ногой, обутой в ботинок, мои груди издевательским тоном сказал: «Отдохни пока! Только не уходи далеко! Я с тобой еще не закончил, шлюха!». Потом встал, дотянулся до бутылки коньяка и стал пить прямо из горлышка. Остатки спиртного, он просто вылил мне на голову.

     Я лежала на полу и ревела. Мои губы и лицо были измазаны в сперме. Щеки горели. Лицо саднило, во рту стоял вкус крови и спермы. Никто, ни когда, так со мной не поступал. Я была раздавлена, унижена, напугана. У меня не осталось ни сил, ни духа сопротивляться. А он сидел на стуле, его здоровый, сейчас обмякший член, с огромной волосатой мошонкой висел надо мной.

     Отдохнув, он начал играть своим органом. Прямо на моих глазах член опять встал. Он легонько пнул меня в бок, и сказал: «Просыпайся соска! Пора работать!». Я привстала на трясущихся коленях и снова стала сосать. Он кряхтел, от возбуждения и повторял: «Вот теперь ты, Юленька молодец. Давай вылизывай его. Ему еще обрабатывать твоё мохнатое лоно!». Потом он заставил меня снять трусы, и поставив раком, просто воткнул член в вагину. Это было больно. От страха во мне все сжалось, и его орган буквально «рвал» моё влагалище. Но ему нравилось, и он, не уставая твердил: «Баба за мужем, а узкая как целка. Как здорово!». Потом он придавил мою голову к грязному полу, еще и поставив на нее ногу. Кроме фрикций, он стал шлепать меня по заднице рукой, когда входил внутрь. От его ударов, мои груди скребли по полу, а я, всхлипывала давясь слезами. А потом он сунул в мою попку палец, и стал крутить его там. Я заорала: «Нет! Не надо!». А он рассмеялся, и показывая свой юмор, сказал словами из фильма: «Надо Федя, надо!». Я пыталась опять вырваться, но куда там. Через пару минут, он вытащил член из вагины, и приставив его, к анальному отверстию стал давить им, все глубже и глубже загоняя его вовнутрь. И извивалась, пробовала умолять его не делать это, пыталась кричать, но тщетно. Через минуту он гонял свой член, в моей попе. И ему было глубоко наплевать, что мне больно и неприятно. Потом он сообщил мне, что попа у меня совсем узкая. И это здорово вот так трахать меня, в узкий зад. Я уже затихла и расслабилась, так как это облегчало мои страдания. Еще через минуту, он опять кончил, заполнив мою прямую кишку спермой. Постояв так, пока член не опал, он вытащил его из ануса и заставил меня его вылизать.

     Пока я сидела на полу, уронив руки и приходя в себя. Мой мучитель дотянулся до другой бутылки. На этот раз он налил коньяк в большие фужеры, и протянув, один мне сказал: «Давай выпей. Тебе надо прийти в себя!». Я машинально взяла фужер, и так же на автомате выпила. Залпом. Потом раскашлялась. Он легонько постучал меня по спине, затем, нагнувшись обнял за плечи и приподняв, посадил на стул. Протянул мне дольку шоколада и уже обычным голосом сказал: «Добро пожаловать в элиту! Я тут маленько разошелся, но меня всегда возбуждает сопротивление. А это, это будет тебе уроком, нет бесплатного сыра. Всегда есть цена. Завтра я подпишу рекомендацию, вернее сегодня на работе. Утром в отдел кадров, и ты переходишь на новую работу. А сейчас надо поспать».

     Он зевнул. «Кстати, я бы тебе посоветовал идти мыться и собираться. Пока те», он кивнул головой вверх и продолжил: «Не встали. Иначе проверка продолжится, и завтра, тьфу, сегодня ты рискуешь в лучшем случае доковылять до отдела кадров! Если тебе интересно, то это была окончательная проверка, твоей готовности выполнять решения партии. Четверка, есть четверка. Там тебе придется иметь дело с «большими людьми». А их просьба — закон!». Он помолчал, я то же промолчала, тогда он продолжил: «Путь в «номенклатуру», всегда связан с болью и унижением. Но чем выше ты поднимаешься по иерархической лестнице, тем меньше это будут касаться тебя, и тем больше возможностей будет у самой! Запомни это и тебе будет легче продвигаться наверх!».

     «Все! Иди мойся, приводи себя в порядок. Я распоряжусь, чтобы тебя отвезли домой. И поторопись. Те, наверху, старше меня по должности, и я ни чем не смогу тебе помочь», он надел брюки и вышел на улицу, а я, похватав свои вещи, бегом отправилась в душ. Надо ли говорить, что через пять минут, я уже выходила из дома. Меня посадили в ту же машину и повезли домой. Не заезжая во двор, машина остановилась, водитель повернулся ко мне лицом и сказал: «Не Вы первая, Юлия Николаевна, ни Вы последняя! Хотите я дам Вам совет?», и не дождавшись, продолжил: «У Вас два рабочих варианта: плюнуть на все, и вместо перевода, уволиться. Но придется переехать в другой город, в другую область; или сжать зубы и жить дальше, по законам стаи. Если хотите пожаловаться, то лучше сообщите об этом Вашему куратору. Вы с ним сегодня беседовали, в кабинете главврача. Милиция не поможет. До свидания!».

     Я вышла из машины, и пошла домой. Все тело болело и ныло. У меня был остаток ночи, для принятия...