Когда жрица Талирия вышла из дома лендлорда, уже сгущались сумерки. Опять посещение демона, и опять в итоге труп, уже пятый. Правда жрица не могла не признать, что теперь семья Сараморонго заживёт гораздо лучше. По-гибший был весьма гнусным типом, как, впрочем, и другие жертвы демона, любящим унижать и оскорблять зависимых людей, да и просто тех, кто не мог ответить. К тому же покойник был жутким скрягой, заставляя близких ходить в обносках и питаться едва ли не объедками.

     Девушка — а жрице было всего 24 года, — пошла по тропинке, желая срезать петлю от дома лендлорда до городка. Идти было не так далеко, всего три мили, но идти в сгущающихся сумерках, зная, что бесчинствует в округе демон, удовольствие ниже нижнего. Жрица не заметила, как по прогалине за её спиной мелькнула тень, а потом нечто налетело, схватило и утащило. Только и успев сказать «А-а-х!», жрица потеряла сознание.

     Талирия почувствовала, что лежит на чём-то мягком, и открыла глаза. Больше всего помещение, где она лежала, напоминало закуток пещеры, отгороженный перегородкой с дверью. В трещину был вставлена палка, к которой был подвешен фонарь, освещавший помещение. Девушка села и возле ног что-то звякнуло, она глянула и поспешно отодвинулась: там лежала железная цепь, соединяющая два железных кольца.

     Тут дверь скрипнула. Талирия взглянула на вошедшего и, дико взвизгнув, отшатнулась к стене. Перед ней возвышался демон. Меж двух остроконечных ушей торчали изогнутые рога, продолговатые глаза имели вертикальные зрачки, изо рта торчали клыки, руки и ноги заканчивались лапами с когтями, а за спиной топорщились сложенные крылья, сзади виднелся хвост. Талирия удивлённо сморгнула. Это была демонесса! У ней была очаровательная высокая грудь и... и выпуклый лобок. Демонесса оскалила клыки (улыбнулась, что ли?) и сказала неожиданно красивым серебристым голосом:

      — Я вижу, жрица очнулась. Хорошо. Поешь.

     Она поставила перед девушкой корзинку, а сама отошла к двери и присела на корточки. Боязливо и, к соб-ственному удивлению, с внезапно пробудившимся интересом поглядывая на демонессу, Талирия откинула кусок пёстрой ткани, которым была прикрыта корзинка, и обнаружила там хлеб, сыр, луковицу и бутылку вина, а ещё нож. Действительно, жрица почувствовала, что страшно голодна: она лишь позавтракала рано утром, и пришлось поститься до вечера. Вдолблённый в храме этикет сработал и сейчас: хоть Талирии и хотелось хватать и пожирать с чавканьем, она нарезала кусками и ела медленно, запивая вином. Личико демонессы было непроницаемо, но в глазах, как показалось девушке, мелькнуло одобрение. Когда Талирия поела, демонесса подцепила когтём корзинку и сказала:

      — Если хочешь облегчиться, третий поворот направо. — И исчезла.

     Изумившись такой доброте, девушка решила всё-таки прогуляться. Взяв фонарь, Талирия вышла следом. Похоже, всё-таки это была естественная пещера: стены лишь немного подровняли, были видны следы от кирок. Вот и третий поворот направо...

     Сначала девушка хотела вернуться в свой закуток, но потом решила протии по коридору. Миновав четыре или пять дверей, она повернула и вдруг оказалась на карнизе, откуда открывался изумительный вид на долину. Была ночь, в вдалеке светились огоньки, под луной сверкала лента реки, лёгкий ветерок нес аромат лугов, полей, рощ. Жрица замерла на краю карниза.

      — Бесподобно, правда? — вдруг раздался серебристый голос демонессы.

     Талирия едва не навернулась вниз от неожиданности, лишь поддержка демонессы помогла ей удержаться. Демонесса сидела на краю, как бы спрятавшись в тени, светло-серая кожа приобрела тёмно-серый цвет, идеально прячущий её. Посмотрев на демонессу, жрица вдруг подумала, как прекрасна эта девушка, какой-то своеобразной красотой. Немного помолчав, Талирия спросила:

      — А ты откуда знаешь про это убежище?

      — Случайно наткнулась, — ответила та, — когда искала пристанище. Снизу пещеру нельзя увидеть из-за карниза, сверху — из-за козырька. А мне очень удобно взлетать. Обычно требуется разбежка, а так я просто прыгаю вниз.

     Помолчав, жрица спросила:

      — Извини, а как твоё имя?

      — Траг Аран Мон, — ответила демонесса. — Траг — это родовое, Аран — клановое, — а Мон — личное. На человечий язык это можно перевести примерно как Подлунная Скользящая Искра.

      — Красиво! Если можно, я буду называть тебя Мон, — попросила девушка. — А меня зовут Талирия, просто Талирия. Когда-то у меня было и родовое имя, но к нам пришли посланцы Храма и объявили, что девочке суждено стать слу-жительницей Бога. Кто в силах оспорить волю посланцев? И в два года я стала жрицей... Кто я, откуда — мне никогда этого не скажут.

     Мон клацнула клыками:

      — Бедняжка! Я хоть что-то о себе знаю...

      — Да нет, Искра, я ни о чём не жалею. Даже если бы я знала, то всё равно не вернулась бы туда. Слишком много воды утекло с тех времён! — спокойно сказала жрица. — Обо мне давно забыли, разве что только мама иногда вспомнит. Но вспоминает она крохотную девчушку, а я давно выросла. Нет, Мон, мой дом — Храм, моя судьба — Служение Богу.

      — Может быть, ты и права... — согласилась демонесса.

      — Можно тебя спросить? — сказала девушка. — Почему ты меня похитила?

      — Ты мне понравилась, — оскалила клыки в улыбке Мон. — Несколько дней назад я увидела, как вы купались в реке, вас было десятка полтора, но мой взгляд видел только тебя одну. С тех пор я охотилась за тобой. И вот сегодня повезло.

     Слова демонессы ошеломили девушку и вогнали в краску. Она вспомнила, как они дурачились тогда, как резвились, сбросив все одежды, пока не явилась старшая жрица Ливарон и не погнала в храм. Она почувствовала, как внизу живота разливается жар. А Мон тем временем продолжила:

      — Ещё немного — и я бы попыталась выкрасть тебя прямо из храма, хотя его опоясывают мощные охранные заклинания и талисманы.

      — Это не моё дело, конечно, — сказала Талория, — но почему ты убиваешь?

      — Таковы условия сделки, — ответила Мон. — Я выполняю одно желание колдуна, а он отпускает меня на волю. Этот недоношенный кретин пожелал, чтобы я убила семь его врагов, и назвал их имена.

      — Но почему кретин? — удивилась Талирия.

      — Да потому что он неправильно провёл обряд вызова, — с досадой сказала демонесса, — а потом ухитрился сжечь листок с заклинанием. В результате дорога домой для меня закрыта если и не навсегда, то на весьма солидный срок. Семь — восемь тысяч лет, а то и больше...

      — Мама родная... — прошептала потрясённая девушка.

      — Н-да-с, прилично, — сверкнула клыками Мон. — Для порядка надо бы наказать его, но я не буду. Придурок всегда придурком останется. Он ухитрился не только листок заклинанием сжечь, но и дом спалить, и сам хорошо поджариться. Вы ему помогли, но если он не умрёт, то калекой точно останется.

      — Так вот это кто! — вспомнила жрица. — Нет, ну надо же чтобы именно этот недотёпа демона вызвал! Мы в храме на кого только не думали, всех на косточки разобрали, но на эту бледную немочь и близко не подумали! Кто-то использовал его, чтобы очистить округ от мрази. Только кто?

      — Ладно, Талирия, — демонесса провела когтём по скуле жрицы, — на сегодня закончим. Мне предстоит ещё одно дело.

      — А кто сегодня? — рассеянно спросила Талирия.

     Девушка вдруг поймала себя на том, что ей понравилось прикосновение Искры. Она прижала руку демонессы к своему лицу и поразилась: кожа демонессы, такая грубая на вид, оказалось удивительно гладкой и нежной.

      — Начальник ...

 

     стражи капитан Прогуг, — с опозданием ответила Мон, мягко забирая руку.

      — А-а-а! — с сожалением отпуская её, сказала жрица. — Тот ещё ублюдок. Пожалуй, похлеще всех остальных вместе взятых...

     Погладив девушку по щеке, демонесса прыгнула вниз. Талирия ахнула и подбежала к краю и облегчённо вздохнула: распластав крылья, мимо пещеры пролетела Искра, Скользящая Под Луною. Помахав жрице рукой, она взмахнула крыльями и полетела в долину.

     Вернулась Мон лишь на рассвете. Взглянув на спящую Таларию, она подняла девушку, чтобы отнести в спальню. Но тут жрица открыла глаза, обняла её за шею и поцеловала. Демонесса едва на ногах от неожиданности устояла. И с радостью ответила на поцелуй. Язычки девушек переплелись и затеяли игру. Огромными прыжками демонесса примчалась в свою спальню, положила жрицу на груду шкур, служивших ей постелью, и хотела раздеть её. Однако Талирия мягко высвободилась из рук Мон, усадила её на постель и стала танцевать перед ней, постепенно освобождаясь от одежды. Демонесса от восторга клацала клыками и била в ладоши.

     Обнажённая жрица села ей на колени, и они опять слились в поцелуе, а руками ласкали тела друг друга, демонесса применила ещё и хвост, лаская кисточкой спину и попку девушки. Наконец Мон уложила Талирию на шкуры и принялась язычком ласкать её полные груди, помогая себе руками. Смертоносные когти, способные разорвать жертву, с удивительной нежностью ласкали тело жрицы. Девушка гладила тело Мон, изумляясь гладкости кожи и нежности волос, полосой идущих вдоль хребта от головы до хвоста.

     Наигравшись с грудями жрицы, Мон стала спускаться ниже, постепенно добравшись до писички, истекающей соками. Мон язычком стала вылизывать киску, а когтём вдруг уколола клитор. Это оказалось для Талирии последней каплей. Сильный оргазм потряс девушку, демонесса же продолжила ласкать писичку языком, одновременно лаская хвостом анус. Оргазмы один за другим сотрясали жрицу, пока, наконец, уставшая демонесса не откинулась в сторону. Талирия подтянула к себе Мон и стала целовать её, слизывая с её лица свои соки.

     А потом настала очередь жрицы. Девушка начала с ушей демоницы, вылизывая и покусывая каждое ухо. От удовольствия Мон даже начала подвывать. Талирия перешла на шею, потом сместилась к грудям. Ей они очень нравились — не очень большие, красивой формы, с

     маленькими сосочками. Она стала их мять, посасывая и покусывая то один, то другой сосок. Талирия не могла наиграться ими. С неохотой оторвавшись, девушка проложила дорогу к пупку, а оттуда вниз к киске. С восторгом она принялась лизать и ласкать пальчиками писичку Мон, натирая клитор. Дико взвыв, демонесса кончила.

     Как и любовница до того, жрица не стала останавливаться. Продолжая ласкать киску и вылизывать соки, Талирия принялась массировать анус демонице. Мон дико стонала, теребя свои груди. Жрица начала сношать демонессу языком в вагину, одновременно сунув пальчик в попу. Сильнейший оргазм накрыл Мон, Талирия даже отскочила, испугавшись, что демонесса заденет её своими когтями. Но демоница привлекла к себе девушку и, расцеловав личико, сказала:

      — Милая, неужели ты могла подумать, что я могла бы тронуть хоть волосок на твоём теле?! Скорее, я себе руку откусу, чем нанесу тебе вред!

      — Мне так хорошо с тобой! — прижалась Талирия к груди Мон. — Я не хочу с тобой расставаться!

      — Мы и не расстанемся! — пообещала демонесса.

      — Но ты же не можешь пойти в Храм! — удивилась жрица.

      — Зато ты можешь уйти из Храма, — возразила Мон.

      — В Храме очень не любят отступников, — сказала Талирия. — Рано или поздно, но карающая длань Храма настигает беглеца, куда бы он ни пытался скрыться. Пока в Храме не убедятся, что беглец мёртв, поиски не остановятся. Нас не отпустят, Искра...

      — Значит, нужно сделать так, чтобы все подумали, что мы погибли, — клацнула клыками демоница.

     Пока девушка отсыпалась, демоница улетела в долину и вернулась за два часа до заката. Талирия не спра-шивала, куда она летала, а демонесса не рассказывала. И почти всю ночь они яростно и страстно любили друг друга.

     На рассвете в ворота храма раздался стук. Охранница выглянула и сразу распахнула калитку:

      — Сестра Талирия! В таком виде? Откуда?!

      — Проведи меня к высшей жрице, сестра Гвелия, — устало попросила Талирия.

     Тут обе посмотрели на дворец наместника, откуда донеслись вопли и крики.

      — Опоздала... — сказала Талирия. — Всё равно я хочу видеть высшей жрицу. У меня есть, что сообщить ей.

     Разбуженная высшая жрица приняла сестру Талирию.

      — Меня похитил демон, мать, — сказала девушка. — Как я поняла из его слов, он собирался провести обряд возвращения, для чего ему нужна жертва с определёнными данными: блондинка с зелёными глазами высокого роста и магическими способностями. Его требованиям идеально отвечала я и жена наместника. Но мне ночью удалось сбежать, а обряд демон собирался провести сегодня на закате.

     По его словам, это последний срок. Только что демон похитил светлейшую Амарисси.

     Четыре старших жриц, успевших собраться, переглянулись.

      — Наблюдая за демоном, я поняла, что ритуал он знает крайне паршиво, и очень боюсь, что он может наколдовать такого... — добавила Талирия.

      — Демона надо остановить! — встала высшая жрица, в её голосе лязгнула сталь. — Сестра Талирия! Ты должна провести нас к этому месту!

      — Но мать! — пыталась возразить Талория.

      — Я знаю, что ты устала, — мягче сказала высшая жрица, — но мы должны спасти женщину и остановить демона. Поэтому ты поведёшь нас туда.

      — Мать! — в дверь просунулась голова младшей жрицы. — К вам наместник!

      — Хорошо, скажи, что я иду, — кивнула верховная жрица и посмотрела на других жриц. — Собирайте отряд, через два часа выступаем. И позаботьтесь о Талирии.

     Наместник пожелал участвовать в походе по спасению жены, так что отряд сумел выступить лишь около полудня. Три десятка жриц и четыре десятка воинов наместника. Если кто-то думает, что жрицы — беспомощные неженки, то жестоко ошибается.

     Каждый день по три часа утром и два часа вечером, кроме отсутствующих и лежачих больных, все жрицы занимались рукопашным боем, как в одиночку, так и группами. Немногие могли противостоять в бою жрице, и а ещё меньше хотели этого. Империю сплачивали имперские легионы и отряды служителей Храма. Лишь к вечеру отряд добрался до верховьев реки и остановился у подножья скалы, у большого водопада.

      — Нам надо подняться вверх по тропе, — указала Талория. — Демон соорудил алтарь у входа в большую пещеру. Надо успеть до захода солнца.

      — Вперёд! — одновременно скомандовали высшая жрица и наместник.

     Отряд стал подниматься по тропе, подгоняемы понуканием: до захода солнца оставалось всё меньше времени. Лишь когда солнце коснулось горы, первые жрицы взобрались на гору. Они увидели пещеру, кучу камней, изображавшую алтарь, лежащую на нём обнажённую женщину и демона какой-то хламиде, суетившегося вокруг неё. Жрицы помнили, что надо было успеть до захода солнца. Поэтому они стали стрелять в демона из луков. Тот рычал, отмахивался, но обряд не прекращал. Чем больше жриц поднималось наверх, тем больше стрел летела в демона. И вот десяток жриц бросилось к импровизированному алтарю. Страшно взвыв, демон потряс кулаками и взлетел, прервав обряд. Жрицы радостно закричали и усилили обстрел из луков. Хорошо было видно, как несколько стрел поразили демона. Тот завизжал и едва не свалился, но всё-таки сумел удержаться в воздухе.

     Тут к жрицам присоединились воины наместника. Демону пришлось совсем плохо, ещё несколько стрел поразили его тело и крылья. Страшно вереща, демон спикировал на стрелков, схватил жрицу Талирию и попытался взлететь, но сразу несколько стрел поразили его в спину. Демон жутко взвизгнул и упал в водопад.

     В этот момент солнце окончательно зашло.

      — Надо спуститься вниз и поискать тела, — сказала высшая жрица.

      — С ума сошла? — удивился наместник. — Ночью по этим кручам? Да и что они там найдут спустившись? За это время трупы унесёт далеко...

     Жрица была вынуждена признать его правоту. Пришлось устраивать лагерь тут же. Жрицы и воины отме-тили победу над демоном, омрачённую, правда, гибелью жены наместника, которую демон всё-таки успел убить, и жрицы Талирии, которую демон едва не утащил с собой.

     Высшая жрица с имперским наместником подсчитывали свои выгоды. Рапорт о победе над демоном должен был обернуться для наместника переводом на новое место, где будет больше возможностей отличиться.

     Да ещё и без потерь обошлось, что лишний плюс. Да и ещё и от жены избавился, которая поклонялось какому-то кровавому божеству, и которую был вынужден терпеть, потому что её семья принадлежала к высшей аристократии. То-то ему не стали отказывать, когда он попросил её руки, и загнали в эту дыру. Для высшей жрицы победа над демоном тоже должна была кучей приятностей. Её должны продвинуть в иерархии храма, дать более богатый и влиятельный храм. Гибель жрицы же всего лишь мелкая неприятность. Жалко, конечно, жрицу Талирию, со временем далеко могла бы пойти, талантливая девочка была. Лишь поздно ночью закончилось веселие и утих лагерь.

     Всего в десятке миль от этого места целовались демонесса Мон и жрица Талирия. Их план был разыгран как по нотам. Смерть жены наместника освободила демонессу.

     Теперь она могла лететь, куда душе угодно. Гибель на глазах десятков свидетелей освободила жрицу от храма. Как и рассчитывали девушки, никто не полез ночью искать их тела, а утром уже будет поздно. А высшая жрица с наместником живо заткнут рот чересчур подозрительным, им вовсе невыгодно думать, что демон мог остаться живым. Талирия сама убедилась, что стрелы смогли лишь поцарапать демонессу, но ни одна не смогла серьёзно поранить даже крылья. Обменявшись долгим поцелуем, девушки закончили сборы. Мон надела ремни, к которым пристегнулась бывшая жрица, взяла два узла с вещами и спрыгнула со скалы и раскрыла свои крылья переходя в полёт.

     Впереди их ждала полная приключений долгая жизнь. Демонесса не сказала, но любовники и любовницы демонов со временем сами могли стать демонами. Такие случаи часто бывали, и Мон очень надеялась, что так произойдёт и на этот раз. По крайней мере раны на ногах у Талирии уже начали заживать...

     E-mail автора: [email protected]