Проснулся я рано, за окном только-только разгорается рассвет, солнце поднимается на горизонте. Мать лежала под моими руками и, судя по всему, спала. Дыхание было ровным, грудь под моими руками медленно двигалась в такт дыханию. Я лежал и думал, все изменилось за один день, теперь мама целиком и полностью принадлежит мне, пожалуй теперь не стану бить её без особой надобности, только если слушаться не будет. Денег у меня теперь достаточно, смогу обеспечить себе много пряностей, для начала полностью оборудую новый дом. Сегодня же поеду и посмотрю что можно сделать. Мать заворочалась, задвигалась, инстинктивно прижалась ко мне плотнее. Мой член начал напрягаться, постепенно он пришёл в рабочее состояние и упёрся ей в бедро.

     Я пришёл на кухню, положил электрошок на стол, достал из холодильника пачку сока и сел на стул. Я не знал что делать дальше, как теперь быть, нужно что-то решать. Допив сок, поднялся, решение пришло и я решил воплотить его в жизнь. Мать сидела на диване и плакала, мне стало жаль её, но я оборвал жалость, она могла очень сильно помешать мне в выполнении плана.

     На следующее утро Элвис заглянул в душевую. Он поморщил нос.

     Когда я проснулась, у меня всё плыло перед глазами, и меня тошнило. Я догадалась, что было утро, но понятия не имела, который день. При том, что был яркий, почти острый солнечный свет, сияющий через несколько маленьких иллюминаторов над моей головой, комната вращалась и дрожала, стоило мне подвигать своей головой. Изнутри вырвался стон. Я глубоко вздохнула, и стены медленно перестали вращаться. Хотя мой рот был переполнен слюной, мои губы пересохли. Я попыталась пару раз смочить губы, но не смогла. Когда же попыталась подняться, обнаружила, что мои руки привязаны к изголовью кровати. Не понимая, что происходит, я покрутила головой, чтобы оглядеться, но было такое чувство, что моя голова слишком тяжела для моих плеч. Когда мне удалось сфокусировать взгляд, я увидела широкие кожаные ремни вокруг каждого запястья, которые были привязаны к изголовью кровати. Я запаниковала, стала дергаться, и поняла, что и мои лодыжки привязаны, причем привязаны к ножкам кровати, между которыми полтора метра. Мои бедра затекли от такого многочасового положения ног, пока я лежала без сознания.

     Душа заворачивалась в кокон из стальных нитей. Ей нужно было спрятаться, потому что бежать уже было некуда. Боль по всюду, царапающая боль. Не причиняя особого вреда, она не давала успокоиться. Душа металась в тесном сосуде и, в конце концов, затихла и стала плести кокон. Кокон из стальных нитей, одно прикосновение к которым оставляло сильный ожог. Не пробиться снаружи, не вылезти изнутри. Кокон, который никогда не превратится в бабочку.

     Принесенный завтрак Мила съела быстро, занятия физкультурой не прошли даром. Стыдно сказать, но заметила за собой, что уже привыкает к своему постоянно обнаженному телу. Конечно, мужские взгляды смущали, возникало желание закрыть теперь такую голую письку от нескромных взглядов мужчин.

На основе произведения Масаси Кишимото Наруто.

     Вольный перевод произведения Джины Хойсингтон.

     Здравствуйте, меня зовут Владимир, сегодня я решил начать рассказывать свою историю для тех, кому это интересно. Я живу в городе Тверь, семья моя вполне обеспеченная, но, увы, не полная. Я подразумеваю под этим словом то, что у нас в семье нет отца, знаю, что прозвучит банально, но он ушёл когда мне было три. Мне 19 лет, в семье у нас только я, мама и моя сестра. Сестра старше меня на три года и учится в другом городе, она выбралась в Москву. Мама моя спокойная, справедливая и тихая женщина, но в то же время у неё есть и внутренний стержень, что придаёт строгость её решениям и не даёт ей их менять. Валерия Анатольевна, так зовут мою сорокалетнюю маму, она работает в магазине сотовой связи директором. Работа не особенно прибыльная, но недавно мы купили большой шестикомнатный дом в пригороде и стали готовить переезд из небольшой квартирки.

     Моя жена вошла и обомлела от увиденного.