Я опасалась, что мне надо будет ползать по стенам в длинном платье и босоножках на высоченной шпильке. К счастью, как только мы выскочили из подземелья, Румат свернул к сторожевому бастиону. Я поспешила за ним, вся в прострации. Отчего-то мне стало как-то немного страшно покидать замок со служанками, теплыми бассейнами, вкусной едой и изящными нарядами. Впрочем, Румат то и дело оглядывался, когда мы поднимались по винтовой лестнице. Я ощущала его взгляд, скользящий по моим почти оголенным сиськам, опускающийся к моим ножкам — ходьба по крутым ступеням то и дело оголяла мою ногу в разрезе до самого бедра. Да и я сама еще чувствовала вкус его спермы на губах. Новая жизнь в объятиях Румата должна оказаться сладкой!

     Наконец мы добрались до верхней площадки. По всей видимости за простой дубовой дверью была стена, ограждающая дворец. Кнавций как-то, перед тем, как снова заняться моими прелестями, хвастался, что стена его замка шире, чем у кого-либо из соседей... О, боги, о чем я только думаю...

     Румат осторожно приоткрыл дубовую дверь и выглянул в образовавшуюся щель. Потом он повернулся ко мне:

     — Снимай платье!

     Я недоуменно захлопала ресницами:

     — Но, милый... Я тебя тоже, конечно, хочу, но нам надо бежать! Мы и так потеряли много времени, когда я ублажала твой снова вставший член!

     — Нет, королева моего сердца. Я бы очень хотел опять сжать тебя в объятиях, но... На стене — стражник. Тебе надо занять его на несколько минут, пока я по карнизу проберусь ему за спину.

     — Ты думаешь, это хорошая идея? — пробормотала я, спуская бретельки. — А одетой я его не смогу отвлечь?

     — Любимая! Я уже приговорен, а теперь и ты, сбежав со мной, — тоже. Поэтому нам нужно выложить все что есть...

     — Ну, да... — задумчиво произнесла я, взвешивая свои шары в ладонях, — пожалуй только это я и могу выложить.

     Платье соскользнуло к ногам, и я решительно шагнула к двери.

     Румат перехватил меня и сжал в объятиях, шепча мне в волосы что-то про любовь, про мою ослепительную красоту. Его ладонь сжимала мою ягодицу, а вторая легла на грудь. Я застонала, когда мужские пальцы задели чувствительный набухший сосок.

     Но я отстранилась, хихикнув:

     — Румат, сейчас у тебя встанет кое-что и там, на стене, за что-нибудь зацепится.

     Румат с видимым трудом оторвался от меня и, отойдя к узкой бойнице, протиснулся в проем. Он еще раз окинул меня жадным взглядом и указал глазами на дверь. Я глубоко вздохнула и, мысленно помолившись Миритари, открыла дверь. Стражник стоял в пяти метрах от меня. Его взгляд тут же приклеился к моим прелестям. Я почти физически ощущала этот, скользящий по моей шелковистой коже, взгляд. Светило яркое солнце, и было понятно, что ни единая деталь моего тела не укрылась от стражника. О, боги, что мне надо делать-то? Я пребывала в ступоре, не зная куда деваться от мужского взгляда, исследовавшего меня от кончиков твердых сосков до лобка, где беспощадное солнце не могло не высветить нежную расщелинку.

     Вдруг за стеной послышался шорох, и стражник на мгновение повернул голову, ища глазами источник шума. Тут уж надо было действовать. Я почти бегом кинулась к стражнику, отвисшая челюсть которого наконец-то вернулась на место. При этом я пыталась обворожительно улыбаться, пока мои руки не обвили шею стражника, а груди не сплюснулись о стальной нагрудник. К счастью он был начищен до зеркального блеска и мои соски лишь немного обожгло. Я уже не обращала на это внимания, впиваясь ртом в мужские губы. Я чувствовала, как стражник начал сначала несмело, а потом все более уверенно обшаривать мое тело руками. Ладони легли на попочку, прижимая меня к нагретому на солнце металлу, а закованное в наколенник колено вторглось между моими бедрами. Я непроизвольно застонала, когда мои чувствительные губки прошлись по кольцам кольчужных чулок стражника. Это вызвало вполне предсказуемую реакцию — стражник повалил меня на спину, возясь с поясом. Ну, где же Румат??? Меня сейчас трахнут прямо здесь на стене... А чего еще ждать, если сама явилась в голом великолепии, да еще бросилась на шею?

     Стражник на миг отстранился, срывая с паха стальную ракушку, и я с ужасом обнаружила под ней вставший мощный член. Потом на меня снова навалились, я едва успела пошире раздвинуть ноги. Головка несколько раз ткнулась в мои влажные губки и, наконец, обнаружила мое услужливо предоставленное отверстие. Рыча, стражник так мне засадил, что выбил воздух из моих легких. Я сама даже пошевелиться не могла под всей этой тяжестью, навалившейся на меня. А мужчина, сопя, делал свое дело, пронзая меня сильными размашистыми ударами. Моя попочка елозила по камням, раскаленный член ходил во мне... Не знаю сколько так продолжалось, но вскоре мужчина хрипло закричал, чуть приподнявшись надо мной, и жаркая струя ударила в меня изнутри. Я в ответ тоже застонала, то ли от хлынувшего в легкие воздуха, то ли от хлынувшей во влагалище спермы. И тут же мышцы влагалища стали сокращаться на туго забитом в меня члене. Моя голова откинулась, волосы из разбившейся окончательно прически подметали стену, а я билась в оргазме, стоная и крича.

     Я еще вздрагивала в последних толчках оргазма, когда стражник надо мной как-то странно хрюкнул и повалился на меня. Секс с закованным в броню мужчиной — это детские игрушки по сравнению с его полной тяжестью! Я уже даже вздохнуть не могла, в глазах поплыл красный туман. Я только чувствовала как из меня постепенно выскальзывает мягчяющий член вместе с выливавшейся спермой. Сознание начало ускользать, но руки сами собой уперлись в стальной нагрудник. В последнем отчаянном усилии я толкнула тело. К моему удивлению стражник вдруг подлетел вверх и едва не сбил оказавшегося возле нас Румата, упав рядом с ним в неестественной позе. Вот дьявол, могла бы я так, чтобы не быть взятой стражником? Сразу?..

     Румат пристально смотрел на меня. Я поспешно сдвинула колени, проворчав:

     — А ты не торопился...

     — Госпожа, я торопился! Но карниз — всего 5 см шириной, я боялся сорваться, боялся подвести тебя.

     — Но ты не торопился и снимать его с меня! Ты что хотел, чтобы я задохнулась под тяжестью?

     Глядя в бешенные глаза Румата, я поняла — так оно и было.

     Я поднялась, кусая губы и потупив взгляд. Румат подскочил и помог встать.

     — О, ослепительная любовь моя, прости меня. Ты замолишь этот грех в храме Провитрты, и мы будем с тобой снова!

     — Ладно, проехали.

     Я позволила Румату заключить себя в объятия, чувствуя одновременно, как между бедер стекает сперма другого мужчины. Кстати, не придет ли он в себя в неподходящий момент? Я бросила взгляд через плечо обнимавшего меня мужчины, пытаясь определить степень бесчувственности стражника. Одновременно я ощутила, как на мою попочку снова легла мужская рука.

     — Э-э-э... Минуточку, Румат... Нам надо двигаться дальше... Ты же не хочешь... ну, меня снова... ну... э-э-э?...

     — Хочу, прекраснейшая из женщин! Но ты права, не здесь и не сейчас.

     Я вздохнула с облегчением, стараясь, чтобы вздох не был слишком заметен.

     — Мне надо надеть платье.

     Я надеялась, что мне удастся хотя бы немного привести себя в порядок, особенно между ног... Однако сделать это у меня не получилось. Краем глаза я увидела метнувшуюся в безоблачном небе тень, и Румат вдруг вскрикнул. Я с ужасом увидела, как обагряется кровью его плечо.

     — Горгулья! — выкрикнул он, и, схватив меня за руку, потащил к противоположному бастиону. — Надо успеть укрыться, иначе нам конец!

     Горгулья зашла на второй заход и я смогла ее рассмотреть как следует. Это явно был самец! Внушительный мужской торс, покрытый серым мехом; руки, словно раздутые игравшими под волосяным покровом мышцами; злое лицо, именно лицо, человеческое лицо; и, наконец, здоровенный член, болтавшийся между скрюченных задних лап с острыми когтями-кинжалами.

     Мы явно не успевали...

     Боги! Я представила себе на мгновение, что и эта пташка захочет меня поиметь, ...

 когда поймает. Жуткая злость взяла меня — трахают меня все кому не лень — даже член горгульи уже был в полунапряженном состоянии, словно чудовище представляло, как воткнет в меня эту штуку.

     Я завопила от ярости и вырвала руку из ладони Румата. Развернувшись, я выбросила руки вперед, желая испепелить пикирующую горгулью, член которой по мере приближения ко мне, вздыбливался. Не знаю, чего я добивалась, скорее всего это была обыкновенная истерика. Ну, а что мне еще оставалось делать? Только встать на четвереньки, да пальчиками раскрыть себя, чтобы горгулье было удобнее засадить мне с полулета. Наверное так и надо было сделать, чтобы Румат смог беспрепятственно достигнуть дальнего конца стены. Эти мысли пронеслись в моей голове, не оставив и следа, когда с кончиков моих пальцев брызнули снопы искр. Большинство из них не причинило подлетевшему чудовищу ни малейшего вреда, однако несколько особенно больших и ярких даже в солнечном свете нанесло горгулье сильные ожоги. А главное: один из самых больших сгустков пламени попал точно на неимоверно раздувшуюся головку. Горгулья завизжал и камнем рухнул вниз. Его голова пролетела буквально в паре сантиметров от кончиков моих грудей и с хрустом врезалась в край стены. Горгулья застонал, его тело медленно перевалилось через край, и я услышала только удаляющийся шорох.

     — Вот так вот, дорогуша! — пробормотала я и повернулась к Румату.

     Румат был плох — из раны на плече обильно текла кровь.

     Я, как могла, дотащила его, еле передвигавшего ноги до бастиона. Мы кое-как спустились вниз. В бастионе оказался пролом, открывающий проход в заросли густого кустарника. Мы, шатаясь, прошли по узкой тропке и вышли к берегу моря. Берег был скалистым, но тут же обнаружилась расселина, приведшая к воде. В малюсенькой бухточке под нависшими скалами покачивалась на волнах лодка с парусом и веслами.

     — Бэсс! — хрипло позвал Румат. — Послушай, любимая. Здесь за скалами стоит на рейде судно. Капитан сможет тебя увезти... Подожди, не возражай... Мне не выдержать морского перехода, я вернусь в город. Я знаю трактирщика, который поможет мне... Я потом отработаю долг за лечение и укрывательство.

     — Румат! Ты ему заплатишь! Он будет обращаться с тобой, как с королем! — я лихорадочно вырывала из остатков прически бриллианты вместе с волосами. На один такой камень стонзская деревня могла бы существовать целый год. — Вот, возьми.

     — Хорошо! Теперь плыви.

     Я впилась поцелуем в губы Румата, стараясь не думать о руках исследовавших мое тело, подавляя желание оседлать мужчину и вдоволь на нем поскакать, несмотря на душившие меня слезы.

     Потом я бросилась к лодке и принялась устанавливать парус, сама не понимая откуда знаю, что такое галс и особенно, как его использовать. Лодка потихоньку тронулась прочь от берега. Я оглянулась на вставшего на ноги Румата. Его губы шевельнулись. Он был уверен, что я не услышу, но мои новые способности донесли его слова:

     — Надеюсь, капитан не откажет ведьме. Да еще такой прекрасной. И к тому же такой голой.

     Нехорошие предчувствия ворохнулись в моей душе, но тут лодка вышла из бухты, ветер наполнил парус в полную силу и понес к видневшемуся невдалеке кораблю. Меня подняли на борт. Я стояла под многими взглядами, совершенно обнаженная, одетая только в босоножки на высоченной шпильке, пока ко мне не направился мужчина. Его походка была хищной, как и усмешка на заостренном загорелом лице.

     Он прикрикнул на матросов, и те быстро испарились из зоны видимости.

     — Позвольте представится: старший помощник капитана Гарсиа. Что делает столь обворожительная девушка у нас на борту?

     Гарсиа снял кафтан и набросил его мне на плечи. Я поспешила закутаться в расшитую золотом ткань, чтобы наконец скрыть свою наготу.

     — Меня зовут Бэсс. Мне необходимо добраться до Скваздота. Я заплачу, честно!

     — Н-да? — Гарсиа приподнял бровь в притворном изумлении. — И куда же прекрасная Бэсс могла спрятать такое количество денег?

     — Вот, — я разжала кулачок с двумя последними бриллиантами, вычесанными из волос на лодке.

     — Это меняет дело!

     Старпом провел меня на корму, возвышающуюся над палубой, словно крепость, открыл передо мной резную, украшенную завитушками дверь.

     Оказавшись внутри, я замерла. Посреди роскошной каюты стояло кресло, в котором развалился здоровяк с квадратными плечами, квадратной челюстью, с квадратными ладонями, лежащими на золоченых подлокотниках. А у его ног застыла обнаженная девушка на коленях. Черноволосая головка девушки ритмично покачивалась, не оставляя сомнений в том, чем она занималась. Мое внимание сразу привлекла татуировка на крестце стройной фигурки. Там весело улыбалась рожица Вутси...

     — О, кэп! Мы зайдем позже...

     — Зачем? — пожал массивными плечами капитан, с интересом уставившись на меня.

     Потом прикрикнул на девушку, сжавшуюся, едва прозвучал голос Гарсии:

     — Продолжай! Тебе кто позволил остановится?... Так, и кто это у нас здесь?

     — Ее зовут Бэсс. Она заплатила двумя чистейшими бриллиантами за то, чтобы ее доставили в Скваздот.

     Здоровяк рассмеялся:

     — Вот видишь, Гарсиа, а ты говорил, что я буду скучать в этом плавании! Сначала в порту одна тайком пробирается на борт, а потом прибывает и вторая! И всем надо в Скваздот! Ну, что ж, так и быть доставим, тем более мы туда и отправляемся. Ха-ха-ха! — капитан хрипло засмеялся. — Ладно, Гарсиа, забирай кафтан и проваливай, а я уж посмотрю, что можно сделать для столь привлекательной особы. Ха-ха-ха...

     — Но, кэп, эта, — Гарсиа сделал ударение на последнем слове, — заплатила!

     — Неважно. Она заплатила за доставку. Кто сказал что у нее не будет каких-то дополнительных обязанностей в плавании? Ха-ха-ха...

     Капитан резко оборвал смех:

     — Ты еще здесь? Проваливай!

     Гарсиа виновато посмотрел на меня, осторожно снял с плеч кафтан и вышел за дверь. Я поежилась, вновь оказавшись обнаженной перед мужчиной.

     — О! Интересно как!

     Капитан уставился мне на лобок, потом перегнулся и поглядел на крестец девушки. Шлепнув ее по аппетитной упругой попке, он схватил ее за волосы и повернул лицо ко мне.

     — Вы не сестры? Хм... Одна беленькая, другая черненькая... Эй, Бэсс, у тебя не парик?

     Девушка, хорошенькое личико которой исказилось гримаской боли, действительно имела похожие черты лица — тот же овал лица, пухленькие губки, сейчас влажно поблескивающие, миндалевидные глаза, длиннющие ресницы...

     — Ладно, неважно. — Капитан бросил девушку на пол, где она застыла, словно сломанная кукла, и встал. Я невольно покосилась на член, как будто такой же квадратный, как и все остальное в капитане. Член упруго подрагивал, когда кэп шел ко мне. Впрочем я не особенно боялась, уверенная в своих новых способностях.

     — Зовут меня Лузио, — сказал капитан. — На судне я — царь, бог и господин, так что тебе лучше быть ласковой со мной... Бери пример с Мали, — кивнул он в сторону распростертой ниц обнаженной девушки.

     Капитан приблизился так, что его твердый член едва не уперся мне в живот. Он потискал мою грудь, ухватил пальцами твердый сосок, выкрутил его так, что из моей груди едва не вырвался стон, то ли от боли, то ли от щемящего удовольствия.

     — А теперь соси! — приказал Лузио.

     — Да-а? А больше ничего не надо? — спросила я и издевкой и вытянула руку в сторону стола, заваленного картами, остатками трапезы и какими-то приборами. В числе всего прочего на столе лежал кинжал, который вначале спланировал мне в руку, а потом коснулся кадыка капитана. — Теперь поговорим по-другому! Руки убе...

     Я не поняла что случилось — в висок что-то ударило, и сознание рухнуло в темноту. Когда я пришла в себя, мне вначале даже страшно было открыть глаза — так разламывалась голова. Поверхность подо мной была мягкая и ходила ходуном. А потом я услышала женские стоны и мужское всхрапывание. Приоткрыв глаза, я увидела прямо перед собой сплетающиеся в экстазе тела. Лузио ... трахал полулежащую на боку Мали, высоко поднявшую стройную ножку. Ее розовые увлажненные лепестки обнимали ходивший в их плене член, увитый венами. Кэп тискал стонавшую девушку за груди, сжимая их попеременно, а иногда хватал ее за подбородок и заставлял поворачиваться к себе, чтобы впиться в губы. «Ну, я сейчас тебе покажу! Второй раз у тебя твой фокус не пройдет!» — подумала я, но пока еще смирно лежала, не шевелясь. Я видела, что Мали находится на грани оргазма, и мне хотелось, чтобы несчастная девушка кончила. Хоть какое-то кратковременное счастье!

     Кэп повернулся на спину, увлекая Мали, и вот уже она сидит на его члене, отклячивая попку и насаживаясь, чтобы член вошел в нее до самого корня, а кэп с интересом смотит, как пизденка девушки скользит по его стволу. Потом Лузио слегка подтолкнул девушку в спину. Она оперлась руками о его колени, не переставая стонать и елозить попкой, а он по всей видимости ввел палец ей в попку. Мали тоненько застонала и рухнула вперед к коленям мужчины, сотрясаемая оргазмом. И когда капитан увесисто шлепнул по округлой попке со словами: «Эй, ты что уснула? Дело еще не закончено!», я решила — пора.

     Я дернулась, чтобы вскочить, но не тут-то было! Оказалось, что мои руки крепко связаны за спиной, а на горло надета петля, прочно удерживая привязанной к скобе за спиной. Веревка натянулась, впиваясь в горло и я лишь сдавленно закашлялась вместо того, чтобы обрушить на кэпа поток искр.

     — О, наша ведьма проснулась! — усмехнулся кэп. Он спихнул все еще содрогающееся в последних отголосках страсти тело Мали и подполз на коленях ко мне. — Очень хорошо, не люблю трахать полумертвых женщин!

     Взяв меня за подбородок, он усмехнулся:

     — С вами ведьмами ведь как? Свяжи руки за спиной — и конец всем вашим фокусам! Очевидно, у вас должна быть связь между сиськами и ладонями. Ох-ха-ха-ха!!

     — Ужасно, просто неописуемо остроумно! — проворчала я, чувствуя, как Лузио по своей привычке выкручивает мой сосок. Потом его рука поползла мне между бедер.

     — Ну?! — требовательно произнес кэп. — Ты же не хочешь сойти с корабля раньше, чем мы доберемся до Скваздота? И я, зло зыркнув на него, слегка расслабила мышцы, сжимающие ноги. Тут же мои губки были сжаты твердыми пальцами.

     — Хм, девочка мокрая! Это хорошо! Ну что сама сосать будешь или тебе помочь?

     Я покачала головой. Кэп разозлился. Схватив меня за волосы он пригнул к своему члену так, что петля на горле затянулась и я едва могла вздохнуть. А Лузио возил меня лицом по своему члену, еще мокрому от соков Мали и собственной смазки.

     — Ну! Давай!

     Член упрямо тыкался в мои губы, но я так же упрямо их не открывала.

     — Ах, ты, сучка! Ладно этим займемся попозже.

     Капитан отвязал меня от скобы и потащил к изголовью кровати.

     Там он усадил меня на резную спинку так, что все завитки тут же впились мне в задницу. Затем он схватил веревку и поочередно обвязал лодыжки. Я еще не понимала, что он хочет, когда мои ноги оказались вздернуты и привязаны к скобам сзади. Я оказалась в самой неудобной позе — мои колени едва не доставали мне до ушей, руки связаны за спиной, сама спина упиралась в переборку, а попочка примостилась на токой резной спинке кровати. Вдобавок ко всему Лузио прикрутил к скобе и петлю на шее. В общем, я и пошевелиться не могла, чувствуя как затекают вздернутые выше головы ножки, как впиваются в нежное горло и лодыжки грубые веревки. К тому же обе мои дырочки располагались на самой что ни на есть удобной высоте для мужчины. В полном, безвариантном его распоряжении.

     — Вот так-то лучше! — пробормотал кэп, а я со злорадством отметила, что член его опал. Может, угомониться и не станет меня насиловать?

     Но не тут-то было!

     — Мали! — гаркнул кэп.

     Девушка с трудом поднялась и, бросив на меня сочувственный взгляд, сразу припала к поникшему члену. Н-да, девочка разобралась сразу, Лузио даже не надо было приказывать. Мали, помогая себе рукой, усердно трудилась и вскоре в ее чувственных губках, член кэпа обрел прежнюю твердость. Тогда он отстранил Мали и подошел ко мне. Член ткнулся в мою уже полураскрытую пизденку, беззащитную и покорно ожидающую, когда в нее вторгнутся. И вторжение не заставило себя ждать. Для начала Лузио пошлепал членом по моим губкам. Шлепки были увесистые, звучавшие влажно и вкусно. Я закусила губку, чтобы не застонать — мягкие удары пришлись по самым чувствительным, набухшим местам. А потом кэп вошел в меня, распирая толстым членом влагалище. Положив ладони на мои голени, отчего задняя поверхность моих бедер буквально затрещала, он навалился на меня, прижимая к деревянной переборке, и принялся посапывать, медленно двигаясь во мне.

     — Мы не будем торопиться, не правда ли, дорогая? — сказал Лузио, внимательно наблюдая за моим лицом. — Ты такая сладкая, что мне хочется продлить обладание твоим телом.

     В ответ я закрыла глаза и откинула голову назад, уперевшись затылком в переборку. Однако капитану это не понравилось. Он схватил меня за волосы, притянул к себе и впился в губы ртом. Теперь его язык хозяйничал в моем ротике так же, как член — во влагалище.

     Удары, наносимые мужчиной становились все мощнее, член проникал все глубже. И вскоре я уже подпрыгивала на изголовье, когда член вбивался в меня по самые яйца. Кэп довольно ухал и оттягивался назад, чтобы вновь с размаху засадить. Я решила, что во время этих ударов можно постанывать — мужчина должен решить, что это — от боли и неудобства положения, а вовсе не от удовольствия проникновения в меня. Я не могла ему показать, что в такой позе — пятки выше головы, насилуемая, я получаю удовольствие!

     Но кэп, словно издеваясь, продолжил мои мучения. Во-первых он начал двигаться быстрее; а во-вторых, он до предела усугубил мое положение тем, что принялся иногда выходить и припадать ртом к моим набухшим лепесткам. Потом он снова без паузы (из меня сильно текло) плавным движением поднимался и резко входил, чтобы размашисто трахать. Я вытягивалась в струночку, насколько это возможно, чтобы хоть яйца не шлепались о попочку, но все было бесполезно — сквозь рычание Лузио было слышно и влажные, жесткие звуки вбиваемого члена и смачные шлепки яиц. И я была почти благодарна кэпу, когда он, тяжело дыша, вышел из моего многострадального влагалища. Я чувствовала, что член, имеющий меня, стал совсем каменным, кэп уже должен был кончить. А я еще сдерживалась, чтобы не сорваться в оргазм.

     Однако Лузио не стал орошать мои лепестки своей жидкостью. Спрыгнув с постели, он подобрал кинжал, а потом перерезал веревки, удерживающие меня. Я как тряпичная кукла шлепнулась на простыни. Из груди вырвался стон — руки и ноги так задервенели, что я не могла пошевелиться. Размять затекшие конечности толком мне не дали. Мали, следуя указаниям капитана, подняла меня и усадила на пятки, сама устроившись за спиной. Эрегированный член, весь влажный от моих соков, качался перед самым моим носом.

     Но я только отрицательно покачала головой, глядя снизу вверх в глаза Лузио.

     — А ты упрямая! — Кэп покачал головой. — Это вызывает уважение. Жаль, что через три дня мы с тобой расстанемся — ты заплатила, и я обязан доставить тебя. Таков морской кодекс. А так бы я с удовольствием занялся твоей дрессировкой к нашему обоюдному удовольствию! Впрочем это неважно! Мали! Ну-ка приподними ее шары, я хочу трахнуть нашу гордую упрямицу между сисек!

     Я почувствовала, как к спине прижимаются упругие груди девушки, а мои оказываются в ее нежных ладонях. Как только мои шары приподняли к подбородку, Лузио тотчас устроил ствол в ложбинке, а Мали сдавила их так, что член оказался в тесном плену грудей.

     — Ух, какие роскошные сиськи! — прокомментировал капитан. — Они словно созданы для того, чтобы ублажать мой хуй! Такая нежная кожа, такая удобная ложбинка, мне очень удобно там двигаться — не тесно, и не слишком свободно. Ну-ка, Мали, поиграй ее сиськами!

     Мали принялась приподнимать то одну мою грудь, то другую, старательно ... 

     водя ими по жесткому стволу. Багровая головка то выскакивала из щелки у основания сисек, то исчезала в ней, пока, наконец, Лузио не вырвал свой член из моего плена и, рыча, начал поливать меня спермой. Влажные капли летели мне на лицо, на груди, стекая по подбородку, по соскам, по животу. Лузио этого было мало. Он схватил меня за щеки и сильно надавил большим и указательным пальцем. Боль была такая, что я непроизвольно приоткрыла рот, чем тут же воспользовался кэп. Нет, он не стал вводить мне член, но несколько божественных капель попало мне на язык, и я поспешила их проглотить. Плюс к этому мои губы были измазаны спермой, но я стоически не стала облизывать ее на виду у мужчины.

     — Мали! Высоси его досуха! — приказал капитан и буквально положил свой член мне на плечо. Тут же у уха послышалось причмокивание — Мали принялась исполнять приказ...

     На ночь Лузио устроил нас на своем огромном ложе, спасибо ему, что не на полу. Однако на шеи он надел петли, и мы оказались прикручены возле изголовья. Правда, в отличие от меня, Мали не связали руки. Сам кэп уснул очень быстро — он загасил свечи, бухнулся на кровать, и через минуту его дыхание стало размеренным. Мали тоже быстро забылась тревожным сном, то и дело вздрагивая и что-то бормоча. А мне было не до сна — желание выжигало меня, и я уже жалела, что не кончила с кэпом. Впрочем, я легла на спину, на связанные руки. Выгнувшись на постели, я дотронулась до влажных, горящих огнем лепестков. Едва мой длинный ноготок коснулся вожделеющей плоти, как я вскрикнула. Испуганно замерев, я какое-то время напряженно вслушивалась в окружающие звуки. Но ни кэп, ни Мали не проснулись. Тогда я осторожно продолжила ласкать все до чего могла дотянуться. Кусая губы и стараясь не стонать в голос, я ласкала себя коготками. Прогибаясь до хруста в спине я дотягивалась до уголка лепестков и клитора, я входила в себя, ощущая влажность своей пизденки, я текла так, что кисть руки скоро была вся мокрая. Но оргазм не шел — просто-напросто не хватало члена, пронзающего меня. Тогда я попыталась представить Ската, но вместо него все время в мою фантазию проникал великан, поимевший меня в попку. Я грезила, как он наваливается на меня, или берет сзади, или властно пригибает к своему члену... Вот, уже чуть-чуть, и я смогу освободиться, оставался маленький шажочек... И я представила: великан, имеющий меня сзади, вытаскивает член из моей киски и одним мощным движением насаживает мою попочку. Одновременно я ввела себе в анус мокрый пальчик и наконец забилась в экстазе, сдавленно хрипя, кусая губы в страстной неге оргазма.

     Пришла я в себя, когда меня трясла за плечо Мали:

     — Бэсс! Бэсс! С тобой все в порядке? Очнись, Бэсс!

     Я улыбнулась силуэту девушки:

     — Да, да, со мной все в порядке!

     — Ты уверена?

     — Да, все в порядке.

     Силуэт девушки покачал головой, и Мали снова улеглась.

     Я лежала счастливая и умиротворенная, мои мысли освободились от желания, стали течь в определенном направлении. Меня не устраивали методы Лузио. Терпеть его выходки еще три дня... Вот если бы на его месте был тот огромный человек, размером с огра, можно было бы и потерпеть... Я мечтательно улыбнулась. А потом нахмурилась. Тьфу, ты... ну, нет, ведь была какая-то мысль! И тут я поняла, что может спасти нас от участи сексуальных рабынь! Я, пронзенная озарением, даже подскочила на простынях. Впрочем, тут же упала назад, шипя от боли врезавшейся в горло веревки.

     Я начала толкать Мали.

     — Мали, — жарко зашептала я, когда девушка, как мне показалось, была в состоянии меня выслушать. — Мали, ты заметила, что у нас одинаковые тату? Ты ведь тоже посвящена богине Меритари?

     — Ну, да. Я выросла в богатом имении. Хозяин у меня был хороший, он научил меня грамоте. Когда я подросла и стала с ним спать, он очень заинтересовался моей наколкой. И я, чтобы услужить ему, просидела много часов в библиотеке. Сведений очень мало о Меритари, говорят, она умеет летать между мирами.

     — Ладно, сейчас давай не о нашей с тобой богине...

     — Она не наша, — воскликнула девушка. — Мы только посвящены ей. Еще должен быть обряд инициации, и если в течении двух месяцев нам не напомнят о боли и страданиях, мы навсегда станем рабынями Меритари, самыми счастливыми из смертных и бессмертных. Так написано в самой древней книге.

     — Хм... Видишь, как интересно... Кстати, а почему ты училась грамоте? Я вот всегда, сколько себя помню, знала грамоту — могла писать, читать, считать...

     — Ну, не знаю. А разве можно — просто знать? Я училась, мне было очень трудно...

     Мне это не понравилось. Если мы разные, то Мали может и не помочь, и будет Лузио драть нас каждый день, пока мы не достигнем Скваздота... А если еще он передумает нас отпускать?... Было о чем задуматься.

     — Слушай, Мали. Я — ведьма.

     — Да я это поняла, когда Лузио со всей силы ударил тебя в висок. Он тебя боится.

     — Да! И я могу скрутить его в бараний рог, если у меня будут свободны руки.

     — Но я не смогу развязать узлы, завязанные капитаном!

     — А я и не сомневаюсь. Иначе он не положил бы нас рядом.

     — Ну я попробую завтра спрятать кинжал, — Мали ободряюще погладила меня по плечу.

     — Нет, я хочу освободиться сейчас. С утра у мужчин бывает крепкая эрекция, а я не хочу, чтобы он меня поимел еще раз.

     — Согласись, Бэсс, он делает это очень хорошо.

     Мы тихонько захихикали.

     — Послушай, Мали. Ты тоже должна быть ведьмой. Освободи меня, мы захватим корабль. А там уж запрем кэпа, ну, а навещать его ты сможешь, когда пожелаешь...

     — Но я не ведьма!

     — Подожди...

     Я быстренько задала пару наводящих вопросов, как это сделал когда-то тот гигант, когда я висела, прикрученная к двум столбам. Оказалось, что у Мали тоже кости срастались за пару дней, она никогда не болела и т. д.

     — Вот что, — я повернулась связанными руками к Мали, давай, подруга, у тебя получится!

     И через несколько минут пыхтений, сомнений и слез Мали, я почувствовала, что мои запястья обдало жаром, и руки освободились.

     Ну, вот... Теперь поиграем по моим правилам!

     е-mail автора: [email protected]