Минет
Постоялый двор «Одинокий Дом», 3 километра от форпоста при Берлине, первый номер.
В комнате Шэдри царил полумрак. Ее хозяйка стояла на коленях возле кровати, умело насаживаясь ротиком на выставленный вперед узловатый ствол, давно требовавший разрядки. Второй мужчина, склонившись, гладил ее спинку и плечики, запуская ладони под нее и сжимая в них сиськи с задорно торчащими бусинками сосков.
Синопсис
В отдаленном будущем человечество ожидали не самые светлые денечки. Ядерная зима, охватившая земной шар, заставила оставшихся людей сплотиться в нескольких городах, защищенных от радиации недавними и сложными в изготовлении приборами.
Израсходовав весь провиант, самые отчаявшиеся решили покинуть периметр — и обнаружили, что «зима» ушла, как и привычная им Земля. Деревья, растения, животные стали выглядеть по-другому, даже вода изменила цвет. Новый мир таил в себе множество опасностей и первой из них стали мутанты, бывшие когда-то людьми, попавшими под удар. Со временем выжившие — «старые» — стали находить места изменений. Физические и химические законы знакомого мира были здесь... пластичны. Вспомнив былые годы, старые назвали эти места аномалиями, а предметы с аналогичными, алогичными свойствами — артефактами.
Мы еще немного полежали, а затем пошли умываться. Лицо, грудь и живот были у меня в сперме, так что мне пришлось буквально мыться. А так как вода была только в умывальнике над раковиной, сделать это было непросто. Но я, в конце концов, управилась и надела белые трусики с легким зеленым платьем. Парни натянули только шорты.
C Ниной я познакомился, примерно за два года до описанного ниже случая. На момент знакомства ей исполнился двадцать один. Стройная, даже немного худощавая, красивая шатенка. Худощавость ее нисколько не портила, а даже наоборот, подчеркивала некоторые прелести, такие как попа и небольшого размера груди. Ростом примерно 165 см. и весом, опять же примерно 48—53 кг. И главное, на что я обратил внимание при первой встрече, это милая мордашка. Темные, ровненькие бровки над карими, порой хитрыми глазками, малость вздернутый кверху носик и тонкие губки под ним. Когда эти губки улыбались, невозможно было не улыбнуться в ответ.
Вадим Дмитриевич сидел в своем рабочем кабинете директора за столом в удобном кожаном кресле. Так же в этом просторном помещении находился широкий диван и мини бар, кофеварка, еще холодильник. В руках мужчина держал досье на свою работницу Полину Сергеевну. На фотографии первой страницы ее фотография, смазливое личико с правильными чертами, карие глаза, тонкий изгиб бровей, чувственные аккуратные слегка пухленькие губки, и темные волосы, прихваченные в косичку. У мужчины частенько появлялись фантазии разложить сотрудницу на своем диване, или наклонить у стола. Эти мысли последнее время все чаше не давали ему покоя. То он представлял, как ее чувственные губки нежно ласкают его головку члена, или как он берет Полю сзади в очень узкую дырочку, и она при этом не может сдержать стонов от боли и удовольствия, находясь в крепких его объятьях. Кстати сказать, Вадим Дмитриевич был достаточно крупных габаритов лет сорока пяти, коротко стрижен, с бычьей шеей, всегда носил костюмы и рубашки. Бывший спортсмен из лихих девяностых.
Педаль газа привычно пошла вниз. Двигатель фыркнул и стрелка на спидометра поползла вправо. Город уже был позади, поэтому тащиться шестьдесят больше не хотелось. Вдаль тянулась разделительная полоса, деревья мелькали своей осенней пожелтевшей кроной. Всего на пару дней в командировку по работе. Однако мысли были совсем не об этом...
Было это в те далекие, сладкие времена, когда я только-только вырвался из под родительского крыла и поселился в веселой и непредсказуемой общаге политехнического университета. Будучи девственником, мне было жутко интересно слушать истории о любовных похождениях своих старших соседей по комнате. Частенько доводилось гулять где-нибудь допоздна, в то время как в комнате кто-то из пацанов трахал очередную старшекурсницу. Пацаны все время твердили, что жизнь в общаге это золотое время каждого кобеля, который просто обязан за эти пять лет попортить как можно больше баб. Меня, конечно же, постоянно подкалывали, когда же я, наконец, войду в высшую лигу, не говоря уже о том, чтобы составить конкуренцию хотя б кому-нибудь из них. Они, конечно же, были не очень разборчивы, за несколько лет уже очень хорошо знали, где в какой комнате живет девка, которую чтоб в постель затащить, достаточно было угостить шоколадкой с вином и запить водкой. Девушки, конечно же, прекрасно понимали, что их ждет после третьей-пятой стопки, и не имели ничего против. Они с удовольствием сосали члены пачками, принимали на свои сиськи сочные потеки спермы, а дырки их частенько чавкали от смазки под отбойными молотками нескольких молодых людей одновременно. Но меня не привлекали такие давалки. Мне хотелось страсти, любви, в конце концов, романтики, а не пьяной раздолбанной бабы, которую вчера на троих имели «какие то ребята из 207». Я заглядывался на красивых девочек, которые учились со мной в одной группе. Они, конечно же, были чудесные. Молоденькие 17-ти летние девчонки, с тоненькими талиями, ножками и невинными личиками не входили не в какое сравнение с попорченными пятью годами и множеством членов, «телками». Но эти 17-ти летние малышки пока были просто недосягаемыми, они были оплотом чистоты, изящности и невинности. Конечно, я мечтал о них неоднократно перед сном, мечтал о каждой отдельно и о всех одновременно. Мечтал про их упругие нежные груди, про подтянутые попки и узкие розовенькие киски, про их сочные губки, которые обхватывают мой член по очереди и все вместе. А потом со стыдом прятал под одеялом свежие пятна спермы на простынях.
Живу я в стандартной панельной 9-этажке на последнем этаже. Наш подъезд является последним и не был изначально оборудован домофоном, поэтому как правило по субботам и воскресеньям по нему шастали всякие попрошайки, свидетели различных религиозных течений и просто праздно шатающиеся личности ищущие с утра выпивку. Иногда, правда это были почтальоны, разыскивающие соседей, газовщики или ремонтники просящие ключи от чердака, и что самое интересное, все эти личности старались приходить как можно раньше по времени — часов этак в 8—9 в выходные дни, когда так хочется поспать. Наш подъезд был населен разношерстным населением, половина которого периодически менялась, поскольку хозяева предпочитали сдавать свои квартиры, а сами жили где-то за городом. Остальная часть представляла из себя как правило семейные пары с детьми, проживающие здесь уже довольно много времени, но не сильно интересующиеся жизнью других, и поэтому я за последние несколько лет проживания в этом доме даже не знал как зовут соседей напротив, не говоря уже об остальных. Да, мы периодически здоровались, но дальше этого никогда ничего не заходило. И вот, это случилось ранним субботним утром, когда так хочется понежиться в постели после тяжелой пятницы.
Я проснулся от настойчивого звонка в дверь, и полежав немного в надежде, что те, кто стоят за дверью подумают что хозяев нет дома и благоразумно уйдут, поднялся с постели. В дверь продолжали настойчиво звонить. Супруга тихонько посапывала завернувшись в одеяло, а я поднявшись с кровати побрел к двери в гневном настроении, прокручивая в голове возможные жесткие ответы на вопросы о вере в бога и просьбе открыть чердак. Каково же было мое удивление, когда открыв двери я обнаружил на лестничной площадке двух соседок с 5-го и с 7-го этажа. Мне следует описать их более точнее, поскольку они были очень похожи, но спутать их одну с другой было невозможно. Это были ухоженные дамы, лет под 45, стройные, обе крашенные блондинки, которые всегда одевались очень стильно и были всегда очень вежливыми и любопытными, но на этом их схожесть заканчивалась. Мужей их я никогда не видел, только знал что одна воспитывает дочь лет 13—14 а у другой есть взрослый сын, который живет с ней, но приходит домой только ночевать. И вот обе эти дамы стояли на площадке передо мной и как только я открыл дверь одна из них обратилась ко мне: