Нинка, двадцатилетняя блондинка, лаборантка флотской химической лаборатории, была недурна собой. Ее голубые глаза казались глубокими озерами, маленький, слегка вздернутый носик, являл собой само совершенство, а плавные линии фигуры и особенно ягодиц, вызывали вожделение у мужчин. Зная это, девушка специально носила все узкое, облегающее, полупрозрачное. Она была умна и остра на язык. Таким, как говорится, палец в рот не клади. Единственным недостатком, который она в себе носила и кляла, была ее чрезмерная сексуальность. Стоило мужику только прикоснуться к ее руке, как у этой супер — сексуалки тут же захватывал дух, сердце подскакивало под девяносто, и ноги уже были готовы сами раскинуться в стороны, освобождая проход к месту, где бушевал огонь необузданной страсти.

     Будучи самолюбивой, имея склонность к карьеризму, лаборантка понимала, что этот недостаток может стать неодолимым препятствием на ее пути далеко идущих планов. Она с завистью и весомой долей презрения смотрела на женщин, менее умных и не столь красивых, как она, но изображающих из себя этаких удачливых бизнес-леди под крылом недалекого, но богатого покровителя. В такие минуты она походила на завистника, воспринимающего лишний рубль в кармане соседа как личное оскорбление. Она понимала, что не так-то просто в наше сложное кризисное время подцепить на крючок какого-нибудь богатенького «Буратино». Они или уже сидят на нем, либо искусно его обходят, показывая всем своим надменным видом, что с умной женщиной много хлопот, а глупые, но красивые, быстрее и проще становятся бесплатным приложением к двуспальной кровати. Нинка понимала, что если хочешь чего-нибудь добиться, то надо в совершенстве знать суть предмета изнутри. Постичь логику поведения современного супермена не просто. Под напускной маской надменности, чванливости и непроницаемости не сразу удается распознать истинное лицо человека с его достоинствами и недостатками. Ну как тут узнаешь, в какую сторону вращаются шарики в черепе обнимающего тебя мужчины. Ведь большинство из них добивается тебя ради собственного удовольствия, но далеко не твоего.

     Такие мысли не раз посещали умную головку практичной лаборантки, побуждая ее постоянно анализировать намерения мужчин по отношению к себе, чтобы, ненароком, не оказаться в ситуации глупой рыбы, попавшейся на крючок с простейшей наживкой. Но воевать одной с сильной половиной человечества вряд ли под силу двадцатилетней девчонке. Нинка понимала, что в этом нелегком деле без верной, красивой и умной подруги ей не обойтись. И такая нашлась. Ею была Леночка, девятнадцатилетняя брюнетка, секретарша начальника лаборатории.

     На поверку Лена действительно оказалась ценным кадром, так как ее осведомленность по части разнообразия мужских характеров и повадок этих презренных самцов была не ограниченной. Она тоже подыскивала себе выгодного мужа, и на этой почве быстро сошлась с энергичной лаборанткой. Подруги сразу же нашли общий язык, и тут же составили совместный план охоты за «черепами». Этим словом они с презрением называли будущих кандидатов в мужья.

     Начальник лаборатории, сорокалетний капитан второго ранга, явно не относился к категории женоненавистников и любил представительниц прекрасного пола всех подряд, невзирая на возраст. Он не обращал внимания на внутреннее содержание предмета, предпочитая внешние данные и способности партнерши принять, в нужный момент, его длинный «Хобот». В лаборатории все знали, что Леночка успешно справляется не только с обязанностями секретарши, а и с другими, более важными делами, что позволяло ей ногой открывать дверь в кабинет шефа, а закрывать — своей соблазнительной попой, смущенно поправляя на ходу прическу и юбку. Начальник как-то сгреб в охапку и лаборантку, но та, крепко прижатая к его груди, доверительно шепнула ему на ухо:

      — И не мечтай! Лучше отпусти, а то яйца оторву, — и нежно погладила при этом по его ширинке маленькой, но твердой ладошкой. Шеф отпрянул, и с тех пор лаборантка стала для него пустым местом. При встрече он смотрел как бы сквозь нее, словно она была невидимкой. Лена заметила это и как-то сказала Нинке:

      — Ты что? Сдурела? Разве можно так шипеть на шефа?! Он же, при случае, турнет тебя отсюда и все дела.

      — А местком?

      — Вот, дура! Какой местком?! Алла Борисовна давно спит с ним.

     Алла Борисовна, тридцатилетняя симпатюшка-хохотушка, дочь одного из высоких чинов из Центра, числилась инженером в лаборатории и была бессменным председателем месткома, так как больше ничего другого она просто не знала и ничего не умела, кроме, конечно, секса. Ее всегда переизбирали единогласно, так как никто не хотел стать личным врагом шефа. Всегда веселая и насмешливая, она любила часто оставаться после работы и подолгу обсуждать с шефом вопросы по улучшению работы в трудовом коллективе, а ее шофер в это время терпеливо ждал, когда же в кабинете начальника погаснет свет, после чего, ровно через час, председатель месткома в отличном настроении садилась в машину и с загадочной улыбкой на лице приказывала:

      — А теперь — домой, Вася!

     На Нинку шеф наехал случайно. Просто увидал оттопыренную, аппетитную попку, которой та так заманчиво шевелила, наклонившись над ящиком с посудой, в которой она выбирала нужную колбу. Шефу нравилась поза наклоненной женщины, особенно в такие моменты, когда из-под юбки показывались на какие-то мгновения женские трусики. Поговаривали, что он даже их коллекционировал, снимая с очередной жертвы. В лаборатории об этом знали, но помалкивали, так как почти все молодые сотрудницы прошли через комнату «отдыха», смежную с его кабинетом. Поговаривали, что у шефа была вверху могучая «Мохнатая лапа», что обеспечивало ему полную неприкасаемость. Ходили слухи, что он и мальчиками не брезгует, но в это мало кто верил, так как шефу и своих смазливых баб хватало. Но шеф не был бы шефом, если бы закрыл глаза на Нинкину выходку. Он вскоре вызвал к себе секретаршу и, погладив ее по упругой ягодице, сказал:

      — Ленусь. Твоя подруга — невоспитанная девочка. Кроме того, у меня возникло сомнение, а справляется ли она со своими обязанностями?

      — Подумаешь, обязанности: посуду мыть, да от выходок Аллы Борисовны сопли по щекам размазывать.

      — Вот! И с председателем месткома не ладит. Вечно огрызается...

      — А кто с ней ладит? — насмешливо посмотрела шефу в глаза любовница номер два.

     Шеф вынул из-под юбки девушки свою нетерпеливую руку и категорически заявил.

      — Зря стараешься защитить подружку. Я думаю, что ей пора написать заяву по собственному желанию...

      — Другого пути нет? — еле вымолвила перепуганная Ленка.

      — Ну, почему же? При желании найдется, — он вновь запустил руку в ее трусики и стал массажировать клитор.

      — Когда и где? — сжала ляжки Ленка, боясь, что вот-вот ее жидкость прольется прямо на ладонь шефа.

      — Вот это уже деловой разговор. Сегодня, после работы, вы обе остаетесь, — ответил шеф и, увидев, как похотливая гримаса исказила ее лицо, и тело задрожало от мощного оргазма, удовлетворенно хмыкнул, вынул пальцы из ее промежности и вытер об ее юбку.

      — «Козел!», — ругнулась про себя Ленка и, промокнув свою пещерку трусиками, вышла из кабинета. Она быстро нашла Нинку и, отведя ее в сторону, нравоучительно зашептала:

      — Ну что? Доигралась! Шеф хочет тебя выпереть...

      — За что?! — побледнела девушка.

      — За яйца. Неужели не понимаешь?!

      — Вот, гад! Что же делать?

      — Один выход: откупиться...

      — У меня нет баксов. А сколько он хочет?

      — Немного. Только на одну ночь...

      — Что?! Да пошел он! Чтоб я с ним трахалась лупоглазым!...

      — Иначе выпрет. Я его хорошо ...

 знаю. А ты пораскинь мозгами. Что для тебя лучше: ночь проваляться с мужиком в кровати или стоять в длинной очереди безработных. Сечешь? Сейчас, моя радость, кризис...

      — Гм... Ты, как всегда, права. А когда и где?

      — Вот это другое дело. Сегодня вечером мы с тобой остаемся. А там видно будет...

      — Он что нас двоих будет трахать? — усмехнулась Нинка.

      — А ты против? Вместе-то веселее будет. Кстати, «шланг» у него вот такусенький, — Ленка развела ладони чуть ли не на полметра.

     ... После восемнадцати шеф пригласил девушек в свой кабинет. Он окинул их придирчивым, оценивающим взглядом и удовлетворенный их внешним видом, сказал:

      — Сейчас подъедет мой друг Георгий на своей новой тачке. Есть предложение вместе поужинать. Вы как?

     Девицы переглянулись, неопределенно пожав плечами.

      — Молчание — знак согласия, — заключил шеф.

     Вскоре под окном фыркнул мотором черный красавец «Мерс». Девицы впорхнули в гостеприимно открытую дверь.

      — Знакомьтесь, — шеф едва тронул за рукав полноватого белобрысого водителя.

      — Жорж, — небрежно кивнул тот, даже не взглянув на девушек.

      — Между прочим, майор медицинской службы, — добавил шеф.

      — Нам, татарам, все равно, — едко усмехнулась Нинка, положив руку на плечо напарницы. Она притянула ее к себе и поцеловала.

      — О! Вы — лесбис? — улыбнулся Жорж, сверкнув золотым зубом. Он крутнул рулем и нажал на газ. Машина птицей полетела по ровной дороге.

      — Мы все можем. Не правда, милый, — она щекотнула пальцем по шее впереди сидящего шефа. Тот довольно хмыкнул и, закурив, стал пускать колечки дыма.

     Машина, шурша шинами, мягко неслась по черному полотну асфальта. Они выехали за город. Замелькали разноэтажные домики, затем шофер свернул на проселок и медленно подъехал к двухэтажному коттеджу.

      — Приехали, — объявил Жора и въехал в открывшиеся ворота.

      — Это и есть обещанный ресторан? — удивилась Ленка.

      — Это намного лучше, — ответил Жора, подруливая к крыльцу.

     Хозяина дома встретил угрюмого вида «шкаф», квадратный в плечах и тазе. Он что-то шепнул хозяину и тут же растворился.

      — Ясно. Это и есть то историческое место, где нам предстоит потерять невинность? — иронически воскликнула Ленка, которая уже успела приложиться к фляжке, лежащей в сумочке.

      — Неужели она у вас еще есть? — усмехнулся шеф, помогая девушкам выйти из машины.

      — Так чье же это бунгало? — кивнула Нинка на коттедж.

      — Милого доктора Ай-Болита, — шеф указал пальцем на майора.

      — А он по какой части врачеватель? — повернулась к шефу Ленка.

      — По зубной...

      — Гм... Неплохо для врача со скромным окладом.

      — А он не просто врач, а начальник зубопротезного отделения в нашей морской поликлинике. Улавливаете? — значимо заявил шеф.

      — Угу. Будет к кому обратиться, когда какой-нибудь из хахалей тебе ненароком зуб вышибет, — хохотнула Нинка, обняв за шею подругу и потрепав пальчиком по ее нижней губе.

     Жорж поставил машину в гараж и пригласил гостей в дом. В холле их ждал хорошо накрытый стол. Коньяк, водка, шампанское, красная икра и прочие деликатесы сразили наших девушек прямо наповал. Девушки поняли, что из-за такого богатого стола хозяин дома их просто так не отпустит. У девушек просто перехватило дух при виде жареного поросенка, заливной рыбы, отбивных и прочих яств. Такого они не только не ели, но даже не видели в самом счастливом сне. Нинка, пожирая глазами стол, наклонилась и шепнула подруге на ухо: «Ничего ты себе череп отхватила. А с виду простой майор... «. «А почему ты считаешь, что он мой?» — шепнула та в ответ. «А это и слону понятно. Он тебя давно уже глазами ест», — ответила Нинка.

      — Сейчас мы выпьем, слегка закусим и немного оторвемся, — хозяин гостеприимным жестом пригласил гостей к столу. Сам подошел к телевизору и щелкнул кнопкой видеомагнитофона. На экране появились полуодетые пары. Маленькие треугольники на лобке и черные кружочки на сосках обозначали наряд танцовщиц. На фигурах парней были узкие набедренные повязки, под которыми сразу же угадывались их могучие мужские «инструменты».

     Усевшись за стол, кавалеры наполнили свои рюмки коньяком, а фужеры для дам — шампанским.

      — За встречу! — поднял рюмку хозяин дома.

     Все встали, звякнул хрусталь, молча, выпили, сели и быстро заработали челюстями.

      — Кто же у вас такой искусник? — Ленка обвела вилкой стол.

      — Нравится? У меня неплохой кок. На корабле вместе служили, — скромно ответил Жора.

      — Да и у вас вкус к этому имеется. Не так ли? — спросила Нинка.

      — И к женщинам. К примеру, он без ума от моей Елены. Жаль отдавать. Но чего не сделаешь ради настоящего друга! — воскликнул шеф и снисходительно посмотрел на покрасневшую Ленку.

      — Что?! Я перехожу к нему в секретарши? — Ленка недоверчиво глянула в бесстрастные глаза шефа.

      — А это как он скажет. Захочет, вообще продам ему тебя в наложницы, — небрежно ответил шеф, опрокидывая в рот очередную рюмку.

      — За деньги?! — не поверила Ленка.

      — За «баксы», — поправил Жорж.

      — И сколько же я стою?! — Ленка перестала жевать, переводя глаза с одного на другого.

      — А это зависит только от тебя. Как себя преподнесешь, покажешь... , — неопределенно ответил шеф.

      — Хорошо. Смотрите, — подскочила Ленка и стала раздеваться. Все настороженно смотрели на ее движения, ожидая подвоха. Но девушка невозмутимо медленно снимала один за другим предметы своего туалета, пока не осталась в лифчике и плавочках. Ее тонкая, хрупкая фигурка казалась жалкой и беззащитной.

      — А дальше? — не унимался Жорж. Его лицо заострилось, глаза, не мигая, уставились на подрагивающее тело девушки. Всем своим видом он теперь напоминал гончую, бегущую по следу затравленного зверя.

      — Вы что не видели голого женского тела, господин медик-педик? — зло бросила Нинка, стараясь защитить подругу.

      — Это не твое дело, тварь! — стукнул по столу кулаком шеф, бросив на девушку ненавидящий взгляд. Он уже прилично накачался и еле ворочал языком.

      — Что-о-о?! — подхватилась лаборантка. — Да какое ты имеешь право оскорблять меня, ублюдок! — она схватила вилку и подступила к шефу, явно намереваясь проткнуть его.

      — Тихо, Нинон. Сядьте, пожалуйста. Он же перебрал. Разве вы не видите, что он очень неплохой парень? — обнял за плечи девушку хозяин дома и усадил ее на место.

      — А чего же он! — продолжала кипеть та.

      — Ваше слово, Леночка. Если вы хотите, чтобы я поцеловал вас там, то снимайте плавочки, — поощрительно кивнул Жорж.

      — Хочешь оттянуться по полной? Так бы и сказал сразу. Я-то сразу поняла, что имею дело с высокоинтеллектуальными людьми. Не зря же говорят французы, что «чем выше интеллект, тем ниже поцелуи», — ответила Ленка и, сняв плавки, бросила их на колени Жоржа. Она тут же подошла к доктору, прогнулась назад, подставляя лобок.

      — Целуй!

     Доктор стал перед ней на колени, присел задницей на пятки и притянул ко рту ее черный треугольник. Он начал сосать это место, отплевываясь от попадающих в рот волос.

      — Браво! Браво! — пьяно кричал шеф, хлопая в ладоши, — а ты — хозяин своего слова. И я так же хочу с тобой, — кинул ... 

     он в Нинку хлебный шарик.

      — Хорошо, — ответила та, сузив глаза.

     Она встала, быстро разделась и совершенно нагой подошла к шефу.

      — На колени! — девчонка ткнула пальцем в пол.

      — Я сейчас, сейчас, — залопотал шеф, опускаясь перед ней на колени, и в тот же миг его рот накрыла рыжая волосатая «мочалка». Он начал сосать, и вдруг почувствовал, как из этого волшебного источника тонкий теплый ручеек стал заливать его рот, нос и глаза. Вода была соленой и с особым привкусом. Он сморщился и чихнул.

      — Это явно не «Боржоми», — съязвил Жорик, ухватившись за живот от смеха.

      — Ты что это делаешь, сука?! — едва не захлебнулся шеф, вынырнув из-под этого душа.

      — Разве не вкусно? Почти шампанское, — Нинка злорадно улыбнулась и оттолкнула от себя партнера.

      — Нет! Она же подлинная стерва! Надо же так обдуть своего начальника и еще поиздеваться над ним, — возмущался шеф, вытирая краем скатерти мокрое лицо.

      — А знаешь, Ник! В этом что-то есть. Женская моча, что божья роса. Она целебна. Это же настоящий бальзам. Это я тебе как доктор говорю, — успокаивал пьяного друга Жорж.

      — Вот ты ее и пей, а я лучше водочкой займусь, — шеф схватил бутылку и присосался к горлышку.

      — Фи! Какой не культурный парниша, — фыркнула Ленка и прижалась щекой к щеке доктора.

      — Жорик, милый. Ну, скажи, рыбка, за сколько ты хочешь меня купить?

      — А ты сама во сколько себя оцениваешь? — нашелся майор.

      — Ну, не знаю. На триста баксов за ночь потяну, — нехотя ответила Ленка.

      — Ловлю на слове. Ну, а если на совсем? Купить себе женщину для постоянного пользования, а? Это сколько бы ты за себя хотела получить? — наступал Жорж.

      — Тысячу баксов! — выпалила Ленка и сама испугалась своей смелости.

      — Согласен. Держи! — майор вынул из нагрудного кармана тужурки пачку денег.

      — Ух, ты! Это же целое состояние! — подхватилась Ленка, натягивая на себя свои короткие трусики.

      — В понедельник напишешь заяву своему шефу на перевод ко мне. Должность секретарши тебя устроит? — предложил Жорж.

      — А я не отпущу. Она мне самому нужна. Или мне тоже тысячу баксов, — пьяно размахивал бутылкой шеф.

      — Обойдешься. С тобой сквитаемся потом, — неопределенно ответил хозяин дома, подошел к Ленке, взял за руку и повел на второй этаж.

     Кавторанг, глянув на Нинку, шатаясь, подошел к ней, положил руку на голое девичье плечо.

      — Эти хорошо устроились. Ну, а мы когда трахаться будем?

      — А ты сможешь?

      — А че?

      — Ты же еле на ногах стоишь, хахаль. Угораздило же меня связаться с пьяным черепом!

      — Тсс! Замолчи! Лучше ложись и подставляй дырку, — шеф пьяно ухватился за ее ягодицу.

      — Ладно. Давай уж, горе луковое, — согласилась Нинка и улеглась прямо на ковер. Шеф стоял над ней, раскачиваясь из стороны в сторону, словно маятник, и никак не мог снять брюки. Нинка помогла ему в этом. Он улегся на нее, с трудом, не без ее помощи, запихнул туда свой член и... захрапел...

     «Ну и хахали пошли! Пригласили честных девочек потрахаться, а сами от водяры оторваться не могут», — подумала Нинка, вставая. Она вытерла с лица его слюни, оделась, прикрыла штанами голое тело шефа, взяла сумку, сложила туда пару бутылок водки, несколько самых аппетитных кусков с господского стола, оделась и направилась к двери.

      — Куда? — вырос перед нею «шкаф».

      — А тебе какое дело, козел?!

      — Не велено! — расставил тот в стороны руки-крюки.

      — Да пошел ты! Я — его жена, — кивнула Нинка на храпящего на полу шефа и плюнула прямо в жирную лоснящуюся рожу.

      — А-а-а. Тогда проходи, — вытер тот плевок и пропустил девушку. Она вышла на улицу, отловила частника, и через час была дома.

     ... В понедельник, как всегда, в восемь ноль-ноль Нинка уже корпела в лаборатории над своими ненавистными пробирками и колбами. Вдруг прибежала бледная, растрепанная Ленка.

      — Ты что с цепи сорвалась? — осадила ее Нинка.

      — Все пропало. За мной менты гонятся...

      — В чем дело?

      — Жорика взяли...

      — За что?

      — У него на даче наркоту нашли...

      — Ну, а ты-то тут причем?

      — Этот медик-педик сказал, что это я притащила...

      — Вот тебе и тысяча баксов. Он же тебя подставил...

     В этот момент открылась дверь и два милиционера вошли в комнату.

      — Кто здесь Елена Мальцева?

      — Я, — побелевшими губами прошептала Ленка.

      — Следуйте за нами...

     Ленку увели. Вскоре шеф зашел в лабораторию и увидел шевелящийся над ящиком с колбами аппетитный зад лаборантки.

      — Ниночка. Зайдите, пожалуйста, ко мне...

     Через час она вышла из кабинета шефа красная и растрепанная. На ее шее зияли «раны» от мужских поцелуев. Поправив на ходу юбку, она небрежно бросила своей начальнице:

      — Шеф назначил меня секретаршей. Так что ищи себе другую лаборантку...

     «Сучка! Все же завладела черепом шефа. Ну, погоди, мразь! Еще не вечер», — метнула та на Нинку ненавистный взгляд. Откуда же ей было тогда знать, что ровно через месяц ее переизберут на посту председателя месткома, и она напишет заявление... по собственному желанию...

     Эдуард Зайцев