Предыстория. Весь вчерашний вечер и ночь я провела в супер элитном закрытом VIP Клубе. Сколько за все это время у меня было партнеров я и не припомню, но не меньше 25 это точно. Я лежу в шикарной комнате на огромной кровати, мое тело все ломит, но я понимаю, что я ужасно ненасытна и что я все больше и больше хочу трахаться. И просто так валяться в этой шикарной кровати я точно не буду. И я права, так как кто-то стучится в мою дверь.

     На улице было около нуля. Полная луна то пропадала за тучами, то вновь выглядывала, освещая все как днем. Пара десятков машин жужжала автономками и водители в них спали спокойным сном. Было около двенадцати и только ветер был моим союзником в эту ночь. Напарник заболел и на шлагбауме на таможенном терминале остался только я. Машины дальнобойщиков стояли отгороженные сеткой, освещаемые направленным светом прожекторов. И вот теперь мне конкретно придавило в туалет.

     Привет всем. Давно хотел рассказать то что случилось в начале этого года. Начну с того что мне 22 года. Живу я в Европе. Рассказ пойдет о моей маме и обо мне. Не много вам опишу свою мать, чтобы имели представления. Моей маме 41 год, она среднего роста, стройна фигура и уругое тело, грудь среднего размера с большими темными сосками. Попка очень упруга это я заметил давно, так как часто видел маму в купальнике. Я давно заметил что мама меня привлекает как женщина и по этому стал испытывать большой интерес к ней.

     Баня, одно из величайших изобретений человечества! Ничто, кроме хорошего пара с веничком, не способно снять усталость, взбодрить и, вместе с тем, приятно расслабить тело. Где ещё, кроме бани, можно найти приятного, задушевного собеседника и за пивом или травяным чаем обсудить с ним любую тему, найти в его лице полное понимание и поддержку? Нигде. Разве что, в купе поезда дальнего следования.

     ... Я смотрел и не мог оторваться. Что-то подсказывало мне: это зрелище не для посторонних глаз, но ничего поделать с собой я не мог. Похоть, необузданная страсть овладели моим сознанием. В голове шумели все прибои мира, а руки так и тянулись к томящемуся в узких джинсах члену. Но я не торопился: эти двое, похоже, останутся здесь до утра.

     Это случилось два года назад... Мне было 16 лет, а отцу — 38. Мы с отцом поехали заниматься дачей — всякая строительная ерунда. В основном работы были закончены, но оставались «последние штрихи»... Необходимости нанимать бригаду строителей не было, и отец сказал, что на месте договорится о необходимых работах с работающими на соседних дачах бригадами..

     Петька лежал в своей постели и, глядя перед собой — тиская пальцами полустоячий членик, мысленно перебирал «варианты мести»... Гулять вечером Петьку не отпустили, и Артём с Мишкой напрасно прождали его у калитки почти целый час... от ужина Петька отказался сам, чувствуя себя «униженным и оскорблённым»... спать, было еще рано, но Петька улёгся «из принципа», и вот — он лежал в своей постели и, глядя перед собой, думал о сатисфакции. И хотя слова такого — «сатисфакция» — Петька не знал, но оно очень точно отражало ход его мыслей... Дело в том, что вечером Петьку пороли, причем пороли ни в фигуральном, а в самом, что ни на есть буквальном смысле, и порол его ни кто иной, как родной папаша. Петька вырывался, кричал... он просил прощения и обещал «никогда-никогда такого не делать», но всё было тщетно — ремень, раз за разом опускался на Петькину задницу, и остановить это было никак нельзя, — лёжа в постели, Петька снова и снова прокручивал в голове все детали порки, и сердце его сжималось от обиды... Как ему, Петьке, отец сказал?"Если... — сказал отец, — я еще хоть раз услышу на тебя жалобу... « И еще спросил: «Ты слышишь меня?» — словно вдруг усомнился в способности Петьки слышать... а Петька — что? А Петька, всхлипывая, отозвался: «Слышу... « И дальше... дальше, устав удерживать вырывающегося Петьку, отец отбросил ремень в сторону и, отпуская Петьку, Петьке сказал: «Еще хоть одна жалоба, и всё — отвезу тебя в детский дом! Хватит! Нормального языка ты не понимаешь — ни русского, ни английского... никакого!» А что он, Петька? А он — не отозвался... а чего было отзываться? Отвезти Петьку в детский дом отец обещал каждый раз, когда порол, а порол отец Петьку, как минимум, дважды в месяц... Конечно, русский язык Петька понимал — это отец явно преувеличивал. А что касается языка английского... во-первых, отец не знал английский язык сам, и нечего было этим корить Петьку — тыкать ему в глаза... а во-вторых, тема английского языка тоже была связана с поркой, и потому отец про английский вспомнил... специально вспомнил, потому, как предпоследний раз Петьку он порол в конце мая, и порол его как раз за то, что он, Петька, по английскому языку остался «на осень», — отца вызывали в школу и там, в его присутствии, Петьке по английскому языку давали на всё лето задание. Вернувшись домой, отец взял ремень, и... это была порка «за учебу». Предпоследняя порка.

     Уже на подходе они начали лапать меня. Едва мы вошли в посадку, с меня сорвали одежду, и дальше я пошел уже голый. Они пороли меня по голой попе и требовали не сдерживаться и кричать. Я переоделся в женскую одежду — юбку, футболку и красную бейсболку, которую мне напялили на голову. Меня насиловали по двое и по трое, во все дырки.

     История эта случилась на самом деле уже около года назад. Хотите верьте, хотите нет:.

     Что ж, я попытаюсь вам рассказать свою историю в тех красках, которых я сам представлял себе. И надеюсь она вам понравиться, а свои замечания и критику шлите ко мне на ящик.